Annotation

Эта история основана на реальных событиях.

Аня – шестнадцатилетняя девушка, у которой возникают проблемы с источником вдохновения. Сбегая от городской суеты, она перебирается в деревню, где знакомится с местной ведьмой. Дружба перерастает в необузданную страсть, а необычные ощущения захлёстывают сладостными чувствами и новыми эмоциями. Она влюбляется, меняет приоритеты и пишет историю любви. Будет ли у этой книги счастливый финал?

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Эпилог

В постели с ведьмой

Глава 1

За окном начинает смеркаться, когда наш старенький автомобиль "S" класса проезжает мост и въезжает в деревню Вереск. По радио обещают грозу, и чёрные тучи, которые заволокли все небо с той стороны, откуда мы едем, всем своим видом показывают, что синоптики не ошибаются. Хорошая работа. Стоит только выйти на улицу, поднять голову и увидеть проблески молний, чтобы сообщить об этом слушателям. Много ли мозгов нужно для такого точного прогноза?

Отец смотрит в зеркало заднего вида, что находится в салоне, видимо, замечает мою заскучавшую физиономию и улыбается.

– Почти приехали, малышка.

– Спасибо, пап, – выдавливаю из себя фальшивую улыбку, а сама думаю и ужасаюсь от одной мысли, что через три месяца мне придётся ехать обратно. Пятнадцать часов в дороге! Кто-нибудь, скажите моей бабушке, что она перестаралась, когда уезжала от городской суеты. Ловлю себя на мысли, что делаю то же самое. Вот черт! Неужели я становлюсь старой? В шестнадцать лет? Быть не может!

Пока я извожусь мыслями о преждевременной старости и осознанием собственной никчёмности как обычного смертного, отец съезжает с основной дороги на ухабистую тропинку, которая располагается в роще совсем ещё молодых тополей. Нашу машину начинает трясти, и я, сидя на заднем сидение, подпрыгиваю на каждой кочке. Моя бедная попа не была готова к таким испытаниям на прочность, но я сильно сжимаю ягодицы и терплю все, что готовит этот вечер. Я мечтаю вылезти из машины, сделать глоток свежего деревенского воздуха, о котором всю дорогу говорил отец, принять пенную ванну и лечь спать.

Я не верю в высшие силы, но, похоже, наверху мои мольбы были услышаны. Мы минуем опасный участок дороги и попадаем в деревню. Из салона я уже вижу первые дома, высокие заборы и широкие изгороди.

– Скажи, что мы приехали! – умоляющим тоном говорю я отцу, а он смотрит в зеркало и кивает.

– Да, малышка, мы на месте.

Я чувствую облегчение, облокачиваюсь на спинку сиденья и улыбаюсь в ответ. Люблю отца. Не каждый родитель в здравом уме и трезвой памяти возьмёт трёхдневный отпуск за свой счёт, чтобы отвезти избалованную вниманием дочурку в деревню. Не зря говорят, что все девочки выбирают парня и мужчин отталкиваясь от характера отца. Для меня папа всегда будет идеальным мужчиной. Если повезёт, муж станет таким же преданным и верным идеалом для нашей семьи.

Меня опять заносит, а ведь мы с ним уже подъезжаем к нужному дому. Честно говоря, я никогда не видела его маму. Эта старушка приходится мне бабушкой, а я узнаю о её существовании несколько дней назад, когда думаю о том, куда сбежать от городской суеты.

Если память мне не изменяет, мама говорила, что бабушка Ирина была против их отношений с папой. Меня никогда не интересовали семейные распри между родителями отца и мамы, но теперь, когда я с минуты на минуту встречу ещё одного родственника, у меня возникает некая тревога от предстоящего знакомства. Как бабушка встретит меня? Что скажет? Что я буду говорить ей?

У меня есть ощущения, что эта поездка обернётся полным фиаско. Учитывая, сколько мы уже едем, я не планирую ехать назад.

Когда автомобиль останавливается напротив старой и обветшалой изгороди, я поворачиваю голову и вижу старую иву, из-за которой невозможно разглядеть дом. Все постройки на территории двора скрываются под сенью этого внушающего размерами дерева.

– Это то место, где я родился, малышка, – говорит папа, поставив автомобиль на ручной тормоз. Он снимает ремень безопасности и выходит из машины, а я следую за ним, предвкушая не самую приятную встречу.

Оказываюсь на улице и понимаю, что свежий деревенский воздух, который вдыхает отец, напоминает далеко не свежий общественный туалет. Воняет навозом. У меня от этого запаха сводит челюсть и закладывает нос. Я хочу взять из сумочки духи с ароматом ванили, которым пропитались все мои вещи, но удерживаю себя в руках. Пусть папа думает, что я в восторге. Для пущего эффекта я развожу руками и делаю глубокий вдох. Меня начинает мутить от этого места.

– Павлик! – слышу за своей спиной.

Не успеваю обернуться, как скрипучая калитка распахивается и мимо меня пробегает невысокая седовласая женщина в цветастом платье. Руки у неё чёрные, видно, что испачканы в грязи, но это не мешает ей обнять отца и испачкать безупречно чистую белую рубашку за три тысячи рублей.

– Мама! – выкрикивает он, обнимая её широкую талию. Отец плюет на чистоплотность. Судя по тому, как он обнимает мою бабушку, его не волнуют деньги. Я понимаю. Будь у меня возможность обнять маму, я бы попрощалась с почкой.

– Я так рада, что вы приехали, – расплывается в улыбке бабушка, хлопая сына по спине. Эти пятна уже не отмыть, думаю я. И неожиданно она оборачивается и смотрит на меня.

– Мам, это та, о ком я говорил, – сообщает отец, подзывая меня. – Аня, познакомься со своей бабушкой.

– Привет! – улыбаюсь, а сама думаю, что мне сейчас врежут по зубам.

Но губы старушки расплываются в блаженстве, и она обнимет меня. Хана платью за шесть тысяч! Я не успеваю заработать и навестить родственницу, а мои вещи стремительно улетают в помойку.

– Мне очень жаль, милая, – внезапно говорит она, глядя на меня. Я вижу, как она начинает плакать, и мое сердце сжимается от боли.

– Все хорошо, бабушка.

– Мам, не нужно плакать, – молвит отец, касаясь её плеча. – Мы только приехали, устали с дороги, а ты встречаешь нас слезами. Разве так принимают гостей?

– Простите, пожалуйста, – шмыгает она. Бабушка берет меня за руку и приглашает во двор. – Я никогда не была в восторге от того, что мой сын связался с твоей мамой, Аня, – говорит она, вытирая слезы. – Но я не желаю вам зла. Мне искренне жаль, что Ольга умерла. Павлик, это ведь рак, верно?

– Да, бабушка, – говорю я вместо отца, стараясь не зареветь вместе с ней. – У мамы обнаружили рак груди в прошлом году. Два месяца лечения, и её не стало.

Мы входим во двор, и я больше не могу сдерживать слезы. Если бы не курица, что пробегает у меня между ног и ныряет в собачью конуру, откуда её тотчас выгоняет рыжий кот с белыми лапками, на которого сразу накидывается чёрный петух с красным хохолком, пытаясь клюнуть усатого подлеца за хвост, я бы точно разревелась. Но местное действо вызывает у меня улыбку, ведь оскорбленный нападками пернатой твари кот встаёт в стойку и одним резким движением прыгает на оппонента, вонзая острые когти в красивые крылья. Перья летят в разные стороны, бедные курицы несутся прочь, а два заклятых врага катаются по земле и добираются до свинарника, где мирно сопит огромный боров. Бабушка выкрикивает нечто такое, от чего у меня краснеют уши. Она отпускает мою руку, хватает за шкирку кота и пинает под пернатый зад петуха. Рыжий летит на крыльцо дома, а чёрный, получив мощное ускорение, влетает в стенку курятника и скрывается из вида.

К тому времени, как схватка прекращается, я стою посреди двора и покатываюсь со смеха. Бабушка смотрит на меня, пожимает плечами и хихикает в ответ.

– Что происходит? – интересуется отец, закрывая калитку.

– Ты бы видел... – отвечаю я, смеясь. Подробно рассказываю ему, как обстоят дела у кота и петуха, а он слушает и начинает хохотать.

Я смеюсь до коликов в животе, окончательно позабыв о бедах нашей семьи. Мамы мне до сих пор не хватает, но она умерла в прошлом году, а мне нужно идти вперёд. Ради этого я хочу провести лето в деревни. Ради этого родственники помогают мне забыться.

– Мам, нам руки бы помыть и поужинать, – говорит отец.

– Идемте в дом, – отвечает бабушка, и мы с папой следуем за ней.

По дороге я замечаю кота, который вылизывает свои причинные места. Он не обращает на нас внимания, пока бабушка не наступает на нижнюю лесенку крыльца, которая прогибается под весом упитанной старушки. Я поднимаю голову, окидываю взглядом дом и понимаю, что все строение держится на честном слове.

Жилище, курятник, свинарник, сарай и баня находятся в ужасном состоянии. Все здесь требует капитального ремонта. Если никто не возьмётся за дело сейчас, через несколько лет от дома бабушки останутся только дрова на растопку печи. Меня это не тревожит, но немного печалит. Я понимаю, что отец променял родную мать на карьерный рост и женщину, которую я называю мамой, вместо того чтобы позаботится о пожилой женщине. Я не вправе делать выводы, ведь сделай он по-другому, я не появилась бы на свет. И меня это злит.

Мы входим в дом, и я понимаю, что первое впечатление бывает ошибочным. Внутреннее убранство пронизано домашним уютом, которое дымкой витает в воздухе, вместе с ароматом приготовленного пирога с компотом. Две спальни и кухню разделяет тонкая перегородка, где располагается старая печка. В зале, куда я попадаю в первую очередь, стоят две железные кровати; позади меня находятся сени, где нашлось место широкому платяному шкафу; маленькое окошко, что выходит во двор, задернуто шторкой, а прямо под ним размещается большой сундук. В центре комнаты, точно алтарь, высится круглый стол. Такой же стол стоит в углу, который завешан иконами. Вторая спальня не отличается от зала, потому что там есть еще одна кровать и пара сундуков. Видимо, у бабушки дома нет никакой электроники, за исключением, пожалуй, старенького радио и плиты.

Бабушка указывает на угол, где находится раковина и маленькая лейка. Крана у нее нет. Более того, под раковиной стоит ведро, куда стекает вода. Городскими удобствами и комфортом, к которому я так привыкла, здесь не пахнет, но я не унываю. Мне нравится местный антураж.

Пока мы с папой умываемся, а он пытается оттереть пятна на рубашке, бабушка приносит из кухни в зал несколько тарелок и красивый чайный сервиз. Пирог с рисом и рыбой, и горячий чай были тем, о чем я мечтаю с той минуты, как мы покинули дом.

Я прохожу в зал, занимаю свободное место за столом и смотрю на бабушку. Она смотрит на меня:

– Хочешь о чем-то спросить, малышка?

– Я хотела сказать, что здесь очень здорово, – говорю я, поперхнувшись собственной слюной. Живот прилипает к позвоночнику, поэтому я не выдерживаю и беру с тарелки большой кусок пирога. Теплый и ароматный, он такой мягкий, что мне не удается удержать его в руке. Убираю верхний слой запеченного теста и вижу отменный кусок рыбки. – Ого! Выглядит аппетитно!

– Это карась, – подсказывает бабушка, занимая место напротив нас.

– Карась? – повторяю я, не понимая, о чем она.

– Рыба из речки, – поясняет отец, коснувшись моей руки.

– Со мной по соседству живет дядя Володя, – говорит бабушка, разливая по бокалам горячий чай. – Каждое утро он ходит на рыбалку. Иногда, когда клев бывает удачный, он приносит немного рыбы, как это было вчера. Вот я и решила испечь пирог к вашему приезду.

Мое появление на свет стало большой неожиданностью, поэтому родители сделали все возможное, чтобы обеспечить меня достойным будущем. Я учусь в самой дорогой школе родного города, а осенью поступаю в МГУ на факультет литературе. Я не считаю себя отличницей. У меня часто возникают проблемы по русскому языку. Но я люблю читать и читаю все свободное время. Поэтому я планирую стать писателем. А папа делает все возможное для того, чтобы моя мечта стала реальностью. Он нанимает мне репетитора, если в этом есть необходимость, оплачивает дополнительные занятия и обеспечивает всем, что может предложить.

Прозвучит немного странно, я считаю себя очень избалованным ребенком. У меня не было ни дня, чтобы я работала и обеспечивала себя. Наверное, поэтому я такая неряшливая и глупая шестнадцатилетняя девчонка, которая не понимает, как можно рыбачить на речке. Мои познания рыбного ремесла заканчиваются на базаре, где я могу купить замороженную мойву, акулий плавник или обычные консервы с сардиной.

Делаю вид, что понимаю отца и бабушку, а сама отправляю кусок пирога в рот, делаю глоток горячего чая и пожимаю плечами. Пусть думают, что я не настолько тупая, как им кажется.

Я понимаю, что с точки зрения логики и взглядов бабушка смотрит на меня, как на городскую дурочку, с которой ей предстоит возиться все лето. Может быть, она пытается скрыть раздражение и все время улыбается, но я не вчера появилась на свет. Отец избавляется от меня, потому что даже ему надоедает слушать мое нытье. Теперь я становлюсь обозом для пожилой женщины. Ситуация выглядит паршиво, но мне остается надеяться, что мы с бабушкой сможем найти общий язык.

– Аня, расскажи бабушке, чем ты занимаешься, – просит у меня папа.

– Пишу книгу, – коротко отвечаю я, стараясь не вникать в тонкости работы.

– В шестнадцать лет? – удивляется она, пододвигая сыну тарелку с пирогом. – Должно быть, ты очень умная девочка, раз занимаешься такими вещами.

Пожимаю плечами. Что мне остается делать?

В прошлом году моя жизнь перевернулась с ног на голову, когда мы с родителями узнали смертельный диагноз. Маме сообщили, что у нее неоперабельный рак груди, а это означало, что она умрет. Врачи дали ей полгода, а мама скончалась через два месяца. Она всегда была слабой женщиной, поэтому быстро сдалась и перестала бороться за свою жизнь. Это прозвучит ужасно, но я была рада, что она умерла. Нет, я не плохой человек. Сначала меня пугала одна мысль о том, что мамы скоро не станет, и я часто плакала; потом, когда она начала увядать прямо на глазах, мне оставалось молиться, чтобы страдания прекратились. Ее истязали такие ужасные боли, что огромные дозы морфия и наркотиков не помогали. Я страдала вместе с ней, потому что ничем не могла помочь. А одним зимним утром все закончилось.

После похорон я чуть не свихнулась на почве утраты. Мне хотелось уйти вслед за ней. Папа понял, что самой мне не выбраться из этого болота, поэтому он нанял психолога. Вместе с мозгоправом мы смогли найти подходящее хобби, и я начала писать рассказы.

– Мне нравится писать, – наконец признаюсь я, глядя за реакцией серых глаз моей бабушки. – Не возражаешь, если я поживу и поработаю у тебя?

– Возражаю? – повторяет она, вскинув густые седые брови. – Малышка, как я могу возражать? Ты не представляешь, как я рада, что ты приехала! Если тебе нужно работать, занимайся своими делами. Я не стану мешать.

– Спасибо. – Я наедаюсь сытным пирогом и встаю из-за стола. – Бабушка, можно принять ванну? Кажется, я провоняла бензином после дороги.

Родственники переглядываются и смотрят на меня так, словно у меня крыша поехала. Папа откашливается в кулак, стараясь сдержать смешок.

– Мы в деревне, малышка, – говорит он, улыбаясь. – Здесь нет ванной.

– Как же вы купаетесь? – спрашиваю я, обращаясь к бабушке.

– Ходим в баню, – говорит она. Бабушка встает вслед за мной и, хлопая сына по плечу, добавляет: – Павлик, затопи-ка баньку. Ты еще не забыл, как это делается?

Отец сует огромный кусок пирога в рот, запивает чаем и вскакивает.

– Думаешь, я мог забыть, как жить в деревне? Мам, за кого ты меня принимаешь?

Бабушка смеется, а он покачивает головой и идет в сени, а оттуда выходит на улицу. Я подхожу к окну, выглядываю во двор и вижу, как он снимает полиэтиленовый навес, набирает дрова и заходит в небольшую пристройку. Пока я наблюдаю за тонкостями деревенской жизни, небо начинает озаряться вспышками молний. Раздается раскат грома, который пугает упитанную свинью, лежащую в грязи. Боров поднимается на короткие ножки и, переваливая вес с бока на бок, заходит внутрь. Кур во дворе уже не осталось. Петух тоже прячется в курятнике.

– Идем, малышка, – говорит бабушка, хлопая меня по плечу. – Как я понимаю, сегодня отец останется на ночь? – спрашивает она, когда мы выходим из дома и подходим к автомобилю.

– Ему надо на работу, – отвечаю я, открывая багажник, чтобы взять свои спортивные сумки. – Думаю, он уедет рано утром.

– Значит, этой ночью мы поспим в одной комнате, а завтра ты переселишься в спальню, где сможешь нормально работать.

Я пытаюсь не подавать вида, но, видимо, это получается у меня скверно, поскольку на лице бабушки смешливое выражение сменяется тревогой. Она забирает у меня из рук обе спортивные сумки и идет обратно.

– Бабушка! – говорю я ей вслед, и она оборачивается. – Я не хочу становиться обузой. Если мое присутствие кажется тебе неудобным, только скажи. Я поговорю с папой, и мы уедем.

– Я в этом не сомневаюсь, малышка, – говорит она, вздыхая. – Но раз уж вы приехали, почему бы не воспользоваться моментом?

– О чем ты говоришь? – спрашиваю я, недоумевая.

Она ставит мои сумки на землю, подходит и берет мою руку:

– Анечка, мы с твоей мамой никогда не были в хороших отношениях. Признаюсь, что я всегда считала ее городской сучкой, которая никогда не любила моего сына. Она была избалована деньгами.

– Бабуля… – Меня пробирает насквозь от ее слов.

– Помолчи, пожалуйста! – повышает голос она, и я замолкаю. – Я знаю, что Ольга умерла. И мне ужасно жаль, что ты потеряла маму, малышка. Мое мнение не изменится, но это не значит, что нам нужно быть заклятыми врагами. Ты моя внучка, Анечка. Ты не представляешь, как долго я ждала нашей встречи. Поэтому прекрати говорить об удобствах, ведь мы с тобой семья. Для Воронцовых это слово значит нечто большее, чем ты думаешь. Можешь жить у меня столько, сколько тебе необходимо для написания книги, а если после этого ты захочешь остаться, я стану самой счастливой бабушкой на свете.

Эти слова, пронизанные теплом и заботой нашей дружной семьи, внушают надежду, и я обнимаю ее так, как когда-то обнимала маму. Не думаю, что бабушка сможет заменить мне мать, но я ловлю себя на мысли, что сейчас мне впервые со дня похорон матери не пришлось делать над собой усилие, чтобы не расплакаться в душе. Эта старушка, о которой я почти ничего не знаю, стала моим лучом света в конце темного туннеля.

Глава 2

Большие капли холодного дождя стучат по пропитавшийся влагой земле, по сочным зеленым листьям старой ивы и по черепице на крыше маленькой бани. За окошком образовывается широкая лужа. Небольшие стоки для отвода дождевой воды уже не справляются с напором, который предлагает величественная гроза. На улице стемнело, но я постоянно наблюдаю за яркими вспышками молний, что озаряют небосвод и освещают всю долину, где располагается небольшая деревушка Вереск.

Сижу на полу и обнимаю широкий таз, который находится у меня между ног. Бабушка стоит позади меня, трёт мою спинку намыленной мочалкой и улыбается во весь рот.

Это она предложила мне помощь. Я могла бы отказаться, но тогда точно бы не справилась. Дело в том, что это был мой первый раз, когда я пошла в баню. Кто же знал, что здесь будет так душно и жарко? Отец решил сделать сюрприз, поэтому не предупредил о том, что меня ожидает.

Оказавшись в предбаннике, где бабушка сказала, чтобы я сняла вещи и взяла с собой только самое необходимое, я ещё не догадывалась о том, что ожидает меня за толстой деревянной дверью. Мало того, что было невероятно душно, так у меня начала кружиться голова. Бабушка подсказала, чтобы я села на пол, а сама стала смешивать горячую и холодную воду.

На полу не так душно, поэтому я даже не собираюсь вставать и куда-то идти. Мне и здесь хорошо.

– Как самочувствие? – спрашивает бабушка, обливая меня тёплой водой.

– Хорошо, – коротко отвечаю я, облизывая пересохшие губы. Не успеваю прийти в себя и загладить мокрые волосы на затылок, как она суёт мне мочалку с мылом. – Зачем? – интересуюсь я. ...