Глава 1

Александр сидел за столом, освещенным парой магических шаров — да расточительство, но именно в этом случае экономить было опасно — и занимался прикладной химией. Большой стол был предусмотрительно накрыт листом меди — до стального проката промышленность Александрова еще не доросла — на нем стояла целая батарея разных склянок, ступка с пестиком, ситечко, небольшие весы. На углу стола, чуть в стороне от остальных предметов, стояла большая, исходящая паром, кружка чая. Ну не то чтобы настоящего чая: скорее какого-то травяного сбора, к которому барон то и дело прикладывался. Окна в мастерской были предусмотрительно открыты, а на улице, как ни крути, стоял не май месяц. Хотя, нужно признать, осень в этом году выдалась на удивление теплой и не дождливой, чему все в баронстве были очень рады. Это позволило с опережением графика закончить вал вокруг города, закончить еще несколько строительств, начатых в этом году. Да и работающая на полную мощность бумажная мастерская, запитанная от колеса на не скованной льдом речушке, давала надежду, что удастся заготовить достаточно продукта для зимней работы типографии.

Серов в задумчивости отхлебнул чай из кружки: приятная теплая волна пронеслась по пищеводу и ухнула в желудок. Тёплая то погода теплая но все равно столбик термометра вряд ли бы поднялся выше четырех-пяти градусов, если бы такой прибор был в наличии.

Звук поставленной на стол кружки привлек внимание Лобо. Девятимесячный пес вымахал уже почти по пояс взрослому мужчине, а покрывшись к зиме густой шерстью и вовсе стал больше походить на небольшого медведя чем на собаку.

— Спи, — Александр легонько потрепал четвероногого друга за ухом отвлекшись от своих манипуляций с весами. Лобо послушно опустил голову на лапы и закрыв глаза засопел. Сон был третьим самым любимым его занятием после еды и игр на свежем воздухе. Серов же вернулся в практическим занятиям по химии.

Все эти два с половиной года, проведенные в новом мире, его не покидала идея вооружить свою армию огнестрельным оружием. Сделать это оказалось гораздо труднее чем сказать, однако сегодня, кажется, первый шаг в обретению желанного «вундерваффе» будет сделан.

Проще всего было с древесным углем. Вот уж с чем в средневековье проблем не было: он использовался во многих сферах, и искать его не пришлось. Гораздо сложнее получилось с серой. Что простой среднестатистический человек может рассказать про серу? Что она на головки спичек наносится (что, кстати, не верно, там бертолетова соль), что ей демоны пахнут? Немного лучше разбирающиеся в химии вспомнят, что сера обозначается в таблице Менделеева как «S» и что может в разных соединениях проявлять разную валентность.

Серов знал чуть больше — в детстве, гуляя вдоль железной дороги, он не один раз встречал валяющиеся между шпалами кусочки желтого вещества, которое и было серой. Более того, однажды он додумался набить этими камушками карманы с идеей сделать все тот же дымный порох и что-нибудь взорвать, за что был нещадно порот отцом. Так что, как выглядит искомый компонент, Серов более-менее представлял, как и то, что искать ее нужно в районах действующих вулканов и гейзеров. После заключения «союза» с гномами, барон тут же озадачил коротышек возможностью закупки этого минерала, и спустя почти год это дало свои плоды. Неизвестно, где бородатые достали серу — про действующие вулканы в округе Серов не слышал, — однако целый воз желтых крошащихся камней пригнали ему буквально за копейки. Видимо никакой ценности в ней гномы не видели.

Последний компонент — селитру — раздобыть оказалось еще сложнее, чем барон себе представлял. Пришлось изрядно перелопатить все окрестные выгребные ямы и места, куда выбрасывались отходы разделки животных и прочие малоаппетитные субстанции. Проблема осложнялась тем, что Серов плохо представлял, как селитра должна выглядеть в природных, так сказать условиях. В прошлой жизни он с ней встречался исключительно в строительном магазине, где она была представлена в виде белого порошка расфасованного по килограммовым упаковкам. К сожалению, до постройки первого строительного гипермаркета оставалось несколько сотен лет, а потому пришлось добывать селитру, что называется, своими руками. Несколько первых попыток закончились абсолютным — и что нужно отметить: совершенно отвратно воняющим — провалом, но в итоге на помощь, как это часто бывает, пришел случай.

Среди купленной в Авенбурге литературы, каким-то удачным образом затесался томик по алхимии. Дошли руки до него не сразу, но в итоге оказалось, что саму селитру ученые в этом мире знают, а значит и получение ее становилось задачей чисто технической. Что опять же не отменяло необходимость копаться в выгребных ямах, а потом промывать всю эту дурнопахнущую субстанцию, фильтровать и выпаривать. Как результат долгого труда Серов получил целых два килограмма конечного продукта.

Оставалось дело за малым - смешать все это в нужной пропорции. Впрочем, не смотря на то, что кое-какие технологические хитрости имелись и на этом этапе, смешивание представлялось самой простой операцией.

— Так, семь частей селитры, — проговаривая свои действия вслух, химичил барон, — полторы части серы и полторы угля.

Все компоненты были аккуратнейшим образом взвешены на небольших настольных весах и перемещены в общую емкость. Точные пропорции Серов, конечно же, не помнил, тем более, что вроде как существовали разные типы порохов — для ручного оружия, для артиллерии, для взрывных работ — поэтому пришлось экспериментировать на коленке. Кроме того, порох еще в идеале стоило потом гранулировать — смачивать водкой и прессовать, — но для начала имело смысл определить правильные пропорции.

— Ну, будем считать, что достаточно, — пару чайных ложек перемешанного, однородного на вид порошка Александр высыпал на медный лист, мысленно перекрестился, и поднес с субстанции огонь на длинной лучине. Горка пороха на столе с хлопком вспыхнула ярким пламенем, оставив на отливающем красным листе меди пятно черной копоти. Помещение мгновенно наполнилось дымом. — Отлично! Первый эксперимент можно признать успешным.

Дверь кабинета Александра с грохотом отворилась и в комнату с обнаженным оружием ворвалась пара стражников, охраняющих господские покои.

— Все нормально, ребята, я в порядке, — разгоняя руками дым, ответил на немой вопрос охраны барон. — Все так и задумывалось.

— Что ты тут буянишь? — Из-за спин расслабившихся бойцов показался Ариен и движением руки отправил пороховой дым в сторону предусмотрительно открытого окна. Просто сгустком сырой силы. — Порошочки, весы, ступка с пестиком… Алхимией балуешься? Не знал, что ты в этом деле разбираешься.

— Не то чтобы разбираюсь, скорее, просто пытаюсь изобрести средство, которое поможет выжить в надвигающейся войне.

То, что большая война надвигается, стало понятно уже давно. Собственно, принципиальная невозможность договориться мирно была заложена в самой природе всех заинтересованных сторон. Банально то, с какой скоростью расширялся и усиливался барон Серов, не могло не напрячь соседей. Вопрос стоял исключительно в сроках: получится пережить зиму спокойно или нет.

— Ааа, — кивнул маг, — ну это дело полезное. Я, можно сказать, поддерживаю обеими руками. А что конкретно хочешь получить на выходе?

— Сейчас покажу, — сделать простейший «поджиг», такой каким баловались в детстве — трубка с запальным отверстием на удобно лежащей деревяхе — оказалось куда проще чем изобрести порох. Конечно, ствол получился излишне массивным, однако при отсутствии цельнотянутых труб приходилось компенсировать ненадежность парой витков наваренной сверху проволоки, что изрядно добавило весу. Впрочем, это был только полукустарно изготовленный прототип, поэтому Александр посчитал, что и так сойдет. — Засыпаем порох, пыжуем, засовываем пулю, все это дело хорошенько трамбуем.

Ариен смотрел на действия друга с плохо скрываемым скепсисом.

— Вот, а теперь нужен огонь, — Серов протянул в сторону мага лучину, на конце которой тут же заплясал небольшой язычок пламени. — И поджигаем.

Барон поднес лучину к импровизированному пистолету, не забыв направить ствол в сторону висящего на стене деревянного щита. Пару мгновений ничего не происходило, и когда он уже подумал, что как-то неправильно зарядил «поджиг», порох в стволе все же вспыхнул, и вытолкнутая пуля с глухим стуком ударилась в деревянную доску. Комнату опять заволокло сизым дымом: все же черный порох — штука специфическая, в помещении особо не постреляешь.

— Не особо впечатляет, если честно, — когда дым рассеялся, друзья подошли к импровизированной мишени. На гладкой деревянной поверхности была вполне заметна приличная вмятина глубиной где-то с сантиметр. — Такой штукой разве что бездоспешного можно огорошить, а если на бойце хотя бы стёганка будет, то он этот выстрел и не заметит.

— Ой, да чтобы ты понимал! — Серова такая оценка революционного оружия немного покоробила, хотя он отлично осознавал, что до полноценного оружия его игрушке еще очень далеко. И все же он рассчитывал удивить друга, а тот отнесся к новому оружию скептически, — это я просто побоялся пороха сыпать побольше. Не уверен, что этот ствол выдержит. А если взять трубу подлиней, да диаметром покрупнее, засыпать туда пороха хорошенько и пальнуть картечью по набегающим всадникам, мало не покажется никому. И никакие доспехи от куска металла с полпальца размером разогнанного до скорости звука не спасут.

— И чем это лучше чем магия? Или арбалеты?

— Тем, что никакие противомагические фокусы от этой штуки не спасут, — слегка улыбнувшись, ответил барон. — Магии в порохе нет ни капли — одна сплошная химия. А что касается амулетов от стрел, болтов и прочей метательной дряни, то дури у порохового оружия гораздо больше. Совсем другие скорости, сильно сомневаюсь, что нынешние артефакторы смогут что-то противопоставить этим игрушкам. А чтобы тебя совсем точно в этом убедить нужно просто сделать орудие побольше раз эдак в двадцать-тридцать, вот тогда сомнений не останется. Впрочем, до этого еще работать и работать, одной селитры на такие забавы придется где-то целую кучу добыть…

Серов с нежностью погладил ствол своего неказистого «пистолета».

— Откуда ты знаешь, что все будет именно так? Если про этот самый порох никто до этого не слышал? — Задал «неудобный» вопрос огневик. Вообще-то их молчаливое дружеское соглашение, которое соблюдалось в течение всего времени их знакомства, предполагало отсутствие таких личных вопросов. Как говорится: «не хочешь получать уклончивых ответов, не задавай не скромных вопросов», — однако иногда любопытство мага все же брало над ним верх.

— На свете много, друг Горацио, такого, что и не снилось нашим мудрецам, — немного загадочно и, попытавшись сохранить ритмичность фразы на имперском, ответил барон. — Поверь, те знания, которые более-менее безопасны я тебе раскрываю, остальное лучше не знать.

За окном меж тем уже темнело. Осень потихоньку подходила к концу, дни стали короче, деревья сбросили пожелтевшую листву, с которой теперь с удовольствием играл ветер.

Вся вторая половина осени прошла под знаком подготовки к войне. То, что столкновение с Берсонзоном неизбежно стало понятно, когда городской совет полностью перекрыл границу с баронством Серов, отсекая Александра от привычных торговых маршрутов. Благо к этому времени удалось наладить почтовую связь в самом Александрове и маленькое государство не осталось отрезанным от мира. Впрочем, эффект от такой себе блокады отказался намного менее значительным, чем предполагали берсонзонцы. За последний год экономика баронства стала гораздо меньше зависеть от этого ближайшего города. Появились новые поставщики, завозящие товары напрямую в Александров без лишних посредников, а про покупателей и говорить нечего. Порой за книгами и алкоголем приезжали купцы из таких мест, о которых Серов даже и не слышал. Ставка на уникальный в своем роде товар, позволила привлечь торговцев не только из ближайших баронств и городов, но даже из северных королевств не редко приезжали в Александров непосредственно за теми же книгами или алкоголем.

Простой блокадой дело не ограничилось. На границах баронства стали то и дело шнырять шайки всякого сброда, маскирующегося под обычных разбойников с большой дороги. Это при том, что таковых Александр уже почти год как повывел, частично развесив на просушку вдоль дорог, частично выдавив грабить соседей послабее. Казалось уже до последнего идиота дошло, что шалить на дорогах баронства Серов — занятие крайне неблагодарное, очень часто неблагодарное смертельно, и вот опять начали долетать слухи о каких-то залетных работниках ножа и топора. Учитывая же шайку, на которую напоролся барон Серов на пути в герцогство Тавар, и которая без сомнения имела отношения к проискам городского совета, мыслей о том, что это может быть просто совпадения, практически ни у кого не было.

Вообще «международная обстановка», если такой термин можно применить к государствам, размер которых был порой меньше какого-нибудь среднестатистического района, у баронства Серов была, мягко говоря, сложная.

На северо-востоке находился Берсозон и его «союзники»: бароны Ури, Дорбан и Юс. Чуть дальше находились еще баронства Соммер и Вальдир, которые входили в этот альянс, но границы с ними у Александра не было.

На востоке находился союз из нескольких баронств, с которыми недавно у землянина была стычка к полномасштабной войне не приведшая. В это образования входили бароны Чакстер, Сунрак, Арант и Лендел; возможно кто-то еще, точных сведений с этого направления у Серова не было, так как раньше оно его не слишком интересовало. Известно было только то, что объединялись бароны против города Коркост, находящегося дальше на востоке и который активно расширял свою зону влияния.

На юге, прижатые к границе Закрытого королевства находились баронства Плонтер и Форман. Пострадавшие не так давно от вторжения монстров, они еще не восстановились ни в экономическом, ни в военном плане, поэтому, по сути, никакого политического веса не имели. Наличие под боком Закрытого королевства, из которого в любой момент могла вылезти какая-нибудь гадость — что, если быть совсем честным, случалось не часто, однако в большинстве случаев имело весьма разрушительные последствия — и активно расширяющегося баронства Серов с другой стороны, подталкивало вышеназванных владетелей к дружбе с землянином. Оба баронства по сути уже плотно попали в орбиту Александрова, и не были присоединены только по причине своей ненужности. В качестве буфера, такого себе предполья, от возможных, вылезающих из-за барьера, гадостей, они виделись более полезными.

Самая неоднозначная ситуация складывалась на западе и северо-западе. После прошлогодней победы над коалицией баронов, собиравшейся поставить неожиданно появившегося выскочку на место, никакого хоть сколько-нибудь сильного объединения там не осталось. Барон Рангел, чьи земли глубоко вклинивались вглубь баронства Серов, сначала пытался сколотить новую коалицию, однако желающих повоевать так и не нашел. Попытка как-то восстановить добрососедские отношения с Александром тоже не удалась: Серов, не мудрствуя лукаво, предложил принести ему вассальную присягу, чего барон Рангел делать не пожелал, взамен предложив заплатить контрибуцию. Не долго думая Александр согласился, и, слупив с соседа сотню золотых — больше просто не было, — оставил того трястись в ожидании, когда у активно расширяющегося владетеля дойдут руки и до него.

С бароном Заурион, что на севере удалось наладить более-менее приличные отношения, тем более, что он в полной мере ощутил на себе удушающие объятия Берсонзона, который во всю пытался привлечь самостоятельных феодалов в коалицию против Александра. Несколько набегов на его владения, чуть-чуть экономического давления и ненавязчивое предложение попробовать еще раз повоевать против того, кто один раз уже насовал по самые помидоры… Казалось, что может пойти не так? Однако эффект получился строго противоположным: барон Заурион предпочел отправить послов с предложением о союзе к Александру. Говорят, что иногда пара хороших тумаков здорово вправляет мозги, возможно, это был как раз тот случай.

Бароны Андиран и Биорг, чьи земли находились несколько в стороне и не находились в непосредственной опасности просто затаились, посчитав, что таким образом можно переждать возможные санкции, однако и чего-то хорошего ожидать от них было глупо. Динай докладывал Александру, что барон Андиран вроде как пытается сколотить новый союз, привлекая к нему своих западных и северных соседей, однако так все еще находилось на стадии разговоров.

Последний, самый дальний сосед Александра — барон Иваам, к границе с которым Серов вышел, захватив замок барона Лауинд, вроде как никаких враждебных намерений не проявлял. Наоборот, был живо заинтересован в возможной торговле и вообще слыл среди местных владетелей весьма дружелюбным и больше сконцентрированным на торговых делах человеком.

* * *

Авар был седьмым ребенком у своей матери. Всего же к тридцати шести годам — впрочем, кто их там считает прожитые крестьянские годы — женщина успела родить девять детей, из которых пережили младенчество только четверо. Такая статистика детской смертности была совершенно привычной для окружающих, поэтому об умерших детях никто особо не плакал. Человеческая жизнь стоила весьма не много, а детей-то и за людей полноценных никто не считал. Умер и умер — еще родятся.

Во время последних родов что-то пошло не так — что именно, Авар по малолетству не знал, да и не интересовался этим никогда — женщина умерла, оставив детей и мужа без матери и жены соответственно. Авару тогда было пять, поэтому помнил он те события весьма смутно.

Крестьянская жизнь она и в магическом мире сложная. Большую ее часть занимает труд от рассвета и до заката, и даже если тебе всего пять лет, отлынивать все равно не получится. Работа найдется даже для маленького ребенка: следить за птицей, собирать ягоды, помогать старшим по дому. Со временем добавились полевые работы, к которым начинали привлекать детей лет в десять-двенадцать. Это значило чуть ли не круглосуточную работу весной, когда крестьяне засевали поля зерном и в конце лета, когда наступало время собирать выращенный на земле урожай. Кроме того, приходилось косить траву — у них в семье держали пару коров, которым зимой тоже нужно было чем-то питаться, — заготавливать дрова на зиму, собирать ягоды и грибы в окрестных лесах, ловить и сушить рыбу. Да мало ли работы в крестьянском хозяйстве: всегда найдется, были бы свободные руки.

При всей сложности жизни «на земле», жители Берёзовки — их села — считали себя достаточно зажиточными. Во всяком случае, еды почти всегда хватало до нового урожая, удавалось содержать какой-никакой скот и даже время от времени покупать одежду и домашнюю утварь. Не сказать, что великое достижение, однако в Ветлане, откуда село пости полным составом сбежало лет сорок назад, жизнь была гораздо тяжелее.

В отличие от вольных баронств, где свободной земли хватало всем, а плотность населения была более чем скромная, в северных королевствах был распахан каждый хоть сколько-нибудь подходящий клочок земли. Да и не подходящий тоже. При этом вся земля принадлежала разного рода и значимости владетелям, а крестьянам, формально лично свободным, приходилось отрабатывать на хозяйских полях барщину, размер которой доходил порой до 4–5 дней в неделю. Ну и, конечно, покинуть своего арендодателя такой «вольный» землепашец мог только отдав все накопленные за долгие годы долги, порой доставшиеся ему еще от дедов-прадедов. То есть во всю шел процесс закрепощения крестьянства, повсеместно сопровождавшийся голодом, болезнями, произволом дворян, мелкими войнами между феодалами и прочими радостями. Ко всему прочему нужно учитывать, что климат там был похуже и сама земля победнее.

Понятное дело, что хоть сколько-нибудь прилично существовать в таких условиях невозможно, и простые люди иногда поодиночке, иногда группами, а иногда целыми селами, снимались с места и откочевывали на юг, где хоть и случались регулярно набеги всяких чудовищ из Закрытого королевства, зато феодальный гнет ощущался заметно слабее.

Можно было бы сказать, что Авар с молодости проявлял живость ума, интересовался окружающим миром, с удовольствием отправлялся в длительные охотничьи выходы и был всегда первым кто вызывался сопровождать телеги с провизией в замок или на торжище. Однако все это совершенно не показатель: развлечений в деревнях не много, поэтому любое изменение обстановки всегда вызывает живой интерес. Ну а так чтобы действительно приложить интеллект, так подобных ситуаций за все время жизни Авара в Березовке особо не случалось.

В общем, мог бы Авар прожить совершенно типичную жизнь средневекового землепашца: построить дом, жениться, нарожать детей и умереть лет в сорок от какой-нибудь дизентерии или воспаления легких. Но вот случилась в его баронстве очередная феодальная заваруха, которая, можно сказать, изменила все.

Вообще крестьянам-арендаторам чувство какого-либо патриотизма чаще всего чуждо. Нужно понимать, что сословная дистанция между бароном, живущим в замке и землепашцами, арендующими у него землю не просто велика, она огромна. При том, что феодал мог порой не слишком отличаться от своих крестьян. Особенно это, казалось, мелкопоместных рыцарей, которым порой отдавалась в кормление захудалая деревушка, с доходов от которой нужно было не только как-то существовать, но и покупать оружие, снаряжение и боевого коня.

Вот почему, когда баронство неожиданно сменило своего хозяина, никто этому особого значения не придал — не первый раз такое происходит и не последний. Местные династии вообще крайне редко насчитывают больше двух-трех поколений. Для землепашца главное, чтобы арендную плату не поднимали или каким другим образом притеснять не начали, а вопросами большой политики интересоваться — увольте. Впрочем то, что их жизнь неожиданно совершила резкий поворот стало ясно уже буквально через несколько месяцев, когда в деревню приехал новый барон с малой дружиной и объявил о наборе желающих сменить орало на меч.

— Пфен в день. Стол и кров за мой счет. Оружие и доспехи тоже выдам. Боевые и премиальные отдельно, — объявил владетель весьма щедрое предложение.

Нельзя сказать, что барон Серов был первым феодалом, который предлагал молодым горячим деревенским парням сменить род деятельности и попробовать себя на военной стезе. Вот только чаще всего это означало принятие совсем незавидной участи дешевого мяса. Большая часть владетелей, делающая ставку на тяжелую рыцарскую конницу, к своей пехоте относилась откровенно пренебрежительно. Им доставалось худшее оружие и броня — последней могло порой не быть вообще, — самая грязная работа, место в первой лини при осадах и других опасных делах, постоянные задержки жалования ну и соответствующее отношение. В общем, такие предложения особой популярностью не пользовались, и обычно в дружину барона записывались только самые отчаянные и неуживчивые парни, которым однообразная крестьянская судьба не подходила совершенно. Ну или те, которым совсем нечего жрать было — в солдатах хотя бы кормили.

В этот раз все было немного по-другому. Вместе с бароном своим шагом пришли два десятка пеших бойцов, которые выглядели по сравнению с ранее виденными дружинниками других владетелей более чем солидно. Одетые по большей части в кольчуги и пластинчатые доспехи, хорошо вооруженные явно не испытывающие недостатка в пище и вообще выглядящие весьма довольными жизнью, они производили очень благоприятное впечатление. Что логично, учитывая, что для этого дела Серов отобрал самых презентабельно выглядящих своих бойцов: реклама она и в деле найма персонала тоже полезна.

Что тогда толкнуло Авара на совершенно сумасбродный шаг он так и не понял до сих пор. В любом случае молодой семнадцатилетний парень решил попробовать сменить свою судьбу и уйти в солдаты. Вместе с ним в дружину барона записалось еще несколько человек, вместе с которыми парню впоследствии пришлось постигать азы военного дела.

Следующие месяцы для Авара слились в бесконечный калейдоскоп тренировок. Причем в первую очередь их тренировали держать строй, и совершать в строю разные эволюции: повороты, обходы, смещения — без образования прорех. Для этого им выдали большие щиты, поставили в ряд и предложили удержать условного противника, одетого в тяжелые доспехи. По началу ничего не понимающие крестьянские парни разлетались в разные стороны подобно кеглям из неизвестной в этом мире игры боулинг. Со временем пришло понимание, как именно нужно держать щит, как ставить ноги, как переносить массу тела…

Потом начались тренировки, связанные длительными маршами. Чуть ли не каждый день они надевали на себя броню, брали оружие и запас еды после чего шли к границе баронства, где организовывали лагерь и ночевали. А утром шли обратно. И так до бесконечности. Авар столько не ходил никогда в жизни, казалось ноги сотрутся до колен буквально со дня на день, однако оказалось, что и к такому организм привыкает. Сколько они прошли за год Авар сказать бы не смог при всем желании, просто не знал таких больших чисел. Кроме тренировок на выносливость они еще и патрулированием дорог занимались косвенным образом. Именно на этом этапе, торговые артерии баронства стали самыми безопасными в округе.

Дальше были приёмы работы с копьем в строю, учебные поединки на коротких мечах и все остальное, необходимое чтобы вчерашний крестьянин стал полноценной боевой единицей.

Во время войны с баронской коалицией Авар сумел отличиться и взял в плен целого рыцаря, за что получил полкороны премии и должность десятника: учитывая потери и последовавшие новые наборы, почти все "старички" пошли на повышение.

Здесь уже удалось проявить лидерские качества и кое-какие организаторские способности. Путем нехитрых махинаций Авар сумел заполучить в свой десяток наиболее перспективных новичков и с утроенной энергией принялся гонять пополнение, не забывая при этом и про собственные тренировки. Научился более-менее прилично махать мечом, выходя за рамки стандартных трех-четырех ударов и уколов, знание которых требовалось для работы в строю, уделил время езде верхом, держа в уме возможность перейти в конную дружину.

Авар стал первым, кто отправился к магам, едва те начали проверять людей на наличие магических способностей и был очень расстроен, когда оказалось, что таковых у него нет. Когда желающим предложили обучаться грамоте, Авар и тут оказался, что называется, в первой линии. За год он научился более-менее сносно писать и читать, а также считать на базовом уровне. Более того, он стал захаживать в библиотеку, — скорее избу-читальню, литературный фонд которой состоял из двух десятков томов — где порой проводил свободные дни за чтением немногих доступных книг. Хоть и понимал совсем не все, что было написано — некоторые философские трактаты порой заходили в своих размышлениях в такие дебри, что и гораздо более образованным читателям разобраться было не так просто — однако все равно старался вникнуть, по крупицам собирая все доступные ему знания.

Впрочем, не нужно думать, что только служба занимала молодого человека. Учитывая, что на момент описываемых событий ему не исполнилось еще и двадцати, понятное дело, что стандартные для этого возраста развлечения: алкоголь и девушки. Благо и того и другого в стремительно растущем Александрове хватало, как хватало и неплохого и главное — регулярно выплачиваемого — жалования десятника. Учитывая, что служба в баронской дружине предполагала полный пансион: жилье, еда и одежда обеспечивались за счет барона — большую часть получаемых на руки денег удавалось либо откладывать, либо тратить в свое удовольствие. При этом Авар еще умудрялся помогать оставшимся в Березовке с отцом братьям и сестрам, которым, не смотря на все изменения проводимые бароном, жилось все же гораздо менее сыто.

Ну и еще одной статьей расходов, которая с одной стороны была совсем не обязательной, а с другой виделась более чем разумной, стала улучшение собственной брони и снаряжения. Понятное дело, что барон снабжал своих дружинников всем самым необходимым, однако качество этих доспехов порой откровенно желало лучшего. С одной стороны — грех жаловаться, ведь многие феодалы не торопятся раскошелиться и на это, а с другой, когда от качества или наличия дополнительной железяки может зависеть твоя жизнь, поневоле начинаешь смотреть на такие траты несколько под другим углом. Постепенно "ветераны", если это слово применимо к дружинникам, отслужившим всего пару лет, начали "обрастать" железом. Приобретались дополнительные элементы брони: поручи, поножи, кольчужные и латные перчатки, прочие совершенно необходимые для выживания на воне вещи. И то, что носить все это добро приходилось на себе, никого абсолютно не смущало — уж что-что, а привычку к длительным маршам в полном боевом снаряжении за это время все выработали так, что иной мул обзавидуется.

После полного приключений путешествия в Авенбург — еще одна мечта Авара о том чтобы поездить и посмотреть мир сбылась — барон действительно не забыл про десятника. Буквально через несколько дней по возвращении в Александров он вызвал Авара к себе в кабинет и сделал ему предложение от которого отказаться было совершенно невозможно.

— Я слышал, что ты много времени уделяешь самообразованию, часто сидишь в библиотеке, читаешь книги. — Александр внимательно всмотрелся в лицо подчиненного. Молодой еще по факту парень: короткие светлые волосы, овальное лицо, нос с горбинкой — ничего вроде бы выдающегося, однако лицо, что называется располагающее.

— Да, ваша милость, — немного нервно кивнул десятник. — Мне нравится узнавать что-то новое.

— Хорошо, — Серов задумчиво пробарабанил пальцами по столешнице. Подходящих людей отчаянно не хватало, конечно, стоило бы найти кого-то поопытнее, вот только, где же его взять? — Умеешь читать следы? Или там, в лесу просто повезло?

— Немного умею, — пожал плечами Авар. — На охоту ходил не раз, и силки ставил и с луком.

— И с людьми ты вроде ладишь, — больше для себя проговорил мысль вслух барон. — Я с твоим десятком переговорил и с полусотником: все отзываются о тебе только в положительном ключе.

— Приятно такое слышать, ваша милость, — улыбнулся парень. — Я стараюсь.

— Понятно… — Серов смотрел на отводящего взгляд парня и пытался понять, потянет ли он предложенную работу или нет. Никакого другого способа это выяснить кроме как попробовать, по-видимому, не существовало. — Тогда попробуем сделать так. В Александрове нужна городская стража. Как показывает практика, военные справляются с этим делом не слишком хорошо, особенно когда нужно не выпустить человеку кишки, а всего лишь угомонить пьяного дебошира. Думаю, двух-трех десятков человек для начала будет достаточно, и тебе я хотел предложить возглавить это начинание.

По виду Авара было понятно, что таким предложением он совершенно выбит из колеи. Впрочем, ответ последовал почти мгновенно.

— Да, ваша милость, я согласен… То есть я не подведу, вы не пожалеете.

Барон жестом руки заткнул фонтан красноречия и вернул беседу в конструктивное русло.

— У тебя есть два дня: сядь, подумай, напиши, как ты видишь организацию стражи. Кто чем будет заниматься: не тебе будет и поддержание порядка на улицах и ловля воров и прочих преступников, — новоиспеченный глава стражи медленно кивнул. — Послезавтра придешь, обсудим.

Конечно, у Александра уже был черновой проект новой городской службы, однако, во-первых: проверить паренька на сообразительность имело смысл, а во-вторых: вдруг действительно чего дельного придумает.

Когда Авар убежал, Серов в задумчивости ухватил со стола стакан с коктейлем — в отсутствии колы приходилось мешать коньяк с яблочным соком — и сделал небольшой глоток. Идея поставить на такой ответственный пост человека совершенно без опыта, откровенно говоря, не грела абсолютно. Вот только каждый из «ответственных» работников входящих в ближний круг уже и так тащил на себе по несколько направлений. А учитывая сложную внешнеполитическую обстановку, рассчитывать на сторонние кадры будет совсем глупо. Тут хочешь, не хочешь, а придется привлекать молодежь. Благо Авар выглядел достаточно перспективным кадром, нужно только чтобы опыта набрался, но с этим, вероятнее всего, проблем не будет.

Глава 2

Александров как город, как столица баронства, преображался на глазах. Буквально каждый месяц то тут то там вырастали новые постройки, мостились пока еще деревом тротуары, с опережением сроков заканчивали оборонительный вал вокруг основной части города. При этом сам населенный пункт уже выплеснулся дальше, потихоньку прирастая домами, трактирами, лавками и прочими крайне важными для городской жизни постройками.

В поисках новых способов наполнения казны в Александрове открыли такие важнейшие заведения как бордель и игорный дом. При этом Серов с самого начала наложил государственную — сиречь свою — монополию на такую деятельность во избежание превращения их в притоны самого низкого пошиба.

Любому более-менее адекватному человеку понятно, что у большинства людей есть потребность в развлечениях, причем чаще всего они не слишком интеллектуальные. Таков уж он есть человек — слегка оцивилизованная обезьяна — что в будущем, что в настоящем, что в прошлом. Поэтому, то, что нельзя запретить, нужно возглавить.

С экономической точки зрения, у населения города имелся совершенно определенный избыток денежной массы, которая достаточно активно перетекала в карманы заезжим купцам, привозящим в город совершенно разнообразные товары. Серов же, в свою очередь, остро нуждался в наличности для подготовки к войне. Так что тут как раз тот случай — как в известном тосте — когда желание соответствовало возможностям. Бойцы, которым барон совокупно выплачивал около двухсот корон жалования ежемесячно, желали его потратить с максимальным для себя удовольствием.

Началось все с того, что ребята Авара накрыли подпольный шалман с картами и проститутками. Ну как накрыли, по факту, ничего незаконного в этом не было, и, если бы перепившиеся посетители не начали буянить, никто бы и внимания не обратил. Вот только Александра сам факт образования такого себе осадка, выпадающего на социальное дно его города, максимально расстроил и побудил взять процесс в свои руки.

— Смотрите, — кроме барона возле стола, на котором лежала развернутая карта Александрова, стояли Сержан, Реймос и Ариен, — вот здесь построим бордель. Нужно будет проехаться по селам набрать девочек поприличнее из тех, кому работать передком интереснее чем руками. Ариен, на тебе их здоровье, чтобы они мне всю дружину не поперезаражали, нужно будет раз в неделю их проверять и, если нужно, подлечивать.

— Это можно, — кивнул маг, — Жерарду будет практика дополнительная чтобы не скучал.

— Думаю, десятка два девочек будет достаточно для начала, — прикинул в уме численность населения города, которая уже сильно перевалила за три тысячи человек и продолжала расти не по дням, а по часам. — Реймос, проследи чтобы там все красиво сделали, а не как обычно это бывает.

Главный хозяйственник баронства на это только кивнул, к любым проектам сулящим прибыть он относился сугубо положительно.

— Я тоже прослежу, — многозначительно ухмыльнулся Ариен. — Все сделаем по высшему разряду.

— Ты не очень, видимо, понимаешь разницу между организатором и клиентом, да? — Откровенно заржал Сержан, глядя на, как будто изготовившегося к прыжку, мага.

— Так проверить же нужно девочек, прежде чем их к работе допускать. Ну чтобы услуга качественно оказывалась, — мага такими делами смутить было невозможно.

— Дальше, казино! — Не сумев подобрать аналогичное слово в имперском, по-русски произнес Серов. Увидев, что никто его никто не понял, Александр растолковал более доходчиво, — игорный дом. Место, где люди будут проигрывать кровно заработанные деньги. Два, а лучше три этажа, карточные столы, рулетка, кости. Красивая, богатая обстановка, полуголые девушки, бесплатная выпивка…

— Бесплатная выпивка? — С сомнением приподнял бровь, знающий людскую природу Сержан.

— Легкое вино, — отмахнулся барон, — исключительно чтобы деньги тратились легче.

— А что такое рулетка? — Заинтересовало неизвестное слово более приземленного Реймоса.

— Сейчас покажу, — кивнул Александр и быстро набросал схему игрового поля с крутящимся колесом и ставками.

— То есть казино будет всегда в выигрыше? Какой тогда смысл в это играть? — Удивился маг.

— На длинной дистанции, да. Иначе какой смысл вообще этим заниматься? — Ухмыльнулся Серов, — что совершенно не исключает возможность отдельных выигрышей посетителями.

В целом, концепция игрового дома «для чистой публики», была воспринята всеми на ура так как не только решала несколько проблем одновременно, но и делала Александров привлекательным с «туристической» точки зрения. Понятное дело, что такими категориями никто не мыслил не только из присутствующих на совещании, но и на континенте вообще. Однако идея создания привлекательного города, такой себе точки регионального притяжения не только в торговом и военном, но и в культурном плане, что называется висела в воздухе. И, собственно, поэтому следующее предложение тоже было одобрено единогласно.

— А с этой стороны площади я думал поставить открытую сцену, где можно будет давать представления или устраивать небольшие концерты. До полноценного театра Александрову еще расти и расти, да и не время сейчас особо большие проекты затевать, а так — хоть какое-то разнообразие в культурной жизни.

— А с четвертой стороны можно два-три едальных заведения устроить, — на лету поймал концепцию Реймос. — Зуб даю: будут пользоваться популярностью.

— Да, — кивнул Серов, — я примерно так себе это и представлял. Только фонтана на площади не хватает, чтобы композицию завершить.

Последнюю мысль он пробормотал себе под нос, впрочем, привыкшие к странностям соратники особого внимания на это не обратили. При мыслях о фонтанах вспоминался Петергоф, куда он с экскурсией ездил еще в школе. Хорошо было бы и себе что-то подобное построить, вот только презренного металла на все, как обычно, не хватало.

В целом, по подсчетам Реймоса в казну баронства с описанными выше нововведениями возвращалось от восьмидесяти до девяноста процентов выплаченных дружинникам в качестве жалования сумм. Кроме выпивки, девочек и азартных игр, бойцы тратили деньги на новое снаряжение и предметы роскоши, часть из которых опять же производилась в Александрове. Такая закольцованность денежных потоков Серова безмерно радовала, в ином случае на содержании все время увеличивающейся армии он бы уже разорился.

Вообще хозяйственная жизнь баронства была, что называется, на подъеме. Серов все чаще вспоминал Столыпина, который обещал за двадцать лет покоя изменить государство и мысленно соглашался с убитым премьер-министром. Прочем самому Александру двадцать лет были ни к чему — пару годиков было бы вполне достаточно, — и тогда никакой Берсонзон ничего с баронством сделать бы не смог.

Земледелие, остававшееся главной отраслью экономики не смотря на все усилия по поднятию промышленности, вызывала у Серова одну лишь зубную боль. Человеку из 21 века, который видел — пусть и по телевизору большей частью — как огромные комбайны пашут-сеют-убирают пшеницу с невиданной тут производительностью, трудно без слез смотреть на местных землепашцев. Обилие тяжелого низкопроизводительного ручного труда, урожаи в лучшие годы достигавшие сам-семь, а чаще держащиеся на уровне сам-пять, механизация отсутствующая как класс. Понятное дело, что весь этот ужас не мог не натолкнуть барона на идею толкнуть прогресс в сельском хозяйстве. Трактор он, конечно, не построит, и «зеленую революцию» совершить знаний не хватит, но куда-нибудь в девятнадцатый век из тринадцатого запрыгнуть виделось вполне посильной задачей.

Первое, что приходило в голову: создание больших хозяйств, где можно применить все те новшества в агропромышленной сфере, которые обрывками имелись в голове землянина. То, что большие хозяйства — латифундии или совхозы, называть их можно по-разному — выгоднее в плане производства товарного зерна, понятно хоть сколько-нибудь разбирающемуся в этом деле человеку.

Использование средств малой механизации на конной тяге — то, что всякие сеялки, веялки и прочие зерноуборочные машины появились сильно раньше двигателя внутреннего загорания было для Серова когда-то большим открытием, — переход на трех- четырех- пяти- чертезнаетсколько- летний севооборот, использование удобрений, орошение, ветрозащита, селекция, привлечение магов в конце концов. Все это гораздо проще делать в большом хозяйстве, где не нужно объяснять и уговаривать сделать по-твоему, достаточно только приказать.

В общем, в середине осени, когда урожай был уже давно убран, а до первых заморозков еще далеко и рабочая сила традиционно дешева, недалеко от Александрова, километрах в пяти к югу, было начата постройка первого в этом мире совхоза.

Учитывая, что, собственно, в работу запускать все предприятие собирались только весной, никто особо не торопился. Начали постройку домов — разметили сразу пару улиц, с прицелом на дальнейший рост — заложили амбары и прочие хозяйственные постройки. Наметили места будущих полей: для того, чтобы первый урожай был поприличнее предполагалось выжечь несколько делянок леса. Занимались глобально подготовительными работами, тем более что и «машинерия», которой предстояло вывести земледелие на качественно новый уровень, существовала еще только в чертежах. И то не полностью. Ее постройка была возложена на плечи Дрора и его команды, которым Александр рассказал только сам принцип, идею и конечный результат, который хотел бы получить. В целом, пока этот проект находился с стадии подготовки.

Летом-осенью удалось основать еще две деревеньки на пустующих до этого землях. Поток переселенцев не ослабевал, наоборот, некоторые из новоприбывших рассказали, что бежали в вольные баронство не наобум, а с конкретной целью поселиться именно здесь. С одной стороны — приятно, да и для экономики, как не крути, полезно. С другой — такая слава может в будущем обернуться немаленькими проблемами. Вероятно, мало кому может понравиться, когда сманивают твоих крестьян, а с точки зрения какого-нибудь северного феодала, Серов занимался именно этим. И никому ничего не докажешь: преимущества свободной конкурентноспособной экономики для людей, видящих в крестьянах лишь разумный скот — пустой звук.

Идея с сортировкой посадочного материала ожидаемо принесла свои плоды. В прямом смысле. По прикидкам Серова и Реймоса средняя урожайность отобранного зерна оказалась выше, чем у обычного примерно на 3–7 процентов. Посчитать точнее оказалось практически невозможно из-за несовершенства методов подсчета. Это с одной стороны не мало, а с другой, учитывая общую агарную направленность экономики вольных баронств, можно было расценивать как существенный прорыв. Опять же, если просеивать пшеницу каждый год, отбирая для посадки самые крупные зерна, глядишь, в будущем можно будет достичь еще более впечатляющих показателей.

Местные крестьяне при этом оказались гораздо более оборотистыми чем предполагал Серов. Барону казалось, что на то, чтобы даже такое простое новшество как селекция семян по размеру "ушло" в народ, понадобится несколько лет, однако его арендаторы приятно удивили. Неизвестно, как они прознали про заметное повышение урожайности, но уже в середине осени у ворот замка выстроилась очередь желающих обменять мешки с урожаем на специально отобранный посевной материал. Возможно, тут сыграло роль то, что Серов объявил о безоплатности данной акции невиданной щедрости, ну а халява, как известно, привлекает всеобщее внимание как ничто другое.

Не нужно думать, что Александр ударился в благотворительность и решил по заветам известного певца "творить добро на всей земле". Нет экономика этого действа крайне проста: любое увеличение производительности крестьян выгодно барону. И дело не в том, что Серов соберет больше налогов: нет, тут была принята единая плата за площадь обрабатываемой земли. Эти 3–7% дополнительного урожая крестьянин либо отвезет в Александров и поменяет на нужные в хозяйстве вещи, что как ни крути полезно в плане оживления экономики маленького государства, либо съест сам и скормит детям. Во втором случае, люди в его баронстве будут более крепкими, дети будут умирать реже, а лояльность к своему феодалу повысится. Так что польза в этом деле с какой стороны не посмотри с лихвой перевешивает мизерные затраты. Какие там затраты: один раз сделать большое сито с отверстиями сквозь которые мелкое зерно провалится, а крупное — нет, и жалование платить одному лбу, который за день способен перебрать, таким образом несколько мешков пшеницы.

Более того, Серов сумел заставить Ариена провести ритуал повышения плодородия над пересортированным зерном, что должно было в будущем дать еще несколько процентов прибавки к урожайности. Огневик, конечно, возмущался всю дорогу: он де боевой маг, а не какой-нибудь друид с растениями разговаривающий. Ему, якобы, такой дичью заниматься по статусу не положено, не для того он в Академии учился и красным кушаком опоясывается. Вот если бы нужно было бы что-то сжечь… В итоге, после долгих уговоров, потратив пару дней и воспользовавшись помощью своих учеников, маг все же исполнил требуемое магическое действие, так что на следующий год Александр прогнозировал еще большее повышение урожая. Впрочем, до следующей осени еще нужно было дожить.

В качестве дальнейшего развития промышленности, с самого начала карьеры в качестве барона, Александр обдумывал идею своего производства тканей. Понятное дело, в мыслях он строил большие фабрики, на которых бы трудились сотни человек, стояли большие ткацкие станки, не виданные доселе в этом мире и позволяющие завалить дешевым продуктом весь континент. А если еще и над красками подумать, то можно вообще озолотиться.

Не даром промышленная революция в Европе началась именно с производства ткани. На изготовлении, например, шерстяной ткани «поднялась» Англия, уже сильно позже став великой империей, над которой никогда не заходит Солнце. Не плохо бы и тут замутить небольшой промышленный переворотик.

Теоретическое же желание, однако, почти сразу уперлось в совершенно практические проблемы. Местное население банально не выращивало овец или других животных, с которых можно было бы поиметь шерсть, поэтому такой вариант пришлось отбросить сразу. На выручку пришло растительное сырье — конопля и лен, которые в этой местности не только произрастали, но и традиционно культивировались. Ну как традиционно? Учитывая феодальную раздробленность и низкую производительность труда, большая часть крестьян выращивала в основном только зерно, лишь для собственного потребления засевая небольшие участки другими культурами. Учитывая все вышеописанные проблемы, то, что быстро наладить выращивание конопли и льна в промышленных масштабах представлялось достаточно сложным, а также то, что конструкцию ткацких станков Серов не представлял себе совершенно, идею пришлось пока отложить.

Кстати, насчет конопли: из нее, вернее из масла, надавленного из ее семян, получился вполне приличный майонез, который совершенно органично вписался в не слишком богатую местную кухню. Теперь традиционный летний салат из огурцов и помидоров окончательно обрел совершенство!

Еще одно производство, о котором Серов давно думал и которое, наконец, удалось полноценно запустить к концу года, был небольшой кирпичный заводик. Вот тут Александру откровенно повезло, выписанный под это дело специалист — не все же самому придумывать — нашел подходящие для этого дела глины буквально в паре километров от столицы, что мгновенно перевело идею о «каменном» городе из разряда теоретических в практическую плоскость.

На момент конца осени кирпичное производство уже дало первые партии продукции, и у Серова потихоньку начала появляться мысль о том, что башни на окружающей Александров стене можно сделать именно кирпичными. Да и всю стену в перспективе перестроить по типу московского Кремля.

— Знаешь, сколько это будет стоить? — Скептически приподнял бровь Реймос, которому барон поведал о своих идеях.

— Представляю… — тяжело вздохнул Серов, которого вечная нехватка финансов на перспективные проекты раздражала неимоверно. Красивая выкрашенная в красный цвет стена, с бойницами в форме ласточкиного хвоста, подобно легкой дымке, улетучилась из фантазий барона. — Но я же не говорю сразу кирпичную стену строить. Для начала деревянной обойдемся, а там глядишь, за несколько лет и до кирпичной дорастем.

— Ну да, — ухмыльнулся главный хозяйственник баронства, — через несколько лет нужно будет еще одну ограду строить, чтобы расширившийся город обезопасить. А то у нас и та стена, которая строится самый минимум прикрывать будет.

Отходы же кирпичного производства — всякая крошка и бой — пошли на отсыпку городских улиц. Вообще Серов крайне ревностно относился к чистоте в столице его маленького государства. Меньше всего землянину хотелось превращения Александрова в типичный средневековый город с вонью, нечистотами на улицах, узкими темными подворотнями и прочими привычными для местных прелестями.

Буквально с самых первых дней город застраивался по единому плану. Были заранее отчерчены жилые улицы, места под промышленную застройку, участки для лавок, магазинов и прочих там трактиров. Понятное дело, что заранее всего предусмотреть было просто невозможно и в план приходилось постоянно вносить коррективы, однако совсем в хаос строительство не скатывалось. Непривычные к такому подходу местные сначала пытались тихо саботировать указания барона: идея про строгость законов, которая компенсируется необязательностью их применения, популярна отнюдь не только в оставшейся за гранью миров родине.

Доходило порой до смешного: с вечера еще пустое место, расчищенное под строительство, а утром глядь — уже какая-то хибара, дендрофекальным методом сооруженная, стоит. Криво, косо, перекрывая проезд, но вроде как место застолбили. С точки зрения местных, если поселение забором не обнесено, то вроде как можно селиться кому угодно без спросу.

Приходилось этот самострой сносить, хитрецов пороть и делать все по уму. Иногда даже в ущерб будущей обороноспособности города, однако Серов исходил из того, что защищать Александров, когда еще придется, да и неизвестно, придется ли вообще, а жить тут каждый день, и хочется, чтобы атмосфера в городе была уютная. ...