Альберт Беренцев Во все Имперские. Том 2

Глава 28. Золотая аура

«…Все Ветви, Токи и Почки у покойного Государя повреждены самым варварским образом… Следы непонятной магии… Я ясно наблюдал даже признаки раскрытия Запретного Тока…

Трупная аура усилена по сравнению с нормой в сто двадцать раз… Не могу найти никакого рационального объяснения… Ни один известный яд или магия не оставляют таких следов…»

Выдержки из отчёта о вскрытии тела покойного Императора Павла I Вечного

Отчёт отправлен Имперским гаруспиком князем Мертвяковым в Охранное Отделение

Резолюция:

«Отчёт уничтожить. Правящему Государю Павлу Павловичу этот отчёт для ознакомления ни в коем случае не подавать. С МЕРТВЯКОВА взять подписку о неразглашении.

Шеф Охранного Отделения княгиня ПЫТАЛОВА»

2 сентября 2022

Российская Империя

Санкт-Петербург, Немецкий квартал

Князь Водянов шёл по улице Дельвига, тяжелая трость князя стучала по брусчатке.

По случаю похорон Императора, правившего больше двух сотен лет, все лавки и пивные, украшавшие улицу Дельвига, были закрыты. Многие горожане вывесили гражданские имперские флаги, подвязанные траурными черными лентами, в кирхе в конце улицы проходило поминальное богослужение по усопшему Императору.

Но Водянов шёл не в кирху, он направлялся в пивную «Фридрих Шиллер».

Пивная, располагавшаяся на первом этаже старинного дома, была закрыта, как и остальные заведения на улице. На дверях даже висело объявление:

«2. September

Geschlossen»

Но князь Водянов был настроен решительно, так что не обратил на объявление никакого внимания. Князь подергал дверь, потом постучал в неё кулаком, потом ногой, а потом и рукоятью своей тяжелой трости.

Через минуту долбёжки за дверью зашевелились.

Наконец пивная открылась, на пороге появился пожилой немец:

— Was brauchen Sie? Geschrieben — geschlossen.

— Прошу прощения, — рассеянно произнёс Водянов, — Мне нужен Гегель. Срочно.

— Нету Гегеля, — прокаркал немец с сильным акцентом, — Уходите.

— Эй, уважаемый! — Водянов придержал дверь, которую старик-немец уже собирался закрыть, — Я вообще-то магократ, если вы не заметили. И я не уйду, пока не увижу Гегеля!

— Хочешь Гегеля? — старик уставился на князя, — Ладно. Будет тебе Гегель. Минуточку.

Дверь закрылась, чтобы снова открыться через минуту.

На этот раз из пивной, несмотря на то, что она официально была закрыта, высыпали аж девять немцев — все молодые парни.

Рожи у немцев были мрачные, в руках парни держали арматуру, топоры и биты для лапты. У одного даже был обрез ружья.

— Я Гегель, — выступил вперед немец, щеки которого были покрыты густыми бакенбардами, — Что тебе нужно, колдун?

— Я князь Водянов, — представился князь.

— Знаю, — кивнул Гегель, — И?

По-русски Гегель говорил почти без акцента.

— Мне нужно еще четыре, зелёные, — честно признался Водянов.

— Во-первых, нету, — буркнул в ответ Гегель, — Во-вторых, даже если бы и были — какого лешего ты сюда приперся, князь? Я тебе говорил, что никаких личных контактов быть не должно? Говорил?

— Да, я помню, — растерялся князь, — Но ведь вы не отвечали на мои сообщения…

— Государь умер, если ты не заметил, — начал свирепеть Гегель, — Все мессенджеры слушает Охранка. Город кишит фараонами и стукачами, сюда согнали половину всех казаков, со всей Империи! А ты приперся сюда, князь. Средь бела дня, еще и хвост, небось, привёл.

— Да вроде нет… — князь растерянно заозирался, — Вроде не было хвоста, я смотрел…

— Или был, но ты его не заметил, — вздохнул Гегель, — В любом случае, зеленых у меня нет, и никаких нет. И больше уже не будет, никогда. Всё изменилось, князь. Так что канай отсюда.

— Позвольте, но я же вам заплатил! — вознегодовал Водянов, — Я отдал свои деньги, так что теперь желаю получить товар.

Князь вдруг осознал, что на улице никого больше нет, кроме него самого и немцев. Прохожие куда-то исчезли, даже открытые раньше окна домов закрылись.

Повисла тишина, только было слышно, как в кирхе в конце улицы играет орган.

— Желаешь получить? — уточнил Гегель, — Окей. Сейчас получишь. Töte ihn!

Двое парней с арматуринами бросились в бой.

Водянов среагировал стремительно, он отскочил с линии атаки и активировал магию. Над князем заметались ярко-синие сполохи ауры.

Водянов пригнулся и подрубил одного из немцев своей тростью, немец упал на брусчатку. Второму немцу Водянов пробил той же тростью голову.

— Schießen, — посоветовал Гегель парню с обрезом.

Парень навёл на князя оружие, но Водянов быстро кастанул заклинание на ближайшую лужу. Вода из лужи вихрем налетела на вооруженного обрезом немца и влилась тому в нос, рот и уши. Немец выронил обрез, повалился на брусчатку и закашлялся.

Оставшиеся пятеро, все, кроме Гегеля, разом ринулись в атаку.

Водянов оторвался от земли, раскрутился и пробил мощный маваши гери, отправив в полёт двух атакующих.

Очередной немец попытался размозжить Водянову голову битой для лапты, но князь контратаковал своей тростью. Трость и бита столкнулись на мгновение, а потом бита хрустнула и переломилась, тяжелая трость князя обрушилась на голову немца и отправила того в нокаут.

Оставшихся двух противников Водянов вбил в брусчатку кулаками, разломав их биты в щепу.

— Scheisse! — выругался Гегель, бросив взгляд на мостовую, залитую кровью и усыпанную телами вырубленных немцев.

— Мне нужно четыре зелёных, — потребовал Водянов, поправляя шарф и подходя к Гегелю, — Я заплатил вам. И вы дадите мне то, что я хочу. Или…

Гегель закашлялся, ощущая, как в его легких булькает вода. Князь определенно собирался задушить немца заклинанием, наполнив его дыхалку водой.

Гегель примирительно помахал рукой, показывая, что он согласен, и только тогда вода из его легких исчезла.

— Я жду, — потребовал Водянов.

— Ja-ja, — пробормотал Гегель, — Сейчас, князь. Сверху!

— Что «сверху»? — не понял Водянов и уставился в небо.

Но то, чего Водянов хотел, с неба не упало.

— Да что ты мне мозги пудришь? — крикнул Водянов, замахиваясь на немца тростью.

Но в этот момент сверху действительно раздался звук — звук разбивающегося стекла.

Водянов поднял голову и увидел, что одно из окон на верхнем этаже здания, где помещалась пивная, разбилось. Из окна кометой вылетел ярко-алый объект, он ринулся вниз и уже через секунду приземлился рядом с Водяновым.

Алая аура объекта чуть приглушилась, и князь смог рассмотреть, что из окна на брусчатку приземлился пухлый и низкий магократ в красном мундире. Волосы на голове у магократа были взъерошены, его щеки покрывала щетина.

От магократа несло пивным перегаром, а вокруг него, кроме алой ауры, вилось несколько крупных мух.

— Граф Мухожуков! — поразился Водянов, узнав повелителя мух.

Князь не знал лично этого графа, но догадался, из какого тот клана, именно по мухам.

Из уха Мухожукова тем временем вылез крупный жук, а сам Мухожуков пробасил:

— Что вам нужно, Водянов? Зачем вы избили этих несчастных людей?

— Так я… — растерялся Водянов.

— Он хочет четыре зелёных, Ваше Сиятельство, — подсказал Гегель.

— Четыре? — нахмурился Мухожуков, — Ну что же, это можно устроить.

Мухожуков ринулся на Водянова и пробил тому мощный прямой в грудину. Водянов попытался блокировать удар тростью, но мощный кулак Мухожукова, пылавший алой аурой, выбил трость и отбросил её аж на другой конец улицы.

— Один, — сказал Мухожуков.

После этого он ударил Водянова ногой с разворота в лицо, кованый башмак Мухожукова легко продавил ауру Водянова, и князь рухнул на брусчатку, чуть не сломав себе шею.

— Два, — посчитал Мухожуков, и тут же ударил Водянова ногой под дых, — Три!

Водянов скастовал заклинание, и над Мухожуковым в воздухе появилась целая тонна воды, готовая обрушиться на магократа и потопить его.

От Мухожукова вверх, навстречу воде, стремительно ринулся поток алой ауры, в котором роились мухи, каждая размером с человеческий глаз.

Алая аура и мухи ворвались в воду и за мгновение обратили её в пар и брызги. Горячие капли полетели сверху на Мухожукова, Гегеля и Водянова.

— Четыре! — крикнул Мухожуков, схватил поверженного Водянова и швырнул того через улицу.

Князь рухнул на уличный фонарь, подрезанный ударом фонарь громко металлически ухнул и повалился на брусчатку, как спиленное дерево.

— Я всё понял! — заорал Водянов, вскочил на ноги и бросился бежать.

— Ну ты же хотел четыре! — крикнул ему вслед Мухожуков, — Вот ты и получил четыре, мудак! Если еще захочешь — приходи! А если сунешься в Охранку или полицию — так мы знаем, где твоё поместье! И на какой кровати там спят твои дети — тоже знаем!

Водянов тем временем добежал до конца улицы и скрылся в переулке. Его трость так и осталась лежать на мостовой.

— Вы припозднились, Ваша Светлость, — недовольно пробурчал Гегель, указывая на раскуроченных немцев на брусчатке.

Некоторые из немцев, разметанных Водяновым, уже начали шевелиться. Один даже встал на ноги и теперь стонал, у него была сломана правая рука.

— Так я не обязан подтирать вам задницу, — мрачно ответил Мухожуков, — Вы же вроде не малые дети. Позвони целителям. И вот еще что… Кто там остался в живых из Нагибиных?

Гегель уставился на графа:

— Из Нагибиных? Вроде двое детишек. Барчук с сестрой. И еще ихний дядя.

— Про дядю говорят нехорошее, — нахмурился Мухожуков, мухи над его головой тревожно зажужжали, — Нет, дядя нам не нужен. Свяжись с барчуком Нагибиным, вот что. Сегодня же.

— Wird gemacht, — кивнул Гегель.

***

Девушка со штурмовой винтовкой в руках обернулась в сторону открытой двери.

Аудитория замерла, никто ничего не понимал. А преподаватель мадам Мартен понимала меньше всех и выглядела совсем перепуганной.

Послышались шаги, и вслед за девушкой в аудиторию вошёл вооруженный парень, в такой же черной униформе, как и у девушки, и с таким же мальтийским крестом на шевроне.

Потом появился третий… или третьи?

Про существо, вошедшее в аудиторию, можно было точно сказать, что оно было человеком и мужчиной, а вот из скольких именно людей оно состоит, я рассмотрел не сразу.

Тела у существа было два, по две пары имелось также рук и ног.

Оба тела незнакомца были одеты в дорогие костюмы и ботинки, на шеях у обоих тел висело по золотой цепи с драгоценным камнем.

Головы также было две, но головы у существа срослись макушками и щеками, отчего шеи тел сильно искривились. У каждой из голов была своя черная густая борода, но их бороды располагались так близко друг к другу, что казались одной.

На существе была одна на двоих роскошная черная мантия, а еще огромная золотая корона, надетая на две головы сразу и украшенная рубинами и литыми эмблемами, изображавшими дерево и Солнце.

Несмотря на уродство, в темных лицах сиамских близнецов определенно просматривалось нечто восточное, то же самое, что я заметил на лице памятника Павлу I в вестибюле и на портрете Михаила в лавке голландца.

Никаких сомнений быть не могло — сиамские близнецы принадлежали к Императорскому клану.

Аудитория при появлении близнецов ахнула, то ли от ужаса, то ли от восторга, что нас посетило лицо царственной фамилии. Точнее, лица царственной фамилии, лица-то у существа было два.

Охранники расположились по бокам от близнецов, готовые в любой момент расстрелять нас из винтовок.

Сиамские близнецы передвигались очень медленно и предельно странно, как какая-то раненая многоножка.

Потом левая голова произнесла:

— Доброе утро. Прошу прощения, что пришлось прервать ваше занятие. Я Александр-Николай Первый, Багатур-Буланов. Наследник престола и законный Император Российской Империи.

Пораженная аудитория молчала.

Я даже не знал, что в этой ситуации самое странное — то ли внешний вид нового Императора, то ли тот факт, что близнецы решили явиться в Лицей, причем в нашу группу, состоящую из натуральных отбросов или вообще неграждан.

— Да, вы наверное удивлены моим визитом, — сказала правая голова, — Так я объясню…

— Ох, — неожиданно прервала Государя пришедшая в себя мадам Мартен, — Студенты, встаньте! Негоже сидеть в присутствии Императора. Ваше Величество, мы приветствуем вас.

— Нет-нет, пусть сидят, — поспешно ответили обе головы хором, — Ничего, пусть сидят.

Я поднял руку:

— Простите, Ваше Величество. А можно узнать, кто из вас Александр, а кто Николай?

Мадам Мартен опешила от столь дерзкого обращения к Императору, но головы лишь мрачно рассмеялись. Потом правая ответила:

— У нас в семье считается, что я Николай, а вот он — мой брат Александр. Но это чисто для удобства. А юридически мы одно лицо. Один народ, одна корона, один Государь, так сказать.

— Государь два-в-одном, — подсказал я.

— Да-да, вы правы, юноша, — согласилась та половина, которая была Александром, — Из какого вы клана, молодой человек? Мы не видим на вас герба.

— Это потому что я еще не успел его нашить, — нехотя признался я, — А вообще я Нагибин, Александр Петрович. Ваш тёзка, Ваше Величество. Ну, наполовину тезка…

— Рад познакомиться, — улыбнулся Александр, а Николай кивнул, — А вот с остальными из вас, боюсь, мне знакомиться некогда. Видите ли, дамы и господа, меня сейчас должны убить.

Аудитория в очередной раз ахнула, а мадам Мартен вообще побелела.

— Да, вы не ослышались, — объяснила левая голова, — Меня, законного Государя России и наследника Павла Первого по праву крови, собираются убить. Полчаса назад я приехал сюда, чтобы встретиться с вами. Я рассчитывал… кхм… завоевать популярность и любовь в народе, который, как вы догадались, меня не слишком жалует.

Я планировал, что всех студентов соберут в парадном зале, и я скажу речь, свою первую в жизни большую речь для публики. Но когда я прибыл сюда, директор Огневич попытался выставить меня вон. Я сначала поразился такой дерзости, но потом мне сообщили, что все члены Тайного Совета, поддержавшие мои притязания на престол, убиты.

Да, убиты. Десять минут назад, на них вероломно напали в Павловске, когда они ехали на похороны покойного Государя. Лёдов, Псобчаков, Медведянский — все верные слуги России, служившие своей стране многие годы, мертвы.

Аудитория бы наверное ахнула еще раз, но запас ахов был давно уже исчерпан.

— А это точно, Ваше Величество? — дрожащим голосом спросила Головина.

— Точнее некуда, — вздохнула голова по имени Николай, — Если бы мои верные советники были живы — Огневич бы не посмел так дерзко вести себя со мной. Ваш директор Огневич, конечно, не посмеет убить меня лично, вообще никто из преподавателей Лицея не посмеет.

Пролитие крови Багатур-Булановых все еще карается в нашей стране полным вырезанием клана, посмевшего поднять руку на Государев род. Так что я думаю, что убивать меня пришлют иностранцев. В самое ближайшее время. И бежать мне некуда, мой вертолёт уже оцеплен спецназом Охранного отделения, они не дадут мне улететь.

Да и куда мне лететь? А престол тем временем захвачен узурпатором — моим родичем Павлом Павловичем. Хотя он младше меня, и никаких прав на трон не имеет.

Сиамские близнецы мрачно замолчали и рассеянно оглядели аудиторию, четырьмя глазами сразу.

— Так и чего вы хотите от нас, Ваше Величество? — решился я задать волновавший всех вопрос.

— Чего мы хотим? — обе головы печально усмехнулись, — Да мы и сами не знаем, барон. Мы приехали сюда в Лицей, чтобы встретиться со студентами до того, как отправиться на похороны Государя. Но директор Огневич собирать для нас студентов отказался. Но и прогнать нас из здания Лицея не рискнул.

Поэтому мы отправились в эту часть здания, где занимаются учащиеся так называемых «тёмных факультетов». Такие как вы — иностранцы, парии, члены худых или обнищавших кланов. Короче говоря, изгои. Я и сам изгой, как легко можно заметить.

В моем клане меня никогда не любили, не говоря уже про народ, который называет меня «Чудовищем». Да о чём тут говорить, меня так называли даже магократы из числа моих сторонников, за глаза, конечно. Вот поэтому я и пришёл к вам. Изгой пришел просить помощи у изгоев.

Я понимаю, что влиятельные кланы все поддержали Павла Павловича. Но вам-то зачем его поддерживать? Ваша жизнь трудна и полна невзгод. Но я уверен, что вместе мы сможем скинуть тиранию знатных кланов, мы их уничтожим, а вы — парии и бедняки — займете их места. Когда я сяду на трон, разумеется.

Так что помогите мне. Спрячьте меня. Не дайте врагам убить меня. И вы станете новой элитой, клянусь. Тем более, что помочь мне — ваш долг перед Россией и Короной.

Сиамские близнецы снова замолчали, и снова повисло молчание, такое тяжелое, что я прям физически ощутил, как меня придавливает к парте.

— Эм… А какими вы силами располагаете, Ваше Величество? — спросил я у Императора.

— Мы не знаем, — ответила половина, которую звали Николай, — Вообще на нашей стороне Мальтийский Орден. Но, как видите, Нагибин, здесь со мной только двое рыцарей Ордена, моих верных телохранителей. Мальтийский Орден — довольно небольшая структура, но они вооружены самым современным оружием и техникой.

К сожалению все, кроме моей охраны, сейчас в Павловске или Гатчине. Связи с ними у меня нет, но я думаю, они сражаются с предателями, которые хотят посадить на трон Павла Павловича.

— Или предатели их уже перебили, Ваше Величество, — без обиняков сообщил я Императору.

Головина, Корень-Зрищин и китайцы тем временем полезли к окну, из которого было видно висящий высоко над городом Павловск.

Но если в Павловске и шёл сейчас жаркий бой — разглядеть его они, конечно, не смогли. Летающий Павловск был слишком далеко и высоко, так что я даже не полез в него всматриваться.

— Ваше Величество, че-т дело совсем дрянь, — честно сказал я сиамским близнецам, — Выходит, что у вас только два бойца. А если еще и мы вас поддержим — то у вас будет в дополнение к ним кучка школьников и преподша по французскому. А у ваших врагов тем временем целая Империя, с кучей частных военных компаний и тысячами же взрослых прокачанных магократов.

Не очень позитивные расклады, если честно. Кроме того, я бы правда хотел вам помочь, но у меня лично даже нет поместья, где я мог бы вас спрятать. Да и как вас прятать? Обычно человека прячут, маскируя его под другое лицо. Но вы настолько… эм… неординарная личность, что с вами такое вообще не прокатит.

Так что мой вам совет — попробуйте добазариться с вашими врагами. Присягните этому Павлу Павловичу, или как там зовут вашего родича-узурпатора.

— Увы, Нагибин, — вздохнула голова по имени Николай, — Но Павел, боюсь, не хочет моей присяги. Он хочет моей смерти. Что же касается остального, то вы правы, конечно. Вижу, что помогать мне добровольно тут никто не хочет. Так ведь?

Аудитория молчала. Напрямую послать Императора ни у кого духу не хватило. Но согласиться помочь ему духу ни у кого не хватило тем более.

— Ладно, — мрачно произнесли близнецы, — Мы ожидали этого. Но Багатур-Булановы не привыкли спрашивать чужого согласия, уж простите. Так что если не хотите помочь нам добровольно — вам придется сделать это против воли. Ничего личного. Простите. У нас правда нет выбора.

Аудитория вдруг за миг заполнилась ослепительным золотым сиянием, звенящим, неотмирным и вползающим в каждую клеточку мозга и тела.

Знакомая тема. Такое сияние я видел только недавно, когда на мне практиковалась «француженка» дю Нор.

Я, как и тогда, попытался сопротивляться, но это было бесполезно. Мощь Чудовища значительно превосходила силёнки дю Нор, а между тем поставить меня на колени смогла даже эта юная магократка.

Кроме того, у Чудовища, судя по всему, за счёт двух голов был удвоенный дар, разивший в два раза мощнее.

Весь мир превратился в поток золотого звона, я уже почти ничего не соображал…

Глава 29. Гражданская война на уроке французского

«Я, Император Всероссийский, Павел II Павлович повелеваю:

1. Немедленно принять все требуемые меры безопасности в связи с моим присутствием на похоронах Павла I Вечного. Я принял решение посетить их.

2. Мою коронацию далее не откладывать и провести завтра же. Я намерен венчаться на Царство короной Рюрика в Семендере, как того требует обычай клана Багатур-Булановых.

3. Мальтийский Орден — распустить и повсеместно запретить. Всех рыцарей-командоров и рыцарей-канцлеров предать суду за их измену Государю и попытку посадить на трон Чудовище-узурпатора.

Имущество Ордена передать Короне, их символику — запретить.

4. Кланы Лёдовых и Медведянских за измену их Старших — великодушно прощаю, повинуясь великой жалости сердца.

5. Канцлером и главой Тайного Совета назначаю барона Корень-Зрищина, Максимилиана Амосовича, Старшего клана Корень-Зрищиных. Также дарую сему барону и его клану в вечное владение Гатчину с деревнями и холопами, и княжеский титул.

6. Моему брату Михаилу, ныне пребывающему в Париже, дозволяю вернуться в Россию и присутствовать на моей коронации. Но только в случае, если он принесёт мне письменную присягу и недвусмысленно откажется от любых притязаний на трон.

7. (секретный пункт) Также необходимо подготовить всё нужное к церемонии моего бракосочетания. Завтра я намереваюсь вступить в священный брак с дриадой Эли-Ай, как того требует обычай.

8. (секретный пункт) Малого, моего брата — разыскать и уничтожить за измену»

Первый Императорский указ, подписанный лично новым Государем Павлом II Павловичем

Золотой туман заполнил аудиторию, сиамские близнецы продавили своей Царской аурой волю, мою и всех присутствующих.

Но сделать во имя двойного Государя я ничего не успел, золотая аура вдруг пошла трещинами. Звон в моих ушах становился всё тише, через пару секунд я пришёл в себя и увидел, что золотой туман как будто кто-то рубит на куски.

Еще через мгновение я осознал, что это на самом деле так. Туман действительно рубили, двое братьев-китайцев нарезали его на куски своими мечами, оставлявшими в воздухе длинные световые следы.

Ни фига себе. Вот эти одноранговые культиваторы рубят прям магию, да еще Императорскую?

Один из китайцев тем временем метнул в Императора Александра-Николая сюрикен. Оружие воткнулось Императору в плечо, обе головы близнецов разом закричали, золотая аура окончательно рассеялась.

Я и все остальные присутствующие снова вернули себе контроль над собой.

Девушка с эмблемой Мальтийского Ордена на шевроне тут же выстрелила и первым же выстрелом убила одного китайца, попав в голову.

Китаец замертво повалился на парты, по которым он только что бодро скакал, рубая магию. Мои одногруппницы завизжали, меч китайца с громким звоном упал на пол.

Второй китаец тем временем подскочил к парню-охраннику Императора и одним ударом меча рассёк того вертикально на две ровные половины, прямо вместе со штурмовой винтовкой.

Застрелить второго китайца девушка из Ордена не могла, так как на линии огня стоял Император. И быстро уйти с неё Государь не мог, перемещение в пространстве вообще давалось Александру-Николаю нелегко.

— Да чего вы ждёте? — заорал я, — Защищайте Императора!

Вообще я, конечно, согласен — идея защищать двойного Императора, армия которого теперь состояла из одной девушки с винтовкой, была не очень. Но что-то меня дернуло, уж не знаю что.

Патриотизм, чуйка? Трудно сказать. В любом случае, размышлять и рассусоливать мне было некогда.

Китаец уже занёс свой меч, чтобы снести Александру-Николаю голову, точнее говоря, сразу две головы. Я решил не тратить время на каст заклинаний, которые неизвестно еще, получаться или нет, так что просто подскочил к китайцу и сбил его с ног ударом кулака.

Меня окутала фиолетовая аура, но слабая, гораздо слабее, чем прошлой ночью. Я понимал, что, будучи Лунным магом, днём не затащу. Тем более против этого бешеного культиватора.

Китаец тут же подтвердил все мои опасения. Меча он не выронил, а упав, тут же вскочил на ноги.

Я попытался подпрыгнуть и отработать по китайцу летучий маваши гери, но культиватор ухватил меня за ногу и, отшвырнув, приложил головой о преподавательский стол.

Вдобавок ко всему на меня со стены свалился портрет Наполеона Бонапарта, который я сбросил с себя не сразу.

Скинув на пол французского Императора, я едва успел перекатиться. В воздухе просвистел клинок китайца, и преподавательский стол, на котором я только что лежал, развалился на две ровные половинки.

— Тебе бы палочки на заводе Твикс нарезать, — крикнул я китайцу, перекатываясь и выманивая противника подальше от Императора.

Мой расчет оказался совершенно верным. Китаец, преследуя меня, наконец, оказался на линии огня у девушки с винтовкой. Еще секунда — и телохранительница Государя бы его пристрелила, но в этот момент кто-то из студентов бросил в воздух пригоршню порошка.

Краем глаза я увидел, как порошок стремительно преобразовался в файрболл, который метнулся в девушку с винтовкой. Выстрелить она успела, правда, попала в потолок, а вот закричать охранница уже не смогла. Ярко вспыхнув, девушка за секунду обратилась в горсть пепла на полу.

Теперь Государь остался совсем без армии и охраны.

Александр-Николай все еще судорожно пытался выковырять из своего плеча китайский сюрикен, но получалось у него не очень, несмотря на наличие аж четырёх рук. Судя по всему, у Императора в принципе были проблемы с координацией, и сюрикен в плече их только усугубил.

Китаец в очередной раз замахнулся мечом, я пробил фронт-кик, сбив атаку культиватора, и тут же перекатился, стараясь высмотреть убившего девушку врага среди студентов.

Высматривать долго не пришлось.

— Нагибин защищает узурпатора! — закричал Корень-Зрищин, — Убейте его! И Чудовище тоже! Мой папа заплатит десять тысяч за голову Нагибина! И по пятьдесят тысяч за голову Чудовища, за каждую!

Ситуация стала совсем паршивой.

За полсотни косарей я бы и сам любому голову откорнал. Кроме того, студенты видели на прошлом занятии, как Корень-Зрищин гордо жрёт дорогие евразийские трикоины, так что сомнений в богатстве его бати ни у кого возникнуть было не должно.

Я в очередной раз ушёл от атаки китайца и попытался ударом ноги отбросить культиватора подальше от Государя. Мне это даже частично удалось, но на пути китайца неожиданно оказалась мадам Мартен. Француженка не успела даже вскрикнуть, китаец разрубил её пополам, но не вдоль, как телохранителя, а поперёк.

Верхняя половина француженки сползла и повалилась на пол, нижняя половина еще некоторое время стояла и только потом упала. Крови на полу теперь было по щиколотку.

Мда. Вот тебе и урок français.

Государь тем временем наконец смог совладать с сюрикеном. Выдернув его из себя, Александр-Николай вступил в бой, саданув китайца своей золотой аурой.

Мой кулак так и остался занесённым, ударить я не успел. Китайца ударом Государя отшвырнуло от меня аж в дальний конец аудитории.

— Да что вы стоите? — заорал Корень-Зрищин, — Чудовише неопасно. Оно еле двигается! Убейте его! Двести тысяч тому, кто убьет Чудовище!

— Ни фига себе, — сказал я Императору, — Ваше Величество, ваши головы растут в цене быстрее акций Али Экспресса.

Но Императору было не до моих шутеек. Как бы подтверждая слова Корень-Зрищина о слабости Александра-Николая, сиамские близнецы пошатнулись и тяжело оперлись о половину преподавательского стола, порубленного китайцем.

— Давайте ауру, Ваше Величество! — потребовал я от Императора, — Соберитесь!

— Не могу, — пробормотала левая голова, а правая дополнила, — У нас с детства проблемы… Мы не можем колдовать… Как все…

Вот этого сиамским близнецам точно говорить не стоило. Признание в слабости подействовало на студентов, как красная тряпка на быка.

Первым вперед ожидаемо выпрыгнул Прыгунов, за ним полез сам Корень-Зрищин, к ним присоединился Пушкин. Последней в атаку ринулась Чумновская, эта барышня все еще была в маске и перчатках.

Я резко бросился навстречу цареубийцам и закрыл Императора собой.

— Вы-то куда лезете, Пушкин? — прикрикнул я на потомка поэта.

— Мне нужны деньги, — без обиняков ответил Пушкин, озвучив общее мнение, — Нагибин, свали. Чудовище один хрен уже труп.

— Да, но он легитимный Император, — осадил я Пушкина, — А ты, Пушкин, шёл бы отсюда. У меня уже есть опыт драки с твоим предком, пусть и бронзовым. Разломаю тебя, как его.

— Нагибин, ты один против четвертых, — прошипел Корень-Зрищин, — А если ты меня поранишь, мой отец тебя повесит. Мой папа большой друг Павла Павловича, законного Государя.

— Я не собираюсь тебя ранить, — заверил я Корень-Зрищина, — Я тебя убью. А что касается одного против четверых…

Я намеревался сказать Корень-Зрищину, что его шакальное численное превосходство ему не поможет, но в этот момент ко мне метнулся Акалу Шаманов и встал рядом.

— А вот и нет, — чуть дрогнувшим голосом произнёс Акалу, — Нас двое!

— Трое, — дополнила прыщавая Головина, тоже встав рядом со мной.

Вот это был странный поворот. С Головиной мы не то чтобы ладили.

Все повернули головы в направлении негра, последнего студента из группы, который так и не встал из-за парты.

— Меня ваши русские разборки мало колышат, — пожал плечами родич эфиопского Императора, доставая смартфон и включая камеру, — Так что сражайтесь, а я видос поснимаю.

Я бросил взгляд на Александра-Николая.

С Государем все было совсем плохо. Он уже даже не держался за разрубленный стол, а просто осел на пол, прямо в лужу крови француженки. То ли сюрикен был отравлен, то ли у сиамских близнецов просто болевой шок. И учитывая их телосложение и проблемы с координацией, я был уверен, что без посторонней помощи Император уже не встанет.

Но долго размышлять об этом мне было некогда, Прыгунов уже пошёл в атаку, при поддержке Пушкина. Корень-Зрищин и Чумновская тем временем попытались прорваться к Императору.

Я первым делом резко ушёл в сторону и вырубил Корень-Зрищина прямым в челюсть, чтобы больше не болтал про свои поганые деньги и близость к Павлу Павловичу. Потом я намеревался то же проделать с Прыгуновым, но Пушкин впечатал меня рожей в пол резким ударом по затылку.

Перекатившись и встав на ноги, я увидел, как Акалу не слишком удачно швыряет Прыгунова прямо на Императора. Прыгунов завизжал, в обнимку с Николаем-Александром они покатились по полу.

Мда, барону-лягухе, как всегда не повезло. Я, конечно, сражаюсь за сиамских близнецов, но вот обниматься с ними — так себе удовольствие.

Головина и Акалу тем временем вместе атаковали Пушкина, и тот вылетел в окно аудитории, разбив его. Прям как пушечное ядро. Пушкин сегодня определенно оправдал свою великую фамилию.

Итого, минус один противник. Классика.

Чумновская, не теряя времени даром, бросилась к Императору, но я точной подсечкой перебросил её через преподавательский стол.

Теперь осталась только одна проблема — Прыгунов, который начал избивать сиамских близнецов, не вставая из партера, в котором они с Императором валялись.

Я бросился на помощь Государю, но тот уже и сам справился. Каким-то невероятным движением сиамские близнецы поднялись на ноги, зарычали и схватили Прыгунова всеми четырьмя руками…

Меня вдруг что-то резко толкнуло сзади, я отлетел в сторону, а из-за моей спины вырвался китаец, которого я до этого момента полагал лежащим в глубоком нокауте.

Но культиватор не был в нокауте. Он подскочил к Императору и Прыгунову и одним махом меча сбил с головы близнецов корону, а вторым взмахом сделал из двух человек — двух человек и две половины человека.

Александра-Николая китаец разрубил ровно по линии, где срослись головы близнецов. Так что теперь Александр был отдельно, а Николай — отдельно.

Наследник Прыгуновых, некстати оказавшийся рядом, тоже был разрублен вертикально пополам, он не успел даже вскрикнуть.

Располовиненные магократы медленно оседали на пол в фонтанах крови.

Я резко атаковал китайца, отработав верхний маваши гери по затылку и вложив в удар всю свою мощь. Культиватора снесло вперёд и приложило головой о стену, меч наконец-то выпал из его рук.

Вот теперь точно нокаут.

Я бросился к умирающему Императору. Странно, но в смерти он выглядел нормальным — как два отдельных человека, которым просто снесли по пол головы каждому. Хотя бы за миг до смерти Государь наконец освободился от своего уродства.

Правая половина была уже без сознания или вообще мертва, но губы левой еще шевелились. Я встал на колени перед умирающим, прямо на залитый кровью пол.

Левая половина Императора криво улыбнулась и тихо прохрипела: ...