Кристина Устинова Кража на Весенней улице

Нордеграунд, 1969 год.

глава 1

В последнее время погода ухудшилась, и город словно затерялся среди мороза и метелей. Мне ходить до школы всё труднее и труднее.

Марлис заболела, и папа Уве (так я называю своего отчима) не отпускает её.

А мне не везёт, и я хожу в школу.

Школа.

Не хочу туда. Только зря штаны просиживать, а деньги-то не платят.

После, работа – продавать книги.

Папа Уве знал о моём заработке и старался не отпускать меня в метель, но я рвался на рынок. Зарабатывать.

Надо кормиться.

У нас экономический кризис.

Я сидел возле какого-то ларька на рынке, укутанный в старое пальто. Передо мной стояли две раскрытые коробки, в которых лежали книги. Как зарубежные, так и отечественные. Мой папа коллекционировал их. Пока не уехал в Арбайтенграунд.

Никто не подходил. Чтобы почувствовать конечности, я расхаживал взад-вперёд и кричал:

– Книги! Покупайте книги! Шоу, Шекспир, Булгаков и другие! Только у меня! Дёшево и без цензуры.

Но никого.

Ко мне наконец подошёл один мужчина в новом пальто. Я указал на коробку:

– Возьмите что-нибудь…

– Парень, иди лучше домой. – Голос у него был тихий и спокойный, почти как у женщины.

– Не могу, деньги нужны.

– Да кто будет брать книги, если есть нечего? Книжку не съешь.

Что-то странное в его манере общения… Метель усилилась, и поэтому я не смог разглядеть его лица.

– Вы что, из самого Арбайтенграунда?

– Да, а как ты понял?

– Говор у вас…

– А, понятно.

Мы помолчали. Папа Уве, как и многие жители Нордеграунда, ненавидел эту страну, в чьих руках мы сейчас находимся. Мы для неё что-то вроде колонии. А вот меня всегда интересовала эта страна-город с её процветанием, разнообразием системы правления и улицами.

И ещё потому, что сейчас там живёт мой папа.

– Почему вы приехали сюда? – сказал я.

– По делам мне надо. А ты иди домой, замёрзнешь.

Он ушёл, ускорив шаг. Я нахмурился и огляделся. Почти никого не было.

Пора домой. Холодный ветер обжигал лицо.

глава 2

– Не верю тебе, что ты видел арбайтенграундца, – сказала Марлис.

Мы сидели в её комнате; я принёс ей чай.

– Ну и не верь! Как маленькая, честное слово!

– Просто… что делать ему в нашей глуши? Ну вот что?

– Откуда ты знаешь, может, он путешественник? Или учёный-географ. А может, у него здесь родственники. – Я сглотнул, вспомнил папу. – Может и такое быть.

Она поняла намёк и промолчала.

– Что ж, ладно, поверю тебе. И всё-таки интересно…

Следующий день – выходной, и я не пошёл в школу. Мы втроём – я, Марлис и папа Уве – сидели и завтракали. Метель, из-за которой вчера ночью едва не снесло черепицы на крыше (а мы как раз живём на самом верхнем этаже), не давала мне спать, но зато она стихла, и теперь в нашу квартиру просачивался солнечный свет.

Едва закончив завтрак, к нам постучали.

Папа Уве встал и открыл дверь.

Некоторое время он тихо с кем-то разговаривал, а затем прошёл на кухню вместе с мужчиной в шубе. Его морщинистое лицо отразила улыбка; взгляд был устремлён на меня.

– А, привет, парень!

Марлис посмотрела на меня. И я понял.

Это тот самый мужчина.

Папа Уве отодвинул стул.

– Присаживайтесь…

Мужчина сел, а он продолжал стоять. Я уступил ему место и встал позади Марлис.

Он оглядел нас.

– Вы, впрочем, можете остаться. Уже не маленькие.

– Скажите цель вашего визита, – сказал папа Уве.

Мужчина откашлялся.

– Итак, я инспектор Вагнер. Я пришёл от местного прокурора.

– По какому делу?

– Я ищу Фритца А. Шнайдера. Он в розыске.

Я едва стоял на ногах, задел остывшую печь. ...