Лютик Бухлов Базис. Украина и геополитика

Из-за накала политической ситуации в Украине задачей моего краткого опуса является лишь стремление к развитию понимания геополитических процессов, влияющих на современную Украину, и не более. Данная брошюра переделана мною из глав книги, издание которой в данный момент считаю бессмысленным и вредным.

Прошу памятовать, что текст отображает только субъективный взгляд, одно из многих мнений о геополитическом развитии мира и географическом месте территорий Украины. Итак, начнем.

1. Географические основы геополитики

В свое время мой товарищ, профессиональный юрист-риелтор, научил меня пониманию стоимости недвижимости. Я спросил у него, что главное в определении цены недвижимости, что влияет прежде всего на ее цену и как он так ловко определяет ценность той или иной недвижимости в разных городах Украины. Признаюсь, товарищ занимался рейдерством недвижимости на заказ в конце 90-х – начале 2000-х и был очень популярен. И потому как мы дружили и я не лез в его тему, он ответил:

– Я тебя научу, всё просто. Во-первых, что самое главное в недвижимости? – спросил он.

Я посмотрел на него взглядом растерянного барана, так как был совсем молод:

– Что?

– Что? Что? Место! – громко заявил он.

И снова задал вопрос:

– Во-вторых, что далее является главным в недвижимости?

Я уже совсем было напрягся, начал что-то лепетать про архитектуру и что-то в этом роде, и он прервал меня:

– Всё фигня. Главное место – как второй фактор значимости в стоимости недвижимости! А теперь скажи, что основное в недвижимости дальше?

Я пожал плечами и интуитивно ответил:

– Место.

Весело подперев руками поясницу, улыбаясь, с немного важным видом он учил меня:

– Запомни, дубина! Самое главное в недвижимости – место! Все остальные факторы второстепенны! Ведь один и тот же идентичный дом в центре Лондона, Киева и какого-нибудь Туруханска будут иметь разную стоимость! Потому как место! Тот же самый дом в Лондонском центре и на окраине будут иметь разную стоимость. Потому как место! Те же самые дома вдали от коммуникаций, например, от метро и ближе к ним будут иметь разную стоимость, потому как место! Тот же самый дом, стоящий в низинной затапливаемой пойме реки или дом рядом на холме, будут иметь разную стоимость! И так далее. Место – главный определяющий фактор в стоимости недвижимости! Место начинается с географии и климата. И дальше по убывающим уровням влияния расположения. Изначально всё крутится вокруг места. И только потом будут включаться остальные факторы.

После этого разговора на фоне моего тотального увлечения историей я заинтересовался геополитикой и влиянием ее на историю. Низкий поклон и огромное спасибо товарищу за то, что дал базис понимания, геополитики, где также место является первейшим фактором.

Геополитика, по сути, глобальное отображение месторасположения недвижимости и знания о том, как контроль над этим месторасположением порождает сферы влияния государств. Своего рода наука для риелторов, только крупных, которые делят недвижимость в мировых масштабах. Крупные политики, интересующиеся не только честолюбием и наполнением своих карманов, – это глобальные риелторы.

Без понимания геополитики в современном мире невозможно стать Наполеоном, Александром Македонским, Елизаветой Первой или Петром Великим. Потому как география планеты неизменна в значительном виде. Да, можно прорыть Панамский канал, но для этого опять же необходимы знания географии. Где? Как? Зачем? И какова плата? Нельзя достичь мирового успеха в политике и организации государственных образований, не зная как минимум географию окружающих территорий, а в современном мире – основных, хотя бы общих знаний и тенденций в геополитике.

Геополитика – базис, на котором строятся государственные образования. А далее следуют второстепенные факторы влияния. И они уже значительно удалены от главного базиса.

Изучая геополитику как предмет, прежде всего, важна география. Точность возможного прогнозирования геополитических процессов, а значит и развития государств и отдельных территорий, зависит от глубины изучения географического фактора.

Проще говоря, бросив взгляд на мировую географическую карту, вы поймете, что не хватит никаких усилий человечества для того, чтобы сдвинуть, например, Евразию или Америку. Изменить географическое положение материков нельзя человеческими усилиями. Географическое положение территорий – это безоговорочная данность, аксиома, которая изначально и первично влияет на всю жизнь человечества. Географию планеты не изменить! Можно делать небольшие корректировки в виде прорытия каналов или туннелей, незначительно исправлять береговые линии или склоны поверхностей, но основная часть суши планеты будет оставаться неизменной для человека еще долгое время.

Само расположение суши, морей и океанов играет огромную роль в развитии человечества и его государственных образований. Например, государственные образования человечества не могли априори зародиться в Гренландии или Антарктиде, а возникли именно в местах, предрасположенных географией планеты. Это банальный пример. Но если вы начнете углублять знания в географии и истории, то к вам придет понимание того, что значительная часть всего происходившего за время существования человечества была предопределена именно географией планеты, расположением материков и континентов, океанов и морей, заливов и проливов, гор и равнин, рек, долин, пойм, лугов и прочих географических факторов по убыванию.

Восточноафриканская рифтовая долина, долина реки Нил, долины рек Тигр и Евфрат, долина реки Инд, Хуанхэ и Янцзы – вся колыбель человечества была предопределена географией планеты. Именно география планеты предрасположила развитие человечества в том ракурсе, который мы наблюдаем с древнейших времен до сегодняшнего дня. Влияние географии на историю человечества не просто огромное, а занимает самое значительное место в изучении всего связанного с развитием человечества, начиная с биологии, различия рас до формирования социальных, религиозных, политических и многих других факторов. Любой вопрос, сопряженный с историей человека, всегда имеет базис в географии планеты, и их всегда незримо связывает причинно-следственная цепочка. Это аксиома. Когда вы смотрите на себя в зеркало, то в ответе, почему вы такой, почему мыслите именно так, а не иначе, огромную роль играет именно география планеты. Она незримо влияет на всё. Это как жизнь на планете Земля не состоялась бы, если бы она была Юпитером. Место изначально определяет всё.

Для понимания географии планеты нужно учитывать множество факторов. Соответственно, на каждый фактор внутри географии влияние человека усиливается с развитием технологий. Это своего рода матрешка. Следующий по значимости фактор климата определяется той же географией. Именно география и климат прежде всего повлияли на появление земледелия в колыбелях человечества, на место одомашнивания лошади и появления кочевнических образований в степи Евразии. В Америке до Колумба домашних лошадей фактически массово не знали. Именно география и климат толкнули к Великому переселению народов в IV–VII веках нашей эры, что в огромной мере изменило развитие человечества в дальнейшем.

Ярким примером того, как климат повлиял на историю человечества, является одна из цепочек событий, вызванных началом Малого ледникового периода в XIV веке. Похолодание привело к миграции грызунов, которые переносили блох, зараженных бубонной чумой. По Евразийской степи, протянувшейся от Монголии до побережья Черного моря, по северной ветви Великого шелкового пути зараженные крысы достигли портов Черного моря в 1346 году, а оттуда на генуэзских кораблях и далее постепенно распространились по всем значимым тогдашним портовым городам Европы. Началась эпидемия, которая вошла в историю под названием «Черной смерти». С 1346 года эпидемия пролетела по кругу от портовых городов через всю Европу и вернулась в земли бывшей Киевской Руси в 1352 году. Она выкосила треть населения Европы и вызвала огромные изменения в тогдашнем социальном строении общества, повлияла на развитие целых народов. Именно эта эпидемия с 1348 года создала первичные предпосылки для изменения средневековых устоев тогдашней Англии. Вследствие огромного количества умерших (в некоторых местах от чумы погибло до 90 % населения) экономика нуждалась в новых работниках. Из-за этих событий средневековое крепостничество стало значительно ослабляться экономическим фактором. Работникам начали платить деньги, перекупая их у других феодалов. Не нужно забывать и о географическом факторе острова, омываемого Гольфстримом. Всех не привезешь. Заработная плата сельских рабочих росла, землевладельцы за откуп отпускали своих работников либо изменяли традиционные формы аренды земли. К XV веку, на протяжении 50 лет после начала эпидемии, институт крепостничества в Англии фактически окончательно прекратил свое существование. Де-факто именно климатические изменения и фактор острова подтолкнули и предопределили дальнейшие социальное развитие Англии. Процесс перехода от средневекового крепостничества до английской буржуазной революции 1640–1660 годов и далее по нарастающей.

Влияние географии и климата прослеживается во всех переломных событиях социального развития человечества. В их изучение стоит углубиться и проследить причинно-следственные связи. Как результат вы поймете, какое огромное и часто непреодолимое значение имеют география и климат.

1.1. Что делает географию важной?

Всё в мире зиждется на противоречиях и их последующем взаимодействии, единении и образовании новых противоречий, но уже на последующих уровнях. Свет и тьма, движение и покой, тепло и холод, плюс и минус, добро и зло, твердое и мягкое, знание и мракобесие и так далее. Это Гегель. С географической стороны геополитики всё точно так же. Важность географии как местности, с точки зрения геополитики, балансирует на противоречии между изоляционным и коммуникативным факторами. География местности может как разделять, так и объединять.

Изоляция и коммуникация. Река может быть как изолирующим фактором, так и коммуникативным. Даже сегодня современной армии реку Днепр не так просто форсировать, не говоря уже о древности. В то же время тот же Днепр является своего рода дорогой для судов. Вспомним торговый путь «из варяг в греки».

Горы и горные системы служат кардинальным изолирующим фактором. Например, Тибет отделяет Китай от индийского субконтинента. Горы являются более значимыми географическими образованиями, чем реки с точки зрения геополитики, потому как они являются более «громоздкими» и более тяжело преодолимыми препятствиями. Но вспомним о противоречии. До массового появления технологий прорытия туннелей в XIX–XX веках горы были слабо преодолимым препятствием. Прорытый туннель в горах имеет коммуникативную ценность. И чем больше препятствий создают горы, тем выше коммуникативная ценность туннеля. И это обычно претворяет его в стратегический объект.

Таким же образом (с точки зрения геополитики) оцениваются узкие места суши между реками, озерами, морями, не говоря уже об океанах. Панамский канал между Атлантикой и Тихим океаном сократил расстояние мореплавания с 22,5 тыс. км до 9,5 тыс. км. Задумайтесь о его важности. Экономия 13 тысяч километров! Переведите затраты топлива на ваш личный автомобиль. Подумайте о сэкономленном времени. А корабли плавают намного медленнее и потребляют топлива значительно куда больше, чем ваша машина. Пропускная способность канала свыше 18 тысяч судов в год. Задумайтесь о значении!

Точно так же это касается всех географических препятствий и их преодоления. Даже сельский мост играет свою маленькую роль в геополитике, потому как он может пропустить армию или задержать ее. Любые географические препятствия могут оцениваться с точки зрения их преодоления. Военные рассчитывают пропускную способность моста, так как излишние скопление войск создает пробку, сразу приобретающую вид цели.

Изоляция и коммуникация! Это столпы географии, в которых ее оценивает геополитика. Со временем мир придет к полной оцифровке большинства географических препятствий с учетом оценки их изоляционных и коммуникативных качеств. Это стратегический вопрос геополитики, позволяющий оценивать возможности циркуляции всех ресурсов на планете.

Ввиду того, что на планете существуют крайне мало преодолимые препятствия, а иногда и невозможно преодолимые, в обозримом будущем карта планеты будет усеяна важными для геополитики объектами. Из Шанхая в Мумбаи, огибая всю Юго-Восточную Азию, вы проплывете только через Сингапур. То есть все грузы, идущие морем из Китая в Европу и обратно (задумайтесь о грузопотоке!), проходят мимо Сингапура, что делает это место стратегически важным с точки зрения геополитики. Размещая там военный контингент, вы сможете контролировать весь грузопоток и, соответственно, его «обилечивать». «Обилечивать» как? Существует множество способов, как завуалированных, так и открытых.

Вы не проплывете из Атлантики в Средиземное море, не минуя Гибралтар. Вы не проплывете из Новороссийска в Одессу, не минуя Крым и Севастополь. Вы не проплывете в Черное море из Средиземного, не минуя Дарданеллы и Босфор. Вы не попадете из Тихого океана в Арктику без Берингова пролива. Вы не проплывете в Балтийское море, не минуя берега Дании. И таких точек на карте достаточно много, все они представляют собой четкие места влияния, места силы, контролируя которые возможно влиять на коммуникации.

Также есть острова и полуострова, влияющие на коммуникации. Мальта в Средиземном море. Гавайи в Тихом океане. Окинава в Восточно-Китайском море. Фарерские острова между Ирландией и Великобританией, закрывающие Атлантику. Фолклендская война (1982 г.) между Великобританией и Аргентиной – это не просто война за острова, а за то, как эти острова оказывают влияние на все побережье Аргентины. Война за то, кто контролирует южную Атлантику, а заодно и трафик из Южной Атлантики в Тихий.

Все небольшие «концентрированные» геополитические места силы крайне значимы с точки зрения геополитики, так как являются своего рода тумблерами включения и выключения коммуникативных возможностей между целыми регионами мира. Изоляция и коммуникация. «Отключите» Сингапур и разместите там военную группировку. Как это повлияет на товарооборот Китая и части Юго-восточной Азии с Европой, Ближним Востоком, Африкой или Индией? Что ждет после такого потрясения экономику Китая? Поэтому китайские элиты задумываются об этом и постоянно ищут возможности для того, чтобы сгладить определенными геополитическими действиями влияние Сингапура. Но насколько это возможно и затратно?

В XX веке геополитика как наука подошла к осознанному пониманию того, что каждый географический объект оценивается с точки зрения его изоляционных и коммуникативных качеств. Это четко видно на геополитических точках силы вроде Сингапура, Панамского или Суэцкого каналов.

Повторюсь, все географические объекты имеют то или иное геополитическое значение. Они в той или иной степени влияют на изоляцию или коммуникацию между регионами, сужают или расширяют товарные потоки, циркуляцию ресурсов, возможности передвижения флотов и армий.

Если с географическими точками силы, концентрацией всё вроде бы более понятно, то влияние больших объектов иногда несведущими людьми осознается не до конца. А ведь они имеют еще большую геополитическую значимость. Большие объекты – платформы геополитики.

Большее всегда притягивает меньшее. Это утрированный закон физики. Соответственно, больший материк имеет более высокую оценку в сравнении с меньшим с точки зрения геополитики. Понимание геополитических платформ я объясню позже с наглядным примером, потому как сейчас они могут немного запутать и увести в сторону от интереса к процессу.

Евразия с Африкой имеет значительно бо́льшую площадь, чем Америки. Соответственно население, ресурсы, потенциальные возможности экономики здесь более значительные. В то же время величина территории Евразии и Африки как суперконтинента предрасполагает его прежде всего к сухопутному развитию из-за его высокой самодостаточности. Основным и главнейшим фактором, препятствующим самодостаточному сухопутному развитию на этом суперконтиненте, всегда являлась политическая раздробленность между государствами и народами. Даже сегодня грузы из Китая в Европу и обратно проследуют через множество границ, таможен, трат, налогов и тарифов, различных ограничений, а через некоторые страны ввиду политической ситуации такой проезд вообще невозможен. То есть политическая раздробленность континента препятствует свободной циркуляции товаров и ресурсов. И самое интересное здесь то, что политическая раздробленность народов, их самоидентификация прежде всего опираются на географические объекты.

1.2. О важности географических объектов

Давайте вкратце пройдемся по основным географическим объектам для понимания их важности с точки зрения геополитики.

Океаны, суша и воздушное пространство.

Планета Земля одна у человечества и шарообразная. При ее полном заселении человечество никуда не денется от того, чтобы урегулировать свои внутренние взаимоотношения и превратиться в один единый социум на планете для дальнейшего выживания. То есть, по сути, вся история человечества – путь создания одного уравновешенного социума-государства на планете Земля. Это еще не скоро удастся сделать из-за множества значительных противоречий между группами населения и отсутствия явной смертельной угрозы для человечества, реально пугающей всех (не факт, что ее нет, но она должным образом не воспринимается). Планета Земля одна, и новый тип единого государства на планете – дело довольно призрачное. Поэтому мы рассматриваем геополитику в противостоянии между социумами на Земле, а не «планетополитику» в звездных системах (шутка).

Банальный факт: Земля разделена на сушу, океаны и воздушное пространство. Что это значит для геополитики? Данная наука рассматривает этот вопрос с точки зрения изоляции и коммуникации. Какая часть из этих трех составных является более важной с точки зрения изоляции и коммуникации? Ответ таков: все три одинаково важны! Но в определенное время в истории. И тут главную роль начинают играть технологии перемещения грузов! Еще до XX века передвижение грузов в воздушном пространстве было невозможным из-за отсутствия технологий. До появления каравелл как массовой технологии мореплавания в XV веке доставка грузов морем на дальние расстояния, например из Индии в Европу, была очень ограничена. Именно каравеллы в XV веке прекратили значение караванов Великого шелкового пути. Грузы пошли не по суше, а по морю. Каравеллы заменили караваны.

То есть с древности до XV века масштабный грузопоток между отдаленными частями мира проходил по суше. Отсюда и значимость Великого шелкового пути и контроля над ним. Из Китая в Римскую империю грузы доставлялись по суше. Между отдаленными государствами основным путем была суша. Да, существовали значимые водные пути по рекам вроде пути из «варяг в греки», или транспортировка грузов в Древнем Египте по Нилу, или в Месопотамии по Тигру и Евфрату, но они считались локальными и проходили по рекам или по более спокойным внутренним водам Средиземного, Черного или Красного морей. Просторы открытого океана были изолирующим фактором. До XV века груз из Китая доставляли караваном по Великому шелковому пути на Ближний восток. Нельзя было отправить корабль с таким же или бо́льшим грузом по морю. Пока это было не изменено набором технологий для плавания по открытому океану на каравеллах. С появлением каравелл и навигации коммуникация с суши ушла в океан. Он перестал играть изолирующую роль между отдаленными частями света. Началась эпоха географических открытий. Началась эпоха доминирования морских путей, которая однозначно длилась до XX века и длится еще и сегодня. Что это значит? Что с XV века вам не надо было провозить груз по опасному для него пути следования через границы, где вас могли ограбить, обложить налогом и так далее. Груз каравеллой, минуя значительное количество рисков и границ, мог с большей скоростью доставляться из Китая в Европу. Да, были риски природы океана: вспомните «Венецианского купца» Шекспира, но они были меньшими, чем риски границ. А про доставку грузов из Америк и обратно до XV века и говорить нечего. После XV века море стало доминировать над сушей, потому как основные товарные потоки, коммуникативность перешли туда. Кто контролировал море, тот контролировал и товарные потоки, богател и развивался.

История дает четкий посыл: кто контролирует товарные пути, тот развивается. Кто теряет контроль над ними, тот хиреет и иногда просто уходит в небытие. Такое произошло со многими империями и государствами. Главный проигрыш Наполеона не на полях сражений, а в Континентальной блокаде. Он условно выиграл около 60 сражений (некоторые сражения считаются «проигранными» из-за явного перевеса сил и ресурсов над наполеоновской армией), но проиграл соперничество с Великобританией на море, несмотря на Континентальную блокаду, то есть не смог взять под контроль внешние товарные потоки в континентальной Европе. Никакие расстрелы Наполеоном контрабандистов и конфискации грузов в портах континентальной Европы не смогли победить коммуникативного фактора моря и остальных производных. Трафальгарская площадь в центре Лондона – это памятник победе Великобритании на морях и закрепление за ней звания владычицы морей на последующие ближайшие двести лет. Задумайтесь о значении двухсот лет контроля над самыми значимыми торговыми путями и военными коммуникациями мира со всеми исходящими отсюда выгодами! Есть чему поставить памятник.

До XV века в мировой торговле доминировала торговля посредством перемещения товаров по суше. Это была парадигма суши. Затем началась парадигма моря. И это результат технологий.

Вы скажете: а как же воздушное пространство? Ведь с XX века, с появлением соответствующих технологий, значительную часть грузов и пассажиропотока начали транспортировать по воздуху. Пассажиропоток в огромной степени перешел к воздушному транспорту, но основная часть товарных грузов вокруг континентов (до 80 %) транспортируется морем. Более всего современные технологии уменьшили парадигму моря в транспортировке углеводородов, нефти, газа, а также прочих жидких веществ. Но всё равно не существует трубопровода между зоной Персидского залива и Японией. Пока нет на суше равного и лучшего по пропускной способности и стоимости способа перемещения товарных контейнеров (TEU) из Китая, Индии в Европу, чем по морю. Хотя XXI век из-за развития технологий в значительной мере ослабил морскую парадигму доминирующих на планете уже более 500 лет морских держав. Воздушные коммуникации, безусловно, станут когда-нибудь доминирующими, но при одном условии: появлении технологии, которая уменьшит или в значительной мере ослабит физическое земное притяжение под конкретным объектом без значительного использования сгорания топлива со всеми исходящими отсюда выгодами. То есть способ подъема над землей будет зависеть не от создания тяги под взлетающим объектом, а отсутствием или значительным уменьшением конкретно под ним сил земного притяжения. Ну это футуризм, который и может перевернуть весь мир (шутка).

С точки зрения геополитики в ее взгляде на сушу, море и воздушное пространство как составляющие земной поверхности мы подходим к концепции государств суши и моря, которая вырабатывалась тысячелетиями до XX века. Изоляция и коммуникация. Вода облегчает транспортировку больших судов по водным путям в любом направлении, где позволяет ватерлиния судна. Суша требует дорог, обходящих географические препятствия. Оставим воздушное пространство, потому как оно требует еще значительного развития технологии. Перейдем к суше и морю.

Огромные просторы материков – суша, которая всегда давала менее затратные ресурсы. Физическая карта планеты ярко демонстрирует это. Государственные образования, предрасположенные географией занимать территории суши и упирающиеся в береговую линию, или естественные преграды в виде гор всегда отличались самодостаточностью. Государственные образования на больших участках суши, но все же островах требовали подвоза ресурсов с большой земли. Классическими морскими державами являются Великобритания и Япония. Классическими сухопутными государствами – Россия и Китай. Что, прежде всего, бросается в глаза при определении сухопутных держав и образований? Это величина равнинной территории, которая ограничена береговой линией или значительными географическими препятствиями. Морские державы – государства, для которых морские коммуникации являются жизненно определяющими, и без них данные образования в значительной степени ослабнут в развитии экономики. Остановка ввоза ресурсов в морские державы в значительной мере, в разы уменьшит их экономику. Поэтому они исторически уделяли внимание своей морской силе, своему военному и торговому флоту, морским коммуникациям. Море с его коммуникационными факторами лежит в благосостоянии этих образований. Море с появлением технологий мореплавания дает повышенные коммуникационные возможности. С точки зрения геополитики море до сих остается самым весомым фактором коммуникаций между частями мира. Естественно, кто контролирует сегодня, кто использует для своих экономик этот коммуникационный фактор, тот и находится в более выгодном положении, потому как получает свое рода маржу от использования мировых морских коммуникаций, может «включать» или «выключать» блокадами морские пути, что в значительной мере влияет на экономику вплоть до ее роста и падения.

Фактически до появления ядерного оружия морские блокады были способны перенести лишь ограниченное количество огромных сухопутных государств. Но даже Китай в XIX веке морскими блокадами поставили на колени (Опиумные войны 1840–1860 гг.). То есть морские державы, используя морские коммуникации, имеют огромные возможности. И морские коммуникации дают им значительные экономические привилегии над другими странами, которые исторически упустили этот важный аспект. Мир четко можно разделить на сухопутные и морские державы по той простой причине, что так расположена мировая географическая карта. Сама география планеты это создала. И вокруг этих территорий формируются полюса силы и притяжения.

Державы суши сильны своими территориями и ресурсами. А морские – своими морскими коммуникациями и торговлей. Как морские, так и сухопутные государства имеют свои недостатки и достоинства, которые в определенные моменты (например, под влиянием технологий) могут переворачиваться с ног на голову. Помним об изоляции и коммуникации. Вся суть лежит именно в этом.

Современная Россия – это 17 миллионов квадратных километров суши, а Великобритания – 243 тысячи квадратных километров. В России поместится почти 70 Великобританий. А валовый внутренний продукт по номиналу на конец 2010-х у стран, соответственно, у России 1,7 трлн дол., а Великобритании 2,6 трлн дол. Странно? Почему в России ВВП меньше на треть, когда в ней помещается 70 Великобританий? Некоторые русофобы сразу найдут ответ вроде того, что они ленивые и тупые. Но такой ответ говорит о том, что человек сам не блещет умом и является как минимум малообразованным или двуличным, пытающемся хитро унизить. Ответ в геополитике, прежде всего, базируется на географии и истории. Великобритания – это плодородный остров, находящийся под влиянием теплого Гольфстрима. В России 65 % территории – многолетняя мерзлота.

То есть там, где возможна более или менее сносная жизнь, где не копнешь метр – и там мерзлый лед с землей, остается всего 24 Великобритании. Но и в этих 24 Великобританиях климат намного более тяжелый для жизни с огромными перепадами температур, малоплодородными почвами, и его с британским не сравнить. В Англии выпустил коровку или овечку, и она щиплет травку почти круглый год. А в Московской области или даже значительно южнее полгода скотинка должна находится в закрытом помещении, чтобы не замерзла. Также 146 миллионам россиян жизненно необходимо отапливать свои помещения, притом иногда очень ресурсозатратно, а в Великобритании 66 миллионов более всего утепляются пуховыми одеялами и далеко не всегда в помещениях имеется отопление. Заметьте, какое влияние географии и климата. Но и дальше, если рассматривать это влияние сквозь призму веков, то современная Россия выросла из своих западных лесистых областей Восточно-Европейской равнины. Вспомним Московию, а до нее Владимиро-Суздальские и Новгородские княжества. Ведь до монгольского нашествия и 300 лет спустя вся зона огромной, самой протяженной в мире великой, или тогда еще называли Дикой, степи была совершенно другим миром кочевников. И эта степь скорее являлась смертельной угрозой, чем зоной расселения. Оцените территорию, которая была с тех времен подчинена, ассимилирована, заселена, и у вас с «ленивого» народа вырастет понимание того, сколько необходимо было приложить усилий, упорства, трудолюбия, чтобы из нескольких лесных княжеств западной Киевской Руси дорасти до размеров современной России. А до Российской империи еще век назад? Поэтому, когда говорят про лень в России, я всегда напоминаю о её эволюции от малых княжеств в почти целомудренных лесах жесткого климата до огромной империи XIX века.

Что касается издевок о тупости или, как иногда можно увидеть у классиков, «темности» населения, и здесь необходимо усматривать геополитическое влияние географии. Во времена Киевской Руси, когда княжества были едиными под властью киевского княжеского стола, то эти земли находились почти в равных условиях со всеми остальными европейскими народами, хотя и были менее заселенными, и принимали первые удары от кочевников тогдашней Дикой степи. Шел обмен технологиями, происходило перетекание культуры с более древних центров развития человечества Рима и Константинополя, обмен династическими браками и т. д. Во времена монголов Дикой степи всё это было остановлено, а позже, вплоть до XVIII века, эти земли были лишены портов. XV век с появлением в нем морской парадигмы повлиял на затухание торговли в степи, на ее северную ветвь Великого шелкового пути, что привело к ослаблению государств Чингисхана. Порты на Черном море уже принадлежали генуэзцам и венецианцам, позже туркам, а между портами Крыма и лесной зоной славян-земледельцев раскинулась Дикая степь. Своих Морских портов на Балтике не существовало, до Архангельска в Белом море было огромное расстояние, поэтому земли бывшей Киевской Руси оказались в изоляции. А что такое порт с XV века? Это место обмена всем, чем только возможно. Начиная от товаров, заканчивая информацией, технологиями, географическими знаниями и прочими знаниями, причем в любой сфере. Порты с XV века превратились в информационные хабы, и через них шел полный обмен информацией между различными территориями. Поэтому Великобритания с ее островным положением получила порты и обменивалась информацией со всем миром, наращивала контроль над морскими коммуникациями, а Московия вплоть до Петра Великого, «прорубившего окно в Европу», в XVIII веке была в изоляции. И жила, как и говорят классики, «темной». Заметьте, после получения выхода к морю, к товарным потокам, к обмену информацией там так «поперло», что фактически изолированные территории превратились в Российскую империю от Варшавы до форта Ситка на Аляске. Оказывается, после доступа к информации и товарообмену не такие уже народы и темные. Это влияние географии и ее современной оценки в геополитике.

Порты и расстояния до них последние 500 лет играли роль изоляции и коммуникации. О чем говорить, если еще в XVIII веке путь в ссылку (1741 г.), например, вице-канцлера и кабинет-министра М. Г. Головкина в Среднеколымск (Ярмонг) из Санкт-Петербурга занял два года? Поэтому, когда сегодня подсмеиваются над среднеазиатскими народами, намекая на их «темность» и отсталость, у меня это вызывает сожаление о смеющихся, потому как они не понимают, что эти народы живут в значительной изоляции от портов в длительных коммуникациях. Дайте им образование, усильте информационный обмен, покажите мир – и они вспомнят былое величие Тамерлана, контролировавшего торговые пути до появления морской парадигмы в XV веке. А можно через них пустить торговый путь, как в Средние века, и они уже лет через 50-100 начнут стебать вас «темностью». Геополитика.

Точно так же посмеиваются над исламским миром, а ведь до XV века Европа больше училась у исламских ученых, а у себя устраивала «охоты на ведьм». Вспомните Авиценну или каким образом сохранились труды древнегреческих классиков? Спасибо исламскому миру. А почему он был тогда на подъеме? Множество факторов, но главнейший – торговые пути проходили сушей через их земли. Имеет ли сегодня исламский мир достаточный доступ к торговле и торговым путям? Кто имеет этот доступ, например, саудиты, тот живет. Но контролируют ли они эти пути? Или в Персидском заливе стоит 5-й флот США? Геополитика с учетом ее факторов географии, умноженная на чисто политическое «разделяй и властвуй».

Порты и расстояния до них с глубин суши последние 500 лет играют доминирующую роль в образовательном и интеллектуальном развитии народов. Да, сегодня интернет значительно разбавляет это влияние, но сама возможность путешествовать и самим увидеть разнообразие мира всё еще значима. Прочитать, увидеть, услышать с гаджета не всегда значит прочувствовать вживую. Геополитика с ее географией, с ее подходом изоляции и коммуникации будет актуальна до момента создания на планете Земля единого стабильного государства, и даже после этого географические аспекты влияния территорий на развитие будут учитываться. Если, конечно же, мы не уничтожим всё до этого момента (шутка).

Технологии значительно влияют на изоляцию и коммуникацию, а иногда и переворачивают геополитическую доминанту между сухопутными и морскими державами. Технологии доставки грузов могут изменить и перевесить влияние географии, как это произошло в XV веке. Технологии влияют на всё, но в то же время первичным всё равно остается фактор географии, потому как технологии придумывают для того, чтобы ослабить этот фактор или усилить.

К любому государству в любой момент истории можно применить геополитическую идентификацию и обозначить его как морской или сухопутной державой. Чего больше в нем: морского или сухопутного? И это даст огромное понимание относительно его развития в конкретный момент. И всегда в этой оценке государства будет приоритет в ту или в иную сторону.

В очередной раз повторюсь, потому как важно. Главнейшим аспектом понимания таких оценок в истории есть то, что до XV века не существовало глобальных морских, океанских коммуникаций. До XV века морские и речные коммуникации были локальными. XV век – это появление каравелл, морских путей между отдаленными частями света. Это новый уровень понимания держав суши и моря. Раньше он тоже был, но он менее явным и менее масштабным. Например, Рим и Карфаген, Китай и Япония. Был, но с XV века эта разница, этот уровень понимания стал более ярким, четким и более значимым. Именно он влияет на последние 500 лет истории. Суша и море. Сухопутные державы и морские. И доминирование тех над другими или наоборот зависит от применения технологий, которые позволяют сушей или морем быстрее, дешевле и с меньшими рисками доставлять грузы между удаленными частями мира. XV век перевернул парадигму с доминирования суши на доминирование моря, и она длится по сей день.

И тут встает вопрос: между какими пунктами в существующей на сегодня цивилизации планеты Земля проходит важнейший товаропоток? Где главнейшая ось? И это тоже предопределено географическим размещением континентов на географической карте. Физически, географически, климатически так сложилось, что жизнь, государственные образования, вся цивилизационно доминирующая история человечества исходила из континентов Африка и Евразия. Майя, ацтеки, инки и прочие находились на отдаленной периферии. Америки начали цивилизационно, антропологически равноценно Европе «заселяться» с XV века. И лишь к XX в., благодаря более или менее спокойной там политической обстановке, приобрели прогрессивный цивилизационный вес, который имеют сегодня. Вся жизнь бурлила в Евразии. Поэтому основная и первейшая торговая ось была сформирована до XX века по линии Шанхай – Роттердам. Китай с его 1,4 млрд населения и Европа с ее 750 млн населения. В подбрюшье к этой оси тяготеет еще Индия с ее населением в 1,3 млрд. Сама по себе Евразия – это самая большая и самая заселенная суша с населением 5,3 млрд человек. Оценки по состоянию на конец 2010 годов. То есть с точки зрения геополитики Евразия является самым главным континентом планеты. Здесь самая большая территория и самое большое население, которое сгруппировано в разных частях этой самой Евразии. И между этими частями ведется торговля на десятки триллионов долларов. Ни юаней, ни евро, ни рупий, а долларов. Но доллары и их принадлежность сейчас второстепенны. Важна геополитика. Важно то, что Евразия – это материнский, самый большой, самый населенный континент и самая большая суша, то есть континент един.

Вторая по значимости ось товарных потоков сформировалась в XX веке между Европой и США, а позже между США и Китаем. Трансатлантические и транстихоокеанские товарные потоки. Северная Америка в два раза меньше по территории, чем Евразия. А население там 0,58 млрд человек. И самое значимое то, что этот новый центр мировой торговли удален от первичной Евразии Атлантическим и Тихим океанами на значительные расстояния. Никто в 2018 году пока не будет оспаривать роль США как ведущей страны в мировой торговле. Достаточно вспомнить значимость мировой торговой валюты – доллара. Но как получилось так, что территория намного меньшей суши с меньшим населением заправляет мировой торговлей и контролирует основные товарные потоки? Ответ прост: морская сила. Море дает коммуникативные возможности, в то время как большая суша Евразия разделена на множество государств и границ. Доставка грузов с меньшими рисками, платежами и временем прохождения. США унаследовали это после ослабления во Второй мировой войне ведущей морской державы, владычицы морей – Британской империи. Но об этом позже. Для нас сейчас важно понимание разницы величины географических объектов Евразии и Америки, в особенности Северной Америки. Разницы потенциалов суши и населения и влияние изоляции и коммуникации. А также коммуникативного влияния моря. Суша и море.

Море – более простой элемент для его преодоления с точки зрения технологий для торговли и транспортировки войск. Здесь главную роль играет максимальное географическое вхождение, врезание моря в сушу. Наличие там глубоководного, для большой осадки судов, порта. Контролируйте глубоководный порт при сегодняшней морской парадигме, и вы будете контролировать радиус 500 километров суши вокруг этого порта. Как с военной, так и с торговой точки зрения. Часто само по себе наличие мощного военно-морского флота оказывает влияние на порт одной лишь угрозой его захвата или контроля. Поэтому в портах третьих стран или колоний более трепетно относились к судам стран, имеющих мощный военно-морской флот. То есть они уже имели приоритет. Также стоит отметить, что правила мировых морских грузоперевозок почти сохранялись и устоялись за 500 лет и главную роль в выработке этих правил сыграла Великобритания. Значительную роль в морских коммуникациях играют каналы, проливы, заливы, бухты, а также естественные очертания континентов и островов. Именно они определяют выгодность размещения портов как элементов коммуникации суши и моря. Со второй половины XX века большое значение имеют морские границы государств и их морские экономические зоны. Морские границы и морские экономические зоны государств – это довольно новое ограничение морского фактора коммуникаций. Они уменьшают коммуникативность моря. Вообще, границы – всегда ограничения. А цель ограничения – это всегда распределение ресурсов с выгодой для одних, с тратами для других.

Исходя из нынешних современных технологий и политической ситуации в мире, море представляет собой более легкий коммуникативный путь, чем суша. Главные проблемы суши – политическая раздробленность государств, их границы и географические преграды в виде гор, рек, болот, озер, пустынь, мерзлоты и прочих. На преодоление географических преград также необходимо потратить ресурсы.

Море дает возможность на сегодняшний день дешевле, проще, быстрее и массово загрузить товарные контейнера (TEU) в Шанхае и доставить их Роттердам. Те же контейнера на суше столкнутся сегодня с большими проблемами и затратами. Наравне с контейнерами море усиливает быстроту военных коммуникаций. Вы можете пригнать к любой береговой линии, граничащей с сушей, если позволяет глубина, авианосец с должным обеспечением, и он возьмет 500-1000 километровый радиус суши под контроль. Если там, конечно, нет соответствующего военного контингента для противостояния ему (см. таблицу «Список крупнейших контейнерных портов мира – 2019»).

Порты в списке ранжированы по величине грузооборота, измеряемого в TEU (20-футовых контейнерах)

Очень приблизительно, задумайтесь о значении мировой морской торговли и прибылях только от контейнерных перевозок! Через указанную сотню портов проходит свыше 630 млн контейнеров в год. Очень приблизительная средняя стоимость контейнера около 40 тыс. долл., а стоимость трансфера одного контейнера примерно в среднем 1000 дол.

Соответственно, получаются следующие очень приблизительные цифры.

Стоимость циркулирующих товаров в морских контейнерных перевозках приблизительно равна 25,2 трлн долл.

Стоимость самой перевозки около 630 млрд долл. Вот что делает морские державы великими – контроль за таким рынком!

Де-факто море сегодня играет главную коммуникационную торговую и военную роль на планете. Но это вопрос технологий. Не всегда так было, и не всегда так будет.

Теперь перейдем к суше. Чем тверже поверхность, тем тяжелее ее преодолеть. Это главное отличие моря от суши. Большой корабль по суше не проплывет. Но в то же время, чем тверже поверхность, тем уверенней будет на ней опора. То есть то, что можно построить на суше, очень тяжело построить на море. Не говоря уже про океан. Исходя из современных технологий, транспорт на суше передвигается по созданным коммуникациям во много раз быстрее, чем по морю. Суша при наличии соответствующей технологии имеет более высокие скоростные режимы перемещения грузов. Проблема на сегодня в объемах. Обычный средний морской контейнеровоз может транспортировать в среднем 10–15 тысяч контейнеров (TEU). В то же время обычный поезд из 60 вагонов возьмет всего лишь 120 двадцатифутовых контейнеров. Чувствуете разницу? Вопрос технологий. Но об этом позже. Факт в том, что на сегодняшний день коммуникативная сила моря больше, чем суши. Морем перевезти можно больше, безопасней и дешевле.

Если море, вода сглаживает, затопляя своей глубиной поверхность Земли, то суша сохраняет неровности рельефа обнаженными. В глубинах океанов находятся целые горные цепи. Для навигации на море важна близость выступающих к поверхности воды объектов: отмелей, разностей приливов, отливов и глубин, подходящих к суше. На суше существуют равнины, плоскогорья, горы, реки, озера, болота, пустыни. Каждый из этих элементов можно рассматривать с точки зрения геополитики, а именно – изоляции и коммуникации.

Равнины и степи позволяют передвигаться с минимальными затратами на их преодоление. В то же время равнины требуют больших затрат ресурсов и людей на оборону. В горах взвод может стоить целой дивизии на равнине. Потому как взвод будет использовать высоты местности с большей выгодой, чем на плоскости равнины. Всё зависит от взгляда и нужд. Сельское хозяйство, сооружение инженерных и коммуникационных сооружений значительно облегчено на равнинах, чем в горах. Продвижение танковых колон легче и безопаснее на равнине. Постройка железной дороги дешевле на равнине. И так далее. Равнины – это сухопутные моря суши со всеми исходящими отсюда факторами. Далее на равнины действует их месторасположение и, соответственно, климат. Она может быть пустыней, степью, лесом или арктической пустошью. Всё это также имеет геополитическое значение с точки зрения изоляции и коммуникации, а далее уже и экономическое, военное и прочее. Например, самая протяженная степь Евразии начинается с Алтая, охватывает Казахстан, Россию, Украину и упирается в Карпаты. Здесь была одомашнена лошадь. Это родина кочевников, которые в разные периоды истории основывали свои государства и совершали набеги на земледельческие культуры. По сути, здесь до XVIII века был другой мир с совершенно иным укладом жизни. Своего рода цивилизация грабителей и воинов. Именно для их сдерживания были воздвигнуты имперские Траяновы валы на Дунае. Или Змиевы валы на Украине, отделявшие земледельческие культуры славянской, лесной части Украины от Дикой степи, от Дикого поля. Именно эта равнинная поверхность великой степи служила транспортным коридором для великого переселения народов в IV–VII веках. Именно здесь проходила северная часть коммуникаций Евразии как северный путь Великого шелкового пути. Именно здесь прошло формирование протогосударственных образований сарматов, скифов, гуннов, а позже монгольских и татарских империй Чингисхана, Золотой Орды, Крымского ханства. Равнина с древности предрасполагала к единству, притом любая. Равнины, ограниченные другими географическими препятствиями, вроде гор и береговых линий – это основа формирующихся государств и народностей.

Горы и береговые линии – это классические опоры государств, которые расположены на равнинах. Германия опирается с юга на Альпы, а с севера на Балтику и Северное море. Франция на те же Альпы и на побережье Атлантического океана. Италия с севера на Альпы и побережье Средиземного моря. Израиль – на Средиземное море и Голанские высоты. Польша на Карпаты и Балтику. Любое государство имеет опору. Что такое опора? Это то географическое место, которое служит более или менее защищенной границей и где необходимо держать минимум войск для защиты. Альпы и Балтика позволяли Германии концентрировать войска на западе и востоке в мировых войнах. Атлантическое побережье разрешало Наполеону концентрировать войска на других направлениях.

А географическое положение Великобритании как острова вообще превращало ее в крепость. Только лишь Римская империя и Вильгельм Завоеватель смогли подчинить британский остров, да и то в минуты его политической слабости в древние времена. Десантные операции вроде высадки союзников в Крыму (1854 г.), в Нормандии (1944 г.), в Ираке (2003 г.) – это сложнейшие и очень дорогостоящие операции по преодолению моря и его береговой линии. Ни Гитлер с его операцией «Морской лев», ни ранее Наполеон не решился на такие операции, потому как они требовали значительных усилий, особенно с точки зрения военно-морского флота. Поэтому протяженная береговая линия – опора, позволяющая размещать войска на других направлениях. В то время как равнина, степь являются, наоборот, более коммуницирующим фактором и слабой опорой, на которой необходимо концентрировать больше войск, чем в горах или же на береговой линии.

Реки с древности были своеобразными дорогами для транспортировки грузов, как военных, так и торгово-гражданских. В то же время форсирование большой реки для масс войск является и сегодня не самой простой задачей. Поэтому мосты – это также своеобразные малые геополитические точки. Напоминаю, в геополитике всё рассматривается с точки зрения изоляции и коммуникации.

Важность географических объектов зависит от концентрации на этих объектах изоляционных и коммуникационных факторов. Чем больше пропускной поток и чем более он сконцентрирован в каком-то одном узком месте, тем бо́льшая значимость этого объекта с точки зрения геополитики. Но и границы государств, их устремления, их возможные варианты развития рассматриваются тоже с геополитической точки зрения как наличия опор и коммуницирующих факторов. Упрощенно каждое государство с геополитической точки зрения можно рассматривать по набору факторов важности:

1. Государственное географическое положение.

2. Климат.

3. Величина территории.

4. Величина населения.

5. Географическое состояние границ.

6. Опоры границ и географические факторы территорий, береговая линия, горы, плоскогорья, равнины, степи и леса, болота – всё, что влияет на изоляцию и коммуникацию, как на границах, так и внутри страны.

7. Имеющаяся изведанная ресурсная база.

8. Экономические возможности и возможный потенциал переработки ресурсов в градации от добычи до полной переработки и самодостаточности.

9. Торговые пути и контроль над ними.

10. Наличие важных геополитических точек.

Эти факторы дают основное понимание как процессов истории, так и приблизительного будущего. Потому как они предрасполагают к тому или иному развитию событий на рассматриваемых территориях. Монголия и Япония, например, имеют то историческое развитие, которое им предопределено данными факторами. Изучая совокупность этих факторов, можно объяснить многое в развитие этих стран. Почему исторический процесс в них шел именно этим путем. Почему именно в конкретное время они достигали оптимального исторического развития или угасали. Геополитическое рассмотрение стран в значительной мере позволяет понимать их исторические процессы, выявлять слабости и находить приоритеты. Я, может, крайне субъективно оцениваю историю развития любого государства, исходя из 50-процентного влияния на нее геополитических факторов, 25 процентов я отдаю человеческому, политическому (идеологическому) фактору и 25 технологическому. Да, это очень грубо, но, повторюсь, по моему мнению, влияние на историю распределяется именно таким образом и для любой территории.

1.3. Скорость коммуникаций и масса с объемом как технологическая цель геополитики

Если рассматривать все эти 10 факторов геополитического взгляда на историю и на современность, то их пронизывает главная идея геополитики – изоляция и коммуникация. Как говорилось выше, это две части противоположности, которые могут служить описанием одного и того же объекта, характеризовать одно и то же государство или их объединение. Притом одновременно. Например, горная цепь может быть изолирующим фактором между территориями, а ущелье в ней приобретает яркую коммуникационную оценку. Или схождение гор и морской береговой линии. Например, Дербент, или «Железные врата», или «Врата гуннов» – есть еще много названий в зависимости от народов, связанных с ними на протяжении многих веков. Находятся в месте, где Большой Кавказский Хребет подходит к Каспийскому морю. Одна из важнейших геополитических точек древности, которая служила коммуникативным каналом между разными сторонами Кавказских гор. Иногда изгиб береговой линии создает геополитическую точку вроде въезда в Крым – Перекоп. Контролируя ее, вы из полуострова Крым превращаете его в остров. И все сухопутные пути в Крым ранее проходили сквозь Перекоп. Ставь там «сторожку» – и «обилечивай» всех проезжающих (шутка). Карпаты, как и Альпы, как и другие горные массивы, служат опорой сразу для нескольких стран и народов, живущих по разные стороны горных массивов. Пиренеи разделяют Францию и Испанию, Тибет – Индию и Китай, Анды – Чили и Бразилию с Аргентиной и другие страны.

Идентичными горным массивам с геополитической точки зрения являются пустыни, протяженность которой разделяет народы и целые цивилизации. Например, пустыня Гоби отделяет Китай с его ярко выраженным земледельческим укладом жизни от монголов-кочевников.

С древности реки играли роль разделения местности, но этот фактор постепенно ослаблялся технологиями. В то же время реки являлись дорогами древности, по которым проходили торговые пути. Они своего рода предвестники значимости морских держав. Потому как большое речное судно перевозило груза соизмеримо с целым сухопутным караваном. Древние геополитические точки также находились в местах, где реки разных бассейнов ближе всего подходили друг другу. Например, между Днепром и Западной Двиной чуть западнее Смоленска. Там перетягивали речные суда по суше между реками, между речным бассейном Черного и Балтийского морей и, соответственно, селились контролировавшие их люди. Поэтому в Гнездово (Гнездовские курганы) под Смоленском один из самых больших в Европе комплексов могильных курганов, значительная часть которых принадлежит викингам.

Днепровские пороги притягивали к себе людей с самой древности тем, что они служили преградой судоходству по реке по линии от Балтийского с Западной Двины и Днепру к Черному морю. Аналог своего рода Гнездово. В то же время остров Хортица на Днепре замыкал пороги и служил ключом с севера на юг по Днепру, – здесь заканчивался обход судов Днепровских порогов. Поэтому о. Хортица был старинной геополитической точкой, через которую проходили торговые и военно-коммуникативные пути с севера на юг и с востока на запад. Поэтому у о. Хортица такая богатая история, а те же казаки называются «запорожские». И селились там не потому, что он красив и плодороден, а потому, что это позволяло им контролировать два значимых перекрестных пути и при этом находиться в относительной безопасности острова. Микроаналог Великобритании. Хотите в Дикой степи перейти Днепр – идите на Хортицу, хотите обойти пороги – идите на Хортицу. Там в зависимости от выгоды вам помогут или помешают. Хортица – место более концентрированного фактора изоляции и коммуникации в округе радиусом в 250 километров. И этот диаметр в 500 километров с севера на юг и с запада на восток контролировал о. Хортица в центре.

Днепровские пороги – геополитическая точка старинного контроля до момента поглощения и ослабления ее влияния факторами технологий и более значимыми геополитическими акцентами. Важно это понимать. Именно технологиями развития организации коммуникаций и еще более весомой геополитикой. Почему? Потому как геополитика в то время изменила значимость Хортицы. Значительно ослабился северный путь по Днепру, так как вся земледельческая зона петровской России получила основной порт в Санкт-Петербурге в начале XVIII века, подняв ее значимость на принципиально новый уровень. Торговый путь с востока на запад и остаток товарных потоков ушли на черноморское побережье, приобретённое в результате русско-турецких войн 1768–1774 годов, завоевания Крыма в 1783 г., основания Херсона в 1778 г., Николаева в 1789 г. и Одессы в 1794 г. Запорожская Сечь о. Хортица (1775 г.), окончательно теряя экономическое влияние, но сохраняя военное, находя новые выгоды в территориальных приобретениях России и в спокойствии Дикой степи, трансформировалась в Черноморское казачье войско (1787 г.), а позже в Кубанское казачье войско (1792 г.). Князь и великий гетман Г. А. Потемкин логично развил успех Петра Великого в геополитическом влиянии основания порта в Санкт-Петербурге как морских ворот Московии-России и стремлении к основанию таких же портов на Черном море. И помогли, предрасположили его к этому понимание важности географии места и наличие технологий. Россия получила опору на Балтику и Черное море. Крым как значительно выдающейся полуостров дал контроль над всей акваторией Черного моря, обезопасил западную часть Великой степи и предрасположил развитие Российской империи на ближайшие 100 лет. Технологии дали возможность армейских операций на более дальних коммуникациях, чем ранее до этого при Петре Первом. Вот что дает понимание геополитики в определенном моменте истории.

Реки с точки зрения геополитики, факторов изоляции и коммуникации могут быть как преградой, так и дорогой. Использование рек как дорог и преград, их устьев как коммуникативных геополитических точек между сушей и морем – таких примеров в истории множество. В каждой стране есть подобные точки, и они играют значительную роль для торговых путей и военных коммуникаций. Блокирование и контроль над портом, который соединяет речные и морские коммуникации, может «отключить» целые регионы или значительно ослабить экономику. И так далее.

Каналы между реками связывают речные бассейны и морские акватории. При СССР, например, зачахший ныне Днепровско-Бугский канал, соединяющий бассейны Вислы и Днепра, Черного и Балтийского морей по линии Гданьск – Херсон перевозил 7 млн тонн грузов (1991 г.). Значимость была утеряна из-за политических разногласий между государствами и перехода на более независимый, быстрый и часто более экономичный авто- и железнодорожный транспорт^[1]. Среднегерманский, Гёта-канал, Кильский, Беломорский, путь св. Лаврентия в США, Волго-Донской и многие другие каналы имели огромное геополитическое значение в развитии своих регионов. На пике могущества морской парадигмы коммуникаций в первой половине XX века их роль была грандиозной. Но сегодня они стали предвестником смены морской парадигмы на сухопутную. Так же, как когда-то транспортная коммуникация рек была предвестником смены сухопутной на морскую. Но об этом позже.

Если обратиться к истории с точки зрения геополитики, с точки зрения изоляции и коммуникации, то мы увидим, что на всё влияют технологии, придуманные человеком. Хотя даже при этом фактор географии играет самую значительную роль. Технологии пересадили идущего человека на лошадь и сделали его быстрее. Одомашнивание, животноводство, скотоводство, селекция, стремена, седла, упряжь, повозки, колесницы, фуры, кареты – всё это технологии. В чем смысл? Чтобы перевозить быстрее, больше, объемнее! Технологии развития транспорта. Вспомним Остапа Бендера: «Железный конь идет на смену крестьянской лошадке!» На суше гужевой транспорт заменили автомобильным, железнодорожным и пр. Технологии стремятся к быстроте и мощи. Особенно последние сто лет. И если вы устремите свой взгляд к истории, то однозначно признаете следующий факт: вся история цивилизации пронизана стремлением человека транспортировать бо́льшую массу и объем быстрее. От шагающего человека до сверхзвукового болида и супертанкера. Скорость коммуникации между пунктами назначения является важным геополитическим элементом. На смену парусным судам пришли более быстроходные суда с двигателями внутреннего сгорания и атомными реакторами. Существенным элементом коммуникации во всех трех пространствах: на суше, море и воздухе является скорость того, насколько возможно быстрее перевезти груз большой массы и объема.

С XV века по первую половину XX века однозначное первенство в этом вопросе занимали морские суда. Но так как поверхность моря вязкая, то скорость судов, перевозящих значительные грузы, уперлась в обычные максимальные 30 узлов в час (55 км/ч). А в реальности и того меньше. Средняя скорость торговых судов на море – от 15 до 20 узлов в час (28–37 км/ч). В вопрос скорости морских коммуникаций уперлись еще в начале XX века. И до сих пор он кардинально не решен. Потому как скорость того же железнодорожного состава стала в три раза больше. Банально, но скорость на суше основывается на более высокой твердости поверхности. Суша тверже, чем вода. И всё. Вопрос скорости морских коммуникаций сглаживается двумя факторами: 1) противоречиями государств с их границами и их преодолением; 2) величиной объемов и массы перевозимых грузов. Об этом уже упоминалось выше. Поэтому с точки зрения технологий морские коммуникации, учитывая фактор скорости, развивались в сторону увеличения объемов. В XX веке суда становились всё больше и больше и сегодня достигли своих максимальных размеров. Также уперевшись в способность воды, моря, климата, глубин возле суши выдерживать огромные размеры.

Сегодня, в XXI веке, морские коммуникации уперлись в свое возможное развитие, при этом технологии постепенно, медленно, но необратимо в ближайшем будущем отберут коммуникативное значение моря и передадут эту важность суше. Яркий пример – трубопроводы. Если раньше наливные жидкости транспортировались больше танкерами, то сегодня все бо́льшее и бо́льшее значение приобретают нефтепроводы, газопроводы и прочие трубопроводы. Значение коммуникативности моря падает.

Для понимания важности и серьезности оценки происходящего приведу пример. Только по северной ветке нефтепровода «Дружба», построенного из СССР в «дальнее зарубежье», экспортируется до 50 млн тонн нефтепродуктов в год. Супертанкер (все танкеры, которые могут перевезти более 2 млн баррелей) перевозит около 350 тыс. тон нефти. Чтобы перевезти объем северной ветки «Дружбы», таким супертанкером надо совершить около 142 ходок в год. В 2009 г. в мире использовалось 74 супертанкера, из них 48 функционировали как временные накопители при добыче нефти в море. А в 1991 г. в связи с войной в Персидском заливе использовалось 65 супертанкеров. Любой супертанкер совершает не более 12 ходок в год, что, в принципе, является их пределом, потому как их скорость обычно около 25 км/ч и плавают они на дальние расстояния в среднем около месяца. По факту северная ветка «Дружбы» обесценила работу 12 супертанкеров. И это не просто 20 человек команды в каждом, а целая разветвленная инфраструктура портов и коммуникаций, более мелких трубопроводов, насосных станций, резервуаров, верфей, доков и на самом деле тысячи рабочих мест. Это целое перераспределение ресурсного потока, не говоря уже о баснословных деньгах и политике влияния и контроля. СССР постройкой нефтепроводов и газопроводов, а также других продуктоводов значительно ослабил товарные потоки, контролируемые морскими державами. Сегодня можно понять обеспокоенность США трубопроводами России в Европу, которые удешевляют поставки в районе 20 % стоимости и фактически существенно уменьшают контроль, прибыли, влияние над регионом, а напрямую несут убытки морским державам. Задумайтесь! Транспортировка углеводородов, химических веществ в жидком состоянии в трубопроводах в значительной мере ослабила фактор морских коммуникаций в сторону суши. И этот процесс, начавшийся постепенно во второй половине XX века, необратим. Почему? Потому как это не просто человеческий фактор, политика, а прежде всего экономика, выгода. Наполеон проиграл Континентальную блокаду не оттого, что был слаб или глуп, а потому как на стороне Великобритании тогда встали выгода, экономика. Последняя базировалась на тогдашней геополитической ситуации, тогдашних технологиях. Ничто не может остановить человека в его стремлении к реальной выгоде, как только он ее увидит. Это заложено в его природе. Ни расстрелы и конфискации Наполеона, ни тотальная пропаганда, потому как за ней со временем всегда приходит отрезвление. Выгода и экономика ближе человеку, первичнее, как чувство голода, чем политика и философия «о возможном», как честолюбие. Кстати, это одна из главных политических причин падения СССР.

Уровень технологий, как ранее было сказано, влияет на сглаживание фактора морских и сухопутных коммуникаций вплоть до переворота парадигмы с сухопутной на морскую и наоборот во время исторического процесса. Реки в древности были дорогами человечества, они подавляли фактор влияния коммуникаций суши, сухопутной парадигмы и стали предвестниками рождения морской парадигмы. С XV века морская парадигма достигла своего пика к началу XX века. Но сегодня, как когда-то в XV веке, появление технологий морских перевозок – каравелл, развитие транспортной инфраструктуры на суше и ее тупик на море предвещают новый переворот парадигмы. С морской на сухопутную.

Первым звонком стало развитие железнодорожной и автомобильной инфраструктуры. Ослабляет это развитие прежде всего политическое противостояние между странами и технологии. Как говорилось выше, на стороне морской парадигмы стоит принцип «разделяй и властвуй» государства суши и невозможность технологически перевозить по суше большие массы и объемы, равные судам. То есть в морской парадигме сегодня остается транспортировка сухих грузов, контейнеров (TEU) и пр., а это миллиарды тонн. Но скорость транспортировки грузов и ресурсов, скорость коммуникации уже во многом переходят на сушу. Локальные грузоперевозки, инфраструктура на геополитических платформах и даже между ними благодаря трубопроводам, железнодорожному и автомобильному транспорту, а также авиасообщения значительно ослабляют фактор мощи морских коммуникаций. Именно они сначала уменьшили грузопотоки по небольшим каналам между реками. Товары, которые возили по воде, перешли на сушу из-за фактора скорости коммуникаций. А ведь еще до второй половины XX века эти миллионные грузопотоки шли по каналам. Сегодня же каналы часто становятся уже объектом туристической отрасли и отрасли развлечений. Вспомните Днепровско-Бугский канал. Товаропоток с 7 млн тонн при СССР сегодня упал в десятки раз. И таких каналов сотни. Всё перекочевало на сушу. Из-за скорости коммуникаций. За морем остались масса и объем. Но как только технология позволит перевезти хотя бы 5 тысяч 20-футовых контейнеров одним «махом», как только они проедут из Шанхая в Роттердам быстрее и дешевле, чем по морю, морская парадигма уступит сухопутной. А это означает кардинальное перераспределение ресурсов, средств, денежных потоков от морских держав к сухопутным со всеми исходящими отсюда реалиями. Это триллионы. И данный процесс необратим, потому как это естественная эволюция цивилизации, технологий и стремления человека жить лучше, получать выгоду и развиваться.

Скорость коммуникации – это важный аспект понимания в геополитике и ее взгляде с точки зрения изоляции и коммуникации. Человек всегда будет стремиться наращивать скорость коммуникации в перевозке объемных и тяжелых грузов. В этом состоит уравновешивающие противоречие, где скорость коммуникации противостоит объему и массе. Доводя это противоречия до баланса, морские или сухопутные цивилизации длительно пользуются его благами. 500 лет с XV века баланс этого противоречия работал на морские державы. Технологии более быстрых коммуникаций на суше сдвинули теперь этот баланс в сторону сухопутных держав. Им осталось уравновесить его, увеличив технологически возможную транспортировку массу и объема с новыми технологическими скоростями коммуникаций. Например, сделать поезд более крупным и бо́льшим. Если такое случится, то баланс этого противоречия (скорости и объемной массы) переведет флагман развития с морских на сухопутные державы. Парадигмы перевернутся. Морские ослабнут, а сухопутные усилятся. Центром развития станут уже не морские державы, а сухопутные, как было до XV века. Появятся новые «шелковые пути». Конечно, в результате возможного технологического прорыва, если удастся преодолеть земное притяжение под конкретным «грузовиком», весь транспортный поток уйдет в воздушное пространство, потому как там скорости еще бо́льшие. И сложится совсем другая геополитическая картинка мира. Страны будут бороться за доминирование в воздухе и космосе. Но пока такой сценарий столкнется с тем же проблемным противоречием, которое необходимо уравновесить: скорость коммуникаций и масса с объемом возможно перевозимых грузов с точки зрения экономичности. Сегодня, как и 30 лет назад, самый большой и тяжелый груз по воздуху может перевезти советская АН-225 «Мрия» – 200 тонн. Это несопоставимо с железнодорожным составом, а тем более с морскими судами. Да, мелкие и легкие грузы потихоньку будут перетекать в воздушное пространство. Но пока не будет кардинально новой технологии преодоления притяжения Земли, всё это будет выглядеть не более чем красивая обертка от конфетки. Скорость коммуникаций и масса с объемом – это технологическая цель в геополитике изоляции и коммуникации. Она сдвигает и переворачивает баланс между большими сухопутными и меньшими, но более коммуникативными морскими державами в нынешнем историческом отрезке времени.

2. Краткий исторический экскурс. Мэхэн, Маккиндер, Хаусхофер, Спикмэн, Бжезинский

Обычным людям далек смысл геополитики как науки. Они заняты вопросами личного выживания или улучшений условий своей жизни. Для более глубокого понимания вопроса необходимо длительное и системное ортодоксальное образование, чего они не могут себе позволить в силу экономических и житейских проблем. Лишь доля процента от всего населения усматривает то огромное влияние, которое оказывает геополитика на абсолютно все стороны жизни конкретного человека. Даже многие политики и элиты воспринимают геополитику интуитивно, когда упираются в непреодолимые вопросы географии, транспортных коммуникаций, смысла изоляции и коммуникации, технологической проблемы геополитики в скорости коммуникаций с должной массой и объемом.

Было смешно наблюдать потуги украинских политиков в создании транспортного коридора между Украиной и Китаем в условиях 2015–2016 годов, когда с помпой запускали поезд «Нового шелкового пути» в обход России. К сожалению, это обычная безграмотность, о чем я тогда и писал. Безграмотность с точки зрения геополитики, порождающая бессмысленность и убытки. Или построение А. Яценюком стен с Россией или Д. Трампом с Мексикой. С точки зрения геополитики такие проекты абсолютно бессмысленны. Когда смотришь на подобное, хочется думать, что люди, затевающие их, просто хотели лично обогатиться и отмыть деньги. Потому как в ином случае организаторы этих проектов как минимум малообразованные. Что говорить уже о простых людях, которые интуитивно чувствуют закономерности, влияющие на жизнь их государств и их самих, но не понимающие основ геополитики? Им приходится выдумывать и верить в теории заговоров, тайное мировое правительство, «злобных алчных евреев» или прочих народов в примитивных националистических и расистских противостояниях. Они не понимают, как география и климат окружающего мира влияют на их жизнь, жизнь целых государств, народов и рас, почему политики часто вынуждены принимать определённые решения, предрасположенные географией планеты. Они не понимают, почему решения элит, которые идут против географии планеты, против закономерностей геополитики, не удаются, проваливаются, загоняют их в самоуничтожение, и относят такое к «злым козням врагов», «злобным соседям» и природной «глупости народов и рас». Они не понимают, почему чернокожие в Африке тысячелетиями развивались именно в таком историческом ключе, а белые в Европе достигли другого уровня в цивилизации. Они не понимают, почему разные народы достигли разных уровней развития своих государств. Почему некоторые государства канули в Лету. Обычные люди не улавливают геополитической логической причинно-следственной связи в исторических процессах. Они крайне недооценивают влияние географии, климата и производных геополитических факторов на историю и современность. У них всё просто и категорично, часто как у булгаковского Шарикова: «взять и поделить», «белое и черное», – примитивизмы, возведенные в гиперболы. Такие суждения загоняют людей в еще большую темноту, а отрезвление бывает очень болезненным и иногда невозможным. Они сутками могут рассуждать о политике и политиках, но ни разу не упомянут основу, которая лежит в геополитических причинно-следственных связях исторического процесса. В то время как геополитике как науке уже более 100 лет. И все их рассуждения являются примитивным чувственным восприятием со значительными провалами в знании истории и полным отсутствием геополитических причинно-следственных связей в историческом процессе. И это касается не только обычных людей, но и многих дипломированных преподавателей, представителей политических элит. Прямо какое-то мракобесие, ведущее к суицидальным устремлениям, самопроизводный горький катаклизм, который заставляет лишь вследствие тяжелых ушибов и переломов временно учиться на собственных ошибках.

Между тем есть множество трудов по геополитике, которые представляют разные взгляды, разные школы, но в целом определяют основные тенденции, базисные причинно-следственные связи влияния геополитики на исторический процесс, на развитие государств и территорий. Они преподносят разные углубленные и специфические точки зрения, но в целом, в основных идеях и доктринах, они едины. Ни один человек, профессионально изучающий геополитику, не сможет отрицать того факта, что география, географические физические объекты, суша, моря, горы, реки и т. д. влияют на исторический процесс развития той или иной территории мира. И не просто влияют, но предрасполагают к именно определенному развитию, к определенным взаимосвязям, тенденциям в причинах и следствиях.

Задача моего опуса – это не научный труд по геополитике, а формирование шпаргалки, более или менее простой и понятной обычному человеку. Моя цель обратить внимание на геополитические факторы, которые в целом влияют на мировую политику и экономику, провести параллели и вывести причинно-следственные связи этого мирового влияния на территорию моей родины – современной Украины. Моя цель заинтересовать геополитикой обычного человека. Подвести его к тому, чтобы он учитывал в своих взглядах и суждениях огромное влияние геополитических факторов в надежде на то, что это углубит его знания и улучшит этим его жизнь. Даст возможность избежать опрометчивых решений и суждений, отведет хоть немного в сторону от царящего популизма. Заставит задуматься о социальной жизни в более широком аспекте.

Прародителями геополитики можно назвать знаменитых политиков всех времен и народов. Вот как громко звучит фраза! (шутка). Рамзес Великий, Александр Македонский, Цинь Шихуанди, Марк Порций Катон Старший, Гай Юлий Цезарь, Август, Траян, Диоклетиан, Константин Великий, Аттила, Карл Великий, Вильгельм Завоеватель, Владимир, Чингисхан, Тамерлан, Витовт, Ягайло, Генрих VIII, Иван Грозный, Елизавета I, Вильгельм I Оранский, Кромвель, Людовик XIV, Петр Великий, Наполеон, Уильям Питт, Бисмарк, Виктория, Сталин, Гитлер, Франклин Делано Рузвельт, а также их советники и ученые, вроде Аристотеля у Македонского, Збигнева Олесницкого у Ягайла или Феофана Прокоповича у Петра, – все они стояли у истоков геополитики. Из новейшей истории примеры приводить не буду, дабы избежать бессмысленных политических аллюзий.

Все указанные личности достигли успеха, потому как шли параллельно или за геополитическими вызовами и учитывали в развитии своих государств географические основы политики. Не будем вдаваться в их политические (идеологические) методики с точки зрения морали. Но Рамзес Великий строил доминирование Древнего Египта вокруг его основы Нила. Македонский очертил размеры своего государства географическими объектами, береговыми линиями, горами, реками. Цинь Шихуанди объединил земледельческие культуры бассейнов рек Янцзы и Хуанхэ и заложил основы Китая.

Катон вообще единственный раз в истории объединил морскую и сухопутную составляющую геополитики при уничтожении Карфагена и заложил почти тысячелетнюю основу Римской империи в отдельно взятом регионе. Цезарь присоединил разрозненную Галлию в ее географических границах. Август геополитически закрепил достижения как Катона, так и Цезаря, развивая их, а Траян достиг максимального могущества. Диоклетиан принял новые геополитические вызовы, устранил фикцию и ввел тетрархию в управлении на расширенных коммуникациях. Константин Великий юридически перезагрузил, узаконил существовавшую де-факто новую идеологическую религиозную парадигму, сменив язычество на христианство, чем стабилизировал развитие локального социума и предрасположил его дальнейшее развитие на тысячелетие.

Аттила – это вспышка государства гуннов, предвестник Чингисхана, своего рода демонстратор геополитической мощи степей и равнин Евразии в историческом периоде великого переселения народов. Мощи того, что в будущем геополитиками будет называться Хартлендом.

Карл Великий (747–814) создал образ объединенной Европы в новых геополитических условиях. Вильгельм Завоеватель, по сути, создал основу-государство на острове Великобритания, из которого в дальнейшем вырастет мощнейшая морская держава, превратившаяся в величайшую империю всех времен и народов.

Князь Владимир Святославович (958–1015) – аналог Константина Великого, сменившего религиозную парадигму. Также он идеологически закрепил формирование государства в геополитическом смысле на всем протяжении лесной и земледельческой зоны равнинной, восточной Европы – от Западного Буга до Волжской Булгарии, контролируя все ветки пути из «варяг в греки».

Чингисхан (1155–1227) стал основателем государства кочевого типа цивилизации на всей протяженности равнины, Дикой степи Евразии от Карпат до Китая и всей сопредельной с ней территории, объединив кочевников. Тамерлан – это более цивилизованный аналог Чингисхана, который окультурил кочевников и показал смысл единения геополитической мощи степей с культурным и технологическим развитием цивилизации, с ее идеологической наполняющей.

Витовт (1350–1430) – аналог князя Владимира, только в Великом княжестве Литовском воспользовался внутренними противоречиями Дикой степи, в Орде и развил государственность на окраине степи.

Ягайло (1350–1434), двоюродный брат Витовта, основатель династии Ягеллонов в Польше, политически переиграл Витовта в борьбе за центр влияния государственного образования на окраине степи на фоне политической разрозненности в Орде. Хотя здесь больше заслуг его советника Збигнева Олесницкого, который де-факто заложил основы будущей Речи Посполитой. Кстати, роль Збигнева Олесницкого в польской государственности незаслуженно слабо освещена и популяризирована в историографии Польши. Считаю, что именно Збигневу Олесницкому поляки более всего должны быть благодарны как единый народ в своей государственности. Именно он создал Ягайло, Ягеллонов, вывел их в первенство над Гедиминовичами, а также Длугоша с его государственно-образующим историческим наследием, определил геополитические направления опор Польши между Балтикой и Карпатами, союза и поглощения Великого княжества Литовского как буфера перед геополитической мощью географической составляющей восточной части Евразии, что в дальнейшем служило основой Речи Посполитой до того момента, пока эта мощь стала непреодолимой. Опять же субъективное мнение, но Збигнев Олесницкий по своей значимости – более значимая и крупная фигура для Польши, чем тот же Ян III Собеский или Ю. Пилсудский. Ну да ладно.

Генрих VIII (1491–1547) в рамках государства-острова юридически узаконил английскую реформацию, отделив англиканскую церковь от католической, наполнив геополитическую составляющую идеологической. При нем у элит Англии начала формироваться национальная идея. Подчеркиваю, именно только у элит, а не у всего остального населения. Не потому, что он был первым прообразом националиста, пылко любящего свою землю, а оттого, что выгодно использовал в личных целях идеи обособления государства на острове от остального католического мира. Своего рода католический коллаборационист. Но эти идеи обособления острова-государства позже впитают необходимость использовать море как инструмент не только защиты, но и коммуникации. Будет показан обособленному государству на острове смысл изоляции и коммуникации в будущей геополитике. Идеи перерастут в морскую силу при Елизавете I, которая переняла опыт голландцев в морской торговле и включилась в борьбу за морские коммуникации с Испанией. Море стало не просто защитой острова Великобритания, но и его главным доходом от торговых коммуникаций. И именно на основе этого позже будет создана величайшая в мире Британская империя, возникшая с острова и правильно сделавшая акцент на своем выгодном геополитическом морском положении.

Иван Грозный (1530–1584), используя геополитический фактор открытых пространств и равнин, Волжского торгового пути, подчинил и поглотил Казанское ханство, ослабевшее также в силу геополитических причин: переворота сухопутной парадигмы на морскую, ослабевания сил поддерживающих его кочевников евразийской Дикой степи из-за потери северной ветви Шелкового пути, глубокой изоляции от товарных потоков, политической раздробленности между ордами-улусами. По сути, в конце своего существования Казанское ханство контролировало лишь небольшую часть товарного потока по части течения р. Волги, и то оспариваемую Московией. Установив контроль над Казанью, Иван Грозный предопределил дальнейшее поглощение малолюдных просторов Сибири и Дальнего Востока вплоть до географических, геополитических ограничителей, идущих по линии гор Алтая и степных пустошей Монголии, переходящих в пустыню Гоби. Также он пытался «прорубить окно в Европу» в Ливонской войне, интуитивно понимая необходимость логического завершения торговых путей портом на Балтике. Но те же, прежде всего, геополитические причины не дали возможности этого осуществить. Какие? Растянутость сухопутных коммуникаций и технологическая неспособность их преодолевать в сравнении с более уже тогда быстрыми морскими коммуникациями Швеции на Балтике. Снабжение армии тех времен по грунтовым дорогам более длительное и растянутое, чем передвижение кораблей по относительно спокойной Балтике. От Москвы до Нарвы 820 км, от Москвы до Пскова – 730 км, а от Стокгольма до Нарвы – 640 км, от Стокгольма до Пскова – 740. Причем 430 км из них по этим направлениям проходят по более быстроходному тогда морю до Ревеля (Таллин). Не говорим уже про кинематографическую «Кемскую волость» Ивана Васильевича (шутка).

Вильгельм I Оранский (1533–1584) – это первый лидер буржуазной революции в Нидерландах (1566–1648). Очень значимое событие в истории, которое либерализировало морскую торговлю, переведя ее из-под жесткого контроля испанских королей в плоскость более экономическую. И в основе этого лежит именно геополитических фактор месторасположения Нидерландов на побережье континентальной Европы. Они первыми начали вести морскую торговлю, исходя, прежде всего, из экономических принципов. Именно у них этому научились англичане, позже перетянув морскую силу на свой бо́льший и более выгодный остров. Именно с Нидерландами англичане одолели Испанию, закрепив за собой первичное право «владычицы морей». И всё это геополитика и развитие государства по параллельной с ней стезе. Голландская Ост-Индская компания, как и Британская Ост-Индская компания, стали первыми в мире мегакорпорациями со своими армиями, флотом, колониями, вывозом ресурсов и начальным, почти научным подходом к геополитике, размещая свои форпосты в самых выгодных для морских коммуникаций географических местах. Нидерланды выросли из Ганзейского союза на Балтике в центр, замыкая на себе европейские, балтийские и океанские коммуникации новых открытых колоний. Яркий геополитический пример развития исторического процесса в конкретный период.

Кромвель (1599–1658) положил конец морскому владычеству Голландии, кстати, буквально еще недавно своему союзнику в сохранявшемся противостоянии с Испанией. Это произошло по результатам первой англо-голландской войны (1652–1654), окончившейся выгоднейшим для Англии Вестминстерским мирным договором как новой «владычицы морей». С политической точки зрения Кромвель стал Вильгельмом Оранским и возглавил английскую буржуазную революцию (1640–1660), также либерализировав торговлю, повторив опыт Нидерландов. Англия как большая морская геополитическая держава перетянула влияние морской силы изоляции и коммуникации с меньшей Голландии. И тут играют первейшую роль геополитические факторы географии. Остров Великобритания крупнее, чем Голландия. Там больше ресурсов и населения. Он имеет более значительные геополитические опоры на береговую линию, чем та же Голландия с ее растянутой сухопутной континентальной границей, затапливаемой местностью. Находится в более выгодном относительно Голландии географическом месторасположении. Англичанам, как голландцам, не надо проплывать через Ла-Манш или вокруг Великобритании, чтобы выйти на океанский оперативный простор и т. д. Это геополитика и ее пример работы в конкретном историческом моменте развития технологий. А что такое технологии? Это эволюция, которую можно лишь иногда приостановить, но она все равно найдет выход наружу, исходя из тех же геополитических факторов.

Людовик XIV (1638–1715) завершил формирование Франции в ее географических геополитических, то есть ограниченных географией, границах (Пиренеи, Альпы, Атлантическая береговая линия), создав одно из первых культуролизированных сухопутных государств в Европе.

Его потуги в глобальном смысле изначально были обречены на провал, хотя во многом сперва были успешны. Прежде всего, из-за того, что остров Великобритания занимает более выгодное географическое положение, более защищенное, более опорное, более коммуникативное относительно моря, чем континентальная Франция, которой необходимо концертировать силы на открытых участках сухопутных границ в противостоянии с соседями. Это первый яркий пример в Новой истории создания культурного сухопутного государства. А также первый пример в истории того, что потуги непредрасположенных к морской силе территорий со временем сойдут на нет в соперничестве с морскими державами в период доминирования морской парадигмы. Доказательство этого, доказательство непреодолимой силы коммуникаций моря над сушей при парадигме моря мы увидим уже при Наполеоне. Да, Франция приобрела значительные колонии, но потом был откат. Можно назвать это временным и успешным экономическим и геополитическим периодом в истории этой страны, но ровно до того момента, пока окончательно не усилилась Великобритания и вновь не доказала свое право быть «владычицей морей».

Петр Великий (1672–1725) бросил все силы государства на то, чего не удалось Ивану Грозному – заимел морской порт на Балтике. Этим он прорубил «окно в Европу», через которое хлынули огромные ресурсы Евразии, на основе которых произошли дальнейшие расширения уже не Московии, а Российской империи.

Все, кто был после Петра, хоть иногда и с ошибками, продвигались к установленным геополитикой географическим объектам-опорам Евразийской геополитической платформы: к Карпатам на Западе, Крыму и береговой линии Черного моря, Кавказу и за него (из-за мощи сухопутной территории и слабости исламского мира, лишенного глобальной морской торговли), до глубин Средней Азии, упирающихся в хр. Копетдаг, горные системы Памира и вплоть до пустыни Гоби и Дальнего Востока. Были потуги до Калифорнии, но и здесь же сыграл географический фактор растянутости коммуникаций, недостаточная технологичность во времени их преодоления. Например, Тихого океана под условиями и давлением Крымской войны. А ведь что такое Северная Америка в эпоху постгеографических открытий? Это набор колоний Испании, Нидерландов, Франции, Великобритании и России. Но об этом далее.

Наполеон (1769–1821) – это первый объединитель Европы в Новом времени. На фоне почти аналогичных Нидерландской и Английской революций, но более радикальной Французской революции в континентальной Европе вспыхнула звезда Франции, территория, первичные ресурсы и население которой больше, чем у двух названных государств. Кстати, последовательность развития революций, либерализма, национализма, технологий, экономики также подвержена геополитике и ее географическому, климатическому, меньшим по уровню остальным принципам в понимании изоляции и коммуникации. Наполеон попытался создать объединенное европейское государство от России до Атлантики. И именно геополитика не дала ему этого сделать. Во-первых, это был период доминирования морской парадигмы, а он проиграл и не мог по большому счету его выиграть, если бы не какой-нибудь случай в Трафальгарском сражении. И, как уже говорилось выше, центр Лондона помнит эту фиксацию Великобритании как уже «империи владычицы морей». Во-вторых, ему не удалось перетянуть Россию и Александра I на свою сторону, а Великобритания приложила максимальное количество усилий к этой неудаче. Соответственно, при доминировании Великобритании на море и протяженной, невозможной к контролю границе на суше с Российской империей Наполеону не удалось экономически удержать Континентальную блокаду Европы. Не удалось создать сбалансированную, самодостаточную экономику из-за более дешевых конечных и колониальных товаров Великобритании и России. И это создало громадный ресурсный провал. Военное поражение из-за растянутых коммуникаций в России, тогдашней технологической невозможности их преодоления, отсутствие в сравнении с противником восполняемости ресурсов завершило дело падения наполеоновской Франции. Ни фактор человеческого гения, ни новый буржуазный взлет Франции, ни национализм (о нем позже), ни почти все выигранные 60 сухопутных сражений не перевесили геополитический фактор, предопределивший поражение. Кстати, кому интересна Наполеоновская Франция, Наполеон, Континентальная блокада, лучшие, по моему мнению, фактические оценки и анализ даны в работах академика Е. Тарле. Заслуживают внимания также работы великого князя Николая Михайловича, имевшего доступ к архивам, об Александре I. Именно из Континентальной блокады выросли дальнейшие идеи «санкций» современного нам мира в их изоляционном и коммуникативном смысле. Наполеоновские войны распространили национализм по Европе, которого раньше в принципе на этих территориях не было. Наполеоновские войны показали главную проблему сухопутной парадигмы и доминирование над ней морской – скорость коммуникаций, смысл влияния изоляции и коммуникации, необходимость технологического преодоления этой проблемы на суше. Также фактом стало то, что для преодоления морской силы в тогдашних технологиях необходимо значительно бо́льшее количество ресурсов. С точки зрения России наполеоновские войны показали четкое доминирование буржуазной, либеральной экономики над абсолютистской со всеми исходящими проблемами и факторами. Потому как монарх России Александр Первый, превозносимый еще 1814 году победителем Наполеона и освободителем от «узурпатора» по всей Европе, кроме Франции, конечно, по результатам Венского Конгресса 1815 года де-факто не получил ничего, по сравнению с остальными «спасенными» и особенно Великобритании. «Прагматичность» победила «благородство»! И уже в 1817 году в Великобритании вышла книга сэра Роберта Томаса Вильсона «Очерк военной и политической власти в России: в 1817 году»^[2], военного атташе Великобритании в штабе Кутузова. Книга становится политическим бестселлером в Великобритании и на столетие прогнозирует роль России как главного соперника. Кроме того, издание определяет риски Великобритании от России в Центральной Азии и угрозу Индии – колониального бриллианта в короне Британской империи. По разным оценкам, ВВП этой колонии, куда входили современные Пакистан, Индия и Бирма, составляло свыше 20 % от мирового ВВП. И Британия посредством Ост-Индской компании проводила жесточайшую выкачку ресурсов из этих территорий, несмотря на многие кровопролитные восстания и войны.

Книга Роберта Вильсона, как «Фултонская речь» У. Черчилля 1946 года, демонстрирует яркую прагматичность Великобритании в достижении целей мирового доминирования, несмотря на различные «дружбы» и «союзы».

Аксиома Британской внешней политики, наследником которой сегодня являются США, говорит о том, что уничтожать необходимо их главного и второго после них конкурента посредством рук третьего по мощи и остальных союзников. При том если третий становится вторым и главным конкурентом, значит он автоматически превращается во врага. Но об этом позже. Прагматичность!

Об этом забыл Александр I в своих отношениях с Наполеоном и континентальной Францией. И если бы Российская империя не была бы так геополитически изолирована в огромных сухопутных коммуникациях и была с соответствующей более демократичной формой правления, ему бы напомнили о прагматичности. Но у него сыграла личная обида на Наполеона по поводу ответа на его гневное письмо из-за расстрела принца крови Франции, по сути, равного Александру I, герцога Энгиенского в Венсенском лесу. Ответ Наполеона прогремел на всю Европу. В нем он намекнул Александру I, что его отец и его предшественник Павел I скончался от «апоплексического удара табакеркой в висок» при поддержке заговора дипломатами Великобритании. Это выглядело очень некрасиво с точки зрения сына по отношению к отцу. Сына и абсолютного монарха, который не привык к таким вольным речам. Он же не в парламенте Лондона. Это вызвало личную жгучую ненависть Александра I к Наполеону, о чем последний потом очень сожалел. Отсутствие прагматичности у Александра I затмило все геополитические выгоды и толкнуло его в объятие субсидий и союза Великобритании. Но даже этот сугубо человеческий фактор тонко пронизан влиянием геополитики в том, что такое бы не могло случиться в либеральном обществе, где решения принимаются более прагматично. Прагматизм более присущ буржуазному, чем абсолютистскому. А на формы правления очень влияет фактор коммуникаций, их протяженности и доступа к информации. Вспомним очередность революций при морской парадигме до появления интернета – чем ближе к портам столица, тем быстрее обмен информации и всё исходящее далее. Если бы состоялся полноценный союз России и Наполеона, история пошла бы по другому пути. Но эта же история не терпит сослагательных наклонений и всяких «бы», хотя можно пофантазировать. Потому как эта же история созидается на базисе геополитики, которая влияет даже на, казалось бы, очень личные отношения и взаимосвязи.

Уильям Питт Младший (1759–1806) – кардинально новый тип политика, взросшего на английском парламентаризме. Это прообраз современных политиков в странах либеральной демократии, а также последних ста лет ее развития. Денди и, как сегодня принято говорить, «мажор». С абсолютно изолированной чувственностью и подчиняющийся исключительно вопросам прагматизма в политике, действующий в стезе геополитики. Человек, которому плюнь в лицо. И если это будет необходимо с политической точки зрения, он ответит, что это «божья роса». Исключительная прагматичность и отдаленность от личного чувственного восприятия морали. Когда будет выгодно политически, он пожалеет, посочувствует и поддержит. Когда возникнет новая политическая необходимость, он уничтожит. Это совершенно не значит, что человек плохой, бесчувственный и лишенный морали. Уильям Питт Младший очень переживал и умер в 46 лет от алкоголизма. Его главная идея – исключительный политический прагматизм на основе стержня выгод геополитики. Исключительная политическая прагматичность дает возможность принять решение в конкретный момент времени и подыграть, усилить геополитический аспект влияния. Когда надо, он «дружил» с Наполеоном, расчищая его руками препятствия и приобретая возможности. В нужное время начинал воевать. Что-то на подобие «Странной войны» 1940 года Великобритании с Гитлером, больше похожей на заигрывание обиженных влюбленных в надежде на предрасполагающий во времени геополитический фактор, когда Гитлер вынужден был развернуться и осуществить не операцию «Морской Лев», а операцию «Барбаросса». У Уильяма Питта вы найдете много общего и с Черчиллем, и с Рузвельтом и даже с Обамой или Байденом. Исключительная политическая прагматичность и «ничего личного».

Именно посредством её он создал задел для победы над Наполеоном, опершись именно на геополитический фактор. Пусть на континенте Наполеон сражается с такими противниками, как он, ослабляя друг друга, Великобритания активно включится позже, с новыми силами. А пока главная задача – доминирование на море. Трафальгарское сражение – и доминирование сохранено. Союзникам Великобритания поможет деньгами и допуском к трансферу по морским коммуникациям с выгодами торговли. Это принесет бонус в виде экономических выгод союзникам от контрабанды на Наполеоновский континент и ослабит контролируемую им экономику. Как только наполеоновская экономика ослабнет и он потеряет значительную часть ресурсов в войнах с «союзниками», тут и появятся свежие, но уже подготовленные на дальних коммуникациях, вроде испанского театра военных действий, войска Великобритании. Такова упрощенная идея Питта вкратце, но суть ее в использовании морской силы, изоляции острова Великобритания, отъема французских колоний, скрытых поставок контрабандных более дешевых колониальных товаров в наполеоновскую Европу и чисто политического ожидания недовольства местным населением захватов Наполеоном их земель – факторов изоляции и коммуникации. Ведь недовольство немцев, разочарование поляков в Наполеоне усложнило коммуникацию его войск в России. А восстание в Испании и напряжение в других местах значительно снижало концентрацию на главных направлениях. Наполеон тоже учитывал геополитический фактор. Нуждаясь в ресурсах и понимая, что не сможет контролировать некоторые огромные колонии на периферии, он совершил Луизианскую сделку (1803 г.), согласно которой в результате получил 8,8 млн долларов и продал США, буквально 20 лет назад приобрётших независимость (1783 г.), Луизиану с остальными вышележащими французскими землями. А это почти треть нынешних США. Вследствие сделки он получил финансовый ресурс, потому как после Трафальгарского сражения (1805 г.) не получил бы уже ничего, усилил Соединенные Штаты, которые еще 20 лет назад вели войну за независимость против Великобритании (1775–1783).

Но фактор морской силы превозмог даже гений Наполеона. И этот фактор подчеркнула и усилила прагматичность Уильяма Питта, который не просто был единственным и неповторимым, а собрал вокруг себя политиков, фактически наследовавших его прагматичность в геополитике после смерти в 1806 году. Уильяма Питта тяжело назвать победителем Наполеона, но в отличие от Александра I он с максимальной выгодой ввиду своей прагматичности использовал геополитические факторы, которые и победили Наполеона. Поэтому в 1815 году главным выгодополучателем на Венском конгрессе стала Великобритания, а не Россия. Последняя, понеся самые значительные потери во всех аспектах в ходе наполеоновских войн вплоть до разрушения Москвы, получила слово «бистро» в Париже (шутка). И уже через два года стала главным геополитическим соперников значительно усилившейся Британской империи. Прагматичность и геополитика.

Задумайтесь! Была бы такая сменяемая во времени прагматичность среди политиков вроде Уильяма Питта без парламентаризма и такой ранней буржуазной революции в Англии? Нет. А была возможна такая ранняя революция не в Англии с ее обменом информацией, а, например, в Монголии в это же время? Нет. Поэтому весь исторический процесс пронизывают геополитические факторы и парадигмы! Начиная от цвета кожи до формирования эмансипации и прочих процессов. Также, если интересуетесь геополитикой с точки зрения Великобритании, а также продолжения геополитической стези Питта, необходимо обратить внимание на внешнеполитическую деятельность Генри Палмерстона (1784–1865), более позднего политика, на то, как он исключительно прагматично продвигал доминирование Великобритании по миру.

Бисмарк (1815–1898) и понимание платформы.

Бисмарк осуществил объединение Германии (1871 г.). Важность этого события с точки зрения геополитики в том, что оно подтверждает ее многие факторы уже в Новом времени, которое легче изучать по множеству фактических исторических свидетельств. И прежде всего это касается функционирования сухопутных держав, как в эпоху доминирования морской силы, так и наоборот. Мало того, данное объединение несет понимание геополитических процессов в общем.

Из физики мы знаем, что большее всегда притягивает меньшее. При взаимодействии разных по массе тел создаются силы, которые влияют на их движение относительно друг друга. Например, Земля вращается вокруг Солнца, а не наоборот. Физика формирует взаимодействия на атомарном уровне, а также влияет на молекулярную химию. Та уже служит основой биохимии. Отсюда произрастает биология, далее анатомия, человек, его поведенческие структуры, психология, социум и политика. Всё это логично пронизано цепочкой причинно-следственных связей. Связь между физикой и социумом в причинно-следственных связях сегодня почти не изучена наукой, но факт в том, что она есть. Восприятие этого сегодня человеком скорее интуитивно. Изучение взаимосвязи между физикой и биологией и человека, а далее человеческой социологией, поведенческими структурами – темный лес. Связь между физикой, антропологией и политикой – предмет будущих наук.

Но суть в том, что большее притягивает меньшее, и этот факт работает не только в физике. Большие государственные образования притягивают меньшие, имеют сателлитов и меньших союзников. Больший капитал в одинаковых условиях всегда заработает больше, чем меньший, и, соответственно, притягивает к себе бо́льшие финансы. Поэтому он и стремится к монополизации. Больший город поглощает меньшие окружающие его села и городки. Весь мир устроен от малого к большему в структуре взаимосвязей и тел. А в большем больше этих микросвязей, чем в меньшем. Такая же ситуация и в геополитике.

То есть большие географические объекты посредством человека оказывают влияние на меньшие. И этому есть тысячи примеров, просто человек на эти взаимосвязи мало обращает внимания и эти знания пока не структурированы. Данное влияние пронизывает не только экономику, но и заметно вплоть до духовного развития человека. Вроде того, как Тибет влияет на буддизм: там можно уединиться в горах. И вокруг него формируется целое направление буддизма Гелугпа с Далай-Ламой во главе. Также сирийские мистические направления в изоляции сирийской пустыни повлияли на развитие философских направлений в самых разных христианских конфессиях. И чем больше углубляться в антропологию, тем больше таких примеров можно видеть. Вы начнете связывать земледельческие культуры с лесными черноземными зонами, кочевые со степями, поймете, почему горные народности именно такие, а островитяне другие, почему чукчи живут в одной культуре, а пигмеи или европейцы обладают совершенно другой культурой. География в огромной степени влияет на антропологию, а далее следует формирование государственных образований. Всё это взаимосвязано и подвержено влиянию, притом большее всегда влияет на меньшее. Поэтому большие языковые группы поглощают меньшие, малые народы исчезают и вливаются в большие. И так далее. По причине того, что всё начинается с физики и развивается, эти процессы почти непреодолимые, а то, что в малом упирается и ограничивается этим малым, просто вливается в большее, как бы придавая ему новый оттенок.

Большее притягивает меньшее. Звезды притягивают планеты, Солнце – Землю, Земля – Луну. Бо́льшие географические объекты также влияют на формирования государственных образований. Мало того, ту же физику можно увидеть и в процессах взаимодействий между государствами и социумами. Есть центробежные силы, но есть и центростремительные силы. Баланс этих сил зависит от масс большего и меньшего тел и скорости их взаимодействия. И это платформа, на которой базируется геополитика с ее изоляцией и коммуникацией под влиянием технологий. Не будем уходить глубоко в философские причинно-следственные связи основ платформы. И, чтоб было понятней, перейдем к ее физическому аспекту как данности.

Геополитические платформы – это большие значимые географические объекты, которые своей величиной предрасполагают к образованию больших государств. На них накапливается антропологический опыт человека, он при концентрации предрасполагает к дальнейшему единению в одно государство.

Углубляясь в историю, можно увидеть множество примеров образования и распада государств на одних и тех же географических платформах. Долина Нила стала платформой для многих образований Египта во времени. Здесь произошла концентрация населения на узком плодородном месте вдоль реки, которая сформировала концентрированную культуру, превратившуюся в государство Древний Египет. Греция с ее изрезанными береговыми линиями и гористой местностью стала платформой для культурного преображения в Древнюю Грецию и города-полисы, раскинувшиеся по всей Средиземноморской акватории. В таких процессах играет роль место или география, климат, а далее население и его концентрация, возможности этого места с точки зрения баланса ресурсов и населения, коммуникаций. Италия, населенная различными племенами, стала платформой для их объединения в Римское государство. То есть племена объединяются в этносы, а этносы в народы, исходя из возможностей платформы. Так как люди не живут в море, то это понятие суши, и прежде всего касается сухопутных держав. Хотя морские державы также основаны на платформах, но важность платформы как суши более существенна для сухопутных государств. Соответственно, большие платформы для больших государств, а малые для малых.

С малыми всё просто, а вот большие платформы для больших государств требуют развитых внутренних коммуникаций. И, конечно же, не только географических, но и антропологических. Потому как центробежные, так и центростремительные силы действуют не только между, но в середине этих платформ. И чем больше платформа, тем сильнее эти силы.

Самый яркий пример – это образование и распад государств на самой большой такой платформе – территории Российской империи. Она многократно под разными названиями то объединялась, то распадалась на основе Дикой степи и лесной земледельческой зоны. И здесь, кроме географии и климата, играла главную роль концентрация населения и его антропологической общности. Китай как меньшая платформа, окруженная береговой линией, Тибетом и пустыней Гоби в относительно мягком климате, – это самая древняя большая платформа с древним и более или менее стабильным государством. То есть платформа – плоскость, окруженная какими-либо ограничителями. Каждое более или менее большое государство имеет платформу. У США это западное побережье с Великими равнинами, окруженное береговой линией и Кордильерами. У Индии – плато Декан с равнинами, упирающимися в Тибет и окруженное береговой линией Индийского океана. У Бразилии – Бразильское плоскогорье с долиной реки Амазонка, окруженное береговой линией океана и Андами. У Франции – Северо-Французская низменность с Центральным массивом, упирающимся в Альпы, на юге Пиренеи и далее береговую линию Атлантического океана. И Французская платформа – это крайняя западная часть гигантской Евразийской платформы, уходящей далеко на восток с сужением по линии Альпы – Бельгия, где и происходили множественные конфликты в истории, образовав там границу между Германией и Францией.

Чем больше платформа, тем сильнее центробежные и центростремительные силы в образованных на них государствах. Ранее упоминаемые опоры государств обычно служат и их ограничителями, хотя не всегда. Кордильеры для США – это одна из опор как для западного побережья, так и для восточного. А первичной опорой в самом начале государственной истории США были Аппалачи. Самыми важными с геополитической точки зрения для больших государств являются платформы с концентрацией населения и набираемой для единения антропологической мощью. Из-за больших платформ большие государства Евразии, большего материка, априори являются сухопутными. Потому как основные усилия они затрачивают прежде всего на преодоление центробежных сил, а далее, для дальнейшей морской экспансии уже в прошедшем историческом процессе, им уже этих сил не хватало. И только тут мы подходим к Бисмарку.

Именно звезда Бисмарка позволяет понять все вышесказанное. Потому как ранее было слишком мало информации из-за ее размытости в глубинах истории. Франция – это первое большое сухопутное государство и наглядное для Нового времени, то есть после эпохи географических открытий, Ренессанса и появления национализма и прочих политологических теорий. Конечно же, Россия тоже может быть примером, но ее пример будет крайне размыт с точки зрения аргументации, потому как она слишком велика, по сравнению с Францией, нестабильна из-за этой величины и слишком древняя с точки зрения смен государств на ее территории. Размытая аргументация будет из-за того, что возникнет вопрос, какую именно «Россию» имеют в виду? Скифов, сарматов, готов, Киевскую Русь, Орду, Московию, Российскую империю, СССР или современную Россию? И этот же вопрос демонстрирует, сколько раз собиралась и распадалась эта территория под влиянием геополитического фактора платформы, центробежных и центростремительных сил. И, естественно, что время России как самой большой в мире геополитической платформы еще не наступило. Потому как эта геополитическая платформа еще не набрала необходимой концентрации населения с достаточной антропологией. Но это обязательно случится. И этому подтверждение многократный распад и новое образование государства на этой платформе, причем с каждым разом государство на этой платформе становится все более и более стабильным, формируя все более и более объединящую как антропологию, так и политологию. Но вернемся к Франции и Германии.

Национализм и Наполеон продемонстрировали миру мощь подъема единого народа, прогулявшись вихрем по Европе. До наполеоновских войн национализм не был известен в континентальной Европе. Внешнеполитические, идеологические мысли людей крутились вокруг религии и сюзерена-правителя. Этому есть простое объяснение.

Низкий уровень образования у элит и почти полное его отсутствие у основной массы простых людей. Банально: люди не умели читать, а географические карты были доступны лишь тем из элит, кто интересовался войнами, захватами, а позже и мореплаванием. С появлением книгопечатания (1445) уровень грамотности постепенно начал увеличиваться. Очень постепенно, так как основной массе крестьянства (а она была подавляющим большинством) было, грубо скажем, не до этого. В той же самой Российской империи еще в 1917 году было до 80 % людей, которые и читать не умели. Такое же состояние было и в других странах. Естественно, на это влиял геополитической фактор морской парадигмы – скорость обмена информации в портах и затрудненность обмена на просторах суши. Соответственно, географические карты, грамотность, обмен информацией следовали тоже за портами и в столицах у элит. Неграмотным тяжело себя идентифицировать на карте, потому как массы неграмотного крестьянства и простых людей далеко не путешествовали, а были водимыми по войнам и походам своими сюзеренами. Поэтому внешнеполитические взгляды, если так возможно сказать, у 99 % населения сосредотачивались вокруг религии и сюзерена. Если упрощенно, то разделение шло по конфессиональному признаку: христиане, иудеи, «басурмане», «неверные» или по принципу принадлежности к сюзерену. Ты «чьих» будешь? Геополитический фактор, появление книг, а позже массово и карт породили идентификацию конкретного человека на местности. Человек начал осознавать, что на этой местности говорят так, едят то, верят в это, и самое главное: мог провести грязным ногтем по карте и показать примерную границу. Что человек больше всего любит? То, что он больше всего знает! Себя, детей, семью, свои увлечения, местность, где вырос. Так появилось осознание своей родины, которую можно увидеть на карте. И любовь к этой родине как к своей стала политическим национализмом. Здесь всё мне дорого, здесь все, кого я люблю, здесь все похожи, все мой народ, моя нация – и она превыше всего. Потому как там, за границей, на карте уже другое. Национализм. Где он родился, исходя из выше прочитанного о геополитике и доминировании морской парадигмы? Конечно же, в Англии с ее самыми большими коммуникативными связями в тот момент. Изначально национализм зародился в небольшой Англии во второй половине XVII – начала XVIII веков в противостоянии католиков и протестантов с переходом их к национальной идентификации. Английское большинство было протестантами (вспомним Генриха VIII), а ирландское – католиками. Англия уже была морской державой, и все прекрасно знали, где, кто находился на британских островах, как с картами, так и без карт. Потом национализм медленно перекочевал во Францию и уже более или менее массово распространился к Французской революции с идеями той же Английской революции. Появилась нация французов. На основе любви к родной Франции Наполеон прошелся вихрем по всей Европе, распространяя идеи Французской революции, одной из которых и самых понятной для масс был национализм. Немцы под властью французов, итальянцы под властью французов, испанцы под властью французов, поляки под властью французов, русские под властью французов, все народы, очутившиеся под властью французов, задумались о себе, почитали, посмотрели карты. Так национализм распространился по Европе и усваивался ей согласно геополитическим принципам – изоляции и коммуникации. Так, в Украине, которая была частью Российской империи, да и в самой империи, национализм массово был осознан лишь к концу XIX века – влияют просторы. Понадобилось около 70 лет, чтобы идеи в тех условиях пришли сюда. Наполеон пал, потому как это изначально было заложено геополитикой, но национализм, который он «разнес» по Европе с остальными идеями, остался и начал зреть. Немцы начали ощущать себя нацией. Но, глядя на карту, они видели множество мелких государств. Наполеон принес с собой не только национализм, но также идеи свободы, равенства и братства Французской революции, различные «эмансипации», которые подымают население и заставляют его задавать неприятные вопросы многовековой элите. Напомню читателю, что мы рассматриваем геополитику и не более. Так вот, в Германии создались условия для объединения. И взошла звезда Бисмарка. Через полстолетия после появления Наполеона.

Если вы посмотрите на карту Европы, то увидите, что Европа разделена линией гор: Альпами и Карпатами. Эта линия делит Европу на части, и вокруг этих гор до береговой линии образованы государства. Горы и береговая линия являются их опорами. В северной части континентальной Европы проходит геополитическая платформа, которая разделена на Польшу, Германию и замыкающую выход к Атлантике Францию, упирающуюся в Пиренеи. В постримском мире в средние века Карл Великий пытался объединить платформы по разные стороны гор в одно государство – Священную Римскую империю. Галлия, примерно нынешняя Франция, до этого была частью Римской империи (о которой позже). А население и его культурность в эпоху сухопутной парадигмы (до XV века) распространялось от Италии, Галлии, вокруг Альп, в Германию и далее в Польшу. Карл Великий создал Священную Римскую империю, но фактически не дошел, не закрепил ее границы по краям геополитической платформы на береговой линии Атлантики. Потом де-факто империя с переменным успехом распадалась, образовывая многочисленные мелкие государства, возглавляемые потомками элиты Карла. То есть здесь сыграл фактор величины платформы и недостаточного ее населения и идентичности антропологии. Но постепенно Франция под влиянием географии собралась в одно государство, закрепившись при Людовике XIV и преобразовавшись при Наполеоне. Польша, расположенная на сужении между Карпатами с Балтикой и остальной громадной равниной до Урала, развивала экспансию на восток и пыталась «переварить» Великое княжество Литовское, хотя в ней также происходили процессы борьбы центробежных и центростремительных сил, которые ее и погубили к концу XVIII века. Германия стояла разрозненной, но поглощала баронства, курфюршества и прочие феодальные образования более крупными. То есть и здесь происходили процессы борьбы центробежных и центростремительных сил. Но такой геополитической силы, какой была для Польши Российская империя, поглотившая ее в XVIII веке, против даже разрозненной Германии не было. Речь Посполитая была для нее буфером. Германия варилась в собственном соку, лишь пытаясь продвинутся вдоль береговой линии на Балтику в своем «Дранг нах Остен», естественным движением по платформе в сторону меньшей концентрации населения. Захвативший временно Германию Наполеон разбудил ее национализмом. А Бисмарк объединил ее. Как? ...