Ольга Солнцева Виртуал с чашкой кофе

1

Будильник позвенел ровно в восемь. Артемий Ложечкин с трудом открыл левый глаз и тут же закрыл его снова. Новый телефон пищал противнее комара, который мешал ему всю ночь.

– Господи, как же я устал! – простонал в пустоту утренний страдалец и тут же приказал себе: – Вставайте, граф! Вас ждут великие дела!

Разумеется, наш герой никаким графом не был. У него не было не только титула, но даже высшего образования. Работал он в сфере рекламы, в одном довольно известном агентстве в должности аккаунт-менеджера, или просто аккаунта. Это такой специалист, который решает самый широкий круг вопросов – от координации бюджета проекта до постоянной связи с заказчиком. Клиентами его агентства были самые разные компании, но сегодня ему предстояло встретиться с представителем очень крупной и преуспевающей фирмы.

Он зевнул, приоткрыл оба глаза и вдруг подскочил, как ужаленный. Ему померещилось, что из забавной фарфоровой игрушки на столе вырастают тонкие белые руки с кроваво-красным маникюром и тянутся прямо к его горлу. От этого ужасного видения аккаунт чертыхнулся, потряс гудящей головой, но глаза, на всякий случай, закрыл снова.

Интересы компании «Кофе-Кинг» представляла Катя Королева – блондинка неопределенного возраста с ярким макияжем и маникюром. Встречаясь с ней по поводу деталей очередной рекламной кампании, Ложечкин каждый раз выпадал в осадок от ногтей этого бренд-менеджера.

Вчера босс поручил ему согласовать с заказчиком все детали нового контракта. Наш аккаунт догадывался, что представитель кофейной империи будет не только пить капучино. Скорее всего, она начнет прощупывать его на предмет снижения суммы договора. По большому счету, он был не против уступить, но руководитель его агентства мистер Смайлс придерживался другой точки зрения.

Этот экспат в клетчатом пиджаке общался со своими подчиненными на англо-русском суржике и, несмотря на пуританскую бизнес-этику, хорошо понимал значение слова «откат». Из его роскошного кабинета на девятнадцатом этаже открывался протрясающий вид на Москву, которая стремительно преображалась под воздействием рекламных технологий. Прямо напротив окна красовалась мишень для «дартса», в которую энергичный босс страстно метал дротики после каждой удачной сделки.

Сам Смайлс назначил Ложечкину митинг в половине двенадцатого. В случае, если мадам Королева одобрит их условия, то на бумаге будет стоять число с семью нулями. Эти круглые нули, точно вагонные колеса, закрутились и застучали в мозгу проснувшегося аккаунт-менеджера. Он, наконец, осознал, что его ждут не только два человека, а поистине великие дела.

Не будем подглядывать, как наш герой готовится к бизнес-завтраку. Заглянем лучше к нему в резюме. Двадцать семь лет, холост, образование – незаконченное высшее. Личные качества – креативность и коммуникативность. Он, конечно, был еще не акулой рекламного рынка, а так – мелким окуньком или ротанчиком, – но кое-какие правила жизни этого водоема уже освоил.

Шустрый ротанчик обладал от природы цепкой памятью, поэтому схватывал на лету идеи, числа и образы. Отсутствие формального образования не мешало ему разруливать серьезные проекты. Он быстро обзавелся полезными связями и сделал головокружительную карьеру. Кстати, вокзал, откуда он вышел с клетчатым чемоданом пять лет назад, был виден из кабинета мистера Смайлса, как на ладони.

Итак, Артемий готовился к важной встрече. Он прекрасно понимал, что от автографов бренд-менеджера Королевой зависит будущее его отдела. Щелкнув выключателем, наш герой уже представил, как босс дружески похлопает его по плечу и от радости запустит «дартс» прямо в бычий глаз, как они сбрызнут новый контракт отличным шотландским виски, и у каждого в глазах будет пробегать огонек, словно после удачной охоты.

Репетируя улыбку супергероя, Ложечкин с трудом разомкнул слипшиеся веки, поглядел в зеркало и застыл в изумлении. Он старательно поморгал, похлопал себя по щекам, умыл лицо холодной водой и даже ущипнул себя за ухо. Все это, однако, было впустую.

Перед ним не было ничего – ни голливудской улыбки, ни отросшей за ночь щетины, ни мешков под глазами, ни самих серых глаз, которые и должны были созерцать утренний автопортрет. Это казалось невероятным, но в зеркале отражалась только противоположная стена, выложенная голубым кафелем.

2

Марину Викторовну Кривошееву разбудил собачий вальс. Мелодия на телефоне извещала, что звонят с работы.

– Что за невоспитанность! – зевнула она и стала вылезать из постели. – Дайте хотя бы отпуск догулять!

В университете, где она служила доцентом, у нее сегодня не планировалось никаких дел. Кстати сказать, именно в этом довольно известном вузе учился и Артемий Ложечкин. Он был студентом заочного отделения и старательно прогуливал все лекции Кривошеевой. Пару месяцев назад у них даже произошел конфликт, о котором они оба, впрочем, уже давно забыли.

Звонила секретарша декана по имени Люся.

– Мне поручено сообщить, что против Вашей кандидатуры проголосовали все члены Ученого совета. Вы не прошли конкурс, и поэтому уволены с сегодняшнего дня. Заберите свою трудовую книжку в отделе кадров. Хорошего дня!

Кривошеева снова открыла рот и уже хотела попросить разъяснений, – но Людмила Павловна уже нажала на «отбой».

– Эх, Люсенька! – произнесла с горечью бывшая сотрудница вуза. – Ну когда же ты научишься хорошим манерам? Давно ли ты на экзаменах дрожала как осиновый лист и в глазки мне заглядывала? А сейчас даже «Здрасьте!» сказать не можешь.

Научная дама пожала плечами в знак глубокого сожаления. До нее пока не дошло, что с этой минуты все ее планы накрылись медным тазом. Ее сознание пока не переварило слово «уволены».

На календаре был понедельник, 22 августа 2011 года. На следующий день кандидату философских наук Кривошеевой полагалось выйти из отпуска и заняться своими привычными делами на кафедре трансперсональных исследований. Она еще раз вопросительно поглядела на свой серебристый мобильник и постепенно стала врубаться в суть происходящего.

– То есть как трудовую книжку забрать? – растерянно пробормотала она. – Меня что, уволили?

Мыслишки, такие же короткие, как и гудки, понеслись в сторону недавнего прошлого, постепенно выстаиваясь в стройную логическую цепочку.

Дней десять назад ей неожиданно прислали приглашение отчитаться о научной работе. Со спокойным сердцем и объемистым портфелем она отправилась в деканат, даже не подозревая, какие ужасные испытания ждут ее там.

Подходя к заданию с широкими окнами и полукруглым фасадом, доцент Кривошеева повторила заготовленную речь. Поднимаясь на последний шестой этаж, мысленно ответила на возможные вопросы. Поправляя прическу в приемной, приготовилась к серьезной научной дискуссии.

Из широкого окна деканата открывался величественный вид на центр города. После недавнего ремонта на стенах кое-где еще не просохла краска. Секретарша Люся развешивала на новенькие гвоздики многочисленные дипломы, грамоты и благодарности. Все они были в разное время получены их общей начальницей – деканом факультета социальных коммуникаций К.С.Ростовской.

Марина откашлялась и постучала:

– Можно, Клавдия Семеновна?

Начальница милостиво усадила докладчицу перед своим массивным столом вишневого дерева и придвинула к ней огромное блюдо с какой-то выпечкой.

«Она явно что-то задумала,» – с подозрением подумала Марина, которая не ела мучного.

– Берите, не стесняйтесь, – потребовала хозяйка кабинета. – Да берите же!

Судя по ее упитанному лицу, сама она не стеснялась есть жирное и сладкое.

Гостья взяла двумя пальцами что-то липкое.

– Ну как? Это я сама испекла! Правда, вкусно? – торжественно объявила профессор Ростовская.

Доцент Кривошеева сделала над собой усилие и проглотила сырое тесто:

– Да, м-м-м…Спасибо! Очень м-м-м.. вкусно. Я тут хотела доложить…

– Да вы кушайте, кушайте! – перебила доктор исторических наук. – А то вы у нас кожа да кости. Пока не съедите все блюдо, я вас не отпущу! Кстати, как там ваша диссертация?

– Да, да! Диссерта….Ик!

На тарелке было не меньше килограмма кондитерских изделий. Требование съесть все до конца привело исследовательницу трансперсональных коммуникаций в ужас. У нее заурчало в животе.

– В начале учебного года вынесу на обсуждение Ученого совета. Ик! Извините!

– Люсенька, принесите нам чай! – распорядилась Ростовская. – Марину Викторовну тошнит.

В кабинет, пританцовывая, вошла Люся с подносом. После третьего глотка до доцента Кривошеевой начал доходить смысл всего спектакля.

Минувшей осенью начальница предложила ей написать за нее монографию, но Кривошеева отказалась. Она по своей наивности еще думала, что защита ее собственной диссертации для факультета важнее, чем работа «научным негром». Ни для кого не было секретом, что все научные труды были написаны за декана иногородними аспирантами. Поговаривали, что у этой великосветской дамы очень прочные связи наверху. Именно благодаря им их факультет социальных коммуникаций разрастался с каждым годом, как на дрожжах, вытесняя из полукруглого здания менее расторопных соседей.

Марина аккуратно отодвинула от себя железное блюдо и вспомнила тот неприятный разговор. Ей вдруг сразу стало ясно, почему за весь год у нее не было ни одной премии.

Лисьи глазки забегали по ее растерянной физиономии:

– Так быстро? То есть ваша диссертация уже почти готова?

– Да, – кивнула Марина, пытаясь найти салфетки в глубине своего объемистого портфеля. – У меня закончены полевые исследования. Я провела более двухсот интервью и выявила любопытные корреляции. «Социальные научности» обещали напечатать статью в октябре. Мне кажется, я стою на пороге маленького открытия.

– Как интересно! – мадам Ростовская резко выдернула клеенку из-под своего королевского блюда, и все ее кренделя посыпались прямо на брюки доцента.

Железо звякнуло по полу. Все честолюбивые планы Кривошеевой накрылись медным тазом.

– Ой! Ну надо же! – заворковала хозяйка кабинета. – И как вас угораздило? Так о чем же диссертация?

– О вечной проблеме выбора: быть или казаться, – сжав зубы, ответила гостья.

С жирными пятнами на штанах она легко могла показаться бомжихой из подворотни соседнего дома.

– Голубушка, ну об этом уже сто лет назад Фромм написал, – неодобрительно покачала головой начальница. – От нас требуют более актуальных исследований. Я, как ваш научный руководитель, не смогу написать положительный отзыв.

– Но ведь я ее почти закончила! О проблеме сохранения личности в эпоху виртуальных коммуникаций еще никто не писал!

– Жаль, что вам не понравилось мое угощение! Но это ваш выбор! Вы свободны!

Кривошеева вздрогнула от неожиданности. Весь этот разговор уже напоминал ей театр абсурда. ...