Дмитрий Билик Временщик Книга 1

Глава 1

Больше всего в жизни я не любил куриную печень, изжогу и помогать людям. И дело не в том, что папа с мамой родили злыдня. Просто желание должно появиться самостоятельно, без лишнего давления.

– Сережа, он, наверное, на котлован пошел! – подлила кипящего масла в чашу моего подогретого терпения соседка.

Вообще Машка была всего на три года старше, но как-то так сложилось, что я ее называл на «Вы», а она мне благосклонно «тыкала». Еще бы, у нее в двадцать восемь – два ребенка, послушный муж и своя, пусть и на отшибе, квартира. А у меня, кроме девяти пар различающихся по оттенкам черного носков, особо ничего и не было.

Но судьба-злодейка свела нас на одной лестничной площадке после смерти папиной бабушки. Та отписала на меня квартиру, и я вырвался из родительского гнезда, чтобы попасть в сети паука-Машки. Видимо, Вселенная как могла пыталась сохранить равновесие.

И подкаблучником меня назвать сложно. Особо ловкие барышни обычно слезали именно в том месте, где и садились. Я всегда довольно четко расставлял точки над «ё». А вот с Машей прозевал. Раз помог коляску спустить, так уж, по-соседски. Потом заодно, когда в магазин шел, йогурт купил. И пошло-поехало.

Надо сказать, что Машка была умна. Не перегибала палку, однако периодически озадачивала, как сегодня. Вот только подобные квесты у нее были всегда с эпитетом «легендарные» и заставляли нехило попотеть.

– Хорошо, посмотрю, – кивнул я, доставая сигареты.

Окно мгновенно захлопнулось. Все же на улице не май-месяц, а у нее в квартире грудничок. А я тяжело вздохнул и накинул капюшон.

– Что, комсомольская помощь многодетным семьям? – ехидно спросил старичок в шапке-петушке с надписью «Спорт», сидевший на скамеечке у подъезда.

Я улыбнулся. Вообще Петр Сергеевич мне нравился. Старик был местной достопримечательностью. Некогда преподававший историю КПСС и еще какие-то, несомненно, важные предметы, он не смог вовремя «переобуться». Страна перестроилась, а Петр Сергеевич – нет. Так и пристрастился к зеленому змию, а со временем окончательно проиграл эту битву. Его тянула жена, семижильная, вечно злая женщина, для которой муженек стал вроде чемодана с оторванной ручкой. И тащить тяжело, и бросить жалко.

– Типа того. Муж у нее в ночную, а Васёк гулять ушел. Уже полчаса как дома должен быть. Вот я по пути в магазин и вызвался посмотреть, где шарахается.

– Благими намерениями вымощена дорога в ад, – мудро заметил Сергеич.

– А то я не знаю. Вы чего тут сидите мерзнете?

– Товарища жду. Симпозиум решили устроить. Угости сигареткой. Не для себя – приятель из курящих. Хоть и говорю ему, что вредно это, здоровье свое гробишь, а он ни в какую.

Я усмехнулся и поделился сигаретой. Отошел от подъезда и прикурил, слушая, как трещат папиросная бумага и сухой табак. Сделал пару тяг и задумался. Котлован, значит?

Собственно, находился он через дорогу от «Пятерки», куда я и направлялся. Некогда одна из амбициозных строительных фирм решила в нашем медвежьем углу построить современную и красивую многоэтажку. Выкупила частные дома, огородила территорию, начала рыть котлован. Да что-то у них не выгорело. Точнее, выгорело в прямом смысле. В одну из ночей полыхнул офис в центре города. Может, конкуренты, может, проводка, а может, все вместе. Вот и канула компания в Лету, оставив после себя лишь котлован. Надо ли говорить, кто сразу облюбовал местную достопримечательность?

Понятно, что каждый мужчина – когда-то выживший мальчик. Но ребята с нашего района всеми силами стремились остаться в своем нежном возрасте навсегда. Полуразрушенный – или недостроенный – фонд вокруг им был только в помощь. Ладно, и вправду заскочу на котлован на обратном пути. Васек – пацан хороший, хоть и шебутной, не дай бог с ним что случится.

Магаз с гордой надписью «Супермаркет» располагался на первом этаже пятиэтажки, через дом. На самом что ни на есть отшибе. Рядом с ним – объездная дорога, дальше частный сектор с глухим, заунывным лаем и запахом топящихся по выходным бань. Я успел докурить две сигареты подряд, пока дошел до крыльца. Внутри у автомата со жвачкой толкалась ребятня примерно нужного мне возраста.

– Пацаны, Васька с восьмого дома не видели?

– Васёк? Коршунов, что ли? – с явным недовольством поднял голову один из них.

– Коршунов. Мать его ищет.

– Нет, не видели.

Тьфу ты черт, так ведь и придется эту дорогу переходить и к котловану топать. Фонарь там всего один да освещает лишь часть ямы. Ладно, на телефоне подсветка есть.

Побродив вдоль стоек с товарами, набрал корзинку нехитрой снеди: сосиски, три бутылки пива, макароны, майонез. Уже подходя к кассе, остановился у стойки с дезодорантами. Надо, кстати, взять. А то мой заканчивается. Ну, вроде все.

На улице похолодало. Я, накинув капюшон и ухватив удобнее пакет-майку с продуктами, побрел к краю нашего мира. Несколько раз осмотрелся – вот где надо учить детей ПДД, в условиях, так сказать, близких к боевым. Без особых происшествий перешел дорогу и тяжело вздохнул. В унисон мне уличный светильник противно мигнул и потух. Ну просто замечательно!

Включил фонарик на телефоне. Дальше пяти метров, конечно, ничего не видно. С полминуты попытался что-то разглядеть, однако ничего путного из этого не вышло. Чертыхнулся и убрал телефон за ненадобностью.

– Вася! Вася!

Спускаться вниз по промерзлой земле ой как не хотелось. Плюнуть бы да отправиться домой. Да что, в конце концов, я разве в ответе за чужих балбесов? Воспитывать надо лучше, а не добропорядочных соседей озадачивать. Дома сейчас тепло, хорошо. Приду, отварю макарон с сосисками, включу сериальчик и под пиво все это дело…

– Я здесь!..

Тьфу ты черт. А ведь в моей голове так хорошо все уже выстроилось.

– Вася, ты где?!

Подсознание подсказало вполне известную рифму. А вот пацан молчал. Мне кажется, что сегодня воспитанием Васька придется заняться лично. С использованием «Витамина Р». В лучших традициях Цирка дю Солей я стал спускаться, осыпая вниз твердые куски замерзшей глины. В одной вытянутой руке зажигалка, в другой пакет с позвякивающими бутылками. Мне бы еще трос и зрителей.

Хотя это я зря. За моим, пусть и неуклюжим, спуском наблюдали. Это мне стало ясно на полпути. Тогда я различил две фигуры на дне котлована – собственно Ваську и незнакомца, стоящего рядом. Только «педобира» мне сейчас и не хватало. Учитывая, что я ни разу не боец, а оппонент немного превосходит меня в комплекции, могло обернуться скверно.

– Мужик, тебе чего надо? – стараясь не выдавать волнения в голосе, крикнул я.

Тот молчал. Впрочем, как и пацан. Стоят, смотрят друг на друга, не шелохнутся. Хотелось бы, чтобы сейчас откуда-нибудь выпрыгнул шоумен с прибалтийскими корнями и крикнул: «Розыгрыш!» Однако мечты так и оставались мечтами. Поэтому я сделал несколько шагов вперед.

– Мужик, не доводи до греха – сказал я.

Я оступился, но устоял на ногах. Бутылки жалобно звякнули, но даже это не возымело никакого действия. Все-таки придется устраивать гладиаторские бои. Сжал зажигалку, положил пакет на землю и решительно направился к незнакомцу.

Только теперь я заметил, что этот любитель поговорить с маленькими мальчиками в темное время суток весьма странно одет. Длинный балахон с накинутым капюшоном без каких-либо лейблов и рисунков. Ну, отлично… Поздравляю, Сергей Михайлович, сейчас вы познакомитесь с сектантом. А так хорошо вечер начинался…

– Мужик, от пацана отойди, – сделал я последнее китайское предупреждение, уже отводя руку для удара.

Отец меня не учил драться, размышляя, что умный человек всегда может договориться. А вот его лучший друг, дядя Дима, был иного мнения. Он и какой-никакой удар поставил, и высказывался более категорично. В духе «если пахнет дракой, ты сразу бей, а уже потом ищи правых и виноватых». Не сказать чтобы я часто пользовался этой максимой, но она была мне наиболее близка.

Так или иначе, но, похоже, у незнакомца был свой «дядя Дима». Потому что человек в балахоне резко развернулся и вытянул руку. Меня он не коснулся, но силу, прошедшую сквозь его пальцы, я почувствовал. Меня отбросило на несколько метров, как безвольную тряпичную куклу. Спиной я приземлился на тот самый злосчастный пакет с продуктами. Разорвалась, судя по звуку, пачка макарон, в очередной раз звякнули, но не разбились, бутылки, колом уперся в бок баллончик дезодоранта.

Я закряхтел, еще не вполне понимая, что произошло. Было просто больно. Спина – и так не самая сильная часть моего тела. По роду работы постоянно приходится разминать поясницу, чтобы не ныла. И только секунды через две до бившего тревогу мозга дошло: меня отбросили, не касаясь.

Вряд ли приближающийся незнакомец являлся джедаем. Светового меча я не наблюдал. Хотя это, может быть, пока. Но телекинезом он явно владел. Конечно, мне стало интересно, что за хрень происходит, однако тут в дело включился самый древний из инстинктов, отодвинув все на второй план.

Свободной правой рукой я попытался опереться о землю, чтобы встать. Пока не получалось. Сначала я скользнул по бутылке, потом по рассыпанным рожкам, следом уперся в баллончик… И тут внутри головы родилась, не скажу, что светлая, но вполне неплохая мысль. Дезодорант в правой руке (причем крышка от него отлетела в сторону), зажигалка в левой, приближающийся противник – в каких-то двух метрах от меня.

Я выставил баллончик перед собой, выпуская струю довольно вонючего дезодоранта (что-то я промахнулся с запахом, в следующий раз возьму другой), и чиркнул перед ней зажигалкой. Да, телекинезом я не владею, но у нас тут свои файерболы.

На мгновение стало светло. Мне удалось разглядеть засыпанный мусором котлован, испуганное лицо Васьки, занявшийся огнем балахон незнакомца. Закусив губу и стараясь игнорировать боль, я отбросил подручные спассредства и оперся руками о землю. Поднялся со скоростью беременной сейшельской черепахи и кинулся на обидчика. Тот все еще хлопал по дымящемуся капюшону, потому ответить достойно не смог. Хорошенько размахнулся и ударил. Что называется, ваншот.

Нет, я никогда не отличался богатырской силой, и на секцию бокса тоже не ходил. Но вот хук вышел на загляденье. Раздался неприятный хруст, и незнакомец упал на землю. А может, и наоборот: сначала грохнулся, а потом послышался приглушенный треск.

Я постоял несколько секунд с поднятыми кулаками, готовый в случае чего добавить, однако сатанист лежал неподвижно. И даже не собирался вставать на ноги.

– С ним все в порядке? – подал голос Васька.

– Наверное, – пожал плечами я. Но на всякий случай неторопливо подошел и осторожно пощупал пульс. Производил манипуляции с понтом дела, потому что все уроки по ОБЖ в школе благополучно прогулял. Потрогал запястье, следом шею – вроде что-то есть. Хотя это вполне могло быть и мое сердцебиение. Коснулся головы, и пальцы стали влажными от крови. Ну замечательно, я ему башку проломил.

– Он живой? – спросил Васька.

– Живой, живой, – ответил я, все меньше веря в то, что говорил.

Я выпрямился, стараясь взять себя в руки. Все, приплыли. Вот и стал ты, Серега, убийцей. Блин, как так-то? И что теперь? Куда надо сначала звонить? В полицию или скорую? Во-первых, нужно все же отвести Васька домой.

– Пойдем. Мать там твоя извелась.

В состоянии прострации я подобрал остатки купленной еды – к моему удивлению, ни одна бутылка пива не разбилась, – смотал пакет, у которого порвалась ручка, и побрел наверх. Васек, сопя, семенил следом, осыпая под собой землю.

– Дядя Сережа!

– Чего еще?

– А он… исчез.

Я обернулся. И правда, тела не было. Либо незнакомец-телекинетик прикинулся зомбаком и закопался в землю, либо включил вторую космическую скорость и ломанул отсюда. Фуф, трупак с воза – Сереже легче. Вот только произошедшее сразу после этого значительно меня испугало.

Вы убили нейтрально настроенного к вам Игрока.

– 100 единиц кармы. Вы тяготеете к Тьме.

Определено основное направление развития: Временщик.

Захвачен лик: Спаситель.

Захвачено умение: Проницательность.

Захвачено заклинание: Свет.

Я смотрел на проплывающие перед глазами внизу строчки. Сережа, все в порядке, это просто шок. Ты не сходишь с ума. Сейчас придешь домой, попьешь пива. Если не пройдет, завтра съездишь в больничку.

– Дядя Сережа, вы чего? – потянул меня за руку Вася.

– Ничего, голова просто закружилась. Ударился, когда упал. Пойдем. Аккуратнее, куда через дорогу бежишь? Налево сначала посмотри, потом направо.

Я вдруг поймал себя на мысли, что веду себя ровно так же, как и мой отец. Каждый ребенок, наверное, думает в детстве: «Вот вырасту – стану другим». А оказывается, что вольно или невольно мы копируем своих родителей.

– Вася, а ты как на котловане вместе с этим… незнакомцем оказался?

– Он говорил, что волшебник. Самый настоящий. Сказал, что все обо мне знает: где живу, как маму с папой зовут… ну еще там всякое.

– Что еще «там всякое»?

– Только никому.

– Могила, – пообещал я.

– Мы весной на плотах катались. Ну, таких, пенопластовых. Сами делали. И я в воду грохнулся. Вымок весь. Костер разожгли тогда и здесь были, пока всю одежду не высушили. Мама даже не узнала. Вот.

– И что «вот»?

– Ну, кроме пацанов, никто об этом не знал. Понимаете?

– Эх, Вася-Вася. А ты не берешь в голову, что он просто мог вас видеть? Или пацаны твои растрепали. Подумай сам. Вычислить, где ты живешь и как зовут родителей, – тоже не великого ума дело. И ты из-за этого пошел с незнакомым мужиком на котлован вечером? Не глупо ли?

– Глупо, – признался Вася. – Мне потом тоже страшно стало. Просто у него… лицо такое знакомое было. И еще он волшебник. Всякие штуки делал. Ну, вроде как заклинания, что ли.

– Он… что-нибудь тебе делал?

– Нет. Он сказал, что нам надо ждать. Мы стояли и ждали. Потом Вы пришли.

– А если бы не пришел? К незнакомцам на пушечный выстрел нельзя подходить, особенно когда ты один. А если этого снова увидишь, у домой и звони в поли… Нет, лучше мне. Ясно?

Пацан кивнул, а я потрепал его по плечу. В этой истории мне вообще многое оставалось непонятно. Чего хотел добиться этот сатанист-извращенец? Васька, как я понял, он и пальцем не тронул. Хотя… Сосед обмолвился, что они чего-то ждали. Может, там, какой-нибудь полной луны в Сатурне? Осень, конечно, прошла, но обострения-то – нет. Дурачков хватает.

Только что насчет «всякие штуки делал, вроде как заклинания»? Можно ли туда отнести телекинез? С другой стороны, с чего это я взял, что это был именно он? Существуют же всякие школы бесконтактного боя. Может, и этот недотепа – один из них. Как-нибудь отвлек мое внимание, и я… отлетел на несколько шагов. Звучит как бред, конечно. Но мой мозг отчаянно пытался найти логическое объяснение произошедшему. И это у него не очень-то получалось.

– Вася, давай мы маме про этого дядю пока не скажем. Хорошо?

– Конечно, не скажем, – легко согласился мой сосед, – а то мне еще как влетит. Мне и так влетит.

Собеседник заметно погрустнел, поэтому оставшуюся часть пути вдоль двора мы преодолели молча. Тускло светящие фонари подсвечивали обледенелый асфальт; шли домой с работы нагруженные пакетами люди, крошился сверху колючий снежок. Ни Петра Сергеевича, ни его товарища по «симпозиуму» на скамеечке не обнаружилось. Наверное, уже остограммились и разбрелись по своим берлогам. Так даже лучше, меньше свидетелей. Тьфу, говорю, словно преступник. Я прислонил магнитный ключ к домофону и пропустил Васю вперед. Дверь на третьем этаже нам открыли заранее. Видимо, ждали и слушали шаги в подъезде.

– Василий, тебя где носило? – Машка бы могла точно сейчас поконкурировать с Зевсом-громовержцем. По личному опыту я знал: раз родители называют тебя полным именем, вряд ли они испытывают глубокое уважение к собственному чаду. Тут, скорее, стоит ожидать беды. Вжавшаяся в плечи голова Васька подтверждала мое предположение.

– Сережа, спасибо тебе огромное. Ты где его нашел, на котловане?

– Да, с пацанами лазил, – кивнул я, пристально посмотрев на Васька. Тот медленно мигнул глазами, мол, все понял.

– Сколько раз я говорила не ходить туда? Ну отец тебе устроит!

Ни на меня, ни на Васю последняя угроза не подействовала. Все знали, что супруг у Машки – классический «каблук», обожающий свою жену. Пацан характером явно пошел в мать. Пожурит сына, но никаких стояний на горохе и солдатских ремней с железной бляхой не будет.

– А что это у тебя с пакетом? – подозрительно посмотрела Машка на сверток у меня в руках.

– Да поскользнулся, упал. Ладно, спокойной вам ночи.

– Спокойной. Сережа, спасибо еще раз.

Я открыл дверь, проскользнул к себе в логово и включил свет. Неужели все-таки этот вечер подходит к концу? Событий в нем оказалось на неделю вперед. Я не заметил, что сижу на придверном коврике, как и был, в одежде. Нет, надо подниматься, готовить кушать, а то уже в животе урчит, и приводить свою голову в порядок.

Я закинул пиво в холодильник, бросил грязный пакет с сосисками в раковину. Сполосну – и можно отварить. А вот с макарохами засада, ими я щедро засыпал дно котлована. Посмотрел в шкафчиках – полпачки риса. Живем. Кастрюля с водой быстро оказалась на конфорке. Теперь пришел черед осмотра внешнего вида. Несмотря на падение, штаны почти чистые. А вот руки…

С ними было самое странное. Ладонь правой была покрыта грязью. Хотя я точно помнил, как дотронулся до мокрой раны. Такое хрен забудешь. Только теперь дошло, что и пакет должен был быть в каплях крови. Однако ничего подобного не наблюдалось. Следы падения – вот они, налицо. А крови убиенного нет.

Хорошо. Что говорилось в тех странных сообщениях? Что я убил какого-то Игрока. Опять бред. Если бы убил – никуда бы тот не исчез. Напротив, лежал бы Лениным и ждал экскурсий от МВД. Скорее всего, как раз я при падении немного ударился головой, вследствие чего возникли легкие галлюцинации. Надо как раз внимательно осмотреть собственную дурную башку – не поранился ли.

Я зашел в ванную комнату, включил воду и стал намыливать белые замерзшие руки. Пальцы противно закололо. Ну, ничего, все самое страшное позади. Мне нужно просто немного успокоиться и прийти в себя.

Мокрыми ладонями пригладил волосы и выпрямился, подойдя к крохотному, висящему над стиралкой зеркалу. И чуть не закричал. Потому что оттуда на меня смотрел совершенно другой человек.

Глава 2

Как писал Булгаков, «Будьте осторожны со своими желаниями – они имеют свойство сбываться». Я бы еще добавил, что в довольно извращенной форме, о которой и подумать было нельзя.

С детства мне, как и каждому человеку с весьма средней внешностью, хотелось выглядеть чуть симпатичнее, чем оно было на самом деле. Природа и родители посредственно отнеслись к своим обязанностям. В отличие от красавиц-сестер, бешеным успехом у противоположного пола я не пользовался. Меня можно было бы назвать середнячком: узкий подбородок, длинный прямой нос, острые скулы. Типичный злодей-ботаник для голливудских фильмов.

А тот, кто смотрел на меня из зеркала, был… симпатичным. Челюсть оказалась более массивной. На ее фоне четко очерченные скулы выглядели вполне органично. Уши маленькие, а не те радиолокаторы, к которым я привык. Брови белесые, точно посеребренные, да и кожа с волосами значительно светлее. Единственное, что осталось неизменным, – мои карие глаза. Только благодаря им и удалось идентифицировать в отражении себя.

Но ошибки быть не могло. Светловолосый крепыш в зеркале был мной. Я нахмурился, почесал лоб, поправил еще раз чуть намоченные волосы. Похоже, что скорая понадобится не незнакомцу в котловане, а мне. Спокойствие, только спокойствие.

На кухню я вернулся как пыльным мешком ударенный. Вода давно вскипела, но вместо риса я забросил туда только сосиски и открыл пиво. Дела. Нет, не так. Дела-а-а-а… И ведь страшно кому рассказать о том, что случилось. Сразу повезут в дурку. Если честно, я сейчас сам был не очень уверен в отсутствии душевной болезни.

А что если все произошло как в тех многочисленных фантастических книжках? Наступил апокалипсис, большинство людей превращается в зомби, и лишь малая часть – в Игроков? Я включил крохотный кухонный телевизор, пощелкал по каналам. «Время», «Вести», «Новости», «Камеди», футбольчик – ничего необычного.

Мне пришлось даже выглянуть в окно. Редкие прохожие, кутаясь в еще легкие для зимы курточки (всему виной запоздалое похолодание), спешат домой. Никто никого не ест и не убивает. Родилась мысль, что меня закинуло в какую-нибудь параллельную вселенную. Я даже обошел квартиру. Но тоже мимо. Такая же совдеповская обстановка – диван, он же кровать, бабушкин старый стол с моим ноутом, чехословацкая стенка – последний привет от страны, которой уже не существует. Окна деревянные, обои, поклеенные еще при жизни деда, шторы… Они явно не подходят к интерьеру и черт знает когда стирались. Не считая компа и телевизоров (один в крохотной трапезной, другой в спальне – зале – единственной комнате), со времен моей бабушки ничего не изменилось. Ну да, я лентяй, и мой холостяцкий образ жизни тому только способствует.

Вернулся размышлять на кухню. Тем более что первая бутылка пива закончилась, а сосиски сварились. Налил в тарелку майонеза, кетчупа и устроил задумчивую трапезу под аккомпанемент комментатора, сетовавшего, что нападающий не попал с десяти метров по пустым воротам. Голова была тяжелая и категорически отказывалась выдавать хоть какие-то дельные мысли. Все усилия организма направились на переваривание пищи. Да и пиво действовало как хорошее седативное средство. Глаза слипались, нос стремился познакомиться со столом. Спать, надо спать. Не зря говорят, утро вечера мудренее…

Будильник на телефоне надрывался почти минуту, прежде чем я его отключил. Дошлепал в темноте до ванны с мыслями «чего только не приснится», включил свет и чуть не заорал. Тот светловолосый крепыш никуда не делся. Чуть испуганно смотрел из зеркала, уходить не собирался. Значит, не сон.

Я намазал щетку пастой, сел на край ванны и стал размышлять, как жить дальше.

Я завис, когда уже почти дочистил правую сторону. Как можно было не заметить раньше этих полосок? Расположены они были по две – сверху и снизу. И испугали меня так же, как шестнадцатилетних школьниц на тесте беременности.

Пара сверху оказалась золотистого и зеленого цветов, а снизу – красного и синего. Так, размышляем. Все началось с того, что я ударил вчера незнакомца. Некто в моей голове окрестил его Игроком. И думается, это не главный герой книги Достоевского. Может, каким-то образом мне удалось занять его место? Тогда все просто. Красная полоса – здоровье, синяя – мана, зеленая – бодрость, а золотистая? Вот хрен знает. Может, уровень моей неотразимости? Учитывая новую внешность, вполне вероятно.

Я дочистил зубы и залез под душ. Вода шла чуть теплая – опять, скорее всего, рванула труба на нашем участке, но мне не привыкать. С детства я всегда был закаленный. Вытерся, оделся и сел на кухне думу думать. По-хорошему, конечно, надо в больницу. Не знаю, всякие там томограммы мозга делать или еще чего. Может легко оказаться, что в моей голове какая-нибудь опухоль. И именно она пытается поссорить меня с реальностью. С другой стороны, рвани я сейчас проверяться – Мумиё точно не обрадуется. Николай Степанович, мой начальник, был худым и жилистым, да вдобавок обладал редкой фамилией Мумиев. Понятно, что за прозвищем далеко ходить не пришлось. Я немного подумал и набрал его номер.

– Алло, – недовольно раздалось в трубке.

– Николай Степанович…

– Сергей, ничего не хочу слышать. У нас Федор с Алексеем фестивалят опять. Что бы ни произошло, с работы не отпущу. Сегодня фура с пивом приедет. И точки кто обслуживать будет?

– Николай Степанович…

– Температура, руку сломал? Нет? Значит, никаких отговорок. Сергей, не самому же мне по складу бегать? – И отключился.

Что называется, не судьба. Таки придется выходить. Новость, что Федя с дядей Лешей ушли в запой, – это, конечно, неприятно. Придется больше побегать. С другой стороны, работа такая, что и контингент специфический. Люди с высшим образованием в грузчики не идут. Я хотел сказать, нормальные люди.

В моем случае это был сознательный выбор. Отучиться пять лет на экономиста, чтобы потом работать ручками. Ох, надо было видеть лицо моего отца. Собственно, это первая и одна из самых важных причин. Мне уже купили военник, приготовили теплое место в одной крутой компании на должность «подай-принеси», что называется «на вырост». А я пойди да устройся сам непонятно куда. Это уже был второй пункт.

Конечно, трудно хвастаться перед друзьями-приятелями, что я сам, без блата, устроился грузчиком, но мне было как-то плевать. В словосочетании «взрослая и самостоятельная жизнь» главный упор – на слове «самостоятельная». И в-третьих, оказалось, что платят там вполне сносно для нашего хоть и крупного, но все же провинциального города. У меня хватало на поесть, попить, купить немного одежды и сводить понравившуюся девушку в кино.

А если честно, особых друзей у меня и не было. Так, пара знакомых с универа, с которыми раз в пару месяцев можно встретиться и попить пива. Послушать об их сексуальных подвигах или, напротив, неудачах. Посочувствовать загруженности на работе. О моей они тактично предпочитали не упоминать.

Понятно, что грузчик – не та профессия, о которой мечтают в детстве. Никто не говорит: «Будешь хорошо учиться – станешь вручную разгружать паллеты с пивом». Я и сам понимал, что со временем надо было куда-то расти. Но пока меня этот вопрос слабо волновал. А вот то, что необходимо валить на работу, – сильно.

Я посмотрел в холодильник: кроме вчерашних сосисок и пары яиц, шаром покати. Хотя яичница с мясным продуктом категории Б вполне себе ничего, но если не есть ее каждый день. С детства я запомнил, что завтрак должен быть разнообразным, а также содержать белки, жиры и углеводы. Под эти критерии подходило только одно блюдо, и продавалось оно не так далеко от моего дома. Посмотрел на настенный хронометр в зале – уже полчаса как должны работать. Значит, успели поставить мясо и прожарить на несколько порций.

Перед входной дверью волновался, как Леонов при выходе в открытый космос. Разноцветные линии не исчезли, да и руки поражали своей белизной. Что называется, привыкай к изменившейся реальности и своему новому телу. Точнее, его я ощущал как старое, однако глаза не врали… Ладно, поговорю с Мумиё. Не на сегодня, так хоть на завтра отпрошусь.

Лестница встретила молчаливо, даже Машка не высунулась на звук моей захлопнувшейся двери. На третьем этаже привычно засвербило в носу от запаха кошачьей мочи. Тут у нас жила одна самодостаточная и очень уж независимая женщина неопределенных лет. Насколько ненавидела людей, настолько любила кошек.

Оставшуюся часть пути проскочил бегом, заметив, что зеленая полоска чуть дрогнула и поползла вниз. Нажал кнопку домофона и вырвался на свежий, морозный воздух.

– Понимаете, в чем дело, любезнейший. В нашем народе выпеств… выпестве…. воспитали чувство ущербности. Втемяшили, что нам, чтобы быть великими, обязательно надо кого-то ненавидеть. Нужен общий враг, который нам, могучим и прекрасным, мешает жить… О, Сергей Михайлович, категорически приветствую! – Петр Сергеевич взмахнул рукой, а я кивнул, на мгновение притормозив. Рядом с ним сидел, клевав носом, собеседник профессора. А если быть совсем точным – слушатель. Мужчина самой пренебрежительной наружности: в рваном тулупе, обвисшем трико и старых ботинках с потрескавшейся кожей на носках. Как стало понятно, ведущие светский разговор уже изрядно набрались. Но меня заинтересовали две вещи.

Во-первых, это во сколько надо встать, чтобы в десятом часу успеть осоловеть? Правильно говорят: вижу цель – не вижу препятствий. Но было и «во-вторых», для меня самое любопытное.

Над головой профессора висела плашка:

Петр Сергеевич

Ученый.

???

Плотник.

???

Забавное дело. Точь-в-точь как в какой-то продвинутой игре. Посмотрел на мужика в тулупе:

???

???

Сантехник.

???

И все. О профессоре сказано чуть больше. Может, тут дело в том, что я его знаю, а второго вижу впервые?

– Петр Сергеевич, а вы не говорили, что плотник.

– Какой я плотник? – отмахнулся профессор. – Вот папенька, царство ему небесное, тот краснодеревщик был от бога. А я уже так, смастерить что или подлатать.

Я кивнул, набросил капюшон и стал огибать дом, чтобы выйти на улицу. В голову закралась самая опасная мысль сумасшедшего: а что если я нормальный? Ну, то есть, может, тот вчерашний тип и вправду передал мне какие-то сверхспособности? Пусть даже случайно, как обычно передают венерические заболевания. Нет, обтягивающее трико и длинный плащ я носить не буду. Но что если я действительно стал кем-то вроде Игрока и смотрю теперь на мир через призму определенных условностей?

Спешащие на работу люди лишь уверили меня в этой сумасбродной мысли. Над всеми висели знаки вопросов. Над кем-то – всего в пару строчек, над другими – чуть ли не в десяток. Но во всех была линия, которую я мог прочитать: кондитер, нумизмат, лидер, обувщик, татарин, учитель… Получалось, неведомая мне система показывает не только профессии, но и национальности, определенные личностные параметры, хобби.

С этими размышлениями я буквально пролетел три дома и выскочил на угол – тут находилась остановка и вообще движение было побойчее. Однако самое главное, вон в той замызганной, на первый взгляд, кафехе делал самую вкусную шаурму дядя Заур.

– Здравствуйте, – кивнул я.

– Доброе утро, – поприветствовал пожилой обладатель частного бизнеса.

Над его головой появилось: «Заур, азербайджанец». Очень смешно, будто я и не знал.

– Можно одну с собой?

– Зашел бы, я тебе чай налил, всухомятку едите, потом животом маетесь. Говорите, шаурма плохая.

Бормотал все это дядя Заур, намазывая лаваш соусом и быстрыми, ловкими движениями закидывая на него горячее мясо. Все, что я знал о хозяине забегаловки: приехал он в Россию очень давно, женился на русской женщине и имел свой небольшой, но крепкий бизнес. Помимо него здесь делали шаурму и шашлык еще двое ребят, но сам дядя Заур всегда был неподалеку. Иногда выпивал со знакомыми посетителями или задумчиво смолил сигаретку, скрестив руки на небольшом животике.

– Возьмите, без сдачи, – протянул я ему деньги.

– Кушай на здоровье.

Пакет с шаурмой перекочевал в мои руки. Горячее мясо в лаваше я схомячил быстро, даже не доходя до остановки. С тоской проводил взглядом свою отъезжающую маршрутку – теперь минут десять ждать – и отошел в сторону. Прикурил сигарету и блаженно затянулся.

Если поразмыслить, все не так уж и плохо. Это с поправкой, что у меня порядок с головой. Соответственно, если я не представляю интерес для психиатров, то надо узнать, как пользоваться тем, что мне досталось. Насколько помню, надпись говорила что-то про умение Проницательность, заклинание Свет и лик Спаситель. Про последние два пункта не ясно, как их активировать. Проницательность, как понял, была пассивной и работала постоянно.

Неожиданно быстро подъехавшая маршрутка разрушила все планы по порабощению мира. Пришлось забираться внутрь. Рассчитываясь с водителем, я обратил внимание, что, помимо редких знаков вопроса, над ним горит Лихач. Сразу плюхнулся на место и стал держаться за ручку впереди стоящего сиденья.

Новое умение нравилось мне все больше и больше. Потому что буквально через три перекрестка маршрутка с диким скрипом тормозных колодок остановилась, чуть не столкнувшись с поседевшим за пару секунд дедулей на «Гранте». И все пассажиры резко повалились вперед. Кроме меня. Лихач пытался еще дважды ускорить мою встречу с Богом, но тщетно. На остановке у завода строительных материалов я выходил чуть испуганный, но вполне целый.

В быстрой езде водителя были и свои плюсы. Я думал, приеду впритык, теперь же оказалось, что до начала работы еще двадцать минут. Поэтому я не торопясь перешел дорогу и почесал к нашей базе. Она представляла собой пять одинаковых по размеру продуктовых складов с одной стороны и приткнувшийся к ним офис с другой. Не бог весть что – небольшое частное предприятие обрусевшего немца. Тот здесь появлялся редко – обычно когда необходимо было забрать выручку или дать мощный втык. Впрочем, со вторым пунктом неплохо справлялся и Мумиев. Контингент, как я уже сказал, разный. Бывшие сидельцы, несколько спивающихся мужиков, пара гастарбайтеров, редко – студенты. Ну, и я.

В течение дня к парапету подъезжали газели, оформляли заявки, а потом, под бдительным надзором экспедиторов и Мумиё, мы загружали товаром машины для мелких ларьков. В другое время, обычно под вечер, приходили фуры с водой и пивом. Вот и сегодня должна была приехать фура. Всего двадцать тонн, однако, как я понял, двое из нашего постоянного состава выпилились.

– Здорово, – протянул мне руку Марат.

Он уже переоделся, постелил несколько картонок на парапет, чтобы не отморозить задницу, и сидел на них. Заметив меня, улыбнулся, сверкнув двумя фиксами на верхних зубах, и протянул руку.

– Привет, – заинтересованно ответил я на рукопожатие, смотря на данные о нем.

Губайдуллин Марат, 32 года

???

Вор.

???

Марат сел еще по малолетке, а уже потом перевелся на взрослую зону. Вышел в двадцать три, женился, даже малой пацан у него подрастал. Но его таинственный помощник все равно мне обозначил его как Вора. Хотя, тут вряд ли дело в темном прошлом Марата. Закрыли его за грабеж. Значит, просто все дело в том, что он таскает по-тихому со склада. Понятно теперь, по поводу кого Мумиё разоряется, что выведет всех на чистую воду.

– Сегодня фура из Самары, – сказал я ему.

– Да, слышал. Бухнем, – кивнул Марат, обнажив свою «голливудскую» улыбку, приобретенную на зоне.

Я кивнул. Брака, точнее «брака», хватало при любой поставке. Иногда шоферы и сами отдавали пару палеток на откуп, лишь бы быстрее закончить рейс. В такие дни грузчики уходили домой слегка нетрезвые и довольные. С этим даже Мумиё ничего поделать не мог.

– Дядя Леша с Федей уже бухают. Не выйдут сегодня.

– Пи…ц, – кратко резюмировал Марат и недовольно скривился.

Я его понимал. Техники у нас никакой не было. Все измерялось предельно просто: в человеческих, а если подходить к процессу с юмором, в «ишачьих» силах. Поэтому две пары рук при разгрузке фуры – это существенно, учитывая, что вместе с отсутствующими нас было всего семеро.

– Зато по времени переработаем, – сразу поделился своим нездоровым оптимизмом он. – Лишняя копейка не помешает.

– Угу. Пойду переоденусь.

Выходя из каморки, я столкнулся с Мумиё. По мне, несмотря на обидное прозвище, именно наш товаровед являлся здесь связующей нитью. Николай Степанович держал грузчиков в ежовых рукавицах. Убери его и поставь другого – вряд ли здесь будет кто-то работать. Придется набирать заново весь штат.

– Здравствуй, Сергей.

Это была одна из его странностей. Он всех называл по полным именам, невзирая на возраст и выслугу. Точнее, ее отсутствие. Товаровед пожал мне руку с видом гениального диагноста, пытаясь по взгляду определить степень моей болезни:

– Как себя чувствуешь?

– Да в голове немножко шумит, – соврал я, окидывая взором моего непосредственного начальника.

Кроме полного Ф.И.О., Проницательность выдала новую информацию: Макетчик. Интересно, какие там макеты строит Мумиё в свободное время?

– Завтра поболеешь. А сегодня никак. Кстати, «Газель» от девятого магазина пришла. Пойдем загрузим. Там вода, пиво, энергетики, печенье. Марат, слышишь?

– Пятнадцать минут еще до начала работы, – лениво отозвался мой прожженный коллега.

– На пятнадцать минут тебя раньше отпущу.

– Ага, это если фура под закрытие не придет, – бросил Марат, но с места сдвинулся.

Не знаю, можно ли гордиться этим, но грузчиком-наборщиком я был отличным. Это первое время, как устроился, выглядел совсем уж недотепой. Хотя, это в любой сфере так. Устраиваешься, вызываешь улыбку своей нубоватостью, а после к тебе постепенно приходит мастерство. Вот и тут: если поначалу я постоянно суетился, мешался под ногами, то теперь любо-дорого смотреть. Ни одного лишнего движения.

– «Живой Источник», шесть палеток, есть, – считал вслух Мумиё, – «Три богатыря», стекло, два… Есть. «Балтика», стекло, три упаковки.

Мы ловко разминулись с Маратом. Он заскочил на склад, а я, напротив, вышел из него со своей ношей. Двадцать бутылок не так уж тяжелы, когда проложены снизу твердым картоном да пропаяны новеньким полиэтиленом. К сожалению, у нас подобной роскоши не было. Все пиво – старой поставки, давненько стоит на складе. Картон рассохся, к тому же потекла одна из батарей, и упаковка стала совсем хлипкой. Поэтому мне приходилось аккуратно придерживать пиво со дна. Уж насколько я думал, что опытный, но и на старуху бывает проруха.

Я не понял, в какой момент упаковка развалилась. Но четыре бутылки выпали сквозь прореху в дне в ту самую секунду, когда нога уже была занесена над кузовом «Газели». Поднял голову и увидел сердитый взгляд Мумиё. Вот он открывает рот и…

Мы ловко разминулись с Маратом. Ощущение дежавю не покидало. Это уже было. Только что? Я вышел со склада, и ящик с пивом развалился у меня в руках. Точнее, именно сейчас выйду, и… На каких-то рефлексах перекинул упаковку, перехватывая ее. Стекло жалобно звякнуло.

– Сергей, аккуратнее.

– Николай Степанович, тут дно никакое. Надо бы скотчем промотать.

– Промотай. Марат, еще одна упаковка стекла. Потом пойдем на печенье.

А я сидел на корточках, держа скотч, и завороженно смотрел на целую, неразбитую упаковку с пивом. Во-первых, я теперь знал, за что отвечает та золотистая полоска, которая уменьшилась на треть. Именно за использование того самого, главного направления. А во-вторых… я умел откатывать время.

Глава 3

Самое лучшее средство от деструктивной умственной деятельности – тяжелый физический труд. Если почитать историю любого тоталитарного режима, то мы узнаем простую вещь. Люди там много и тяжело работали, с утра до вечера. И на глупые мысли времени не оставалось.

Вот и мне посчастливилось лечить свою головушку подобным методом. Думать успевал только о том, что сейчас нести, да и то особо не размышляя. Ноги и руки сами знали, что делать, доведя процесс до полного автоматизма.

Обеда как такового не было. Та треклятая фура, которую мы ждали вечером, приехала в два часа. Пришлось вставать цепью, причем у основания ее был Марат. Он ловко пробил гвоздем несколько полторашек, опрокинул их, чтобы пиво не вытекло, и отставил в сторону. Явный брак.

К половине седьмого мы не только успели выполнить всю работу, но почти все грузали выпили большую часть экспроприированного пива. Я отказался. У меня в голове такая каша, что алкоголь именно сейчас будет вреден. Да и называть этот странный напиток в пластиковых бутылках пивом язык не поворачивался. Вот вечером возьму нормального – разливного или хотя бы в стекле.

Чем был хорош Мумиё – свое слово он держал. Без четверти семь я пожал руку Марату, и мы разошлись в разные стороны. Он жил совсем неподалеку, что, наверное, и повлияло в первую степень на выбор работы, а я зашагал на остановку.

В лицо сыпало снежной крупой, по пути от базы до дороги света не было от слова совсем и никогда. Я шел неторопливо, боясь поскользнуться, и гонял в голове мысли, как китайские шарики для медитации. Основное направление развития – Временщик. Что оно значило, я понял: откат времени. Именно за это и отвечала золотистая шкала. Судя по всему, подряд я мог выполнить три отката. Время – секунды три-четыре. Тут надо пробовать еще и еще. Вопрос лишь в том, как это сделать.

Я посмотрел вперед и мысленно приказал себе переместиться во времени. Конечно, ничего не произошло. В прошлый раз мной двигал страх. Я испугался и переместился.

Тряхнул головой. Какой-то бред. Случай в котловане, перемещение во времени. Потрогал лоб – никакого жара. Но это ненормально, точно. Вышел на небольшой, освещенный фонарем пятачок. Теперь до остановки было рукой подать. Шагнул на присыпанную колючим снегом тропинку и поскользнулся. Так резко, что даже руки из карманов не успел вытащить. Еще момент – и позвонки хрустнули…

Вышел на небольшой освещенный пятачок под фонарем. Теперь до остановки было рукой подать. Стоять! Аккуратно обошел раскатанный лед, присыпанный снегом. В крови еще плескался адреналин. Я только что переместился. Снова! Прошел по инерции несколько шагов. Посмотрел на часы.

И снова взглянул на хронометр. Время отката – ровно три секунды. И золотистая полоска заполнена только на треть. Самое главное: как я смог переместиться? В этот раз просто захотел. Тогда почему не получилось прежде? Я дошел до остановки и сел на скамеечку. Сердце бешено стучало, кожа покрылась пупырышками. И не от холода, а от недавних впечатлений.

Получается, я могу достичь чего хочу. К примеру, немного научиться боксу, поставить хороший хук и стать чемпионом мира. А что, может получиться! Я знаю, куда ударит противник, и у меня будет три попытки, чтобы уйти в сторону и отправить его в нокаут. А если он выстоит? Ладно, отметаем вариант с мордобоем.

Футболистом. Да, это было бы круто. На поле Дементьев Сергей, который может единственным движением обвести любого защитника мирового уровня. Потому что знает, куда тот сместится. Хотя, опять же, сделать подобное могу лишь три раза. А что потом? Замена, лавка запасных, понижение в классе. Свои фантазии о карьере Криштиану Роналду я закончил во втором дивизионе зоны «Урал-Поволжье» в челнинском «Камазе». Нет, все не то.

Можно стать пожарным и спасать жизни. Хотя, три секунды и три попытки – маловато. Была бы какая-нибудь возможность увеличить либо время отката, либо количество этой «праны». Стоп, если я Игрок, то все вполне осуществимо. Есть же какие-то уровни, опыт, который надо набрать. Нужно только узнать, как.

Остановил проезжающую маршрутку и сел в конец салона. Поймал себя на мысли, что небольшие комментарии над пассажирами уже воспринимаю как должное. Оно и понятно, к хорошему всегда быстро привыкаешь. Посмотрел – ничего интересного, разве что парень у самого входа оказался Ловеласом.

Уставился в окно, наблюдая за мрачным пейзажем темного зимнего вечера. Каждый угол дома, каждую кочку, каждый поворот я знал наизусть. Мог даже не смотреть сквозь забрызганное грязью стекло. За несколько лет езды на работу немудрено выучить. Однако именно сегодня казалось, что все вокруг преобразилось.

Я не узнавал дома на главных проспектах. Старыми и потрепанными выглядели ларьки на одном из рыночков, кое-где поменялись вывески. Город одновременно остался узнаваем по каким-то словно рассыпанным осколкам, которые необходимо собрать вместе. И вместе с тем предстал в новом для меня обличье.

Создавалось ощущение, что я попал в Зазеркалье. Или будто два мира слились в один. Первый я знал, а второй только-только открывался. Например, станет ли кто-нибудь вешать вывеску на каком-то тарабарском языке посреди главной улицы? Я мог поклясться, что вчера ее не было. Или почему над городом так низко летают самолеты? И самолеты ли это?

Достал наушники и включил моих любимых «Роллингов», незаслуженно отодвинутых в сторону знаменитой четверкой из Ливерпуля. Ирония судьбы, но в рандомном варианте проигрывателя попалась «Paint It Black», очень точно подходящая под разворачивающуюся за окном действительность.

С другой стороны, все не так пессимистично. Да, творится какая-то непонятная хрень, которая чаще пугает. Но каждая закрытая дверь, как известно, открывает новую. Стоит лишь заставить себя ее увидеть.

До моей улицы оставалось еще минуты четыре, когда я разглядел его. Обычный человек, как и множество других. Вот только плашка над его головой была ярче. Я заметил это даже с расстояния в тридцать метров. Человек посмотрел по сторонам, точно почувствовал, что за ним наблюдают, и зашел в дверь ближайшего бара.

– Стойте! Стойте! Моя остановка, я пропустил!

Маршрутка, только начавшая отъезжать, резко тормознула. Под неодобрительные взгляды пассажиров я выбрался наружу и натянул капюшон. Чуть ли не подбежал к светофору и стал ждать свой свет. Лишь бы не показалось, лишь бы…

– Милок, а на улицу Дружбы где остановка? – раздался голос рядом.

Я оглядел его обладательницу. Обычная бабка. В теплой старой шубейке, валенках, вязаных варежках и закутанная в две шали. И, конечно же, с сумкой-тележкой. Понимаю, «все свое ношу с собой».

– Бабуль, так вам на ту сторону надо. Дружбы – это туда, – махнул я рукой, указывая направление.

– А остановка где? – заозиралась бабка.

– На той стороне. Прямо перед светофором. Пойдемте, провожу.

– Ой, мой хороший, проводи, проводи.

Она схватила тележку и благосклонно подала мне руку. Как раз в этот миг загорелся наш свет. Я медленно брел с бабулькой через шоссе в плотном потоке обгоняющих пешеходов и не сводил взгляда с бара. Вроде никто не выходил. Ну, вот и ладно. Успели мы в самый последний момент, когда зеленый уже стал настойчиво мигать.

– Ой, спасибо, милок, спасибо.

Вы помогли нейтрально настроенному обывателю.

+10 единиц кармы. Текущий уровень –90. Вы тяготеете к Тьме.

Я смотрел на довольно быстро проплывшую перед глазами полупрозрачную строчку. Стоять бояться. Получается, если я еще проведу девять таких бабок, то выйду в ноль.

– Бабуля, а может, вам на ту сторону еще надо?

– Зачем это?

– Ну… так, помочь чтобы. Карму себе поднять.

– Вот ведь наркоман. А как нормальный выглядит, – божий одуванчик мгновенно превратился в фурию. – Обдолбятся спайсов своих и пристают. Иди отсюда, иди, говорю.

Вот и помогай после этого людям. Я аккуратно обошел свои десять единиц кармы и направился к бару. Как там говорила Шапокляк? Хорошими делами прославиться нельзя? А вот шиш тебе. Надо лишь подумать, чего бы такого сделать. Кстати, а почему я так стремлюсь в плюс выйти? Для начала необходимо узнать, зачем эта самая карма нужна.

Я добрел до глухой железной двери, над которой висела вывеска «Харчевня». И все, больше никакой информации. Ни информационной таблички с часами работы, ни ярких картинок с блюдами русской кухни. Можно же нарисовать борщ, пельмени, заливное. Иначе как посетители узнают, что здесь вкусно кормят? Странное какое-то место.

Не без дрожи я потянул дверь на себя. Осмотрел крохотный предбанник. Впереди, за деревянными перегородками со стеклом, оказался большой зал. Уж чем-чем, а харчевней это место можно было назвать в последнюю очередь. Скорее, ресторан. А если быть точнее, вроде какого-то привилегированного клуба. Кожаные изогнутые кресла в английском стиле, диваны, небольшие столики, барная стойка посреди зала с телевизором сверху. И самое главное, все посетители с теми самыми подсвеченными плашками.

Вот только информация о них настораживала: Вивисектор, Колдун, Гневливый, Наемник, Страж, Меченосец, Берсерк, Рисовальщица, Бегун, Броненосец, Трус, Архалус, Перебежчик. На Архалусе я удивленно остановил взгляд, потому что больше всего это существо напоминало канонического ангела – светлые свободные одежды, длинные волосы, два сложенных друг за другом крыла. Да и остальные привлекали внимание: потому что не все тут были людьми.

– Решил заглянуть к нам, корл?

Мощная фигура выросла слева от меня. Я вздрогнул и прочитал над появившимся гигантом: Квантовик.

– Решил, – кивнул я.

– Правила знаешь.

Он то ли спросил, то ли просто сказал. Но все же своим видом показывал, что ждет какого-то ответа. Пришлось импровизировать.

– Посуду не колотить и не буянить.

– Вроде того, – улыбнулся собеседник. – Заходи.

Квантовик развеялся в воздухе, точно его сдуло ветром, и появился за столиком уже с той стороны перегородки. Делать нечего. Поверни я сейчас обратно, выглядело бы совсем глупо. А то ведь могут еще догнать и надавать по шее. Можно было откатить время. Вот только трех секунд тут явно не хватит.

Признаться, я никогда не боялся сцены. Потому что сроду на нее не выходил. Но теперь, когда на меня вдруг уставились около двух десятков пар глаз, ладошки и шея вспотели. Спасибо и на том, что большинство смотревших были людьми. Кстати, у дальнего столика сидел светловолосый крепыш с такой же светлой кожей, как и у меня. Точнее у незнакомца, поселившегося с недавних пор в зеркале. Именно этот светлокожий и кивнул первым. Пришлось ответить.

Я проскользнул к одному из свободных столиков у входа и сел. Постепенно остальные перестали откровенно пялиться, кое-кто даже продолжил явно прерванный разговор. А ко мне подскочил Колдун-бармен, если верить информации, предоставленной Проницательностью.

– Приветствую, корл. Пыль или рубли? – с этими словами он подал раскрытое меню. Я взглянул в него; напротив блюд красовались значки «1» или «3» и какое-то странное изображение в виде песчаных горок.

– Рубли, – ответил я ему.

Бармен взмахнул меню, и вместо непонятной валюты теперь появились вполне знакомые суммы. Хотя бы можно ориентироваться. Судя по ценам, ресторан средней руки, сюда можно даже с девушкой прийти. Не разоришься.

– Можно пару минут? Я тут у вас в первый раз.

– Конечно, – кивнул бармен и вернулся за стойку.

Странно тут все. Нет официантов, что ли? Да, собственно, судя по полупустым столикам, здесь не особо и едят. Больше пьют. Ладно, не на то обращаю внимание.

Появилось время получше разглядеть представителей других рас или видов – черт знает, как их правильно именовать. Первым шел темнокожий как смоль человек с желтыми глазами и странными наростами на голове. Они напоминали собранные и покрытые лаком пучки волос. Только было их совсем мало. И, судя по всему, они явно жесткие. Какие-то странные отростки – вроде подвижных рожек. Проницательность подсказывала, что этот тип весьма Гневливый.

Неподалеку находился Архалус. Ангел спокойно попивал пиво, разговаривая с обычным человеком, насколько обычными могли быть сидящие здесь. Чуть поодаль совсем неподвижно покоилось странное существо с человеческой головой и туловищем, но явно сделанными из непонятного матового сплава конечностями. Броненосец.

И всего одна девчонка. Высокая, стройная, с большими выразительными глазами и короткими каштановыми волосами. Вполне симпатичная, как по мне. Бросила на меня лишь мимолетный взгляд и вновь уткнулась в альбом, чиркая там карандашом. Рисовальщица.

Ладно, пора сделать вид, что происходящее здесь мне не в диковинку. Полистал меню. Про харчевню – это владельцы явно зря. Если тут есть хотя бы половина тех блюд, что написана, они могли бы смело претендовать на мишленовскую звезду. Но экспериментировать я не стал, поднял руку, и бармен довольно быстро подошел ко мне.

– Можно мне пельмени из баранины и ноль-пять чешского?

– Конечно.

Бармен забрал меню, вернулся за стойку, и тогда я увидел самую настоящую магию. Его руки сделали какой-то странный пас, и с пальцев сорвался сгусток света, напоминающий смятый листок. Тот взмыл вверх, покружил немного и улетел в сторону кухни. Колдун поймал мой удивленный взгляд и подмигнул. Да уж.

Это явно не непонятный телекинез тире бесконтактный бой. Именно о подобном в книжках и пишут. Причем сделал все бармен с таким скучным и равнодушным лицом, словно ничего особенного не произошло. Хотя, может для него действительно ничего особенного. Я почесал затылок и уперся взглядом в экран над стойкой.

По телевизору шли новости. Очень и очень странные. Федеральные сменялись каким-то сообщениями от мелких городских студий даже не из нашего региона. И, судя по всему, никто специально каналы не переключал.

…

В Воронежской области зоологи бьют тревогу. Численность волков достигла критической отметки. Участились случаи нападения зверей на людей. Для пенсионерки Лидии Никитичны Соколовой встреча с волком чуть не стала последней.

– Страшно, ой, страшно было! Я к дому, значит, подхожу, а возле будки возится кто-то.

…

Уже сутки ищут пропавшую восьмилетнюю девочку. Напомним, Вика Новосельцева утром отправилась на учебу. Но до школы так и не дошла.

Ого, так это же наш город. Ведущий знакомый. Точно, наш. Я вытянул шею, чтобы увидеть подробности, но обзор мне преградил тот беловолосый крепыш, что кивнул прежде.

– Хайса, брат, – протянул он мне руку.

– Хайса, – догадался я, что это приветствие.

– Давно здесь?

– В городе?

– В этом мире, – усмехнулся он.

– Да… давно.

– А я месяц всего. И мне не нравится. Слишком тут жарко, даже сейчас. Вроде на улице снег, но толку никакого.

Он еще раз пристально посмотрел на меня, видно, что-то прикидывая, после чего выдал:

– Меня зовут Троуг. Я здесь минимум месяца на три. Набедокурил в Элизии, вот и решил отсидеться в безопасности. Если будет нужна помощь, найди меня. Второй дом справа от городского Вратаря. Корлы всегда держатся вместе… даже полукровки, – добавил он после короткой, но многозначительной паузы. Еще раз пожал мне руку и вышел. Я сразу стал пытаться найти логику в этом потоке информации. Он сказал, что в этом мире недавно. А приехал из какого-то Элизия. Это во-первых. И он, и я – корлы. Так меня обзывали охранник на входе и бармен. Учитывая, что мы с ним довольно похожи, скорее всего, это какая-то национальность. Хотя бред. Какие корлы? Я человек, и родители у меня люди. И бабушка с дедушкой. Стоп, а кто его знает? Еще вчера днем мне и в голову не могло прийти ничего подобного. Ладно, с этим разберемся позже.

В-третьих, он упомянул какого-то Вратаря. Это из нашего «Олимпийца», что ли? Получается, второй дом от стадиона? Так там рядом домов вообще нет. Нет, тут что-то другое, городской Вратарь!

Мои мысли развеялись столь стремительно, что я едва запомнил, о чем размышлял. Всему виной оказались словно появившиеся из пустоты ароматная тарелка с пельменями и запотевший бокал пива. Нет, здесь обошлось без магии. Просто я так задумался, что не заметил официантку. Девочка-подросток лет четырнадцати, с собранными в пучок волосами. Но самое главное – она была обычным человеком. С тусклой табличкой над головой, говорившей лишь, что помимо всего она Музыкант.

– Приятного аппетита.

– Спасибо.

Как и всякий русский человек, я относился к пельменям с бараниной с великим предубеждением. Забить и приготовить вкусного барашка – целое искусство. Я, к слову, не умел. В большинстве своем нас потчуют этим мясом с резким, отталкивающим запахом. И говорят притом, что мы, мол, ничего не понимаем.

Но эти пельмени… После первого я боялся, что попросту захлебнусь желудочным соком. Жирные, посыпанные сверху зеленым лучком, они буквально таяли во рту. Я смог оторваться только лишь чтобы попить пива. И чуть не сошел с ума повторно.

Нельзя, категорически нельзя пить вкусное разливное пиво, сваренное качественно. Потому что после этого пенный напиток с резиновым вкусом, который продают у нас, совершенно невозможно брать в рот. Мне даже казалось, что там, за дверью, находится город Пльзень, где самые настоящие чехи варят пиво. Ну не может оно быть таким вкусным!

Отодвинулся я от пустой тарелки довольным и наетым, как конь. Допил остатки пива и потянулся за деньгами. Вышло не особо бюджетно – четыреста рублей за порцию пельменей и двести пятьдесят пол-литра чешской амброзии. Но, черт возьми, они того стоили. Не знал, принято ли тут оставлять на чай, на всякий случай добавил и стал коситься в сторону выхода.

Однако стоило расправиться с ужином, как я понял, что чувствую себя здесь крайне неуютно. Как фермер в дырявом комбинезоне, вдруг оказавшийся на венском балу. С каждой прошедшей минутой риск, что меня раскроют, возрастал. Поэтому я сделал единственное правильное решение. Положил деньги на столик и тихонечко вышел. Благо, включая бармена, все были заняты просмотром очередного чернушного сюжета по телевизору.

Уже на улице вдохнул полной грудью. Тепло, приятно, даже засыпаемый в лицо снег какой-то родной. И ничего не жарко, врет этот корл по имени Троуг.

Я быстро дошел до перекрестка, повертел головой в поисках самой завалящей бабки, но не судьба. Перешел дорогу вхолостую, добрел до остановки и – о чудо! – почти сразу подошла нужная маршрутка. Плюхнулся на свободное кресло, уже вовсе игнорируя надписи поверх людей. Как я задолбался за эти два дня!

До своей остановки даже слегка задремал, отчего чуть ее не пропустил. Выскочил уже на светофоре, провожаемый нерусской бранью водителя. Почти девять. Все этот дурацкий визит в бар.

Собственно, что я узнал? Существуют Игроки. Не я один такой красивый в белом пальто. Если верить корлу, есть также еще мир Элизий. А может, не только он. Учитывая наличие разных рас, множество миров было бы совсем логичным обоснованием. У Игроков какая-то своя валюта, которую они называют пылью. Вряд ли это та, что скопилась у меня на антресоли. Что еще?

В раздумьях я добрался до подъезда. На лавочках никого. Неудивительно, метет довольно сильно, да и ветер поднялся. Открыл домофонную дверь и чуть не столкнулся лоб в лоб с соседями сверху, супружеской парой.

– Здравствуйте.

– Здравствуй, Сережа. Коля, ну чего замер, пойдем.

Однако застыл неподвижно не только пятидесятилетний дядя Коля, но и я. Потому что прямо передо мной стоял очередной Игрок.

Глава 4

Один очень уважаемый классик писал, что все счастливые семьи похожи друг на друга, а каждая несчастливая семья несчастлива по-своему. Я был с этим категорически не согласен. Взять хотя бы Машку с ее матриархальным укладом. Она там и бог, и царь, муж в попу дует, но все счастливы. Или моих родителей, где слово отца всегда последнее. Пусть оно иногда неверное, но железобетонное и возражению не подлежит. И нормально. Каким-то образом троих детей вырастили, и тоже семья бездольной не казалась.

У дяди Коли с тетей Ниной главных, на первый взгляд, вообще не было. Они относились друг к другу с теплотой и уважением. И, страшно подумать, тоже не страдали.

Поэтому куда уж там Льву Николаевичу, попортившему не одну девку в своей деревне да сбежавшему под конец жизни от родной жены, рассказывать о семейном счастье. Одна сплошная демагогия.

– Чего завис? – спросил дядя Коля, прерывая мои раздумья о влиянии авторитета классика литературы на стереотипы мышления при создании брака. – Я ненадолго. Сказал, что тебе помочь надо.

Он поставил ящик с инструментами в коридоре и разулся. Я жестом пригласил его на кухню, где уже ждал горячий чай, а сам пристально следил за соседом. Выглядел дядя Коля… обычно. То есть, с ним не произошло никаких метаморфоз, как, например, со мной. Единственное, что выдавало в нем Игрока, – ярко подсвеченная плашка над головой.

??? Николай

Тень.

???

???

???

???

???

???

Судя по количеству вопросительных знаков, Игроком он был непростым. Что ж, мне же лучше. Хотел больше информации – получай. Итак, начнем.

– А Николай – это ваше ненастоящее имя? – поинтересовался я.

– Отку… – он насторожился, но тут же сам кивнул себе головой, – Проницательность?

– Ага.

– Давай, рассказывай все с самого начала.

Я, собственно, не особо и сопротивлялся. Больше всего мне сейчас нужен человек, который поможет разложить все по полочкам. А для того чтобы требовать от человека честности по отношению к тебе, нужна сущая мелочь – быть честным с ним. Тем более отношения с дядей Колей у нас были хорошие. Ну, с тем, прошлым дядей Колей. Который сосед сверху и токарь на заводе. Или кто он там? А вот что сложится с Игроком Николаем, предстояло только выяснить.

– Ясно. Все примерно так, как он… – сосед вдруг осекся, будто сболтнул лишнего, и тут же поправился: – Я хотел сказать, как же тебя угораздило?

Впрочем, Игрок не требовал ответа, а лишь постучал костяшками пальцев по столу, разглядывая нехитрое убранство моей кухни. Мне даже на минуту стало неудобно за покрытую копотью вытяжку и «накрахмаленный» жиром тюль. Ладно-ладно, в первый же свободный денек примусь за генеральную уборку. Наверное…

– В общем, слушай. И постарайся пока воспринимать все не сильно критически. Потому что для обывателя подобная информация, мягко говоря, необычна.

Я насторожился. Тот, прошлый дядя Коля был довольно косноязычен, а этот… изъяснялся как весьма образованный человек минимум с классическим университетским образованием.

– Допустим, что существует множество миров.

– Сколько?

– Бесчисленное множество. Никто не знает, сколько именно. И вряд ли когда-нибудь узнает. Они будто нанизаны на длинную Нить, что изгибается причудливым образом. Ближе к середине Нити миров больше, и они более развиты. У каждого мира свои законы и негласные правила. Это тоже логично. Единственное, что связывает миры, – Ищущие, ну, или Игроки, как ты нас назвал.

– Только они могут проходить через миры?

– Только они и могут. Для обывателей, то есть обычных людей, Врата закрыты.

– Врата?

– Путь в другие миры. Самый распространенный способ путешествия. И самый простой. Для этого необходимо лишь воспользоваться услугами Вратаря. Единственный момент – перемещаться можно лишь в пределах соседних миров.

– Вратари?! – вскинулся я, вспомнив о словах своего нового знакомого Троуга, – и в нашем городе есть Вратарь?

– Конечно, как и в любом крупном поселении или стратегически важном месте. С его помощью можно переместиться к остальным Вратам этого мира или другого. Вопрос в стоимости. Валютой, как ты понял, является сухая магическая взвесь, которую по-другому называют «пыль».

– А если я не хочу пользоваться услугами Вратарей? Существует ли способ самостоятельно переместиться в другой мир?

– Лет пятьсот назад я бы категорично сказал тебе «Нет». Но последние пару веков ходит все больше слухов об Игроках, которые используют своеобразные прорехи. Как – не спрашивай. Чего не знаю, того не знаю. Но, насколько я могу судить, Вратарей становится меньше. Может, придет день, когда они и не будут нужны.

– Хорошо, расскажи про пыль. И какой с нее толк?

– Пыль используют при изготовлении зелий, эликсиров, карт, зачаровании оружия. Проще говоря, во всем, что каким-то образом связано с Ищущими. Завтра мы, кстати, с утра пойдем в котлован на ее поиски.

– Дядя Коля… Николай.

– Зови меня Охотник. Ищущие этого мира, да еще пары окрестных, знают меня под этим именем.

– Хорошо, Охотник. Какова цель всего этого? Если существуют Игроки, значит, есть какая-то Игра? А у любой игры существует конечная цель.

– Каков смысл жизни?

Я замялся и пожал плечами.

– Все, что имеет начало, имеет конец. Но я не могу тебе сказать, для чего все это. Как не могу объяснить, в чем смысл жизни. Я многие годы скитался по мирам в поисках ответа на этот вопрос. Убивал Ищущих и чуть не умирал сам. Но смысл нашел лишь в простом человеческом счастье. Женился и остался здесь.

– Многие годы – это сколько?

– Многие годы – это много, – усмехнулся Охотник. – Намного больше, чем ты можешь себе представить.

– И сколько же вам лет?

– Скажем так, я прожил уже несколько десятков человеческих жизней. А может, и сотен. Знаешь ли, раньше умирали довольно рано.

– Вы бессмертный?

– Все смертны. Особенно Ищущие. Нас многие хотят убить. Как Игроки, так и обычные обыватели. Только в нескольких мирах, включая Отстойник, – он почему-то обвел руками мою кухню, – можно чувствовать себя в безопасности. В относительной безопасности. Но над нами время не так властно, как над другими. И болезни обходят Игроков стороной. Кстати, о времени, – посмотрел дядя Коля на часы, – зайду завтра с утра, когда жена уйдет на работу. Будь готов.

– Охотник… – я догнал его в коридоре, – мне сказали, что я захватил какое-то заклинание Свет. Вот только как им пользоваться?

– Свет? – это слово почему-то сильно повеселило соседа, – надо успокоиться, закрыть глаза и заглянуть в себя. Тогда все узнаешь. И еще – про заклинания, умения, основное направление… Игроки этим не делятся. Даже друзья, если вдруг они у тебя появятся. Потому что есть большая вероятность привлечь к себе ненужное внимание.

Я закрыл за ним дверь и почесал затылок. Это он в конце прикололся, что ли? Я ему на голубом глазу рассказал все, не мог мне раньше нюансы обозначить? Я прошел в зал и сел на продавленный диван. Что значит «заглянуть в себя»? Помедитировать? Признаться, с этим у меня было не особо. Но попытка не пытка. Вряд ли будет хуже.

Глубоко вдохнул, выдохнул и закрыл глаза. Шумели за окнами машины, кричал за стеной телевизор, просила кота кошка у соседки на третьем этаже. Какими духовными практиками можно заниматься в подобных условиях? Я усмехнулся про себя и хотел уже почти открыть глаза, когда вдруг понял, что из темноты проступают какие-то неведомые очертания.

Это было сродни полету через Вселенную. Я – крохотная и маленькая пылинка, и бесконечный космос вокруг. Мое сознание промчалось с такой скоростью, о которой не могли помыслить все ученые миры нашего мира, и вернулось в ту же точку, откуда стартовало.

Кошка внизу уже явно вызывала Люцифера, а через стену продолжался бубнеж очередной политической программы, но это было неважно. Потому что перед моими глазами появилось нечто вроде справочного описания к Игроку:

Дементьев Сергей Михайлович, 25 земных лет

Человек (15/16), Корл (1/16).

Расовые особенности: повышенная морозоустойчивость, повышенная сопротивляемость к заклинаниям Воды и Мороза, ускоренное обучение ветке «Красноречие».

Карма: –90. Вы склоняетесь к Тьме.

Сила: 20.

Интеллект: 15.

Стойкость: 20.

Ловкость: 10.

Выносливость: 15.

Красноречие: 8.

Скорость: 12.

Здоровье: 30.

Мана: 25.

Бодрость: 25.

Заряд: 30.

Направление развития: Временщик.

Умения: Проницательность.

Заклинания: Свет.

Лик: Спаситель.

И, что самое важное, все было своего рода кликабельно. Можно навести на любой компонент и посмотреть полную информацию. К примеру, Стойкость. Влияет на способность противостоять магии и применение заклинаний школ Трансформации, Разрушения, Мистицизма, Колдовства, Иллюзии и Восстановления.

Ну-ка, ну-ка.

Свет (Иллюзии) – создание небольшого освещенного участка. Применение: на себя. Стоимость использования: 10 единиц маны. Время действия: 60 секунд.

Теперь все встало на свои места. Кстати, та самая золотистая полоса – количество зарядов для отката времени. С остальным… с остальным надо будет разбираться по ходу.

Я открыл глаза и будто взглянул на свою старую комнату по-новому. Так бывает, когда возвращаешься из долгого путешествия в родные пенаты. Только меня не было каких-то несколько секунд. Или…

Неважно. Если следовать логике, сейчас маны хватает для создания заклинания. Надо хоть посмотреть, что это за фрукт такой и что с этим можно делать. Справа от меня всплыла иконка. Глазами переместил ее в самый край и активировал. Так. Рука сама собой вытянулась ладонью вперед, после чего вспыхнула, как шестидесятиваттная лампочка, хотя температура тела не изменилась.

Навык Иллюзий повышен до первого уровня.

Ровно через минуту заклинание прекратилось, и я еще какое-то время стоял на том же месте, привыкая к полумраку. Заклятье, или заклинание, черт разберет, как правильно, у меня, конечно, бомба. Можно с понтом и криком «Всем выйти из сумрака!» гопников в темных подворотнях пугать. Или устроиться на местную электростанцию с графиком две минуты в час. Хотя надо еще смотреть, как быстро восстанавливается мана. В общем и целом, выходило, все не так круто, как поначалу думалось.

Единственный плюс – если прокачать это заклинание, то можно поднять уровень. Не знаю уж, сколько единиц надо поднять. Но будем пробовать. Активировал Свет еще раз, однако уже без результата – навык не повысился… Мана стремится к нулю, цель поставлена. Ладно, еще почитаем.

Лик: Спаситель.

Для активации ваша карма должна быть не менее +1000.

Ничего себе! Я с моими –90 молча курю в углу. Необходимо в ближайшее время размещать на сайте услуг тендер на перевод бабушек через оживленные магистрали. Или думать, как еще выйти в плюс. Сдается мне, тут за любое мало-мальски значимое дело будут давать поощрение. Надо лишь понять, что это за самое «значимое» для Игры. Да уж, тысяча очков – это ж каким святошей надо быть?

Остальной вечер я провел за чтением своей внутренней литературы. Точнее, того, что выдала мне Система, или Игра. Не знаю, как назвать данный гайд правильно. Заодно экономил на электричестве, используя Свет. Прокачал навык Иллюзий до четвертого уровня и довольный, как слон, выходящий из посудной лавки, лег спать. Ощущение было, что я иду абсолютно правильным путем.

* * *

Бывает, что ты просыпаешься за несколько секунд до будильника безо всякой видимой причины. Так случилось и сегодня, вот только сейчас моим раздражителем стал стук в дверь. Я разлепил глаза, осматривая знакомую комнату, хотя не до конца понимал, что именно заставило меня проснуться. И только когда в дверь несколько раз легонько ударили костяшками пальцев, вскочил на ноги. Время восемь. Я обычно даже на работу только через полчаса встаю. Хотя догадываюсь, кто это может быть.

Интуиция не обманула. На пороге стоял Охотник дядя Коля, свежевыбритый и вообще бодрый, что на моем фоне выглядело почти как издевательство. Более того, он пришел не с пустыми руками.

– Пустишь, или будем на пороге стоять?

– Да, конечно, входите.

Я умчался в комнату натягивать джинсы и футболку, а когда вернулся, Охотник сидел на кухне. На плите грелся чайник, на столе лежал нож в ножнах. И рядом с ним – простое закрывающееся зеркальце, которое обычно используют для боевого макияжа женщины.

– Правша? – только и спросил сосед.

– Да.

В руках Охотника с ловкостью фокусника появились тонкие ремни. Он перекинул их через мое левое плечо, стянул, после чего прикрепил к ним ножны так, что рукоять смотрела вниз.

– Вытащи.

Я послушался. Нож был тяжелый, большой, клинок сантиметров двадцать, если не больше. С ним ощущалась некая сила.

Рассекатель плоти

Лунная сталь.

Зачарован на причинение вреда физическим существам.

Только для использования Игроками.

А где там инфа об уроне, весе и каждой щербинке на лезвии, как во всех рпгшках? Непорядок.

– Советую носить именно таким образом. Обращаться умеешь?

– Если только колбасу к коньяку покрошить, – пошутил я. Но, заметив серьезное лицо Охотника, добавил: – Нет, не умею.

– Тогда без нужды не вытаскивай. Но пусть будет. Игрок без оружия – как голый мужик в женской бане. Чувствует себя не в своей тарелке.

– Ну, а стопорнут меня в метро или на улице? Как мне это им объяснить?

– Не остановят. Оружие зачарованное. Видят его только Игроки. Для обывателей оно недоступно. Даже ощупывать начнут – ничего найдут. Перед ними предстанет лишь худой молодой человек. Вот для этого тебе и нужно зеркало.

– У меня есть, в ванной.

– Это другое. У меня старое, истинное, на основе серебра. Посмотри в него.

Я послушно нажал на кнопку и раскрыл миниатюрное зеркальце. И, как бы сказали лет сто назад, об… омлел. На меня смотрел тот самый человек, к которому я привык с детства и который исчез позавчера. Добродушный и худющий до невозможности Сережка Дементьев. И, кстати, дядя Коля, то есть Охотник, оказался прав. На плече не было никакого ножа. Мне для убедительности даже пришлось потрогать. Странно, чувствую, но не вижу.

– Серебро в какой-то степени блокирует способности, – объяснил Охотник, – поэтому через такие зеркала ты видишь себя таким, каков ты для остальных обывателей. Можешь взглянуть на привычные для Игроков вещи с другой стороны.

– Серебро, – усмехнулся я, – прям как против вампиров.

– Их серебро не убивает, – серьезно ответил собеседник, – глупые сказки кинематографистов, только если голову отрубить…

Значит, тут еще и вампиры бывают? Такое себе заявление. Ходи теперь мимо темных подворотен, оглядывайся. Однако интересовало меня совершенно другое.

– Почему вы мне помогаете? – посмотрел я на Охотника.

– Потому что у меня нет выбора. Два Игрока в одном доме, более того, в одном подъезде… – он замолчал, отведя взгляд и покачав головой. – Если ты по глупости обратишь внимание на себя, то заметят и меня. Поэтому в наших общих интересах в максимально короткие сроки превратить тебя в обычного, рядового Игрока. Который не удивляется пролетевшему порту или применяющему колдовство магу. Другой вариант – переехать. Но я это жене не объясню. Да и ты вряд ли хочешь отсюда уезжать.

– А что если… если попросту убить меня?

– Против правил Отстойника. Не скажу, что я законник до мозга костей, но излишней кровожадностью не страдаю. Да и в былые времена я не убивал Игроков только лишь ради собственного комфорта.

– Что за Отстойник? Я уже слышал это название.

– Ты завтракать будешь или мы пойдем? – не ответил на вопрос Охотник.

– Пару бутербродов – и готов.

– Буду ждать внизу.

К моменту, когда я закончил с гигиеническими процедурами и псевдозавтраком (потому что моя мама бы точно не засчитала два бутерброда с маслом за полноценный прием пищи), прошло минут десять. Выскочил на улицу, боясь, как бы Охотник не плюнул на меня и не ушел. Но нет, стоит, препирается о чем-то с профессором. Точнее как препирается – интеллигенция давит интеллектом, а пролетариат вяло отбивается.

– Самое важное в жизни – путь духовного развития, – вещал Петр Сергеевич, – обретение цельности своих взглядов и устремлений с желаниями души. Тогда и только тогда возможно стать подобным Богу не только по образу, но и по содержанию.

– Блин, а жрать-то чего, пока эти, как их, цельности обретаешь? С голодухи так помрешь, блин, и все.

Вот по последним фразам я вдруг узнал дядю Колю. Будто не было никакого Охотника и мне все приснилось. Вот, оказывается, кто у нас актер без «Оскара». Так что, без обид, Ди Каприо, твою статуэтку мы все же отберем в пользу наиболее нуждающегося.

– О, блин, Серега, ты в магаз? Пойдем, мне тоже надо, блин.

– Доброго дня, – чуть приподнял шапочку-петушок профессор в ответ на мой кивок.

– Что самое смешное, этот обыватель более чем прав, – вернулся привычный Охотник, как только мы отошли от подъезда. Я даже не успел проследить, когда произошла метаморфоза. – И он в двух предложениях описал идеальный путь Игрока.

– Стать Богом не по образу, а по содержанию? – усмехнулся я, но собеседник не ответил. – Погодите, выходит, что Игроки могут стать Богами?

– Только они и могут стать, – коротко ответил он, – и упаси тебя Мироздание встретиться с одним из них. Хотя божественную вещицу ты уже приобрел.

– Это какую?

– Лик. Уникальный образ. Один и тот же лик может принадлежать только одному Ищущему. Он похож на твое направление тем, что его также можно развивать. Хотя это не совсем правильная формулировка. Скорее, ты будешь развиваться и получать более сильные способности от лика. Признаться, я сам не знаю, есть ли предел этих способностей. К слову, твой лик уже был в Отстойнике. Давно, около двух тысяч лет назад. Игрока звали Йехова. Но после обретения лика он взял себе имя Йешуа. Дел тогда натворил, конечно…

Я старался максимально быстро записывать всю информацию на подкорку. А когда Охотник замолчал, не открывал рот еще несколько секунд, в надежде услышать очередное откровение. И только когда понял, что больше собеседник ничего не скажет, спросил снова.

– А что за Отстойник?

– Так называют этот мир, спрятанный на самой окраине Путей, где почти нет ничего ценного, где почти не идут войны. Провинция, с точки зрения развитых миров. Или, как прозвали его Ищущие, Отстойник.

– Не очень приятное название.

– Зато четко передает смысл. У Ищущих вообще все гораздо честнее. Вот только для того чтобы стать им, нужно колоссальное везение… Или невезение.

– Не понял.

– Как, ты думаешь, становятся Ищущим?

– Если я все правильно понял, надо убить Игрока.

– Верно. Чаще всего один Ищущий убивает другого. Это как раз не редкость.

– А для чего?

– Как же… – мой простой вопрос, казалось, озадачил Охотника. – При убийстве Игрока можно захватить заклинания, умения, очень редко Лик, поменять направление развития… Хабар, опять же, пыль. Ну, и все навыки в реальном бою повышаются быстрее.

Я пожалел, что у меня не было с собой диктофона. Нет, не чтобы прийти в ФСБ и с видом городского сумасшедшего доказывать, что раскрыл мировой (в нашем случае межмировой) заговор. Просто боялся что-то пропустить.

– Получается, быть Игроком не слишком безопасно.

– Это если очень мягко выражаться. Слушай дальше…

Мы уже дошли до дороги и теперь терпеливо ждали, когда появится возможность ее перейти. Как назло, на нашей обычно забытой богом объездной сейчас был час пик. Сонные и недобрые, если судить по лицам, люди ехали на работу.

– Во многих мирах на Ищущих охотятся обыватели. Простые смертные, что каким-то образом узнали о нас. Но это там, где о нас известно и нет скрывающих столпов. Их еще реже называют защитными. Здесь все по-другому, но некоторых тоже злая судьба не обходит стороной, – с этими словами он посмотрел на меня, – и твой случай по-своему уникален. Ладно если бы ты сбил Ищущего на машине. Но в бою. В равном. Подобное почти невозможно. Задумайся об этом. Сомневаюсь, что здесь сработала кровь твоего предка.

– В смысле?

– В зеркало на себя смотрел? Ты корл. Понятно, что полукровка. Но кровь корла намного сильнее человеческой, что на внешности и отразилось. Я когда первый раз тебя увидел, насторожился. Но оказалось, что ты обычный обыватель. Межрасовые связи – дело нередкое. Вот кто-то из твоих предков и согрешил с иномирцем.

– То есть кто-то из моих бабушек или дедушек был Игроком?

– Да. Будет возможность, поспрашивай у родителей про без вести пропавших из своей прямой родни. Игрокам нельзя жить больше земной жизни на одном и том же месте. Первое правило Стражи Отстойника. Вот они и имитируют собственную смерть или просто пропадают без вести.

– А что за пра…

– Пойдем скорее, – потащил меня за руку Охотник через дорогу. – Ну, давай, показывай.

– Вон там, вроде… Ну, темно было.

Мы спустились на дно котлована, и я стал бродить мимо разбросанного мусора, распинывая его ногами. Очень интересное занятие – искать вчерашний день. По захрустевшим под ботинками рожкам определил примерное место, где произошла драка. Вот только толку-то? Выпавший снег хорошенько все припорошил, скрыв даже следы крови.

– Нет тут ничего.

– Вон там, – ответил Охотник, ткнув пальцем.

Я проследил за его движением: ничего. Но Ищущий не стал дожидаться моего ответа. Он сам подошел к крохотному холмику и стал его раскапывать. Пальцами, без особой брезгливости. Остановившись, сосед извлек небольшой кожаный мешочек. Отряхнул от крохотных комочков мерзлой земли и снега. Ослабил завязки на нем, понюхал и довольно кивнул.

– Пыль. Держи.

Я поймал неожиданно свалившийся на мою голову лут. Повторил действие Охотника. Пахло странно: корицей, шоколадом и ванилью. Да так приятно, что не хотелось отрываться.

– Только нюхать ее не начни. Или еще, чего доброго, пыль по вене пускать. Наркомана мне под боком не хватало.

Я отдернул руку с крохотным мешочком от носа. Затянул тесемки и несколько раз поднял мошну, пытаясь угадать вес.

– Забавно. Я знаю, сколько именно там пыли. Шестьдесят восемь грамм.

– Ничего странного. Это твоя добыча, твои деньги, поэтому и счет им ты знаешь, – ответил Охотник. – Убери получше. Тут немного, но, бывает, и за десять грамм пыли ограбить могут. Не здесь, конечно. Однако деньги есть деньги.

– И что?

– Ищущий без одежды, оружия, магических свитков, голышом, с небольшой горсткой денег. И его убил обыватель.

– Может, он оказался не таким уж сильным?

– У него было твое направление, но время он не откатил. В запасе имелся лик, но и его незнакомец не применил. Про заклинания, которых у любого Игрока просто не счесть, я вообще молчу. Он мог убить тебя банальным Телекинезом, примени чуть больше усилий. Однако Ищущий мертв, а ты стоишь здесь. Не наводит ни на какие размышления?

– Наводит. Что мир окончательно сошел с ума. Но мне какая разница? Надо работать с тем, что есть.

– В твоих словах есть доля правды. Ладно, раз здесь больше ничего нет… – он обвел взглядом дно котлована, и мне показалось, что он не просто рассматривает запорошенный снегом мусор, а будто пытается убедить себя в чем-то, – …надо ехать.

– Куда?

– Прикупиться. Сделать тебя хоть немного похожим на настоящего Ищущего. Тем более пыль у тебя теперь есть.

Глава 5

Каждый из нас размышлял над теорией, что родись он в другом теле и не будь связан с родственниками кровными узами, то, наверное, не общался бы с ними. Еще Тургенев поднимал вопрос о взаимоотношении отцов и детей. О зашоренности одних и нежелании понимать старшее поколение других. Вот и я не был исключением.

Все мое общение с папой строилось преинтереснейшим образом. Я пытался доказать, что могу жить без посторонней помощи. Он – что его сын – великовозрастный придурок, который не понимает элементарных вещей. Далее обычно шло перечисление этих самых вещей. И, разумеется, никто никому не хотел уступать. Логичным следствием таких отношений стало дистанцирование. У него отсутствовали рычаги влияния на меня, и моего властного папашу данный факт невероятно бесил. А я со временем понял, что, чего бы ни достиг в жизни, для отца это будет не тем, что он хотел видеть. Так и жили.

Редкие встречи все же происходили. Раз в месяц или около того мама собирала всю нашу семью. В отчем доме мы играли роль счастливых и довольных отпрысков. И так до следующего раза. Судя по входящему от моей госпожи Дементьевой, время «собирать камни» пришло.

– Хорошо, мам, хорошо. Вечером в шесть. Я запомнил… Не могу разговаривать, я в автобусе… По делам еду, все, пока.

Как всегда, маме хотелось знать все, что происходит в жизни сына. Желательно в онлайн-режиме. Впрочем, судя по греющему уши Охотнику, ему тоже.

– Долго еще ехать?

– Нет.

Точное местоположение «здешней общины» – именно так мой сосед обозначил цель нашего путешествия – оставалось неизвестным. Конечно, я уже пробил в телефоне маршрут автобуса. По логике, двигались мы куда-то либо в центр, либо дальше, в старую часть города. Второй вариант выглядел наиболее вероятным. Потому что за окном мелькнула администрация нашего миллионника, а Охотник даже не шелохнулся.

Город по-прежнему выглядел изменившимся. Если резюмировать коротко – постарел. На древних купеческих домах была заметна странная лепина в виде каких-то чудовищ, среди людей угадывались полукровки-обыватели, а в небе, хотя это мне могло показаться, пролетело нечто явно больше обычной птицы.

Самая забавная метаморфоза произошла с вывесками. К примеру, на старой, вытертой дождями доске у потрепанного здания было написано: «Различные ингредиенты от производителя». А вот мое волшебное зеркало говорило, что это стандартный выносной аптечный штендер. Думается, там продаются средства помощнее аспирина.

Наконец Охотник поднялся с места, подошел к двери, и на очередной остановке мы вышли. Как я правильно догадался, приехали в старую часть города. Дай бог памяти, как эта улица называется – Алексеевская, Александровская? Особого пиетета к разваливающемуся историческому наследию я не испытывал, а гулять с очередной пассией гораздо лучше было в торговом молле.

– Не зевай, – кинул Охотник.

Мы прошли немного по главной улице, а потом свернули в какой-то двор. Время, казалось, здесь остановилось окончательно и бесповоротно. Покосившиеся крыши неодобрительно глядели сверху; щурился разбитой фарой старый ржавеющий мотоцикл «Ява»; даже уличный кот с разорванным ухом остановился и заинтересованно проводил взглядом пришельцев. Время замерло, а вот мы, напротив, пошли дальше.

Дворы сменялись друг другом. Я даже подумал, что такого быть не может, какой-то из них уже должен выйти на дорогу. Но невысокие дома вдруг расступились, образовав широкую площадь, кишащую сплошь Игроками. От многочисленных ярких плашек над головами я даже слегка растерялся.

– Сам подход и это место зачарованы. Впрочем, как и все подобные в больших городах. Случайный обыватель сюда не забредет.

Я осмотрелся вокруг: «Алхимическая лавка», «Оружейник», «Секонд-хенд. Лучшее ношенное из Пургатора», «Лучшие марки Низотопья», «Боевые трофеи братьев Калининых», «Защита у Смита», «Арсенал» и прочее, прочее… Взглянул на отражение истинного зеркала. Лишь куча заброшенных домов с заколоченными окнами. Забавно.

– Охотник, – вышел перед нами из снующей толпы мужчина с кожей цвета вареной моркови. Похоже, злоупотребляет витамином А. – Не думал, что ты сюда явишься. Видимо, память тебе окончательно отшибло?

– Я не хочу с тобой разговаривать, – ответил мой сосед и попытался пройти мимо.

– А я, наоборот, очень хочу с тобой поговорить. Ты мне должен, – остановил его собеседник, – из-за тебя убили моего кореша. А сам я вынужден гнить здесь и не могу вернуться на родину.

– Разве у тебя недостаточно пыли для оплаты Вратаря? Или в Пургатор, как и в Элизий, стали пускать только тех, у кого светлая карма?

– Не пытайся надо мною смеяться, – в руках оранжевого из ниоткуда материализовался пистолет. Обычный ПМ, если мне не изменяет память. – Ты понимаешь, о чем я. Стоит мне появиться там – и меня убьют.

– Идти или оставаться здесь – это твой выбор. Я ни при чем.

– Ты должен мне триста грамм пыли. За неудобства, – собеседник помахал пистолетом.

– Я тебе ничего не должен. Катись в Фиролл, глупец.

– Триста грамм, или…

– Ты угрожаешь мне?

Видимо, это слово здесь что-то значило. Потому что сразу от толпы отделилось несколько людей. Ну, или существ, не знаю, как правильнее. Несмотря на различие в возрасте, цвете волос и комплекции, они были похожи друг на друга, как братья. Наверное, все дело в одинаковой одежде – длинных туниках и черных масках, закрывающих лицо.

– Так ты угрожаешь мне, Эреол? Угрожаешь перед Стражами?

Было видно, что Охотник не обеспокоен, а скорее удивлен. И без того властный голос стал громче, а взгляд жестче. Это его внутреннее спокойствие, уверенность в себе, даже некоторая непогрешимость оказали сильное влияние на собеседника. Оранжевокожий нервно заозирался, попробовал улыбнуться, после чего убрал ПМ.

– Просто разговариваю. Стал бы заниматься такими глупостями в городе. У всех на виду. Я же знаю правила.

Меж тем Стражи, те самые ребята в черных масках, и не думали останавливаться. Шелестя туниками (ничего, интересно, себе не отморозят?), они подошли вплотную к нам. Один из них, по всей видимости, самый главный, обратился не к Охотнику и не к Эреолу, а ко мне:

– Приветствую тебя, Игрок.

– Здравствуйте, – кивнул я.

– Ты впервые посетил нашу общину. Позволь спросить, из этого ли ты мира?

– Из этого.

– А как давно ты стал Игроком?

– Позавчера.

– В таком случае тебе надо пройти к сахему. Чтобы он объяснил некоторые правила поведения в этом мире.

Я обернулся к Охотнику, но тот спокойно кивнул. Точно только тем и занимался, что провожал новичков к мужикам со странными прозвищами. Делать ничего не оставалось. Держу пари, у этих молодцов под хитонами тоже какие-нибудь огнестрельные игрушки.

Вопреки ожиданиям, меня повели не к самому величественному зданию из всех. Напротив, к наиболее скромному, стоящему за тем, что побольше. Но то, что здесь обитал какой-то важный тип, мне подсказала охрана у двери. Не Стражи, а именно охрана. Два добрых молодца в камуфляжных костюмах «Горка» с закинутыми за спину компактными автоматами. Уж не знаю, как они назывались. И оба из Игроков. Тот, что справа, характеризовался кратким эпитетом Монолитчик, а слева стоял Чемпион. Что бы это ни значило, смотрелись парни очень серьезно.

Меня они смерили таким взглядом, будто раздели до трусов и еще носки наизнанку вывернули. Тот, что повыше, указал на нож и повелительно протянул руку. И я понял, что если перед таможенниками в аэропорту можно повыступать и повыкаблучиваться, говоря о своих правах, – с этими ребятами лучше не шутить. Поэтому без возражений отдал нож.

– Заберешь, когда выйдешь.

Кивнул. А что еще оставалось? Интересно, с моим откатом смог бы я завалить их? Что за глупые мысли? Конечно, нет, можно даже не пытаться.

Внутри оказалось довольно тускло. Свет едва пробивался сквозь мутные разводы на окнах, пахло пылью и немного потом. Я различил дорогое кожаное кресло-реклайнер, никак не вписывающееся в этот дизайн старого, заброшенного дома. А вот уже на кресле восседал он.

??? сахем города

???

???

???

Лидер.

???

– Здравствуйте, – постарался я быть вежливым.

– Здравствуй, – лицо сахема оказалось безжизненным и желтым. Болеет он, что ли? – Ты новый Игрок?

Несмотря на некоторую тревогу и страх, я очень сильно сдерживался, чтобы не съязвить. Характер у меня был, мягко говоря, непростой. А за свой длинный язык я еще в школе частенько получал по лицу. Как говорят, горбатого могила исправит. Но конкретно сейчас я сдержался – вряд ли при новом знакомстве стоит проявлять все свое остроумие. Поэтому просто кивнул, разглядывая собеседника все внимательнее. Странно, но шея у него была другого цвета, чем лицо. Того самого морковного, как у Эреола, недруга Охотника. Блин, да на нем маска! Только, в отличие от Стражей, золотая.

– Тогда у тебя, наверное, много вопросов, – продолжал сахем. – Я отвечу на несколько. А после, когда ты услышишь все, что я смогу сказать, тебе предстоит выбрать – остаться пока в этом мире и принять правила или уйти.

Ничего себе он задвинул! Я даже зубную щетку не взял, стояк в туалете не перекрыл, а этот сахем собрался меня экстрадировать. Причем непонятно, куда и за что. Однако делать нечего, правила игры тут устанавливаю не я. Вопросы, говорите…

– Как давно существует Игра?

– Столько, сколько существует мир. Некоторые из Богов признавались, что застали первых Вратарей. Но вместе с тем другие уверены, что это просто болтовня. Я считаю, что Игра появилась, когда человек возвел первый город. Она создавала новые миры, преображалась, разрушала старые. Видоизменялась сама, подстраиваясь под восприятие Игроков. И теперь находится именно в таком виде, какой есть.

– А вот про Богов можно конкретнее? Мне говорили, что некоторые из них, как и обычные Игроки, ходят меж миров.

– Мы зовем их Странствующие Боги. Они так же опасны, как и непредсказуемы. Обычные Ищущие, достигнув Абсолюта – высшей точки развития в чем-то или прозрения, – становятся Богами. Как правило, такой Игрок уходит в один из миров навсегда. Там он либо живет в отшельничестве и аскезе, либо создает вокруг себя культ.

Я почему-то вспомнил про свой лик и того, кому, по словам Охотника, он принадлежал две тысячи лет назад. По коже пробежал неприятный холодок.

– Странствующие Боги – те, кто после восхождения не нашел себя, – продолжал объяснение сахем. – Встреча с ними не сулит ничего хорошего.

– А как путешествовать между мирами?

– С помощью Вратарей. Это самый могущественный и древний Орден, занимающийся транспортировкой Игроков. Но есть определенные правила. Ищущий может пронести в мир только то, что сделано им самим или другим Ищущим. Все остальное развеется, как пыль на горячем ветру. Вратарь может переместить тебя в любой мир, но проход внутри некоторых ограничен по карме.

– Это что значит?

– Элизий, обитель Архалусов, открыт только для Игроков, что стремятся к Свету. У Фиролла – обратная ситуация.

– Но ведь Игрок может использовать эту, как ее… прореху.

– Сильный Игрок, владеющий определенными знаниями, силой и артефактами, может, – но у меня нет достоверных сведений, как Ищущему добиться подобного. А догадками делиться не буду. Их слишком много.

– Хорошо, а в какие миры я могу попасть отсюда?

– Землю не зря называют Отстойником. Мы расположены на отшибе, поэтому попасть отсюда ты можешь лишь в мой родной мир, в Пургатор. Он еще более известен человечеству под названием Чистилище. Дурное место, если честно. Мир без защитных столпов, где Ищущие – не секрет для обывателей. А вот уже из Пургатора открываются дороги в разные миры: Элизий, Фиролл, Мехилос, Атрайн. Из любого из них можно попасть в твой родной мир, Ногл. Кроме, разве что, Атрайна. Туда соваться не советую.

– Мой родной ми… а, где обитают корлы?

– Именно.

– Хорошо, с этим вроде все. А вот такой вопрос: как Игрок после своей смерти может ничего не оставить, кроме пыли?

– Это значит лишь то, что, кроме пыли, у него ничего с собой не было.

– Нет, не сходится. Как минимум одежда на нем была. Я сам видел. Но на месте смерти ее не оказалось.

– Значит, это была лишь призванная заклинанием одежда. Которая развеялась после того, как умер заклинатель. Игрок был хорошим колдуном, раз призвал одежду, которая согревала и укрывала его. Только и всего.

– Но для чего ему это?

– На данный вопрос может ответить только тот, кто призвал вещь. Итак, думаю, я ответил на достаточное количество вопросов. Теперь послушай, что скажу тебе я.

Я хотел было поспорить, что непосредственно самих вопросов оказалось не так уж и много. И вообще мне наш диалог показался добрым разговором неофита и прожженного Игрока. Просто потрепались, ничего более. Но вряд ли сахем будет слушать возражения Ищущего. Поэтому я засунул свой язык в одно теплое мягкое место и весь обратился в слух.

– У каждого мира существуют свои законы. Правила, что позволяют поддерживать порядок. Где-то они жесткие, где-то мягкие. Но так или иначе, именно благодаря им все не летит в тартарары.

– Дайте угадаю, на Земле тоже есть правила.

– Да. Всего три. Связанные между собой. Нарушение одного может повлечь отступление от другого. Поэтому важно следовать им всем. Готов ли ты выслушать их?

Я поспешно кивнул. Умел сахем интриговать. К тому же три правила – это не Конституция Российской Федерации. Можно запомнить.

– Игроку нельзя жить в одном и том же государстве обывателей больше одной человеческой жизни. Это понятно?

Я прокрутил слова золотомасочного в голове. Да, все логично. Старожилы, существующие дольше ста лет, уже привлекают лишнее внимание. И ладно бы обычных людей, так Пенсионный фонд тоже всех считает. А эта химера пострашнее всяких Игроков. Ну а если кроме шуток – надо жить тихо, незаметно; когда приходит срок – исчезать. Переезжать в соседнюю страну… или мир.

– Все понятно. Что дальше?

– Игрок не может напасть на другого Игрока в пределах поселений без видимого на то основания. А также обокрасть его, ограбить или причинить другой вред.

Так вот чего Эреол включил заднюю? Он не может напасть на Охотника здесь, иначе будет объявлен вне закона. А суровые дяди в хитонах и черных масках церемониться с преступниками не будут.

– Если я, к примеру, убью Игрока в какой-нибудь безлюдной местности, то ко мне никаких претензий?

– Никаких.

Вот ведь. Я и раньше не был поклонником дикой природы, а теперь хрен меня затащишь в какой-нибудь туристический поход. Потому что снаружи бродит кое-кто поопаснее медведя.

– Но важно понимать, что Игрок нигде не может чувствовать себя в безопасности, даже в таком тихом и спокойном месте, как Отстойник. Здесь много пришлых, что не считают нужным руководствоваться чужими правилами. Так что будь всегда начеку. Стражи могучи, но не всесильны.

Успокоил так успокоил. То есть мне нельзя ничего делать, чтобы не попасть под раздачу. Но случись что, моя законопослушность не спасет от опасности. Как-то мне сразу расхотелось быть Игроком. Когда ты человек – все понятно. Да, на тебя могут напасть или даже ограбить. Но чтобы отобрать нечто ценное, а не из-за самого факта существования.

– Ну а последнее правило?

– Оно простое и одновременно самое сложное. По крайне мере, для того Игрока, что полюбил смертную или смертного… – Он подождал, нагоняя драматизма и заставляя меня чуть ли не пританцовывать от нетерпения. – Игрок не может проявить свое истинное обличье обывателю.

Хм. Согласен, одновременно простое и сложное правило. Казалось, чего легче – держи рот на замке, всего-то и делов. Хочешь потрепаться – дуй к таким же, как и ты. Но вот что делать в случае смешанных браков? Которые, как я понял, не такая уж редкость. Охотник вроде справился. Потому что рядом с тетей Ниной был тем самым косноязычным токарем. И один из моих предков, скорее всего, тоже держал рот на замке. А вот смог бы я жить чужой жизнью рядом с человеком, который стареет и когда-нибудь умрет?

– Понятны ли тебе правила? – спросил сахем.

– Предельно, – подтвердил я.

– Тогда прямо сейчас тебе предстоит сделать выбор: согласиться с правилами Отстойника или уйти из этого мира.

– Последний вопрос. Чтобы окончательно расставить все точки над «и». Правила действуют в нашей стране или вообще везде?

Золотомасочный поколебался, раздумывая, стоит ли отвечать. Но в итоге лишь кивнул.

– Сахемы, мои братья, следят за порядком в поселениях. Они – глаза. Антеноры, самые достойные из сахемов, наблюдают за обширными ветвями многочисленных городов. Они – руки. Каид, избранный из числа антеноров, смотрит за Отстойником. Он голова. Тебя устроит такой ответ?

– Более чем.

– Тогда прими решение.

– Согласен я, чего уж там. Кровью надо где-то подписать или еще что-нибудь?

– Твоего слова достаточно.

Сахем не договорил, когда с моих губ сорвалась яркая золотистая дымка. Она пролетела до сидящего в кресле управителя и впиталась в маску, на мгновение осветив ее. И снова все погрузилось в полумглу.

– Ты инициирован как Ищущий этого мира. Если тебе удобнее, на языке обывателей это называется гражданин. Что бы ни случилось в других мирах, ты всегда можешь вернуться в этот. Если…

– Я не нарушу закон Отстойника.

– Именно. Теперь ты полноценный Игрок. Можешь идти.

Да уж, этим эпитетом я вряд ли буду гордиться. А хвастаться им в приличной компании – и подавно. Но сахем сказал, а я услышал. На всякий случай поклонился и выскочил прочь, утирая выступивший пот. Один из охранников снаружи остановил. Я напряженно вжал голову в плечи и уже собрался откатить время, но тот лишь отдал нож. Фуф, точно, совсем про него забыл.

Игроки меня не замечали, будто перед ними пустое место. Лишь несколько неодобрительно смерили презрительными взглядами. Мне же лучше. А я-то уж боялся, что не впишусь во всеобщую концепцию. Тут, оказывается, все как в обычной человеческой жизни. Всем на всех пофиг.

Охотника я заприметил у «Секонд-хенда». Вот только мой нечаянный наставник не приценивался к ношеной одежде, а разговаривал. С самым обычным по виду человеком, лишь в странном тряпье и плашкой Шпион сверху.

– Видящие обеспокоены, – донесся до меня обрывок разговора, – они говорят, что в Отстойнике умер хорул.

– Ты знаешь, что это невозможно, – хмыкнул Охотник.

Шпион хотел возразить, но в эту самую секунду его взгляд встретился с моим. И он так и замер с открытым ртом. Черт!

В самый последний момент я юркнул за проходящим Игроком, чуть не запутавшись в полах его плаща. Сделал несколько шагов и встал у прозрачной витрины.

– … это невозможно.

– Думаешь, я этого не знаю? Но одно дело, если бы это сказала одна Видящая, другая. Ты знаешь, что они могут ошибаться. Одна, две. Но чтобы все?

– Еще что-нибудь? – спросил Охотник.

– Сегодня Эреол попытается убить тебя.

– Я знаю.

– Тогда я не беспокоюсь за тебя. Прощай.

– До скорой встречи… – ответил Охотник. – Иди сюда. Думаешь, я не заметил тебя?

Я повернул голову. Сосед смотрел прямо на меня. Ну ладно, иду, иду. Все равно же не узнаешь, что ради этой информации я откатил время.

– Ты закончил? – спросил Охотник.

– Да, поклялся, что теперь буду священным блюдуном правил Отстойника.

– Это не шутки. Стражи церемониться не любят.

– Только, как я понял, не всех это останавливает.

– Не всех, – согласился сосед.

– Охотник, а кто такой хорул?

Игрок посмотрел на меня так серьезно, как, наверное, не глядел еще ни разу за все наше общение. И произнес еле слышно, чтобы никто кроме меня не услышал:

– Это тот, кого ты убил.

Глава 6

Каждое новое дело, заставляющее выйти из привычной зоны комфорта, пугает. Устройство на работу, переезд, знакомство с необычной компанией. Нам кажется, что новизна не приведет ни к чему хорошему. Прежний уклад замечателен, и менять его совершенно не нужно. Но вот позже, после преодоления трудного жизненного этапа, последний оказывается не таким уж ужасным. Просто очередная ступенька в биографии, изменившая тебя.

Когда я впервые вошел в магазин для Игроков, сердце затрепетало. Казалось, что сейчас в меня будут тыкать пальцами, перешептываться, разоблачат как новенького. Однако единственный, кто поднял голову, – человек за прилавком. И то – посмотрел он не на меня, а на Охотника. Последний кивнул в ответ, дал мне указание не тратить все и вышел наружу. Мне же пришлось двигаться вдоль заваленных тряпьем рядов в абсолютном одиночестве.

Игроки вокруг увлеченно копошились в одежде. Некоторые подходили к тому самому типу за прилавком, что-то показывали, спорили, удалялись обратно. В общем, ничего загадочного и удивительного. «Косым переулком» даже не пахло – обычный секонд. Вот только пахло здесь пылью. Нет, не обычной, а той самой, отдающей корицей. Собственно, чего я хотел? Одежда ведь зачарованная. Я взял бирку, прикрепленную к обыкновенной с виду льняной рубахе.

Свободное одеяние.

+1 к Рукопашному бою.

На 10 % увеличивает восстановление Бодрости.

Цена: 17 г.

И это было не самое дорогое. Выбор, конечно, тут неплохой, однако стоимость… Может, все дело в нашей отдаленности от той же Москвы. Ведь всем известно, что купить шмотку от Версаче в провинциальном бутике намного дороже, чем в Италии.

Но Охотник сказал, что мне надо приодеться. Значит, в этом был какой-то свой смысл. Поэтому пришлось ходить вдоль рядов, выискивая самые дешевые вещи. Эх, все как в моей прошлой жизни! Наиболее подходящие я накидывал на руку, чтобы потом выбрать наименее затратное.

Больше всего меня веселил внешний вид. Выглядела одежка как с фешн-показа «Крестьянская весна – 1789». То есть в основном шмотье из неокрашенного природного волокна: льна, хлопка, шерсти, джута. Однако стоило к ним приложить маленькое волшебное зеркало – и вуаля! Относительно модные синтетические куртки, зауженные джинсы, найковские кроссовки. Зачаровательно!

– Эй, аккуратнее! – вывел меня из раздумья высокий звонкий голос.

Круто. Задумался и влетел в Игрока. Не очень сильно, но вряд ли так нужно заводить новые знакомства. Однако, для таких случаев у меня кое-что имелось.

Я успел остановиться. То же самое сделал худой паренек с бледной кожей и редкими черными волосами. Над его головой призывно висели вопросы и плашка Волхв. Мы одновременно ломанулись вправо, потом влево. Неожиданно Игрок улыбнулся:

– Я туда – ты сюда, – сказал он. А когда уже почти прошел, добавил: – Новенький?

– Ага, – обернулся я, протиснувшись между рядами.

– Ян, – протянул руку Игрок.

– Серега. Сергей, в смысле.

– Земляки, значит, Сергей. Я тоже из Ногла. Всю жизнь там прожил.

В моей голове сразу сложился весь пазл. Вот почему он так добродушен. Я корл, хоть этой крови во мне и немного. Однако внешность говорит сама за себя. А Ногл – мир корлов. Вот он и решил…

– Я не из Ногла, а отсюда.

– Ха-ха-ха, – рассмеялся Ян. – Игра действительно издевается над нами. Понимаешь? Я такой же, как и ты.

Ближайшие Игроки стали оглядываться на нас. Одни с любопытством, другие неодобрительно. Из разряда «тишина должна быть в библиотеке». Собственно, я и сам уже начинал чувствовать себя неловко.

– Не совсем понимаю, если честно, – мне пришлось понизить голос.

– Ну, смотри, я – человек, живший в Ногле. Ты – корл из Отстойника.

До меня стало доходить. А ведь действительно. Получается, Ян испытал такой же шок, как и я. Только в его случае все было еще жестче. Живешь, думая, что ты высокий, красивый, беловолосый. Мимо зеркала не пройдешь лишний раз, чтобы не поиграть мускулами. А тут бац – и оказывается, что ты человек-задохлик. Выходит, у меня еще все не так уж и плохо.

– Я думал постоянно, почему так наши холода плохо переношу, – продолжал Ян, – как и мать. Издевались все, что я недокорл. А ведь так и есть. Представляешь, насколько сильна во мне человеческая кровь, что я на сородичей даже не похож?

Я кивнул, хотя, если честно, не очень представлял.

– Полгода назад возле нас билось несколько Игроков. И – та-рам! Я проснулся таким. Сначала убивался. Тем более когда узнал, что меня могут прирезать только за сам факт существования. Потом услышал про Отстойник. Ну, и сказал своим, обывателям, что, мол, отправляюсь путешествовать. И скорее сюда. Не представляешь, как здесь круто по сравнению с Ноглом!

– Да?

– Ну, смотри, – начал загибать пальцы Ян, – центральное отопление, канализация, двигатели внутреннего сгорания, телевидение, интернет…

Что-то моя изначальная родина начинала нравиться мне все меньше. Получалось, что там нет никаких благ цивилизации, вдобавок жутко холодно. С таким же успехом можно рвануть в Чукотский автономный округ. Как-то совсем не заманчиво.

– Но самое крутое, что у вас есть, – собеседник чуть ли не зашептал, – это порнография.

– Да, – хмыкнул я, – человечество долго эволюционировало, чтобы прийти к этому.

– Нет, серьезно. У нас руку обнаженную у женщины не часто увидишь. Тем более, не дай Гром, Стяжатели узнают, что замыслил постыдное…

– Стяжатели?

– Поборники морали и закона. Но это у обывателей, а не Игроков. Ладно, заболтал я тебя…

Что было, то было. Язык у Яна явно без костей. Однако я его даже не собирался останавливать. Мне сейчас любая информация в плюс. Надо составлять картину мира. Точнее, миров.

– Закупаешься? – кивнул на тряпки у меня в руках Игрок.

Вопрос был риторическим, поэтому отвечать не стал. Однако Ян по-хозяйски осмотрел одежду, периодически фыркая. Он отобрал почти все, кинув в ближайшую кучу.

– Тут самое главное понять, что за одну и ту же цену можно купить и фигню, и действительно редкую вещь. Это же секонд. А ты взял такое, за что и деньги отдать жалко, уж не обижайся. Ладно, пойдем, я там приметил кое-что.

Он буквально поволок меня за собой к дальней куче тряпья. Порылся и извлек наружу вязаный свитер без горла.

– Держи.

Испорченная одежда Скорости

+5 к Атлетике

+20 % уязвимости к заклинаниям Воздуха

Цена: 8 г.

– Что это за уязвимость? Меня воздушники смогут легче прибить?

– Да брось ты, – отмахнулся Ян, – сейчас магов хороших – раз-два и обчелся. Ты за восемь грамм с таким крутым плюсом к Атлетике больше ничего не найдешь. Держи штаны, – он протянул мне простую мешковину. Такую обычно сшивают и используют под хранение картошки. Ну, разве что на моих портках были еще какие-то странные светящиеся руны.

Штаны Выжиги

+3 к Торговле

+1 к Убеждению

Цена: 14 г.

– Обувь пока свою оставь, обывательскую. Тут все равно ничего хорошего за такие деньги не найдешь. Я если в Вязь смотаюсь, то привезу тебе кое-что.

– Что за Вязь?

– А, ну, Москва по-вашему. Вообще у вас тут жутко неудобно. В поручениях все названия на местном, иногда приходится до Вратаря бежать, с книгой сверяться.

Поручения, опять тот же самый Вратарь, книга. У меня голова уже шла кругом. Однако я не подал виду и сделал единственное, что показалось мне уместным.

– Спасибо за помощь, – искренне поблагодарил я.

– Да ладно. Что я, сам никогда новичком не был? Тем более видишь сколько у нас общего. Мы с тобой будто по разные стороны зеркала оказались. Корл в мире людей и человек в Ногле. Нарочно не придумаешь. Ладно, Серега, если что надо будет, обращайся.

– Как тебя найти? Какой дом от Вратаря твой?

– Да здесь только пришлые живут. Если понадоблюсь, звони. Знаешь же, что такое телефон?

Ян улыбнулся и понял, что он меня подначивает. Действительно, чего это я до уровня неандертальца себя опустил. Телефон! Я вытащил мобилку. Сети не было, но в целом смарт работал нормально. Записал продиктованный номер и добавил в адресную книгу.

– Ну, бывай, – пожал руку Ян и пошел к выходу.

– Брать будете что, молодой человек? – спросил продавец, а может, и хозяин этого заведения.

При этом слово «человек» он выделил, намекая на мою корловость. Я схватил подобранные «личным дизайнером» шмотки и подошел к нему.

– Вот эти. Только тут с ценой что-то. Ошибка какая-то.

– Разве?.. Нет, все верно.

– Штаны не могут стоить 14 грамм. Одиннадцать – еще куда ни шло.

– Что?

– Я говорю, можно скидочку сделать?

Признаться, в жизни я торговался так себе. То есть весьма скверно. На рынки вход был заказан, потому что скилл матерых продавцов с отмороженными пальцами и прокуренными голосами не шел ни в какое сравнение с моим. А в супермаркетах единственное, по какому поводу можно было повыступать, – несоответствие ценника цифре, пробитой на чеке. Поэтому сейчас я несколько волновался. Учитывая мой нулевой уровень, было из-за чего.

– Ладно, тринадцать грамм пыли за штаны, – хмуро поглядел на меня продаван.

Навык Торговли повышен до первого уровня

А вот это уже кое-что. Может быть, дело в моей расовой особенности к ускоренному обучению ветки Красноречия, но какая разница? Вроде у программистов есть такое правило – если что-то хорошо работает, не пытайся это улучшить.

– Только тут проблема одна. Штаны вроде длинноваты. Есть где ателье, чтобы можно было ушить?

Продавец за прилавком хмыкнул, сдерживая улыбку:

– Новенький?

Ну, вот как они это делают? Я же вел себя совершенно нормально. Сделал морду кирпичом, выбил скидку, и все равно вычислили.

– Да.

– Зайди за ширму, переоденься – и сам все увидишь.

Я продефилировал в примерочную, если ее можно было так назвать: старое зеркало у стены и полукруглая штанга со шторой. Переоблачился в купленную одежду и осмотрел себя. Бедненько, но не сказать что плохо. Свитер не висел мешком, а штаны не пришлось подгибать. Напротив, они будто были подогнаны искусным портным на фестиваль реконструкторов Средневековья. Вытащил свое зеркальце. Джинсы и довольно модный пуловер. В таком не стыдно и на «Модный приговор» прийти. Прикольно.

Снаружи я столкнулся с Охотником. И что интересно: если раньше на меня почти не обращали внимания, то теперь Игроки вокруг смотрели на нас с плохо скрываемым любопытством. Явно мой сосед был здесь фигурой центровой. Либо солистом крутой группы среди Ищущих, либо одно из двух. Он оглядел меня, довольно кивнул и показал в сторону выхода.

– Сколько потратил? – спросил он снаружи.

– Чуть больше двадцати.

– Неплохо. Очень неплохо. Думал, ты сольешь минимум половину. А ботинки почему не взял?

– Тут выбора все равно нет, да и цены высокие, – повторил я слова Яна.

Брови Охотника поползли вверх, но он ничего не ответил. Удивил я его, удивил? То ли еще будет. Я только во вкус вхожу.

– Теперь по делу. Если тебе понадобятся деньги, то можно взять какое-нибудь поручение в Синдикате. Пойдем покажу.

Услышав слово «поручение», я встрепенулся. Мы обошли секонд, углубившись в переплетение улиц. Охотник остановился у одного из двухэтажных домов. Игроков здесь было не меньше, чем на площади. Архалусы, люди, оранжевокожие, двое темных, которых я видел в харчевне. Корлов только не видать.

Охотник вошел внутрь, а я последовал за ним. Вполне ничего, просматривался какой-то намек на стиль. Деревянная, хоть и видавшая лучшие времена мебель, бар, в дальней части помещения – стойка с оружием и лестница наверх посередине. Но самое главное – выкрашенная в черный цвет доска с листками бумаги, что крепились на крупных кнопках.

– Сейчас немного поручений, надо утром приходить, – объяснил Охотник, указав на листки.

– А можно посмотреть?

– Конечно.

Я приблизился к бумажкам и стал читать:

Волколак.

Поручение от Ордена Стражей.

Вменяется: убийство двух обывателей.

Вердикт: смерть.

Доказательство: голова.

Местоположение: Смоленская область, близ деревни Запрудня.

Цена: 250 г.

Маг крови по имени Талсиан.

Поручение от Ордена Стражей.

Вменяется: убийство трех Игроков и двадцати шести обывателей.

Вердикт: смерть.

Доказательство: голова.

Местоположение: неизвестно.

Цена: 2 кг.

Четырехлистный папоротник.

Поручение от Ордена Алхимиков.

Необходимо: собрать десять растений, отмеченных удачей лепреконов.

Местоположение: Северная Ирландия.

Цена: 500 г.

Волот.

Поручение от Ордена Дипломатов.

Вменяется: агрессивное поведение в отношении Игроков, легкие телесные повреждения Игроков.

Вердикт: убеждение в послушании.

Местоположение: Сибирь, место слияния рек Нижняя Тунгуска и Чискова.

Цена: 600 г.

Хорул.

Поручение от Ордена Видящих.

Необходимо: найти место убийства хорула.

Местоположение: Россия.

Цена 300 г.

Черти.

Поручение от Ордена Стражи.

Вменяется: агрессивное поведение, нападение на обывателей.

Вердикт: смерть.

Местоположение: Автозаводской район города.

Доказательство: уши чертей.

Цена: 10 г.

Бродячий домовой.

Поручение от Ордена Стражи.

Вменяется: агрессивное поведение, расшатывание эмоционального состояния обывателей.

Вердикт: отлов и доставка в местное отделение Ордена Стражи.

Местоположение: Сормовский район города, магазин «Юбилейный».

Цена: 15 г.

– Вот, уже и Видящие подсуетились, – заметил Охотник за моей спиной.

– Это кто?

– Орден экстрасенсов, если по-человечески. Эмпаты, провидцы. Знают, что хорула убили, почувствовали. Но могут лишь подозревать где. Пока…

Я представил, как прихожу к этим Видящим и говорю о местоположении убитого хорула. Триста грамм как с куста. Вопрос в другом – что потом со мной будет? Как бы на опыты не разобрали по кусочкам.

– А почему некоторые листки темнее, а другие светлее? Вот, к примеру, про мага Талсиана еле прочитал. Почти коричневый пергамент.

– Сам посмотри, – указал Охотник на стену.

В этот самый момент к ней подошел один из Игроков. Оглядел объявления и сорвал одно. И случилось странное. Листок раздвоился. Теперь он оказался одновременно и в его руке, и на стене. Первый осветился и исчез, а последний стал темнее. Все ясно. Таким образом можно понять, какие поручения пользуются повышенной популярностью.

– Почему бродячего домового и чертей не берут? Листы почти белоснежные.

– За десять грамм бегать по городу? – сделал кислую мину Охотник. – Свое время дороже.

– Ну так можно набрать кучу листков, и всего делов-то. Оказался случайно в нужном районе – и…

– Ты не самый умный. Одновременно можно взять не больше десяти поручений. И тут остался мусор, неходовка. Вот утром придешь, посмотришь. Новичку можно в черте города за день до сорока-пятидесяти грамм при нужном усердии забрать. Причем не подвергая себя опасности. Хотя это тоже копейки.

– Охотник, старый кабирид, я лет сто тебя не видел! – направился к нам один из архалусов.

Мой сосед отвлекся, а я быстро подошел к стене и сорвал два поручения, относящиеся к нашему городу. Листы легонько вспыхнули и исчезли. Зато справа от меня на несколько секунд появились две полупрозрачные строчки: Черти, Бродячий домовой.

Охотник обернулся, а мне пришлось сделать вид, что разглядываю доску. Он быстро распрощался с архалусом и подошел ко мне. Явно собирался что-то спросить, поэтому я заговорил первым. Давно известно: лучшая защита – это нападение.

– Почему на некоторых висит вердикт убить, а на других – изловить или поговорить?

– Из-за соотношения разумности существ. К примеру, черти – они и есть черти. С ними бесполезно разговаривать. Вроде соображают, но с ними общих точек соприкосновения не найдешь. А вот тот же домовой или великан вполне способны пообщаться. Тут уж все зависит от тебя. Не думай, что Стражи суровы. Они стараются быть справедливыми.

– Хорошо. А за убийство злых существ повышается карма?

– Если ты выполняешь поручение, то нет. Тогда весь груз ложится на тех, кто выдает эти задания. Осмотрелся?

– Да, вроде.

– Пойдем. Собственно, самое важное ты увидел. Со временем лучше изучишь это место. Про законы Отстойника тебе рассказали. Теперь слушай негласные правила. Пока старайся не вступать первым в разговоры. Ты не знаешь, что может оскорбить архалуса или аббаса. Не рассказывай о себе. Вообще ничего. Не дерзи. Лишний раз не шути. Не все поймут. И вообще, старайся никого не раздражать.

– Если я за домом каким-нибудь тихо повешусь, это никого не будет раздражать?

– Вот об этом я и говорю. Не шути. Конфликт спровоцировать легко. Некоторые Ищущие намеренно идут на это.

– Как тут скучно жить!

– Что у тебя с работой? – не обратил внимания на мое высказывание Охотник.

– Все отлично. Завтра выхожу.

– Кем трудишься?

Вот тут мне впервые за все время стало стыдно. С одной стороны – нет плохих профессий. Тот же дядя Коля – не белокостный. С другой – мне хотелось произвести впечатление на Охотника. Но, что называется, не судьба.

– Грузчик-комплектовщик.

– График работы?

– С десяти до семи.

– Увольняйся.

– Вот так просто?

– У тебя не будет времени, чтобы развиваться. И Игроком, даже на побегушках, можно заработать в разы больше. Или ты идейный грузчик?

– Насчет идейного – это прикол? – не понял я.

– Конечно, не один же ты умеешь шутить, – и мускул не дрогнул на лице соседа, – многие Игроки в Отстойнике «работают». То есть где-нибудь числятся, если подолгу живут на одном месте… Чтобы не привлекать ненужное внимание обывателей.

– Хорошо, обмозгую, что и как. Кстати, есть вопрос. В «Харчевне» предлагали расплатиться либо пылью, либо рублями. А можно как-нибудь одни обменять на другие? У меня с самой обычной наличностью сейчас проблемы.

– Конечно, – кивнул Охотник.

Мы вернулись на площадь и направились к маленькому круглому ларьку. В таких обычно продают билеты на городские мероприятия. Сверху висела грифельная доска, на которой был изображен курс разных валют. Ничего себе, за один грамм нынче давали 814 деревянненьких.

– Нам пыль на рубли, – сказал Охотник.

За зарешеченным окошечком появились крохотные рычажные весы. Лица менялы я не видел. Но раз дядя Коля стоит рядом… Я достал мешочек с пылью, отсыпал десять грамм. После недолгого колебания получил деньги. Даже мелочь выдали, прям как в аптеке.

– Мне пора, – Охотник говорил, не глядя мне в глаза, а осматриваясь по сторонам. – Если разберешься с делами до двенадцати, заходи. Если нет, то до послезавтра. Удачи!

Он пожал руку и пошел в сторону выхода из общины. И тотчас за ним направились две фигуры. Один из них, судя по оранжевой коже, – тот самый Эреол. Все произошло так быстро, что я даже не успел среагировать. По-хорошему, предупредить бы Охотника… Вот только трех секунд тут не хватит. Лишь привлеку внимание. А рисковать собственной шкурой ради соседа я еще не был не готов.

Я вытащил телефон, чтобы позвонить. Однако сеть так и не появилась. Черт, черт. Выбежал в проулок за Игроками, но там уже никого не было. Добрался до выхода из общины и чуть не закричал от радости. Две палочки из трех. Хоть как-то. Набрал Охотника. Телефон выключен или находится вне зоны действия сети. Дьявол!

Ужасно неприятно на душе. Остается лишь надеяться, что дядя Коля не только производил впечатление матерого волка, но таковым и являлся. Я поглядел на часы. Почти три. Надо заскочить домой, сполоснуться и дуть к родителям. Потому что если я опоздаю, то даже смерть мне может показаться лишь легким недоразумением.

Глава 7

Самое трудное для родителей – принять взросление ребенка. Серьезно воспринимать его решения, мириться с ошибками из-за отсутствия опыта, разговаривать не снисходительно, а как со взрослым человеком. Кто-то может переболеть этим, когда ребенку шестнадцать лет, кто-то после двадцати. Моя мама все еще считала, что я по-прежнему ее маленький мальчик.

– Сереженька, ты похудел, что ли? Цвет лица какой-то нездоровый.

«Ну, конечно, я же корл», – чуть не вырвалось у меня. Я оглядел прихожую. Судя по обуви, сёстры в сборе. Дашка понятно – ей всего семнадцать, она еще живет с родителями. Но здесь уже оказалась вечно занятая Лилька. Даже неудобно. А это что за замызганные кирзачи? Я вопрошающе посмотрел на маму.

– Дядя Дима с экспедиции приехал.

Вот эту новость я воспринял с гораздо большим энтузиазмом. Среди нудных друзей отца дядя Дима был единственным светлым пятном, которое я запомнил с детства. Он врывался в нашу серую, обыденную жизнь, дарил кучу подарков или попросту интересных штук с экспедиций и вновь пропадал. Трудился дядя Дима геологом и являлся тем редким человеком, который свою работу любил.

В зал я вошел с радостной улыбкой и тут же застыл. Потому что дядя Дима оказался не то что редким человеком – он был корлом. Впрочем, как и отец. А я-то думал: как два настолько разных существа смогли подружиться? Все очень просто. Расовое притяжение, если можно так выразиться.

– Чего ты застыл как статуя? – спросил голосом отца пожилой беловолосый корл со знакомыми глазами.

– На горе стоит статуя, у статуи нету… – протянул дядя Дима. – Здорово, Серега!

Я отвис и пожал руку, мельком оглядывая собравшихся. Странно, но вот на моих сестер корловость не сильно распространилась. Нет, конечно, они изменились – посветлели волосы и кожа, но не более. Черты лица остались прежними. Мама вообще такая же, как и была.

– Сережа, присаживайся, – сказала она, и я плюхнулся за стол.

– О, крутой пуловер, – заметила Лилька. – Не думала, что ты следишь за модой.

– Ага, в секонде брал? – ловко поддержала тему тролль нашей семьи, а по совместительству младшенькая.

Я опустил голову в тарелку, чтобы скрыть улыбку. Она даже не представляет, насколько права.

– Дядя Дима, вы давно приехали? – решил я поменять тему разговора.

– Сегодня. С корабля на бал. Видишь, как повезло. Хоть поем по-человечьи.

– Это хорошо, что вы заехали, – сказала Дашка. – А то бы нам опять пришлось слушать последние новости экономики и о том, насколько разочаровал родителей Сережка.

Она довершила свой спич «выстрелом» из пальца себе в голову. И что интересно, отец не отреагировал. Правильно, наверное, говорят о повышенной любви к младшеньким. Ляпни я нечто подобное – замечанием бы не отделался. Исключительно строгим выговором с занесением в мое и без того пухлое дело. А так отец сделал вид, что даже не заметил.

– Чего, Серега, все продолжаешь разочаровывать отца? – подмигнул дядя Дима.

– Ночей не сплю, думаю, что бы еще такого сделать, – поддакнул я.

– Все, что надо, ты уже сделал, – парировал отец, – отказался от замечательного предложения. Сейчас бы получал достойные деньги, был на хорошем счету.

– Прекратите! – вмешалась мама. – Берите лучше салат. Дима, он с фасолью, как ты любишь.

– Эх, вот упустил тебя, Надежда, в свое время. Позволил этому лопуху за тобой волочиться. Прощелкал. А так бы Серега сейчас не его, а меня разочаровывал, – хохотнул наш гость.

– Учитывая твои постоянные командировки, все равно не факт, что тебя, – спокойно заметил отец.

Дальнейший наш ужин прошел относительно ровно. Дядя Дима веселил, мама и сестры звонко смеялись, папаня благодушно улыбался. Хорошо, просто замечательно. Все разительно отличалось от наших обычных семейных посиделок. А я-то уж боялся, что «примой» этого вечера придется опять быть мне.

– Серега, пойдем покурим.

Мы накинули куртки и выбрались на балкон. Дядя Дима курил жадно, глубоко затягиваясь. Собственно, и жил он примерно так же. Не любил полумер.

– Серега, а если серьезно… Что у тебя там по жизни?

– Ох, в двух словах и не скажешь.

– А ты попробуй в трех. Ты пойми, отец же не просто так дергается. Он со своими тараканами, и во многом я его не поддерживаю. Но тебе самому скоро тридцатник.

– Я увольняюсь завтра.

– Ого! – удивился дядя Дима. – Чем заниматься думаешь?

– Фриланс, – соврал я.

– Это извращение какое?

– Дядя Дима, не надо прикидываться чайником, я же знаю, что ты продвинутый.

– У нас продвинутыми раньше пидо… геев, то есть, называли. Ну ладно, в курсе я, что это за зверь. А если по конкретике?

– Курьерская служба. Прощупаю тему, а после еще пару людей найму. Только пока никому.

Навык Вранья повышен до первого уровня.

– Ты меня знаешь, я могила.

Сожаления о вранье не было. Ну да, соврал. Это даже не ложь, скорее полуправда. Я действительно увольняюсь, в самом деле буду выполнять небольшие поручения вроде курьерских. Тем более всю правду мне обывателю говорить нельзя. Отстойные законы, то бишь законы Отстойника, чтоб их.

Внезапно перед моими глазами вспыхнули строчки, немного повисли в воздухе и стали исчезать.

Поручение Бродячий домовой изменено.

В случае отлова домового в следующие 24 часа ваша награда увеличится на 15 г.

Добавлены пояснения.

Так, что там за пояснения? Мысленно открыл само задание и нашел приписку внизу.

Для прохода к месту обитания домового достаточно представиться обывателям сотрудником службы дератизации. Удостоверением может являться листок с поручением.

– Серега, ты чего завис?

– Да над жизнью своей задумался.

– Нашел время. Так без подготовки нельзя. Надо под водочку. Пойдем, кстати, бахнем.

– Дядя Дима, мне бы сейчас слинять отсюда.

– А чего такое?

– Да… девушка.

Вранье – как спуск на горных лыжах. Если начал, то уже трудно остановиться.

– Баб на друзей поменял? – деланно сердито спросил друг отца. – Дело молодое. Через меня в свое время половина женского педобщежития прошла. Хм, что-то я не о том говорю.

– Прикроете?

– За тобой должок будет. Свалюсь как-нибудь. Как снег на голову. И заставлю водку пить. Нет, лучше коньяк. От водки у меня в последнее время изжога.

– Ох, не жалеете мою печень.

– То, что мертво, умереть не может! Это я в сериале одном слышал.

– Дядя Дима!..

Спустя всего каких-то полчаса, сославшись на срочное дело, я выскочил из родительского дома. Отец начал было возмущаться, но его отвлек друг разговорами в духе «а помнишь, раньше…». А мне словно шило в одно место вставили. Не хотелось провалить первое взятое поручение. Тем более здесь недалеко было.

Тот самый магазин «Юбилейный» оказался всего в трех кварталах от родителей. Это я еще заранее прогуглил. Теперь же получалось, что стоит мне первому выполнить поручение, как бонусом упадет пятнадцать грамм пыли, или больше двенадцати тысяч рублей. Неплохо?

Прикурил сигарету, забивая в поисковик чудаковатое слово «дератизация». А, комплексные методы по уничтожению грызунов. Ха, получается, что обыватели принимают домового за крысу? Это ж какого он размера? Ладно, посмотрим на этого мальчика-с-пальчика.

Уже на полпути я понял, что дыхалка с улыбкой помахала мне рукой. Во рту появился железный привкус. Зеленая полоска Бодрости как-то быстро оказалась на нуле. Понимаю, что хочет сказать мне система. ЗОЖником быть гораздо лучше. Ну уж нет, курить я буду, но пить не брошу. Будто назло Игре, достал сигарету, сделал две затяжки и закашлялся до слез. Вот ведь зараза.

– Вам плохо? – послышался высокий голосок.

– Бывало и лучше, – честно признался я.

– Может, до остановки помочь добраться? Там скамейка есть.

– Нет, помереть на заснеженном тротуаре – это мой личный выбор.

Я поднял голову и оглядел добровольную спасительницу. Простое русское лицо: чуть широковатое, добродушное, но вместе с тем красивое. Курносая, с громадными глазищами и румянцем на щеках. Такая редкость в крупных городах. Тут больше в моде синяки под глазами и желтый оттенок на коже. Заметил также китайский пуховик, недорогую одежду, и только потом дошло: она почти не накрашена… И все равно прекрасно выглядит. Откуда ты, такое чудо, взялось? И самое дурацкое, над ее головой среди вопросов висело Бескорыстная.

– А вы знаете, что подходить в темное время суток к малознакомым мужчинам не безопасно?

– Ну, вам же плохо?

– Может, я случайно заманиваю таких бескорыстных, как вы. А потом гнусно и подло пользуюсь?

Нечаянная спасительница смутилась, и румянца на ее щеках стало в разы больше. Нет, она мне определенно нравилась.

– Только сегодня и только сейчас я спасу вас. От самого себя. Но с одним условием.

– С каким?

Она нахмурила брови. Однако эта ее напускная сердитость ей ужасно не шла.

– Мы встретимся в более освещенное время и в более соответствующем месте.

– Вот еще!

– Хорошо, давай, чтобы была честная игра, – незаметно перешел я на «ты», – если я угадаю, как тебя зовут, то мы встретимся. Если нет, то нет. Один шанс против тысячи.

Она колебалась несколько секунд. Но что-то внутри нее проснулось, нечто озорное, азартное.

– Давай!

– Только без обмана. Если я не угадаю, ты скажешь настоящее имя.

– И никуда не пойду.

– Хорошо…

Я сделал театральную паузу, помассировал виски, имитируя активацию сверхспособностей, и выдал:

– Лена.

– Ха! – торжествующе сказала собеседница. – Вот и нет. Юля! Так что…

Дослушивать я не стал.

Вновь умный вид и «заглядывание» внутрь себя. После чего трагическим голосом, присущим людям, что многозначительно смотрят в хрустальный шар, произнес:

– Юля.

Сказать, что девушка удивилась, – ничего не сказать.

– Только не говори, что тебя зовут не Юля. Астрал не может обманывать.

– Ты серьезно этот, как его, экстрасенс?

– Ага, в пятом поколении. Да нет, просто есть у меня особенность угадывать имена по лицам, – что-то я в последнее время стал врать в разы больше, чем раньше. – Ну так что, я выиграл?

– Выиграл, – достала Юля недорогой китайский телефон. – Какой у тебя номер?

Я назвал, дождался звонка, после чего добавил новый контакт.

– Только одна встреча – и все.

– Разве я прошу большего?

– Ну… тогда пока.

Вот и настроение улучшилось. Кстати, пока мы трепались, Бодрость выросла до прежнего уровня. Я даже не стал расстраиваться из-за слитых очков зарядов. Хотя они мне могли помочь в противостоянии с домовым. Легкой трусцой преодолел оставшуюся часть пути и остановился у магазина.

Такой себе совковый продмаг. Я уж думал, они вымерли все, как динозавры. Старые витрины-холодильники, продавщицы в голубых передниках, видавшие развал сверхдержавы стеллажи.

Я активировал поручение, и в руке появился листок. Достал зеркальце и направил на него. Действительно, корочка. Конечно, подозрительно, чтобы сотрудник-дератизатор приезжал в семь часов вечера. С другой стороны, кто его знает, как оно должно быть? Если Игра сказала, что все норм, надо ей верить.

Еще одна странность. Пока осматривал листок – случайно увидел в отражение край одежды, купленной в общине. Так вот, под курткой оказался никак не модный свитер, а самый настоящий коричнево-зеленый комбинезон с крысой внутри перечеркнутого круга. Хм, получается, что наша игровая одежда внешне меняется для обывателей под воздействием определенных обстоятельств. Интересно.

Вошел внутрь и направился к самой ярко накрашенной продавщице с фиолетовыми волосами. В иерархии этих теток она должна быть на вершине пищевой цепочки. Это как шаман в племени каннибалов – у него всегда самые блестящие бусы.

– Добрый вечер, могу я увидеть администратора или директора?

– А вам зачем?

Ну, все верно. С цербером, охраняющим проход в ад, я угадал. Теперь главное правильно себя вести. Не мямлить, не оправдываться, потому что такие тетеньки всегда чувствуют слабость.

– Нужно. Или сами разбирайтесь. У меня еще два вызова.

– Машка, сходи за Тамарой Васильевной.

Обладательница чудесного имени оказалась плотной женщиной лет сорока. Она появилась со стороны подсобки, грозно сдвинула плохо выщипанные брови и двинулась в моем направлении. Всем своим видом Тамара Васильевна давала понять, что я оторвал ее от чего-то важного. Поэтому снова пришлось действовать на опережение.

Вытянул листок с поручением, с удовольствием глядя, как меняется выражение лица администратора. Никогда не кайфовал от чувства превосходства над людьми (наверное, потому, что такого никогда не было), но лицезреть изменившийся взгляд Тамары Васильевны было одно удовольствие.

– Ой, а мы уж не надеялись. Идемте, идемте.

– Магазин почему не закрыли, раз крысы? – я начал входить в роль.

– Ну что вы, не кричите так, – зашептала администратор, – мы не видели крыс никаких. Просто подозреваем.

– Это как?

– У нас старый склад. Ну, как склад – просто комната. Мы в нее весь хлам сваливаем. И вот в последнее время сотрудники стали шум оттуда слышать. Будто скребется кто. Ходили, смотрели – пусто. Вот и решили, что крыса.

– Разберемся, – кивнул я.

– А почему у вас никакого чемоданчика нет? Как вы ловить ее собрались?

– Так я сначала осмотрюсь. А потом, если что, дойду до машины.

Мы прошли по длинному узкому коридору, спустились на цоколь и направились к самой дальней двери, обитой железом, плотно подогнанной к косяку. За такой вообще хрен что услышишь. Это как скрестись надо было?

Тамара Васильевна вытащила связку ключей, повозилась, выбрала нужный. Всего каких-то два оборота – и вот мы уже стоим на пороге той самой комнаты, выполнявшей роль склада. Старые холодильные камеры, замызганные ценникодержатели в углу, подгнившие деревянные ящики. Само помещение внушительное, квадратов двадцать, если не больше.

– Давайте я осмотрюсь. Дверь закройте, не дай бог выскочит.

Это глупое предостережение сработало на ура. Тамара Васильевна даже взвизгнула и с прытью, которой я от нее не ожидал, захлопнула тяжеленную дверь. Что страх животворящий с людьми делает!

Я достал телефон, включил фонарик и медленно двинулся вперед. Нож вынимать не стал. В вердикте стояло «отлов» – значит, существо разумное. Соответственно, надо пробовать договориться.

– Домовой… домовой. Покажись, что ли.

Чувствовал я себя преглупо. Ходит по подвалу великовозрастный детина и зовет домового. Не все обывательское еще из меня вышло. Я хоть и стал Игроком, но психологически весь путь трансформации не прошел.

– Домовой.

– Разве так подзывают домового, дубина? – послышался скрипучий голос. – Хоть блюдце с молоком бы поставил да обратился учтиво.

– Достопочтенный домовой, уж простите, не изучил ваши гастрономические предпочтения. Прошу извинить, понять и войти в положение. Извольте показаться, чтобы я не продолжал общаться с воздухом.

Навык Убеждения повышен до первого уровня.

На одной из положенных набок холодильных установок появилось оно. Ростом не больше полуметра, волосатое, с горящими желтым огнем глазами. Если бы не руки и ноги, то я бы назвал его мохнатым колобком. Но плашка над головой не врала: Домовой и Невезучий.

– Вечер добрый. Меня зовут Сергей. А вас?

– Никак меня не зовут. Когда при доме жил, тогда и звали. А теперь безымянным стал.

– Разве так бывает?

– Все бывает. И жук свистит, и бык летает.

– Дело в том, что Орден Стражи настоятельно просил доставить вас…

Я не понял, в какой момент что поменялось. Перед глазами сверкнуло, и меня отбросило к стене. Твою ж за ногу!

– Дело в том, что… жители и продавцы жалуются на шум.

– Так что ж мне делать, коли выть хочется? Хозяина у меня теперича нет, идти некуда, вот и забился сюда. Сижу, бывает, подвываю, или скрестись начну.

– Так почему бы новый дом не найти?

– Вынь да положь мне новый дом! Я ж не солю их, дома энти новые. Может, мил человек, к себе пригласишь?

Я уже хотел ответить категорическим отказом. Вот только справа подсветилось поручение:

Бродячий домовой (вариативно)

Вердикт: Отлов и доставка в местное отделение Ордена Стражи в течение 24 часов.

Цена: 25 г.

Вердикт: Избавление обывателей от домового в течение 24 часов.

Цена: 15 г.

Так, получается, необязательно нести его к Стражам? Но как-то вытащить отсюда надо. Силовой вариант – и вовсе не вариант. Потому что домовой очень непростой, как оказалось. Значит, надо выманить его исключительно силой убеждения.

– А если приглашу, какой мне с этого толк?

– Дом без домового – что стол без каравая, – оживилось существо. Мне даже показалось, что голос стал не таким скрипучим и отталкивающим. – Подсобить где, сготовить, прибрать. Опять же, никакой тать к тебе не залезет, коли я на дворе.

– Ну, двора никакого у меня нет, допустим. Однушка.

– Хрущевка, сталинка?

– Ленинградка. Ну, или близко к этому.

– Ну что ж, годится, – вздохнул домовой. – Теперича дело только за тобой.

Я задумался. Не зря, наверное, столько поверий об этих существах. Раньше считалось, что если в домах нет домового, быть беде. И переманивали их, и с собой забирали при переездах. Естественно, я до этого момента все это считал суевериями. Теперь же выяснилось, что многое из этого – правда.

– Ладно, пойдем ко мне жить. Только как я к тебе обращаться буду?

+25 единиц Кармы. Текущий уровень –65. Вы тяготеете к Тьме.

Мохнатое существо спрыгнуло с холодильной установки, дошло до меня и протянуло крохотную ручку.

– Есть имя, но для близкого круга. Несколько веков только Лаптем и кличут.

– Здорово, Лапоть. Я Серега. Ну, идем сюда, вынесу, чтобы вопросов лишних не было.

Откинул подол куртки, ожидая кучу возражений, но домовой легко прыгнул на руки. Я запахнул верхнюю одежду и направился к двери.

– Тамара Васильевна.

– Да. Уже? Что там?

– Крот к вам заполз. Черт знает как попал. А выбраться не мог. Вот, видимо, и голосил, царапался.

– Разве кроты кричат?

– Припрет – и не так завоешь, – повторил я недавние слова.

– А он… там? – указала она толстым, плохо накрашенным пальцем на оттопырившуюся куртку.

– Там.

– Вы его…

– Нет, он сам сдох. Заполз в угол. От обезвоживания, наверное. Странно, что ваши его не увидели. Вынесу теперь тихонечко, и все.

– Да-да, спасибо большое. Вы не представляете, как нам помогли.

Она протянула явно заготовленную заранее тысячу. Будь я понаглее, так можно было бы поторговаться. Скилл поднять. Вот только мне и так насыпало неслабо: карму поднял, поручение выполнил, домового заимел. Последний, кстати, недовольно заворочался. Пришлось схватить тысячу и помчаться на улицу.

– Лапоть, сиди тихо, – сказал я в куртку.

Поймал машину, благо, дорогу до дома Тамара Васильевна спонсировала. Договорился на сумму, в четыре раза меньшую заработанной, и плюхнулся на заднее сиденье.

– Это что у тебя там?

– Щенок.

– О, я собак люблю. У меня дома две таксы и овчарка. Покажешь своего?

Раздалось такое угрожающее рычание, что мы с водителем одновременно замолчали.

– Нервничает, не привык к поездкам.

– Смотри, чтобы на сиденье не надул, – сердито сказал бомбила.

Оставшуюся дорогу до дома мы провели в скорбном молчании. Лишь Лапоть, вошедший в роль, иногда поскуливал. Добрались без приключений. У подъезда я поднял голову, посмотрел на окна дяди Коли. Темнота. Не дай бог случилось чего.

– Долго задницу морозить будем? Домовые холода не любят, – донеслось из-под куртки. – Хотя, сказать по правде, никто холода не любит.

– Идем уже, идем.

Я поднялся к себе, открыл дверь и зашел. Включил свет, извлек наружу Лаптя.

– Вот тут мы и обитаем.

– Осмотримся, – коротко сказал он и с легким хлопком исчез.

Зашуршало что-то под ванной, застучало на шкафу, зазвенели бутылки в холодильнике. Кстати, точно, пиво же осталось! Скинул куртку, разулся и прошел на кухню. Уже открывая бутылку и прислушиваясь к тревожной, почти звенящей тишине подумал: «А не поторопился ли с домовым?»

Глава 8

Когда-то в одной эзотерической книжке, которые стояли на полке у мамы, я прочитал, что во время сна человека его душа летает меж миров. И вроде как если неосторожно разбудить его, то душа может не успеть вернуться. Смех смехом, но вот будь это правдой, у меня бы были большие проблемы. Потому что утро началось с грохота упавшей сковородки.

Уже подскочив в кровати, я понял, что пахнет очень странно. Паленым волосом вперемешку с чем-то приятным. Быстро натянул штаны и направился к источнику шума – на кухню. И пожалел, что я не художник, потому что такую картину маслом надо писать.

У плиты, на табурете, с уже поднятой сковородкой стоял Лапоть. В его руках был кусок сгоревшего теста с налепленным на него мусором с пола. На столе тарелка со стопкой идеально ровных блинов. Румяных, обмазанных маслом. Но вот вокруг… Казалось, здесь прошелся Мамай со всем своим воинством.

– Хозяин, я все приберу, – сработал домовой на опережение.

– Какой я тебе хозяин? – чесал голову я, разглядывая погром.

– Самый обычный. Я ж не нехристь какой. Ты меня в дом привел. Я предложение принял. Стало быть, ты теперь мой хозяин. Чаек поставить?

– Ставь.

Вот тебе, бабушка, и Юрьев день. Даже осознать все полностью не успел, а вдруг стал хозяином. Почти что рабовладельцем. Капитаном Себастьяно Терейро. Я уже собрался уходить, как что-то в руках Лаптя вспыхнуло, после чего занялся он сам. Да чтоб тебя!

– Чаек поставить?

– Я сам. Спички домовым не игрушка. Дай сюда.

Я зажег конфорку и поставил чайник. Без всяких возгораний и эксцессов.

– Лапоть. Ты бы привел себя в противопожарный божеский вид. Подстригся чуток. Ножницы и бритва у меня есть.

– Неужто я тебе так негож?

– Негож, смотри, – я указал ему на несколько подпалин. Видно, приготовление блинов не прошло бесследно.

– Ладно, подумаю я, – почесал мохнатую макушку рукой домовой.

Уже стоя в ванной, чистя зубы и смотря на свое отражение, невольно задумался. Я корл с уникальным направлением. У меня в квартире живет домовой. По соседству обитает Охотник-Тень, что бы это ни значило. А мир вокруг не совсем такой, каковым я его представлял. Да уж, выдалась неделька. Ладно, теперь самое важное – разобраться с работой.

Уволиться – дело нехитрое. А вот уволиться без двухнедельной отработки – задача со звездочкой. Тем более у Мумиё, который славился строгостью и буквоедством. Но у меня имелось кое-какое соображение по этому поводу. Человеческая психика одновременно сложный и простой механизм. Главное – знать, куда надавить. И не скажу, что способ, который я выбрал, мне самому нравился. Но ничего умнее придумать не удалось.

– Лапоть, постарайся больше ничего не сжечь! – крикнул я на выходе.

– Я приберусь чуток, – ответил домовой из комнаты.

– Приберись. Только без фанатизма.

На скамейке разговаривал профессор со своим приятелем-сантехником. Несмотря на утро, оба уже были расположены к философским беседам. Чем и занимались перед пластиковыми стопками с прозрачной жидкостью с запахом недорогого ацетона.

– Любовь – величайшее, что может родиться в человеке, – увещевал Петр Сергеевич, – апогей его духовного развития, так сказать.

– Любовь – как меховая шапка, – кивнул собеседник, – у каждого есть, но не у всех настоящая.

– Сергеич, ты голова. Выпьем.

Я сдержал улыбку, поздоровался и поспешил на остановку. Пробежал рысью мимо кафешки, на ходу кивнув дяде Зауру. Тот вышел на крыльцо и смолил сигарету. Блин, точно! Со всем этим сумасшедшим утром покурить не успел. Я уже потянулся в карман за пачкой, не сбавляя ход, как перед глазами появилась строчка:

Навык Атлетики повышен до первого уровня.

А ведь это логично! Если я начну бегать, то стану качать Атлетику. Ежу понятно. Вот только из меня спортсмен тот еще. Так или иначе, но рука с пачкой сигарет вернулась обратно в карман. Потому что у меня появились определенные сомнения относительно того образа жизни, к которому я привык. Точнее, если я хочу стать хорошим, вернее, остаться в живых, то стоит многое поменять.

Пока думал, тут и нужная маршрутка подошла. Если раньше я втыкал в телефон под аккомпанемент музыки из наушников, то теперь не отрывался от стекла. Город преобразился почти до неузнаваемости. А я старался уследить за метаморфозами. Первое наблюдение – не все торговые точки для Игроков располагались в общине. К примеру, та самая «Харчевня» оказалась далеко от центра. Теперь же моему взгляду представали разнообразные магазинчики с любопытными вывесками. Порой на них не было ничего написано, лишь изображение посоха или раскрытой книги.

Второе – Игроки встречались чаще, чем я думал. Расслабленные, выгуливающие на поводке каких-то странных тварей, общающиеся. Да что там – в ту же маршрутку сел один из них. Кивнул мне, как старому знакомому, а через три остановки вышел. Хотя, признаюсь, вел он себя настороженно, не вынимая правую руку из кармана.

Третье – несколько раз я заметил здоровенных существ, пролетевших высоко в небе. Непонятно, сами они были по себе, как дядя Федор, или ими управляли люди, то есть, простите, Игроки. Тоже богатая пища для размышлений.

Выходило, что многочисленные сказки о драконах, единорогах, водяных и прочих мифических существах – не такие уж сказки. Просто часть мира, подсмотренная обывателями. Или даже не ими. Кто знает, может, братья Гримм были Игроками? Это, к слову, многое объясняет.

База встретила меня полной тишиной. Сам виноват, приехал на полчаса раньше. Даже Марат не сидел привычно на парапете. А вот Мумиё уже точно здесь. Был у моего начальника пунктик – являться всегда заранее. И именно сейчас это оказалось весьма кстати.

– Сергей, почему так рано? – удивился Мумиё, заваривший пакетик чая в нашей подсобке.

– Разговор есть, Николай Степанович. Серьезный…

– Ну, присаживайся, говори.

– В общем, по поводу головы. В больницу же вчера ходил. Сделали мне электромиографию и магнитно-резонансную томографию. Невролог хороший, сказал, что с диагнозом постараются быстро, но подозрения на боковой амиотрофический склероз.

– Это что значит?

– Патология нервной системы. Неизлечимая.

Навык Вранья повышен до второго уровня.

– 15 единиц Кармы. Текущий уровень –80. Вы тяготеете к Тьме.

На выдумывание несуществующей болезни ушел весь вчерашний вечер. Будь Мумиё хоть немного подкован в медицине, то меня он бы раскусил. Ложь была грубая, ошеломляющая. На этом и строился весь расчет. К слову, моя головная боль с изменением мышечного тонуса – верным спутником БАСа – вообще была связана очень слабо. Точнее, никак. Однако ничего, сработало.

Чувствовал ли я себя подлецом? Да. В душе появилось неприятное чувство, которое у некоторых мира называлось «совесть». С другой стороны, как бы цинично это ни звучало, в этом мире так или иначе все друг друга используют. В том числе работодатели своих сотрудников. Приди я и честно скажи, что хочу уволиться, – такая волынка бы началась. И – привет двухнедельная отработка! А мне это сейчас нужно меньше всего.

– Я даже не знаю, что сказать, – растерянно произнес начальник.

– Да что тут скажешь… Отец уже договорился с одной московской больницей. На следующей неделе поеду. Такое дело, Николай Степанович, уволиться мне надо. Только отработать половину месяца никак не получится.

– Да что ты, о чем разговор, – замахал руками Мумиё, – все понимаю. Жаль, конечно, терять такого работника. Но здоровье важнее. А что, никакого лечения?

– Терапия, но она не излечивает.

Мы поохали и повздыхали еще минуты две, после чего я вышел наружу с неприятным осадком, будто ограбил юродивого или обманул ребенка. Начальник обещал, что сегодня же подготовит трудовую и попросит бухгалтерию оформить расчет. К остановке я шел пунцовый, с горящими ушами.

Понимал, что сделал все грамотно и рационально. Вот только отчего внутри такое гадливое чувство? Еще повезло, что не встретил никого. Все-таки пунктуальностью мои коллеги не отличались. И это хорошо. Иначе пришлось бы говорить с каждым.

Лишь на полпути домой стало немного отпускать. Нет, я все сделал правильно. И скорее даже не с человеческой точки зрения, а с игровой. Для меня мир изменился, и жить прежним укладом теперь не получится. Если даже мое вранье поощряется и трансформируется в навык – я на верном пути. Непонятно, правда, куда он меня приведет. Что до кармы, как понял, то она – дело наживное.

Теперь же самое важное – Охотник. Надеюсь, с ним все в порядке. В противном случае мне придется мыкаться одному. Без Игрока, что может помочь и направить. Будто издеваясь надо мной, автобус ехал неторопливо. А в остановке от моего дома и вовсе сломался.

Терпения ждать следующий не было. Тем более тут всего метров триста, если не меньше. Поэтому я побежал. Не так эпично, как Форрест Гамп, и пару раз переходя на шаг. Но как умел. Добравшись до своей остановки, понял одну простую вещь: мне двадцать пять, а я уже рухлядь. Бок колет, легкие хочется выплюнуть, а перед глазами красивые разноцветные круги. Спасибо, сигареты и пивные вечера, ставшие доброй традицией. Это надо менять. Зато наградой за мое издевательство над телом стало сразу несколько новостей:

Навык Атлетики повышен до второго уровня.

Вы достигли второго уровня.

Доступно очков: 3

Сила 20 *

Интеллект 15 *

Стойкость 20 *

Ловкость 10 *

Выносливость 15 *

Красноречие 8 *(4)

Скорость 12 *(2)

Усталость тела явно благоприятно влияла на умственную деятельность. Потому что я сходу все понял.

Каждый навык напрямую привязан к определенному параметру. Набираешь некоторое количество навыков – получаешь уровень. Судя по всему, за каждый левел три очка. И чем больше навыков прокачиваешь из одного параметра, тем больше бонус.

Если не изменяет память, я изучил Иллюзии, Торговлю, Убеждение, Атлетику и Вранье. И выходит так, что все они, кроме Атлетики, относятся к Красноречию. С одной стороны, надо пытаться избегать перекосов. С другой, именно Красноречие сейчас – самый слабый параметр. Недолго думая, вложил предоставленные очки в Красноречие, Скорость и Ловкость.

Немного отдышался и пошел шагом. Чертов бок не проходил. Явно намекает, что резкое занятие спортом смерти подобно. Так или иначе, до своего дома добрался. Оглядел сиротливую лавочку и открыл подъездную дверь. Только поднялся на этаж выше. С волнением нажал звонок – и…

– Погоди, – сказал Охотник, едва отворив и тут же закрыв дверь.

Ну, слава богу! Значит, обошлось. Спустя минуту мой сосед снова появился на лестничной площадке, держа в руках ключи. Подошел к ближайшей двери, открыл ее и вошел внутрь.

– Чего стоишь? – негромко спросил он. – Идем.

– Это что, тоже ваша квартира? – зашел я следом.

– Моя. Разувайся.

Насколько я знал, данная квартира давно пустовала. Хозяева вроде переехали в Европу и все не могли продать ее. А оказывается… Но мое изумление выросло еще больше, когда я прошел в главную комнату, которую большинство жителей называют залом. Ни стула, ни кровати, лишь римские шторы на окнах. На полах – тонкие гимнастические маты, у входа шведская стенка с турником.

– Здесь я поддерживаю себя в форме, – объяснил Охотник.

– Ого. Вы целую квартиру купили?

– Удобно, рядом. Пришлось выложить, конечно, почти три с половиной килограмма пыли, но это того стоило.

Он прошелся к подоконнику и стал практически из воздуха выкладывать разные предметы: деревянные мечи, кинжалы, несколько веревок, пистолет. Последний я, кстати, узнал.

– Это же оружие Эреола!

– Было, – спокойно поправил меня Охотник.

– Так он?..

– Его больше нет. Глупец, посчитал себя сильнее. За это и поплатился.

Я задумался. Какими способностями надо обладать, чтобы суметь победить противника с пистолетом?

– Хочешь, возьми, – предложил он, указывая на ТТ. Причем посмотрел на меня как-то нехорошо, странно.

– Нет. Я и не стрелял никогда.

– Первый урок. Сражайся лишь тем оружием, которым умеешь биться. Иначе это может обернуться против тебя. Держи.

Он бросил мне деревянный меч. И я его даже поймал. Взял в руку, чувствуя себя великовозрастным ребенком, и вытянул вперед. Охотник сделал резкий выпад, отвел тренировочный бастард в сторону и крепким ударом повалил меня на маты.

– Что ты почувствовал?

– Боль.

– Что ты почувствовал, когда взял меч в руки? – Он поднял меня на ноги.

– Да… Ничего особенного. А что должен был?

– Почувствовать центр тяжести, определить точки опоры, узлы вибрации, да хотя бы о весе сказать. Меч – величайшее оружие, которое было создано.

– А как же пистолет?

– Меч, – холодно отрезал Охотник, – но ты его пока недостоин. Поэтому мы будем тренироваться на ножах и учиться рукопашному бою. В ближайшее время.

– Да я разве против? А когда начнется обучение?

Стремительная подсечка сбила меня с ног.

– Оно уже началось.

* * *

Велика ли задача – спуститься всего на один этаж вниз? Велика, если тебя избивали пару часов кряду. Точнее, Охотник называл это тренировкой. Садист недоделанный. Вот стану сильным – покажу ему тренировки.

Мне еще повезло, что соседу надо было уйти до двенадцати. На заводе он числился, поэтому мог приходить и уходить практически когда угодно. Единственное – необходимо успеть до двенадцати, чтобы «засветиться» при утреннем обходе. Только это меня и спасло.

С другой стороны, я открыл для себя навыки Рукопашного боя, Коротких клинков и Блокировки. Первый мы качнули до пятого уровня, второй, оставив на десерт, до третьего, и по ходу подняли на два пункта Блокировку. Теперь я знал пару простейших приемов уклонения от прямого удара и понимал, какой стороной надо держать нож. Так сказал Охотник. Без тени усмешки, с каменным лицом. Непонятно, пошутил или был серьезен.

К себе домой я ввалился с языком на плече. И сразу понял, что пахнет неприятностями. Вернее, пахло очень хорошо, чем-то мясным. Но вот тонкий ручеек, вытекающий под шум гремящей воды из ванной комнаты, не предвещал ничего хорошего.

– Твою ж за ногу! – я одновременно стянул куртку и сбросил ботинки, кинувшись перекрывать краны.

Моему взору предстала переполненная ванна, в которой плавала моя одежда. Схватил ведро, тряпку и стал избавляться от воды на полу. Это еще хорошо, что успел вовремя. Минут тридцать – и капец соседям. А так – плотно подогнанный, пусть и старенький, кафель меня спас.

Управился минут за пятнадцать. Вода в самой ванной уходила очень медленно, хотя пробка валялась на стиральной машинке. Странно. Канализация у меня сроду не засорялась, ибо я повышенной лохматостью не обладаю. Есть в холостой жизни небольшие плюсы.

– Эй, Лапоть!

– Чего, хозяин?

Голос был испуганный и одновременно громкий. От неожиданности я дернулся и поднял голову, ударившись о край ванны. Зараза! Домовой, между тем, настороженно сидел на змеевике. Причем весьма преобразившийся. Подстриженный, выбритый, он теперь стал самым обычным пухленьким человеком. Разве что с ушами чуть больше нормы.

– Рассказывай.

– Так я просто простирнуть бельишко твое хотел. Не заметил, как вода набралась. Она полилась. А я, значит, растерялся.

– Растерялся. И сиганул на батарею. А можно было просто выключить. Сифон, похоже, забился. Щас посмотрим.

Я подождал, пока вода в ванной уйдет полностью, разделся, подложил тряпки и стал раскручивать сифон. В первый момент подумал, что внутрь канализационных труб залез кот и там сдох. Шерсть, шерсть, одна сплошная шерсть. Откуда она тут взялась? Хотя…

– Лапоть!

– Чего такое?

– Ты волосы куда после стрижки своей дел?

– Так никуда. У тебя дырочка там. Все хорошо смывается.

– Ну, ты и правда… Лапоть. Ты разве никогда с системой смыва не сталкивался?

– Неа. До того на деревне жил. А прошлый хозяин мне в энту ванную комнату запретил заходить.

– Эх, как я его понимаю.

– Это чего теперь, погонишь? – домовой всхлипнул, утирая нос. Его огромные, желтые, как солнце, глаза наполнились слезами. Мне даже немного стало стыдно. Он практически ребенок. Крохотный плотный мужичонка с душой семилетки.

– Да нет, конечно. Но только больше так не делай. Видишь сифон? Он забивается. Его можно открутить, гадость всякую вытащить, а потом заново собрать.

– Ну-ка, хозяин, покажи, я парень головастый. Коли через руки один раз что пройдет – более не забудется.

– Идем сюда, гляди.

Спустя еще полчаса я, принявший душ, сидел на кухне и ел вкуснейшие жареные куриные желудочки с пассерованным луком. Всегда считал, что лучший кулинар в мире – моя мама, но Лапоть решительно собрался с этим спорить.

– Ты где их нашел?

– В морозилке. Ты бы купил чего-нибудь, а то дома шаром покати. Я без еды долго смогу прожить, чай, и не такое бывало. А вот ты скопытишься. Самый худой корл, которого я видел.

– И много ты корлов видел?

– Вдоволь, – кивнул сидящий на табурете Лапоть.

– Ладно, затарюсь сегодня. Деньги есть, пыль вчера поменял.

«А сейчас поеду еще выручу за твое задание», – подумал про себя. Прошел в прихожую и взял куртку.

– Слушай, Лапоть, а ты зачем вручную одежду стирал?

– Так как иначе? – удивился домовой. – И то, гляжу, хозяйство у тебя плохое. Ни мыла кускового, ни доски стиральной.

– А машинка тебе чем не угодила?

– Машинка? – глаза Лаптя стали еще больше. – Покажешь?

– Покажу. Но потом. И без меня не суйся. И знаешь что, Лапоть, и правда, не заходи пока в ванную…

Уже в автобусе я подумал, что неплохо было бы завести машину, если заработок выйдет на новый уровень. Не все же в общественном транспорте трястись. Или хотя бы мотоцикл. Все детство о нем мечтал. В небе опять появилась внушительная фигура монстра. А может, лучше какого-нибудь маленького дракона? Буду держать его на крыше, кормить мясом и молодыми девственницами. Вроде, план неплохой.

В задумчивости вышел на нужной остановке и, размышляя, двинулся в сторону знакомого двора, к общине. В голове крутилось множество мыслей, походка была расслабленная, настроение благодушное. Поэтому резкой боли в спине я удивился. А когда из груди вышел кривой клинок, чуть не заорал. Скорее даже от изумления и неожиданности. Это что такое тут происходит?

Глава 9

Один китайский мыслитель по фамилии Сун и имени Цзи писал, что война любит победу и не любит продолжительности. Как оказалось, его читал не только я, но и мой обидчик. Потому что делал все стремительно. Но не быстрее Игрока, который управлял временем. Пусть совсем чуть-чуть, однако управлял.

Я ушел от удара, который должен был меня умертвить. Сделал кувырок и развернулся к противнику. Темнейший – а Проницательность его определила именно так – оказался с меня ростом. Судя по рукам – человек. Хотя лица из-за капюшона не разглядеть. И, само собой, в разговоры он вступать не собирался.

Быстрый шаг, взмах, я успеваю выставить лишь голую руку. Под оглушительный крик клинок протыкает ладонь насквозь.

От выпада удалось уйти. Я вроде даже успел в ответку чиркнуть по боку незнакомца лунной сталью. Но вот тот вряд ли это заметил. Темнейший перехватил нож поудобнее и вновь подступил. Попытка, осталась лишь одна попытка.

Позади противника появился еще один незнакомец. Высокий парень с каштановыми волосами. Вроде и одет как Игрок, в непонятные шерстяные штаны и кожаную куртку, но над головой ничего нет. Темнейший поймал мой взгляд. Мгновенно развернулся и, оценив все в доли секунды, нанес смертельный удар. Нож вошел под горло незнакомца, однако именно мой обидчик вспыхнул росчерками искр и отлетел в сторону. А вот спасителя уже и нет. Что вообще происходит?

– Ты либо тупой, либо жадный, – раздается в конце переулка.

Я повернулся на голос и увидел того самого парня, которого только что убил Темнейший. Но нет, вот он, вполне живой, здоровый и невероятно злой. Слова относились явно не ко мне. В довершение к своему выкрику парень поднял руку, и та налилась багрянцем. Да он маг! В смысле, тут каждый мог быть волшебником, но этот самый что ни на есть настоящий.

Угроза подействовала. Темнейший с нечеловеческой прытью вскочил на ноги и бросился наутек. Преследовать его никто и не собирался. Вместо этого парень подошел ко мне:

– В порядке все?

– Относительно.

– Чего он от тебя хотел?

– Не успел спросить.

– Беспредельщик какой-то, – сказал парень, укоризненно покачав головой, – рядом с общиной нападать. Тут либо личная заинтересованность, либо у него с головой не в порядке.

Я слушал его вполуха, занятый своими мыслями. Над моим спасителем висела плашка Ментал. Я дураком никогда не был, поэтому картинка сложилась сразу. Направление Игрока – создание проекций самого себя. Именно ее Темнейший и «убил». А сам Ментал раскачан как маг. Да, серьезный противник.

– Серега, – представился я.

– Арф.

– Грек, что ли?

– Нет, русский, – рассмеялся парень, – просто опытные Игроки берут себе другие имена. Чтобы их было труднее отследить по прошлой жизни.

Ну да, поэтому сосед у меня просто Охотник, а не Николай. Я же, лопух лопухом, все так Серегой и называюсь. Хотя вот Ян представился настоящим. Поправочка, он тоже новичок. Не такой нуб, как я, но Игроком стал относительно недавно. Хорошо, намотаю на ус.

– Спасибо, Арф.

– Да ладно, любой нормальный Игрок так бы поступил. А это беспредельщик. Но все же советую выяснить, залетный или зуб на тебя имеет.

Я кивнул. У меня уже появились похожие мысли. Все же не дубина стоеросовая. Нужна веская причина, чтобы нападать на меня рядом с общиной. И они были. Во-первых, я убил хорула. Правда, никто так и не объяснил, что это за фрукт такой и с чем его едят. Охотник говорит лишь то, что хочет. Во-вторых, у меня очень крутое направление. Но о нем кроме соседа никто не знает. А если бы Охотник хотел меня убить, даже чужими руками, сделал бы наверняка. Ну и, наверное, все. Как вариант, может, весь шум из-за Проницательности? Черт знает, убивают ли Игроков ради способности?

– А ты круто его, – показал я в сторону, где еще недавно был Темнейший.

– Удар небес, – кивнул Арф, – прокачаешь Разрушение до семидесятого уровня – научу. За сущие копейки.

Ага, жди здесь, никуда не уходи. Тем более там, где опытному Игроку копейки, мне надо половину жизни грузчиком работать. Или оптовыми поставками домовых заниматься.

– Пойдем, что ли, или так и будем тут стоять?

Мы двинулись через переулки к общине. По пути встретилось несколько Игроков, но никто из них не изъявил желания меня убивать. Один даже кивнул Арфу. Видимо, того немного знали. Я бы искренне хотел обзавестись таким опытным и сильным другом, но набиваться не хотелось. Поэтому на площади мы расстались.

– Советую дойти до Стражей, – сказал на прощание Ментал. – Если этот дурак случайно на тебя напал, лучше сообщить. А если намеренно – тем более. Пока.

Я посмотрел ему вслед. К Стражам идти не собирался. По крайней мере, сейчас. Начнутся разговоры: чего такого ценного может быть у новичка, раз на него набросился другой Игрок? Даже если и ничего, ненужное внимание привлеку. А раскрываться в мои планы пока не входило. Посоветуюсь с Охотником. Как он скажет, так и поступим.

Уверенным шагом двинулся к Синдикату. Народу сегодня было не очень много. А может, я опять выбрал неудачное время. Так или иначе, всего лишь с десяток Игроков. Большинство сидело за столиками и потягивало пиво. Или нечто похожее на пиво. Парочка ошивалась у доски с поручениями. Подошел посмотреть, что новенького появилось, и к горлу подкатил ком. У задания Хорул в местоположении стоял теперь наш город. Да и сам листок значительно потемнел. Очень нехорошая тенденция. Кстати, добавились новые поручения.

Канализационные болотняники.

Поручение от Ордена Стражи.

Вменяется: агрессивное поведение, нападение на обывателей.

Вердикт: смерть.

Местоположение: канализация Автозаводского района.

Цена: 100 г.

Молодой кладовик.

Поручение от Синдиката.

Вменяется: обогащение.

Вердикт: грабеж.

Местоположение: Самарская область, п. Смышляевка.

Цена: 1/3 от награбленного.

Обезумевший клетник.

Поручение от Ордена Стражи.

Вменяется: агрессивное поведение, массовое убийство животных.

Вердикт: Изгнание или смерть.

Местоположение: Владимирская область, г. Гороховец.

Цена: 50 г.

И все желтоватого цвета, кроме, разве что, клетника. Болотняки так совсем темные. Что еще меня удивило – Синдикат дает поручение без какого-то вменяемого вердикта. Обогащение у нас теперь стало преступлением?

Поразмыслил и решил взять клетника и болотняников. Последние так вообще в городе, а до Гороховца километров сто, может, даже меньше. Но когда собрался сорвать листок с Канализационными болотняниками, случилась беда. Только прикоснулся к пожелтевшему пергаменту, как тот рассыпался в руках. Это что я не так сделал?

– Не свезло, – заметил темнокожий аббас позади, – вон та девчонка его сдает.

Я повернулся в ту сторону, куда указывал Игрок, и разглядел старую знакомую. Точнее девушку, которую уже видел в «Харчевне» – Рисовальщицу. Она вошла в небольшую дверь чуть подальше барной стойки.

– Там сдают поручения?

– Ага, – ответил аббас.

Я хотел спросить, как именно, однако темнокожий потерял ко мне интерес и отошел в сторону. Ладно, будем узнавать все опытным путем. Дошел до той самой двери, потянул на себя и чуть не столкнулся с Рисовальщицей. Та удивленно смерила меня взглядом, точно не ожидала здесь увидеть, и решительно проплыла мимо. Как каравелла по зеленым волнам. Пришлось даже отодвинуться. Ладно, надо привыкать, что я пока никто для окружающих Игроков, и звать меня никак…

Внутри оказалась маленькая контора. Широкая столешница, весы и листки, нанизанные на нечто вроде спицы. Напоминало крохотную комнатку при местной библиотеке. Лишь запах странный – шоколадный, с нотками корицы. Запах денег.

– С чем пожаловал? – вместо приветствия спросил оранжевокожий человек.

– Поручение сдать.

– Ну, так чего стоишь? Давай листок.

Непонятно, в чьей руке появилась белоснежная бумага со всей информацией о домовом. Я ожидал расспросов о дальнейшей судьбе Лаптя, но конторщик не сказал ни слова. Прочитал, достал снизу другие, маленькие, весы, притащил огромную мошну и отсыпал ровно 15 грамм пыли.

– Чего стоишь? Забирай!

Я вытащил свой мешочек и пересыпал драгоценный ресурс туда. Всего у меня пятьдесят два грамма. Если переводить на человеческие деньги, чуть больше сорока тысяч. Больше месячного заработка. Но менять я их пока не собирался. Тем более рубли после недавнего обмена у меня еще оставались.

Вежливо попрощался с конторщиком Синдиката, на что тот не произнес ни слова, и вышел наружу. Подумал несколько секунд, после чего вернулся к доске и сорвал Обезумевшего клетника. Все остальное предполагало сражаться, а я еще не был уверен в своих силах как боец. У меня висело поручение на чертей. Судя по низкой оплате, не слишком хлопотное. Вот на нем свои силы и проверим.

Вышел наружу и принялся бродить вокруг. С Охотником общину я пробежал лишь мельком, а теперь исследовал ее более подробно. Кроме многочисленных лавочек, в которые я не заглядывал, чтобы ненароком не спустить свои драгоценные пятьдесят грамм, было много чего интересного. К примеру, резиденции. Орден Исследователей, Орден Алхимиков, Орден Стражей, Орден Торговцев, Орден Укротителей. И, как я понимаю, это лишь малая часть всех организаций. Держу пари, что в том же Питере или Москве их в разы больше.

Далее шло несколько скромных гостиниц и частных домов по обе стороны дороги. А в конце улицы виднелось приземистое широкое здание со странным символом над двустворчатой дверью. Большой круг с узкой каймой рун. По центру множество пересеченных линий. Сначала я думал, что они хаотично расположены. Но потом понял: каждая новая выходит из предыдущей.

– Хайса, брат, – раздалось позади, – решил попутешествовать?

Я обернулся и обнаружил рядом с собой первого корла, которого встретил в этом мире, – Троуга. Выглядел тот неважно. Со слегка помятым лицом, всклокоченными волосами и нежными нотками перегара. Да, дружище, похмелье – оно такое.

– Хайса, – поприветствовал его, – о чем ты?

– Ты пришел к обители Вратаря, значит, решил попутешествовать.

Ах, ну да. Троуг же говорил, что живет возле этого самого Вратаря. Какой-то там слева.

– А мы можем войти?

– Конечно, – рассмеялся корл, – эти двери всегда открыты для Игроков.

Я потянул железное кольцо на себя и вошел внутрь. Троуг двинулся за мной. Видимо, он был не самым деловым и занятым Ищущим в общине. Впрочем, о нем я уже почти не думал, принявшись разглядывать убранство обители.

Здесь было достаточно светло – горели факелы и медные бра, заполненные чем-то вроде масла. Само помещение оказалось не совсем той купольной формы, как снаружи. У задней стены виднелась круглая пристройка, где света было в разы больше. Именно туда и направился Троуг, а я за ним.

– Это книга, – показал корл на огромный фолиант на подставке. – Здесь ты можешь посмотреть, в какое место можно отправиться. Также присутствуют описание и цена. После того как определился, надо насыпать нужное количество пыли в чашу, – его рука переместилась дальше, – встать в центр круга, дотронуться до камня и громко назвать место.

Я слушал вполуха, с удивлением разглядывая испещренный рунами круг. Посреди него возвышался небольшой мерцающий камень, а вот уже за ним стоял… Вратарь. Выше меня раза в полтора, в полном латном доспехе, отливающем синевой, опершись на огромный ростовой щит. Лица из-за закрытого шлема я не разглядел.

– А если положить меньше пыли? – спросил я, зачарованно пялясь на Вратаря.

– То ничего не произойдет. Его нельзя обмануть.

– А он человек?

– Он Вратарь. У них нет рас. Прими его, как принимаешь восходящее солнце или звезды на небе. Или как кружечку холодненького пивка. Не желаешь, кстати?

– Не сейчас. Он нас слышит?

– Конечно.

– Жутковато как-то.

Я открыл книгу и стал листать ее. Вообще получалось довольно скудненько. Во-первых, не так много мест, куда можно было отправиться. Во-вторых, все они вели в другие города Отстойника или в мир со странным названием Пургатор. Видимо, мы реально находились на отшибе. В-третьих, самое дешевое из путешествий стоило двадцать три грамма. Это в одну-то сторону.

– Пургатор, – задумчиво произнес я, в очередной раз переворачивая страницу.

– Дерьмовое место, – честно признался корл, – между Фироллом и Элизием, между молотом и наковальней. Но это единственный способ прохода к центральным мирам.

– Ты говорил, что в Пургатор больше ни ногой.

– В крупные поселения, где есть архалусы, точно нет. Да и вообще пока не собираюсь путешествовать. Только если на кону будет жирный куш. А так можно спокойно жить и в Отстойнике.

– Ага, – протянул я, занятый своими мыслями.

Обитель Вратаря мы покинули через четверть часа. За все это время ее хозяин не шевельнулся, заставляя меня думать, что он нечто вроде статуи. Троуг звал к какой-то Эльме, обещая напиться, но я вежливо, насколько это было возможно, отказался. Побродил еще немного и вернулся на центральную площадь.

Подождал, пока к выходу из общины не двинется большая компания Игроков, после чего упал к ним на хвост. Встретить Темнейшего толпой было гораздо лучше, чем в одиночку. Хоть заряды и откатились, мы выяснили, что решительно противопоставить мне ему нечего.

Однако обошлось. Мы никого не встретили, если не считать хромой дворняги. Вышли в городскую черту обывателей, и тут стройные ряды Игроков рассыпались. Лично я перешел дорогу и смешался с людьми, которые шли на остановку. Пооглядывался по сторонам, но ничего опасного не увидел.

Набрал Охотника, с удовольствием послушал, что абонент чихать на меня хотел, и сунул телефон в карман. Ладно, дождемся вечера. Придется опять заявляться к соседу за «инструментом». Заехал по пути в гипермаркет и накупил два пакета еды, как и обещал Лаптю. Шутки шутками, а пять тысяч как ветром сдуло. И вот опять у меня наличкой несколько бирюзовых бумажек с изображением Ярославля.

Добрался до дома, ввалился в прихожую и чуть не рухнул вместе с пакетами. Фуф, еле дошел. Я всегда не понимал, почему в соревнованиях типа «Самый сильный человек планеты» участники таскают каменные шары. Где они найдут применение своим способностям? Пакеты-маечки надо носить. И чтобы обязательно они еще пальцы резали. Так смотреть станет намного интереснее, и к жизни их это лучше подготовит.

– Что за мясо взял? – ворчал на кухне, разбирая продукты, домовой. – Говядина крашеная, капуста вялая.

– Чем богаты, – коротко ответствовал ему. – Ты, надеюсь, ничего не делал?

– В ванную не заходил, – серьезно посмотрел на меня Лапоть, – в комнате только прибрался чуть-чуть. И штаны твои зашил. А то срамота, в дырявых-то ходить.

Рука-лицо. Ну вот как объяснить домовому, что дырки на коленях – это так задумано? И продаются джинсы именно в нужном виде. Не поймет. А порядок? Выглядело все как в армейской казарме – ничего лишнего. Вот только я теперь неделю буду нужную вещь искать. Надо бы Лаптю составлять список дел на день, а то далеко мы так не уедем.

Я переоделся в спортивную одежду и стал натягивать кроссовки.

– Я на пробежку, ты кашеварь пока.

Лапоть ничего не ответил. Точнее ответил, но в той же бурчащей манере. Я думал, с девушками приходится притираться характерами. Оказалось, что на домовых это тоже распространяется. Ну и ладно, мы еще посмотрим, кто кого.

Со спортом я не дружил со времен школы. Точнее, мы очень хорошо сосуществовали – спорт где-то там, я здесь. С пивом, сигаретами и диваном. Но все изменилось. И теперь надо было наверстывать.

– Физкультпривет трудовым резервам! – закричал чуть ли не на весь двор подвыпивший профессор.

Я даже не удивился. Обычно, когда начинаешь заниматься тем, что у тебя не очень хорошо получается, встречаешь абсолютно всех знакомых. Это как женщине выскочить ненакрашенной за хлебом в магазин. Обязательно столкнешься с бывшим.

– Я раньше тоже бегал в парке, а теперь только в «Пятерку» нашу, когда без пяти десять на часах, – грустно заключил Петр Сергеевич.

Я не стал дослушивать про былые легкоатлетические подвиги и, коряво переставляя ноги, выбежал на улицу. Маршрут выбрал самый людный, все еще памятуя о Темнейшем. До перекрестка, потом направо, две остановки до парка. Там кружок, ну, и обратно. В легком темпе, чтобы тело вспомнило, что такое спортивные нагрузки… И как же переоценил свои силы! Подыхать стал еще до перекрестка. Но тогда просто задохнулся. К тому же поднял Атлетику до третьего уровня. И вроде как открылось второе дыхание. Однако здесь ключевое слово – «вроде».

До парка я так и не добрался. Честно пробежал полторы остановки и сдох. Точнее, сначала услышал заветное:

Навык Атлетики повышен до четвертого уровня.

Вы достигли третьего уровня.

Чудо, естественно, случилось. Шкала выносливости скакнула с нуля до максимума. Однако боль в боку никуда не ушла. Попробовал пробежать еще и понял, что хорошенького понемножку. А в моем случае – в час по чайной ложке. Какой кошмар. Вот я развалина.

Но все-таки домой возвращался рывками: пробегу метров пятьдесят-восемьдесят – иду, восстанавливаюсь. Чуть отдышусь – и снова. Вспотел, как металлург у домны. Немного походил около дома – все же и минут двадцати не прошло после начала «пробежки». Как оказалось, зря. Профессор в поисках зеленого змия уже куда-то смазал лыжи. Ну и отлично.

Дома что-то варилось, заставляя желудок исходить слюной.

– Еще полчаса, – увидел Лапоть мой вопрошающий взгляд.

Ну ладно. Сходил в душ, с трудом поднимая одеревеневшие конечности. После чего упал на кровать. Какая жесть этот ваш активный образ жизни! С другой стороны, уровень.

Доступно очков: 3

Сила 20 *(3)

Интеллект 15 *

Стойкость 20 *

Ловкость 11 *(3)

Выносливость 15 *

Красноречие 12 *

Скорость 14 *(2)

Ну, значит, Сила, Ловкость и Скорость. Только сейчас заметил, что очков зарядов стало 32, а на первом левеле было 30. Соответственно, каждый уровень дает единичку. Бедненько, но хоть так. Кстати, поднял три очка силы – и здоровье увеличилось до 45. Хотел еще покопаться в настройках, но тут прозвучал дверной звонок. Поварешка на кухне стукнулась о кастрюлю и замолкла. Да и сам Лапоть больше не подавал признаков жизни.

Пришлось вставать и превозмогать до двери. Взглянул в глазок. Ну, надо же, вот и Охотник нарисовался.

– А на меня сегодня… – принялся рассказывать я, одновременно открывая дверь.

– Знаю, знаю, – не стал дожидаться приглашения Охотник, входя в квартиру.

Судя по всему, он с работы. Той самой, человеческой. И как-то уж очень рано. Разулся, втянул носом аромат варящегося супа и прошел на кухню. Пришлось плестись следом, вяло передвигая ногами.

– Около трех десятков Игроков убиты сегодня в городе. Инициированы они не раньше трех дней назад. Кто-то ищет тебя.

– Ничего себе, – сел на стул я.

– Но это еще полбеды. Из-за произошедшего скоро сюда прибудет большая часть Ордена Видящих.

– И какая из этих новостей хуже? – спросил я.

– Все, – коротко ответил Охотник.

Глава 10

Продолжать незаконченную работу за профессионалом – занятие глупое и, как правило, бесполезное. К примеру, в Индии издревле каждый шелковый ковер делался только одним мастером в течение долгого времени. Не дай бог что случится с ковроткачем – так все шло насмарку. Никому и в голову не приходило продолжать работу.

Я это знал, но все равно принялся доваривать суп за Лаптем. А что делать? Мой домовой после прихода Охотника куда-то забился. Лишь изредка я чувствовал кожей его неодобрительный взгляд. Сосед, кстати, с интересом наблюдал за моими действиями.

– Так что там про этого Темнейшего? – спросил я, нарезая морковку.

– С чего бы начать… – задумался Охотник. – Во-первых, тридцать убитых Игроков за три дня много даже для Москвы, не то что для нашего провинциального миллионника. И все на ушах. Завтра, думаю, появятся поручения относительно нападавшего. Да и сами Стражи тоже спокойно сидеть не будут. Во-вторых, ты сказал, что это был Темнейший?

– Ага. Знакомый? – чуть не плакал я, нарезая лук.

– Темнейший – это не имя, а характеристика. Так называют Игрока, у которого карма упала до минус пяти тысяч единиц.

– Ого! То есть это очень плохой дядька.

– Ну… – протянул Охотник, – стоит всего лишь убить пятьдесят нейтрально настроенных Игроков. И вообще вариантов много.

Я при этих словах содрогнулся. Полсотни. Нехилый Игрок встретился на моем жизненном пути. Повезло, что рядом проходил Арф.

– Он чрезвычайно сильный, – продолжил Охотник, – и у меня подозрения…

– Какие?

– Что это может быть один из Странствующих Богов.

Я перестал резать, тупо уставившись в стену. Меня хотел убить Бог. Круто, все очень круто.

– Не дергайся раньше времени. Как раз присутствие Видящих здесь будет, с одной стороны, очень кстати. Он не решится нападать дальше, когда его действия могут быть предугаданы.

– А можно поподробнее?

– Видящие, в большинстве своем, – эмпаты, однако есть среди них и провидцы. Чем ближе они к источнику выявления, тем явственнее их предсказания. Нарушать закон под их носом может только сумасшедший.

– Почему мне кажется, что сейчас будет «но»?

– Потому что они найдут тебя в два счета.

– На кой я им?

– Кто убил хорула? Кто завладел уникальным ликом?

– Можно подумать, я специально. И если бы ты рассказал, кто такой хорул, то было бы проще.

Я сам не заметил, как в сердцах перешел на «ты». Однако даже это обстоятельство не сбило Охотника с панталыку. Потому что он проигнорировал вопрос и продолжил как ни в чем не бывало:

– И Темнейший, и Видящие ищут тебя. Вот только мотивация первого – простая. Он хочет завладеть либо ликом, либо способностью откатывать время. А вот какова цель Видящих – загадка.

– На чай с плюшками позвать, – еще не успел успокоиться я. – Тоже каким-нибудь членовредительством займутся.

– Вот тут все сложнее. Видящие очень сильны, но они всего лишь Орден. С ними считаются, но как только эмпаты преступят закон, найдется много желающих ударить им в спину. Да и те же Стражи молча сидеть не будут.

– Тогда чего их опасаться?

Охотник тяжело вздохнул и снисходительно посмотрел на меня:

– Никто не знает, чего хотят Видящие. В этом и проблема. И с каждой силой, которой не можешь ничего противопоставить, надо считаться.

– В ножки им кланяться, – кивнул я.

– А лучше не попадаться. Поэтому воздержись пока от посещения общины. До поры до времени. И вообще, поменьше шляйся по городу. А если ходишь, старайся держаться людных мест. Темнейший – не дурак, начнет косить еще и обывателей – его весь Отстойник искать будет. Как того мага крови… А что это у тебя в блюдце молоко налито?

От резкой смены темы я растерялся. Молоко было, естественно, для Лаптя. Как я ни предлагал ему по-человечески брать его самостоятельно из холодильника и пить из бокала, домовой отказывался. Пришлось пойти на поводу: налить в блюдце и поставить под батареей.

– У меня же кот.

– Не замечал раньше, – сказал Охотник, глядя в глаза.

– Так он шляется на улице. Изредка возвращается. Полквартиры разнесет и снова пропадает.

– Ну ладно, – произнес сосед таким тоном, будто мне не особо поверил, – завтра не забудь на тренировку.

На этих словах Охотник откланялся. Я закрыл за ним дверь, вернулся на кухню и увидел ругающегося перед кастрюлей Лаптя.

– Это ж откуда руки должны расти, чтобы такое месиво приготовить? – зыркал глазищами домовой. – Подобное и собаки есть не будут.

– Так чего ты сдристнул-то? Сам бы и варил.

– Негоже, чтобы всякие чужаки домового видели. Не к добру.

– Какие мы суеверные, – ответил я, назло Лаптю наливая себе суп в тарелку.

Вот даже если будет бурда полная, все равно съем. На удивление, вышло ничего так. То ли из-за того, что на старых дрожжах домового сварил. То ли попросту я не такой уж плохой кулинар. Но съедобно. Лапоть лишь фыркал, делая вид, что занят мойкой посуды.

А я все размышлял. Невозможность попасть в общину – это существенный минус. Я бы сказал, очень и очень. Только составил глобальные планы по собственному обогащению, как нарисовались Видящие. А из взятых у меня всего два поручения: Черти и Клетник. По поводу последнего я уже решил съездить завтра. Но и первыми можно заняться, пока в городе не ввели это самое треклятое военное положение имени Видящих.

Листок в моем интерфейсе не изменился в цвете. Думаю, интересуется им не более десяти Игроков. Да и так, пассивно любопытствуют, а не роют землю носом в поисках чертей. Десять грамм за поручение – смех, да и только.

А вот мне они лишними не будут. И я к этому делу подойду со всей ответственностью. Для начала включил ноут и в поисковой строке забил свой город, Автозаводской район и слово «нападение». Именно подобное вменялось этим забиякам. Искал события недельной давности, не позже. И, надо сказать, пришлось попотеть.

Выяснилось, что в нашем городе не случалось, наверное, только Армагеддона и Апокалипсиса. Точнее, их не было в Автозаводском районе на прошлой неделе. Зато все остальное произошло: мужик украл горн от памятника, девушка оголила грудь и спровоцировала массовое ДТП, алкаш упал с седьмого этажа, но, кроме ключицы, ничего не сломал, потому что был пьяный…

Только через полчаса я нашел кое-что по моей части. Какой-то непопулярный городской портал писал, что на гражданку Н. неподалеку от Троицкой церкви набросилась стая бродячих собак. Четвероногие вели себя странно, стараясь не разорвать или покусать, а утащить. И только благодаря проходившему мужчине гражданку Н. удалось отбить.

И еще два подобных происшествия: одного пьянчугу чуть не загрызла свора, и на девушку легких наклонностей налетела стая псов. Во всех случаях собаки не пытались растерзать своих жертв, а тащили за собой.

– Да черти это, как пить дать, – раздалось за моей спиной, – к падшим людям тянутся.

– К падшим?

– Пьяница, и еще гулящая. Да и первая, думаю, неблагонравна. Черти логово обустраивают для мамки. Только начали, оттого и жертв нет.

– Лапоть, ну-ка с этого места поподробнее.

– А чего подробнее, коли сказал уже все.

– Говори все, что знаешь об этих чертях.

– Ну, чего знать. Они обычно в стаю сбиваются по пять-шесть рыл. Мамка, то бишь женщина, у них одна. Она и верховодит. Логово всегда у воды.

– А как же огненные котлы?

– Меньше книжек плохих надо читать. Черт на Руси всегда жил у воды. В колодцах заброшенных, на плотинах старых.

– Ну, вроде сходится, все нападения совершены у Оки.

– Нет, большая вода их пугает. Тут скорее речушка должна быть или протока какая.

– Автозаводской магистральный канал, – ткнул я пальцем в монитор.

– Больше на правду похоже, – кивнул Лапоть. – В каком-нибудь углу засели.

– Осталось перейти от теории к практике, – поднялся на ноги я.

– Нашел чем заниматься, – пробурчал Лапоть, уходя на кухню, – делать нечего, как по чертям шляться.

Я ему не ответил. Наскоро оделся и выскочил на улицу. Пощупал нож – на месте. Хотя, куда ему деваться. Лапоть сказал, что селятся они по пять-шесть рыл. А зарядов на три отката. Значит, согласно древней максиме, надо разделять и властвовать.

Если честно, меня немного трясло. Я и в жизни-то своей дрался раза четыре, а тут предстояло убивать. Точнее, уничтожать. Ведь черти не совсем люди. Но это как с коровой или барашком. Ты можешь обожать шашлыки, но когда в руки дадут нож и подведут к жующей траву животине, затрясешься от страха.

Доехал на метро до Парка Культуры, спустился до Троицкой церкви, однако волнение не прошло, напротив, усилилось. И тут мне в голову пришла удивительная мысль. Черти ведь клюют на девиантных персонажей, как окунь на опарыш. Может, мне убить двух зайцев сразу?

Посмотрел по сторонам и увидел небольшой бар. Такой, что застрял где-то между девяностыми и нулевыми. А держится лишь на постоянных клиентах. Зашел внутрь, и мое ощущение усилилось: ободранные деревянные столы, потертые стулья с гнутой спинкой, древний кинескопный телевизор, подвешенный над баром, и скучающий бармен.

– Здравствуйте, что заказывать будете? – спросил он.

Так у них еще и официантов нет. Здорово. Мельком полистал выцветшее меню. Взять здесь коньяк – себе дороже. Не ослепнешь, так превратишься в подобие извергающегося фонтана.

– Двести грамм «Белуги» и соленую тарелку.

Бармен кивнул, записал на листочке заказ и отнес его на кухню. Не прошло и пяти минут, как передо мной стояли корнишоны, помидоры черри, черемша, квашеная капуста и маринованный чеснок. Холодную водку красиво налили в пузатый графин. Вышло не сказать чтобы бюджетно – шестьсот пятьдесят рублей. Цена недорогого ресторана, а не кабака подобного плана.

Только тут я понял, что уже весь день не курил. При этих мыслях рука, как у дрессированной мартышки, сама потянулась к карману. Вот ведь, рефлексы. Стоит вспомнить о куреве… Ну уж нет; зря, что ли, двадцать минут бегал?

Налил грамм пятьдесят, выпил, закусил огурчиком, после захрустел черемшой. По телу разлилось обманчивое тепло. Посмотрел на часы – еще не поздно, но затягивать нельзя. Я тут не для приятного времяпрепровождения, а чтобы быстро нагрузиться. Двести грамм уговорил минуты за три. Да еще и соленья не все съел. Наверное, это было самое скоростное распитие алкоголя. Во всяком случае, бармен проводил меня удивленным взглядом. Ну, все, теперь пора на охоту.

Куртку специально не застегнул, чтобы быстро достать нож. Тем более что холода я все равно не чувствовал. То ли виновата кровь корла, то ли водка в этой самой крови. Прошел мимо хмурых пятиэтажек и направился к промышленной зоне, в сторону реки. Двигался неторопливо, будто прогуливаясь. Собственно, далеко впереди и правда был небольшой пляж. Вот только вряд ли кто сейчас купался в холодной Оке.

Дошел до того самого магистрального канала. Выбор простой: справа лесопосадка, слева промзона. Почесал макушку и остановился на первом варианте. Думаю, вряд ли эти существа ходят с транспарантами: «Рабочие черти всех стран, объединяйтесь!» и скорее выберут природу, мать нашу.

Тут и алкоголь немного начал действовать. Не то чтобы я окосел, с двухсот грамм-то. Но тело расслабилось окончательно. Да и движения стали не такими уверенными. Что называется, чуть поплыл. Именно в это мгновение я увидел его, а он меня. Крохотный, в половину моего роста, черный, лопоухий, с длинным волосом и красными глазками.

Черт явно собрался удрать, даже сделал несколько шагов в сторону, но тут в дело вступил мой актерский талант. Я «споткнулся» и присел на дорогу, вдобавок громко икнув. Чертенок остановился, призывно завилял хвостом. Ага, иди сюда, Хатико.

И он хотел. Аж дрожал, бедняга. Притоптывал копытцем, оглядывался вокруг и несколько раз что-то громко пискнул. И дождался-таки. К нему присоединилось еще трое. Блин, а вот на такую толпу я не рассчитывал. Однако отступать было поздно. Судя по той прыти, с которой они двинулись ко мне, – не убегу. Догонят и обесчестят.

Я согнулся, будто маг земли, что пытается набраться силы от асфальта. А сам положил ладонь на рукоять ножа. Ну, сейчас потанцуем. Все-таки верно говорят – первое впечатление самое сильное. Вот понравился мне чертяка, равно как и я ему. Все пытался, дурачок, вырваться вперед, нетерпеливо поджидая своих товарищей. А на финишной прямой так и вовсе оказался на несколько шагов впереди всех.

Никакого боевого опыта у меня не было. Пара дней спаррингов с Охотником – все, чем мог гордиться. Да разве что тренировки с дядей Димой. Но мне повезло. Я резко встал и сделал шаг вперед, вытянув руку с ножом. Клинок вошел в плоть черта, будто внутри вовсе не было костей. Пару секунд мы удивленно смотрели друга на друга, а потом все завертелось.

Остальные черти подняли такой вой, словно цыгане, которых обвинили в мошенничестве. Три прытких тени скользнули по асфальту, почти исчезая из видимости. Это что еще такое? Я на каких-то интуитивных рефлексах пнул стоящего передо мной бедолагу, высвобождая нож. Тот завалился набок, еще живой, но явно потерянный для общения.

Я успел сделать шаг назад, попытавшись принять подобие той стойки, которую показывал Охотник. И сразу же одновременно получил по лицу и почкам. Ну ладно, сейчас мы посмотрим, кто кого…

Руку, точнее лапу, ловко перехватил и вывернул, ударив в спину ножом. А вот тычка в бок избежать не смог. Судя по ослепительной вспышке боли, противник явно добрался до мяса. Я, кряхтя, перекатился набок с изяществом располовиненной каракатицы и выставил клинок перед собой. Какие же они быстрые!

Будто выпущенный из катапульты, перед глазами пролетел сжатый комок и вцепился мне в горло. Я почувствовал, как горячая кровь льет по груди, а конечности начинает сводить судорогой. Что же за мерзость!

Комок прилетел аккурат на выставленный нож. Кричал, вопил, извивался. Но я успел схватить бога за бороду, точнее, черта за хвост, и наугад нанести несколько ударов.

Навык Коротких клинков повышен до четвертого уровня.

Тут же развернулся, готовый к нападению. Однако последний черт и не думал сражаться. Вместо этого он драпанул так, что только копыта засверкали. Ну и пусть бежит. Ты меня к своим и приведешь.

Прошел по полю битвы. Второй нехристь затих, а вот первый еще мучился. По моему телу пробежала дрожь. Адреналин можно было сейчас выжимать и закатывать в трехлитровые банки. Но взял себя в руки, подошел и, закрыв глаза, ударил черта ножом в область груди. Все, затих. Дрожащими руками, мокрыми от крови, вытер лоб. Сердце заходилось как сумасшедшее, а колени подгибались.

Я только что убил троих чертей. Я, кто за свою жизнь и мухи не обидел (оводы и осы не в счет), уничтожил трех живых существ. Сел на асфальт и понял, что еще пузырь водки надо было брать с собой. Блин, как колбасит-то.

Наверное, не рань меня последний бродяга – и дальше сидел бы непонятно сколько времени. А так заметил мигающую строку…

Здоровье: 33/45

Задел, еще как задел. Поэтому нечего рассиживаться. Поднялся на ноги и достал зеркало. Через него черти выглядели как обычные бродячие собаки – беспородные, с рыжей примесью. Залез в задание, чтобы свериться. Может, память подводила? Нет, черным по белому, цифровым по реальности…

Доказательство: уши чертей.

В этот момент я явственно почувствовал во рту вкус подступающей водки и соленостей. Успел добежать до ближайшего куста и проблеваться. Стало лучше. Сжал зубы и решительно подошел к черту. Взял за ухо, резко провел ножом, потом по другому. Шершавые щетинистые треугольники сунул в карман куртки. Просто не думай, делай, не думай. Подошел ко второму, отрезал уши, направился к третьему. И тут накрыло повторной волной. Теперь уже вышел суп объединенного человеческо-домового творчества. Зато окончательно отпустило.

Наступило некое чувство отрешенности. Будто все происходившее сейчас со мной – неправда. А я сижу дома и смотрю увлекательный хоррор-фильм как зритель. И от этого чувства стало легче. Наколдовал свет – теперь моя рука превратилась в мощный фонарь – и огляделся. Сбежавший черт ушел в лесопосадку, что шла вдоль канала. Поэтому я медленно побрел по его маршруту.

Вел себя согласно философии товарища Саахова, говорившего, что торопиться не надо. Сразу после использования основного направления осталось всего два очка заряда, которые теперь восстанавливались. Поэтому я так и не торопился в преследовании. Воззрение «кто понял жизнь, тот не спешит» полетело в тартарары, когда я заметил, что Здоровье медленно, но верно стремится к нулю. Сейчас оно остановилось на отметке «29». Эх, были бы хотя бы бинты, чтобы рану перевязать, а то ведь кровь так и сочится.

Зато заряды поднялись до двадцати. Уже на два отката. Решил не тянуть резину и рискнуть. В конце концов, увижу, что дело пахнет керосином, – отступлю. Вернусь домой, перевяжусь под охи Лаптя. А умирать возле речки-вонючки не буду.

Только подумал об этом, как впереди послышался визг. Остановился, кастанул Свет и стал изучать местность. Нечто вроде бобровой запруды и пацанского штаба из веток одновременно. А перед ним два черта. Вот они и кричат, как потерпевшие. Подождал еще немного, но к этой сладкой парочке никто не присоединился. Ну, значит, подмоги не будет, а основного гостя они дождались.

Неуверенно двинулся вперед, пытаясь не обращать внимания на боль. Вся беда в том, что Охотник учил меня обороняться, а не нападать. Поэтому в атаке я был грациозен, как бегемот на гимнастическом бревне. Налетел подобно тайфуну и никого даже не задел. Мои недоброжелатели отскочили в сторону. Только они не знали, что я непростой дяденька.

Черт отпрыгнул, одновременно удивляясь, почему я не проскочил мимо, а достал его ножом. Да, бедняга, вот так и бывает. Оттолкнул смертельно раненного врага в сторону и развернулся к логову. Последний оставшийся в живых рогатый как с цепи сорвался. То ли инстинкт самосохранения у него не работал, то ли просто дурной оказался. Мало того, что не отступал, так еще пытался огрызаться.

Я сделал единственное обманное движение, которому даже не обучил меня Охотник, а просто показал. И о чудо, представитель адского бестиария клюнул. Высунулся на расстояние удара, и я, широко размахнувшись, распорол ему плечо. Черт завизжал, но снова бросился вперед. Пробил головой с крохотными рожками в грудь и даже повалил меня. Вот только напоролся на выставленный мною нож.

Я спихнул тушку с себя и сел. Подождал немного. Больше никто не появился. Неторопливо срезал уши чертей и встал у самого входа в логово. Ох, как не хотелось туда лезть, но делать нечего. Активировал Свет. Под шалашом оказалась широкая нора.

Подсвечивая рукой, стал медленно спускаться вниз. Прополз всего метра три, как пространство разошлось в стороны. Ну натуральная берлога! Причем достаточно большая, испещренная ходами. И я остановился в начальной галерее. Огляделся. Ничего, кроме что огромного куля в лохмотьях на полу. Шмыгнул носом, и куль зашевелился.

– К-к-к-то здесь? – на вполне русском языке спросило нечто в рванине.

– Я, – не пришло в голову мне ничего умнее.

– Р-р-развяжите меня, пожал-л-луйста.

– А вы, собственно, кто?

– П-п-п-п-рошу п-п-прощения, мои манеры. Я Лиций.

И только тут над кулем запоздало появилось:

Лиций.

???

Ментат.

???

???

Я наморщил лоб. Ментала я видел, а что такое «Ментат»? Протянул руку к ветоши, в которую был укутан мой новый знакомый, и тут, как в лучших хоррорах, чуть не отдал богу душу. На меня из какой-то дальней галереи налетело нечто. Точнее, я знал, кто это. Та самая женщина-черт, которую охраняли остальные. От неожиданности вытянул вперед обе руки: одну со Светом, другую с ножом. И надо же – подействовало. Мамка шарахнулась и вновь забилась куда-то в темноту.

Освобождал я Лиция осторожно, не сводя взгляда с чернеющих галерей. Потому облик нового знакомого не сразу разглядел. Как только скинул тряпки, оказалось, что передо мной связанный… не знаю, как сказать. Человеко-гепард? Длинный толстый хвост, крепкие задние лапы, четырехпалые руки с пухлыми пальцами и кошачья морда. Поджарый мускулистый зверь. Я даже остановился.

– А как ты тут оказался, голубь мой сизый?

– П-п-понимаете, я искал к-к-камни к-к-кровавой луны. А эти сволочи похитили часть. Пришлось выходить н-н-н-на них. Только они обманом напали на м-м-меня всей оравой и утащили сюда. Если вы м-м-меня освободите, я вас щедро наг-г-г-гражу.

«Щедро награжу» – это к нам. Я срезал веревки, и Лиций присел на задние лапы, потирая руки.

Вы освободили из заключения нейтрально настроенного к вам Игрока.

+ 50 единиц кармы. Текущий уровень –30. Вы тяготеете к Тьме.

– Б-б-благодарю.

– Там еще мамка у них, – показал я в глубь пещеры.

– М-м-м-минуту.

Он рванул с места в темноту, и оттуда послышался леденящий душу визг. Еще мгновение – и все затихло. Прошло, наверное, минуты две, после чего Лиций вынырнул обратно, бесшумно ступая по земляному полу.

– К-к-к-камни, – показал он мне красную гальку в руке, а другую протянул мне, – уши.

Я взял его презент и спрятал в карман.

– Ну, круто. Давай выбираться?

– Д-д-давай.

Уже оказавшись снаружи, я потянулся, разминая затекшую спину, и повернулся к собеседнику:

– Скажи, а что значит «ментат»?

Я явно ляпнул не то. Потому что в одно мгновение спокойный взгляд Лиция сменился обеспокоенным взором хищника. Он весь подобрался и в следующую секунду кинулся на меня.

Глава 11

В России широко бытует мнение, что крепкая мужская дружба начинается с драки. Наверное, Лиций считал так же. И, исходя из его действий, хотел как минимум побрататься.

Что испытываешь, когда на тебя несется мускулистая кошка весом килограмм в сто? Страх? Отчаяние? Панику? Наверное, все сразу. Да и у двуногого нет возможности что-то противопоставить животному. В схватке «человек – зверь», где используются только когти и зубы, последний всегда сильнее.

Это, конечно, касается обычных людей. А не красивых корлов с игровым направлением «Временщик». У меня было свое веское «но». Однако всего лишь одно, если судить по количеству зарядов. Поэтому следовало внимательно наблюдать.

Лиций оказался ловок. Поразительно, чертовски, феноменально. Я искренне завидовал грации, с которой он двигается. Смертельной красоте человека-кота. Прыжок, приземление на руки, толчок задними лапами – и вот он уже летит по направлению ко мне. А если быть точнее, в меня. От короткого и мощного удара темнеет в глазах, я почти отключаюсь, в самый последний момент успевая…

Я даже не ушел от удара, а просто упал на спину. Огромное мускулистое тело пронеслось надо мной. Как ни хорош был Лиций, но он не успел среагировать. Выставил руки, начал тормозить, отчего нарушилась координация. Но по инерции продолжал двигаться вперед.

И тут передо мной мелькнул хвост. Крепкий, толстый, как канат в гимнастическом зале. Руки сами потянулись к нему, чуть скользя по короткой шерсти, но все же ухватились. И меня рвануло вперед, увлекая за ментатом. Приземлился я на спину Лиция, мгновенно сориентировавшись. Цепко обхватил его руками, придавил своим весом и стал вести светскую беседу:

– Больной, что ли? Я тебя вытащил оттуда!

– Ты следил… Искал. Хочешь м-м-м-меня убить или, еще хуже… п-п-продать…

– Ага, поэтому из дыры этой вытащил. Чтобы свежевать удобнее было.

– Ты знаешь, что я мент-т-тат.

– Вот ты кошак недоделанный. Я лишь увидел, что ты ментат. Я даже не представляю, что это значит!

Если все это время Лиций пытался вырваться из моих гетеросексуальных объятий, то теперь затих.

– Проницательность у меня. Я вижу информацию обо всех.

– П-п-проницательность, – в голосе моего нового знакомого слышалось нечто вроде раскаяния, – п-п-прости, я… я…

– Отпущу тебя, но только при двух условиях… Первое: ты не кинешься на меня, как дембель на полуодетую девицу.

– Ч-т-т-то?

– Не будешь пытаться меня убить. И второе: расскажешь мне все.

– Чт-т-то именно?

– Почему хотел меня убить. Ну что, мы договорились?

– Д-д-договорились.

Отпустил я его не сразу. Сначала чуть ослабил хватку. Но Лиций вроде одумался. Хотя я все же отскочил в сторону и схватился за нож. Вряд ли успею как-то серьезно навредить, лишь поцарапаю, однако врагу сдавать гордый «Варяг» точно не буду.

– Успокоился?

– Ты п-п-правда не знаешь, кто такой м-м-ментат?

– Бывший сотрудник органов? Да чего ты смотришь на меня, как Ленин на буржуазию? Не знаю. Рассказывай.

– Тогда п-п-пообещай, что и ты никому не с-с-скажешь об услышанном.

– Честное благородное, – поднял я ладонь.

Лиций внезапно сел и устало закрыл свое кошачье лицо руками. Его плечи задрожали, как при плаче. Я даже испугался. Меня женские слезы в ступор вводили, чего уж о мужских говорить. Но Лиций поднял голову и спокойно принялся рассказывать:

– Я р-р-родился в Уллуме, мире Зверолюдей. В-в-вернее, он стал со временем миром Зверолюдей. После Тридцатилетней войны, которую мы проиграли, в Уллум начали свозить таких, как я. И его стали называть миром Зверолюдей.

– Подожди. Если у вас знают о других мирах…

– Мы знаем об Игроках, Богах, ликах и мирах: Темных, Светлых, Мглистых, с черными переходами. Обо всем. Но все же люди считают нас ниже себя. Пренебрежительно называют грязными кошками, рептилиями, рыбехами, – он вздохнул и махнул рукой.

– Лиций, извини, что обращаю на это внимание, но ты перестал заикаться.

– Я заикаюсь только когда очень волнуюсь, – на морде зверолюда промелькнула грустная улыбка. – Так вот, единственный способ вырваться из Уллума – стать Ищущим.

– И ты им стал.

– Около нашего поселения вышла стычка группы Игроков. Шесть убитых – шесть новых Ищущих, среди которых был я. Только судьба подложила мне крупную свинью.

– В чем же? Ты хотел вырваться из своего мира и сделал это.

– Ты не понимаешь. Игра, будто в насмешку, наделила меня самым ценным направлением, какое есть во всех мирах. Не механоида, у которых к этому прямая предрасположенность, а зверолюда. Понимаешь? Ведь я ментат.

– Вот мы и пришли к началу нашей беседы. Что дает это ментатство? Или ментализм, не знаю, как правильно.

– Я могу мгновенно запоминать большие объемы информации и оперировать ими. Знания из разных областей даются мне, как азбука хорошо читающему ребенку. Понимаешь?

– То есть ты вроде навороченного компьютера на ножках… прости, на лапках. И что же в этом плохого? Радуйся, просто подарок судьбы, а не направление.

– Как ты думаешь, сколько у меня друзей? Или скажи, сколько Игроков пыталось меня убить или поработить после того, как узнали о направлении? Ты удивился, что я бросился на тебя. Но если Ищущий говорит мне «ментат», то в следующее мгновение он или захочет ударить клинком, или применить заклинание. Поэтому…

Эх, развесил я уши. Даже присел на холодную землю. Чай, корлы и не знают, что такое цистит или прочие простудные заболевания. Поэтому прощелкал момент, когда Лиций молниеносно сократил дистанцию и вцепился в мои плечи. Собственно, даже захоти я что-то сделать – не смог бы. Количество зарядов остановилось на отметке «семь», а моя родная реакция явно уступала звериной хватке противника.

Я почувствовал горячее, с запахом сельди, дыхание зверолюда. Чем его, интересно, эти черти кормили?

– Ты мне поклянешься… – сказал он.

– Чистить зубы по утрам? – спросил я, пытаясь отвернуться.

– Что не скажешь никому… никому, что я ментат.

– И ты поверишь?

– Повторяй за мной. «Клянусь Лицию, рожденному в Уллуме, что не скажу никому, что он ментат».

– Что за детский сад?

– Поклянись.

– Хорошо, хорошо. Клянусь Лицию, рожденному в Уллуме, что никому не скажу, что он ментат…

От яркого света пришлось зажмурить глаза. Всего лишь на секунду. А когда открыл их, на меня смотрела довольная физиономия Лиция. Слишком довольная.

– И что теперь?

– Ничего. Теперь ты и правда не сможешь рассказать обо мне никому.

– А если захочу?

– То… не будем о грустном. Я так рад, что у меня появился друг! Ты первый Игрок за долгое время, с которым можно поговорить без утайки.

Глаза зверолюда прямо светились от счастья. По мне, конечно, таких друзей – за хвост и в музей, однако вслух ничего не сказал. Даже кивнул и протянул в ответ ладонь, закрепляя наше сумасшедшее знакомство рукопожатием. Надо будет ему только какую-нибудь косточку для зубов купить в зоомагазине, а то уж больно запах удручающий.

– Я в логове нашел кое-что, – вытащил Лиций буквально из воздуха сверток, – думаю, тебе пригодится.

Сверток на поверку оказался плащом. Старым, потрепанным, по фасону похожим на тот, что носил Коломбо в древнем сериале. Но одежка серого цвета была не простой, а самой что ни на есть волшебной.

Плащ мага-разрушителя (масштабируемый по уровню обладателя)

+100 к мане.

+7 % к урону применяемых обладателем всех заклинаний школы Разрушения.

+6 % к поглощению всех враждебных заклинаний школы Разрушения.

И никаких минусов или приписок мелким почерком. Просто подарок какой-то. Я накинул плащ на себя. Выглядел, как чучело на колхозном поле. Но было плевать. Вытащил зеркальце, чтобы лучше оглядеть себя. Да не, нормально. Вполне современная легкая куртка.

– Зеркало Лжи, – указал в мою сторону Лиций.

– Не знаю, наверное. Мне подарили. Ты… позволишь?

– Конечно, – кивнул кошачьей головой мой новый друг.

Что самое смешное, обыватели видели Лиция как вполне себе симпатичного молодого человека. Пшеничные волосы, светлая бородка, широкое добродушное лицо. Несмотря на всю обычность, внешность все-таки запоминающаяся.

– А как ты этот плащ вытащил? Будто из воздуха.

– Каждый Ищущий имеет меру.

– Меру вещей? – пошутил я.

– Именно, меру вещей. То, откуда у него не смогут взять без его разрешения. Если, конечно, ты не превосходный вор.

Так… «Заглянул в себя», рыская по интерфейсу. И в левом углу действительно увидел нечто похожее на крохотный мешок. Спрячут же. Открыл – пусто.

– А где ты живешь, в общине? – спросил я, «возвращаясь» и убирая зеркальце в карман плаща.

– Нет, как я говорил, никто не любит зверолюдов. Даже если ты Игрок. Поэтому я стараюсь лишний раз не привлекать внимания. Я живу среди обывателей. Снимаю квартиру. Держи, – он протянул мне визитку. Самый простой прямоугольник картона белого цвета. Номер телефона, левое имя и профессия. Ни много ни мало, а специалист по информационной безопасности.

– Если понадобится помощь, позвони, – сказал он, – я твой должник. Или напиши.

– Ну давай тогда будем выбираться. Я вроде пришел оттуда.

– Верно, оттуда. Подобная форма магистрального канала в городе встречается лишь в двух местах, если верить картам. Один находится в промзоне, а второй – в лесопосадке; в обоих случаях надо двигаться на северо-восток… Не смотри на меня так, я ментат, – развеселился Лиций.

Смех человека-кота мне понравился. Мягкий, бархатистый и успокаивающий. После всего случившегося – самое то. Я применил Свет и двинулся вперед.

Навык Иллюзий повышен до пятого уровня.

Вы достигли четвертого уровня.

Доступно очков: 3.

Сила 23 *(3)

Интеллект 15 *

Стойкость 20 *

Ловкость 14 *(3)

Выносливость 15 *

Красноречие 12 *

Скорость 16 *

И коэффициенты всего лишь на двух атрибутах: Силе и Ловкости. Понятно: если мне не изменяет память, качал я Рукопашный бой, Короткие клинки, Блокировку и Иллюзии. Последний навык повысил всего на единичку, поэтому к Красноречию бонус не дали.

Почти не думая, вложился в Силу, Ловкость (раз уж бонусы) и Интеллект. Последний давал плюс к мане, а я когда-нибудь собирался стать магом, да и навыков, относящихся к этой ветке, мне пока обнаружить не довелось. Пусть будет так.

С Лицием мы расстались на остановке. Он бодро вскочил в автобус, махнув на прощанье хвостом, будто и не был в заточении у чертей. А я присел на лавочку. Тревожно потрогал бок – одежда грязная, в запекшейся и подмерзшей крови, однако ран как не бывало. И после получения уровня максимальное количество Здоровья не только увеличилось до 60, но и полностью восстановилось. Чудеса!

Однако устал чудовищно. Не столько даже физически, сколько эмоционально. Познакомился со зверолюдом, выполнил поручение, оторвал крутой плащ. А эмоций никаких. Только спать охота. Не стал заморачиваться и вызвал через приложение такси. Трястись в общественном транспорте не хотелось.

Дома меня встретили с холодком. Во-первых, домовой не кинулся с тапками в коридор. Во-вторых, в квартире оказалось и правда прохладно. Словно кто-то открыл окно…

– Лапоть! Лапоть! Это что такое?

Картина, что называется, была маслом. Вместо стекла в оконной деревянной раме красовался кусок старенького ДВП. Из-за этого чуда архитектурной мысли вентиляция значительно улучшилась.

– Лапоть!

На кухне что-то зашуршало. Секунда – и передо мной стоит сам виновник. Голову вжал в плечи, в глаза не смотрит.

– Это что?

– Древесно-волокнистая плита, – хмуро ответил домовой.

– Ты гляди, слова какие знает! Что она там делает?

– Стоит.

– Я вижу, что не лежит. Почему она там стоит?

– Стекло разбил, – вытер рукой нос Лапоть.

– И как ты умудрился его разбить?

– Окна мыл.

– О-о-ох, – я от бессилия сел на диван. – Кто зимой окна моет?

– Я…

– Ладно, а где ты ДВП взял?

– Там, – указал домовой на шкаф.

Я нахмурился. Вроде у меня внутри не было склада запасных и очень нужных вещей. Не Нарния все-таки. Открыл створки и вздохнул повторно. Ловкий домовой оторвал заднюю стенку совдеповского шкафа. Теперь можно было с удовольствием разглядывать обои.

– Ну ты и… Лапоть.

– Выгонишь меня, да? – зашмыгал носом домовой, так и не поднимая головы.

– Эх…

Если честно, хотелось. Очень сильно. Но меня останавливали две вещи: злополучная пчела по имени Жалко и стряпня Лаптя. Так не готовила даже моя мама.

– Живи… пока. Только прошу тебя, не трогай ничего.

Вряд ли мои слова дошли до адресата. Вернее, мой приживала даже кивнул, однако явно остался себе на уме. Заставить домового ничего не делать по хозяйству – это, наверное, как заставить меня не пить пиво. Кстати…

Я скинул плащ и пошел на кухню. Не сказать, что холодно, немного свежо разве что. Самое то, чтобы опрокинуть в себя ноль-пять. Помнится, когда закупался, взял несколько бутылочек для завершения тяжелого дня. Такого, как сейчас. Поэтому с предвкушением открыл холодильник – и…

– Лапоть!

– Чего шумишь, хозяин? – материализовался на табурете домовой.

– Пиво где?

– Так не было никакого пива.

– Бутылки тут лежали.

– А… Так то моча, а не пиво. Разве кто ж так варит! Посмотрел я, понюхал, попробовать даже пришлось. Понял, что не пиво это, обманули тебя, вот и вылил.

– Лапоть…

Очень хотелось нежно взять домового за шею и сжать ее до характерного хруста. Но я сдержался. Даже мысленно поаплодировал себе. Просто налил воды в чайник и зажег конфорку.

– Никогда. Не. Трогай. Мое. Пиво, – холодно произнес я.

– Понял, – ответил домовой. И теперь я увидел, что до него и вправду дошло.

Чай мы пили в напряженном молчании. Точнее, я пил, а домовой сидел рядом, пытаясь прикинуться продолжением кухонного гарнитура. Ладно, отольются кошке мышкины слезки. Почистил зубы, принял душ, а после юркнул в расправленную Лаптем кровать. Ну, хоть на что-то он сгодился.

Долго ворочался, смотрел в потолок, прислушивался к проезжающим на улице машинам (благодаря домовому звукоизоляция ухудшилась). И только спустя час задремал. И снилось, мягко говоря, странное.

Я шел вперед, не видя пути. Двигался на звук, чей-то певучий, нежный голос. Он звал и манил. Я понимал, что это не ловушка. Там, впереди, меня ждут. Уже очень давно. Но эта тьма…

Она была почти осязаема, словно трогала меня, мешала пройти. Заполняла собой все вокруг. И мое присутствие ей не нравилось.

Тук-тук-тук, – раздалось впереди. Тьма дрогнула и шипя отступила. Передо мной предстали лучи света, разрезающие мглу. И очертания фигур за ними.

Тук-тук-тук. Света стало больше. Он ласкал, заполнял пространство, прогонял негостеприимную тьму. И я увидел их. Три фигуры, плотно укутанные в балахоны. Лиц не видно, руки спрятаны складками одежды. И тот, что стоял впереди, держал посох. Именно его он и поднял.

Тук-тук-тук. Последний полог тьмы разлетелся под ударами посоха. Стало невероятно светло, тепло и хорошо. И эти трое… Я понял, что давно именно их искал. Шел к ним долгое время, без надежды найти, чуть не забыв. И вот теперь стою перед ними. Такими близкими, родными. Почти забытыми, выхолощенными из памяти.

Человек с посохом сделал шаг вперед, снял накинутый капюшон и улыбнулся:

– Мы знали, что ты придешь!

Тук-тук-тук!

Я сел на расправленном диване, только теперь поняв, что это был сон. Но какой реальный! И люди там похожи на того самого хорула, которого я… Нет, не так, я точно знал, что они хорулы. Хотя теперь начал сомневаться. А человек ли был тот, с посохом? Совершенно не запомнил.

Тук-тук-тук! Черт, это же в дверь долбятся! Схватил телефон с тумбочки. Твою ж за ногу! Я уже минут десять как должен получать оплеухи от Охотника. Вот что свежий воздух с организмом делает! Поднялся на ноги, на ходу натягивая джинсы, да так и замер. Потому что в это самое время в комнату вошел я сам.

Глава 12

Говорят, что если человек сходит с ума, то это замечают все вокруг, кроме него самого. И, признаться, сегодняшним утром меня посетили подобные мысли. Не каждый день начинается с того, что ты сидишь на попе и смотришь на себя, входящего в комнату.

Во всех фантастических романах герой, увидевший двойника, убивает его. Потому что знает: он, настоящий, вот здесь. А напротив него какое-то вредоносное существо. Вот и я, очутившись в этих обстоятельствах, начал действовать практически не раздумывая.

Нож валялся в кресле, накрытый свитером. В этот самый момент я пообещал, что всегда стану оставлять его сверху. Чтобы тот сразу был доступен. Но именно эти полторы секунды, которые я провозился, доставая нож, все и решили. Я схватился за рукоять, почти уже прыгнул вперед, когда услышал:

– Хозяин, ты чего?

Тот самый «я» говорил голосом домового. Именно это меня и смутило, заставив остановиться на карачках у кресла.

– Лапоть?

– Ну, а кто ж еще? А, щас…

Доля секунды – и передо мной как ни в чем не бывало стоял домовой.

– Какого черта?

– Ты спал, я пытался будить, но не получалось, – развел руками Лапоть, – а тут это…

Его прервал короткий и настойчивый стук.

– Вот. Это. Ну, я и перекинулся, чтобы открыть да прогнать. А тут ты проснулся.

– Вот ты… – выругался я, поднялся на ноги, устремившись к двери. Мне казалось, я знаю, кто там.

Предчувствие меня не обмануло, потому что в подъезде стоял сердитый Охотник.

– Уже десять минут, как тренироваться должен, – коротко сказал он.

– Минуту, оденусь и бегу.

Сосед ничего не ответил. Отвернулся и стал подниматься к себе. Я захлопнул дверь и ломанулся со скоростью раненого лося, уходящего от преследователей, к одежде.

– Быстро говори, что это еще за превращения в меня?

– Обычное дело. Каждый домовой может обернуться хозяином, когда того требует дом.

– А что значит «не смог добудиться»?

– Спал как убитый. Так двоедушники разве что спят или нечисть. Беспробудно.

– Об этом мы еще поговорим, – сказал я, выскакивая из квартиры.

Не люблю, когда утро начинается вот так – с бухты-барахты. В идеале бы принять ванну, выпить чайку, поразмыслить о том, куда движется наша страна. А не делать все на бегу. Справедливости ради, уже было далеко не утро. Да и Охотник оказался более чем уравновешенным Игроком.

Я думал, что меня сейчас ждет жесточайший спарринг, но нет. Наставник поставил на мостик, заставляя прогнуться. И лишь изредка подпинывал ногой, когда тело совсем уж начинало стремиться к земле.

Через минут двадцать мы сели друг напротив друга и стали делать упражнение «бабочка», на растяжку. Здесь Охотник оказался более жесток, не щадя мои одеревеневшие сухожилия:

– Не жалей себя, до слез растягивайся.

– Рас… тя… гиваюсь, – кряхтя, ответил я. – А зачем все это?

– Просто слушай и выполняй.

Еще минут через пятнадцать я увидел изумившую меня строчку:

Навык Атлетики повышен до пятого уровня.

– Так ничего же не делали? – вслух удивился я.

– Еще как делали. Запомни важную вещь. Чем больше разнообразных применений одному упражнению, тем быстрее добьешься результата. Понимаешь?

– Не-а, – честно признался я.

– Вот смотри: есть у тебя навык Атлетики. Как повысить его до максимального значения?

– Ну… Бегать там, отжиматься еще, наверное.

– Жим от груди делать, приседать со штангой. Это самое простое. Но вот добавь туда, к примеру, йогу и гимнастику, как все пойдет в разы быстрее. В этом и смысл всего. Не только игровой прокачки, но даже жизни. Богатство в многообразии. Одинаковые упражнения на одни и те же группы мышц заставляют организм приспосабливаться, а не развиваться.

– Погоди. К примеру, есть у меня заклинание Свет, привязанное к Иллюзиям. Получается, что именно им я не добьюсь никогда сотки в этом навыке?

– Добьешься, конечно, если достаточно упорен. Только когда деревья совсем облетят, а реки высохнут. Однако если ты начнешь применять Невидимость, Страх или Гармонию, процесс пойдет в разы быстрее. Понимаешь?

– Вроде начал. То есть, чтобы быстрее повысить Атлетику, мне надо заниматься не только бегом, а делать все в комплексе?

– Именно. Поэтому вставай. Ты немного размялся. Сейчас я покажу, как правильно группироваться. Сделаешь несколько перекатов, а потом попробуешь сальто.

Исполнил я что угодно, только не сальто. Выполнил программу на полуторный прыжок с приземлением на спину, полусальто с впечатыванием лица в мат, поскальзывание на ровном месте, в конце концов. Своими корявыми выходками поднял навык Акробатики на два пункта. Закончили традиционно – боем на деревянных ножах.

– Ты уже определился со своим путем?

Охотник дышал размеренно, двигаясь плавно, словно рыба в воде. Я же уклонялся рывками, угловато выставляя блоки и задыхаясь при каждом движении. Пот лил градом, мышцы давно выбросили белый флаг. Из последних сил я держался на волевых качествах, которые, наверное, и формируют мужика.

– Маг, – коротко ответил ему, пытаясь сделать выпад и пропоров пустоту, – бое… вой… маг.

– Хороший выбор, – Охотник выбил один нож из моих рук, – хотя путь предстоит непростой.

Я сделал ложный замах и сразу ударил снизу. К сожалению, Охотник был готов к нему. Ладно, а если так!

Мне не хватило каких-то сантиметров, чтобы задеть его. Все-таки реакция у соседа была потрясающая. И действовал он без нервов. Спокойно, размеренно, словно суп ел, а не дрался.

Навык Коротких клинков повышен до пятого уровня.

Это было последнее, что я услышал. Охотник сделал подсечку, и мое тело полетело на пол, как куль с мукой.

– Научись сначала сражаться сам, без своих способностей. Тогда с ними ты станешь непобедимым. На сегодня все. Жду тебя завтра. И еще, Сергей… держи рядом с собой телефон.

Последнее его предостережение показалось странным, но я ничего не ответил. Смартфон всегда со мной. Это как раз до Охотника обычно не дозвонишься.

– У меня вопрос. Я на днях услышал, как же там было… вот, «Мглистые миры с черными переходами».

– От кого слышал? – насторожился Охотник.

– От Игрока, – сказал чистую правду я.

– Мглистые миры – место, где нет света, нет законов. Они населены чудовищными существами. Редко кто рискует сунуться туда.

– Хорулы живут в таком?

Охотник поморщился. Я уже понял, что каждый разговор, где речь касалась хорулов, ему не особо нравился. Даже был готов к тому, что он завернет наш диалог. Но сосед, немного помолчав, ответил:

– Хорулы живут за двумя Мглистыми мирами. Оттого к ним редко кто добирался. Да и этих счастливчиков они разворачивали обратно. Хорулы не любят чужих.

– А черные переходы?

– Довольно на сегодня, – отвернулся Охотник, и я понял: теперь точно ничего не скажет.

Я спустился к себе и уже по-человечески умылся и принял душ. На кухне кипел чайник и пахло чем-то волшебным. Как оказалось, домовой приготовил омлет. Но не обыкновенный, а словно сотканный из молочных облаков. Да что там, Лапоть даже простой покупной чай по-другому заваривал. Но хвалить я его не стал. Напротив, надел маску недовольства и начал допрос с пристрастием:

– Получается, ты у нас домовой-оборотень?

– Что ни день, хозяин, а ты меня обижаешь. То человеком назовешь, то оборотнем.

– Ой, посмотрите, какой обидчивый! Ты в меня только можешь обернуться или в любого человека?

– Не оборотничество это, а превращение. Вроде отвода глаз, – пояснил приживала. – Я же говорю, по необходимости острой такое каждый домовой может делать. Но принимать только облик хозяина.

– Хм… А это даже будет удобно.

– Чего «это»? – насторожился Лапоть.

– Окно разбил, теперь вставлять будешь.

– Я из дома никуда не пойду, – безапелляционно заявил приживала.

– И не надо. Обернешься мной, ну, или как ты там это называешь. И работу примешь. А я сейчас схожу и стекло закажу. Кстати, чтобы два раза не вставать. Что скажешь? – Я достал тот самый листок с поручением на Обезумевшего клетника. Лапоть пробежал глазами, а потом посмотрел на меня:

– Помощники умом трогаются, когда бросают их.

– Помощники?

– Ну, «клетники» по-вашему. Домовые их зовут помощниками. Раньше у каждого богатого двора был свой клетник. Домовой следит за домом, а помощник – за подворьем. Чтобы скотина не хворала, колодец не заиливался, саранча урожай обходила. Вот и этот из таких.

– А что значит «бросили его»?

– Домовой сбежал, а помощника с собой не забрал. Такое тоже случается. Тут или хозяин умер, или выгнал. Скорее уж первое.

– Почему?

– Потому что, коли выгнал, домовой бы точно клетника забрал. Это же вроде как брат его младший. А тут, скорее всего, хозяин помер, так и доможил загоревал, головой помутился да ушел со двора. Клетник же вроде как брошенный оказался.

– Чего ж он сам не ушел?

– О, тут вона какая тонкость, – поднял над головой палец Лапоть, – домовой к хозяину привязан, не может без него, а вот клетник – к домовому. Потому и страдает, бедняга.

– Хорошо. А как найти этого клетника?

– Чего проще. Иди сразу к подворью, где хозяин недавно умер. Там его и встретишь.

Легко сказать, иди. Я забил информацию по этому самому Гороховцу. Хм, а может, и выгорит. Городок численностью тринадцать тысяч. Думаю, вряд ли там мрут все как мухи. Погуглил адрес ЗАГСа. Красота, он там всего один. Надо только подумать, как все обстряпать. Ну ничего, можно пораскинуть мозгами по пути. Заодно нашел в интернете стекольщиков. Блин, судя по карте, чуть ли не полгорода проехать надо.

Я оделся в отстиранную, между прочим, игровую одежду и выскочил на улицу. Ох, сколько дел! Как все успеть? У подъезда столкнулся с дворовой интеллигенцией под предводительством профессора.

– Категорически приветствую!

Сосед находился в крайней степени подпития. Немудрено, первый час дня на дворе. Все уважающие себя люди уже выпили и закусили.

– Петр Сергеевич, здравствуйте. А вы не знаете, где поблизости стекольная мастерская?

– Знаю, – игривость профессора мгновенно угасла. Он посерьезнел, поднялся на ноги и подошел ко мне. – Как проспект перейдешь, еще квартал вперед надо. До Василия Иванова. Потом налево, там второй дом. Вход со двора.

Минут десять ходу. Я быстрым шагом выскочил на улицу и направился в указанную сторону. На перекрестке, у входа в кафешку, встретил дядю Заура. Я развел руками и проскочил мимо. Ну, не виноват же, что у меня дома такая стряпуха завелась. Думается, в ближайшее время я явно прибавлю несколько килограммов.

Стекольщики оказались именно там, где и сказал профессор. Что интересно, «Яндекс. Карты» и «Гугл» о них молчали. Шах и мат, современные технологии. Рановато вам тягаться с местными аборигенами. Хотя, может, дело в том, что никто бы и не подумал о наличии здесь мастерской. Обычный длинный подвал, оборудованный под работу лет тридцать-сорок назад. Выставленные у стены пыльные стекла, широкие столы, несколько зеркал. И никого. Хоть кричи.

Но я отступать не собирался. Прошел еще дальше. И только там, на колченогом табурете, обнаружил седого дедушку с куцей бородой. Тот держал в руках стеклорез и примеривался к лежащему перед ним зеркалу.

???

Мастер

???

???

– Здравствуйте! Вы мастер?

Дедушка поднял голову, внимательно посмотрел в глаза и кивнул.

– Мне стекло нужно.

– Какое?

– Ну, такое… – я показал руками.

– Мерок нет, что ли?

Я чертыхнулся про себя, но помотал головой.

– Ну, понял я, вроде, пятьдесят пять на сто пятнадцать. Вон шестидесятка стоит, можешь забрать. Дома отрежешь. Четыреста рублей.

– А нельзя ли, чтобы кто-нибудь пришел и вставил его?

Старик снова внимательно на меня посмотрел:

– Можно. Сейчас оболтусы вернутся. Только заломят цену. Я их знаю. Идти далеко?

– Да нет, минут десять, – я назвал адрес.

– Рублей шестьсот возьмут, – утвердительно сказал мастер.

– Замечательно. Давайте я сразу оплачу.

– Давай.

Старик поднялся, подошел к одному из столиков и вытащил стопку квитанций. Оторвал листок, взял ручку и принялся заполнять.

– За работу уж с ними сам рассчитывайся, – протянул он мне тоненькую бумажку. – И подожди, телефон бригадира запиши. Зовут его Виктор. Вот.

Он записал мою фамилию и адрес, подошел к стеклу и наклеил скотчем бумажку на край. Фуф, одной проблемой меньше. Выскочил на улицу и стал думать, как добираться до Гороховца. В кармане осталось две тысячи с копейками, из которых еще шестьсот надо отдать за работу. А приложение говорило, что на такси добираться до Гороховца стоит тысячу шестьсот. Да и еще кое-какие траты в этом городке намечались.

Надо думать, как обналичить пыль. Через Лиция? Не вариант. Он вроде сам не ходок в общину. Из товарищей еще Троуг. Но у того телефона нет, будто в каменном веке живет. Кто еще? Точно, Ян! И номер его у меня есть, и парень он вроде нормальный. Вряд ли кинет. Тем более мы вроде как братья по несчастью. Он недочеловек, я недокорл.

Только вытащил мобильник, как он сам запиликал. На экране светилось «Мумиё». Так, интересно.

– Алло, – мой голос из бодрого преобразился в немощный.

– Сергей, здравствуй, – донеслось из динамиков, – надеюсь, не отвлекаю?

– Нет, я вот только с больницы пришел. Анализы брали.

Навык Вранья повышен до третьего уровня.

– Хм… В общем, я тут подсуетился. Трудовую тебе заполнили. И расчет сделали. Как будет время, заедь. Или… если надо, я сам завезу.

– Нет, что вы, что вы, – наверное, слишком торопливо сказал я. – Возьму такси, заеду.

– Ну, хорошо. До скорого.

Я убрал телефон в карман. А вот и вопрос с деньгами решился сам собой. Богатство Эльдорадо мне вряд ли светит, но на сегодняшнюю операцию должно хватить с головой. Значит, сейчас на работу. Только надо домой забежать.

Судя по гомону, пьяный симпозиум элиты нашего района переместился в соседний двор. Я заскочил к себе, на ходу вызвав через телефон такси. Положил на тумбочку деньги и дал ценные указания Лаптю.

– Кто еще придет? – заволновался домовой.

– Люди. Стекло менять. Вот квитанция, вот деньги. Обернешься в меня, проследишь.

– Дурное… дурное, чтобы посторонние домового видели.

– Так не увидят. Мной будешь. Все, это решено.

Телефон пискнул, говоря, что машина уже ожидает. Быстро. Да и водитель оказался просто чудо. Ехали мы по городу в тишине. Не кричал надрывно шансон, рассказывая о невинно осужденных, которых дома ждет мама. Не разговаривал таксист о том, что клиенты дебилы, диспетчер сволочь, и вообще он тут временно. В салоне не пахло отвратительно слащавой вонючкой, поставленной на панели.

А после того как я без проблем договорился, что мы потом поедем в Гороховец, вся картинка сложилась. Мне достался идеальный водитель.

До теперь уже бывшей работы мы добрались за минут десять. Еще четверть часа притворств – и вот в кармане лежат трудовая и пятнадцать тысяч рублей. Напоследок Мумиё поймал меня у выхода из бухгалтерии и попытался всучить собранные им и грузчиками деньги. Пришлось чуть ли не отбиваться. Одно дело врать, а другое – обогащаться за чужой счет.

В машину я сел пунцовый, с горящими щеками. И лишь на выезде из города немного успокоился. Достал смартфон и залез на сайт мэрии Гороховца. Выбрал нужную кандидатуру и стал читать о нем. Председатель городского собрания депутатов, член правящей партии, да и всем своим видом дает понять – знает, что такое власть. Подойдет идеально.

Трасса оказалась полупустой. Долетели мы за полтора часа, даже подремать успел. Водитель притормозил возле нужного здания. Расплатился, хотя отпускать его не хотелось. Еще домой после всего возвращаться, да и по городу прокатиться придется. Но в меня вселился параноик, который шептал, что машины и водителей нужно менять.

Закрыл дверь и посмотрел, как серенький «Рено» газанул и рванул в сторону выезда из этого богом забытого места. Развернулся к белому двухэтажному зданию, возведенному даже не в прошлом веке, и прочитал: «Отдел ЗАГС и архивный отдел Гороховецкого района». Вздохнул и направился к нему. Начинался главный спектакль сегодняшнего дня.

Глава 13

Что ни говори, а бытие определяет сознание. Не вырастают в неблагополучных семьях академики наук. Редкие исключения, конечно, бывают, но они лишь подтверждают правило. Окружение очень сильно влияет на человека. Помнится, одна моя знакомая устроилась в чисто мужской коллектив и уже через месяц материлась с изяществом сапожника, знала наизусть лигочемпионский календарь и искренне недоумевала, куда у нее пропадают вторые носки.

Вот и при устройстве на работу в государственные структуры с людьми начинали происходить удивительные метаморфозы. Все человеческое и настоящее из них вымывалось, заменяясь уставом и бюрократией. Понятные слова вроде «вам нужно» преобразовывались в «подателю заявления необходимо в кратчайшие сроки». А глаза приобретали стальной, холодный блеск уверенного в себе хищника.

Вот именно подобную особу я и встретил у нужной мне стойки. Точнее, она очень хотела быть такой. Молоденькая девчушка, на вид еще и двадцати пяти нет. Чуть полноватая, но с забавными розовыми щечками. Старалась смотреть на меня сердито, но я отбил этот взгляд пренебрежительным спокойствием.

– День добрый, – сказал я уверенно, глядя прямо в глаза.

– Здравствуйте.

– Как вас зовут?

– Светлана.

– Итак, Света, вам должны были звонить по поводу меня.

– Никто не звонил. А вы кто?

– Сергей. Но важнее, не кто я, а от кого. От Николая Степановича… – я сделал паузу и добавил уже тише, будто делясь секретом: – Ноздрева. Слышали о таком?

Девушка кивнула. Скорее всего, и правда слышала. Городок тут маленький. Ноздрев был депутатом уже не первый десяток лет. Успел вовремя переобуться, перейдя из коммунистической партии в ныне правящую. И, несмотря на преклонный возраст, уходить на покой явно не собирался.

– Выборы скоро, – таким же негромким, заговорщицким тоном продолжил я, – вот сейчас и начали запускать разные пиар-акции. Понимаете?

Утвердительный кивок. Я оглянулся по сторонам: вроде никого. Вышло очень двусмысленно, но мне только в плюс.

– Вот я и занимаюсь одной из таких акций. Хотим взять семью с недавно умершим родственником-кормильцем. Снимем, как Николай Степанович приезжает, разговаривает, оказывает помощь. Сами понимаете, заботится о жителях и своем электорате.

Девушка слушала меня внимательно, даже моргать перестала.

– Ну, вот нам и нужен список тех, кто умер за последний месяц. Посмотрим, выберем подходящую кандидатуру.

– Я… не могу, – замотала головой девушка.

– Света, – я тяжело выдохнул, – можно все сделать официально. Итог будет одинаковым. Только ни мне, ни Николаю Степановичу этого не надо. Не дай бог кто пронюхает. А так, – в моих руках появилась шершавая коричнево-красная купюра, которую я положил на стол, – все в плюсе.

Навык Вранья повышен до четвертого уровня.

Девушка испуганно посмотрела на пятитысячную банкноту. Нет, все-таки недавно работает, не успел ее испортить денежно-взяточный процесс.

– И все в выигрыше… Николай Степанович помнит добро и умеет быть благодарным.

Навык Убеждения повышен до второго уровня.

Крохотная ручка взметнулась над столом, упала на купюру и быстро скользнула обратно. Светлана нервно оглянулась по сторонам, поправила волосы и кивнула:

– Подождите минутку.

Я ожидал, что мне вручат какие-то папки или архивные записи. И оказался гораздо худшего мнения о провинции. Света чуть повозилась и распечатала листок: десять имен с датой смерти и адресом регистрации каждого. Более того, вычеркнула нескольких из них.

– Вот, за последний месяц, – протянула она. – Вычеркнутые – это одинокие пожилые люди. Они вам не подходят. А у всех остальных есть родственники.

– Спасибо, Света, ты чудо! Надеюсь, до скорого.

Я, конечно, соврал. Совсем не изящно, даже навык не повысили. Вряд ли я еще когда столкнусь где-нибудь с этой девушкой. Выскочил на улицу и сразу взглянул на листок. Насчет последнего месяца тоже набрехал. Интересовала всего лишь неделя. Поручение появилось на днях, соответственно, умер хозяин не так давно.

И как раз в одной из зачеркнутых фамилий я нашел нужную мне: «Никифорова Ольга Валерьевна, год рождения 1938, дата смерти…»

Пробежал глазами до адреса. Забил его в «Яндекс. Карты». Хм, относительно недалеко, можно даже пешком пройтись. Тем более погода шептала. Точнее, намечалась легкая вьюга, но мне она казалась приятным грибным дождиком.

Гороховец оказался маленьким и милым до невозможности. Уютный, старый, словно с лубяных картинок. Усеянный памятниками и сам ставший историей. Признаться, автомобили, столбы и электрические кабели здесь выглядели инородно. Очарованный провинциальным городком с церквями, высокими купеческими особняками и каменными домами победнее, я чуть не проскочил нужную мне улицу. Пришлось возвращаться.

Здесь все уже было проще. Когда-то ладно срубленные избы покосились, краска на ставнях облупилась, резные фигуры на крышах рассохлись. Давящую тишину лишь прерывали лающие собаки. Правильно, почуяли незнакомца.

Я дошел до нужной цифры и остановился. Как и говорил Лапоть – большой дом и двор с хозяйственными постройками. Свет не горит. Наследников у бабушки и правда не оказалось. А вот на недавно выпавшем снегу видны крохотные следы, ведущие к сараю.

Возиться с калиткой я не стал – черт знает, как она открывается. Перемахнул через нее и сразу пригнулся. Не дай бог соседи в окна увидят. Я добежал до дома и тут же встал в полный рост. Вытащил зеркальце и посмотрел на следы – кошачьи. Ну, конечно. Я взялся за нож и медленно направился к сараю. Никакого замка, лишь железный ржавый крючок на петле. Я снял его, тут же кастанул Свет и почти что ворвался внутрь.

Было страшно. Сложилось впечатление, что здесь заперли дикого зверя. Стены в глубоких царапинах и подтеках крови, точно кого-то тащили вглубь помещения; немногочисленные вещи разбросаны, длинная скамья сломана. В поручении говорилось о массовом убийстве животных. Видно, здесь все и произошло. Огляделся внимательнее. В темном углу сидел маленький, едва достававший мне до колен старичок. Обросший, лохматый, с красными глазами и длинными пальцами. Он раскачивался взад-вперед и бурчал что-то под нос.

– Крив, на кого ты меня оставил? – услышал я, подойдя ближе. – Крив, батюшка ты мой… Крив… Крив…

– Эй, привет!

Старичок поднял голову, обвел меня мутноватым взглядом и закричал так, что птицы, сидевшие снаружи, снялись с деревьев:

– Крив!!! Крив!!!

– Чего ты орешь? Ну чего? Заткнись же!

– Крив… Крив оставил меня, – забормотал он снова, опустив голову, – дом покинул. Нет домового – нет помощника. Крив, ах, Крив!

Строчки перед глазами мелькнули, обновляя задание. О нет, опять?!

Поручение Обезумевший клетник изменено.

Как можно скорее избавьтесь от клетника. В случае задержки каждый час сумма вознаграждения будет уменьшаться на 5 гр.

Добавлены пояснения.

Пришлось открывать.

Избавиться от клетника можно двумя способами: найти ему новый дом или убить.

Ну, замечательное пояснение. Будто я и без этого не понимал. Про новый дом – это они пошутили, наверное. В любом случае к себе я данного долбодятла точно не возьму, одного «везунчика» хватает. Рука потянулась к ножу. Лапоть задал мне жару. Сам он, конечно, этого не помнит. Потому что вышло так, что и не случилось моего нападения и, соответственно, его ответного пинка. Поглядим, как будет обстоять дело с клетником.

Я вытащил нож и примерился. Помощник по-прежнему жаловался судьбе на Крива и его коварное предательство. Короткий взмах, брызги крови – и…

Вы убили нейтрально настроенное к вам разумное существо.

– 50 единиц Кармы. Текущий уровень –80. Вы тяготеете к Тьме.

Захвачено умение: Послушание.

Захвачено заклинание: Призыв пса-пастуха.

Жирно. И все бы хорошо, вот только голова клетника запрокинулась, а я увидел полные боли глаза. Да что ж такое?!

Я отвел удар в сторону чуть ли не в последний момент. Убрал нож и вышел из сарая. Захотелось курить, а еще лучше выпить. Хорошо, а где ж я теперь ему дом найду? Нужен срочный совет Лаптя. Получается, придется ехать обратно, потом снова сюда. Часа четыре пройдет минимум, а это двадцать грамм пыли. Непозволительная роскошь. Хотя, если повезет, есть у меня один вариант.

Я достал телефон и пролистал до бригадира Виктора. Не представляю, что он обо мне подумает. С другой стороны, какое мне дело до мнения постороннего человека? О, гудки пошли.

– Добрый день, вы сейчас у Дементьева стекло меняете?

Короткое замешательство. Видимо, ищет квиток.

– Да, у Дементьева. Уже уходим.

– Вопрос жизни и смерти. Хозяину дайте трубочку.

– Чего делать? – послышался недовольный голос домового. – С кем говорить? Куда?

– Лапоть! Алло.

– Ага. Алло, то есть.

– Молчи и слушай. Точнее, слушай, а потом говори. Надо быстро решать что-то с клетником. Как ты и говорил, хозяйка умерла. А домовой, по ходу, свалил. Что делать?

Не представляю, что подумали стекольщики о домовом, вернее обо мне, если слушали разговор. Молоко, большой дом с ухоженным участком, как завязать беседу. Лишь бы в больничку не позвонили.

Спустя полторы минуты я положил трубку. Вернулся к дороге, таким же макаром перелез через калитку и осмотрелся. Богатых домов и нет нигде – все скособоченны да видавшие лучшие времена. Только «мой» и выглядит неплохо. Видна недавняя работа домового.

Пришлось возвращаться до перекрестка. И вот тут, хвала яйцам, показался подходящий объект. Огромный домина из бруса, ровненькие хозяйственные постройки позади, декоративно выложенная дорожка из голышей. Обычный особнячок хорошего бизнесмена (чтоб родители моих детей так жили!).

По словам Лаптя, даже самый красивый дом без домового со временем хиреет. А этому, судя по всему, года три точно есть. И как новенький. Значит, кто-то тут живет. Ладно, теперь за угощением.

Местный магазинчик носил гордое звание «Супермаркет», но на деле оказался обычным продсельмагом. Со старыми витринами, заваленными печеньями и конфетами, и узким проходом. Несла боевую стражу худая женщина лет сорока. На мою покупку поглядела настороженно, хотя ничего там не было. Подумаешь, бутылка молока, пластиковая посуда и полкило «Кара-Кума». Взял бы и меньше, да слишком уж подозрительно.

Я вернулся к особняку и поблагодарил всех существующих богов, что Гороховец маленький городишко. У нас бы точно понавесили всяких камер, а тут делай что хочешь. Тем более вокруг никого. За время путешествия к магазину мне попался всего лишь один абориген.

Железный забор был без изъянов – еще бы, раз на довольствии домовой, – однако между прутьев расстояние сантиметров пятнадцать. Легко пролезла рука с пластиковой тарелкой и бутылка. Я налил молоко, положил рядом конфету и с видом полного имбецила зашептал:

– Домовой-домоведец, прими угощение да подсоби советом.

Если бы ничего не произошло, я бы не удивился. Однако в особняке тихонько хлопнула дверь, и в мою сторону устремился некий комок шерсти. Сначала думал, кот, но потом разглядел маленькие ручки и ножки. Местный домовой оказался коренастее моего. Да и видно, что жил не в пример лучше.

Он сначала, как натуральный четвероногий друг, полакал молоко, потом развернул конфету. И, только уже откусив, посмотрел на меня.

– Чего тебе, Ищущий?

– Дело есть. Как величать тебя?

– Тишило.

– Сергей, – протянул ему руку.

Домовой колебался всего лишь секунду, но все же пожал.

– Так вот, как и говорил, дело есть. Тут, я слышал, недавно женщина умерла. Никифорова.

– Было дело, – кивнул Тишило.

– А у нее домовой и помощник были.

– Ага, Крив да Лад.

– Так вот, неладно совсем уж с этим Ладом. Бросил его Крив, сбежал непонятно куда. Теперь клетник страдает.

– Вон оно что, – удивился Тишило, – а я уж думал, Крив супостатит над ним. Домовые тяжело смерть хозяев переносят.

– Раз слышал, чего не проведал?

– Так на ножах мы с Кривом были. По хозяйству он домовой отличный, а вот характер – дерьмо дерьмом. В дом к чужому домовому без спроса не зайдешь. Не поймут.

Кто там не поймет – мировая общественность или сообщество домовых, – я спрашивать не стал. Не очень-то и интересовало.

– Так теперь Крива нет. Получается, ушел он. И дом больше не его.

– Так и получается, – согласился Тишило.

– А клетник без него с ума сойдет.

– Бесноваться станет, в дикого превратится, – вновь поддакнул собеседник.

– Забрал бы ты его…

Тишило так быстро закивал, будто этих слов точно и дожидался.

– Хозяйство у меня небольшое, конечно. Да и скотины, кроме пса и индюшек, никого, но и то хлеб. Только надо быстрее идти, чтобы остальные не прозна… То есть, пока совсем Лад умом не тронулся.

Ага, проговорился. Значит, еще не у каждого домового свой клетник имеется. И за последних может разгореться нешуточная борьба. Хотя сейчас я всеми руками за скоропалительные решения. Бабло, извините, капает.

– Ну, пойдем?

Тишило вскочил на высокий забор. Поежился, как кот, которому предстояло окунуться в студеную воду, и нехотя спрыгнул на землю. Сделал пару шагов… и прижался ко мне.

– Чего стоишь, пойдем. Нельзя мне тут долго…

– Почему? – я направился к дому умершей старушки.

– Не любим мы из дома выходить. Вдали от гнезда своего домовой и силу теряет. Говорят, кто седмицу без родной крыши над головой проведет, имя свое забудет, да и вовсе смертным станет.

Тишило болтал без умолку. Может, разговорами старался отогнать свой страх, оказавшись за пределами дома; может, просто оказался балаболом. Скорее всего, первое. Потому что чем ближе мы подходили к клетнику и дальше оказывались от особняка, тем домовой брехал все быстрее.

– Стой тут, внутрь не заходи, если жизнь дорога, – встал он перед калиткой, – что бы ни случилось. Только хуже сделаешь.

Сказал – и вот уже сидит на заборе. Головой повертел, соскочил и в два прыжка оказался возле сарая. Юркнул внутрь, а я напряженно прислушался. Мимо прошла женщина, явно из местных, поэтому мне пришлось отойти подальше от дома. Минут через пять вернулся, но Тишило так и не появился. Не вышло бы чего плохого.

И, конечно же, как всегда, я накаркал. Из крохотного домика донеслось протяжное «Кри-и-ив», и сарай чуть не подпрыгнул на месте. Громыхнуло так, будто внутри разорвалась граната. У меня аж колени дрогнули. Первой мыслью было бежать сломя голову. Однако ничего не происходило. Следом испугался, как бы соседи не переполошились. Но и тут пронесло. А спустя еще пару минут наружу выбрались Тишило и Лад.

Домовой вел клетника, как больного, обколотого галоперидолом. Бережно и одновременно крепко поддерживая за плечи. Помощник, похоже, совсем смирился со своей участью. Он смотрел под ноги и даже не бормотал. У калитки Тишило замешкался, взвалил клетника, как мешок, на плечи и перепрыгнул наружу. Едва достал до забора, кстати.

Я вытащил зеркальце. Выходило уморительно. Будто здоровый кот тащит небольшого больного котенка. Однако, глядя на полусознательного клетника, смеяться хотелось в последнюю очередь.

Так мы и добрались до особняка Тишилы. Домовой протиснулся между забора, затащил за собой Лада и повернулся ко мне:

– Жди здесь, добрый человек. Сейчас ворочусь.

Вы помогли клетнику обрести новый дом.

+50 единиц Кармы. Текущий уровень +20. Вы тяготеете к Свету.

Ну, наконец-то выбрались из минусов. Получается, один клетник – это пять невинно переведенных через дорогу бабушек. Профита больше, конечно, но я всеми руками и ногами за старушек. Уж больно нервные помощники у домовых.

Тишило вернулся один, бодро переваливаясь с ноги на ногу.

– Спасибо тебе, добрый человек. Я теперь Лада быстро в себя приведу. Любое же существо почему хандрить начинает? Потому что без дела остается. А займи ты человека или домового мало-мальским пустяком, так тот даже болеть реже станет.

Нет, все-таки Тишило болтун, как ни крути. Я послушно кивал, все размышляя, куда приведет пространная речь домового.

– Денег у меня особо нет. Но вот… – Тишило вытянул руку, в которой оказалась горстка пыли. Грамм десять, как я определил на глаз. Но не успел протянуть свою загребущую лапу, как с пылью начало что-то происходить. Она съежилась, точно живая, и стала быстро уплотняться, выпуская белесый дым. Прошло каких-то секунд шесть, и вместо горстки игровой валюты у домового на ладони лежал крохотный светлый кристалл.

– Это тебе.

Я взял холодный многогранник и чуть не вскрикнул от испуга. Он рассыпался у меня в руках. Это что еще за шутки?

Вами изучено заклинание «Отвод глаз».

– Бывай, добрый человек, – Тишило пожал руку и проворно затрусил в сторону дома.

Отвод глаз, говорите. Я стоял, еще не до конца придя в себя. Ну, хоть понятно теперь, как передают заклинания друг другу. Помнится, мне Арф сказал, что, как только подниму Разрушение до семидесятого уровня, он научит Удару небес. Что это значит? Продавать заклинания могут не только торговцы, но и сами Игроки. Пулять направо и налево смысла нет, потому что активируется кристалл из пыли. То есть это довольно затратно. И мое чутье мне подсказывает, что самые крутые заклинания требуют очень много пыли. Я залез в интерфейс.

Отвод глаз (Мистицизм) – существенно снижает шансы быть замеченным. Применение: на существо. Максимальное расстояние: 3 метра. Стоимость использования: 20 единиц маны. Время действия: 30 секунд. Внимание: не работает на существах с навыком Мистицизма выше, чем у применяющего.

А ведь и неплохо. Очень даже. Но пора было подумать о делах и вполне насущных. На часах без десяти три, а я в ста километрах от города. Непорядок. Я направился к центральной части Гороховца. Хотя, само слово «направился» здесь странное. Свернул с улицы Тишилы, прошел семь минут – и вот я уже на месте. С такси оказалось не густо, но все-таки оно здесь было. Правда, по счетчику пришлось заплатить на триста рублей больше той суммы, за которую добрался сюда. Я усмехнулся, нажимая вызов. Вход рубль, выход два. Эх, провинция!

Второй водитель оказался зеркальным братом первого. Кудрявый южанин на грязной «Гранте». В машине шумело радио, которое сам бомбила пытался перекричать. К его сожалению, на контакт я не пошел, отвечая односложными фразами, занятый в телефоне. Писал, кстати, Юле, которую встретил у дома родителей. Спрашивал по поводу ее обещания пересечься. Она ответила почти сразу в духе «Я от своего слова не отказываюсь». Спросила только, когда. На что я загадочно написал: «Скоро».

С чувством глубокого удовлетворения я убрал телефон, положил голову на подголовник и продрых всю дорогу. Только когда «Гранта» дернулась в последний раз и меня похлопали по плечу, открыл глаза.

Доставили в целости и сохранности. Не к самому дому – я специально высадился по соседству. Во-первых, наши люди в булочную на такси не ездят. А во-вторых, вдруг кто на этого водителя выйдет… Нет уж, перестрахуемся.

Поглядел, как машина уехала с места, и на автомате вытащил из кармана сигареты. Достал одну, поднес к губам и только потом выкинул. Вот уж фига. Решительно направился к себе. На улице уже стемнело. Включались, разогревая газоразрядные лампы, фонари. Мигали поворотниками машины. Спешили домой, отпросившись на часок пораньше, люди. Эх, красота! Сейчас поднимусь – Лапоть точно приготовил какую-нибудь вкусняшку…

Мой благостный настрой как ветром сдуло. Я шел по тротуару мимо дома, вдоль голых безрадостных деревьев, когда впереди показался Игрок. И все бы хорошо, вот только в плашке над ним я увидел очень испугавшее меня слово: Видящий.

Глава 14

Беда, как известно, не приходит одна. Если прорвет трубу в ванной, то обязательно окажется сорванным и вентиль для перекрытия воды. Или деньги на телефоне закончатся. Или у аварийки, которая все же выехала, лопнет шина. Что называется, закон Мёрфи и «еврейское везение» в действии.

Вот и сейчас так получилось. Едва я увидел Видящего, то сразу сделал единственно правильную вещь.

Шагнул вправо и спрятался за голое дерево. В принципе, оно достаточно широкое, да и сумерки сейчас. Правда, было жирное «но» – идет Видящий в моем направлении. И, кстати, не только он один.

С противоположной стороны улицы, с трудом переставляя ноги, через дорогу направился профессор. Находился он в крайней степени подпития. Но это ладно. Самое ужасное, он заметил меня и явно намеревался поговорить за жизнь. Да уж, Штирлиц никогда не был так близок к провалу.

Петр Сергеевич на подходе уже вскинул руки. И даже открыл рот, чтобы поприветствовать. Я вытянул кисть и, ведомый какой-то внутренней уверенностью в своих силах, применил Отвод глаз.

Навык Мистицизма повышен до первого уровня.

Профессор запнулся, словно потерял точку опоры. Поводил вокруг мутным взором и, увидев новую цель, направился к Видящему.

– Прошу прощения, молодой человек. Вынужден обратиться к вам волею судеб.

– Чего? – удивился Видящий.

– Проклятьем, ик, старух-мойр, соткавших свою нить…

О, профессора понесло. Я выглянул. Игрок стоял полубоком. На его губах застыла насмешливая улыбка. А перед ним, блистая красноречием, распинался Петр Сергеевич. С греческой мифологии профессор перескочил на римскую. Я знал, что в запасе у него еще египетская, британо-норманнская и скандинавская. Поэтому дослушивать, куда заведет обращение нашей дворовой звезды, не стал.

Оглянулся еще раз. Я оказался ровно посередине дома. Вперед мне путь заказан. Значит, надо двигаться обратно. И делать это по возможности очень быстро. Видно, патрулирование Видящему не нравилось, потому что он переключил все свое внимание на профессора, снисходительно похохатывая над особо изящными перлами. Пора…

Я бросился прямо по газону, если можно назвать таковым наш российский чернозем у тротуара, петляя между деревьями, как полоумный заяц. И только секунды через две услышал позади голос Видящего:

– Э!.. Стой!

Ага, обязательно. Еще бы сказал, что стрелять будет. Этого я, кстати, тоже боялся. Противник мог бомбануть магией, мог достать пистолет – кто их знает. Но нет. Уже заскакивая за угол дома, боковым зрением заметил, как Игрок бежит за мной по тротуару.

И тут я замер. Чего делать-то? Место глухое, прямо магазин, слева – тот самый котлован. Машины хоть и мелькают, но никто не остановится. Драки на районе – дело привычное. Кому охота своим лицом рисковать. Рвать к котловану? С таким же успехом прямо сейчас встать на коленки и кричать: «Дяденька, не убивайте!»

Внутри родилась некая хорошая злость. То, что наши предки называли «удаль молодецкая». Видящий сейчас ожидает, что его добыча будет убегать, а он – догонять. Можно внести небольшие коррективы в этот план. Я вжался в стену, весь обратившись в слух. Вот топот ботинок раздался совсем рядом. Румяная отъетая морда преследователя оказалась прямо перед глазами. На!

Удар вышел неплохим, противник даже потерял равновесие. Но не совсем таким, как я ожидал. Ну ничего, у нас есть еще попытки.

В этот раз бил сильно и с локтя. Даже показалось, что я услышал хруст.

Навык Рукопашного боя повышен до шестого уровня.

Видящий упал и вставать не торопился. Я на всякий случай потрогал его пульс. Живой. Да и сообщений мне никаких больше не было, значит, оклемается.

Я взял руки в ноги и помчал домой. Только на этот раз через двор. Влетел в подъезд, захлопнул за собой дверь, услышал, как щелкнул магнит, и чуть не сполз по стене вниз. Колени дрожали, по рукам бегали мурашки. Вычислили. Нашли… Или все же нет?

Какова вероятность, что Видящие будут прогуливаться именно возле моего дома? Невысокая. С другой стороны, при чем тут мое место жительства. Может, они попросту нашли котлован, где навечно упокоился хорул? Вполне возможен и такой вариант.

Наверху послышались шаги – кто-то спускался. Я постарался придать себе максимально беззаботный вид и пошел навстречу. Оказалось, что это Витя, муж Машки. С ним, несмотря на еще больший разрыв в возрасте, у меня были обычные неформальные отношения.

– О, Серега, привет. А я думал, ты дома.

– Почему? – сразу напрягся я.

– Ну, у тебя там музыка играет.

– А… Так я в магазин выбегал, – я посмотрел на свои пустые руки и добавил: – За сигаретами.

– Меня вот тоже отправили, – весело сказал Витя, словно вся цель его жизни была в походах за покупками, и поковылял вниз.

Я же вытащил нож и стал медленно подниматься. Музыка, говоришь, играет. Может, уже и дома ждут. С одной стороны – надо сразу рвать когти. Это было бы благоразумнее. Только снаружи Видящий. И он, скорее всего, уже очухался. С другой, это, на минуточку, мой дом. Второго нет. И если кто-то забрался, надо вежливо попросить его пройти на выход, ускоряя пинками.

Я остановился возле двери, тихонечко подергал ручку – заперто. Музыка и вправду играла. Только не разобрать, что именно. Хм, странно все это. Я достал ключи так тихо, как только смог, открыл замок, толкнул дверь.

– Но что-то кони мне попались привередливые. И дожить не успел, мне допеть не успеть… – раздалось из комнаты.

Нет, к Владимиру Семеновичу я относился уважительно. Однако не очень надеялся сегодня его услышать в своей квартире. Медленно, не снимая ботинок, заглянул в зал. И чуть не расхохотался. Картина маслом, не сказать иначе.

На собранном диване, закинув ногу на ногу, сидел Лапоть. Правой рукой он делал некие дирижерские пассы, а левой держался за лоб. И даже подпевал. Точнее, открывал рот и попадал в слова.

Я, уже не таясь, зашел в комнату. Одна из половиц подо мной скрипнула, и домовой так подпрыгнул, что чуть не оказался на люстре.

– Хозяин, ты чего? – спросил он, уставившись на нож.

– Музыку слишком громко слушаешь. Соседи жалуются. Вот, просили поговорить, – пошутил я, убирая клинок.

Подошел к работающему ноутбуку. В открытой вкладке было набрано словосочетание «душевная музыка».

– Ты компом пользоваться умеешь?

– Прошлый хозяин научил. До того как…

– Ну, договаривай.

– До того, как кампюхтер водой не залил. Нечаянно.

– Ну еще бы, у тебя по-другому не бывает.

Я прошелся по квартире, проверяя, не разрушил ли что-нибудь еще тайфун по имени Лапоть. Нет, на удивление, все в порядке. Окно вставлено, двести рублей на тумбочке. Оказалось, что домовой еще сторговался с бригадой. На плите сводил с ума запахами бефстроганов. Даже руки мыть не стал. Наложил себе восхитительные, мелко нарезанные кусочки мяса и под протестующий вопль Лаптя – мол, соус должен быть теплым – принялся есть.

Домовой смотрел на меня со страхом. Так глядят на голодающих детей Африки, которым прислали гуманитарную помощь. Я даже бровью не повел. Поэтому Лаптю не оставалось ничего кроме как отвернуться и заварить чай. Кстати, а что если покачать новую способность… Я протянул руку в сторону стоящего ко мне спиной домового и применил Отвод глаз.

– Балуешься, хозяин? – не поворачиваясь, спросил Лапоть.

Мда уж. Зато выяснили, что навык Мистицизма у подопечного гораздо выше моего. Оставшуюся часть дня я провел, занимаясь всякой фигней. Поиграл в третьих «Героев», сделал несколько подходов на отжимание в тщетной надежде повысить Атлетику, порастягивался. Хотел еще поднять Иллюзии за счет Света, но вовремя спохватился, что снаружи это может выглядеть заметно. Пришлось идти в туалет.

Зрелище было странное. Полуголый, в трусах и плаще, со светящейся рукой. Как говорила моя мама, без штанов, но в шляпе. И успеха особого не принесло. За полчаса, слив всю ману, не добился ровным счетом ничего. Может, дело в полезности применяемого заклинания? В общем, спать лег в дурном расположении духа, ожидая серьезного разговора с Охотником.

Утреннее солнце встретило меня на кухне поедающим нежнейшие вафли домашнего приготовления. Сегодня мало того что не проспал, так и сны были обычные – ничем не запоминающиеся. Почитал на всякий случай городские новости, но не заметил ничего примечательного и в назначенное время поднялся к Охотнику.

– Садись и делай «бабочку», – вместо приветствия выдал он.

Вот и поговорили. Выглядел дядя Коля сердитым и не скрывал этого. Ходил взад-вперед, делая вид, что занимается чем-то важным. На деле лишь перекладывал предметы с места на место.

– Рассказывай, – сказал он наконец, усевшись передо мной.

Мне, в принципе, скрывать было нечего. Поэтому я и поделился своим вечерним приключением, опустив момент поездки в Гороховец. Охотник выслушал спокойно, не перебивая, лишь изредка качая головой.

– Гроссмейстер ордена прислал сюда Магистра Оливерио. Вообще он курирует Западную Европу, но Магистр Велимир отправился в Мехилос для каких-то переговоров. С Оливерио прибыло около трех десятков Видящих. Как я понял, в большинстве своем эмпаты. Но достаточно сильные. Место убийства хорула они нашли за час.

– То есть и меня могут взять в любой момент?

– Тут все сложнее. Ты не успел наследить, не считая сломанного носа Видящего. Чего удивляешься? Да, ты ему нос сломал.

– А можно поподробнее?

– Отталкиваться от информационной матрицы хорула легко – их в Отстойнике нет. Важно лишь настроиться на правильный канал. Поручения на место убийства хорула, кстати, теперь нет. Понимаешь? То-то же. А вот с тобой труднее. Ты человек… по крайней мере, корловая кровь сильно размыта. И большинство Игроков в этом мире – люди.

– Ну, здорово. Получается, можно просто отсидеться?

– Да, именно так мы и поступим. Недельку будешь безвылазно дома, а потом переправим тебя в Пургатор к моему другу. Сейчас это делать нельзя, время плохое.

– Только в общину вход заказан.

– Она не единственное место, где есть Врата и Вратарь. Ладно, теперь вставай.

И больше даже слова не сказал, начав стандартно. Сначала рукопашка, потом бой на ножах. Первое подняли на единичку, второе на двойку.

Оставшуюся часть дня я провел максимально бесполезно. И если раньше об этом даже бы не задумался, то теперь безделье напрягало. В домашних, тепличных условиях нельзя качать навыки – соответственно, невозможно повысить уровень. Да и, если честно, я переделал за первый день все, чем можно было заняться, – поиграл, посмотрел сериалы, вечером даже включил телевизор и стал откровенно тупеть под федеральные передачи.

Единственное, что понял абсолютно точно, – я тухну. Как рыба, пролежавшая весь день на жарком солнце. Просидеть дома целую неделю – просто немыслимо. Вдобавок ночью опять приснился дурацкий сон. Та же самая тьма и трое впереди. Только в этот раз я стою, а они как раз идут.

Проснулся от толчков и тревожного вида Лаптя. Снова, видите ли, спал как убитый.

Потопал на тренировку, в результате которой мое настроение упало ниже плинтуса. Ни одного поднятого навыка. Может, дело в моем настрое, может, как раз в той самой «привычке тела». И Охотник был гораздо злее, чем обычно, в конце тренировки заметив, что я «вареный».

Единственным довольным был Лапоть. Еще бы, хозяин дома, за хозяином можно ухаживать. Вот только еще несколько дней – и я превращусь в ходячие бока. Продуктов недели на полторы. В любом случае, продолжаться так дальше не могло. Окончательный гвоздь в гроб моей тяги к воле вбила Юля. От нее пришло незамысловатое сообщение: «Ну что, передумал?»

Я тихонечко накинул плащ, чтобы домовой не шумел, и выскользнул в подъезд. Постоял некоторое время на лестничном пролете, разглядывая двор в замызганное окно. Дети играют у горки, подростки курят и тихонечко матерятся на дальней разваленной скамеечке, у немножко незаконно поставленных гаражей мужики ремонтируют «Ниву». Сплошь обыватели, и ни одного Игрока. Эх, был бы верующим – перекрестился.

Вышел из подъезда, только направился не к улице, а дворами, вокруг школы. От нервяков жутко хотелось курить. Даже вытащил сигарету, помял ее в пальцах, понюхал. Представил, как хорошо бывает при первой затяжке. А потом сломал и выбросил. Ни фига подобного, я сильнее.

Вышел на остановку с другой стороны. Постоял, огляделся. И тут пусто. Да не может быть, чтобы Видящие решили, что бомба дважды в одну воронку не падает, и никого здесь не оставили. Может, конечно, все трутся вокруг котлована. Но тогда я бы заметил кого-нибудь возле дома. Странно все это.

Бодрой походкой я направился к кафешке дяди Заура. Поздоровался и, к удивлению хозяина, взял просто кофе. Дрянной, быстрорастворимый, в котором из натуральных компонентов была лишь вода. Но не сидеть же с пустыми руками. Я достал телефон и набрал Юлю. Она ответила почти сразу. Договорились встретиться через полчаса в «Дубках». В парке, зимой… А не корл ли она? Я прикинул: ехать относительно недалеко. Успею допить кофе.

– Слышь, малек, третьим будешь?

Малек? Ах да, для обывателей я худой паренек, который не выглядит на свои годы. Существенный минус кафешки дяди Заура в том, что здесь не было дресс-кода. Поэтому публика являлась разношерстная.

– Нет, спасибо.

– Че ты, еп твою мать, давай, а?

Как жаль, что нельзя его просто заставить исчезнуть. Хотя… можно сделать ровно наоборот. Я вытянул руку и применил Отвод глаз.

Навык Мистицизма повышен до второго уровня.

Несостоявшийся собутыльник еще секунды три тупо пялился на меня, потом развернулся и сел за соседний столик. Красота. Будь у меня чуть меньше совести да воспитание другое – ударился бы в воры. С таким заклинанием больше ничего и не надо. Лишь бы на камеры не попасть.

Допил кофе и вышел на улицу. Опять же, соблюдая все меры предосторожности. Но Видящие словно решили меня потроллить. Дождался автобуса и доехал до парка. На остановке забежал в магазинчик и взял коробку «Рафаэлло». У памятника Горькому был минут за десять до назначенного времени.

Юля появилась с пунктуальностью английской королевы. Нет, все-таки не почудилось мне в темноте. Настоящая красавица.

– Привет.

– Привет. Цветы вроде как не по погоде, поэтому вот, – протянул я ей.

– О, с жиром на попе, мои любимые, – улыбнулась она.

– Ну, тебе можно еще упаковок двадцать таких съесть без серьезного вреда для фигуры.

Девушка зарделась как маков цвет, да и я невольно смутился от своего корявого комплимента. Хотел было откатить время, но потом подумал: что я, в конце концов, так не справлюсь?

– Ну и место ты выбрала.

– А что? Я тут часто гуляю.

– Не боишься?

– А чего бояться? У меня зеленый пояс по тхэквондо.

Выяснилось еще много интересного. К примеру, училась она в промышленно-технологическом техникуме по специальности «социальное обеспечение», точнее, доучивалась. Жила с родителями. К суду и браку не привлекалась. В общем, спортсменка, комсомолка и далее по списку.

– Ты вся дрожишь, – заметил я.

– Да нет, нормально.

– Ты будешь считать меня банальным и скучным, но прогулке на свежем воздухе мы предпочтем теплое помещение.

– Я не поеду, – замотала головой Юля.

– Да не повезу я никуда тебя насиловать. Мы в кино.

Бодрым шагом мы вышли из парка. Одновременно с этим на ходу я заказал такси. Каких-то две минуты – и вот мы уже в теплом салоне, еще десять – и стоим в кинотеатре «Россия». Шла откровенная бурда, но мне, если честно, было плевать, на что идти. Купил билеты, провел в бар, чуть ли не силой заставляя взять что-нибудь. И ударил от удивления подбородком грудь, когда Юля выбрала соленый попкорн. Святые оладушки, да не бывает таких совпадений! Взяли два ведра соленого, колу и забурились внутрь.

Меня не покидали мысли про Видящих, хорула, ту ситуацию, в которую я попал. Но одновременно с этим рядом с Юлей было как-то спокойно и хорошо. Будто сто лет ее знаю. Фильм оправдал все ожидания, оказавшись проходной лабудой. Тупой боевик с тремя плоскими шутками и восемнадцатью туалетными. Но даже это не испортило настроение.

– Я такси нам вызову, – сказал я в фойе.

– Давай на автобусе, – предложила Юля и опустила глаза, – так подольше.

Стоило ли что-нибудь говорить еще? Хотя, наверное, да. Перед самым подъездом девушка остановилась:

– Спасибо.

– За что?

– За то, что угадал мое имя.

Поцеловала в щеку и впорхнула в подъезд. Я распахнул плащ от переполняющего грудь жара и потопал к остановке. Ну уж нет, проклятые Видящие. Хрен у вас что получится. Тем более что я придумал кое-какой план. Достал телефон и нашел в записной книжке нужное имя.

– Лиций, друг мой, привет. Мне нужна твоя помощь.

Глава 15

Как там было – не имей сто рублей, а имей сто друзей? Денег у меня не сказать чтобы много. Да и существа, желающие поприятельствовать, в очередь не становились. Однако выяснилось, что мне такое количество знакомцев и не нужно было. Двух оказалось более чем достаточно.

– Здорово, – пожал руку Ян.

– Привет.

– Вот, – протянул он мне листок.

Я уставился на схему общины, выполненную в современном ныне стиле живописи – примитивизме. То есть складывалось ощущение, что эти неровные линии рисовал ребенок.

– Извини, умения Начертателя нет, – пожал плечами Ян.

Умение Начертателя, говоришь? Надо запомнить. А то у меня, как у сироты, только Проницательность. Не самое, конечно, последнее умение, но все же.

– Вот этот дом, значит? – указал я на крестик.

– Ага, сам Магистр наружу не выходит. А вот Видящие возвращаются только под вечер. Весь день по городу шарятся. Народ разное болтает.

– Что именно?

– Что кхворулла кто-то убил. А он то ли шишка был, то ли еще что такое.

– Хорула, – поправил его я. – Ты, соответственно, не знаешь, кто это такой.

– Неа, в Ногле о подобном не болтали. Да и здесь до поры до времени… Ну, где там твой мастер-наводчик?

Говорить Яну, что Лиций не мастер-наводчик, а просто очень умное существо с потрясающей памятью, я не стал. Во-первых, лишнее это, а во-вторых, попросту не мог. Непонятно, что еще со мной случится. Клятву же давал.

– Сейчас придет.

Сидели мы в дешевом кабаке. Из разряда «это не мочой пахнет, а пивом». Отчего-то Лиций отказался принять нас дома. Точнее, меня запросто, а вот когда узнал о Яне, стал заикаться, идти в отказ. В общем, вести себя как несознательный зверолюд.

– Вон он, – приподнялся я на стуле.

Мой товарищ тоже встал, даже руку подал Лицию. Как оказалось, Ян слыхом не слыхивал о презрении Игроками людей-котов. Точнее не успел его впитать. Учитывая, что Ногл – соседний мир с Уллумом, после инициации недокорл видел много Ищущих-зверолюдов. И посчитал это нормальным.

– Д-д-достали? – спросил Лиций.

– Вот, – протянул я каракули Яна.

Но человек-кот не стал насмехаться над художествами волхва. Напротив, одобрительно покивал головой, водя пальцем по бумаге.

– Что-нибудь будете? – подскочила к Лицию официантка.

– Пива разливного ноль-пять, – ответил он. И уже когда девушка отошла, посмотрел на нас: – Только не г-г-говорите, что ожидали услышать «молоко».

– Ну, если честно… – признался я.

– Не, Серег, – покачал головой Ян, – эти зверолюды пьют как животные. Прости, если обидел.

– Да нет, – пожал плечами ментат, – так и есть. Я бы сказал, как свиньи. В общем, смотрите.

Я склонился над столом, в очередной раз заметив, что Лиций перестал заикаться.

– Они заняли третий дом слева от Синдиката. Подобраться к нему с главного входа невозможно.

– Всем спасибо, все свободны.

– Но, – поднял палец Лиций, – можно по крышам соседних домов, начиная с квартала обывателей.

– Я тебе не человек-паук, с крыши на крышу прыгать.

– Но у тебя есть знакомый волхв, – заметил зверолюд.

– Я тоже не человек-паук, – замотал головой Ян.

– Каков у тебя уровень Колдовства и знаешь ли ты заклинание Плющ?

– Тридцать восемь. И я знаю не только Плющ, но и Дикорастущий Плющ, и Ядовитый. Вот только зачем… – Ян осекся, выпучив глаза. Поглядел сначала на меня, потом на Лиция.

– Да ты чертов гений. Мне бы такое в жизни в голову не пришло.

– Толком объясните. Что за Плющ?

– Заклинание такое. Призывает, как ни странно, плющ, – стал рассказывать волхв. – Оно обычно в бою используется. Противника, там, опутать, чтобы обездвижить или задушить.

– Здесь же вы протянете плющ с крыши одного дома до другого. И перейдете по нему, – кивнул зверолюд, беря принесенное пиво. Он быстро полакал его языком, после чего двумя огромными глотками выпил. – И так до самой резиденции Видящих.

– Здорово, – кивнул я, – так и поступим.

– Серега, – толкнул меня Ян, – а ты уверен, что оно того стоит? Если не получится, то с нас ох как спросят!

– Поэтому вы и не пойдете. Еще не хватало всех подставлять. Видящие ищут меня и не успокоятся, пока не найдут. Единственный вариант – это прийти в гости самому. Но только внезапно, без предупреждения, для разговора с главным. И с весомыми аргументами, – я бережно погладил нож и задумчиво посмотрел на приятелей.

– Если только среди них нет Пророков, – заметил Ян.

– Пророк не всесилен и не может рассчитать все варианты, – поправил его Лиций. – Вот Оракул – другое дело.

– Надеюсь, среди Видящих нет Оракулов.

Моя реплика почему-то рассмешила собеседников. Они не прыснули, как пишут в джентльменских книжках, а натуральным образом заржали.

– Можешь быть уверен, – сказал Ян, – Оракул в Отстойнике только один. И он не принадлежит ни к одному Ордену.

– Тогда все может выгореть, – я встал, пожимая руки. – До завтра.

– В два, – кивнул Ян.

До дома добирался со всей предосторожностью. Проехал на одну остановку дальше и шагал «огородами», выйдя аккурат в своем дворе со стороны гаражей. Зашел в подъезд, поднялся, открыл дверь. Встретила тишина и умопомрачительный запах «хвороста». Открыл дверь, разделся и чуть ли не бегом направился на кухню. На тарелке, накрытой другой тарелкой, лежали вафельные трубочки. Еще мягкие, тающие во рту. Без ничего, правда, а не со сгущенкой. Хотя известно почему. Не покупал я волшебную бело-голубую баночку.

– Лапоть, чего натворил? – с набитым ртом спросил я.

– Ну, там… уронил, – донеслось откуда-то то ли сверху, то ли со спины.

Меня аж пробрало: музыки нет. Не слышно хрипловатого баритона Высоцкого, которого так любил домовой. Я бросился в комнату, включая жирными пальцами компьютер. Две минуты томительного ожидания, но мои опасения не оправдались. Все нормально.

– Лапоть, иди сюда.

Домовой материализовался рядом.

– Чего сломал?

– Уронил, – коротко ответил мой иждивенец и указал на телевизор.

Тот у меня представлял собой инсталляцию, обозначающую переход от старых технологий к новым. Один из первых, LEDовских, на тяжеленной подставке, купленный с рук. Не сказать, что я и пользовался им часто, да и вещь далеко не первой необходимости. Включил и увидел в левой части экрана битые пиксели. Аккурат в том месте, где должен быть логотип канала. Так даже интереснее, попробуй угадай, как называется.

– Вера, ты не так все поняла, – голосом дебила лепетал Дронов.

– Египетская сила, да даст в этом доме кто-нибудь пожрать?

Угу, псевдоситком «Воронины». «СТС». Щелк.

– Оказалось, что эти знания были давно утеряны. Как и сама цивилизация. Их следы были обнаружены лишь в начале двадцатого века. Именно в то время, когда разбогател Рокфеллер, – загадочно вещал голос за кадром.

Передачу не назову, но явно «Рен-ТВ». Щелк.

– И поэтому все так произошло, – пропел чрезвычайно растолстевший КВН-щик.

«ТНТ». Щелк.

– Они сами же спонсируют террористов и всякое отребье, а потом говорят, что это мы плохие. Вот такая извращенная логика.

Тут вариантов два. Либо «Первый», либо «Россия». Я нажал на красную кнопку. Экран потух. Для верности еще вытащил вилку из розетки.

– Знаешь что, Лапоть, а ничего страшного ты не сделал.

Оставшуюся часть дня немного позанимался, початился с Юлей, доел хворост и чуть не умер от разрыва живота. А утром проснулся даже улыбаясь. На кухне возился домовой, в телефоне было несколько непрочитанных от нравящейся мне девушки, а вместо страха перед наглым планом появилась некая уверенность в своих силах.

– Ты чего весь светишься? – недоверчиво смотрел на меня Охотник.

– Выспался.

Навык Вранья не поднялся, значит, сосед не поверил. Молча указал на маты, и началась рутинная тренировка. Но я и правда сегодня был в ударе. По рукопашке, понятно, мне тягаться с Охотником рано. А вот на ножах отбил несколько непростых ударов, которые прежде бы точно пропустил.

Навык Короткие клинки повышен до восьмого уровня.

– Неплохо. У тебя определенно талант к бою с оружием.

Это чего, меня сейчас похвалили? Впервые за все время? Я даже ушам не поверил.

– Если так дальше пойдет, то скоро перейдем к мечам.

Вот это поворот! Вопрос только, как носить меч – ведь выделяться будет. С ножом вон как удобно. Вот балда! А мешок мне пустой для чего? То-то я не видел ни одного Игрока в общине в полных доспехах и с топорами в руках. Все можно убрать в инвентарь.

На этом мы распрощались. Я вернулся к себе. Даже посмотрел в глазок, как Охотник чуть попозже спустился и пошел на работу. Мне бы, по-хорошему, тоже надо обзавестись каким-то прикрытием. С другой стороны, это ему тяжело. Как объяснить людям, что человек в возрасте, но еще не на пенсии, не работает? Никак. А вот слоняющейся и ничего не делающей молодежи полно.

Я дождался отведенного времени и выскользнул в подъезд. Домовой на прощание неодобрительно цыкнул. Через школу вышел к соседней остановке, доехал до общины, точнее, чуть дальше. И обошел ее аккурат со стороны стареньких домов обывателей, где и встретил товарищей.

– Вот, – Лиций протянул листок не мне, а Яну.

На нем оказалась нарисованная схема домов. Не тот детский рисунок волхва, а настоящий чертеж, с начальной и конечной точками.

– Если все получится, то позвони через три часа. Если нет… – он развел руками.

– Ясно. Пройдем до дома, после чего Ян уходит.

Волхв согласно кивнул. Несмотря на приятельство, в смертники он тоже не нанимался.

– В случае чего вы ко мне не имеете никакого отношения. Ну что, погнали?

Мы все зашли в маленький дворик. Самодельная песочница, припаркованные «Москвич» и «Тойота», разбитый асфальт с торчащими из-под него засохшими ветками молодого тополя. Судя по состоянию двухэтажек, жители этих домов явно ждали расселения.

– Лишь бы не заметил никто, – заволновался Ян.

– У меня Отвод глаз, если что, – успокоил его я.

Правда, не сказал, что работает он на небольшом расстоянии и лишь на одного человека. Против толпы ротозеев будет бесполезен.

Ян подошел вплотную к стене, вытянул руку, и перед ним, пробиваясь из-под асфальта, появился толстый бойкий зеленый отросток. Повинуясь воле волхва, тот сделал несколько витков, образуя нечто вроде лестницы, и устремился вверх.

– Пойдем, – негромко сказал Ян, и мы все вскарабкались по отростку на покатую крышу дома.

– Лиций, оставайся тут. Вот еще что, – я протянул ему листок с номером, – если со мной что случится, позвони этому человеку. Его зовут Охотник. Расскажи ему все.

Зверолюда и уговаривать не пришлось. Он не горел желанием косплеить Шатунова и бегать по крышам – голубей гонять. Ян посмотрел вниз и другой рукой разрушил Плющ. Точнее, он осыпался как мелко порезанный секатором куст. Волхв протянул руку и перебросил лиану на соседнее здание.

Мы пошли вдвоем, сгибаясь в три погибели. Словно это могло помочь. Вообще было немного страшно. Стебель оказался хоть и с маленькими крошечными щетинками, но все же жестким его назвать язык бы не повернулся. Он продавливался под ногами и чуть «уплывал» вниз. Вдобавок, когда я почти дошел до соседней крыши, перед глазами мелькнули строчки:

Навык Скрытности повышен до первого уровня.

Вы достигли пятого уровня.

Доступно очков: 3

Сила 26 *(2)

Интеллект 16 *(2)

Стойкость 20 *

Ловкость 17 *(4)

Выносливость 15 *

Красноречие 12 *(3)

Скорость 16 *(3)

Получено улучшение текущего направления. Вы можете уменьшить количество используемых зарядов на одну единицу за каждое применение или увеличить время отката на одну секунду.

От обилия информации я потерял равновесие и чуть не грохнулся. Подхватил меня Ян. Он буквально затащил меня на крышу и показал Лицию большой палец. Мол, все нормально.

– Ты чего?

– Щас, минуту.

Для начала вложился в Интеллект – он у меня очень уж плохо качался, Ловкость, раз давали такой жирный бонус, и Красноречие. А вот что там про заряды? У меня их сейчас было 34. Снижу единичку за использование – так все равно откатить мгновенно возможно только три раза. Значит, будем качать время. Готово, теперь я могу перемещаться на четыре секунды назад. Ох, держись… кто бы там ни был.

– Все нормально, пойдем.

Ян кивнул и тихонько прошелся по крыше. Чертовы старые дома. Сверзнуться с такого – запросто, стоит лишь зазеваться. Я шел пригибаясь, не потому что пытался качать Скрытность (от кого бы тут), а чтобы успеть зацепиться пальцами, когда начну падать. Таким образом мы добрались до края. Ян поглядел на карту, потом зачем-то на Лиция, кивнул и кастанул Плющ.

Перед тем как проходить, я оглянулся по сторонам. Место уже откровенно глухое. С дальнего края начинается вход в общину. А впереди – последний обывательский дом, на этаж выше предыдущего. Ян с ловкостью циркового эквилибриста прошелся по стеблю и махнул рукой. Ох, лишь бы сейчас ничего не появилось! Только подумаешь – держи. Выскочило.

Навык Акробатики повышен до третьего уровня.

Ну, хоть не засыпали кучей сообщений, и на том спасибо. Волхв сверился с картой и махнул рукой. Нынешняя крыша разительно отличалась от предыдущих. Во-первых, она была более ровной. Тут при желании и позагорать можно. Во-вторых, отсюда уже открывался вид на общину. Незадачливый обыватель, если бы сюда забрался, увидел бы только кучу разрушенных зданий, а вот мы – Игроков, шныряющих подобно частицам при броуновском движении. Архалусы, люди, аббасы, даже один зверочеловек и незнакомое мне существо, все покрытое то ли корой, то ли зеленым наростом. Жаль, разглядеть толком не удалось. И несколько Стражей.

Ян дернул за руку, ткнув в карту, а потом указал на Лиция. Тот и правда по-прежнему пристально смотрел на нас, даже слишком пристально. Ладно, шут с ним. Что у нас тут?

Дом оказался значительно длиннее. И, дойдя до его конца, я понял, что мы находимся с края от центральной площади.

– Нужная резиденция – вон та, – указал волхв на здание через одно от нас.

– И как мы туда доберемся?

– Заклинание называется Левитация. Я его сам улучшил, только…

– Чего «только»?

– Прокачал еще не до конца. Изначально оно было для применения на себя. Я же хотел сделать его боевым. Поэтому модифицировал на существо. Работает пока только три секунды.

– Объясни, что надо сделать.

– Разбежишься, прыгнешь. А я тебя заклинанием поймаю.

– Что значит поймаешь?

– Ну, то и значит.

– Если честно, так себе план.

– Не знаю, Лиций одобрил, – пожал плечами Ян, – тебе главное до крыши того дома долететь.

– А дальше?

– Расстояние между домами небольшое. К тому же резиденция Видящих на этаж ниже.

– Охренеть план. Я надеялся, что Лиций там головой думал, а не седалищным нервом.

– Он и думал. Чертил на листочке, просчитывал. Говорил, что ты должен допрыгнуть.

– Должен, ага, – в сердцах сказал я.

Хотя отступать уже поздно. Точнее, можно, но когда еще представится такой шанс? Неизвестно.

– Ладно, что мне надо делать? Просто прыгнуть?

– Подожди. Нужно момент выждать.

И правда. Несмотря на то, что здесь была окраина площади, периодически внизу прохаживались Игроки. Тот самый момент настал минут через двадцать. Ян просто хлопнул меня по плечу и коротко сказал: «Давай». Ну а что… Я дал.

Разбежался и прыгнул. Хорошо хоть не заорал. Думаю, лицо у меня было, как у сердечника, съезжающего с американской горки. Но волхв не сплоховал. Метра за полтора до приземления я вдруг повис. Что называется, застрял в текстурах. Странное это было ощущение. Будто тебя, как нашкодившего котенка, подняли за шкирку. Однако привыкнуть я не успел. Бам – и свалился на крышу, больно ударившись грудью. Вроде живой.

Повернулся к Яну, тот показал большой палец. Ага, смешно. Кряхтя, поднялся и медленно подошел к противоположному краю.

Навык Скрытности повышен до второго уровня.

Очень он мне сейчас нужен. Так, а ведь и правда можно допрыгнуть. Всего тут метра четыре максимум. Только теперь все надо делать быстро. Меня заметят, это уж точно. Несколько шагов назад, разбег – и… хруст. Такой, что его слышал, наверное, даже Лапоть дома. А потом я заорал. Как больно-то! Даже не сразу сообразил, что можно откатить.

Очнулся, уже шагнув и оторвавшись от крыши. Вспомнил, что в прошлый раз сделал не так. Заодно перед глазами мелькнул какой-то ролик, увиденный года три назад. Там брали интервью у трейсера. И тот говорил, что главное перемещать центр тяжести при падении, тогда и плющить так не будет. Хоп! Приземлился на носки, выставил руки и, ведомый инерцией, сделал кувырок.

Навык Акробатики повышен до четвертого уровня.

Вот так, легко и непринужденно, и надо приземляться. Я вскочил сразу на ноги и подбежал к небольшому чердачку, ведущему внутрь. Пролез, постоянно боясь, что дверь может оказаться закрытой. Но повезло, невероятно повезло.

Вбежал в длинный коридор на верхнем этаже, вытащив нож. В запасе еще два отката. Быстро оглядел помещение. Что резиденция непростая, понял сразу. Дубовые двери, вместо обоев – МДФ-панели, сверху латунные светильники. Вот только как понять, где тут Магистр? Не будет же на двери висеть таблич… Я попытался протереть глаза – именно что висела. Черная, с белыми буквами – «Магистр».

Чувствуя, что здесь творится нечто невообразимое, я медленно подошел к двери. Дернул; та подалась. Внутри оказалось темно – занавешенные плотными шторами окна давали мало света. Все, что удалось разглядеть, – очертания массивной фигуры в кресле.

– Ну наконец-то, – сказал скрипучий старческий голос. – В какой-то момент я даже начал думать, что ты не придешь.

Глава 16

Хороший план – когда все развивается согласно твоему задуманному сценарию. Плохой – когда в ходе выполнения выясняется, что накладок куда больше, чем могло быть, и приходится импровизировать. Никудышный – если понимаешь, что твой замысел – лишь часть чьего-то другого плана.

Судя по уверенному голосу незнакомца, его мое появление не удивило. Вот же гад, даже не дернулся!

– Кто вы?

– Там же на двери написано: «Магистр».

Щелкнул выключатель лампы, стоящей на крохотном столике у кресла, и я увидел обладателя скрипучего голоса. Старый, чуть полноватый, с темной загорелой кожей и зелеными глазами. Магистр некоторое время смотрел на меня внимательно, явно чего-то ожидая, а потом вдруг рассмеялся:

– Извини, я очень люблю розыгрыши. Вот и решил, что с этой табличкой будет забавно. Что ж, теперь начнем? – Он поднял палец, явно призывая к чему-то, и в мои плечи с двух сторон вцепились цепкие холодные руки. Врешь, не возьмешь?

– Вот и решил, что с этой…

Дослушивать я не стал. Качнулся на ногах, уходя влево и сразу вскидывая локоть. Раздался хруст, а потом крик.

Ваш навык Рукопашного боя повышен до седьмого уровня.

Попал. Перекатился в сторону, на ходу доставая нож, и развернулся к нападающим. Ну что, кто храбрый?

Как оказалось, противостояло мне трое – двое людей и аббас. А если быть точнее, то всего пара Игроков. Последний корчился на полу, держась за лицо. Проницательность подсказала, что передо мной Мастер и Вайтхар. Что бы это ни значило. Тот, который Мастер, вытянул руку, прошептал несколько слов, и в ней появился светящийся меч. Ох, последний откат остался.

– Стоять! Стоять! – Магистр аж на ноги вскочил. – Прекратить! Артан, уведи Николая. Юло, останься.

Светящийся меч исчез так же внезапно, как и появился. Видящий подхватил своего раненого товарища и поволок к выходу. В последнем я, кстати, узнал того самого беднягу, которого оприходовал у своего дома. Судя по чуть заметным симметричным синякам возле глаз, его нос был сломан. Раньше, как минимум несколько дней назад. Подлечили магией, наверное. Забавно, но, учитывая сегодняшнее попадание, я явно нажил еще одного неприятеля.

Но разве об этом стоило сейчас думать? Аббас остался в комнате, как и Магистр. Тотсел обратно, нервно барабаня по подлокотнику.

– Убери свой нож. Кстати, откуда у тебя оружие из лунной стали? Хотя ладно, давай по порядку. Да сядь уже. Захоти мы тебе причинить вред, так Артан разрубил бы твое тело в одно мгновение.

А вот это далеко не факт. У него мгновение, а у меня четыре секунды.

– Присядь уже, нам надо поговорить, – он указал жестом на стул позади меня.

Я посмотрел на открытую дверь, куда ушли двое Видящих. Однако аббас, проследив за моим взглядом, захлопнул ее. Ладно, поговорим. Я сел на стул, не убирая нож. Хм, интересно, а окна куда выходят?

– Что вам нужно?

– То же, что и тебе – информация. Давай так: ты расскажешь нам все, что знаешь. В том числе о хоруле.

– И мне что с того?

– Юло, слышал? – рассмеялся Магистр, – он торгуется. Хорошо. А я отвечу на твои вопросы.

– На все?

– На все. Однако помни о расовой особенности аббасов. Ах, ты не знаешь? Они распознают любую ложь.

– А что потом?

– Не знаю. Пойдешь в бар, водки выпьешь. Вы ведь в России водку пьете?

– И с медведями живем. Хотите сказать, что отпустите меня?

– Нам нужна информация, а не твоя растерзанная тушка. Ну, так что, по рукам?

– По рукам. Только поклянитесь…

Моя фраза сначала крупно озадачила Оливерио, а потом он хлопнул себя по коленям и громко рассмеялся.

Навык Убеждения повышен до третьего уровня.

Навык Убеждения повышен до четвертого уровня.

– Смотри-ка, нахватался. Хорошо, клянусь убийце хорула, рожденному в Отстойнике, что не причиню намеренно ему вреда, если дело не будет касаться моей жизни, угрозы Ордену или опасности существования этого или остальных миров.

А он тоже не сплоховал. Оно и понятно, не первый день замужем, знает, что такое приписки мелким шрифтом. Я зажмурил глаза от яркого света, который охватил Магистра. Что ж, теперь действительно можно поговорить.

– Ну, и чего рассказывать?

– Все с самого начала. Кто ты и как стал Игроком?

– Меня зовут Михаил, – стал чесать я, на что аббас громко цокнул языком, а его черные наросты на голове заходили ходуном. Ну надо же было проверить. – Ладно-ладно, меня зовут Сергей…

Оказалось, что рассказывать – это прям мое. Может быть, родись я на два-три тысячелетия пораньше, то стал вторым Гомером. Повествовал все подробно. Несколько раз хотел приврать, выставляя себя в менее идиотском свете, но аббас щелкал языком. Пришлось возвращаться на дорогу правды. Однако минут через десять Магистр уже знал про мои приключения. Про произошедшее в котловане, про Охотника, Лаптя и вообще дальнейшую жизнь, за исключением некоторых моментов и наводящих вопросов, я ничего не сказал.

– Вот как ты это делаешь! – почесал бровь Магистр. – Признаться, когда увидел, был в замешательстве.

– Увидели что?

– Твой откат.

– Его невозможно увидеть. Для вас того будущего, которое я откатил, больше не существует.

– Понимаешь ли, я Пророк. Не самый сильный, конечно. Мы видим возможные варианты будущего определенного существа, настраиваясь на него. Для этого нужна предельная концентрация, годы тренировок и развития способностей. В общем, не буду тебя утомлять. Но когда ты зашел, я видел все, что ты можешь сделать. А потом… – Он замолчал, пристально рассматривая меня, однако закончил: – В будущем точно появилось белое пятно. Как раз в те четыре секунды. И ты выпал из моих видений… Такого раньше не было, никогда.

– И что теперь – меня на опыты?

– Нет, конечно, но мне кажется, что в твоих руках более сильное оружие, чем ты сам думаешь. И мне бы хотелось, чтобы оно не использовалось во вред не только Отстойника, но и других миров.

– Я и не собирался…

– Боюсь, Сергей, твое мнение будут спрашивать в последнюю очередь. Ты убил хорула, сделал то, что прежде не удавалось никому. Такое не под силу Игроку, не говоря уже об обывателе. Сдается мне, все тщательно и очень тонко подстроено.

– Может, хоть вы расскажете, кто такие хорулы?

– Ох, дело это непростое, – почесал переносицу Оливерио, – но я попробую. Звучит как в сказке, но за двумя Мглистыми мирами, через черный переход, существует мир хорулов, Архейт. Место загадочное и малоизученное по причине…

– Хорулы не любят чужаков.

– Точно. Не любят – это мягко сказано. Не терпят. Уровень толерантности к мигрантам у них нулевой, – улыбнулся Магистр. – В Архейт пытались проникнуть различными способами многие Игроки, в том числе Странствующие Боги. Но все потерпели неудачу.

– Потому что хорулы откатывают время?

– Не совсем так. То, что произошло с тобой, скорее мутация. Не знаю, что тому причина – раса, точнее смесь рас, или случай. Как я говорил, никто раньше не убивал хорулов. Потому что они знают все произошедшее с ними в будущем.

– Это как?

– Представь, что ты маленький ребенок. Подходишь к речке, чтобы перейти ее по шаткому мостику. Но дело в том, что знаешь, в каком месте и когда этот самый мост перед тобой сломается.

– Вроде дежавю?

– Можно и так сказать. Хорулы проживают свою жизнь одновременно в прошлом, настоящем и будущем. Одномоментно во всех измерениях. Нельзя убить хорула, потому что он будет знать о твоей попытке. А предупрежден…

– …значит, вооружен.

– Именно. Поэтому то, что случилось с тобой… если очень мягко говорить, необычно. И привлекло много лишнего внимания.

– Вы о чем?

– О нападении на тебя и других Игроков. Как, ты говоришь, звали того нехорошего человека?

– Я не говорил.

– Ну так поделись.

Пожал плечами. Не секрет Полишинеля. Тем более я все равно толком ничего не понимал. Назвал имя, и Магистр заинтересовался:

– Темнейший? Это может помочь. Значит, мы и правда ищем Странствующего Бога.

– Вы? Ищете?

– Ну конечно! Нам бы очень не хотелось, чтобы такая способность оказалась в руках у могущественного Игрока, не обремененного моральными устоями. Вероятность, что ты придешь сюда, была очень большая. Нам лишь осталось сделать так, чтобы ты смог дойти. Поэтому мы и начали под руководством стражи искать того маньяка.

– И как успехи?

– Никак. Словно в воду канул. Вроде был, я до сих пор улавливаю эманации в местах его присутствия, но ни следа, куда он мог деться. Чушь какая-то, в общем.

– И что теперь?

– Отправлю всю информацию Гроссмейстеру. – Оливерио достал телефон, и я заметил мелькнувший значок «Телеграма». Серьезно? Через «Телегу» такие сообщения? – Он решит, как поступить дальше. Но, зная его, думаю, мы останемся здесь на неопределенный срок. Так сказать, чтобы проследить развитие ситуации.

– А я?

– Я не знаю, можешь выпить чего в Синдикате. Слышал, там завезли эль из Ногла. Можешь домой отправиться. Дело твое.

– То есть я могу идти?

– Неужели ты думаешь, что не сдержу свое слово? Тем более после клятвы, – дожидаться ответа он не стал. – Юло, проводи гостя. И, Сергей, если узнаешь что-нибудь важное или нужна будет защита – двери Видящих всегда открыты для тебя.

Аббас поднялся на ноги и неторопливо пошел к выходу. Двигался Игрок интересно: конечности были вывернуты чуть вперед, поэтому казалось, что при ходьбе он слегка подпрыгивает. Юло оглянулся на меня. Пришлось вставать.

– До свиданья, – вспомнил я, что мама учила единственного сына быть вежливым.

– Надеюсь, до скорого, Сергей, – кивнул мне Магистр.

Мы вышли в коридор, прошли до лестницы и спустились вниз. У входной двери было некоторое оживление. Несколько Стражей общались с Артаном, тем самым Мастером со светящимся клинком. Точнее, пытались пройти внутрь, а он не пускал. Рядом с Мастером на небольшом трюмо сидел парень с дважды сломанным носом. Он не корчился от боли – видимо, его уже успели подлечить, – но взгляд явственно говорил, что друзьями мы точно не станем.

– Юло? – спросил Артан.

Аббас сделал несколько пассов руками и показал на меня, а потом на улицу. Блин, да он немой!

– Все в порядке, – объяснил Мастер Стражам, – небольшое недоразумение. Это наш гость и друг. Просто несколько экстравагантный. Любит привлекать внимание, вот и проник через крышу.

Уж чего, а внимания я точно не хотел. Оттого и спорить сейчас не стал. Лучше тихонько выскользнуть и убраться подальше. Я кивнул Видящим и протиснулся между Стражами. Вышел на центральную площадь и едва удержался, чтобы не пуститься бегом. Поднял голову – Яна не видно. Ладно, подожду их здесь. Точнее, в Синдикате – совмещу приятное с полезным.

В заведении было совсем мало народа. В основном люди, лишь один архалус сидел у выхода. Ну, еще девушка со знакомым прозвищем Рисовальщица откинулась на стуле в углу и чиркала что-то в огромном, формата А3, альбоме. Я прошел в крохотную комнатку, выудил два листка с поручениями и протянул их оранжевокожему. Но прежде чем он отсыпал полагающиеся мне 60 грамм, прочитал всплывшее сообщение:

Вы выполнили три поручения. Получено звание Курьер Синдиката. Теперь вам доступны задания в соседних мирах.

Добавлена новая метка здания Синдиката в ближайшем городе. Для просмотра нужно умение Картографии.

– Пыль брать будешь или продолжишь стоять с раскрытым ртом? – поинтересовался клерк.

Я сгреб шестьдесят грамм, даже не обрадовавшись своему нечаянному богатству. Больше сотни накапало, теперь можно, наверное, чего любопытного купить, включая заклинания и умения. Но самое важное сейчас – поручения в соседних мирах. Они интересовали больше всего.

На негнущихся ногах я вышел обратно, в главный зал Синдиката, и подошел к доске. Действительно, помимо обычных листков появились другие – такие же по размеру, но написанные на оранжевой бумаге.

Бехолдер.

Поручение от правителя города Брем.

Вменяется: убийство двух десятков обывателей и Игроков.

Вердикт: смерть.

Доказательство: глаз.

Местоположение: северо-запад от города Брем, Поющая Пещера.

Цена: 900 гр.

Пятиголовая гидра.

Поручение от командующего пятым легионом Фиролла Сабнака.

Доказательство: одна из голов.

Местоположение: две лиги к югу от Убетрайна.

Цена: 4 кг.

Святая война.

Поручение от командующего вторым легионом Элизия Архаила.

Задача: поступить в распоряжение Архаила для штурма Убетрайна.

Местоположение: лагерь близ Убетрайна.

Оставшееся время: 9 часов.

Цена: 500 гр. (выдается в случае удачного штурма).

Если первое поручение еще понятно – идешь и убиваешь бехолдера, – то во втором обвинения вообще не было. Чем им эта самая гидра не угодила? С последним тоже как-то мутно. Поступить в распоряжение какого-то Архаила для штурма города или крепости. Да ну нафиг. Еще захочет использовать как пушечное мясо. Судя по рассказам, Фиррол – это то, что у нас называют Адом, а Элизий – Раем. Вот и пусть воюют между собой. Я в их разборки не полезу. Мое внимание привлекло объявление снизу:

Письмо Вролу.

Поручение от исследователя Архелона.

Необходимо: Доставить письмо Вролу.

Местоположение: Восемьсот шагов по северной тропе Долины Безмолвия от Врат.

Оставшееся время: 1 час 08 минут.

Цена: 60 гр. Переход в Пургатор и обратно компенсируется.

Ограничение по уровню: до 10.

Вот это точно по мне. Обычная посылка. Взял там, принес сюда. Самое то, чтобы первый раз посетить мир. Беру.

Для выполнения поручения Письмо Вролу необходимы разъяснения. Требуется обратиться к Архелону.

И где этот Архелон? Я посмотрел вокруг и заметил того самого архалуса у выхода, что сейчас призывно махал мне рукой.

– Привет, – протянул он пятерню, когда я подошел.

– Архелон?

– Да, меня так называют. Я видел, ты сорвал листок. Послушай, мне надо доставить письмо моему другу, Вролу. Сам я этого сделать не могу, жду человека, с которым необходимо заключить сделку. А письмо надо отнести как можно быстрее. Сделаешь?

Выглядел он немного странно. Высокий, здоровенный, с красивыми сложенными крыльями. Но уж слишком суетливый. Все время размахивал руками, частил. Однако вытащил мешочек с пылью. Такой увесистый и тяжелый, что мой рот против воли наполнился слюной. Видимо, торговец.

– Прямо сейчас? Я просто хотел дождаться друзей.

– Если не доставить Вролу письмо сейчас, мы потеряем много денег. Он занят на раскопках. Ну что? – Он запустил руку в мешок и достал россыпь пыли. – Тридцать четыре грамма за переход. На обратную дорогу тебе даст Врол. Согласен? Делать ничего не потребуется. Лишь быстро добраться по тропе до моего друга. Хорошо, плачу не шестьдесят, а восемьдесят. Только сделать надо все как можно быстрее.

Не скажу, что я совсем не сомневался. Я не знал, что там, в этом Пургаторе. С другой стороны, если дело идет о раскопках, то там в любом случае есть много существ. И стража, которая может защитить. К тому же немаловажен был денежный вопрос – целых восемьдесят грамм. Прибавить сюда мои сто девяносто – получалось много больше двух тысяч баксов. Блин…

– Согласен. За час управлюсь?

– Конечно. Если увижу твоих друзей, скажу, чтобы тебя подождали. Как они выглядят?

Я описал только Яна. Вряд ли Лиций полезет в общину. Получил свои тридцать четыре грамма пыли за переход и стал вновь слушать наставления архалуса.

– Ты уже ходил между миров? Нет? – глаза Архелона заблестели, и он затараторил: – Тогда запоминай. Местечко называется Долина Безмолвия. Положишь пыль в чашу перед Вратарем и назовешь, куда хочешь отправиться. Громко и четко. После переместишься туда. Ноги в руки – и к Вролу. Отдаешь письмо, забираешь пыль на обратный путь и его ответ, возвращаешься к Вратам. Делаешь все то же самое, только теперь говоришь «Горечь».

– Горечь?

– Так называют это место, – развел руками архалус, мол, не от него зависит. – И возвращаешься ко мне. Отдаешь письмо, получаешь награду. Все запомнил?

Информации и правда было много, но я кивнул.

– Вот, держи, – Архелон протянул мне конверт, запечатанный сургучом. И замахал руками: – Все, иди, иди.

Делать было нечего. Я выбрался наружу и помчался к обители Вратаря. Вбежал, чуть запыхавшись, подскочил к истукану и высыпал пыль в чашу.

– Прежде чем ты отправишься, я хочу тебя предупредить.

Я аж дернулся. А статуя-то говорящая!

– Тебя могут подстерегать разные опасности в мире, куда ты отправляешься. Ты все равно хочешь пойти дорогой Ищущего?

Вопрос какой-то странный, но я на всякий случай кивнул.

– При переходе в другой мир вещи, созданные обывателями, развеются. Ты можешь оставить их здесь, а потом забрать.

Точно. Достал телефон, деньги, ключи и положил рядом с Вратарем. Все, теперь готов.

– Куда ты хочешь отправиться?

– В Долину Безмолвия.

– Подойди и дотронься до Врат.

Так, если я не ошибаюсь, Врата – это тот самый рунный камень в центре площадки. Я приблизился и легонько коснулся его. Исполин отставил меч в левой руке и вытянул правую, сжав ее в кулак. Часть пыли из чаши поднялась, словно подхваченная волшебным ветром. Она искрилась, переливалась красками, даже излучала тепло. Постепенно пыль собралась возле десницы Вратаря, и тогда он дотронулся до камня.

Меня словно в грудь ударило. Все произошло быстро, практически молниеносно. Вот я был в пусть и плохом, но освещенном помещении, а теперь оказался почти в полной темноте. Прохладный ветер трепал плащ, а босые ноги почти сразу начали мерзнуть. Босые? Твою ж… Ботинки были обычными, ральфрингеровскими. А проще говоря, обывательскими. Вот и развеялись. Весело мне будет бежать.

Только куда, кстати? Я обернулся, чтобы спросить местного Вратаря, раз уж они такие разговорчивые, и напрягся. Его не было. Круг есть, камень внутри него тоже. А вот самый главный персонаж отсутствует. И чаша не просто перевернута, а разбита.

Что-то мне совсем это не нравится. Я сделал пару шагов в сторону в поисках северной тропы. Наткнулся на несколько булыжников. Даже приободрился. Я прошел метров десять, и оказалось, что дорога исчезла так же внезапно, как появилась.

Вдобавок где-то далеко впереди, в непроглядной тьме, раздался противный скрежет. Словно великан точил гигантские ножи алмазным кругом. Мать моя, куда же я попал?

Глава 17

У человеческого организма существуют функциональные резервы, которые активизируются при неблагоприятных факторах. Известны случаи, когда хрупкая женщина приподнимала легковую машину, чтобы вытащить пострадавших детей. Человек со сломанным позвоночником, игнорируя боль, добредал до госпиталя. Глупый Игрок, оказавшийся черт знает где, собрал свою волю в кулак и пытался выжить.

Последний – это, конечно же, я. Вокруг тьма (Свет кастануть не рискнул, чтобы не привлекать внимания). Под ногами холодная черная земля. В небе огромная алая луна. Хотя… не только она. Не знаю, что с этим миром, но здесь было два спутника – один красный, другой синий. Последний оказался меньше, да и заметил я его вообще случайно. Блин, не о том думаю. Как отсюда выбираться?

Насчет безмолвия не скажу – рядом что-то рокотало, – но место и правда оказалось зажатым между двух гор каменистой долиной. Она шла вниз, куда, по-видимому, мне и надо было двигаться в поисках Врола. Если он вообще существовал. По поводу последнего у меня появились большие сомнения.

Между тем, звук все нарастал. Я огляделся и увидел небольшой валун, едва достававший мне до пояса, и спрятался за ним. И весьма вовремя. На портальную площадку вкатилось существо, похожее на богомола. Вытянутое худое тело, множество ног, вертлявая голова и кинжально острые передние лапы. Именно ими он и скреб друг об друга.

Фамулус

???

Судя по немногочисленным знакам вопроса, тварь не топовая. Но мне со своей зубочисткой к ней не подобраться. И откат не поможет. Я посмотрел: о, девятнадцать очков заряда. Все равно не легче.

Между тем фамулус повернул голову ко мне – именно ко мне! – позыркал своими фасеточными глазами и заскреб лапами сильнее. Мамочки, он меня чувствует, что ли? Руки против воли затряслись, а ноги подкосились. Сейчас бы бежать, да конечности словно чужие.

Прервала вечернюю трапезу богомола яркая вспышка Врат. Точнее, полыхнул камень, извергая на площадку девушку. Знакомую мне… Рисовальщицу. Та вытянула альбом, что вечно носила перед собой, запустила… натурально запустила в него руку и вытащила на свет черный блестящий пистолет. Страница при этом сморщилась, съежилась, как если бы ее подожгли, и развеялась пеплом вокруг. А вот пистолет так и остался в руке.

Бах-бах-бах-бах… Мне заложило уши, и все выстрелы слились в протяжные и тягучие удары по мозгам. Фамулус заверещал, бешено и быстро шевеля жвалами, и рванул прочь, в темноту. Все произошло в какие-то секунды, я даже с мыслями собраться не успел. А Рисовальщица уже раскладывала на земле длинный склеенный лист, на котором было что-то изображено.

Я подошел ближе и понял, что это нарисованное копье. Изображенное с такой точностью, какой позавидовали бы заядлые заклепочники. Девушка коснулась бумаги, и ее рука «утонула», превратившись в нарисованную. В следующее мгновение она выдернула конечность обратно. Только теперь в ней оказалось копье. То самое. Бумага тут же съежилась, потемнела и разлетелась.

– Держи, – сказала она раздраженно, – вдруг другие фамулусы придут.

Я неуверенно взял копье в руки.

– А что с ним делать?

– Выставишь перед собой и постараешься, чтобы тебя не убили, – она быстро пролистывала альбом, остановившись на нужной странице. Однако больше ничего «вытаскивать» не стала. Просто вытянула руки, альбом исчез, зато в правой появился меч, а в левой – короткий посох.

– За мной иди, и у тебя есть шанс пережить эту Красную луну. Тут оставаться нельзя.

– Что за Красная луна?

Вместо ответа девушка мимоходом указала наверх:

– Что видишь?

– Луну… Красную.

– Еще вопросы?

– Почему ее надо пережить?

– Да потому что! Даже последний ребенок Пургатора знает, что нельзя шастать по Диким Землям, когда в силе Красная луна. Когда все твари становятся сильнее. Наше время – луна Синяя. Запомни. Пригодится, если выживешь.

– Получается, ты вроде как приглядываешь за новичками? Смотришь, чтобы с ними ничего не случилось?

Мой ответ довольно сильно развеселил девушку. Она даже остановилась и обернулась, улыбаясь:

– Ага, потом догоняю и еще раз смотрю. Охотник заплатил, чтобы я довела тебя до ближайшего города и вернула обратно. Хорошо заплатил. Ты его сын, что ли?

Охотник? А он-то откуда узнал, причем так скоро?

– Он был один?

– Нет, с каким-то парнем. Худым, невысоким.

Блин, Ян! Вот он куда пропал. Подумал, что со мной все плохо, и вернулся к Лицию. А тот уже позвонил Охотнику, как я и просил. Однако быстро же примчался сосед! Когда я набираю, он обычно трубку не берет. В любом случае, я был искренне ему благодарен. Потому что не явись эта девушка, сейчас бы изучал фамулуса изнутри.

– Рисовальщица…

Девушка резко обернулась и пристально посмотрела мне в глаза. От этого стало как-то не по себе.

– Меня так никто не называет. Лучше Рис.

– Как крупа? – пошутил я, но сразу же замолчал, не разглядев в глазах ни капли иронии. Не умеешь в юмор, и не надо. – Ладно, Рис так Рис. Так куда мы идем?

– Туда, – указала девушка вперед.

– Хорошо, значит, туда, – согласился я.

А сам тем временем стал разглядывать внезапно приобретенную колющую палку.

Копия копья Илитийских торговцев.

Призванное оружие.

Время до развеивания: 1 час 59 минут 12 секунд.

Повертел, невысоко подкинул, потрогал наконечник. Острый. Таким можно даже ногти стричь враждебно настроенным Игрокам. Хорошая копия, одним словом. Китайцам и не снилось.

– А автомат ты можешь нарисовать?

Рис снисходительно взглянула на меня, вроде даже как сначала разозлилась, однако потом усмехнулась сама себе и ответила:

– Ничего ты не понимаешь. Нарисовать можно хоть расщепитель из центральных миров. Только толку с него не будет.

– Это еще почему?

– Чтобы призвать какую-нибудь вещь, по-настоящему призвать, надо знать, как она устроена. На пистолет я потратила почти месяц. Затвор, возвратная и боевая пружины, курок, ударник… В общем, надо прорисовывать все детали. Потом уже сверху прохожу другим цветом. Понимаешь?

Ого, как все сложно! Я теперь по-иному взглянул на свое копье. Небольшие зазубрины на дереве, царапины на наконечнике, словно его и действительно затачивали. Не знаешь – так подумаешь, что оно настоящее, а не призванное.

– Если нарисовать что-то, придерживаясь только внешнего вида, то получится лишь муляж.

– Это твое основное направление? Ну, «рисовальщица».

– Запомни, у Игроков такое не спрашивают. Либо по лицу получишь, либо еще чего хуже. Захотят – сами скажут. Хотя такое редкость.

– Почему?

– Простота хуже воровства, – закатила глаза Рис. – Да потому что любопытные болтуны долго не живут. Игра – самое плохое место для дружбы. Тут либо выживаешь один, либо вступаешь в Орден. Но и в последнем случае никто не гарантирует твоей безопасности. Начнешь вредить или попросту мешать… – она провела большим пальцем себе по горлу. – Особо наивные, как ты, умирают сразу.

– Чего это я наивный?

– Потому что схватил поручение непонятно от кого, хотя в нем черным по белому написано, что оно для лохов. Ограничение до десятого уровня, – она хмыкнула. – Подобное написал тот, кто не хочет, чтобы делом занимался сильный Игрок.

– Почему?

– Дикие земли опасны только для неопытного Ищущего. Конечно, твари тут встречаются разные. Взять того же Доминанта. Но если знаешь, как себя вести, то без проблем дойдешь до ближайшего города. Живым, – добавила она, взглянув на меня, – а таких, как ты, думаю, потрошат рахнаиды.

– Это та тварь? Я прочитал, что она фамулус.

– Правильно. Все эти твари называются рахнаидами. Но подразделяются на фамулусов – прислужников по-другому, – Доминантов и Родительницу. Доминант – личный телохранитель Родительницы. Его выбирают из самого крупного рахнаида, после чего сама Родительница кормит его своим молоком. Ну или что там у этих насекомых. Со временем Доминант обрастает толстым панцирем-броней.

– Надеюсь, мы с ним не встретимся.

– Вряд ли. Обычно он не отходит от Родительницы. Только если колонии угрожает опасность. Погоди…

Рис остановилась, вглядываясь в непроглядную тьму. Мы уже спустились с высокой портальной площадки, где располагались Врата. Судя по свежему ветру, горы здесь оказались не такими внушительными. Интересно, что там дальше, равнина?

– Может, подсветить? У меня и заклинание есть.

Рис недоверчиво взглянула, а потом утвердительно кивнула:

– Давай. Вон туда.

От яркого света заслезились глаза. Даже пришлось укрыться рукавом. Понадобилось несколько секунд, чтобы привыкнуть и заодно рассмотреть окрестности. Дорога не дорога, но нечто вроде тропы. Каменистой (хотя это мои ноги и без визуальной составляющей давно почувствовали), узкой. Вдоль нее лежали валуны и куски гигантских каменных глыб. Видимо, они когда-то были частью гор, но по какой-то причине упали сюда. На один из таких и указывала Рис.

Я сначала не понял, что там интересного. Пока не увидел край перепончатого крыла, торчащего из-за укрытия. За валуном явно кто-то был.

Наконечник посоха в виде шара неестественно накалился, словно его часок подержали в кузне. А сама девушка сделала два шага вперед:

– Выходи, кабирид! Я вижу тебя.

Перепончатое крыло дрогнуло, спрятавшись, но через несколько секунд к нам неуверенно выбрался он. Могучий, явно выше двух метров, с красной, словно ошпаренной, кожей. На лбу небольшие рога, за спиной огромные крылья. Только если у архалусов они были птичьи, то кабириды явно согрешили с летучими мышами. До колен незнакомец оказался вполне человеком, а вот после скорее козлом. По крайней мере, его копыта меня сильно завораживали.

– Кто ты?

– Вр… Вринт. Меня зовут Вринт.

Вринт,???

???

???

Лжец

???

???

Так, если рядом с именем вопросительные знаки, значит, его зовут по-другому. А этим именем он представляется. И еще меня очень напрягла характеристика Лжец.

– Мне кажется, он нас обманывает, – поделился я своими подозрениями с Рис.

– Ясно дело, врет, – громко ответила она. – Верно, Врол?

Кабирид выпучил глаза, как если бы его обвинили в людоедстве. Хотя, кто знает, может, у них это в норме. А вот потом наш новый знакомый сделал резкий пас рукой, и по моим глазам будто ножом полоснули.

– Ааа!!!

Шум осыпающихся рядом камней, нечеловеческий рык, треск. И снова тишина. Лишь небольшая ладонь нежно легла на плечо.

– Я что, ослеп?

– Подожди немного.

И действительно, постепенно зрение стало восстанавливаться. Сначала сквозь тьму проступили смутные очертания окружающего мира. Потом они стали явственнее. И, наконец, в мир вернулись все краски.

– Что это было?

– Ослепление. Не понял, что ли? Редкая штука, конечно, даже жаль, что не убила.

– А где он?

– Улетел. И даже вернуться не обещал. Плохие карлсоны эти кабириды.

– А почему ты не ослепла?

– Ослепла. Просто восстановилась быстро. У меня Стойкость на хорошем уровне со всеми вытекающими умениями.

Про них, конечно, она рассказывать не стала. Ибо Игроки таким не делятся. Ну и ладно, больно надо. Кстати, оказывается, я упал. Точнее, сел на задницу. Пришлось подниматься.

– Интересно, конечно: архалус снюхался с кабиридом. Кому скажешь – не поверят.

– Не совсем понял. Точнее, совсем не понял.

– Архалус, что отправил тебя с письмом, – если не друг, то явно компаньон этого Вринта-Врола. Где твое письмо? Открой его.

Я достал запечатанный сургучом пергамент. Неуверенно повертел в руках. Все-таки корреспонденция. Рис вырвала его из рук, сорвала печать и показала девственно чистый лист. После чего выбросила его.

– Что и требовалось доказать. Письмо – лишь приманка. Белокрылый поставляет неокрепших Игроков, которые жизни не видели, суля им неплохие для новичков деньги. Здесь их, скорее всего, встречали рахнаиды. Потрошили, съедали.

– Ну и в чем заработок архалуса и этого, как ты его назвала, кабирида?

– Все очень просто. Твари убивали Игроков, а все выпавшее с них через какое-то время подбирал рогатый. Не скажу, что большие деньги, но пару килограмм за несколько дней собрать можно. К тому же какой-никакой, а лут тоже будет. Потом, скорее всего, они исчезают, какое-то время залегают на дне и появляются на новом месте. Надо сообщить в ближайшем городе. Думаю, там и сами гадают, чего у них в последнее время стало появляться много Ищущих.

Я только успевал глазами хлопнуть. Ничего себе схема. Вот и верь после этого ангелам, то есть архалусам. Однако картина вырисовывалась и правда безрадостная. Хорошо воспитанный мальчик начал смотреть через розовые очки на новый мир со своей колокольни. Думал, здесь слабому подадут руку, оступившемуся помогут подняться. Однако все гораздо циничнее и проще.

Есть вариант заработать на смерти Игрока – значит, этим обязательно кто-то воспользуется. Появляется возможность отобрать заклинание или умение враждебным действием – это сделают. Видимо, мое эмоциональное потрясение было написано на лице, потому что Рис сказала:

– В Игре не все так однозначно. Это в книжках ангелы добрые, а чудовища злые. Но ты еще встретишь и архалусов с такой темной кармой, которая и кабиридам не снилась. И отступников из аббасов, предавших свой народ. И джиннов, торгующих с ифритами. Просто здесь нет черного и белого. В привычном тебе понимании. О, наконец-то рассвет!

Солнца или какого-то местного светила не было видно. Но со стороны одной из гор и правда посветлело. Сумрак постепенно уходил, забирая с собой остатки тревоги. Красная луна стала тусклее, теперь не нависая мрачно над головами. Впереди открылась взору сухая, покрытая редкой растительностью долина, куда и направлялась Рис.

– К полудню дойдем до Вирхорта. Мелкий городок, даже не городок, разросшаяся крепость. Дыра жуткая, но там есть Врата и Вратарь, – объясняла она мне, – да и наместник-кабирид лоялен к таким как мы. Главное, с правителем общины не пересекаться.

– Правитель – в смысле сахем?

– Ну, можно и так сказать. Тут не Отстойник, здесь все по-другому. Пургатору «посчастливилось» оказаться между Элизием и Фирролом, вечно воюющими мирами.

– Между молотом и наковальней.

– Ага, именно так. Прямого пути из одного мира в другой нет. Только через Пургатор. Вот легионы и захватывают поочередно города. То одни, то другие. Ну, это те, что в важных стратегических точках. Есть еще полисы, почти на самом севере. Они далеки от общей войны и могут худо-бедно развиваться. Сами архалусы и кабириды, да и прочие Игроки, туда не ходят. Там напихают так, что больше не захочется.

– А этот самый Вирхорт – он сейчас чей?

– Интересный вопрос. В последний раз город был за архалусами. Но я здесь не появлялась недели две, с того самого времени, как Красная луна вошла в силу. Многое могло измениться. Но ты не бойся. Общины отдельно, а Вирхорт отдельно. Дела поселения нас не касаются. Почти.

– Рис… – я замялся, – а ты можешь мне нарисовать обувь?

Девушка заливисто рассмеялась:

– Наспех если только сабо. Деревянные такие, как у папы Карло были. Хочешь?

Деревянная обувка? Я посмотрел на свои пыльные ноги. Нет уж, спасибо. Придется и дальше бороться с плоскостопием народными методами.

– Тихо, – замерла Рис.

Я хотел заметить, что и так не болтал, однако послушался. Выглядела девушка тревожно, и с каждой новой секундой ее лицо становилось все озабоченнее. Она повернулась к долине, из которой мы вышли, и глаза чуть ли не вылезли из орбит.

– Что там?

– Жопа. Я бы сказала больше, бл….ая еб. ая х…я, – ответила девушка, после чего грязно выругалась.

Вот уж чего-чего, а этого от нее не ожидал. Даже опешил. Всю дорогу такая культурная, воспитанная. Что там могло произойти?

Начал всматриваться в мельтешащее пятно, быстро приближающееся к нам. А потом пришел звук. Знакомый, заставляющий содрогнуться. Я даже захотел куда-нибудь вжаться и не выбираться оттуда, пока все не закончится. Скрежет острых передних лап друг о друга рождал в моей душе панику. И лишь присутствие рядом Рис не позволяло бросить все и пуститься наутек. Чертовы рахнаиды!

– Ты отвлечешь на себя фамулосов. Их вроде всего двое. Просто выставь перед собой копье и не дай подойти близко. Понял?

Я быстро закивал в ответ, не сводя взгляда с приближающихся тварей.

– Если получится, то бей сюда, – она схватила меня за голову, развернула и показала на свое горло. – Там одно из немногих уязвимых мест. Либо по лапам.

Я слушал ее, даже что-то запоминал. Бить по лапам или под голову. Все предельно просто. Все предельно… Все…

Мысли улетучивались быстрее, чем я успевал подумать. Потому что среди тройки рахнаидов явно выделялся лидер. Раза в полтора крупнее своих собратьев, с толстыми хитиновыми боками, крепкими лапами с кинжальными волосками на них и мощной темной головой. Огромные булыжники скакали невесомым мусором у него под конечностями. Здоровяк не бежал, а точно плыл по долине впереди сородичей. Длинные жвала бешено хватали воздух, словно предвкушая скорую добычу. А фасетчатые глаза отражали восходящее солнце.

– Это что за нафиг? – тихо спросил я.

– Доминант, – ответила Рис и взмахнула посохом.

Глава 18

Бытует мнение, что перед смертью вся жизнь человека проносится в виде фильма секунд за пять. То ли жизнь у меня была так себе, то ли попросту не заслужил, однако вместо полнометражной кинокартины я увидел лишь скриншот лаптинского хвороста на кухонном столе. Неужели не есть его мне больше?

Со всеми этими размышлениями я прозевал момент, когда Рис преобразилась. Вот стояла в самой обычной одежде – свитер, штаны, кожаные стоптанные ботинки – и раз… Уже облачена в доспехи. Причем странные. Наплечники, наколенники и нагрудник из какого-то необычного темного металла. А в остальном же – самая что ни на есть легкая кожаная броня.

Получается, можно таскать в своем мешке полный комплект доспехов. Логично. Там они ограничены лишь весом, который ты можешь поднять, но на действительность никак не влияют. Вот и ходишь налегке до первой опасности. А потом раз – и ты уже рыцарь в сияющих доспехах. Лишь коня не хватает.

Посох Рис накалился так, что смотреть на него стало больно. Когда Доминант был уже совсем близко, он вспыхнул последний раз и разродился струей пламени. Забавно, но огонь значительно охладил пыл рахнаида. Лидер грохнулся на землю, подобрав лапы под себя.

Одновременно с этим девушка боком отходила в сторону, к камням, оставляя меня одного. И те два фамулуса, что значительно отстали, теперь неслись на стоявшего в нерешительности человечка. Ладно, пора действительно брать себя руки. Как там Рис говорила – копье перед собой. Сделано. Теперь что?

Вопреки ожиданиям, рядовые рахнаиды не налетели на меня кавалерийским наскоком. Видимо, такое оружие, как копье, было им хорошо знакомо. Они даже проявили нечто вроде тактики. Пока один отвлекал меня псевдонападениями, другой стал медленно обходить. Нет, голуби мои сизые, так не пойдет.

Даже не заметил, что руки перестали трястись. Я уверенно стоял босыми ногами на каменистой почве, чуть согнув колени. Так учил меня Охотник. Правда, он не говорил, как вести себя с насекомыми-переростками. Придется импровизировать.

Не дожидаясь, пока второй рахнаид обойдет меня, я сам пошел в атаку. Не знаю, правда, можно ли это так называть. Просто сделал небольшой шажочек вперед, ткнув копьем в морду перед собой. Несильно, чтобы не раскрыться. Рахнаид чуть подался назад, даже не думая защищаться. Оно и понятно: пока мы тут танцуем, второй заходит за спину. Однако он не знал всего обо мне.

То самое уязвимое место, про которое сказала Рис, напоминало чуть вытянутый, отвисший мешок. И действительно не было защищено хитином. Я искоса поглядел на количество зарядов – восстановились полностью. Значит, пора. Буду медлить – они вдвоем разорвут меня на части. Я сделал обманный выпад, после чего ткнул копьем что было сил. Рахнаид не вскинул лапы, лишь мотнул головой. Тут же сзади набросился второй.

Шаг вперед, обманный выпад, удар. Но не туда, где была голова. А в сторону, в пустоту. Где она как раз вдруг и оказалась. Раздался противный звук, словно разрезали курдюк, и по копью потекла противная зеленая жижа.

Навык Древкового оружия повышен до первого уровня.

Навык Бездоспешного боя повышен до первого уровня.

Я закричал, каким-то внутренним чувством поняв, что произошло. Развернулся и выставил перед окровавленной лапой рахнаида копье. Зараза, по руке прошелся. Ткнул в него наконечником, но тварь легко увернулась. Рана ныла. В любом другом случае я бы упал. Схватился за руку, стал звать на помощь. Но тут это бесполезно. Скорая не приедет. Надо заслужить свое право на жизнь.

И рахнаид решил не тянуть с этим. Может, смерть собрата на него так повлияла, а может, вкус моей крови, но тот словно обезумел. Он сам полез вперед, не сильно заботясь о сохранности. И почти смял меня нахрапом, если бы я не вспомнил слова Рис. После двух неудачных попыток пробить корпус я ударил по ближайшей лапе. И весьма неплохо.

Навык Древкового оружия повышен до второго уровня.

Больше он меня не ранил. Однако уровень бодрости из-за вальсирования с насекомым был ниже двадцати процентов. Вот сейчас силы закончатся, и меня можно будет брать голыми лапами. И, судя по всему, рахнаид не только не устал, а скорее лишь разогрелся. Надо было что-то делать, и делать срочно.

Я вытянул левую руку и применил Свет. Понятно, что на эффект ослепления, какой продемонстрировал недавно кабирид, не рассчитывал. Рис говорила, что подобное заклинание редкое. Мой замысел был прост – вокруг сумерки. Солнце только-только начало всходить. И то из-за горы его почти не видно. И рахнаид как минимум может быть ошеломлен. Кому понравится, когда из темной комнаты тебя выводят на залитую светом площадку. Секунды две-три мне обеспечены.

Оказалось, моя голова не только для того, чтобы кушать. Работает иногда в критических условиях. Насекомое застыло, вытянув передние лапы, а я ударил копьем. Было тяжело. Правая рука почти отнялась, пока я поднимал оружие. Считал, что из-за подвижной работы нахожусь в хорошей физической форме. Как оказалось – хрен с маслом.

Брызнула мерзкая жижа, и рахнаид рухнул. Чуть меня, кстати, не задавил. Однако обошлось.

Навык Древкового оружия повышен до третьего уровня.

Я оглянулся в поисках Рис. И по телу пробежала дрожь. Ей приходилось несладко. Доминант не просто так заслужил свое прозвище. Он пер как танк, останавливаемый редкими всполохами посоха. Тот теперь не изрыгал пламя, а лишь изредка плевался огнем.

Сама Рис танцевала, потому что боем я бы это не назвал. Она перемещалась с такой ловкостью, что невольно брала зависть. Шаг, поворот, уклонение, удар, резкий рывок вперед, снова удар. Однако складывалось все явно не в пользу девушки. Оказывается, меч не мог пробить не только корпус, но не причинял вреда даже лапам. Да, после каждого выпада Доминант издавал какие-то кричащие звуки, от которых кровь стыла в жилах. Но удары Рис доставляли ему лишь психологический дискомфорт.

К тому же он пару раз явно попал – на доспехах девушки виднелась кровь. Да и при каждом резком движении в воздухе с нее слетала юшка. В таком темпе Рис долго не протянет. Если только у нее не пять литров крови, а пятнадцать.

Вопреки всему, я не бросился сломя голову на помощь. Во-первых, Бодрость почти на нуле. Прибегу сейчас туда полудохлый и только пять минут буду пытаться отдышаться. Во-вторых, надо присмотреться, как действует Доминант, найти его слабые места. В-третьих, мамочка, как же страшно! Никогда бы не подумал, что буду ходить в садик, школу, закончу институт, найду работу – и ничего из этого мне не пригодится. Потому что придется драться с этим монстром. Ну, и как мне сейчас поможет дискретная математика, царица наук, чтоб ее?

Доминант меж тем напирал. Действовал он однообразно. Когда атаковала Рис, попросту прижимался к земле. А после начинал щелкать своими острыми передними лапами, пытаясь ухватить противницу. Выход был только один – попробовать сделать с ним то, что не получилось у его подопечных. Окружить и дергать с двух сторон. До нужного эффекта.

Хотя на деле все оказалось гораздо прозаичнее. Мое появление тварь попросту не заметила. Я ткнул несколько раз ей в хитиновую задницу, зарядил под брюхо и прошелся по лапам. И только благодаря последней манипуляции Доминант обратил внимание на мою скромную персону. Полубоком развернулся, оглядел и пнул. Натурально так лягнул лапой.

Навык Бездоспешного боя повышен до второго уровня.

Сообщение я прочитал уже на спине, метрах в шести от Доминанта. И тот не повернулся добить меня. Даже как-то обидно. Кряхтя, я поднялся на ноги, подобрал копье и шатающейся походкой направился к твари. Ничего, щас мы тебя…

Опять ударил по лапе и вновь получил в грудь. Зато уже в полете успел откатиться.

Пришлось не просто шагнуть в сторону, а буквально отпрыгнуть. Из-за этого на мгновение потерял равновесие. Даже подумал, что зря очки заряда потратил. Но тут лапа выпрямилась полностью, и я понял: времени предостаточно. Размахнулся, вложив всю ярость в удар, и ткнул Доминанту в конечность.

Навык Древкового оружия повышен до четвертого уровня.

Вот только тварь моих успехов не оценила. Дернулась, повернулась больше и ударила другой лапой. Теперь я отдыхал гораздо дольше. Хорошо приложился головой при падении. Вдобавок заметил, что после непрофессиональной левитации на треть снизилось количество здоровья. А может, еще и рана вносила свои коррективы. Теперь весь рукав стал мокрым, тяжелым.

Это меня еще спасло, что острые конечности были обращены к моей спутнице. Иначе кранты. Надо продолжать, надо… С упорством, достойным лучшего применения, я встал на ноги и поднял копье. Делать нечего, если эта тварь замочит Рис, то я ему буду на один зубок. Девушка, кстати, оживилась. Мельком посматривала на меня, открывала рот.

– Чего?! – крикнул я, не понимая, что…

– Нож! Лунная сталь!

Она что, издевается? Я с таким длинным копьем еле-еле подбираюсь, а тут нож. Эта тварь же меня схарчит как нечего делать. С другой стороны, положение действительно аховое. Если не переломить ход боя, то он переломит нас. Бросил копье на землю и стал подступать к твари.

Навык Скрытности повышен до третьего уровня.

Помогло еще то, что Доминант и правда не воспринимал меня как угрозу. Это было недалеко от истины. Я подкрался почти вплотную, разглядывая ужасающие лапы. Каждая толщиной с две моих ноги. Чуть подрагивают, распределяя вес тела при движении. И что делать? У меня клинок короче, чем его конечность. Но, судя по умоляющим глазам Рис, надо что-то срочно предпринять. Эх, ладно, огребу сейчас, как всегда. Размахнулся – и… Нож прошел сквозь заднюю лапу Доминанта, словно вместо нее было подтаявшее масло. Это как вообще? Это что вообще?

Навык Коротких клинков повышен до девятого уровня.

Чудовищный визг разорвал сон утренней долины. Под ноги хлынула противная жижа, которая сразу же смешалась с моей рвотой. А потом что-то ударило меня сверху. И крик Рис: «Беги!» – потонул в гаснущем сознании.

Теперь я не зевал. Рубанул ножом и, не глядя на появившиеся строчки, рванул обратно. Спина похолодела от крика Доминанта. Шея одеревенела, а ноги стали словно чужими. Но остановиться сейчас было равносильно смерти. Бежать, бежать. Рана противно заныла, наливаясь свинцовой тяжестью, и стала тянуть к земле. Бежать. Язык прилип к небу, сухой и шершавый. Бе…

Я наступил босой ногой на острый камень и закричал. Брызнула кровь, и без того невысокое количество хитпоинтов снизилось еще на несколько пунктов. Земля вдруг стала такой близкой, и через мгновение я грохнулся. Пополз за улетевшим ножом, теряя драгоценные секунды, схватил его, развернулся, готовый встретить свою смерть.

Однако та не спешила. Скорее, напротив, улепетывала, смешно подволакивая серьезно раненную конечность. Куда-то в сторону гор. Доминант отступал!

Я поднялся, дрожа всем телом. Убрал нож в ножны. Неуверенно сделал шаг, потом второй. И, прихрамывая, направился к Рис. Девушка уже спрятала свои доспехи и теперь оказалась лишь в штанах и коротком льняном топе, без свитера. Это было сделано, чтобы не запачкать одежду и одновременно осмотреть рану. А та выглядела скверно. Рваная, глубокая, проходившая от бока к животу. Если честно, я испугался, что это конец.

Но Рис явно не торопилась умирать. С ее руки сорвался едва заметный синий дымок, упавший на живот. Лечилка, что ли? Девушка кастанула заклинание еще несколько раз. Рана не сказать чтобы затянулась полностью. Однако стала намного меньше и теперь не кровоточила, как прежде.

– Восстановление у меня на низком уровне, да и заклинание слабое, – объяснила она пересохшими губами, когда я уже подошел.

Присела, потянулась и из воздуха достала свой альбом. Нашла нужную страницу и вытащила наружу склянку с мутноватой бурой жидкостью. Вытянула зубами пробку и жадно присосалась губами.

– Здоровье восстанавливает? – догадался я.

– Ага. Пробовала зелье регенерации нарисовать, но там какие-то крупицы непонятные плавают. С цветом не угадала, не сработало. Иди сюда.

Она легонько коснулась рукой моего разорванного плаща, и с ее пальцев сорвалось то самое светло-синее заклинание. Моя отметка здоровья мигнула и остановилась, больше не снижаясь. Стянул одежду – так и есть, рана затянулась. Лишь легкий розоватый рубец напоминал о повреждении. Значит, меня подрезали не так серьезно, как ее.

– Теперь что?

– Сейчас, – Рисовальщица вновь полезла в альбом и достала самый обычный марлевый бинт. – Перевяжи меня. Надо дотянуть до Вирхорта. Там подлатают.

Помню, в универе на «Основах медицинских знаний» нас учили и уколы ставить, и искусственное дыхание делать, и перевязки. Теперь бы вспомнить все.

– А есть еще один бинт или вата?

Рис молча потянулась в альбом и достала полоску марли. Первый бинт я свернул в несколько слоев, приложил к ране. Девушка застонала, но даже глаза не закрыла, продолжая следить за моими манипуляциями. А я что? Ничего, обмотал тихонечко вокруг бинтом, оторвал зубами край и завязал на бантик.

Вы сделали первый шаг к обретению умения Целительство.

Вы помогли нейтрально настроенному Игроку.

+20 единиц Кармы. Текущий уровень +40. Вы тяготеете к Свету.

– Хорошо, теперь дотянем.

На Рисовальщице как-то сама собой появилась верхняя одежда. Не то чтобы я был такой извращенец, но ее фигурой невольно залюбовался.

– Подняться помоги, что ли, – вывела меня из раздумий девушка.

Я подал руку, она оперлась на нее и с легким стоном встала.

– Копье только заберу, – спохватился я, поковылял к месту ранения Доминанта, после чего вернулся. – А с рахнаидов лутать надо что?

Девушка не сразу поняла, но потом отрицательно замотала головой:

– Жвала можно. Но их долго срезать. А я кровью истекаю.

Кивнул, дело барское. Дал руку Рис, но та отстранилась. Достала альбом и вытащила из него дорожный посох. Я смотрю, ежик птица гордая… Ладно, шагай в одиночестве.

– Фуф, хорошо, что обошлось, – решил я завязать беседу.

– Третье… – сквозь зубы бросила Рис.

– Что «третье»?

– Это мое третье ранение за все время странствий. За все года. Даже в техногенных центральных мирах… – она замолчала на полуслове, гневно посмотрев на меня, – а чуть не умерла в Пургаторе. Потому что кое-кому пришло в голову погулять под Красной луной.

– Никто же не просил тебя лезть за мной. Могла отказаться.

– Жадность чуть не сгубила, – зло сказала она.

– Ага, фраера, – улыбнулся я.

С одной стороны, правда – ее никто не упрашивал. Она подписала договор, не посмотрев приписку мелким шрифтом. С другой – в ранении косвенно виноват я. Если бы не Рис, то, наверное, Сережка Дементьев уже кормил бы червей. Хотя более вероятно, что рахнаиды ничего им и не оставили бы. Однако, к моей радости, девушка не собиралась злиться вечно.

– Откуда у тебя лунная сталь?

– Друг подарил.

– У Охотника нет друзей, запомни. Не знаю, зачем он дал тебе такую редкую вещь, но явно неспроста.

– Прям-таки редкую?

– Видел, как я сражалась? Ни один удар меча не прошел. От заклинаний во время Красной луны защищает хитин. Вырабатывает что-то там. Ну, мне так говорили. Его пробить можно или лунной сталью, или мечом из орихалка. Но последнего не найдешь нигде. Да и лунные клинки – редкость. Я за свою жизнь видела только у одного мерзкого Ищущего. Эх, будь у нас парочка таких…

– То что?

– Не ушел бы Доминант. А там и Царицу можно найти.

– Зачем?

– Эх ты, – махнула Рис и секунды три помолчала, но все же продолжила: – До полного краснолуния осталось всего четыре дня. Значит, скоро Царица даст потомство. Это объясняет, почему Доминант погнался за нами. Во всем чувствует опасность, а я ранила одного из его разведчиков.

– А что с этой Царицы?

– Яйца. Каждое можно продать грамм за пятьдесят. А там их двести-триста…

Она замолчала, а у меня в голове прозвучал звук открывающегося кассового аппарата. Даже если по минималке, за двести яиц можно выручить десять килограммов пыли. Это же… это же…

– Так почему никто не охотится на них?

– Потому что жить хотят. Во время Красной луны соваться в пещеру Царицы при живом Доминанте… Нет уж.

– Но ведь он ранен!

– И все равно очень опасен. Для подобного нужен маг-целитель, маг-разрушитель, разведчик с умением следопыта, пара хороших бойцов с подходящим оружием. Морока, одним словом.

– Скажи, а волхв может же проходить как целитель?

– Ну, допустим. А к чему тебе это?

Я промолчал, обмозговывая самое денежное предприятие в Пургаторе. Видимо, Рис что-то поняла, потому что фыркнула:

– Даже не думай, если хочешь жить. Тебе не одолеть Доминанта. И команду не собрать. Просто знакомств таких нет. Тут все стараются держаться обособленно. Понимаешь?

Я кивнул, но про себя улыбнулся. Это мы еще посмотрим, что и как. Команда есть, просто еще не знает, что она команда. Надо лишь всех перезнакомить.

Оставшуюся часть пути мы прошли молча. Я искренне пожалел о своем решении насчет деревянных ботинок. Сейчас бы любые сгодились. Костяшки были сбиты в кровь, а правая стопа порезана о так некстати подвернувшийся камень. Поэтому вид городка-крепости на горе я встречал с энтузиазмом.

До тех пор, пока в небе не появилась крошечная точка. Она на некоторое время зависла, а потом ринулась к нам. Я разглядел могучие белые крылья, сверкающий на солнце закрытый шлем и блестящий нагрудник. Руки и ноги остались не защищены.

Девушка-архалус приземлилась в двадцати шагах от нас. Воплотила из пустоты огромный двуручный меч и выставила перед собой.

– Ни шагу дальше, темная!

Адресовалось это явно не мне. Потому что я светлый. Ну, или как там: «тяготею к Свету». Стоящая перед нами знала Рис. И это явно не было плюсом.

Глава 19

Умение правильно вести себя в сложной ситуации – наиболее ценное, чему может научиться человек. С этим не рождаются. Но данная опция приходит со временем и, что самое главное, – с опытом. Как я понял, Рис подобным умением явно обладала. Потому что повела себя очень уверенно:

– Не темнее тебя, Илия. Вы опять потеряли город?

– Проклятые кабириды свалились, как пепел от Черной горы, на голову. Легион Урфула напал на рассвете. Он притащил церберов. А ты же знаешь, каковы эти твари под Красной луной. Но ничего. Вифеил уже отправился за грифонами. Кстати о луне: чего это ты… – она посмотрела на меня, но все же добавила: – …вы шляетесь по долине?

Рис начала отвечать, и я не понял ни слова. Девушка защебетала подобно птице. А вот архалус слушала внимательно. И по мере повествования ее лицо приобретало разную эмоциональную окраску. Сначала надменное презрение, потом удивление, в конце же и вовсе недоверие.

Ваша известность повышена до 1.

Ваша репутация изменена на Безумец.

Ого, а это что еще такое? Пока девушки мило щебетали (а по-другому их разговор не назовешь), я залез в свой интерфейс. Путем манипуляций нашел строчки у себя в характеристиках.

Известность – влияет на узнавание персонажа в мирах. Необходима при управлении поселением и войсками.

Репутация – влияет (подсознательно) на расположение или, напротив, на отторжение Игроков. Ищущие с похожей репутацией могут быстрее договориться.

Все замечательно и круто, но с какого рожна я Безумец?

– Так это ты, значит, решил выполнить поручение в Диких землях во время Красной луны? – усмехнулась воительница.

Илия.

???

???

Паладин.

Тяготеет к Тьме.

???

???

– Просто не успел изучить вашу астрономию.

– И ты же ранил Доминанта?

Вообще-то еще и двух рахнаидов убил, на минуточку. Но я решил не выпячиваться.

– Ага, под горячую руку попался.

– Каким образом? – архалус буквально надвинулась на меня.

– Игроки о таком не говорят, – вспомнил я слова Рис.

Архалус взмахнула мечом, словно пушинкой, и клинок остановился в сантиметре от моей шеи.

– А если так?

Угрожать решила? Ну это мы еще посмотри, кто кого.

Меч я отбил копьем, глядя, как по инерции его уводит дальше. Сделал шаг вперед, но тут Илия оказалась проворнее. Она отпустила оружие и вломила мне локтем. Зараза!

Отбил меч, одновременно бросая копье. Чуть присел, выхватывая нож и пропуская удар сверху. Быстро выпрямился и приставил лезвие к горлу.

Ваша известность повышена до 2.

– Как? – глаза архалуса расширились от удивления.

– Мы вроде сошлись на том, что у каждого свои секреты.

– Ладно, человек, поигрались, и будет.

Сказано это было таким решительным тоном, что возражения не принимались. Я убрал нож, а архалус подобрала меч.

– У тебя всего несколько часов, Рис. Потом я не буду разбирать, кто в городе. Или убирайся или укройся в общине.

– Нам хватит и часа, – ответила моя спутница.

Клинок в руках Илии исчез, а сама она чуть присела и взмыла в воздух. Только теперь я заметил несколько высоко летающих фигур – сопровождающих.

– Они будут нападать на город?

– Конечно, ты же слышал. Сейчас ждут грифонов. Захватят город. Чуть попозже кабириды снова отобьют.

– А почему они воюют?

Мой вопрос ввел Рис в замешательство. Она подумала и пожала плечами:

– Да всегда воевали. У них «любовь» подревнее, чем у кошек и собак.

– Еще вопрос. Ты сказала, что она темнее тебя. И я это даже увидел. Разве так может быть?

– А почему нет? Архалус, который дал тебе поручение, ничему не научил?

– Он понятно. Но она же, как я понял, в войсках Элизия.

– Капитан второй роты пятого легиона, – кивнула Рис.

– Так как она может быть в ангельской армии с темной кармой?

– Я же говорила, тут не все так однозначно. Трудно быть командиром, отдавать порой жестокие приказы и оставаться белой и пушистой. Ей карма никак не мешает. Уж в Пургаторе точно. Скорее наоборот. Например, темные архалусы с помощью Маскировки часто устраивают диверсии в Фирроле. Равно как и светлые кабириды – в Элизии. Если ее срочно отзовут домой, то Илия довольно быстро поднимет карму. Это не трудно, скорее хлопотно.

Ага, грифона через дорогу переведет. Не думал, что тут так все извращено. С другой стороны, чего я хотел? Битва ангелов с демонами. Было бы странно, окажись все просто.

– Пойдем уже. Времени действительно немного осталось.

И два немощных Игрока отправились к горе. По пути случилась забавная вещь. Копье, на которое я опирался при ходьбе, исчезло. Точнее, развеялось, превратившись в едва заметный пепел. Понятно, время призыва закончилось.

Мы вышли на протоптанную дорогу, которая вела к городу. Теперь можно было разглядеть его высокие шпили. Местами те оказались целыми, местами разрушенными. Несколько простых хибар снаружи городской стены тлели. У ворот стояла пара демонов. Высоких, крылатых, уродливых, завораживающих. Они были похожи на Вринта-Врола, которого мы видели, как братья-близнецы. А может, я расист и для меня все демоны на одно лицо? В любом случае выглядели эти архаровцы впечатляюще. Огромные костяные наплечники с шипами, наколенники с черепами, кованые сапоги, внушительный нагрудник с изображением какого-то зверя. Видимо, последний говорил о принадлежности кабиридов к определенному легиону.

– Стойте, откуда вы? – спросил один из них.

???

Призыватель

???

???

– Из Отстойника. Прибыли два часа назад. А через час уберемся отсюда.

– Очень уж вы похожи на лазутчиков архалусов.

– Мы похожи на тех, кто скажет Урфулу, что его бездари не пропускают Игроков в общину.

– Проходите, – недовольно отозвался кабирид.

– Урфул – неплохой демон. В сравнении с остальными, конечно, – объяснила мне Рис. – Игроков никогда не притесняет. Понимает, что против него могут ополчиться многие. А их разборки с архалусами – это только их разборки.

Хм, не удивлюсь, если окажется, что этот Урфул еще и светлый. Как же тут у них все перемешалось! Я размышлял о превратностях судьбы, разглядывая город. Либо он самый малонаселенный, либо все ушли на войну. Частые патрули кабиридов и редкие горожане из оранжевокожих. Последние смотрели на нас с нескрываемой неприязнью.

– Немного тут народа.

– Все перги, что успели, скрылись в окрестных деревнях. Остались те, кому некуда идти. Или кто служит демонам. Война тут странная. Поборятся они за этот городишко месяцок, а потом бросят, перекинувшись на другой. Вот перги и вернутся.

– Перги – это местные?

– Да, но никто не говорит «пургаториане». Просто перги.

– Они прям как люди. Только оранжевые.

– Солнце тут такое, – указала рукой Рис на светило, – с виду как у нас. А на деле вон…

– Подожди, я только сейчас понял. Они понимают, что мы Игроки?

– Конечно, здесь же нет охранных столпов.

– Так, что еще за охранные столпы? – я даже на месте остановился.

– Они вроде как аккумулируют магическую энергию. В ряде миров столпы массово отводят глаза обывателям. Но в Пургаторе столпы давно разрушены. Издержки перманентной войны.

Чем дальше, тем интереснее. Я разглядывал этот застрявший в раннем Средневековье город. Многие из нас влажно мечтают, как они бы жили в эпоху рыцарства: прославляли короля, приводили придворных дам в восторг. Я шел босыми ногами по грязной мостовой, чувствовал едкий запах мочи, и единственное, что сейчас хотел больше всего, – вернуться домой.

– Туда, – потянула меня за собой Рис.

«Туда» оказалось горой. В прямом смысле этого слова. Дорога упиралась в небольшие ворота в скале и уходила вправо, к замку. Но Рис уверенно пошла вперед. Про то, что это и есть местная община, я догадался сразу – Игроки разных рас, немного домов, парочка корлов на входе. Те, кстати, радостно кивнули мне, как старому знакомому.

Свет сюда пробивался через отверстие в верхушке горы. Ее будто спилили огромным металлическим диском. Чудеса.

– Когда начинается заваруха, община просто закрывает ворота, и все. Они зачарованы, поэтому их не пробьешь. Да никто и не пытается. Я же говорю, кабириды с архалусами отдельно, Игроки отдельно. Пойдем, нам туда, – она указала на один из домиков.

Судя по прибитой вывеске с изображением колбы, здесь обитал алхимик. Дверь подалась тяжело, словно сопротивляясь нашему появлению. Да и внутри оказалось темно.

– Есть кто живой?

– С такими словами в склеп входят, а не в лавку, – послышалось во тьме.

Вместе со светом и шарканьем к нам вышел невысокий человечек. То ли карлик, то ли гном. Непонятно. Себе дорогу он освещал лампой. Только внутри нее находился не керосин, а некое крохотное существо с крылышками. Изредка оно билось о стекло и в это мгновение испускало еще больше света.

– Рис, – обрадовался он, – как тебя занесло в нашу дыру?

– Вот его благодари, – девушка осторожно села на стул возле стойки. – Тартр, мне нужна эссенция Заживления.

– Где ж я ее возьму, – развел руками хозяин. – Покажи, что там у тебя.

Рис вновь оказалась в топе. Бинты за время нашего похода пропитались кровью и теперь были грязно-алыми. Да, хреново ей, похоже.

– У-у-у… – протянул Тартр, осторожно разматывая бинты, – кто ж тебя так?

– Доминант. В Долине Безмолвия.

– Немудрено. Кто ж под такой луной там шляется? Ох как. Подмагичила себя, смотрю? Ну, не так все и страшно. Сейчас, есть у меня одна мазь… Брета! – его голос вдруг стал настолько противным и визгливым, что я вздрогнул. А потом передернулся еще раз, когда с такой же интонацией Тартру ответили из глубины магазина:

– Что???

– Принеси Элуфреву мазь!

– Она кончилась.

– И в кладовой?

Секундное замешательство.

– Да!

– И в лаборатории?

Едва слышное шарканье ног.

– Да!

– И в подвале с реагентами?

Падение тяжелой крышки и скрип лестницы.

– Да!

– Тогда посмотри в шкафу.

Я усмехнулся. Мне они напомнили пожилую супружескую пару, у которых все запасено на несколько лет вперед. Причем неважно что – туалетная бумага, мыло, гречка, соль.

Насчет пожилой супружеской пары я угадал. Брета оказалась той же расы, что и Тартр. Она – Травница, он – Алхимик-экспериментатор. Семейный подряд.

– Здравствуй, Рис, – ответила она бесцветным голосом.

На меня даже не взглянула. Поставила склянку с густой вонючей субстанцией и собралась уйти.

– С парнем что? – указал хозяин на меня.

– Ногу порезал. И рана небольшая на руке была, но там несерьезно.

– Брета, надо промыть.

– Игрок, чай, не умрет.

И только тут до меня дошло, что свечения вокруг травницы не было. Она обыватель!

– Брета, просто принеси воды.

Хозяйка что-то еще пробурчала, но ушла вглубь дома. Вернулась она уже с кувшином воды и тазиком. Указала, куда сесть, и стала мыть мне ноги. Чувствовал я себя, мягко говоря, неудобно. С детства привык обслуживаться самостоятельно. Однако момент протеста был явно упущен. И четыре секунды тут проблему не исправят.

Тартр тем временем нанес мазь на рану Рис. Подождал немного и стал убирать тряпкой. Вот это да! Все затянулось за несколько мгновений. И никаких снопов искр, сполохов огня и прочих спецэффектов. Самая мощная магия оказалась делом будничным.

– Давай сюда, – нагнулся старик ко мне, – пф, царапины. И плащ свой снимай.

Мазь по ощущениям была холодной. Но, что еще хуже, мерзко пахла. Вот она, чудовищная вселенская несправедливость в действии. Хочешь лечиться – пей противное и горькое. Желаешь похудеть – ешь безвкусное и по часам. Ужас какой.

– Вот теперь все. Что ж ты, парень, босиком шастаешь?

– Получилось так.

– Брета! Принеси Солофоновы сапоги.

– Да что ты кричишь? Слышу я, здесь же стою, – пошаркала хозяйка вглубь дома.

Я тут понял, что к этой Брете не испытываю никаких эмоций, а вот старику искренне симпатизирую. Причем заметил за собой, что впечатление сформировалось почти молниеносно, как только зашел в лавку. А не после его помощи. Хм, старик Алхимик-экспериментатор. То есть по-своему безумный ученый, может быть, все дело в этом? Остается только гадать.

Тут вернулась и хозяйка, бросив на пол огромную, размера на три больше моего сорок четвертого, кожаную обувь.

Солофоновы сапоги.

+4 к Средней броне.

Попытка удачно создать или трансформировать заклинание повышена на 10 %.

– 1 к Атлетике.

Минусовка, судя по всему, из-за веса. Брета их еле дотащила. А так в целом очень даже миленько. Практически с последней Парижской недели моды.

– Каких-то пятьдесят грамм.

Рис хмыкнула, но ничего не сказала. Скорее всего, она сейчас, как и в случае с архалусом, будет просто наблюдать, не вмешиваясь. И ее спутника обдерут как липку. Но, каким бы безумцем ни считал меня старик, я все же поторгуюсь.

– Пятьдесят грамм? – усмехнулся я. – Да за такую цену ты будешь эти ботфорты десять лет продавать в этом захолустье.

– Назови свою цену.

– Десять. И то, только из-за того, что ты нам помог.

– Десять стоит та часть мази, которая вылечила твою ногу и руку. Сорок пять.

– Сорок пять – красная цена всей этой комнаты. Пятнадцать!

Я сам не заметил, как завелся. Обычно процесс торга не доставлял мне удовольствия. Но тут втянулся. И ведь не сказать, что денег жалко было или еще чего. Просто вдруг стал испытывать некое странное удовольствие от процесса. И чем ниже удавалось сбить цену, тем кайфа было больше. В итоге мы сошлись на двадцати восьми граммах. По мне, неплохая цена за сапоги.

Навык Торговли повышен до второго уровня.

Обувь, по доброй традиции, на ноге вдруг уменьшилась. Я поднялся, потоптал каблуками. Не жмет нигде. Даже ощущение, что уже разношены. Держу пари, что и мозолей не будет.

– Тартр, запиши на меня, – сказала Рис, поднимаясь и выходя наружу. Я успел лишь только кивнуть старику. И тот ответил тем же, явно довольный сделкой.

– Теперь куда?

– Обратно. Надо убираться отсюда поскорее.

– А где Вратарь? – деловито спросил, делая вид, что перемещение между мирами для меня – обыденное дело.

– Вон там, – указала девушка.

Мог бы и сам догадаться, если бы пригляделся получше. Приземистое широкое здание с тем странным символом в виде переплетенного круга. Точь-в-точь как в Отстойнике. Тьфу ты, как на Земле. Едва я направил свои вылеченные и обутые стопы туда, как перед нами выросло два Игрока. Телохранитель и Скала. Что бы это значило?

– Рис, правитель хочет видеть тебя.

– Эй, мы тут всего минут десять, – сказала девушка, но сделала какое-то едва уловимое движение рукой. Я понял: за альбомом тянется. – Я как раз занимаюсь его делом. Скоро забегу… В чем проблема?

– Он попросил привести тебя.

– Хорошо, хорошо. Постоишь здесь? – это она адресовала мне.

Стражники посмотрели на меня, а Рис словно только этого и ждала. Она молниеносно вытащила альбом с уже запущенной в него рукой и бросила мне. Быстрый щелчок, потом повторный – и вот стражники стоят закованные в наручники. Ловко. Я поймал альбом на ходу и собрался бежать, когда прилетела подсечка. Успели-таки…

Я подпрыгнул на месте, уходя от удара, и бросился за Рис. Та мчалась к Вратам. Впрочем, и стражники недолго находились в смятении. Наручники, конечно, влияли на их скорость, однако Игроки все еще преследовали нас. Мы ворвались в обитель Вратаря и бросились к камню.

– Пыль, доставай быстрее пыль!

– Сколько?! – закричал я, не в состоянии разговаривать спокойно.

– Тридцать два грамма.

Я не глядя высыпал на ладонь нужное количество. Свою Рис уже бросала в чашу. Именно в этот момент внутрь ворвались преследователи. Не успели!

Однако помощь пришла откуда я не ждал. Вратарь, доселе стоявший истуканом, как ему и положено, не просто шевельнулся, а сделал шаг вперед. Чуть меня не задавил, пришлось пригнуться. Великан перешагнул и вышел из круга.

– Нападение на Игроков в этой обители недопустимо и карается смертью!

Странно, но голос был другой! Неужели они действительно живые существа, а не механические создания? И да, этот вроде чуть пониже. Или Вратари уже примелькались. Наводит на размышления.

А вот пристегнутой наручниками сладкой парочке было не до раздумий. Они вылетели из здания, как пробка из бутылки с шампанским. Вратарь спокойно занял свое место и не произнес ни слова. Однако даже в его молчании чувствовалась суровая и могучая сила.

– Руку дай! – сказала Рис, смотря в сторону двери.

Да пожалуйста!

– Чего они хотели?

– Забыла сказать, что у меня небольшие разногласия с правителем общины в Вир… здесь, то есть. Все, теперь молчи… Горечь, – в следующую секунду сказала девушка, и меня точно выплюнуло на портальную площадку.

Я огляделся – все то же вокруг, ничего не изменилось. Знакомое помещение, такой же тусклый свет, Вратарь. Только разве что дверь наружу закрыта.

Не получилось, что ли?

– Мы где?

Вместо Рис ответил сердитый мужской голос:

– Дома.

И на свет вышел Охотник.

Глава 20

Дети могут понять родителей, когда у них появляются собственные отпрыски. Подростки способны услышать взрослых, когда сами вырастают. Так говорила моя мама. И раньше я не особо вдумывался в ее слова. А вот теперь окончательно понял – так и есть.

Мне почему-то очень легко удалось поставить себя на место Охотника. И сразу захотелось дать хорошенького леща… самому себе. А как иначе? Ты тренируешь пацана, говоришь ему, как лучше себя вести для долгой и по возможности счастливой жизни, а он выкидывает такие фокусы. Срывается в Пургатор во время Красной луны. Да нет, не леща тут надо, а хорошего солдатского ремня с железной пряжкой.

Но Охотник промолчал. Больше того, кроме единственной реплики он больше не проявил никакого интереса ко мне. Отвел Рис в сторону, долго расспрашивал, потом отдал пыль. Много пыли. Я тем временем подошел к Вратарю. Если честно, не особо ожидал, что тот ответит. Но больше спрашивать не у кого.

– В прошлый раз, когда я уходил этими… Вратами, то оставил свои вещи. Там ключи, деньги, телефон…. Это такой прямоугольник пластиковый.

Истукан прервал мои косноязычные объяснения взмахом руки. Нет, он не хотел отвесить подзатыльник надоедливому человеку, а указал на одну из стен. Пришлось поворачивать голову. Именно там, чуть подсвеченная одним из факелов, оказалась выемка с чашей. Я подошел к ней, заглянул. Ого, все здесь. И ключи, и пара смятых бумажек, и телефон. Забрал и отошел в сторону. Странно, а где ниша-то? Только что же тут была! Пощупал руками – ровная стена.

– Сергей, пойдем, – позвал сосед.

Обернулся – Рис уже не было. Даже поблагодарить не успел. Мы вышли наружу. Пахнуло утренней свежестью. Я шумно вдохнул воздух. Судя по тому, как поежился Охотник, закутываясь плотнее, было достаточно морозно. Вокруг ни души, если не считать прошедшего мимо Стража. Разве что в резиденции Видящих горит свет. Причем на всех этажах.

– Сегодня прилетает Гроссмейстер. Вот они все на ушах, встречать собираются, – заметил Охотник.

– Откуда знаешь?

– У меня свои источники.

– Значит, сейчас поедут в аэропорт.

– Гроссмейстер, как я слышал, не доверяет механическим конструкциям. Да и есть кое-что быстрее самолетов, когда Врата закрыты, – коротко ответил сосед.

Мы добрались до выхода из общины и почти вышли, когда я хлопнул себя по лбу. Пыли у меня осталось крохи, но и обывательских денег всего пару тысяч.

– Мне надо пыль поменять.

– Давай быстрее, – ответил Охотник.

Я чуть ли не добежал до круглого ларька. Несмотря на раннее утро, весы в окошке появились почти сразу. Ого, вот и курс чуть вырос! Незначительно, рублей на пятьдесят за единицу, но и то деньги. А вот пыли у меня осталось всего ничего – 38 грамм. И как мне покорять все миры с такими крохами? Впрочем, план или нечто вроде него в голове начал вырисовываться.

– Скорее, скорее, Гроссмейстер скоро прибудет!

Обменная будка находилась совсем недалеко от резиденции Видящих. И, похоже, там неплотно прикрыли дверь. В любом случае я слышал голос Магистра. Черт знает, что щелкнуло в моей голове, но ноги сами понесли меня к дому.

Уже подходя, я поскользнулся и чуть не грохнулся на мостовую. Точнее, грохнулся, и даже, судя по всему, лодыжку вывихнул. А почему чуть? Да все просто…

Я аккуратно обошел скользкое место, одновременно глядя на очки зарядов – 18. Только-только начали восстанавливаться после побега из Пургатора. Ладно, будем осторожны, остался всего один откат.

– Артан и Юло пойдут со мной. Я проследил наш путь, нам ничего не угрожает. За старшего остается Булар. Мы вернемся через пару часов. Николай, приведи нам трех зевов. Они должны быть в общинной конюшне.

Ого, значит, тут и конюшня есть. Как-то я не слышал лошадиного ржания. Получается, плохо общину исследовал. Так, надо убираться обратно. Утолили свое любопытство и будет. Подумать успел, а вот сделать нет. Потому что именно в этот момент дверь распахнулась, и на пороге появился мой старый знакомый. Тот самый, которого я так недружелюбно встретил у своего дома. И которому недавно вновь подправил личико.

Я замешкался, и в этом была главная ошибка. Но лучше поздно, чем никогда.

– Николай, приведи нам…

Думал я очень быстро. Бесшумно добежать до ближайшего укрытия не успею. Меня в любом случае заметят. А Коля, к сожалению, слишком расторопен. Вот уже начала открываться дверь. Все, что я успел, лишь перехватить створку и с силой захлопнуть. А вот после пустился наутек.

– Мой нос! – крик из дома разорвал предрассветную тишину.

По всей видимости, Николай упал прямо на пороге, перегородив выход. Наверное, только это меня и спасло. Потому что погони не последовало.

– Чего там за шум? – спросил Охотник.

– Да вроде, возле Синдиката какая-то заварушка.

– Сейчас их стражи быстро успокоят. Пойдем, надо поговорить.

Я кивнул, пытаясь унять бешено стучащее сердце. Пока дошли до обывательской улицы, обернулся раз пять. Но ни одного Видящего. Я еще не представлял, как буду оправдываться перед Магистром, однако постепенно успокоился. Придумаем что-нибудь.

Все-таки как прекрасен город без людей. Только-только стали просыпаться самые ранние пташки, сонно варящие кофе. Бредет по улице бездомный пес, спокойно шевеля ушами и не опасаясь двуногих. Потому что их нет. Изредка проедет какой-нибудь автомобиль с «помятым» водителем. Город спит. На бодром посту оказались лишь две бабки. Одна с суровым взглядом пограничника на государственном рубеже, вторая с сумкой-тележкой. Видимо, едут в больницу-на-ярмарку-в-супермаркет-на-другом-конце-города-за-рисом-по-акции.

– На такси? – посмотрел я на суровых бабулек.

– Разговор длинный. Да и не для посторонних. Не хочу, чтобы водитель уши грел.

Может, у Охотника было какое умение, а может, он оказался везучим. Однако простояли мы всего пару минут, после чего подошел автобус. Одна из бабок засуетилась, но вторая ей важно сказала, что это не их номер. Поэтому в гордом одиночестве мы уселись на задней площадке. Сонная, внушительных размеров кондукторша проплыла к нам, как фрегат мимо утлых суденышек. Выдала билеты и отправилась к себе. На то самое место, которое нельзя было занимать. Об этом даже надпись на спинке сиденья имелась.

– Ругать будете? – спросил я, смотря в окно. – Согласен. Сглупил. Но ничего, уж я этого архалуса найду.

– Не найдешь. Залетный он. Когда мне твой зверолюд позвонил, я сразу в общину бросился. Только там уже никого. Хорошо хоть Рис на месте была.

– Дядя Ко… Охотник, почему ты мне помогаешь? Не надо вот говорить, что не хочешь привлекать лишнего внимания. В это я еще мог поверить вначале. Но потом все твои действия лишь противоречили словам. Такое ощущение, что ты сам лично заинтересован… во мне.

– И да и нет… – сосед так многозначительно замолчал, что я повернулся к нему. – Он приходил ко мне. До всего этого.

– Кто приходил? – напрягся я.

– Хорул. Отдал нож и зеркало. И… рассказал, как все будет. Все.

– То есть он сознательно пошел на смерть? Но для чего?

– Этого он не сказал. Думаю, это был приказ кого-то из их верхушки.

– Умереть?

– Хорулы… – развел руками Охотник. – Кто знает, что у них на уме. Если они это сделали, на то были очень веские причины.

– Получается, я часть чьего-то плана. Только не понимаю, чьего. И никто до сих пор не появился и не сказал, что мне делать… – я задумался. – Кроме тебя. Ты сам вызвался помочь. Для чего? Что он тебе дал?

– Он рассказал, как я умру, – грустно улыбнулся Охотник.

– Чего?

– Ох, ладно, я тебе расскажу одну вещь. Ты слышал об Оракуле?

– Да, мои приятели говорили о нем. Что в Отстойнике он уникальный и не принадлежит ни к одному Ордену.

– Это Игрок, точнее, даже не совсем Игрок. Он Бог. Но не Странствующий и не Оседлый. А самый странный, какого я видел.

– Почему?

– Он не стремится к власти или богатству. Мог бы жить в любом из миров. С его-то способностями. Но перебрался на окраину и уже много лет никуда не высовывается. Для разговора к нему может прийти любой Игрок. Но лишь один раз. И никто никогда не знает, что скажет Оракул. Так вот… я ходил к нему. Давно, когда государства и правители были совсем другими.

Я весь подобрался, обратившись в слух. Охотник вообще редко говорил. А такое, чего нельзя было услышать от других Игроков, – и подавно.

– Тогда я был молод и самонадеян. Считал себя самым лучшим Ищущим. Думал, что достоин пройти дорогой Бога. Единственное, что меня страшило, – смерть.

– И ты спросил его, когда умрешь?

– Нет, – улыбнулся и покачал головой сосед. – Я спросил, как.

– А что он?

– Ответил, что я сам выберу, как. И добавил, что моя смерть будет на руках моего же ученика. Дословно, так и сказал. – Охотник задумался и словно в трансе произнес: – «Твоя смерть будет на руках твоего ученика». С тех пор прошло много лет. Очень много. Я стал тем, кем стал. И у меня несколько столетий не было ученика…

Я даже дышать почти перестал, боясь сбить настрой соседа и, получается… учителя. Ведь он и правда объяснял мне азы и тренировал по мере сил.

– Пока я не поговорил с ним, – закончил Охотник, – он все объяснил. Все. И я решил, что глупо бегать от судьбы.

– Что он рассказал?

– Миф про Персея и его деда Акрисия. О неизбежности, неотвратимости грядущего. У хорулов особые отношения со временем. Он рассказал, каково твое предначертание. И я понял, что хорул прав.

– И каково мое предначертание? – я аж вперед подался.

– А вот этого я сказать не могу. Иначе нарушу естественный ход времени. Я буду лишь делать то, что должен. И по возможности не позволять тебе умереть раньше положенного срока. Хоть ты и пытаешься это всеми силами сделать. Пойдем, следующая остановка наша.

Кстати, я и не заметил, как быстро мы добрались. Конечно, утро, пробок и заторов нет. Да и беседа вышла, мягко говоря, занимательная. Однако больше Охотник не сказал ни слова. Чувствую, теперь он месяц отмалчиваться будет. Мы добрались до дома, и уже возле него сосед остановил меня:

– Пойдешь через пару минут. Чтобы никто из обывателей не видел. На жену я Забвение применил. Очень нехорошее заклинание, но делать нечего. И, кстати, не забудь, сегодня еще тренировка.

Я посмотрел на дисплей и застонал. Даже поспать не выйдет. Несколько часов дремы для уставшего организма – просто издевательство. Потом я вовсе не встану, да и весь день буду как пришибленный.

Подождал немного и побрел к себе. Чего Охотник боялся? Во дворе никого. Лишь одна машина заведена, да и то дистанционно – да здравствует всеблагое автозажигание! Я поднялся к себе, открыл дверь, включил свет.

– Живой, – выдохнул Лапоть, осматривая меня. – С плащом что?

– За тетеньками голыми из кустов подглядывал. А они меня заметили. Насилу отбился.

– Смешно, – с суровым видом заключил домовой, – юморист прям. Давай, хозяин, снимай его. Тетеньки, видимо, очень сердитые были. Тут и поддевка… о, и свитер распорол. Все снимай.

Я и не стал сопротивляться. Скинул поврежденную одежду и побрел в ванную. Сначала с удовольствием стоял под душем, смывая пургаторскую пыль, а после почистил ванну и поставил набираться. Вернулся к Лаптю, корпящему над плащом, забрал телефон из кармана. Мать моя, тринадцать пропущенных! Два действительно от матери моей. И одиннадцать от Юли.

Маме написал длинное sms-письмо, что все у меня хорошо, лапы не ломит и вообще лохматость повышенная. Телефон барахлит, поэтому звонки то принимает, то нет. Дежурным «Со мной все норм» тут не отделаешься. Уж это мы проходили.

Вот с Юлей было труднее. Конечно, плохо начинать новые отношения с вранья. Но это лучше, чем если твоя девушка начнет считать тебя сумасшедшим. «Извини, я тут смотался в один мир, совсем вылетело из головы про время». Нет… Написал, что ездил в командировку по работе, телефон забыл дома. Извинился, что не предупредил. Теперь надо еще сочинить, где это я так тружусь. Не успел подумать, как увидел, что сообщение прочитано.

Навык Вранья повышен до пятого уровня.

Мне не то что повезло. Мне сказочно повезло. Юля не стала выносить мозг. Сказала, что волновалась за меня, и все. Думала, мало ли, вдруг я «отморозился». Ответил в духе, что не в правилах джентльмена бросать девушку до совращения. В общем, перевел все в шутку. Договорились встретиться вечером.

Подумать только: несколько часов назад я убегал от прислужников правителя общины, впечатлил архалуса, ранил Доминанта и прибил двух рахнаидов! А теперь договариваюсь о свидании, будто ничего и не произошло. И, что самое интересное, я этому почти не удивляюсь, воспринимая все в порядке вещей. Жизнь заиграла новыми красками.

– Готово, – занес плащ Лапоть с таким видом, словно у него в руках была шапка Мономаха.

Я осмотрел – действительно, ровненький стежок. Если не присматриваться, то и не видно. На свитере починенный рукав щупал пару минут, да так и не обнаружил прореху.

– Сапоги хорошие, – признался с легкой завистью домовой.

И глаза у него так влажно заблестели. Ага, держи карман шире. Я их себе честно выторговал. Вылез из ванны, вытерся и оделся. Подумал и натянул уже почищенные сапоги. Слишком уж внимательно за ними Лапоть наблюдает.

– Ну давай, корми, а то скоро меня мучить будут тренировками.

Лапоть исчез, и на кухне загремели кастрюли. А еще спустя семь минут я ел самые вкусные в своей жизни котлеты. Аккуратные, точно биточки, нежные. Даже два раза сильно вилку прикусил до ломоты в зубах. Зараза, вот как он это делает?

– Лапоть, ты чудо. Хлеба отрежь только еще.

– Скажешь тоже, хозяин, – зарделся домовой.

То ли в зобу от моей похвалы у него что сперло, как у той вороны, то ли еще что, да сделал он настолько неловкое движение, и нож вылетел из рук. И не просто упал, а воткнулся прямо в носок моего сапога.

Навык Средних доспехов повышен до первого уровня.

Хорошо хоть кожу не пробил. Спасло Лаптя от моего праведного гнева только еще одно сообщение:

Вы достигли шестого уровня.

Доступно очков: 3

Сила 26 *

Интеллект 18 *

Стойкость 20 *

Ловкость 21 *(3)

Выносливость 15 *(3)

Красноречие 12 *(3)

Скорость 16 *

Ну, тут даже думать нечего. Все за меня решили. Распределил в Ловкость, Выносливость и Красноречие. Повысилась до 40 Бодрость и на один количество зарядов.

При каждом очередном левелапе меня не отпускало ощущение, что все не так развивается. Где те самые разрушительные заклинания? Где Интеллект под сотку и куча маны? Все надо покупать, а я по итогам недели если не в минусе, то приблизился к первоначальному капиталу.

С другой стороны, поездил, мир посмотрел, приобрел бесценный опыт. И, кстати, теперь имел в голове небольшой бизнес-план по обогащению. Остался лишь сущий пустячок – заиметь первоначальный капитал. Конечно, стоит посмотреть поручения. Но, как говорил один великий комбинатор, заработать можно только геморрой. В общем, это долго и нудно. Надо думать, надо…

За этим занятием я и провел несколько часов, оставшихся до тренировки. Напрягал голову так, что вскоре наружу должны были полезть иголки и опилки. Но ничего кроме кидания в ноги к товарищам так и не придумал. С другой стороны, Лиций сам сказал, что рад обрести друга. Никто его за язык не тянул. Пусть теперь отдувается.

Что ж, тогда решено: как только выхожу от Охотника, звоню зверолюду. И пытаюсь его раскулачить на… а на сколько? Тоже немаловажный вопрос. Ведь надо на заклинания, умения, проход с группой до места.

Но, видимо, у дураков мысли совпадали. Потому что стоило мне взяться за дверь, как завибрировал мобильник. На экране высветилась нейтральная физиономия (не успел как-то пока сфотографировать зверолюда) с подписью «Лиций». Зачем он мне нужен – тут все ясно. А вот чего я ему понадобился?

– С-с-сергей, Сергей…

– С этой штукой не так обращаются. Сначала надо говорить «Алло».

– Сергей, с-с-скажи, что это не т-т-ты?

– К сожалению, это я. И вчера был я, и сейчас.

– Скажи, что это н-н-не ты сделал!

А вот теперь я напрягся. Чего бы там ни произошло, Лиций думает, что к этому причастна моя скромная персона.

– Что я сделал?

– Напал на Видящих.

– Ты смеешься, что ли? Ты же в курсе, что я потом поговорил и нормально вышел. Или тебе Охотник не сказал?

– Не т-т-тогда. Утром. Только что с-с-стало известно, что почти весь Орден перебит. Сергей, скажи, что это не твоих рук д-д-дело? Ведь косвенно я буду к этому причастен. Сергей…

Я отключил телефон и сполз по двери к прихожей. Как там? Жизнь заиграла новыми красками? Заиграла – это еще мягко сказано.

Глава 21

Во всем надо видеть положительные стороны. Так говорят психологи. Вроде как отрезало тебе трамваем ноги – круто, быстрее на руках ходить научишься. Утрирую, конечно, но что-то в этом есть. Не в трамваях и ногах, а в позитивном восприятии мира.

К примеру, Орден Видящих, по словам зверолюда, перебит. Соответственно, теперь больше никто не сдерживает Темнейшего. И Лиций почему-то думает, что в этом замешан именно я. Казалось бы, один негатив. Зато Охотник отменил тренировку. Наставник решил, что надо явиться в общину и разобраться лично. Не дай бог еще, меня и вправду обвинять будут.

Однако вот мое настроение можно назвать каким угодно, только не радужным. От нервяков я даже начал шариться по карманам в поисках сигарет. Старые привычки просто так не пропадают. К счастью для собственного здоровья, все исчезло при переходе в Пургатор.

Сосед поймал машину. Причем с первого раза, не договариваясь о цене. Явно чего-то там нахимичил. Точнее, намагичил. Да и по дороге творилось странное. Машины перед нами резко спешили перестроиться в соседний ряд. Никто не пытался подрезать. Чудеса какие-то.

Я достал наушники, включил случайно выбранную песню. «Южная ночь» Глена Кэмбелла подошла идеально. Под звук гитары в стиле регги нервяк постепенно стал отходить. Я даже немного задремал. Как мне показалось, всего на минутку.

Растолкал меня Охотник. Посмотрел на часы – да мы практически долетели! Пригляделся: не похож ли водитель на Сами Насери? Нет, ничего общего. Таксист, кстати, удивился, чего это мы высадились у подворотни, а не рядом с домом, однако ни слова не сказал. Отъехал, а я на всякий случай вытащил нож.

– Убери, – коротко сказал Охотник.

Ладно, ладно, нервные все какие. Хотел шагнуть дальше, но сосед остановил меня. Указал на дорожный знак, прикрепленный прямо над аркой. Точнее, на нечто напоминающее дорожный знак. Круглый, из оцинкованной стали, только вместо изображения слова: «Игроки с характеристикой кармы «Темнейший» временно не допускаются в общину». Достал зеркальце – на знаке кирпич. Значит, не показалось.

– Глупая перестраховка, – пробурчал Охотник. – Нужна Наблюдательность, чтобы заметить. Да само предупреждение… – Он махнул рукой и пошел вперед.

Дальше было еще веселее. Прямо за аркой, где начинался вход в общину, стояла парочка. Одного я опознал сразу по внешнему виду. Мало кто носит длинную тунику и черную маску.

А рядом со Стражем стоял мой старый знакомый – Артан. Тот самый псевдоджедай, что призывал горящий меч. Кожу словно укололи тысячами игл, а сердце бешено застучало. И не зря. Зрачки Мастера расширились, и он шагнул вперед. Я, вопреки совету соседа, дернулся к ножу и уже почти откатил время. Но вместо этого Артан сделал странное – поклонился Охотнику. Так, меч не достал, значит, еще можно пообщаться.

– Гроссмейстер и Магистр хотят поговорить с тобой, – сказал он уже мне.

– Я тут не при чем.

– Никто об этом не говорит, – мой ответ искренне удивил Артана.

– Тогда… мы пойдем?

– Конечно.

Я пару раз обернулся, готовый к тому, что Мастер сейчас передумает. Но спокойствие Охотника неожиданно передалось и мне. Мы вышли на центральную площадь, и тут я, если можно так сказать, в нецензурной форме… сильно удивился. Вся община кишела Игроками. Архалусы, аббасы, люди, корлы, двое кабиридов, черт возьми, и какое-то странное существо – то ли киборг, то ли человек с кучей шунтов. И Стражи, полно Стражей.

– Пойдем.

Охотник потащил меня за руку сквозь толпу. На мгновение мне показалось, что где-то мелькнуло лицо… точнее, морда Лиция. Неужто и он тут? Мы проскочили будку обменника, несколько домов – и вот мы уже стоим перед резиденцией Видящих. Наставник постучал костяшками пальцев в дверь, и та почти сразу отворилась. На пороге стоял Юло. Немой аббас отошел в сторону и сделал жест рукой, приглашая нас войти.

А внутри оказалось жутко… По обе стороны коридора стопками была аккуратно сложена одежда – сапоги, штаны, рубаха или ботинки, шаровары и свитер. И так до самой лестницы. К горлу подкатил ком. Я сразу понял, чьи это вещи: они принадлежали тем Видящим, которые погибли. Заметил знакомую одежду – ту самую, что принадлежала Николаю с трижды переломанным носом. По телу пробежала дрожь.

– Он ничего не взял, – раздался голос с лестницы, в котором я узнал Магистра, – даже пыль не всю собрал. Поднимайтесь.

Я постарался как можно быстрее проскочить наверх мимо этих… останков? Да нет. После смерти Игрока от него не оставалось даже косточки. Скорее скорбные напоминания о том, что может случиться с каждым из нас. А для существ, что могут ходить меж миров, – особенно.

Знакомая комната оказалась отворена. Я подождал Охотника, и мы вместе вошли. Помимо Магистра здесь был еще один Ищущий. Тот сейчас стоял спиной и смотрел в окно. Смотрите-ка, какой загадочный тип!

???

Сплетающий нити

???

???

???

???

???

Незнакомец развернулся, посмотрел на меня, Охотника и улыбнулся. Я невольно удивился. Методом исключения – если Артан у входа в общину, Юло здесь, а Магистр слева – это должен быть Гроссмейстер. И в моей фантазии предводитель Ордена Видящих представлял из себя старенького, немощного человека. Несомненно, мудрого, но также и изможденного возрастом. А этот…

Начнем с того, что внешне он был даже моложе Магистра. Лет на десять. Подтянут, белокож, лишь с намечающимися морщинами вокруг глаз. Еще большую импозантность ему придавал строгий костюм. Блин, держу пари, это игровая одежда. Интересно, кто такую красоту на заказ шьет?

– Я рад видеть тебя, Охотник.

– Взаимно.

– Сколько мы не виделись? Лет девяносто?

– Что-то около этого, – кивнул сосед.

– А твой спутник и есть тот самый Сергей?

– Это мой ученик.

– Даже так? – глава Видящих откровенно удивился, после чего повернулся ко мне: – А я Гроссмейстер Ордена. Ты, наверное, слышал обо мне.

– Да, в шахматных новостях передавали.

Антипатия к нему возникла сразу. Какой-то он излишне лощеный, подтянутый, ненастоящий. Вот странно, Магистр изначально не старался понравиться, и у меня вполне сложилось о нем хорошее впечатление. С этим же ровно наоборот.

– Ну что ж, – Гроссмейстер хитро посмотрел на меня, – присаживайтесь. Есть небольшой разговор.

Я приземлился на знакомый стул. Поерзал на жаккардовой обивке – чувствовал себя не совсем в своей тарелке. Немного успокаивало присутствие Охотника, который выглядел невозмутимым. Точно английский денди, раздумывающий над следующим ударом в крикете.

– На нас сегодня напали. Когда Оливерио поехал встречать меня. И перебили всех Видящих. Даже не так… Один из Видящих перебил всех Видящих.

– Предатель? – нахмурился Охотник, но тут же помрачнел. – Или…

– Именно что «или». Игрок с ликом Разрушителя. Тот, кто способен управлять любым существом.

– Я думал, что лик утрачен.

– Я тоже. Все-таки столько лет прошло. Ты слышал, что сотворил последний Игрок с ликом Разрушителя?

– Да. Говорят, что Шиву тогда остановили только чудом.

– Оракул рассказывал, что так и было.

– Но зачем Разрушителю нападать на вас?

– Мне кажется, это часть его плана. Все понимают, что ему нужен только один Игрок. Вот он, – палец Гроссмейстера взмыл в воздух и ткнул в меня.

– Дело в направлении? – спросил Охотник.

– Нет, и это самое удивительное. Я тоже сначала так подумал. Умение откатывать время при должном усердии может превратиться в убойное оружие. Но когда я заглянул в прошлое, то увидел часть мыслей Темнейшего. Ему нужен лик.

– Вы видите прошлое! – чуть не подскочил я. – Вот что значит «Сплетающий нити»!

При моем возгласе Магистр едва сдержался, чтобы не улыбнуться, а Гроссмейстер напротив, скривился:

– Какой проницательный молодой человек, – он сделал упор на слове «проницательный».

– Но это не имеет смысла, – не обратил Охотник внимания на мою реплику. – Зачем Темнейшему быть Спасителем, если он Разрушитель? Противоположный по карме лик не удастся надеть.

– А ты подумай: кто может одновременно использовать оба лика?

Охотник задумался. Его лицо приняло озабоченное выражение, словно перед ним лежала сразу простая и сложная задача. Вроде легкого арифметического примера, ответ которого не сходился.

– Я думал, что Он ушел из этого мира.

– Как видишь, вернулся. Наверное, все дело в ликах. Спаситель и Разрушитель связаны. Игрок обрел лик, и Он это почувствовал.

– Боги не всемогущи, – ответил Охотник, – им можно противостоять.

– Можно. И надо. Я просто хотел сказать, с кем твой ученик имеет дело. Подумай, что случится, если Он заберет оба лика.

– Тогда я не завидую тому миру. Или любому другому. Каковы ваши действия?

– Хм… – Гроссмейстер лукаво улыбнулся. – По-хорошему, идеальный вариант, чтобы Сергея убил Артан. Он мастер по длинным клинкам, с неплохой сопротивляемостью к магии, ликом Ратника и характеристикой Светлого.

– То есть фактически может использовать лик Спасителя, – кивнул Охотник.

Мне захотелось вскочить и закричать. Какого хрена тут вообще происходит? Не забыли, что я все еще здесь? Судьбу мою они решают, словно думают, кого на праздники забить – свинью или барашка.

– Артан сможет дать достойный ответ Ему.

– И может даже победить, – согласился сосед, – и завладеет третьим ликом. Станет самым могущественным Игроком в Отстойнике.

– После Оракула.

– Да, после Оракула, – кивнул Охотник.

– Но даже если бы мы пошли против законов Отстойника, нарушили обеты и попрали репутацию Видящих во имя мира…

– …то я не дам этого сделать. У Сергея другой путь.

– Ты знаешь его путь?

– Знаю.

– Ну что ж… Тогда мы умываем руки. Видящим больше ничего не грозит, Оливерио смотрел свое ближайшее будущее.

– А что с Темнейшим? – повернулся Охотник к Магистру.

– Он исчез. Словно его не существует сейчас в этом мире, – ответил Оливерио, – но мы знаем, что он здесь. Где-то среди нас. Ты сам понимаешь, как это возможно.

– Тогда времени у нас не много.

– Я думаю, Темнейший уже знает, в ком спрятан лик. Для меня, если честно, большой вопрос, почему мальчик еще жив.

Ничего себе, мальчик… Тоже мне, нашелся тут дяденька.

– Зато я знаю. Все дальнейшее – уже моя забота, – Охотник поднялся на ноги. – Не прощаюсь.

– И тебе всего хорошего.

Сосед уверенно направился к выходу, поэтому я подскочил и рванул за ним. Мы молча прошли мимо аббаса. Но мне все же пришло в голову кивнуть тому. На удивление, Юло ответил тем же.

– Охотник, ну погоди! Объясни мне, что происходит?

– Это все была игра. Он знал, что у тебя лик Спасителя. Знал, кто ты. Специально уничтожил столько инициированных Игроков, чтобы пришли Видящие. Нарочно разбил их Орден перед приездом Гроссмейстера. А тот сплел нити и увидел, кто это сделал.

– Я пока не очень понимаю. Тогда для чего?

– Он хочет завладеть ликом. В этом нет никаких сомнений. Но не только им. С тех пор как он узнал, что мы с тобой общаемся, когда понял, что ты мой ученик, – его план изменился. Темнейший показал, насколько силен. И что совладать с ним можно только одним способом.

– Каким?

– Грамом.

– Он алкоголик, что ли?

– Так называется меч великого Игрока, ставшего Богом. И погибшего. Я наткнулся на него случайно. И тогда понял, какая сила в нем заключена. Темнейший знает про этот меч. Вот лишь единственная причина, почему он тебя еще не убил.

– То есть, он ждет, что ты отправишься за мечом, а потом убьет сначала тебя, а потом меня?

– Или сначала тебя, а потом меня. От перестановки слагаемых… Но в этом его план. Этот Ищущий – самый коварный из всех, о ком я слышал.

– Может, тогда не стоит делать то, чего он хочет?

– Когда он поймет, что все идет не по плану, то убьет тебя и исчезнет. Поэтому мне надо отправиться за Грамом.

– Он у тебя с собой?

– Конечно, нет. Эта не та вещь, которую стоит хранить при себе. Грам надежно спрятан. Наверное, даже слишком надежно.

– А мне что делать?

– Держись, будто ничего особенного не случилось. Веди обычный образ жизни. Чтобы Он ни о чем не догадался. Я вернусь через пару дней.

Охотник хлопнул меня по плечу и чуть ли не бегом побежал в сторону выхода из общины. Ну, офигеть, блин, новости. Голова словно чугунная. Надо сесть и обо всем хорошенько поразмыслить. Только я об этом подумал, как меня хлопнули по плечу.

– Здорово, герой, – возник перед глазами хмурый Ян. – Тоже решил о шкуре своей позаботиться?

– Ты о чем?

– Ну, говорят, в городе объявился маньяк-рецидивист. Тот, что Видящих положил. И община теперь – самое безопасное место. Вроде как.

Вот именно что «вроде как». Я не совсем понял, но, по словам Гроссмейстера, Темнейший может быть где угодно. И хрен ты его найдешь.

– Только что-то мне эта движуха не нравится, – признался волхв, – думаю свалить на днях либо в другой город, либо в Пургатор.

Черт, а вот это вообще рушило все мои планы по ближайшему обогащению.

– А где Лиций? – спросил я.

– Вон, со своими стоит, – показал рукой Ян.

Действительно, как сам сразу не разглядел? Наш друг находился у прохода к дому сахема, в окружении своих собратьев. Ну, если можно было так назвать баранолюда и человека-ящерицу. Что самое интересное, овен держал на привязи мелкое шипастое существо. Из разряда «одно животное выгуливает другое». Тьфу, что за расистские мысли?

Ко всему прочему, Лиций действительно просто стоял. Никакого оживленного общения между зверолюдами не наблюдалось. Видимо, нужда и опасность сбили их в общую группу. Однако это не значило, что они стали друзьями.

– Пойдем, разговор есть, – сказал я Яну и направился к нашему полукоту. – Добрый день, позвольте украсть вашего собеседника. – И очень так уверенно потянул Лиция за рукав.

Зверолюды отнеслись к похищению своего собрата безучастно. Лишь только шипастое существо зарычало, дернулось на поводке и повисло в воздухе.

– Лиций, поговорить надо, – повторил я ему.

– Где? – спросил Ян.

Мы стояли посреди оживленного потока. Действительно, не самое лучшее место.

– Может, в Синдикат?

– А ты думаешь, куда это все идут? – хмыкнул волхв.

– Тогда в лавку какую-нибудь?

– Все с-с-с-сейчас только и з-з-занимаются тем, что зак-к-купают зелья и оружие.

Хм, действительно. Хотя, есть у меня одно местечко.

– Пойдем?

На полпути Ян оживился, догнал и снова предупредил:

– К Вратам смысла нет, – сказал он, – там очередь.

– Мы не к ним. Точнее, к ним, но не туда, – сбил я его окончательно с толку.

Обитель Вратаря сегодня и правда пользовалась популярностью. Самые пугливые торопились поскорее покинуть не такой уж тихий, как выяснилось, Отстойник. Не знаю, мне Пургатор уж совсем не показался ламповым и добрым местом. Тем более под Красной луной. Но массовая истерия уже захлестнула Игроков.

Мы не дошли до начала очереди совсем немного. Я остановился около второго дома справа и постучал.

– Катитесь к черту, проклятые уроды! – донеслось из-за двери.

Ого, похоже, мне не торопились открывать. Пришлось стучать снова.

– Щас я кому-то так по голове дам, что он отправится прямиком в Эльхвелл.

Судя по тону, это было не очень хорошее место. К тому же внутри раздался звон бутылок и послышались тяжелые шаги. Еще через мгновение дверь рывком распахнулась. Вид полуголого Троуга испугал не только меня, но и часть очереди к Вратарю. Она изогнулась, сделав пару шагов в сторону, да и мои спутники отступили.

– А, это ты, – несколько смягчился корл, – хайса.

– Хайса. Ты говорил, что если нужна будет помощь, я смогу к тебе обратиться.

– Ну…

– Что корлы должны держаться вместе.

– Должны, – грустно выдохнул перегаром Троуг. – Заходи.

– Э… Только я не один.

Я отступил в сторону, чтобы корл рассмотрел Яна и Лиция. Троуг скользнул взглядом по зверолюду, внимательно, с ног до головы, осмотрел волхва и кивнул:

– Заходите. – Пропустил нас внутрь и рявкнул очереди: – Еще кто постучит – в лепешку размажу!

Последнее, что я увидел, – как колонна бодро переместилась на другую сторону улицы.

– Присаживайтесь, – кинул нам корл.

Я огляделся. А куда, собственно, кости-то кидать? Все свободное пространство было завалено хламом. Пустыми бутылками, смятыми коробками, кусками разорванного пергамента, глиняными осколками. Что интересно – Троуг оказался не брезгливый. Пил и обывательский алкоголь, и, судя по кувшинам, то, что подавали в Синдикате.

– День рождения вчера был?

– Да нет, – отмахнулся корл. – Так, делать нечего, вот хоть как-то время и коротаю. Работу нормальную тут редко найдешь. Приходится чем-то себя занимать. Для мужчины нет хуже, чем ничего не делать.

Он вздохнул, и его могучая грудь, покрытая шрамами, тяжело поднялась. Да, силы в моем соотечественнике немерено. И, что самое главное, она ждала выплеска.

– В общем, есть у меня одна тема, как быстро поднять много пыли. Задачка не сказать чтобы безопасная. Но выполнимая. Тем более в команде целитель-волхв, следопыт-зверолюд и воин-корл. Осталось лишь найти мага…

Глава 22

Наличие хорошей, сбалансированной команды – уже половина успеха. У Павлова был его научный городок близ Колтуши, у Королева – конструкторское бюро, у Ольги Бузовой – «Дом-2». Мне повезло, конечно, не так сильно, как одной из самых талантливейших певиц современности, но я не жаловался.

Сидел у Троуга, пил себе «Бад» и думал над смыслом бытия. А в это время Ян с Лицием дежурили у входа в общину. Через минут тридцать их должны были сменять мы. Я поглядел на телефон – если в течение часа нужный нам Игрок не появится, то ухожу. У меня еще сегодня встреча с Юлей.

Но не судьба была Троугу протирать шкуру возле арки. Раздался короткий стук, и в дом влетел зверолюд.

– Пришел!

– Где он?

– У зачарователя.

– Ян?

– Пошел за ним.

– Так, ясно. Давайте, дуйте в Синдикат. И как хотите, но займите столик. Я приведу его. Наверное…

Сам я выбежал наружу, на ходу запахивая плащ. Так, зачарователь по этой улице, четвертый дом. Только с другого конца. Внутри я не был, но мимо проходил. Поэтому примерное место знал. Мою догадку подтвердил крутящийся вокруг двери Ян.

– Там? – спросил я.

– Там, – кивнул он.

Я коротко выдохнул и вошел внутрь. Дом зачарователя напоминал обычную русскую избу. Только, в отличие от остального старого и разваливающегося фонда нашего города, крепкую. Словно недавно построенную. Я потоптался в сенях и зашел в основную комнату. Посохи, мечи на стенах, свитки и великое множество Игроков, обступивших зачарователя. Последним оказался невысокий человек неопределенного возраста.

Арфа я заметил сразу. Ментал, как и прочие, смиренно стоял, не пытаясь перебивать коллег, и терпеливо ждал своей очереди. Еще несколько Ищущих, таких же праздно шатающихся, вроде меня, бродили по дому. Что самое интересное, никто даже не пытался потрогать какой-либо экспонат или, чего доброго, украсть. То ли уважают зачарователя, то ли кар различных боятся. Но процента преступности на отдельно взятом участке общины было нуль целых нуль десятых.

Обращались Ищущие за разным. Кому-то посох «зарядить», другому на броню защиту поставить, третьему сделать так, чтобы меч огнем плевался. Всколыхнул Темнейший наше игровое болото, ох как всколыхнул!

Работал зачарователь с помощью неких кристаллов. Как я понял – они вроде аккумуляторов для маны. Возьмет один такой, повертит, активирует. И бах – оружие или броня на мгновение вспыхивают, а кристалл, напротив, потухает.

Наконец, дошла очередь до Арфа. Он вместе с зачарователем долго вертел в руках серебристый амулет с синим камнем. Сначала консультировался, потом что-то показывал, негромко спорил. Но в итоге они сошлись – то ли в цене, то ли в методе зарядки – и зачарователь активировал украшение. Арф пересыпал пыль, пожал руку и направился к выходу. В сенях я его и перехватил:

– Привет.

– Э… Привет, – ментал секунды две напрягал память, но потом его глаза приобрели некоторую осмысленность. – А, это ты.

– Это я, – не стал отрицать очевидное. – У меня к тебе есть деловое предложение.

– Какое-нибудь безумное? – усмехнулся Арф. Даже, как мне показалось, слегка пренебрежительно.

Странно, при первой встрече он произвел впечатление весьма адекватного парня. Теперь же общается свысока. Почему предложение у меня должно быть обязательно безумным? От внезапной догадки похолодело между лопаток. Чертова репутация. Там же писалось цифровым по белому, что будет подсознательное влияние. Вот, видимо, ментал, сам того не понимая, стал относиться ко мне как к Безумцу. Как некстати.

– Нужен маг, сопроводить команду до Пургатора.

– Ты слышал что-нибудь…

– Я знаю, что сейчас Красная луна, – торопливо перебил его, – но там верняк. Группа набрана, дело лишь за тобой.

– Допустим, только лишь допустим, что я соглашусь, – недоверчиво смотрел на нас Арф. – Каково мое вознаграждение?

А вот это был самый щекотливый вопрос. Троуг на правах собрата поделился со мной секретами этих рейдов. Существовало два варианта оплаты – процентный и фиксированный. При первом все найденное в походе делилось в том соотношении, которое задал заранее лидер. Себе, соответственно, он мог взять чуть больше. Во втором Игрок получал строго определенное количество пыли или какой-либо предмет. Зато на найденное уже не претендовал.

– Равный процент среди всех. У меня, к слову, такой же, как у членов группы. Или единоразовый платеж в… – я задумался: тут и продешевить нельзя, и мало дать, – …полкило пыли.

– Хм… А каков контракт по времени?

– День, максимум два.

Тут тоже все рассчитал. Аккурат обернемся до прихода Охотника. Тем более Темнейший в Отстойнике. А мы сбежим в Пургатор.

– Кто в команде?

– Корл Троуг как воин, волхв Ян и следопыт Лиций.

– Из них я знаю только этого выпивоху из Ногла. Скажу честно, команда у тебя хреновая, – он покачал головой и явно собрался уже уходить, поэтому я ляпнул первое, что пришло в голову:

– И Рисовальщица!

Ментал остановился и повернулся ко мне. Его лицо выглядело удивленным.

– Рис? С вами?

– Мы уже ходили в Пургатор вместе, совсем недавно. Именно с ней и обнаружили э-э-э… цель.

– Если Рис идет… – упоминание моей знакомой явно переломило ход беседы. – Мне нужно больше информации.

– Все уже ждут в Синдикате. Там и поговорим.

– Хорошо, идем.

Пока мы шагали до дома с поручениями, я лихорадочно соображал. Конечно, заранее с Рис я не общался. Вообще не особо и предполагал ее брать с собой. Но слово не воробей. Теперь оставалось лишь уповать на две вещи: что девушка будет внутри и что удастся ее каким-то образом уговорить.

Едва я вошел в помещение Синдиката, сразу выдохнул. Рис сидела на своем месте в гордом одиночестве. Окружающая сутолока девушку нисколько не волновала. Более того, на одном стуле развалилась она сама, облокотившись о стену, на другом покоились ноги. Как обычно, девушка рисовала. Кстати, несмотря на нехватку мест, никому и в голову не пришло подойти и забрать стул.

– Присаживайся пока тут, – указал я на столик, за которым сидела моя команда.

Троуг молодец, выбил место под солнцем. Пусть и у самого входа, но тут многие вообще стояли. И даже стул свободный оставил. Арф присел, кивнув корлу, а я, пытаясь сохранить самообладание, отправился к Рис.

– Привет.

Вытащил из-под ног стул и присел на него. От такой наглости девушка немного опешила. Но что делать? Нужно, чтобы издалека выглядело, будто мы старые друзья.

– У меня предложение к тебе. Серьезное.

– У тебя – и серьезное?

– Я собрал команду, как ты и говорила. Следопыт, целитель, двое бойцов. Вон, – я указал на столик у входа.

– Поздравляю, – сухо ответила Рис, снова уткнувшись в свой альбом.

– Пойдешь с нами?

– Нет, – не отрываясь от листа, отрезала она.

– Ты же сама говорила, что там куча денег.

– Только еще надо убить Доминанта.

– Есть идея.

Я стал ей быстро рассказывать, пару раз оглянувшись на Арфа. Тот сидел с недовольной физиономией и смотрел в нашу сторону.

– Ну, допустим, может и выгореть, – перестала пялиться в альбом Рис. – Я тебе зачем?

– Ты опытный Игрок, знаешь Пургатор, чего от него ждать. И еще ментал без тебя не пойдет. А он мне нужен, наверное, больше всего.

– Что по деньгам?

– Равный процент среди всех. Себе я беру столько же.

– Приплюсуешь мне пять своих процентов – и я с вами.

Вот же ж хитрая задница! Хорошо бы дать жесткий отлуп этой нахалке. Да только тогда и Арф винтами назад сдаст. И весь мой поход закончится, не успев начаться. Поэтому я скрипнул зубами и кивнул:

– Идет.

– Что у вас там, обсуждение? – Рис сразу оживилась, а альбом исчез из ее рук.

– Именно. Пойдем присоединимся.

Мы подхватили стулья и проследовали к другому столику. Пришлось здорово потесниться, но в итоге все расселись. Арф недоверчиво поглядывал то на меня, то на девушку. И, наконец, не выдержал.

– Ты правда с ними?

– Ага, – кивнула Рис.

– Ну что ж… Может, что действительно и выгорит. Тогда к договору… Я возьму пылью. Сначала двести грамм, и триста – после выполнения.

– Идет.

Я ответил спокойно, будто не у меня в мешке было тридцать восемь грамм пыли.

Навык Убеждения повышен до пятого уровня.

Вы сделали первый шаг к обретению умения Лидерство.

– Теперь говори, что за цель.

Я расстарался, используя все свое красноречие. Упор сделал на то, что нам удалось ранить Доминанта. И объяснил, как именно собираюсь его убить. Арф сначала сидел настороженно, но ближе к концу разговора несколько раз кивнул:

– Ладно, я согласен.

– Тогда оплата у Вратаря, перед перемещением. Выходим завтра, на рассвете.

– Местном или перговском?

О, а вот об этом я не подумал.

– Перговском, – ответила Рис.

– П-п-по-местному это будет в девять т-т-тридцать шесть утра, – сразу подсчитал в уме Лиций.

– Тогда в девять тридцать встречаемся у Вратаря, – пытаясь включить шефа, сказал я.

На удивление, никаких возражений не последовало. Ни Арф, ни Рис права не качали. Свою крутость не показывали. Единственным, кто высказался, стал Троуг.

– Чтобы далеко не ходить, можешь у меня остаться, – сказал он девушке, – я живу рядом.

– Губу закатай, корл, и слюни вытри, – ответила Рис. А уже после обратилась ко мне: – Тогда до завтра.

Арф тоже задерживаться не стал. Кивнул и пошел в сторону выхода. Единственное, что теперь пугало, – как бы ментал с Рисовальщицей меня не кинули. Но тут же в интерфейсе появилось нечто вроде таблицы.

Соглашение о найме:

Ян 20 % от добычи.

Троуг 20 % от добычи.

Лиций 20 % от добычи.

Рис 25 % от добычи.

Арф 500 гр. (задаток 200 – не выплачено).

Ну, почти что договор публичной оферты. Раз выделено жирным, значит, дело практически в шляпе. У ментала появится то же самое, стоит лишь отдать ему задаток. Вот с этим уже сложнее.

– Ребят, дело есть.

– На миллион? – усмехнулся Ян.

– Ну, вроде того. У кого-нибудь свободные деньги в наличии имеются? Я отдам, как только вернемся. Могу Игрой поклясться.

Дело в том, что, как рассказал Лиций, раз уж я лидер этой группы (хоть и без бонусов) – то и переходы между мирами оплачивает кто? Правильно, бедный мальчик Сережа. Давайте прикинем. Шесть человек в Долину Безмолвия – это двести четыре грамма, обратным ходом из Вирхорта – еще сто девяносто два. Учитываем, что две сотни надо заплатить Арфу. Ох, мамочки!

– Да не вопрос, – засунул руку в пустоту, точнее, в мешок Троуг. Вытащил полный кулак пыли и высыпал на стол. – Хотя подожди, еще на вечер надо, – с этими словами он забрал щепотку.

А я прикинул своим глазомером – шестьдесят три грамма. Смел ладонью со стола и отправил в свой мешок.

– Для хорошего человека ничего не жалко, – бросил Ян на стол свою мошну, – забирай все.

Ого, еще двести семь. Вот это уже разговор… Настал черед Лиция. Тот огляделся и стал нервными движениями доставать небольшие мешочки. Один, второй, третий… Причем убирал их под стол.

– Вот, – передал он мне внизу пять кошелей, набитых пылью. – Надеюсь, этого х-х-хватит?

Полкило – понял я, как только взял их в руки. Сразу свалил в общий мешок и задумался: у Лиция деньги не последние. Чем же ты там занимаешься, господин Корейко?

– Ребят, спасибо огромное.

– Да чего уж там, – махнул рукой Троуг, обвел глазами помещение Синдиката и остановился на женщине у стойки. Облизнулся и поднялся на ноги. – Ну, все, до завтра, стало быть. У меня еще кое-какие дела.

– Я тоже побегу, – пожал я руку Лицию и Яну. – До завтра. – И выскочил наружу.

Заботы заботами, но время близилось к шести, а у меня забот полон рот. Точнее, не забот, а скорее наоборот, приятного времяпрепровождения. У выхода из арки я остановился, поглядев, не идет ли кто за мной. Все-таки кто-то мог видеть, сколько денег мне передают. Проскочило с десяток Игроков, кто в общину, кто из нее. Но никакого хвоста не наблюдалось.

Хотя чего это я? Только дурак сейчас будет нападать на другого Ищущего. Все здесь кишит Стражами. Поймают и напихают. Вышел к остановке и посмотрел на телефон. Появилась сеть, а вместе с ней и несколько сообщений от Юли. Суть одна – немного опоздает. Ответил, что ничего страшного.

Мне даже лучше, по-любому на мосту постою. Эх, сейчас бы в «Фантастику», а не в «Золотую Милю». Мне гораздо ближе. Но фарш невозможно провернуть назад. Думал, до дома сподручнее добираться будет. Ну ладно, делать нечего. Сел в подъехавший автобус, точнее встал, ибо народу – жуть! И затрясся.

Чем дальше в лес, тем ближе вылез. Через несколько остановок нас стало как сельдей в бочке. Я стоял себе возле поручня, стараясь максимально вжаться в пластиковый щит у прохода. Хорошо, что пыль спрятана в мой личный игровой мешок. Тут такая давка, что по карманам могут пройтись с легкостью. Не успел об этом подумать, как рядом завопила тетка:

– Кошелек вытащили! Кошелек!

Разглядеть я ее не успел, а вот парня, рванувшего в только что открывшиеся двери, увидел. И либо он был продвинутым метросексуалом, либо одно из двух. Потому что в руках бегун держал красный портмоне со стразами. Бегать я, конечно, за тобой не буду. Сделаю кое-что другое.

Моя рука схватила его за капюшон прежде, чем заголосила женщина. Парень дернулся – раз, другой, но теперь лишь привлек к себе ненужное внимание.

– Кошелек!

Тут произошло самое удивительное. Толпа, еще секунду назад стоящая друг у друга на ногах, отхлынула в стороны. К пойманному мной злоумышленнику прорвалась обладательница сильного сопрано. В пальто, очках, красном кандибобере на голове. Она с яростью вырвала кошелек и сумкой начала лупцевать парня. Я, все еще державший того за капюшон, не сразу сообразил, что теперь являюсь соучастником избиения.

– Может, полицию вызвать? – спросил кто-то из толпы.

Почему-то это разумное предложение подействовало отрезвляюще – тетенька прекратила молотить воришку сумкой, я отпустил капюшон, парень бросился со всех ног прочь. Еще пара секунд – двери закрылись, и мы поехали.

– Спасибо, – кивнула тетенька и отвернулась к поручню.

Вы помогли нейтрально настроенному Обывателю.

+20 единиц Кармы. Текущий уровень +60. Вы тяготеете к Свету.

Толпа постепенно пришла в свое обычное состояние, снова заполнив все свободное пространство. Кто-то бурчал про «вон молодежь какая пошла», другие тут же уткнулись в телефоны. Через остановку вышла женщина в кандибобере, а еще через пару о происшествии почти забыли.

Так что дальнейшую часть пути я преодолел без приключений. Посмотрел на часы – приехал даже чуть раньше. С учетом того, что Юлька говорила об опоздании, могу успеть купить билеты. Занял очередь в кассу.

– Добрый день, – сказала девушка с лицом, выражающим, что он уже давно не добрый.

– Добрый. Скажите, какой ближайший фильм со свободным последним рядом?

– Вам сколько билетов?.. Как, со всем рядом? – подвисла кассирша.

– Со всем, – кивнул я.

Раньше, конечно, никогда бы так не поступил. Транжирство чистой воды. Но то ли куча пыли грела мои карманы, то ли предстоящая нажива с Царицы. Тем более восьмерка сейчас на руках была.

– «Пятьдесят оттенков свободы», – голос кассирши стал заискивающим, словно она подговаривала меня на легкое преступление.

– Давайте весь последний ряд.

– Это мелодрама, – в последний раз попыталась вразумить меня она.

– Весь ряд, – повторил я.

– Минуту… C вас три тысячи триста шестьдесят рублей.

– Пожалуйста.

– «Пятьдесят оттенков свободы», зал четвертый, места первое, второе, третье…

– По четырнадцатое, – подсказал я ей, глядя в монитор и забирая ленту билетов.

Оторвал седьмой и восьмой, а остальные убрал. Только успел это сделать, как появилась Юлька.

– Привет, – легонько поцеловал ее в губы.

– Привет. На что идем?

– О, какой-то интересный фильм.

Навык Вранья повышен до шестого уровня.

Ну, хорошо, зато хоть узнали, что кино будет так себе. Уже куча сэкономленного времени. Мы пошлялись по центру минут двадцать, болтая о разной фигне, после чего вернулись к четвертому залу. Народу не сказать чтобы было много – премьера давно прошла, будни, да и сам фильм своеобразный. Основную часть составляли девушки различных возрастов. Но меня это волновало меньше всего.

Мы честно просмотрели три или четыре рекламных ролика, после чего сила последнего ряда сыграла свою роль. Я полез целоваться, а Юля точно не была против. Вот когда уже начал позволять рукам немного лишнего, тогда дала отлуп. Но я и не настаивал. В общем, мне фильм понравился. Завязка, драматургия, финал – все хорошо. И довольно сильно возбуждающий. С перчинкой, так сказать.

Вышли из кинотеатра мы чуть помятые и более чем взбудораженные. Юлька прижималась ко мне, а я старался не думать на пошлые темы. Поели пиццы на фудкорте, пошлялись еще по центру, только теперь не болтая, а молча, после чего моя пассия засобиралась домой.

Таксист, кстати, смотрел на нас осуждающе. Явно желая дать совет снять номер. Но по пустым дорогам мы ехали недолго, да и отслюнявил я ему намного больше заявленного. Еще стояли минут двадцать у подъезда, сетуя на то, что уж слишком фильм оказался коротким. Только после чего Юля поднялась к себе.

Домой я явился чуть разгоряченный, с блестящими глазами. Лапоть сурово заявил, что хозяин «выпимши». А когда я отказался от предложенного ужина, нахмурился еще больше. Ходил, бурчал, что «не ценят его трудов». Обижался.

Уснуть я не мог долго. Какое-то время общался с Юлей. После того как она отправилась спать, фантазировал на весьма вольные темы. Даже не понимаю, когда задремал. Показалось, что будильник на телефоне прозвенел тут же, как только я закрыл веки. Блин, под веки точно стекла насыпали.

Протер глаза, сел на кровати, приходя в себя. Почему это я поставил звонок на семь часов? Внутренний голос шептал, что это какой-то другой, чужой человек. Надо ложиться и досыпать. Дел много, а я один. И почти сработало. Голова едва не коснулась подушки, после чего я открыл глаза и проснулся окончательно.

Нет, все правильно. Надо приехать в общину намного заранее. Потому что перед походом в Пургатор мне нужно сделать еще кое-что.

Глава 23

Лучшие инвестиции, которые существуют, – вложения в себя. Себя ты вряд ли предашь или разочаруешь. И все потраченное на развитие время в конечном итоге окупится сторицей. Потому именно этим я и собирался сегодня заняться.

Община, по сравнению со вчерашним днем, выглядела пустынной. Редкие Игроки деловито сновали между домами, не обращая друг на друга никакого внимания. Хотя, чего я удивляюсь? Время еще раннее. И тот факт, что на площади сейчас шестеро Стражей и изредка мелькают Ищущие, тоже о чем-то говорит. Я прошел Синдикат и остановился на последней улице. Тут, кстати, виднелся выход наружу. Получается, община сквозная. Век живи – век учись.

Домики тут были менее презентабельные. Над их внешним видом явно никто не запаривался. Наученный Троугом, я прошел до нужного и остановился. Старое здание из кирпича с просевшим крыльцом. Наверное, здесь когда-то мог жить купец. Если бы в общине селились обыватели. Но вывеска была – «Магикус Румиса». Именно под ней и курил самые обычные сигареты перг – оранжевокожий человек из Пургатора.

– Добрый день, вы Румис?

– Он самый. А ты кто?

– Сергей. Ваше заведение мне посоветовал Троуг.

– А… Ну, заходи.

Перг затушил сигарету и выбросил в огромную чугунную мусорку. А я пока разглядел его получше.

Румис

???

Модификатор

Тяготеет к Тьме

???

???

Это не я вдруг стал видеть по две характеристики за раз. Просто корл рассказал много чего о нужном мне продавце. Как он прислуживал кабиридам, потом архалусам, затем снова кабиридам. В итоге нагрел кого-то на кругленькую сумму и сбежал в Отстойник. Обзавелся лавкой да носа отсюда не высовывал. Но в своем деле – модификации заклинаний, как и продаже оных, – Румис был лучше многих. Опять же, по словам Троуга.

Мы прошли внутрь, мимо лестницы, в большую комнату. Стол, стулья, самовар и высокая кафедра, точь-в-точь как в вузах. За занавеской маленькая комнатка, в которой помещалась только кровать. Румис торопливо задернул шторку и встал за кафедру.

– Ну, иди сюда, что ли. И ладони давай.

Я подошел и осторожно протянул руки. Румис крепко сжал их, и окружающий мир вдруг померк. Мы оказались в почти непроглядном космосе. Смутно угадывались созвездия, снизу была наша Земля, а передо мной мелькали большие названия умений: Картография, Наблюдательность, Лингвистика, Восприятие, Лабильность, Харизма, Логика. Кстати, моей Проницательности нет. Как я понял, она довольно редка.

И все кликабельно. Я начал нажимать ближайшие ко мне.

Картография (Интеллект) – способность запоминать места, в которых был Игрок, и фокусировать их в своем сознании в виде карт. С помощью пыли карты можно материализовать на пергаментах или передавать Ищущим.

Стоимость изучения: 100 гр.

Лингвистика (Интеллект) – способность изучать языки различных миров. С помощью пыли можно материализовать послания на других языках на различных предметах.

Стоимость изучения: 100 гр.

Лабильность (Ловкость) – способность повышать функциональную подвижность организма и улучшать скорость протекания циклов возбуждения в нервной и мышечной ткани.

Стоимость изучения: 300 гр.

Харизма (Красноречие) – способность нравиться Игрокам и обывателям (кроме случаев, когда репутация входит в жесткую конфронтацию между Ищущими).

Стоимость изучения: 500 гр.

Я уже посчитал, что свободных у меня сто пятьдесят пять грамм. Остальное уйдет на дорогу и аванс Арфу. Особо шикануть не получится. К тому же хотелось приобрести еще что-то из заклинаний. Поэтому либо Картография, либо Лингвистика. Наверное, надо все-таки брать второе. Едва подумал об этом, как меня выкинуло обратно. Вот я снова стою перед кафедрой и Румисом.

– Итак, ты остановился на Лингвистике?

– Да.

– Не стой истуканом. Давай пыль.

Точно. Я полез в мешок и вытащил огромную горсть драгоценного вещества. Ровно сто грамм, отмерил с первого раза, как в аптеке. Даже не удивился, когда в руках Румиса пыль стала преобразовываться в крупный кристалл. Модификатор мял его, прикрепляя все новые и новые крупицы вещества, пока тот не засверкал ярко-желтым цветом. Еще я также заметил, что не вся пыль ушла на создание кристалла. Часть ее Румис ловко убрал в «никуда». То есть себе в мешок.

– Держи.

Я аккуратно взял кристалл и, задержав дыхание, посмотрел, как тот разлагается у меня в руках. Пара секунд – и от него не осталось и следа. Зато в моем интерфейсе появилось новое умение.

Лингвистика (Интеллект). Данный уровень Интеллекта позволяет вам выбрать до десяти самых известных языков в системе знакового восприятия одной расы. Система знакового восприятия рас, с которыми вы сталкивались: люди, архалусы, корлы, цверги, аббасы, зверолюды, кабириды, перги. Выберите систему знакового восприятия для изучения.

Так как я не знал, с какой расой начать дружить, то стал метаться между корлами и архалусами. А потом подумал: все равно я еще какое-то время буду завязан на Отстойник. Да, возможны редкие вылазки в чужие миры. Но все же человечество роднее.

Выбрана система знакового восприятия людей. Доступны языки: китайский, испанский, английский, арабский, хинди, бенгальский, португальский, немецкий, японский, лахнда.

Я аж немного офигел от такого подарка. Получается, всего каких-то восемьдесят тысяч рублей с копейками – и ты знаешь десять самых популярных языков человечества. Без регистраций и смс. Лингвистическим школам и не снилось. Конечно, тут и знакомство Троуга сыграло роль. Не факт, что Румис не повышает цены для остальных.

– Еще что? – спросил перг.

– Заклинания.

– Это наверх, – он махнул рукой в сторону лестницы.

Ну а чего, я пошел. Правда, Румис почапал за мной, чем сбил с толку. Я думал, там другой продавец. А когда поднялся, удивился совсем. В огромной комнате вообще не было мебели, если не считать несколько потрепанных манекенов и затертые мишени на стенах. Посреди опять такая же кафедра. Хотя нет, не такая же. Более убитая.

– Сразу говорю: не больше трех использований после покупки. Выбьешь стекло или сломаешь стену – оплатишь отдельно.

– Ладно, – кивнул я, еще не особо понимая, о чем он.

– Руки давай.

Теперь мы оказались не среди звезд в ледяной пустоте, а на берегу живописной речки. Зеленая травка, пасущиеся вдалеке коровы, треплющий волосы ветерок. Блин, будто на самом деле. Но времени не было, надо успеть взять заклинания. Здесь они оказались расположены по навыкам, к которым относились.

Иллюзии: Поиск, Мужество, Зоркость, Отвага.

Изменение: Каменная плоть, Равновесие.

Колдовство: Боевой нож, Оживление мертвеца.

Я не сразу понял, что заклинаний на самом деле гораздо больше. Только активных, тех, которые мне можно было изучить, – единицы. Видимо, тут все зависит от прокачки навыка. Когда серьезно подниму, к примеру, Колдовство, откроются еще заклинания. Взглянул на парочку имеющихся.

Затягивание малых ран (Восстановление) – устранение легких ранений. Применение на себя. Стоимость использования: 20 единиц маны. Стоимость изучения: 30 гр.

Мужество (Иллюзии) – добавление 30 единиц к очкам Здоровья и Бодрости. Применение на себя. Стоимость использования: 50 единиц маны. Время действия: 60 секунд. Стоимость изучения: 60 гр.

Ладно, а что там у нас с атакующими заклинаниями?

Разрушение: Слабое пламя, Стрела льда, Электрическая дуга, Опустошение, Горение.

У первых трех – абсолютно одинаковые показатели, только одно сжигало, другое замораживало, последнее било током. Предпоследнее вытягивало всю бодрость при прикосновении. Крутая штука, но дорогая и по использованию, и по приобретению.

Заключительная – очень, я бы даже сказал, весьма интересная:

Горение (Разрушение) – поджигает цель, нанося ей 4 единицы урона каждую секунду. Стоимость использования: 40 единиц маны. Время действия: 60 секунд. Стоимость изучения: 150 гр.

Тогда как обычное Пламя было гораздо скромнее:

Пламя (Разрушение) – огненный шар, наносящий 40 единиц единовременного урона. Стоимость использования: 45 единиц маны. Стоимость изучения: 30 гр.

Фигня какая-то. Получалось, что гораздо выгоднее применять Горение. Да, не самый быстрый способ пробития противника, но более эффективный. Беда другая: денег у меня только на одно из самых простейших заклинаний Разрушения. Придется брать что-то из трех предложенных. Подумал немного. Огонь – довольно избито. Не удивлюсь, если у каждого есть защита против него. Лед – ну тоже так себе прикол. А вот электричество… Что называется, в хозяйстве пригодится. Выбрал Дугу.

Мы вновь вернулись в дом, и Румис опять призывно протянул руку. Держи, ненасытное ты чудовище. Спустя несколько секунд я забрал кристалл, который тут же разложился, и с удовольствием посмотрел, что теперь у меня целых три заклинания.

– Старайся целиться в манекен, – меланхолично заметил хозяин, – и напоминаю: не больше трех раз.

Вообще, именно на столько у меня маны и хватит. Это надо еще плащу большое спасибо сказать. Ладно, прочь раздумья! Пора действительно апробировать удивительную мощь моего заклинания.

Вытянутая рука на мгновение разогрелась, после чего моя ладонь и манекен соединились кривоватой белой дугой. Воздух задрожал, а в месте попадания в деревянного истукана появилась черная точка. И меня сразу похвалили. Нет, не Румис – Игра.

Навык Разрушения повышен до первого уровня.

Я не прочитал до конца, кастанув заклинание снова. Еще одна черная точка в манекене, а последний даже немного качнулся. Скорбно посмотрел на количество маны. Осталось чуть больше трети. Эх, надо качать Интеллект всеми возможными способами. Ударил в последний раз.

Навык Разрушения повышен до второго уровня.

– Хорошо, что огонь не взял, – довольно ответил Румис, убирая под кафедру вытащенный огнетушитель, – а то сил никаких на этих пироманов нет. Ладно, когда поднимешь навык до десятого уровня – приходи. Или это заклинание улучшу, или продам новое.

Он сделал морду кирпичом, всем видом давая понять, что если у меня нет больше дел, то я могу выметаться. До этого еще заметил: перги вообще были очень «дружелюбной» расой. С другой стороны, если бы на меня охотились архалусы и кабириды, неизвестно, каким сам бы стал.

Снаружи за время моего отсутствия ничего не изменилось. Я посмотрел на дисплей телефона. В общине, благодаря какой-то мощной магической глушилке, он выполнял лишь роль электронных часов. До сбора еще оставалось время. Как вариант – осмотреть выход в город с этой стороны. Но, откровенно говоря, было лень. Вместо этого я побрел в Синдикат.

Треть занятых столиков удивила. Вот не спится же им! С любопытством уставился на киборга – куча переплетенных трубок, штыри, платы, встроенные в человеческую плоть. Как я понял, это существо одного из центральных, тех самых, продвинутых миров. Какими судьбами его сюда забросило?

Заказал кувшин пива всего за один грамм. Интересно попробовать разливное – не кеговое, а самое настоящее, бочковое. Сел за свободный столик, налил пенящийся напиток в стакан и потянул. Эх, правду говорят, первая кружка пива – самая вкусная. И жажду утоляет, и идет в охоточку. А потом уже – сплошное пьянство. Само разливное было вполне себе. Необычное, более горьковатое и крепкое, но мне понравилось.

Напиваться я, само собой, не собирался. Просто надо как-то скоротать время. Телевизора здесь, в отличие от харчевни с Игроками в городе, не было. Оставался только самый древний рекреатив.

Сел я так, чтобы видеть заодно и доску с поручениями. Их прибавилось. Пусть многие потемнели – все же Игроков тут было в последнее время в избытке, но своей актуальности не утратили. К примеру, тот самый маг крови стал почти бордовым. Однако меня заинтересовало совсем другое.

Гарпии.

Поручение от Оракула.

Вменяется: агрессивное поведение, нападение на обывателей.

Вердикт: смерть.

Местоположение: Крит, Греция.

Доказательство: когти гарпий.

Цена: 200 г.

Довольно далековато. Да и цена не особо впечатляющая. Но мое внимание приковало другое – Оракул. Не каждый день он дает поручения. Подошел и сорвал листок.

Посидел еще немного, после чего встал и вышел из Синдиката. Обидно, оставил больше половины кувшина пива. На нашем районе меня бы не поняли.

У обители Вратаря уже ждали Лиций, Рис и Ян. Перекинувшись ничего не значащими фразами, в которых сквозила нервозность, скоро все замолчали. За три минуты до назначенного срока появился Арф. Он кивнул и встал рядом.

– Пока не забыл, – я запустил в мешок обе руки и вытащил двести грамм пыли.

Ментал без стеснения забрал деньги, а у меня в списке группы Арф выделился жирным шрифтом. Вот, теперь полный порядок.

– И где этот твой корл? – от нетерпения Рис без всякого смысла листала альбом.

Я посмотрел на часы. А вопрос резонный. Не скажу, что Троуг – центральный персонаж нашей группы, но по его словам, воином он был неплохим.

– Сейчас.

Я подошел к двери и легонько постучал. Никакой реакции. Пришлось повторить уже кулаком. Внутри что-то звякнуло, скрипнула кровать.

– Идите к черту!

– Троуг! Мы вообще-то тебя ждем!

Двухсекундное молчание, после чего, судя по шуму, корл с настойчивостью атомного ледокола «Ленин» ломанулся к двери, игнорируя препятствия.

– Ну?

– Щас я, щас. Минуту, – появилось на пороге голое туловище Троуга. На кровати, если я не ошибся, спала девушка, которую я видел вчера в Синдикате.

Корл не обманул. Он действительно быстро оделся, носясь по дому, как раненый лось. Его знакомая громкие звуки игнорировала. Наконец, мой сородич выскочил наружу.

– Даже записку не оставишь?

Троуг лишь легкомысленно махнул рукой. Группа встретила нас, точнее, корла неодобрительно. Даже веселый Ян не улыбнулся. А Рис с Арфом только молнии глазами не метали. Хорошо для Троуга, что у него оказалась очень толстая шкура. Все косые взгляды тот попросту проигнорировал.

– Пойдемте скорее, – сказал Арф, – быстрее начнем – быстрее закончим.

Устами ментала глаголела истина. Мы вошли внутрь и приблизились к Вратам. Пришлось даже немного подождать. Перед нами отправлялись двое оранжевокожих и человек. Все, как я понял по названиям, в разные места. Наконец настала и наша очередь.

– Надо положить пыль в чашу, встать вокруг камня и взяться за руки, – подсказала Рис, увидев мое замешательство.

Я чуть не плакал, когда расставался с пылью. Двести четыре грамма. На эти деньги можно купить умение или несколько заклинаний. Но делать нечего, маховик запущен. Я подошел к нашей группе. Стоят, образовав круг. Ей богу, нам бы сейчас надеть хламиды и начать мычать под психоделическую музыку. Справа на плечо легла рука Арфа, слева Яна.

– А теперь коснись камня. Что дальше делать, ты знаешь.

Конечно. Я положил обе ладони и произнес: «Долина Безмолвия». В этот раз все произошло в разы быстрее. Поднявшаяся из чаши пыль, ослепив, вспыхнула. Длилось это несколько секунд, после чего я ощутил свежее дыхание ветра. Когда вернулось зрение, передо мной предстала каменистая площадка с тропой, уходящей вниз, и нависшая над нами Красная луна.

Утром, под светом солнца, это место не казалось таким уж ужасающим. Скорее пустынным, забытым людьми. И никакого цепенящего душу страха. Ну, разве что ветер слишком сильно свистит между пиками гор, словно какое-то реликтовое чудовище.

– Рис, дашь мне копье?

Девушка разложила несколько соединенных альбомных листов, запустила в них руку и вытащила древко. Хм, вроде в прошлый раз чуть побольше было.

Копия копья эххитских аборигенов.

Призванное оружие.

Время до развеивания: 1 час 59 минут 58 секунд.

– Рис, и веревку.

Когда нужное оказалось у меня в руках, я вытащил нож и стал вертеть его. Так, придуманное в голове было гораздо проще.

– Давай сюда, – отобрал оружие Троуг.

Он вытянул из своего мешка меч, положил древко на камень и со всего маху рубанул. Отсеченный кусок дерева с наконечником отбросило в сторону, но никто не кинулся за ним. Троуг крепко примотал рукоять ножа к древку и отдал мне. Я осмотрел новое призванно-модифицированное оружие. Вместо наконечника клинок ножа, а само копье стало короче – меньше двух метров. Я подергал место крепления. Вроде плотно сидит. Именно этим и предполагалось убить Доминанта.

– Ну, все, теперь дело за следопытом, – весело сказал я. – Найдем их логово, перебьем всех, заберем яйца. Лиций, что скажешь?

– Т-т-туда, – показал ментат куда-то в сторону и уверенно зашагал в выбранном направлении.

Глава 24

Еще Даль заметил: «Что русскому хорошо, то немцу смерть». Речь, конечно, шла не об изнеженности конкретной нации. Тут имелось в виду, что одно и то же для некоторых может быть привычным и обыденным, а для других, мягко говоря, некомфортным.

Так и получилось. Путь, по которому пришел, а потом и сбежал расстрелянный Рис рахнаид, был не совсем проходим. Точнее, совсем непроходим. Треклятому богомолу с его тонкими длинными лапами было легко. А мы чуть ноги не переломали, лишь преодолев жалкие пятьдесят метров. Причем спуск оказался резким. Чуть зазеваешься – и полетишь вниз. Что я едва и не сделал.

– Не надо так больше, – подхватил меня за шиворот Ян. – Самоубийство – самое худшее, что можешь придумать.

– Почему? – от страха я даже присел на корточки.

– Кто нас обратно вернет? – засмеялся волхв. – У меня ведь ни грамма пыли.

– Вы очень долго идете! – закричал Лиций.

Вот кому уж булыжники были нипочем, так это нашему зверолюду. Он ловко перепрыгивал с камня на камень, преодолевая за раз по четыре-пять метров. Осматривался, втягивал носом воздух. Потом поворачивался и ждал своих неторопливых и неповоротливых товарищей.

Спускались мы в очередное ущелье, окруженное с одной стороны горой, с другой – острыми скалами. Но вот среди последних виднелось нечто вроде дороги, что вела наверх. На мой вопрос, почему бы не пойти по ней, Лиций отмахнулся коротким: «Долго». Ага, а если я сейчас навернусь, то спущусь очень быстро.

– Вон там, – показал зверолюд вниз. Он уже освоился и теперь не заикался.

– Что там?

– Старая шахта. Чувствуешь неприятный вкус на зубах?

Кстати, да, было такое ощущение, что находишься не в Пургаторе, а в Челябинске. В смысле, что не подышишь полной грудью. Теперь хоть объяснение нашлось.

– Эллурий, – продолжил Лиций. – Как я понимаю, вся эта местность была когда-то им богата. Чуть подальше должны быть заброшенные кузницы. Оттого и оставленные Врата рядом. Через них вывозили сделанное оружие в другие миры.

– Рис, – обернулся я, – не слышала ничего о здешних шахтах?

– Нет, – покачала головой девушка. – Видимо, это было очень давно.

– Так вот, рахнаиды и облюбовали местные шахты. Тоннели явно выходят в разных местах, оттого повышается мобильность.

– Это чего, надо будет внутрь лезть? – встревоженно спросил Троуг. – Я просто не очень люблю ограниченные пространства.

– Ой, так у нас мужественный северный великан – клаустрофоб? – невинно заметила Рис.

– Ничего я не клауфроб, – нахмурился корл, – мне женщины нравятся.

Единственным, кто за все время пути не проронил ни слова, оказался Арф. Вообще складывалось ощущение, что он начал жалеть о своем решении. Но двести грамм, как бы двусмысленно это ни звучало, грели его руки. Теперь отступать было поздно. Контракт придется исполнять до конца.

– Царапины на камнях у входа в шахту! – крикнул уже спустившийся Лиций. – Здесь точно проходили рахнаиды. Чую запах их помета.

Рис поморщила нос и тут же накинула свои доспехи. Да и Троуг переоблачился. Еще секунду назад он был просто здоровенным человеком, то есть корлом. Теперь же оказался великаном в полной броне и вендельском шлеме. В левой руке воин держал круглый щит, а в правой – широкий полуторный меч. Была бы у меня вставная челюсть – выпала изо рта от удивления.

Единственные, кто остались без изменений, – Лиций и Арф. Хотя вру. Последний все же набросил на плечи какую-то накидку и надел амулет. Тот самый, который я видел у зачарователя. Все готовились к бою.

– Шум внутри, – сказал Лиций негромко, как только мы спустились.

Я оглядел толстые деревянные балки и черный зев шахты. Идти вслепую, даже учитывая имеющееся у меня заклинание, ой как не хотелось. И тут вперед вышел Арф.

– Я погляжу.

Не успели мы и слово сказать, как менталов вдруг стало два. Первый стоял на том же самом месте. Недвижимо, словно статуя. А второй, резко отделившись, неторопливо побежал вглубь шахты. Примерно через минуту Арф вздрогнул и повернулся к нам.

– Там очень много ходов. Часть принадлежит шахте, другие вырыты уже рахнаидами.

– До заката времени полно. Надо обследовать все внутри получше. У тебя много зарядов?

– Хватает, – кивнул ментал и снова «раздвоился».

Я не скажу, что мы прождали долго. Наверное, около минут пятнадцати. Арф к тому времени сбегал на разведку раз одиннадцать, изредка отдыхая или рассказывая нам об увиденном. Из основных и самых важных сведений – он нашел троих фамулусов. Они явно что-то, а точнее кого-то, охраняли. Быстрее всего к ним можно было пройти теми самыми разрытыми ходами. Но существовал путь чуть длиннее, однако безопаснее. Через тоннели шахты. Во втором случае у нас появлялась возможность для маневра.

– Ну, пойдем, – сказал я чуть дрожащим голосом.

Было страшно. Было ох как страшно. Вспомнилась предыдущая встреча с рахнаидами. Даже тонкий шрам на плече, затянувшийся достаточно быстро благодаря магии и Элуфревой мази, противно заныл. То ли психосоматика, то ли я правда этих тварей чувствую.

Но идти надо было. Безумец Сергей, собравший группу, не должен был сейчас показывать свой страх. Не должен искать помощи у своих товарищей. Не должен отступать. Но обязан скоординировать нападение и вести людей… вернее, существ.

– Троуг впереди, я за ним. Следом Рис и Арф. Ян и Лиций замыкают.

Собственно, все просто. Корл, закованный в свои толстые кастрюли – типичный танк. Он и примет удар. Я… ну, наверное, пока больше все же воин. Поэтому буду тусоваться рядом с ним. Рис – боевой маг, а Арф – классический визард. Ян уже выступал в роли хилера. Пусть весьма специфичного, но все же. А вот Лиций… Он бойцом был средним, как я понял. В руке короткий меч, хотя одежда не изменилась. Оставим его на защите Яна.

Я вытянул свободную руку и кастанул Свет. Прижал к себе копье и кивнул Троугу. Корл неторопливо и даже несколько грациозно пошел вперед, подняв щит. А я за ним. Дышать внутри шахты стало тяжелее. Эллуриевая пыль хрустела на зубах, оставляя после себя неприятный привкус. В груди закололо, а сердце заколотилось чаще. Хотя, может быть, это еще из-за повысившегося адреналина.

Мы прошли главный тоннель. Мимо искореженных вагонеток, брошенного и засыпанного землей инструмента, сваленных в кучу старых фонарей с разбитыми стеклами. И по совету Арфа взяли левее. Тьма тут была еще непрогляднее. Даже мой Свет не справлялся. Потому Ментал кастанул какое-то странное, но весьма действенное заклинание. Наверное, корни у того были те же самые, что и у моего. Вот только модифицировал Арф его весьма интересно. Светилась не часть руки, а весь он.

– Где-то уже близко, – сказал ментал.

– Я слышу, к-к-как они перебирают л-л-лапами, – негромко заметил Лиций, – к-к-к нам идут.

– Хорошо, – я постарался унять дрожь, – тут их и встретим.

Тактически преимущество было на нашей стороне. Тоннель недостаточно широкий – здесь одновременно протиснется не больше двух рахнаидов. Я с Троугом встречаю неприятеля, так что к основной группе они не пробьются. А огневая мощь в этом противостоянии будет ощутимым перевесом.

Так и произошло. Фамулусов оказалось трое. Парочка сразу вырвалась вперед, а последний суетился за их спинами, издавая противные звуки и желая поскорее вступить в бой. Действовали они совсем по-другому, нежели при прошлом столкновении. Тогда фамулусы не торопились. Теперь же влетели в нас, как жены в мужей после дня получки.

Троуг даже не дернулся. Бритвенно острые лапы скользнули по наплечникам, не нашли уязвимого места и забарабанили по щиту. Но корл не отступил ни на шаг. Мой же противник с разбегу налетел на древко, видимо, не сильно веря в силу человеческого оружия. Разворотил себе брюхо о мой копьенож, сократив дистанцию, и полоснул по шее. Я дернулся, уходя от удара, и мне всего лишь располосовало плечо. Всего лишь – это до хруста кости. От боли я закричал, боясь потерять сознание, и сразу откатил время.

Я присел на корточки, выставив копье в землю под углом в шестьдесят градусов. Острие обагрилось противной зеленой жижей. Даже в мешок под мордой не пришлось бить. Видимо, аллергия на лунную сталь была не только у Доминанта, но и у братьев его меньших. Резала, как здоровенный тесак мягкий домашний сыр, – от одного прикосновения.

Навык Древкового оружия повышен до пятого уровня.

Навык Коротких клинков повышен до десятого уровня.

Вы достигли первого уровня мастерства в навыке Короткие клинки. Каждый пятый удар в серии – критический.

Надо мной пронеслись заостренные лапы, а перед глазами мелькнули жвала. Но рахнаид не успел сообразить, что добыча уже ускользнула. Он проехался вперед, все больше распарывая себе брюхо. А я смотрел, как жизнь утекает из фамулуса тошнотворной анчарной жижей.

Короткий хлопок – и почти мертвое тело рахнаида отбросило вглубь тоннеля. Я повернул голову и увидел вытянувшего руки Арфа. Рис тем временем долбила огнем противника корла.

– Магия почти не пробивает. Чертова луна. Только физический урон.

Троуг ее услышал. Он решительно двинулся вперед, каждый раз опуская меч на рахнаида размашистыми ударами. Треск и оглушительный визг твари – вот она подволакивает одну из боевых лап. Еще удачно прошедшая атака – и фамулус захромал.

Оставшийся в живых третий богомол рванул ко мне. Вот только его остановила свалившаяся сверху и придавившая его белая пелена – явно заклинание Арфа. Серьезного вреда оно не причинило, но на мгновенно умерило прыть насекомого. Тут же из-под камня пробился крошечный росток, весьма быстро прибавляющий в размерах. За несколько секунд плющ обвил фамулуса так, что тот не смог двинуться. Сдавил еще сильнее, до громкого хруста, и богомол буквально запищал.

– Серег, давай! – крикнул Ян.

– Даю.

Я подбежал и несколько раз вонзил копье в голову. Звук противный, мерзкий, словно втыкаешь нож в картошку. И, кстати, именно на пятом ударе рахнаид и правда умер. Совпадение? Не думаю. Значит, работает крит.

Навык Древкового оружия повышен до шестого уровня.

Я огляделся. Чуть подальше, шагах в семи, Троуг забивал несчастное насекомое, смяв всю оборону последнего. Жижа брызгала во все стороны, лапы вздрагивали в попытке прикрыться от ударов. Половина конечностей уже была переломана, другие чуть подрублены. В какой-то миг мне стало жалко фамулуса. Но ровно до того момента, пока богомол в предсмертной агонии не сделал последний рывок. Не знаю, чем он уж там выпрыгнул, но явно надеялся вцепиться жвалами в шею корла. Троуг молниеносно выставил щит, а после продолжал рубку.

– Ну, хватит, хватит, не видишь, что ли, голову ему уже раскроил?! – крикнула Рис. – Вот за что не люблю корлов, так за вашу горячку боя.

– Горячку боя? – не понял я.

– Одна из их расовых особенностей, – объяснила мне девушка, – как у людей предрасположенность к Интеллекту и Красноречию. Горячка снижает умственные способности, но увеличивает реакцию и физическую силу.

Ну, отлично. Я, получается, взял все самое «лучшее». От людей ускоренную прокачку не Интеллекта, а только Красноречия. А от корлов не горячку боя, а лишь устойчивость к морозу. Победитель по жизни, иначе не скажешь.

– Ладно, что дальше?

– Сейчас посмотрю, – сказал Арф, «раздваиваясь».

Он сделал еще всего лишь две попытки, после чего вернулся к нам.

– В этом тоннеле вырыт узкий проход, за ним нечто вроде огромного зала. Там шесть фамулусов. У другого выхода – Доминант.

– Рискну предположить, что последний охраняет Царицу, – сказал Лиций. – Если так, то Доминант не сдвинется с места, пока не будет явной угрозы ему или ей. А вот рядовых можно вытянуть.

– Так и есть, – согласился Арф, – этому здоровенному вообще фиолетово на меня было. Наблюдал, конечно, но не дергался. А вот фамулусы все время сопровождали, даже пытались атаковать.

– Однако прошу учесть, – поднял мохнатый палец вверх зверолюд, – что рахнаиды тесно связаны между собой. Они уже знают о нашем вторжении в их владения и смерти сородичей. Еще хочу заметить, что эти существа очень быстро обучаются.

– Надеюсь, что все-таки недостаточно быстро. Арф, какое у тебя самое дальнее заклинание?

– Соколиная стрела. Прицельный выстрел метров на сто сорок. Есть и дальше, но за точность уже не ручаюсь.

– Пойдет. Длина от прохода до этого самого зала?

– Метров двадцать. Его даже из тоннеля видно.

– Ну, отлично. Тогда встаем все здесь, ты агришь одного из рахнаидов. Проход из зала в тоннель узкий. Все сразу там не пролезут. Держим позиции здесь и крошим богомолов.

Особых возражений не было. Под управлением Арфа мы осторожно дошли до прохода. Троуг сунулся внутрь и тут же вернулся, подтвердив, что там действительно шесть рахнаидов шагах в пятидесяти от выхода. Теперь настал черед ментала.

– Только не задерживайся. Применил заклинание – и сразу обратно.

Арф усмехнулся, всем своим видом показывая, что его боевой опыт богаче моего. И двинулся вперед. Мы тотчас остались в кромешной темноте.

– Свет, – подумал я, вытягивая руку. И заметил, как Рис достала альбом. Полезла в него и вытащила… ручную гранату. Но не «лимонку», а с гладкими гранями. Видимо, мой взгляд был настолько красноречивым, что ей пришлось заговорить:

– Чего? Ну да, РГД-5, ручная наступательная.

– Больше у тебя там ничего такого нет?

– Может, и есть, – негромко ответила Рис.

Я бы точно еще что выведал, только в этот самый момент тоннель вновь озарился светом – к нам выскочил Арф.

– Сагрил, – выпучив глаза, сказал он.

– Бегут, – произнес Лиций, поводив ушами.

– Бросаю, – выдернула чеку Рис и подтвердила свои слова делом.

Громыхнуло знатно. У меня еще звенело в ушах, когда перед нами появился первый рахнаид. Да, чуть прихрамывая, но такой маленький факт, как граната, его явно не смог остановить. Хорошо, что между мной и ним оказался корл. Нет, Троуга тоже немного контузило, но на его плечах была броня, а не починенный домовым плащ. После четырех скрежещущих выпадов корл пришел в себя и попер на врага.

Тут уж активизировались и наши маги. Рис щедро поливала фамулусов огнем, а Арф бомбил некими убойными заклинаниями воздуха. Рахнаида отбрасывало, подпаливало, однако тот вставал и снова лез на нашу консервную банку, то бишь Троуга.

Тут уже и я постепенно пришел в себя. Перехватил копье и пошел вперед. Встал прямо за корлом и оттуда стал наносить удары по мелькающим лапам. Проходили не все. Но те, что получались, выходили на загляденье.

Навык Древкового оружия повышен до седьмого уровня.

Под аккомпанемент комментария от Игры острая передняя лапа фамулуса отлетела прочь. Богомол закричал и попытался встать на задние конечности, однако тут же получил мечом под голову. В ту самую уязвимую зону. Троуг явно знал физиологию этих тварей.

Не успело тело собрата остыть и перестать трепыхаться, как по нему к нам направился еще один рахнаид. Корл чуть отошел в сторону, давая тому выбраться, а потом уже вновь стал теснить бедолагу. Я заметил, что у меня даже колени перестали трястись. Бой стал похож на обычную отработку тактики. Вытянуть одного богомола, убить, вытянуть еще.

Второго убил я лично, точным ударом в голову. Если откровенно, то, конечно, повезло. Копье я держал второй раз в жизни, и до мастерства в овладении этим оружием было далеко. Но действия уже выглядели уверенными. Мы даже почти расправились с третьим насекомым, когда позади раздался злобный тигриный рык, а потом и крик Яна:

– Они нас окружили!

Прошлый я явно бы растерялся. Впал в ступор или начал лепетать что-нибудь невразумительное. Но нынешний не думал ни секунды. Сделал два шага назад и, уже разворачиваясь, крикнул корлу:

– Троуг, сдерживай его, не дай пробиться. Арф, Рис!

Окрик был лишним. Арф уже применил свой коронный Удар небес. Тот самый, которым отбросил Темнейшего. Сейчас вышло не хуже. Рахнаид полетел кубарем в дальний конец тоннеля. Я поспешил ко второму, который чуть ли не добивал Лиция. Зверолюд рычал, делал обманные движения, но его шкура была залита кровью. Лично я увидел четыре глубоких пореза.

Рахнаид качнулся, заметив нового противника и уходя от удара, вот только у меня на его счет были очень серьезные намерения. Почти как у мужчины относительно девушки своей мечты.

Один точный удар – и все. Копье смотрит вверх, а на его острие нанизана голова рахнаида. Он метнулся в сторону и угодил точнехонько под нож. Во всех смыслах.

Навык Древкового оружия повышен до восьмого уровня.

Навык Коротких клинков повышен до одиннадцатого уровня.

Набегающий фамулус, что уже оправился от полета на недальние дистанции, вдруг споткнулся в десяти шагах от меня. Свалился, опутанный плющом Яна, потрепыхался, с яростью понимая, что его песенка спета, и почти затих. Он смотрел, как я медленно подхожу к нему. Может, надеялся на пощаду. Или понимал, что сопротивляться бесполезно. Однако я ни о каком милосердии и не думал. Одним движением ударил в голову и еще двумя добил.

– Ян, вылечи его!

Лиций был плох. После битвы с рахнаидом он даже не попытался подняться. Так и лежал там, где я его оставил. Под ним все было темно и липко от крови. А глаза смотрели не на меня, а куда-то поверх.

– Ян!

– Да щас! – закричал в ответ волхв. – Мана слита!

– Держи, – кинул Арф ему амулет. Тот самый, от зачарователя.

Ян сжал его, и тут же сквозь каменный пол начало подниматься растение. Тонкий, почти невесомый стебель. Широкие листья. Набухающий розовый бутон. Цветок распустился, и с его лепестков слетела пыльца. Кремово-малиновая, в одно мгновение заполнившая все вокруг. Я с удивлением смотрел, как раны Лиция затягиваются, оставляя после себя лишь высохшую твердую корку крови.

– Вот, – подскочила Рис, поднося к губам зверолюда небольшой пузырек с ярко-красной жидкостью. Как я понял, не нарисованный, а самый настоящий. Она достала его из мешка. То бишь из личных запасов.

– Вот так, все будет хорошо, – негромко говорила она, вливая жидкость в рот Лиция. Пощупала пульс и посмотрела на меня: – Живой. Оклемается.

И только теперь меня заколотило. Серьезно так, будто я очутился на морозе в одних трусах. Я чуть не потерял своего человека… точнее… да черт с ними, с формулировками. Да, человека. Не просчитал всех вероятностей. Неправильно сформировал наступление. Странно, но именно сейчас мне прилетело послание от Игры:

Вы сделали следующий шаг к обретению умения Лидерство.

Но рефлексировать было рано – Троуг в одиночку отбивался от напирающего рахнаида. Я подскочил сбоку и отсек одну из лап. Фамулус стал заваливаться и тут же пропустил удар мечом по голове. Ничего смертельного, вот только ему хватило, чтобы потерять ориентацию в пространстве. А потом еще получить копьенож прямо в голову.

Навык Древкового оружия повышен до девятого уровня.

С последним фамулусом из свиты Доминанта мы расправились без особых изысков. Троуг вытянул его на себя, а я добил лунной сталью. И только после этого обернулся посмотреть, что там с Лицием. Зверолюд стоял. На своих ногах, не ища опоры для поддержки. Чуть пошатываясь, но было видно, что с ним все в полном порядке. Вдобавок рядом еще возился Ян, шаманя что-то свое, целительское.

– Мы тут не пройдем теперь, – устало сказал запыхавшийся Троуг, – все завалено их телами.

– А те разрытые проходы? – повернулся я к Арфу.

– По идее, должны вести в зал. Но надо возвращаться.

– Выбора у нас все равно нет. Эти проклятые туши тут хрен сдвинешь. Они еще и между собой переплелись.

Мы подождали, пока Лиция совсем не привели в форму или нечто на нее похожее, и двинулись обратно к выходу. Там уже ментал вновь пошел на разведку. Через какое-то время он вернулся и сказал, что путь свободен. И мы полезли в узкие проходы. Идти приходилось по одному, поэтому нас вел Троуг. Наученный горьким опытом, замыкал колонну я.

Шагать и вправду пришлось дольше. Около получаса. Проход несколько раз петлял, но наконец выплюнул нас в тот самый зал, о котором рассказывал Арф.

– Это не творение лап рахнаидов, – уже отошел от битвы и вещал, рассуждая, Лиций, – скорее, здесь имеет место природное происхождение. Фамулусы, конечно, немного усовершенствовали здесь все. Вырыли проходы…

– Тихо, – сказал я, оглядываясь и начиная волноваться все больше, – Арф, где был Доминант?

– Вон там, – указал ментал на дальний широкий проход.

– И теперь его там нет, – поделился я очевидным наблюдением.

– Ребят, я, похоже, знаю, где эта тварь, – негромко сказал Ян. – Посмотрите наверх. Только медленно.

Однако последнее, что я увидел, подняв голову, были длинные надвигающиеся лапы предводителя рахнаидов.

Глава 25

На всякого мудреца довольно простоты. То есть невозможно все предвидеть и знать наперед. Если, конечно, ты не Оракул. Вот мог ли я предположить, что наша смерть способна свалиться сверху? Ведь у рахнаидов нет крыльев или паутины. Они не могут ни одним из известных мне приемов спуститься из-под потолка.

Хотя, Доминант и не спускался. Он упал, вонзив одну из боевых лап в Арфа. Конечность пробила туловище насквозь, а взгляд мага тотчас остекленел. Меня, как и других, сбило с ног хитиновым корпусом твари. Эх, теперь бы успеть.

– … где эта тварь? – прозвучал голос Яна.

– Потолок! В стороны, быстро! – крикнул я, разбежавшись, и влетев в Арфа.

Вы спасли нейтрально настроенного Игрока.

+100 единиц Кармы. Текущий уровень 160. Вы тяготеете к Свету.

Мы грохнулись на пол, а позади послышался шум падения Доминанта. Я развернулся, тут же подобрав самодельную глефу. Вытянул перед собой, мельком оглядывая свою команду. Троуг на коленях подбирает щит, Рис полезла в альбом, Лиций рычит и отступает в сторону, Ян кастует заклинание. Ну, хоть живы все. Это новость хорошая. А вот плохая…

Она была прямо передо мной. Здоровенная, злая, смертоносная. Меня пока спасала лишь лунная сталь, которую Доминант явно почуял. Одно время сунулся, но тут же яростно заверещал на своем, насекомьем. А я все размышлял, как с ним биться. По ранее озвученному плану, мы должны были связать оппонента, после чего я, не при дамах будет сказано, затыкал бы его насмерть.

Только мы хотели загнать предводителя рахнаидов в угол. Теперь же это представлялось очень проблематичным. Но, несмотря на все неприятности, из-под Доминанта стал пробиваться наружу крохотный зеленый росток. Теперь главное отвлечь тварюгу.

Я резко вытянул древко вперед так, что острие ударилось о грудную хитиновую броню. Нож звякнул, и оружие чуть не отскочило в сторону. Плохая новость – получается, моя лунная сталь против Доминанта обычный чих. Остаются лапа и уязвимая часть шеи. Рахнаид, увидев, что древко повело в сторону, двинулся на меня. Перед глазами мелькнула острая передняя лапа. Уже подумал, что пора в последний раз откатываться – вместе с восстановившимся зарядами у меня хватало на одно применение – но Доминанта что-то замедлило.

Он рванул еще раз, другой, однако растущий плющ держал крепко. Амулет в руках Яна дрожал и сверкал почище местного светила, а сам волхв продолжал плести свои чары. Однако не все коту масленица. Доминант резко развернулся и с остервенением начал рвать зеленые побеги. Все, что я успел сделать, – несколько раз бесполезно ткнуть его в задницу, после чего наудачу махнул глефой и серьезно подрубил одну из лап. Раздался жуткий хруст, и на мгновение рахнаид потерял равновесие. Но длилось это не больше секунды. Вот он уже вновь повернулся ко мне, и теперь лунная сталь стала для твари лишь раздражающим фактором.

Троуг попробовал было теснить Доминанта с другого фланга. Однако противник, не оборачиваясь, лягнул корла. Житель Ногла отлетел к стене и с грохотом там приземлился.

– Арф, Дыхание ветра! – крикнула Рис, что-то вытаскивая наружу.

Маг не сплоховал. Каст занял доли секунды, и вот уже Доминант пригибается к земле, пытаясь удержаться против мощнейшего урагана. Рис тем временем нашла нужное и уже раскладывала листы. Судя по всему, там явно было что-то здоровенное.

Предмет, вытащенный из альбома, меня не разочаровал. В руках Рис появилось второе после автомата Калашникова известное русское оружие – советский противотанковый ручной гранатомет. Обтекатель зеленого защитного цвета, древесного вида патрубок, черный раструб. Вид этого мощного оружия в хрупких руках девушки меня заворожил. Рис легко вскинула гранатомет на плечо, прицелилась и нажала спусковой крючок.

За правым плечом соратницы полыхнула огненная струя, заставляя зажмурить глаза. Потом раздался громкий взрыв метрах в шести от меня, как раз возле задницы Доминанта. Очнулся я уже на земле, нащупывая глефу и смотря на взбесившегося рахнаида. Тот, похоже, умирал. Хитиновая броня хоть и не разрушилась полностью, но была сильно разворочена. Сквозь нее сгустками вытекала зеленая жижа. Вот только Доминант явно собирался забрать на тот свет побольше народу.

Я понимал, что каждое движение сейчас дается рахнаиду ценой невероятных страданий. И все же он уверенно пошел по направлению к Рис. Пытался прибить его к земле воздушными ударами Арф, щедро поливала огнем Рисовальщица. Но тварь рвалась к обидчице.

Наверное, в этот момент я забыл об инстинкте самосохранения напрочь. Поднялся на ноги и, пытаясь игнорировать ломоту в теле и шум в голове, бросился вперед, заходя полудугой к Рис. Вот между девушкой и рахнаидом остается всего метра три, тварь уже замахивается острой лапой, игнорируя остальных, и перед ней появился я.

Одним быстрым ударом вогнал лезвие ножа под голову Доминанта.

Вы помогли нейтрально настроенному Игроку.

+20 единиц Кармы. Текущий уровень +180. Вы тяготеете к Свету.

Тварь взвыла, дернула головой, пытаясь поднять меня вместе с копьем. Вот только ничего не получилось. Древко исчезло, растворилось в воздухе. Проклятое призванное оружие! Под головой рахнаида остался лишь торчать нож, а тварь все еще брыкалась. Блин, это самоубийство, но другого выхода нет.

Прыгнул с места на выставленную лапу рахнаида. Тот даже на секунду застыл от такой наглости. Быстро поднялся, опираясь на хитиновое туловище, бросился к ножу и получил лапой по шее. Я не стал ждать, пока потеряю сознание от болевого шока, и сразу откатил.

Я прыгнул на лапу, после чего чуть подождал, сделал обманное движение и присел. Передняя лапа пролетела рядом с волосами, обдавая зловонным ветерком. Я прыгнул еще раз, вцепившись двумя руками в рукоять ножа.

Навык Акробатики повышен до пятого уровня.

Под моим весом клинок распорол плоть рахнаида дальше, облив меня потоками зеленоватой пахучей жижи. Нож остановился в районе шеи, упершись во что-то твердое. Пальцы соскользнули с рукояти, и я упал на землю. Сразу откатился в сторону, боясь, как бы Доминант не рухнул на меня. И весьма своевременно, потому что морда мертвой твари приземлилась в полуметре.

Я глубоко дышал, глядя на поверженного монстра. Весь тяжелый бой, казалось, пролетел меньше чем за минуту. Причем до сих пор не верилось, что мы убили это чудовище. Нет, я рассчитывал его одолеть, но, когда план полетел к чертям, моей самоуверенности поубавилось.

Рядом на колени присела Рис. Лицо девушки было не менее удивленное, чем у меня.

– Доминанта, да во время Красной луны… – она замолчала и покачала головой.

– Что не сказала, что у тебя гранатомет?

– Почему? Говорила. Ты же спросил, есть ли что-то еще.

– Меня задеть могла.

– Не задела же, – ответила девушка. – Не бойся, не первый раз стреляла.

– Теперь-то уже чего бояться, – я поднялся на ноги. – Как эту тушу поднять? Мне нож достать надо.

– Сейчас сделаем, – подошел к нам Троуг. – Серег, ну и воняет от тебя.

Ну да, не благоухал розами. Весь залитый зеленоватой жидкостью, даже на губах хинный привкус. Вдобавок и плащ опять порвал. Лапоть бурчать будет. Корл меж тем без особых напрягов поднял голову поверженного чудовища. Я подскочил под нее и забрал нож.

– Встань около стены, – сказал подошедший Арф. – Сейчас тебя помоем.

Нет, если бы я знал, что будет после этого, то точно не послушался ментала. Однако отвращение от стекающей по мне жижи было велико. Не успел я занять место согласно купленным билетам, как в меня ударила мощная струя воды. Даже дыхание сбило. Я стоял, вытянув перед собой руки, отплевываясь и одновременно пытаясь дышать. Лишь через полминуты немного привык и даже стал самостоятельно смывать с себя эту мерзость.

– Холодно, – стуча зубами, признался я, как только душ Шарко закончился.

– Сейчас, – весело и, как мне показалось, недобро пообещал маг.

Наверное, это было то самое Дыхание ветра, ранее примененное к Доминанту. Мне, к слову, тоже не понравилось. Тело тут же вдавило в стену, заставляя позвонки захрустеть. Зато вода действительно полилась рекой. Всего каких-то секунд сорок – и вся передняя часть высохла.

– Разворачивайся, сейчас спину подсушу.

– Вот уж хрен, – возмутился я, представив, как каменная стена впивается в грудь, – так обсохну. Пусть даже заболею.

– Игроки не болеют, – спокойно отозвалась Рис, возясь возле Доминанта.

Последнего уже начали растаскивать на запчасти. Троуг держал в руках голову, рассматривая жвала. Ян пилил одолженным у корла мечом переднюю острую лапу. Да и Арф, увидев, что мне не нужна больше помощь в его прачечных услугах, пошел к поверженному туловищу.

– Интересно, еще минуту назад неуязвим был, а теперь крошится, как сухостой, – заметил Троуг.

– Красная луна дает силу лишь живым монстрам, – ответила Рис, что-то набирая в склянку.

– А где Лиций? – спросил я.

Вопрос был не праздным. Зверолюд единственный не принимал участия в сражении. А теперь и вовсе пропал. Причем тут было не так много мест, где можно укрыться.

– Лиций!

– Я здесь, – откликнулся зверолюд.

Голос доносился сверху. Я поднял голову – темнота, хоть глаз выколи. Вытянул руку и кастанул Свет.

Навык Иллюзии повышен до шестого уровня.

Морда Лиция торчала из-за огромного выступа метрах в семи от нас. И, судя по всему, до потолка залы место еще оставалось.

– Тут лаз наверх, – сказал зверолюд, – идет по кругу из дальнего прохода. Так он сюда и забрался.

– Слезай!

Лиций кивнул и одним изящным прыжком приземлился рядом. Я еще раз поглядел наверх. Офигеть. Надо будет спросить про расовые особенности зверолюдов. Но явно там что-то завязанное на Ловкости.

– Ну что, закончили препарировать упокоенного? – ухмыльнулся я. Первый шок от победы над боевым рахнаидом прошел. – Арф, надо найти королеву.

– Понял, – ментал «раздвоился» и побежал к дальнему проходу.

– Итак, Рис, что у тебя еще в волшебном альбоме? Надеюсь, танк не завалялся?

– Не завалялся, – спокойно ответила девушка, рассматривая на свет склянку с набранной зеленоватой жижей. – Вообще с тебя надо еще больший процент стрясти. Я этот гранатомет почти полгода рисовала. Испсиховалась вся.

– Нет, все договоры заключены, бумажки подписаны, ничего не знаю. Но за гранатомет спасибо.

Девушка лишь закатила глаза и фыркнула, показав все, что думает о моей устной благодарности. А я еще раз осмотрел мертвого Доминанта. Унылое зрелище. С отсеченной головой, половиной срезанных лап и развороченным нутром он уже не был похож на того опасного и непробиваемого богомола, который несколько минут назад внушал страх всем.

– Нашел, – ожил рядом с нами Арф. Ментал повернулся ко мне и повторил: – Нашел ее.

– Насколько опасна Царица? – спросил я у Рис.

– Без миньонов ее можно брать голыми руками.

– Вокруг там никого?

– Никого, – помотал головой ментал, – только там есть одно странное место.

– А поподробнее?

– Да, покажу, когда дойдем. Через проекцию не смог все прочувствовать, но ощущаю там что-то неприятное.

– Тогда чего мы ждем?

Зарядов было всего четыре единицы, но теперь никому не угрожала опасность. Поэтому я не видел никакого смысла медлить. Раньше сядешь – раньше выйдешь. И мы двинулись к дальнему проходу. Арф перезапустил свою модификацию Света. Действие заклинания заканчивалось, и вокруг начинала сгущаться тьма.

Местность ничем не отличалась от той, которую мы прошли. Рукотворный тоннель петлял из стороны в сторону, все больше и больше уходя вниз. Я понял это, когда сдавило уши и звуки вокруг стали приглушеннее. Странно, по моим ощущениям, не так уж и глубоко мы спустились. Я зажал нос, закрыл рот и резко выдохнул. В ушах щелкнуло – барабанные перепонки встали на свои места.

– Вот… – остановился Арф, – …чувствуете?

– Ага, блин, – поежилась Рис.

– Кто-то холодильник забыл закрыть? – слабо улыбнулся Ян.

Даже у зверолюда шерсть встала дыбом. Видимо, так он старался сохранить тепло. Лишь мы с Троугом непонимающе посмотрели на остальных. Ну да, чуть прохладнее стало. Так здесь, наверное, и не такие сквозняки бывают.

– Проклятые корлы, – поежилась Рис, заметив наши недоумевающие взгляды, – я дальше не пойду.

– Об этом я и говорил, – сказал Арф, – странное место. В проходе нечто, что вызывает температурные колебания. Причем не до конца тоннеля. Минуту.

Его проекция снова побежала вперед. Прошло немного времени, после чего ментал продолжил:

– Да, так и есть. Небольшой зал, метров десять в диаметре. Именно там и находится источник холода. Видимо, артефакт. Да и сам зал… Его не рахнаиды сделали.

– В смысле? – чуть не подскочила Рис.

– Видеть надо, – пожал плечами Арф, – так не объясню. Подо льдом непонятно, но складывается ощущение, что камень стесан ровно, со всех сторон. В центре нечто вроде обломков колонны. Все в инее, еле разобрал. К тому же темно, ничего не видно.

– Подземный город? – задумчиво почесал острое ухо Лиций.

– Тогда представь, сколько ему лет! – девушка чуть ли не подпрыгнула на месте.

– Лет четыреста назад здесь построили шахты, – начал зверолюд и заволновался, – и д-д-даже несмотря на это, его н-н-не нашли…

– Тысяча земных лет, а может, и больше, – кивнул Арф.

– Господа археологи, – сказал я, – это все замечательно. Однако нам по-прежнему надо добраться до Царицы мимо этого исторического места.

– Ну так чего проще, – пожал плечами Троуг, – мы с тобой и пойдем. Корлам плевать на холод.

Я мысленно «поблагодарил» земелю с малой родины. Мне бы очень не хотелось соваться в темный тоннель, где работает какой-то непонятный артефакт. Немного успокаивало, конечно, что со мной будет Троуг. Два трупа всегда веселее, чем один. Однако мне хотелось, чтобы на банкете присутствовали все члены команды. Включая Рис с ее волшебным альбомом для рисования.

– Можно как-то отключить этот артефакт? – спросил я, глядя во мглу тоннеля.

– Любой артефакт прекращает свое функционирование после разрушения, – заметил Лиций.

– Ага, понятно. Рис, дашь гранатомет?

– Камнем попробуй, как наши предки, – ответила девушка.

– Злые вы. Пойдем Троуг. Ты вперед, я за тобой. Блин, ты ж не видишь ничего. Ладно, тогда я вперед. Только сильно от меня не отставай.

Я кастанул Свет и пошел во тьму. За спиной осталась негромко переговаривающаяся группа. Каких-то метров двадцать, пара поворотов – и единственными звуками в тоннеле стали наши с корлом шаги. Неровные песчаные стены на ощупь были тверже камня. В редких разломах виднелся лед. Похоже, здесь и правда давно наступила зима.

Чем дальше мы шли, тем морознее становилось. В какой-то момент корл попросил остановиться и убрал доспехи в мешок. Идти и дальше в них он попросту не мог. Вместо нашего дыхания под потолок улетали паровые облака. Заиндевевшие от слез ресницы постоянно слипались. Да и действительно тут холодно было – зуб на зуб не попадал. Я снова кастанул Свет и плотнее закутался в плащ.

Навык Иллюзии повышен до седьмого уровня.

Зал, представший перед нами, походил на крохотную круглую комнатку в здании, покинутом домоуправлением. Стены покрыты толстой коркой прозрачного льда, под ногами хрустит наст, в середине и правда опрокинутая и замурованная в холодном плену разрушившаяся полуколонна.

– Похоже, сверху озеро, – кивнул на потолок Троуг, – вот оттуда вода и натекла.

– Лучше скажи, где здесь артефакт, – водил я светящейся рукой вокруг.

– Да смотрю, смотрю.

А потом произошло нечто странное. Будто кто-то или что-то позвало меня. Не на языке людей или любых известных существ, а скорее телепатически. Это даже был не разумный зов, а вроде пульсации, что я почувствовал. Повинуясь сигналу, я развернулся и осветил часть замершей стены. И там, под пятнадцатисантиметровым слоем льда, увидел его. Обычный с виду камень редкого лазурного цвета.

– Троуг, вон там! – я указал на свою находку. – Сможешь вытащить?

– Легко, – пожал плечами корл.

Троуг убрал меч и достал из своего мешка небольшой топорик. Еще мгновение – и корл, в отличие от заклятого Меркадера, стал использовать свой инструмент по назначению. Шел хорошо, порой откалывая целые куски льда. Я перекастовал Свет всего один раз, а соотечественник уже добрался до камня. Потянул свою жадную ручонку, чтобы забрать артефакт, и завопил от боли.

– Что такое?

– Обжегся!

Я посмотрел на выставленные пальцы корла и покачал головой. Скорее наоборот – обморозил. Фиолетовый цвет конечности и два здоровенных волдыря на подушечках. Фигня какая-то. Как можно так быстро обморозить пальцы?

– Щас я его… – Корл размахнулся и опустил лезвие топора на вредоносный камешек. И я ожидал любого развития событий, кроме того, что произошло. Обух разлетелся на части. И теперь Троуг с непониманием глядел на ручку от топора в своей ладони.

И тут на меня нашло какое-то помутнение. По идее, выходов было два. Первый – возвращаться к своим и рассказывать о странном артефакте. Второй – идти дальше, к Царице. Убивать ее и тащить обратно яйца. Но я выбрал третий. Игнорируя все разумные доводы, вытащил лазуревый камень наружу. Странно, но в моих руках он был скорее чуть теплым, словно поднятым со дна ласкового моря.

– Как? – вытаращив глаза и все еще держась за обмороженную руку, спросил Троуг.

Я не отвечал ему, завороженно глядя на артефакт. А тот, казалось, смотрел на меня.

Артхол (камень Богов)

Кажется, вы где-то его уже встречали.

– Возвращаемся, – сказал я и убрал находку в мешок.

Артефакт занял место в инвентаре, будто в этом и было его предназначение. Только лазурный свет, исходящий от него, стал чуть сильнее, радуя мой глаз и маня взять камешек снова в руки. Что-то было в нем опасное и одновременно чарующее. А то, с какой легкостью он дался мне, пугало еще больше.

Глава 26

Всем известно, что самые жадные существа на Земле – чайки. Сколько детских слез было пролито на морских пляжах в попытке убежать с вареной кукурузой от крылатых чудовищ! Сколько сосисок в хот-догах было похищено этими вестниками Апокалипсиса! Сколько кораблей было загажено из-за продуктов жизнедеятельности крикливых монстров, жующих все: от мыла до картошки фри.

Но сейчас маленьким и милым чайкам было очень далеко до Рис. Потому что как только девушка узнала о моей находке, то превратилась в Голлума.

– Дай посмотреть, чего ты! – не просила она, а практически требовала.

Я обернулся на Троуга. Вот дернул его черт сказать про камень! Кто нашел, того и тапки. Теперь же приходится все объяснять. Ладно, делать нечего. Мы все-таки команда.

– Вот, – достал я Артхол из инвентаря и положил на ладонь.

– Какой красивый… Ай!

Рис очень быстро на своем личном примере осознала разницу между словами «посмотреть» и «потрогать». Пальцы вмиг стали фиолетовыми и покрылись волдырями. Девушке пришлось лезть здоровой рукой в мешок и доставать плоскую жестяную баночку. Вот только внутри был далеко не омолаживающий крем, а Элуфрева мазь.

– Ты когда ее взять успела? – искренне удивился я.

– Неважно, – отмахнулась девушка.

– Троуг, иди сюда. Тебя сейчас Рис тоже подлечит. Подлечишь же?

В ответ наш козырь в рукаве кивнула, пусть и не отрывая взгляда от поврежденной руки.

– И все же, почему этот камень не причиняет тебе вреда? – спросил Арф, будто рассуждая сам с собой. – Что ты говоришь, было написано?

– Я не говорил, – посмотрел недобро на соотечественника, который сделал вид, что не заметил моего взгляда. Вот действительно, что знает корл – знает и свинья. Это я не о ментале, а образно, – написано было, что, кажется, я его где-то встречал.

– Бред, – покачала головой Рис, – он тут лежит явно не одну сотню лет. А ты стал Игроком относительно недавно. К тому же, судя по повреждению, это действительно камень Богов. А ты его взял, будто каждый день такие артефакты в руках вертишь. Ты же не Бог, случаем?

– С утра не был, – серьезно покачал головой я.

– Тогда не понимаю, – развел руками Арф.

– Возможно, дело в том, что лик Сергея и вправду когда-то сталкивался, а может даже, владел этим артефактом? – предположил Лиций.

– А какой у тебя лик? – вдруг спросил ментал.

– Скажете тоже, ребят. Откуда у меня лик?

Лиций смотрел внимательно, не отрывая глаз. Судя по тому, что Вранье не повысилось, мне никто не поверил. Подтвердила мои подозрения Рис, закончившая возиться с рукой Троуга.

– Не хочешь – не говори. Потом обсудим этот чертов камень и что с ним делать. Там Царица уже заждалась.

– Наконец-то мудрое замечание, – заметил я. – Пойдемте.

А сам задумался. Значит, у лика есть своя память. Поэтому камень и его описание были именно такими: кажется, где-то встречал. Да, это единственное логичное объяснение моей связи с Артхолом. Потому что это камень Богов – а я таковым точно не являюсь. В отличие от Спасителя, или кем там был прошлый обладатель лика. Интересно еще другое: почему этот артефакт оказался здесь? Его бросили или спрятали? И что может Артхол?

Капля, упавшая с потолка на нос, вывела меня из раздумий. Мы как раз проходили мимо того самого зала, где нашли камень.

– Лед начал таять, – подумал я вслух. – Как-то быстро, не находите?

Наша группа остановилась. Рис вскинула голову, а Арф потрогал стену.

– Действительно, тает. Артефакта теперь нет.

– И нам надо очень торопиться, – повернулась девушка, – замерзшая вода откуда-то вытекала.

– Верно, – согласился я. – Лиций, остаешься тут. Ты самый быстрый. В случае чего добежишь до нас. Давайте скорее.

Вы сделали следующий шаг к обретению умения Лидерство.

Мы заторопились вперед. По словам Арфа, идти оставалось недолго – около сорока метров. Тоннель продолжал петлять, как мысли коррупционера, взятого с поличным, и уходил под уклон.

– А какого вообще этих рахнаидов не заморозило при проходе через зал?

– Они слабо восприимчивы к температурным изменениям, – ответила Рис, которая в отсутствии Лиция выполняла роль всезнайки.

– Тогда почему они не заполонили весь Пургатор?

– Во-первых, рахнаиды существуют не только в этом мире. Это к слову о Пургаторе. Во-вторых, все же некоторые Игроки их убивают, просто не в период Кровавой луны. В-третьих, у них э-э-э… своеобразное размножение.

– Это как?

– Вот смотри. Я же тебе говорила, сколько яиц откладывает Царица?

– Да, несколько сотен.

– Ну вот. Из них вылупляется около пятидесяти богомолов. Один из детенышей всегда становится самкой – не знаю, что на это влияет, – другой Доминантом, остальные прислужниками.

– Ты сказала пятьдесят, но здесь их было гораздо меньше.

– Во-о-от, – протянула Рис, – весь процесс взращивания рахнаидов основан на каннибализме. Сначала новорожденные малыши поедают яйца. Потом, по мере роста, – своих слабых товарищей. К моменту, когда у них формируется единая группа, остается Царица, Доминант и около десяти фамулусов.

– Жесть какая, – признался я.

– Если все происходит хорошо, то две группы расходятся. Старая остается на своем месте, а свежерожденная ищет новый ареал обитания.

– А если нехорошо?

– То более сильная группа пожирает слабую.

– Дроздов был бы в шоке, – заключил я.

– Тут! – прервал наш диалог Арф.

Тоннель расширился, образуя огромную пещеру. Вот теперь я поверил, что сделанное здесь было делом лап рахнаидов. Ни одного сталактита – все сбито и выщерблено. Посреди, окруженная продолговатыми яйцами, находилась она. Царица! Хотя большую букву я бы здесь опустил. Внешне правительница рахнаидов оказалась похожа на гигантскую мокрицу – толстое широкое туловище, сотни маленьких крохотных лапок, длинные усики. Тело покрыто хитиновым панцирем. При нашем появлении она противно заверещала и стала отступать к дальней стене. Зараза! Прямо по яйцам.

– Фу, ну и вонь, – закрыла нос Рис.

В пещере и правда царил невыносимый тлетворный дух. Сначала я подумал, что так пахнет сама мокрица, и только потом заметил различное тряпье и кости, сваленные посредине.

– Похоже, ей приносили сюда убитых существ, – даже не поморщился Троуг. – В этом хламе могут быть кое-какие полезные вещи.

– Ты серьезно будешь в этом копаться? – скривился Арф. – Убивали в основном новичков. Вряд ли здесь что интересное.

– Вот и посмотрим, – сказал корл, доставая меч, – но сначала надо разобраться с Царицей.

Его никто не остановил. Мокрица внушала такое отвращение, что приближаться к ней не было никакого желания. А если уж Троуг сам вызвался уничтожить эту мерзость – так даже лучше. Корл неторопливо подошел к верещащей на все лады жертве. Примерился и со всей силы ударил по гладкой голове. Клинок скользнул и высек искру из камня на земле. Троуг взмахнул им еще раз, но с тем же успехом. Черт, хитиновая броня, Красная луна. Таки придется марать руки.

– Давай я, – пытаясь сдержать подкативший к горлу ком, достал нож.

Троуг чуть отошел в сторону. Недалеко, чтобы в случае опасности защитить меня. Вон даже щит вытащил. Однако это оказалось лишним. Я с детства научился выполнять любое действие, которое внушает отвращение, максимально быстро. Отсчитал от трех до нуля, подскочил к Царице и с размаху всадил нож по самую рукоять. Клинок вошел легко, обрызгав незнакомой желтоватой слизью. Это что, мозг, что ли? Мокрица запищала громче, но спустя пару секунд замолчала совсем.

Вы освободили Вирхорт и его окрестности от набегов рахнаидов.

+300 единиц Кармы. Текущий уровень +480. Вы тяготеете к Свету.

Ваша известность повышена до 3.

Я поделился полученной информацией с командой, на что Рис рассмеялась:

– Да ты Победитель с большой буквы «П».

– В смысле?

– Судя по всему, правитель общины Вирхорта дал поручение на убийство рахнаидов, – подсказал Арф, – фактически ты его выполнил. Однако само поручение не брал.

– И получишь шиш с маслом, – заключила девушка.

– Нет, почему? – не согласился ментал. – Всегда можно вытрясти хоть что-то. Все, конечно, зависит от навыка Торговли и Красноречия. Или найти Игрока, который брал поручение, и разделить с ним деньги.

– Вот именно, – сказала Рис. – Вряд ли у Сергея они выше двадцатки. А я уж этого так называемого правителя знаю. Тот еще жук. Он ему ни грамма не отдаст. Тем более чтобы торговаться, надо изначально знать цену этого поручения. Поэтому особо ни на что не рассчитывай.

Если честно, я даже не расстроился. Ну да, судя по всему, мог срубить несколько сотен грамм. Хотя, может, и больше. Но что теперь, убиваться? К тому же под ногами лежал источник моей роскошной жизни на ближайшие несколько месяцев. Я поднял одно из яиц – мягкое, податливое. По размерам больше страусиного. Черт с этим поручением! С правителем, конечно, поговорю, но так, скорее для расширения кругозора.

– Давайте быстрее все соберем и свалим отсюда, – предложил я.

Группа рассредоточилась по пещере и стала набирать нашу добычу в инвентарь. Один только корл склонился над кучей тряпья, без лишней брезгливости вороша останки Игроков. Кстати, вот тоже интересно. Если тебя убивает другой Ищущий или разумное существо – ты исчезаешь, как тот хорул. А вот в случае умерщвления тварью – тушка остается. Почему так?

– Троуг, мужикам такое не говорят, но давай сначала по яйцам пробежимся. А потом будешь уже стервятничать.

Корл кивнул и отошел к ближайшей кладке. Я собрался было двинуться за ним, но тут обратил внимание на рукоять, торчащую из груды хлама. Ошибки быть не могло: среди останков покоилось оружие. Преодолевая отвращение, я извлек на свет небольшой меч. Длиной всего сантиметров семьдесят, обоюдоострый, хотя и изъеденный ржой. Но самое забавное, что меня привлекло больше прочего, – гарда была выполнена в виде двух широких полых лепестков с каждой стороны. Если присмотреться, то кажется, что вполне себе знак бесконечности. Что это, если не знак свыше?

Черный императорский кацбальгер (кошкодер) провинции Ройн.

Ройнская сталь.

Зачарован на причинение повышенного урона Игрокам со светлой кармой.

Внимание: клинок поврежден. Урон снижен на 43 %. Хороший кузнец может вернуть былой блеск этому мечу.

Хм, видимо, этот кацбальгер принадлежал не очень хорошему человеку. Скорее даже темному. Но вот в битве с рахнаидами клинок владельцу не особо помог. Ему бы какой-нибудь повышенный урон против насекомых… Я сам не заметил, как ловко убрал меч в мешок. Вот только что он был – и тут же исчез. Подошел к Троугу и стал помогать укладывать яйца.

Мы почти закончили, когда в тоннеле послышались крики Лиция. Через некоторое время появился и сам зверолюд, нервно подрагивая хвостом.

– Т-т-там… н-н-началось… л-л-лед.

– Что «лед»?

– Т-т-трещит.

– Быстро все собираемся и уходим.

– Несколько десятков осталось, – жадно посмотрел на добычу корл.

– Они вряд ли стоят даже твоей жизни, – направилась к тоннелю Рис.

– Быстро, быстро, – подгонял я зазевавшегося Арфа. Ян вот вообще молодец, уже стоял возле зверолюда.

Обратный путь дался тяжело. Во-первых, мы шли теперь в гору. Сначала, конечно, пытались бежать. Но Бодрость с такой скоростью рванула вниз, что очень скоро пришлось перейти на шаг. Постепенно я нагнал и опытных Игроков, которые тоже начали сливаться. Самое противное – вес моего невидимого мешка действительно давил. Что называется, по-настоящему. А почему – мне подсказала строка в интерфейсе:

Переносимый вес: 167/260 кг.

Конечно, я мог подрабатывать курьером. Подумать только – могу перетащить двести шестьдесят килограмм. Но, учитывая, как мне не очень комфортно сейчас, после второй сотни вообще плющить будет.

Мы добрались до артефактной залы, и я понял, о чем говорил Лиций. Лед не просто шел мелкими трещинами. На наших глазах откололся довольно крупный кусок. А сверху уже не капало, а текло. Странно, не мог он так быстро растаять. Однако факт оставался фактом. Надо было поскорее убираться отсюда. То ли все Ищущие вокруг вдруг стали телепатами, то ли группа находилась на одной волне, но мы не сговариваясь рванули наверх. И уже через пару минут были возле хладного трупа Доминанта.

Раздался оглушительный грохот, словно сама гора проснулась от многовековой спячки. Забурлила, набираясь в тоннеле, вода.

– Пойдемте, нечего стоять, – вывел из оцепенения я остальных, – как бы гора не сложилась. Непонятно, сколько там тоннелей и как они связаны.

Но мои опасения были напрасны. Меньше чем через час мы вышли из шахты на белый свет. Хотя фактически он показался мне больше оранжевым. Но я был ужасно доволен. И свежему воздуху, которого так не хватало внизу. И этой дурацкой, красной даже днем, большущей луне. И смотрящему на меня крупному козлу с тигриной головой и двумя закрученными острыми рогами. Так, стоп, это что еще за тварь?

Анталоп

???

Буйство

– Охренеть, эти-то куда выперлись? – удивился не меньше моего Троуг.

– Ничего не боятся, сволочи, – согласился Арф. – Красная луна – их время. Ладно, давайте обойдем его тихонько.

– Может, просто прогнать? – предложил я. – Нас шестеро, все вооружены. Даже рахнаидов на британский флаг порвали. Этот же вообще один.

– Позволь с тобой не с-с-согласиться, – подал голос зверолюд, – анталопы никогда не ходят поодиночке. Скорее стадом. И если напасть на одного…

– …то скоро тут будут все остальные, – заключил Арф.

– Но нам в любом случае надо к закату добраться до города, – сказала Рис. – Не хочется бродить под Красной луной. Сегодня последний день цикла. Вся мерзость выползет.

– Согласен, – ответил Арф, – до заката мы должны быть в Вирхорте.

– Ну тогда надо идти, пусть и в обход, – заключил я.

– Верно, – согласился Ян.

– Чего тогда стоим, сопли жуем?

– Придется карабкаться обратно.

Но проблема вдруг решилась сама собой. Раздался протяжный рев, после чего наш гость сорвался с места и ускакал.

– Момент, – «раздвоился» Арф, отправляясь в погоню. К нам вернулся секунд через тридцать. – И правда, ушел к своим. Там их тьма. Погнали, главное успеть прорваться.

Мы обогнули гору, выходя к долине. Метрах в ста пятидесяти виднелось с десяток анталопов, пристально смотревших в нашу сторону. А вот слева, далеко-далеко впереди, на нас надвигалась армада их сородичей.

– Атакуют? – нахмурился Ян.

– Едва ли, – ответил Лиций, – анталопы хоть и хищники, но на разумных существ не нападают. Тем более нас много.

– Вот только сейчас она, – показал Арф пальцем на луну, – а под ней даже самые смирные твари с ума сходят.

– Да, кстати. Над тем, что к нам подошел, было написано, что тот буйный, – сказал я.

– Вот именно. Судя по всему, они идут мимо, по долине к реке. Нам лишь надо пробраться к дальнему холму, пока эта живая река не перекрыла тут все.

– Пойдемте быстрее, – сказала Рис, на всякий случай доставая альбом.

– Быстро – это не ко мне, – пришлось признаться, – у меня Бодрость в ноль падает меньше чем за минуту.

– Из-за переносимого веса, – сказал Троуг. – Давай яйца мне, у меня даже треть не забита.

Отказываться я не стал. С чистой совестью скинул шестьдесят килограммов на крепкие плечи корла. Точнее, в его инвентарь. Судя по всему, мой соотечественник действительно не сильно заметил разницу. Это сколько же у него силы?

Теперь дело пошло лучше. Мы бодрым шагом, изредка переходя на бег, обогнули передовой отряд анталопов. И успели перейти эту звериную тропу до прибытия всех особей.

– Сколько их тут? – спросил я.

– Пара сотен, – сказал уверенный в своей правоте Троуг, – слишком много. Никогда столько их не видел.

– Последний день цикла, – ответила Рис. – Намечается большая пирушка.

Мы сидели на высоком холме. Метрах в трехстах под нами шли анталопы, теперь уже совсем не обращая внимания на затаившихся двуногих. Некоторые из них останавливались, чтобы сойтись в поединке между собой. Другие просто рычали, игнорируя брошенный им вызов. Но большинство тихо и мирно двигалось дальше.

– Там кто-то есть, – сказал глазастый Лиций, вглядываясь в даль.

– Ага, куча бешеного и рогатого мяса, приправленного безумием Красной луны, – засмеялся Троуг.

– Нет, там, – протянул мохнатую руку зверолюд гораздо дальше.

Теперь и я разглядел фигуру человека, довольно быстро приближающуюся к… анталопам. Последние его тоже заметили. Опустили головы и выставили рога. Между ними осталось всего несколько шагов. Вот сейчас он добежит – и…

Я от изумления промычал нечто нечленораздельное. Потому что человек вдруг пропал. Исчез за доли секунды. Только по земле продолжала нестись его тень. Точно, тень! Моя догадку подтвердила Рис. Она сказала спокойным и даже несколько завистливым голосом:

– Только один Ищущий может превращаться в тень… Охотник.

Глава 27

Реакция людей, столкнувшихся с чудом, всегда различна. Одни впадают в ступор, другие начинают истерить, третьи бледнеют и пытаются логично истолковать увиденное. Что, кстати, тоже неплохо. Я вот, как ни старался объяснить себе, что в Игре существует множество направлений развития – одни диковиннее других, – так и стоял с разинутым ртом.

Тень, стелющаяся по выжженной земле с сухой травой, была все ближе и ближе. Анталопы удивились явно не меньше моего. Они все еще тревожно рычали, крутя рогатыми башками, и нюхали воздух, не понимая, что взбудораживший их человек уже затерялся в середине стада.

Рис даже подалась немного вперед, чтобы первой встретить Охотника. Зверолюд нахмурился, а Ян, напротив, расплылся в улыбке. Лишь Троуг с Арфом непонимающе смотрели на бегущую тень.

– Похоже, мне сейчас распеканция будет, – негромко сказал я, – и ведь нашел же!

– А чего ты хотел? От него трудно скрыться, – ответила Рис.

– Не беспокойтесь, – спокойно и даже немного отрешенно проговорил Арф, – сейчас я сниму его.

Мы слова сказать не успели, как ментал быстро вскинул руки и кастанул что-то невероятно мощное. В небе прямо над Охотником появилось облако, тут же рухнувшее вниз. Накрыло оно не только его, но и ближайших анталопов. Тень дрогнула и обрела очертания упавшего вниз лицом соседа.

– Придурок! – крикнула разъяренная Рис и бросилась к поверженному Ищущему. – Ты чего, Арф, это же Охотник!

Ментал стоял с безразличным видом, смотря на дело рук своих. Нет, с ним сейчас бесполезно разговаривать. Я побежал вслед за девушкой, на ходу крича остальным:

– За мной! Надо не подпустить к нему анталопов!

К моменту, когда мы оказались возле наставника, рогатые твари уже очухались и стали подниматься на ноги. Они трясли головами, пытаясь прийти в себя, пошатывались, фыркали. И, судя по налитым кровью глазам, во всем случившемся они явно винили оказавшегося среди них человека.

Рис, успевшая на ходу достать из мешка и накинуть на себя броню, предупредительно жахнула посохом прямо перед ближайшей тигриной мордой. Она заняла место рядом с лежащим Охотником и вытянула меч. С противоположной стороны, пригнувшись и зло рыча, уже оказался быстрый Лиций. Даже Троуг, полностью закованный в броню, вырвался вперед, подняв щит. Нет, как только вернемся, плотно займусь своей физической подготовкой.

Навык Атлетики повышен до шестого уровня.

Я остановился прямо перед Охотником, скрючившись и тяжело дыша. Не пропал, значит, живой. Да и вон шевелится, глаза открыл, поднимается. Уже неплохо. Теперь дело за малым – что-то сделать с грозными анталопами.

Сказать, что наше положение было сложным, – ничего не сказать. Стадо диковинных животных пришло в движение. И теперь нас окружали плотным полукольцом. Вариант был один – отступать к холму. Однако что-то мне подсказывало: как только мы начнем отходить, анталопы на нас набросятся.

– Никого не убивайте, – кряхтя, поднялся Охотник на ноги. Его чуть покачивало, но в целом он был в порядке, – иначе нас просто разорвут.

– Легко сказать, – прижалась спиной ко мне Рис, отмахиваясь мечом от напирающих козлотигров.

С противоположной стороны нашего оборонительного круга раздался громкий удар. Один из самых нетерпеливых анталопов жахнул рогами в щит Троуга. Только и корл оказался не промах. После предупреждения Охотника он сразу спрятал оружие, и теперь его правая рука стала свободна. Именно ею он схватил за закрученный рог агрессивную животину, сделал шаг в сторону, размахиваясь, и отправил козлотигра в недалекое путешествие.

– Низко полетел. К дождю, – ухмыльнулся Троуг, отступая к нам.

А вот мне было совершенно не до смеха. Пятеро Игроков против пары сотен животных. Которые, к тому же, еще и усилены Кровавой луной. Что-то мне подсказывает, что расклад не в нашу пользу. Кстати, почему нас пятеро? Я обернулся и посмотрел на холм. Две фигуры стояли, спокойно наблюдая за нашей приближающейся смертью. И складывалось ощущение, что они совершенно не собирались вмешиваться.

Что это такое? Бунт? Или какой-то личный негатив к Охотнику? Так вроде Ян наоборот обрадовался, когда появился мой сосед. Он его точно видел, когда я первый раз попал в Пургатор. Соответственно, знаком с ним. Это вот Арф мог не знать моего наставника. Тот вроде как давно не появлялся в общине. Но тогда зачем ментал применил это дурацкое заклинание?

– Не атакуйте, – проговорил Охотник сквозь зубы.

– Они с-с-сейчас набросятся н-н-на нас.

– Нет, они дождутся его.

– Кого? – спросила Рис.

Но ответ не понадобился. Вожака я увидел издали. Рослый, на целую голову выше своих сородичей. С мощной широкой грудью. Массивными, чуть затупленными от многочисленных битв рогами. При каждом шаге вожака ближайшие к нему анталопы смиренно опускали головы вниз. Даже я почувствовал могучую ауру гордого животного. Излучаемую энергию власти, мощи и уверенности в собственных силах.

Предводитель анталопов

???

???

Непобедимый

???

– А вот он точно набросится, – сказал Охотник, выходя вперед.

В его руках появился меч, который наставник поднял на уровень глаз. Я удивился. И вот этим оружием он собирается остановить вожака? Нет, меч был неплохим. Наверное. Хотя вру. С виду самый обычный, невзрачный, даже немного грубоватый. Будто наспех выкованный ночью кузнецом перед грядущей битвой.

Охотник сделал несколько шагов вперед, отделившись от нас, и застыл. Он ждал вожака. Уверенного в своей непобедимости. Грозного воина. Сильнейшего среди всех анталопов. Несокрушимого.

Предводитель остановился в каких-то метрах тридцати от своей жертвы. Посмотрел без злобы или ненависти. Скорее, как мясник перед началом работы окидывает взглядом висящую перед ним тушу. И пошел вперед. Уверенно и чуть быстрее, чем двигался раньше, с каждым новым шагом набирая ход. От вида несущейся рогатой твари затряслись поджилки, а в горле застрял ком. А все, что сделал Охотник… исчез.

Точнее, ушел в тень или превратился в нее. Я мог ошибиться в терминологии, однако видел, как темный силуэт с мечом бросился навстречу вожаку. Тот же явно опешил. Он привык драться с осязаемыми противниками. Теми, кто ведет честную борьбу. Лоб в лоб, рога в рога. Предводитель анталопов остановился, втянул носом воздух и даже обернулся в том направлении, где притаилась тень Охотника. Однако наставник оказался быстрее.

Он материализовался с уже занесенным клинком. Короткий взмах – и длинные ветвистые рога вожака тяжело упали на землю. Предводитель превратился в растерянного козлотигра с короткими пеньками на голове. Более того, в его глазах читался ужас и страх. Охотник исчез так же внезапно, как и появился. Тень пробежала к нам, и вот уже наставник стоит передо мной с опущенным мечом.

Я не успел задать своему соседу ни одного вопроса. Как он оказался здесь, хотя кому-то там обещал больше ни ногой в Пургатор? Что это за тень? В конце концов, что сейчас здесь произошло – этот бой, отсеченные рога?.. Если честно, я даже вздохнуть не успел, как все вокруг закрутилось с чудовищной скоростью.

Рога упали на землю, чуть покачиваясь из стороны в сторону, и, наконец, замерли. И вот именно тогда на предводителя со всех сторон напали анталопы. В широкие бока ударили сразу несколько пар рогов. Многочисленные копыта принялись топтать упавшего на колени вожака. А некоторые уже откусывали огромные куски плоти от своего лидера. Все стадо сейчас тянулось к умирающему предводителю, чтобы оторвать частичку от него и сохранить себе. И о нас все как-то сразу забыли.

– Отходим, – негромко сказал Охотник.

Нас даже упрашивать не пришлось. Впереди уже царила вакханалия. Анталопы в попытке добраться до предводителя затаптывали друг друга, перемалывали кости, вспарывали бока. Мы отскочили к подножию холма, только здесь почувствовав себя в относительной безопасности.

– Охотник, я думал, что ты завязал с походами в другие миры, – убрал я нож.

– А я думал, что ты не будешь лично подставляться. Конечно, я сказал, что твоей жизни пока ничего не угрожает, но это не значит, что стоит отправляться в Пургатор с Темнейшим.

– О чем ты? – искренне удивился я.

– Голову подними.

А что там? Ну, стоит Ян вместе с Арфом. Разве что последний забрал свой амулет и теперь кастует что-то мощное. Совсем с головой поссорился. Вершину холма на мгновение окутало полупрозрачное облако, которое расползлось метров на тридцать вокруг.

– Антимагия, – выдохнула Рис.

– Чего? – негромко спросил я.

– Теперь ни одно чужое заклинание на этом участке не сработает. Ни скастованное, ни произведенное зачарованным оружием, – с этими словами она убрала посох в мешок.

– Кроме оружия, сделанного Богом, – поиграл Охотник мечом.

– Не могу понять, что Арф задумал.

– Это не он, – сказал Охотник. – Ваш друг сейчас выполняет чужие приказы.

Я пристальнее всмотрелся в Яна, хоть с такого расстояния это было непросто. И чуть не поседел. Мой бывший приятель тоже выглядел неважно. За относительно короткое время, пока мы тут спасали Охотника, его лицо изрезали глубокие морщины, под глазами залегли черные синяки, а щеки ввалились внутрь. В нем лишь очень смутно угадывался тот самый веселый волхв, которого я знал. Но главное другое. Благодаря Проницательности, я разглядел единственную характеристику Игрока. И ошибки быть не могло. Наверху стоял Темнейший.

– Долго же ты ходил, Охотник! – крикнул сверху лже-Ян. – Я уже думал убить всех этих дурачков. Кроме твоего драгоценного ученика, конечно. Иначе как тебя еще приманить?

– Это уже лишнее. Как видишь, я сам пришел, Двуликий.

– Ха! – голос Темнейшего был необычайно звонким, ярко контрастирующим с внешностью. – Тебе болван-Гроссмейстер рассказал? Значит, все пошло по плану. Ну ничего, теперь его и остальных Видящих можно убивать. Они больше не нужны.

– Я сам догадался еще раньше. Гроссмейстер лишь подтвердил опасения. Кто мог устроить массу убийств и ускользнуть от Видящих, словно его и не было? Вспоминал я такого Игрока долго, но все же вспомнил.

– Бога, а не просто Игрока, – гневно ответил Темнейший. – Мне больше двух тысяч лет. Не смей говорить так пренебрежительно!

– Прости, не думал, что ты такой чувствительный.

– Кто такой Двуликий? – спросил я тихонько у Рис, но та лишь отмахнулась. Зато мой вопрос услышал сам виновник торжества.

– Твоя смерть, – усмехнулся он. – Я одно из самых древнейших порождений этого мира. Да, прости, что представился неполным именем. Меня зовут не Ян, а Янус. Или, как сказал твой учитель, Двуликий.

– И чего тебе надо? – пытаясь не показать, как офигительно мне страшно, спросил я.

– Сущие пустяки. Когда ты каким-то чудом убил хорула, то обрел лик. Такой редкий, что я почувствовал его через четыре мира. Знаешь ли, у меня давняя связь со Спасителем. Когда-то я уже пытался отобрать этот лик у Игрока. Но он надул меня своей псевдосмертью и исчез. Поэтому второго шанса я упустить не мог.

– Для Бога он как-то слишком много болтает, – фыркнул Троуг, однако Темнейший не обратил на замечание корла никакого внимания.

– Во время тысячелетних странствий я повстречал одного Игрока, который мне кое-что рассказал. Люди вообще очень болтливы, если думают, что информация поможет им выжить. А он поведал столько всего интересного. О чудесном Боге-кузнеце из Отстойника. Его клинке Граме, пробивающем любую защиту. О четырех Хранителях, в живых из которых остались только двое. Ой, вернее, один. Забыл сказать: этого болтливого человека, что мне все рассказал, звали Иишра.

Охотник скрипнул зубами, и я с удивлением увидел, что он с трудом сдерживает ярость. Видимо, он очень хорошо знал Игрока по имени Иишра.

– И вот, когда я пришел забрать лик и увидел рядом с ним последнего Хранителя, то решил убить двух зайцев одним махом.

Меня немного покоробило, что этот Янус обращается ко мне как к вещи. Но ноту протеста подавать было не к месту. Я тихонько посмотрел на количество восстановленных зарядов – 18. Всего лишь на один откат. А противник явно непростой.

– И я сделал так, чтобы Охотник сам отправился за Грамом, когда понял, с кем имеет дело. Видишь ли, – теперь Янус все же соизволил посмотреть на меня. Но я от его взгляда содрогнулся, – твой учитель наивно полагает, что у него есть шанс победить меня с этим мечом.

– Хватит болтать, Двуликий, – сказал Охотник, направляясь к холму.

– Что ж, ты прав. Арф, убей его.

Громыхнуло в небесах, и в то место, где секунду назад был мой наставник, ударила ветвистая молния. Однако тень Охотника уже бежала вверх, петляя, словно преследуемый заяц. Арф был очень хорошим и опытным магом. Это я понял еще давно, а теперь лишний раз убедился в этом. Как только он заметил, что противник ушел в инвиз, так снова применил то самое облако, рухнувшее на землю.

Охотника явно задело не серьезно, но из тени он вывалился. Перекувыркнулся и, чуть прихрамывая, продолжил подниматься дальше.

– Надо помочь, – решительно сказала Рис.

Я с восхищением посмотрел на нее. Ведь знала, что наверху ее посох не будет работать, и все равно рвалась. Впрочем, мое мнение было таким же. Охотнику надо помогать. Вот только как это сделать с одним зарядом и моим перочинным ножичком? Думал, что сейчас начнется обсуждение плана, но ребята, в отличие от Януса, не горели желанием почесать языком и рванули с места в карьер.

– Рассредотачиваемся, заходим с разных сторон! – крикнул Троуг и побежал наверх.

– Вероятность моей с-с-смерти сегодня как никогда высока, – грустно сказал Лиций.

Я даже не успел его обнадежить или поддержать. Зверолюд огромными прыжками обошел корла и направился в противоположную сторону холма, чтобы зайти с тыла. С Рис тоже поговорить не удалось – девушка не обратила на меня никакого внимания. Она махнула мечом и напрямую помчалась к Арфу, пытавшемуся бомбить Охотника.

Эх, была не была! Я вытащил ржавый клинок, взял в левую руку нож, как в лучших фехтовальных домах Испании, и устремился вслед за остальными. Два раза споткнулся, несколько раз поскользнулся, но все же добрался до вершины. И явно опоздал. Потому что когда с третью Бодрости остановился и осмотрелся, бой уже заканчивался.

Раненый Лиций с разорванным плечом рычал на земле. Держу пари, он выскочил первым, за что и получил. Рис лежала на спине, вдалеке от общей сутолоки. Судя по едва заметно вздымающейся груди, все же живая. Но явно без сознания. Троуг еще пытался биться с Темнейшим. Однако даже на мой неопытный взгляд было понятно, кто победит.

Несмотря на всю мою ненависть к Янусу, я не мог не признать, что он мастерски бьется на мечах. Та грация, с которой он блокировал выпады Троуга, уходил от ударов, контратаковал, были выше всяких похвал. Если бы не тяжелая броня корла, он бы давно лежал с перерезанным горлом. А так Двуликий проявил чудесное милосердие, ударив кулаком в незащищенную часть шеи. Прямо в кадык.

Хотя, про милосердие – это я поторопился. Темнейший уже собирался добивать Троуга, что лежал с выпученными глазами и держался за горло. Но именно сейчас появился я.

Разбежался и со всей силы ткнул клинком из ройнской стали в Темнейшего, готовый в любую секунду откатить время. И перестал дышать от изумления. Потому что Янус даже не собирался защищаться. Облаченный в пусть и неплохую игровую одежду, он все же представлял довольно простую цель для клинка. И поэтому я удивился еще больше, когда меч уперся в невидимую преграду.

– Какой же ты глупый, мальчик, – рассмеялся Двуликий, забыв про Троуга. Он развернулся ко мне и сделал шаг. Я машинально отступил. – Почему ты думаешь, твой учитель помчался, как оглашенный, за мечом, как только узнал, что Бог с ликом Разрушителя появился в Отстойнике? Особенность моего лика такова, что его обладателя нельзя убить обычным оружием. Понимаешь?

Я что-то подобное осознал еще несколько секунд назад, поэтому объяснения врага были излишними. Лишь думал о том, что делать. Точнее… куда бежать. Момент отката прозевал. Теперь дождаться, когда он атакует меня. Вот только… что потом?

– А раз уж так случилось, что меч здесь, твой учитель тоже… – Янус наигранно задумался, будто эта мысль пришла ему только что, – то, получается, ты мне больше не нужен. Теперь я могу спокойно забрать причитающийся мне лик и стать самым могущественным Богом. Темный с ликом Разрушителя и светлый с ликом Спасителя. Двуликий Бог, который обладает противоположной силой и мощью. Может превращаться в кого угодно.

– Ты все же и правда слишком много болтаешь.

Я обернулся. Охотник стоял у поверженного Арфа с окровавленным Грамом в руке. Лицо наставника пугало. В нем не было страха или жестокости, лишь твердая решимость. Он сейчас меньше всего походил на человека. Скорее на запрограммированную для убийства машину.

– Сергей, отойди в сторону, это не твой бой.

Темнейший улыбнулся и шутливо поклонился Ищущему, боком обходя меня:

– Игрок против Бога. Хранитель против разрушителя скреп. Смертник против несокрушимого. Ну, давай, докажи в очередной раз, что не меч делает бойца.

Охотник ничего не сказал. Он просто пошел вперед. И тогда у меня родилась надежда, что, может, мы действительно одолеем эту мразь.

Глава 28

Давно известный факт, что наблюдать за профессионалами приятно. Наверное, в этой фразе речь шла явно о мирных профессиях. Вроде тачающего сапожника, стучащей спицами вязальщицы или замешивающего тесто пекаря. Потому что сражение двух мастеров не внушало эстетического удовольствия. Скорее первобытный страх, заставляющий сердце биться в разы быстрее.

По начальному напору я искренне поверил, что Охотник может одолеть Двуликого. Движения наставника не были изящны или красивы – скорее предельно рациональны. Сосед пер как танк, не давая возможности Темнейшему поднять голову и перейти в контратаку. Но вместе с тем Бог блокировал все выпады или отводил их сторону. Каждый раз он успевал отступить или уклониться прежде, чем зачарованный меч Охотника найдет свою цель. А потом…

Потом наставник стал уставать. Движения замедлились, время между выпадами растянулось. В какой-то момент Янус попросту сделал шаг назад и ударил в ответ. Каким-то чудом Охотник успел поднять рукоять, и клинок звонко скользнул по гарде. Наставник отступил на несколько шагов назад, стараясь уйти от возможной атаки. Но Темнейший и не собирался его преследовать. Янус играл, как огромный обожравшийся кот веселится, глядя на трепыхания маленькой раненой мышки в крынке с молоком.

Охотник скастовал заклинание, и темная плеть обвила ногу Двуликого. Я еще удивился – ведь Арф применил Антимагию. И только потом дошло: мертв маг, поэтому не действует и его заклинание. Получается, теперь все, кто находился наверху, могли колдовать. Минус в том, что в сознании здесь только я и наставник. Ну, разве что еще Лиций стонет, но это все равно не в счет. Про мои «мощные» заклинания лучше промолчать, тем более что и у Охотника все шло далеко не гладко.

Плеть, едва коснувшись ноги Януса, тут же распалась. Да, помню, универсальная защита лика Разрушитель. Об этом уже догадался и сам учитель. От заклинаний на дамаг он перешел к отвлечению внимания. Вскинул руку, и земля перед Двуликим вздыбилась, разлетаясь мелкими кусками в разные стороны. А следом сразу пошел вперед.

Темнейший вновь не сплоховал. Вихрем взвился и ушел из-под удара, даже не скрестив клинки. Охотник пробовал еще несколько заклинаний, включая известное мне Ослепление (на меня опять подействовало), однако Янус лишь усмехался, уклоняясь раз за разом. Темнейший явно испытывал моего наставника и определял возможности его техники. И это было страшно.

Страшно, когда ты считал своего учителя мастером. А оказалось, что он лишь обычный боец на фоне несокрушимого Бога. Существа, не знающего жалости и пощады. Того, кто может испытывать презрение к окружающим его людям.

Еще страшно было другое: Охотник выдохся. Всего несколько минут боя заставили наставника тяжело дышать. Сам он вспотел, и одежда прилипла к его мокрому телу. Именно теперь я понял, что передо мной старик. Повидавший многое Игрок, который давно отошел от дел. Жил себе вдали от общих проблем, пока одна из них не оказалась на пороге. И теперь его заставляют вспомнить былое.

– Весьма неплохо, – говорил Янус, обходя Охотника, – ты сражаешься гораздо лучше Иишры. Он пресмыкался как червь в надежде, что я оставлю его живым.

Охотник скрипнул зубами и снова пошел в атаку. Взмах меча, широкий рубящий удар, но Янус проворно отступил в сторону. Попытался задеть в ответ, но наставник успел отпрянуть, поэтому сталь клинка разрезала рукав. Красная, как луна над нами, кровь закапала с раненого плеча на землю.

– Всего лишь человек, всего лишь Игрок, – покачал головой Темнейший, – хоть ты и старше меня, но я сильнее. Как может быть силен только Бог.

Внезапно я понял, что теперь все изменилось. Двуликий перестал мерзко скалиться, отчего его лицо прорезали тысячи мелких морщин. Прекратил постоянно отступать, словно боялся исхода поединка. Глаза Януса стали жесткими, холодными, колючими. Полными решимости закончить этот затянувшийся фарс.

Он поднял меч и решительно двинулся вперед. Один удар Охотник смог блокировать боковой поверхностью своего клинка, от второго ушел в самый последний момент. Но Янус подкрепил свою атаку мощным пинком. Наставник потерял равновесие, полетев кубарем. Подняться он не успел, потому что над ним навис Двуликий. Темнейший взмахнул мечом и двумя руками опустил его на пустую землю.

– Охотник, ты серьезно? – спросил он, глядя на ускользающую тень. – Будешь бегать от меня?

Янус проследил за тенью и повернулся ко мне. От одного его взгляда душа ушла в пятки и захотелось оказаться очень далеко отсюда. Шаг, второй, третий.

Охотник вынырнул из тени позади Темнейшего. Обрушил на него потрясающей силы удар, но Двуликий лишь лениво развернулся, скрестив клинки. Вывернулся, уйдя в сторону, и полоснул наставника по руке с мечом. Грам выскользнул. Охотник потянулся, чтобы поднять его, но и тут Янус оказался быстрее.

– Светлый с ликом Спасителя, темный с ликом Разрушителя, Бог с Грамом, – нараспев говорил Бог, – ты исполнил свое предназначение, старик, теперь можешь спокойно умереть.

Грам, так долго оберегаемый Охотником, предал хранителя. Клинок равнодушно разрезал плоть, по середину входя в грудь. Ему было все равно, кому служить. Темному, светлому, Игроку, Богу.

Охотник схватился за меч, пытаясь вдохнуть воздух. Его волосы растрепались и закрыли лицо, поэтому я не мог видеть глаз наставника. Лишь сжатые в одну полоску губы и застывшую в предсмертной муке фигуру человека, пытавшегося спасти меня.

Я вспомнил предсказание, которое дал наместнику Оракул. «Твоя смерть будет на руках твоего ученика». Так и произошло. Он умер, и в этом виноват я. Меня объяла необъяснимая, всепоглощающая злость. Пока я жив, то могу все изменить…

– … спокойно умереть, – сказал Темнейший и опустил клинок.

Он был слишком занят упоением своей победой, поэтому не заметил самого главного. Того, как я бежал, проклиная чертовы сапоги, дающие отрицательное значение к Атлетике, сам навык, который был весьма низким, и само свое решение. Как в последний раз оттолкнулся от земли. Как прыгнул, заслоняя собой Охотника.

Выбор сделан, и, каким бы он ни был, это мой выбор. Меч ласково скользнул по животу, вспарывая кожу, задевая внутренности и выходя из спины. На землю мое тело упало вместе с Грамом. От неожиданности Двуликий выпустил меч из рук. А клинок застрял в моем брюхе так прочно, что молниеносно поменял хозяина. Не скажу, что изъятие меча полностью меняло исход поединка. Думаю, смогу вытащить Грам наружу лишь вместе с кишками.

Вы спасли нейтрально настроенного Игрока.

+100 единиц Кармы. Текущий уровень 580. Вы тяготеете к Свету.

Вы спасли нейтрально настроенного Игрока ценой собственной жизни.

+500 единиц Кармы. Текущий уровень 1080. Вы тяготеете к Свету.

Доступная новая характеристика Светлый.

Здоровье: 23/60

Здоровье: 21/60

Здоровье: 20/60

Я усмехнулся кривоватой улыбкой. Вот и выбрался за тысячу. Теперь, может, на том свете зачтется, глядишь, в райские кущи пустят. Тут же помрачнел. Так, нет никакого рая. Есть Элизий с его гребаными архалусами и Фиролл с не менее дурацкими кабиридами, а еврейские сказки так ими и останутся. Я сейчас умру, и мой прах развеется по Пургатору. Потом Двуликий добьет остальных, и никто даже не узнает, что здесь произошло. А следом ближайшим мирам настанет белый пушистый зверек, потому что у Януса будут в руках два самых сильных лика, которые он сможет использовать вместе.

– Какой глупый и одновременно благородный поступок, – склонился надо мной Темнейший. – Самое веселое, что он все равно ничего не поменяет. Ты действительно оказался Временщиком. Мальчиком, что взлетел наверх благодаря цепочке совпадений. Который подумал, что он сильнее обстоятельств. Но в конечном итоге все стало на свои места.

Я пытался всмотреться в Бога, но реальность плыла передо мной. Вместо Темнейшего – смутное пятно. Неба нет, земли тоже, лишь тьма, что окутывает все сильнее и сильнее. Что ж, ну хоть посмотрю на смерть, так сказать, с другой стороны. Мгла теперь обняла со всех сторон, лишь впереди еще виднелась полоска света. Я стоял, ждал, но ничего не менялось. От скуки пошел вперед. Странно, но света теперь становилось все больше.

Забавно – никакого дискомфорта при ходьбе. Потрогал живот – ни меча, ни раны. Соответственно, это вряд ли мгновенный перенос моего тела. Что тогда остается?

Неожиданно я понял, на что это похоже. Мой сон, там все было точно так же. Путь, полный тьмы и отчаяния. Черный переход. Внезапно от понимания этого тело сотрясло, словно по нему прошелся высоковольтный разряд. Вот как он выглядит? Только я до сих пор не понял, что этот черный переход собой представляет. Вроде тоннеля, по которому может пройти Игрок? Тогда в чем сложность и почему мне здесь так некомфортно?

Ладно, с этим потом. Если это переход, значит, впереди хорулы. Ирония в том, что я увижу их перед смертью. А может, чем черт не шутит, и узнаю, кто они такие? Почему-то получается, что моя жизнь была тесно связана с ними.

Вперед я не пошел, а побежал. И это было самое странное, что со мной когда-то происходило. Создавалось ощущение, что мои ноги засасывает нечто вязкое, и тело при этом перемещается. Вспомнился бег на одном месте Кэррола. Вместе с тем свет становился ярче. И фигуры представали все более осязаемыми. Та самая троица. Нет, чудес не бывает – лица спрятаны под широкими капюшонами. Тайна их расы так и останется нераскрытой.

– Я что, умер? – спросил у того, что в середине.

– Нет. И, надеюсь, сделаешь все от тебя зависящее, чтобы не умереть.

Голос отвечающего был похож на человеческий, хотя теперь ни в чем нельзя быть уверенным. Вместе с тем он оказался спокойным и размеренным. Создавалось ощущение, что мы беседуем на тему «какой кипяток надо использовать для заваривания зеленого чая – восьмидесятиградусный или восьмидесяти пяти».

– Тогда как мы общаемся? – в моем тоне тоже исчезает нервозность. Странно дергаться, когда собеседник такой невозмутимый.

– Скажем так, мы можем управлять временем. В той или иной степени. И сейчас взяли паузу, чтобы поговорить с тобой.

– Так я сейчас там? Умираю?

– Если ты говоришь об организме – то да. Он близок к критическому состоянию прекращения жизнедеятельности. Люди обычно называют это смертью.

– Можно было просто сказать «да».

– Хорошо… Да.

– Но тогда…

– Ты должен выжить, – продолжил собеседник.

– Почему?

– Слишком много поставлено на карту ради тебя. Ты – та фигура, которая одновременно может внести ужасающий по своей природе хаос или вернуть миры в состояние равновесия. Мы склоняемся ко второму варианту. Тот, кого ты убил, добровольно пошел на смерть, чтобы ты получил его силу. И миры обрели равновесие.

– Ох, как все закручено, – схватился я за голову. Жест вышел комическим, потому что у меня ничего не заболело. Наверное, тут и не может ничего болеть. – А вам-то что с этого? Вы вроде живете обособленно.

– Любая планета или, как вы называете их, мир являются частичкой общей Мультивселенной. Исчезновение камня в Отстойнике может поменять торговый путь в Элизии, убийство Царицы в Пургаторе влияет на распределение придворных должностей в Ногле, а ржавчина на сочленении механоида…

– Понял, понял, взмах крыла бабочки вызывает цунами на другом конце света.

– Можно сказать и так, – легко согласился хорул. – В любом случае ты все поймешь со временем. Что-то узнаешь сам, что-то расскажем мы. Но не сейчас.

– Ладно, ладно. Мне надо выжить, несмотря на продырявленное божественным мечом брюхо и меньше трети Здоровья. Разве это возможно?

– Когда ты станешь опытным и мудрым Ищущим, то поймешь, что возможны даже самые удивительные на первый взгляд вещи. Все зависит от того, под каким углом на них посмотреть.

– Это все замечательно, но давайте оставим софистику и всякое словоблудие на потом. А сейчас займемся насущными проблемами. Как мне выжить?

– Используй то, за чем охотится Двуликий. Он не зря так долго ждал появления этого в мирах.

Ответить я не успел. Черт возьми, у меня была еще тысяча вопросов… А хорулы решили, что с них на сегодня достаточно добровольной помощи. Фигуры начали расплываться, во тьме появились прорехи света. Я возвращался, теперь это стало понятно абсолютно точно. Далекий интершум превратился в насмешливый голос Яна, живот почти что разрывался от боли. Двуликий склонился надо мной, взяв меч за рукоять, и что-то глумливо шептал в лицо. Но слушать его не было ни сил, ни времени.

Вместо этого я заглянул в интерфейс, судорожно пролистывая характеристики, пока не увидел его. Лик. По сути, это была белая восковая маска, похожая на театральную. Ничего вычурного, все предельно просто и одновременно завораживающе. Маска, висящая в воздухе. Та, что носил Спаситель. Та, что делала его таковым. Та, что позволяла творить чудеса. Та, что по словам хорула, может меня спасти.

Выбор один, шанс один. Я протянул руку и надел белую маску.

Интерлюдия

Хорул вдохнул студеный воздух и закрыл глаза. Он вдруг увидел в этот момент себя маленьким. Там, много лет назад. Трехлетний малыш удивленно смотрит на белую простыню, накрывшую землю. И ловит ртом большие медленные снежинки.

– Тебе необязательно слушать эфета, – вырвал его из прошлого женский голос.

Она стояла прямо перед ним. Встревоженная, замерзшая и в дурном настроении.

– В речах эфета скрыта воля остальных, – ответил хорул спокойно, – и они правы. Весь совет единогласен по поводу этого… вопроса.

– Неужели ты не понимаешь? Ты умрешь!

– Мы все когда-нибудь умрем. Даже Боги смертны. Год, два, десять лет, тысяча. Итог всегда один. Вопрос лишь в том, как твоя смерть может изменить жизнь других.

– Ну почему ты оставляешь меня? – она бросилась на него с кулаками.

Хорул терпеливо перехватил руки, однако дальнейшей борьбы не последовало. Женщина расплакалась у него на груди:

– Что я буду делать?

– Станешь самой сильной и могущественной из всех хорулов. Когда-нибудь займешь место одного из эфетов. Или отправишься в другие миры, где мы нужны.

Они стояли еще долго. Если слово «долго» можно отнести к существам, не зависящим от хода времени. Наконец хорул отстранился и сказал:

– Будешь у Врат через полчаса.

– Я уже там, – грустно ответила она.

– Я вижу, – чуть улыбнулся в ответ и пошел прочь.

ДеХат, вырванный из пучины гражданской войны в безопасный Архейт, пыхтел своими шестеренками. Шесть металлических паучьих лап мгновенно носили его по всей комнате. А в органических, вполне себе человеческих руках спорилось любое дело. Сейчас ДеХат корпел над зачарованным кубом из развалин Хамерито – разрушенной четыре тысячи лет назад крепости в мире Лотвер.

– Привет, – оживился механоид, увидев гостя. – Видел, что притащили? Штука мощная, как четверть унции тартума из центрального мира. Если рванет, будет худо.

– ДеХат, мне нужен мой заказ.

– Да, конечно. Сейчас принесу. Эх, было бы у меня чуть больше времени… Ха-ха, весело говорить о времени здесь. Но знаешь ли, не все могут жить так нелинейно, как вы, – он вдруг осекся, что-то поняв. – Погоди, ты… уходишь?

– Я ухожу, ДеХат.

– О святые крокусы Вельхиора, так скоро? Не думал, что это случится так скоро. Нет, я к тому, что каждый хорул должен быть готов уйти в последний путь. Это вроде как не обсуждается у вас там и…

– ДеХат, мне нужен мой заказ.

– Да-да, конечно, – метнулся на своих паучьих ногах мастер в другую комнату. Послышался шум роняемых вещей, но вскоре механоид появился с небольшим свертком в руках. – Вот, как ты и просил. Полностью масштабируемый. Для мага средней руки. Можно, впрочем, было сделать и посильнее, чтобы была одежда, равная Богу. Ты знаешь, мощностей теперь хватает.

– Это лишнее, – ответил хорул, – вполне сгодится и так. Спасибо, ДеХат.

– Постой! – подскочил к нему механоид и протянул руку. – Удачи тебе!

Он пожал руку и вышел прочь. Хорул чувствовал на себе десятки пар глаз. И даже знал, кто смотрит на него. Но не обернулся. Лишь спокойно дошел до дальних Врат, где его уже ждала знакомая девушка. Сюда почти не ходили, потому что проход вел лишь в несколько отсталых миров. Одним из которых был Отстойник.

Хорул неторопливо разделся, обнажив свое мощное мускулистое тело. Одежду аккуратно сложил тут же, рядом. Ступил босыми ногами на голый камень и поежился. Было неприятно.

– Начаруешь мне? – спросил он девушку. – Знаешь же, я не особо в этом силен.

Она почти плакала. Слезы грозили вот-вот сорваться с длинных ресниц. Но все же девушка скастовала заклинание и протянула хорулу самый обычный длинный балахон до земли с капюшоном и сапоги. Обнаженный мужчина облачился в одежду, спрятал в рукаве клинок, взял сверток и зеркальце.

– Без штанов, но в шляпе, – пошутил он.

– Как же я теперь… – больше не скрывала слез девушка. Они катились по щекам, оставляя после себя мокрый след.

Хорул подошел и обнял ее. Ласково, участливо, но как брат при прощании обнимает сестру. А потом отстранился:

– Уходи, пожалуйста. Так будет лучше… Пожалуйста.

Она взглянула на него в последний раз и пошла. Нетвердой походкой, словно пьяная. Дрожа плечами и шмыгая носом. Хорул тяжело вздохнул и повернулся к Вратарю:

– Мне нужно в Отстойник. Местечко называется Порог.

– Ты же знаешь, что у этих Врат нет обратного хода?

– Знаю. Из-за безопасности. Но мне и не придется возвращаться.

– Последний путь? – спросил Вратарь.

На мгновение хорулу даже показалось, что в тоне собеседника мелькнула участливость. Пришлось кивнуть.

– Я много ходил меж миров и часто задавался вопросом: кто такие Вратари? Но ответа нигде не мог найти. Может, ты мне скажешь? Сейчас. Перед моим последним путем. Кто вы?

– Мы порождения Игры. Те, благодаря кому она существует и кто ей нужен.

– Это слишком расплывчатое определение. Вы Игроки?

– Когда-то были. А потом… стали Вратарями. Мы в определенной степени схожи с вами.

– Только находимся на разных полюсах.

– Нет, – покачал головой Вратарь, – скорее в разных плоскостях восприятия сущего. Вы считаете, что мирам нужно равновесие. Мы уповаем на связь миров между собой, что бы она ни несла. В этом и разница.

– Думаю, мне нет смысла состязаться с тобой в красноречии.

– Это было бы весьма опрометчиво, – кивнул великан в доспехах.

– Тогда оставим это на потом. Пора отправляться.

– Как угодно, хорул.

Вратарь достал из-за пазухи щепотку пыли, бросил на камень. Но крупицы не упали, а повисли в воздухе, приходя в движение. Хорул коснулся алтаря, как и стоящее напротив существо в латных доспехах. Мгновение – и вечно облачное безмолвие Архейта сменилось гомоном Отстойника.

Врата были другие. И вышел хорул совсем в ином месте. Не в общине, а на одной из пустынных улочек. Несколько секунд хватило, чтобы оглядеться. После чего он уверенно отправился к Ордену.

В Праге оказалось прохладно. Но хорул не чувствовал холода. Сознание было сосредоточено совершенно на другом. На разговоре с Гроссмейстером. Он не волновался и не переживал, потому что знал, как все пройдет. Видел именно этот момент еще раньше. На языке хорулов «он уже закончил разговор, хотя не сказал и слова».

Орден занимал трехэтажный старинный особняк. На входе обычная охрана из набранных спецов – просвещенных людей. Вместе с ними мастер по боям на мечах из особо приближенных к Магистру Оливерио. Они встретили подошедшего Игрока со сдержанным беспокойством. Не сказали ни слова, но было видно: ждут объяснений.

– Мне нужно увидеть Гроссмейстера.

– Кто ты? – окинул его взглядом мастер.

– Хорул. Голос семьдесят шестого эфета из Архейта.

Этого оказалось достаточно. Игрок кивнул и скрылся в доме. Впрочем, он не дал команду «Вольно», поэтому охрана не сводила с мужчины в балахоне глаз. Хорул терпеливо стоял и ждал, смотря на крупную брусчатку, пока мастер не вышел наружу.

– Гроссмейстер примет вас.

Они прошли внутрь, в богато украшенный дом. Мимо десятков Видящих, с удивлением и интересом глядящих на хорула. Сквозь две комнаты в третью, где и сидел глава Ордена.

– Хорул, – удивился подтянутый загорелый мужчина, – вот так уж встреча! Ты явился что-нибудь рассказать мне?

– Я много могу рассказать тебе. Например, что ты, чтобы сбить меня с толку, решил принять гостя здесь, а не на втором этаже, как обычно. Что в слуховой комнате притаился Магистр, который ловит каждое наше слово. Или что я прибыл с важным предложением, на фоне которого все твои уловки выглядят нелепыми. Так что мне рассказать, Нума?

Гроссмейстер дернулся, услышав свое имя. Забытое в тысячелетиях и похороненное в разрушенных вестготами стенах города. Даже его ближайшее окружение, прошедшее с ним падение Империи, крестовые походы и столетние войны, не знали о нем.

– Всем выйти! – крикнул Гроссмейстер. – Оливерио, ты тоже.

За стеной кто-то зашуршал, и послышался шум удаляющихся шагов. Магистр не смел ослушаться слов своего босса.

– Я знал, что хорулы могущественны, но чтобы настолько…

– Настолько, что на нас не действует лесть, италик. А теперь можно к делу.

Хорул говорил долго и неторопливо. Гроссмейстер, носивший когда-то имя Нума, изредка пытался прервать его. Однако мужчина в балахоне лишь повелительно поднимал палец и продолжал излагать свой план. Шаг за шагом, слово за словом. Когда он замолчал, и сам глава Ордена Видящих не смел заговорить еще долгое время.

– Это… чудовищно, – наконец прошептал Гроссмейстер.

– Лишь необходимая жертва.

– Половина Ордена – необходимая жертва?!

– Не половина, а лишь несколько десятков. На одной чаше весов они, на другой – Отстойник. Как только здесь появится Временщик, появится и Темнейший.

– Так нужно сделать так, чтобы этот мальчишка не появился.

– Уже поздно. По-другому не может быть, потому что так предрешено. Мы лишь можем предотвратить последствия.

– Но многие из них – всего лишь несмышленые мальчишки.

– Несколько десятков жизней в обмен на миллионы. Думаю, расклад не в их пользу. Просто убедите Оливерио не мешать убийце. Он не должен ничего предсказать.

– Какая жертва… – опустил голову Гроссмейстер.

– Я жертвую себя, – ответил хорул.

Он встал и вышел, посчитав разговор законченным. Потому что тот и был закончен. Мужчина знал – Гроссмейстер сделает правильный выбор. Ибо в противном случае его жизнь больше не будет иметь смысла. Зачем нужны Видящие без Игроков? А Игроки без обывателей?

Теперь путь хорула лежал к общине. Одной из самых развитых в старой Европе. Вывески мелькали перед глазами: зачарователи, боевые маги, алхимики, самонеры, колдуны, предмастера и мастера-кузнецы, грильд-ювелиры, археологи. В закутках и тупичках стояли клетки с самым неведомым зверьем. В небе кружили порты – летная площадка здесь находилась неподалеку от города. И расы, куча рас, встречаемых от Ногла до Лемстейна, механоидов с проклятой Свалки и крокозверолюдов – самых безжалостных и хитрых представителей своего народа.

И мимо этого всего хорул прошел, лишь еще ниже надвинув балахон на лицо. Его не интересовали диковинные звери и мощные заклинания. Не привлекали редкие расы и миры, в которых они обитали. Не манили запахи из различных закусочных и баров. Он остановился у широкого, точно расползшегося в стороны, как дрожжевое тесто, здания. Взглянул на символ Вратарей – круг с узкой каймой рун и множеством пересеченных линий посередине – и потянул дверное кольцо на себя.

– Горечь, – сказал он проводнику, опустив пыль в чашу.

Миг перехода произошел, как обычно, слишком быстро. Когда не знаешь, случилось уже все или только предстоит. Но хорул не сомневался. Он запахнул балахон и вышел наружу. Во втором доме от него гремели бутылки и слышался грубый мужской голос, какой бывает только у жителей Ногла. Мужчина укоризненно покачал головой и направился прочь из общины.

Хорул влез в автобус и примостился у окна. Вызвать интерес он не боялся. Обыватели видели в нем тощего студента в серой невзрачной одежде. А кондуктор и вовсе не заметила, пройдя мимо. Хорул глядел в окно на зимний неуютный город, нахохлившийся и настороженный. На него накатила тихая незнакомая грусть, так несвойственная существам, судьба которых уже определена.

Он даже чуть не пропустил нужную остановку. Людей тут почти не было. Впрочем, они и не нужны. Хорул шел по пустынному Автозаводскому району, рассматривая окрестности – промзона, лесопосадка, тоненькая, едва заметная тропинка. Незнакомец достал сверток с плащом и положил на проторенную дорожку. Отошел неподалеку и спрятался за дерево. Долго ждать не пришлось.

Черт не шел, а скакал, явно направляясь в логово. Внезапно он остановился и принялся обнюхивать воздух, пока не обнаружил находку. Подошел, совсем как человек, встав на тонкие копытца, и вновь опустился на четвереньки. Аккуратно, словно сверток мог причинить ему вред, тронул пальцем и тут же одернул руку. Подумал еще немного и сгреб плащ жадной пятерней, прижимая к себе.

Хорул вышел из-за дерева и негромко свистнул. Черт навострил уши, мгновенно повернувшись к противнику. Пригнулся к земле, размышляя, как быть. А незнакомец тем временем достал нож из лунной стали и свистнул еще раз. Теперь громко и резко. Черт дернулся с места и помчался прочь, утаскивая с собой захваченный трофей. А хорул пошел прочь. Теперь он был уверен, что одежда доберется до недр логова.

Путешественник вернулся к остановке и дождался автобуса. Подъехал новенький «Нефаз», гостеприимно распахнувший двери. И снова мужчину никто не заметил. Разве что какая-то бабка недовольно обругала хорула – но с ней не все понятно, то ли просто зловредная, то ли действительно ведьма. Так сходу и не определишь.

В любом случае гость Отстойника доехал без особых проблем. Это направо к мосту все движение стоит, а тут еще более-менее свободно. Как ему и говорили. Вышел и некоторое время оглядывался, не понимая, там ли он. «Угловой» магазинчик в доме, забегаловка, где готовят шаурму, улица, уводящая в спальные районы. Он на месте.

Хорул шел не торопясь, понимая, что времени еще много. Стемнело внезапно, как всегда в начале зимы. Тускло засветились лампочки в фонарях, с каждой секундой становясь ярче. Стало прохладнее, и прохожие выпускали изо рта густой пар, ежась в еще тоненьких осенних куртках. Даже проскочивший мимо пес прижал к телу хвост, не опасаясь прохожего. Все его мысли были заняты поиском теплого убежища.

Хорул почти не обращал внимания на мороз. Зачарованная одежда, созданная сильным магом, делала свое дело. Мужчина уверенно шел вперед, пока перед ним не выросла чуть потрепанная временем и людьми пятиэтажка. Он обошел ее, взглянул в окно и почему-то улыбнулся. После чего уверенно направился к подъезду.

У домофонной двери мерз тщедушный старичок в смешной спортивной шапке. Он кивнул хорулу, и тому пришлось ответить тем же. Голос семьдесят шестого эфета подошел к двери и набрал стандартный код для этой системы защиты. Поднялся на нужный этаж, позвонил в дверь. Но прежде снял капюшон.

– Здравствуй, Охотник, – сказал он, когда открылась дверь.

– Кто ты и откуда знаешь меня? – нахмурился пожилой, но достаточно крепкий мужчина.

– Я хорул. Мне надо поговорить с тобой.

– А, хорул, – протянул собеседник, – вот что, хорул. Еще раз явишься сюда – спущу с лестницы. Если тебе что-то надо, оставь весточку в общине. Я ее получу. Все.

Охотник хотел закрыть дверь, но незнакомец успел подставить ногу.

– Мне правда надо поговорить с тобой, Кефал.

– Так ты и вправду хорул, – пошел пятнами хозяин, – я сейчас.

Он накинул куртку и быстро сменил домашние тапочки на зимние ботинки.

– Я в магазин, скоро вернусь, – крикнул Охотник в глубь квартиры.

Они молча спустились вниз и вышли наружу. Миновали странного старичка и углубились в переплетение спального района с его разбитыми дорогами и осколками бордюра по бокам, когда наконец Охотник заговорил:

– Никто не мог тебе сказать мое имя. Все, кто его знали, мертвы.

– Хорулам доступно много разной информации. При желании и должной концентрации мы можем рассказать все о любом Игроке.

– Что тебе нужно от меня?

– Твоя жизнь.

– Ты собрался убить меня?

– Нет, ты слишком превратно меня понял. Не смерть, а именно жизнь. Что тебя держит здесь?

– Раз ты все знаешь, то расскажи мне.

– Твоя жена, – кивнул хорул, – но она – лишь бледная тень Прокриды. И все женщины до нее – лишь жалкая попытка заменить дочь Феспия.

– Что ты предлагаешь?

– Стать наставником. Для молодого парня, которому предстоит очень много испытаний.

– Я давно перестал быть наставником.

– Знаю. С тех пор, как умерли сыновья. Сколько им было?

– По земным меркам? Гесперу шестьсот восемнадцать, а Адумнису чуть больше тысячи. Они не хотели быть Игроками. И долго злились за мое решение.

– И прожили такую долгую жизнь. Не по твоим меркам, конечно, но все-таки. От твоего выбора зависит очень многое. Я не буду заставлять тебя сделать нужный шаг, просто расскажу последствия. Того, что будет, если все пойдет по плану, и наоборот…

Говорил хорул долго, а Охотник его внимательно слушал. Его старое, испещренное морщинами лицо хмуро взирало на пришельца, пытавшегося перевернуть его размеренную жизнь.

– Получается, Оракул был прав…

– Все зависит от тебя. Все всегда зависит от выбора.

– Но не в твоем случае.

– Почему? – искренне удивился хорул. – Умереть сегодня – это тоже мое решение. Единственный выход, чтобы спасти миры. Чтобы привнести в них частичку порядка вместо всепоглощающего хаоса.

– Что я могу ему рассказать?

– Все, что посчитаешь нужным. Но я бы советовал давать информацию дозированно. Чтобы Сергей до многого доходил своим умом. Так он быстрее поумнеет. А ему действительно пора этим заняться.

– Возможно, ты и прав. Что если это и есть смысл моего существования? Знаешь, я уже давно забыл, зачем живу.

– Как и любой Игрок, перешагнувший порог тысячелетия. Как и многие Боги, – последнее слово хорул выделил, однако Охотник этого не заметил. Или просто сделал вид.

– Хорошо, я согласен.

– Возьми, – протянул незнакомец зеркало и нож, – отдашь их ему.

Они попрощались молча, без лишних слов. Просто пожали друг другу руки и разошлись. Охотник отправился к себе домой, а хорул зашагал к небольшому супермаркету на отшибе.

И встретил Василия вовремя. Впрочем, не могло быть по-другому. Мальчик как раз направлялся домой, потому что отведенное на прогулку время закончилось.

– Привет, Васька, – сказал хорул, пытаясь вложить в свои слова максимум дружелюбия.

– Здрасьте… – неуверенно поздоровался собеседник.

– Домой идешь?

– Ага.

– Ты, наверное, не понимаешь, откуда я тебя знаю?

Неуверенный кивок.

– Я твой волшебник-хранитель. Я наблюдаю за тобой очень давно. К примеру, учишься ты в восемьдесят четвертой школе, маму твою зовут Маша, а папу Витя. У тебя есть младший братишка, но он еще совсем маленький, только недавно родился. Еще я знаю… – хорул заговорщицки зашептал, – что весной вы на плотах катались. А ты в воду упал. Как ребята костер разожгли, тебя грели и вещи сушили. И мама даже не узнала.

– Откуда?! – вытаращил глаза Васька.

– Я же говорю, я твой волшебник-хранитель. Все о тебе знаю.

– Прям волшебник.

Вместо ответа хорул поднял руку, и та так засверкала, будто объятая пламенем. Это был всего лишь дешевый трюк в его арсенале заклинаний. Но на мальчишку подействовал безотказно.

– Хочешь стать волшебником? – спросил он.

– Хочу, – закивал Васька.

– Пойдем со мной.

– Меня мама ждет, – неуверенно протянул мальчик.

– Ничего, скоро за тобой придет сосед. Дядя Сережа.

Он потянул пацана за собой, и тот послушно поплелся. Хорул не представлял, что было в голове у Васьки. Мысли он читать не умел. Но все произошло, как и задумано. Незнакомец знал, что и как говорить, потому что уже все это знал и говорил раньше. Он будто это вспомнил. Всего и делов.

Они перешли дорогу и оказались на краю котлована. Мальчик испуганно посмотрел назад, явно сомневаясь в своем решении. Пришлось вновь применить колдовство, показав очередной фокус. Отвлечь школьника от дурных мыслей.

– Там, внизу, хорошее магическое поле, – соврал хорул, – пойдем, не бойся.

Они спустились на дно котлована, хотя мальчик то и дело оборачивался. Не надо было быть Видящим, чтобы почувствовать его страх. И хорул в какой-то мере корил себя, что заставляет испытывать такое неприятное чувство это крохотное беззащитное существо. Но делать нечего. Выбор сделан.

Оставшееся время он развлекал Ваську заклинаниями. Здесь были и простейшие, что может применить новичок, и серьезные чары Разрушения. Столь же эффективные, сколь и эффектные. Мальчик даже почти перестал дергаться, когда хорул замер. Время пришло.

– Ничего не бойся, что бы ни случилось. И возьми, – он спрятал небольшую вещь в карман школьника.

– Вася! Вася! – донеслось сверху.

– Это дядя Сережа, – шепотом сказал хорул. – Ответь ему.

– Я здесь!..

– Вася, ты где?!

Послышался шум осыпаемой подмерзшей земли. Снега выпало немного – зима еще только входила в свою силу. Наконец он разглядел приближающегося. Крепкий полукровка-корл в расстегнутой куртке с пакетом-маечкой в руке. Несмотря на то что хорул «видел» его прежде, сейчас не смог сдержать улыбки.

– Мужик, тебе чего надо? – спросил приближающийся обыватель. Подумал и направился к ним. – Мужик, не доводи до греха.

Полукорл положил пакет на землю, все еще не решаясь атаковать. Хорул знал, что обыватель не самого храброго десятка, и ему надо будет помочь.

– Мужик, от пацана отойди.

Теперь действительно было пора. Хорул вытянул руку и скастовал Телекинез. Противника отбросило на несколько метров, приложив на пакет с продуктами. Точнее, алкоголя, если судить по звяканью бутылок. Корл кряхтел, возясь на земле. На мгновение Голосу эфета показалось, что это плохая идея. Но он тут же отбросил сомнения. Этот полукровка сможет, пройдет весь путь. Должен выдержать весь груз ответственности.

Тяжелее всего было подставиться под удар. Хорул закрыл глаза за секунду до того, как горячая струя воспламененного аэрозоля обожгла лицо. Края балахона занялись огнем, опаляя кожу. Пришлось чуть притушить его руками. И именно в этот момент хорул почувствовал удар.

Несерьезный, даже откровенно слабый. Но пришелец из другого мира встал именно так, как должен был встать. Под ногами большой камень, о который он споткнется. А еще дальше – чуть поострее, куда придется удар головой. Хорул знал это, хорул видел…

Все произошло быстро. Хрустнул череп под натиском острого края камня. Хорул еще не был мертв, но сознание постепенно гасло, сливаясь с черным небом. Это был хороший день, чтобы умереть. Хороший день, чтобы исполнить план. Хороший день, чтобы оставить этот выбор за собой.

Хорул закрыл глаза и умер.

Билик Дмитрий Временщик 2

Глава 1

У настоящих героев без страха и упрека не бывает конфузов. Что-то я не припомню никого с обычными, чисто человеческими болячками. Зубная боль, диарея, геморрой — позорные недуги обходят избранных стороной. А все неприятности, происходящие с ними, исключительно мужские, достойные.

Отсекли руку — будешь биться одной, но вдвое яростнее. Расстреляли из автомата — так ты еще и нескольких раненых на себе вытащишь. Ранили в живот — убьешь противников, а только потом начнешь умирать сам.

Из всего вышеописанного выходило, что я никакой не герой. Потому что мне было ох как страшно. И больно. Хотелось выть на все лады. Из живота хлещет кровь, из развороченной раны норовят вывалиться внутренности. Мне еще в голову пришла дурная мысль — здесь достаточно пыльно, как бы не подхватить заражение крови. Да уж, нашел о чем беспокоиться.

Но я сдерживался. Чтобы не разрыдаться и не начать кричать. Забавно, наверное, но сил мне придавали не беспомощные товарищи, не угроза, нависшая над мирами, а самая банальная гордость. Я не мог потерять лицо перед этим мерзким богом, насмехающимся надо мной.

Что до Лика… То он оказался весьма странной штукой. После того, как я его надел мир стал четче, резче. Будто близорукому дали очки. Над моими товарищами — Рис, Лицием и Охотником вился едва заметный серый дымок. Рядом с Темнейшим и вообще света белого не было видно. Он буквально утопал в собственном смоге. Значит, Лик давал способность разглядеть карму.

Что меня немного позабавило — Троуг оказался светлым. Его кожа сияла подобно девственному февральскому снегу на солнце. Как обманчива все же бывает внешность. Но это ладно, с кармой определились. Но не мог Лик оказаться таким скудным на подарки? Тут где-то должно быть еще что-то.

И оно было. В самом низу интерфейса сиротливо притаилось несколько строчек.

Разблокирован Лик Спаситель. Дополнительные способности откроются при достижении двух тысяч единиц светлой кармы.

Текущие способности:

Праведный огонь

Наносит урон в 5000 единиц праведным огнем, игнорируя любую магическую и физическую защиту противника. Применение: дистанционное. Максимальное расстояние до цели — 10 метров. Время перезарядки — 7 дней.

Трансформация жидкостей

Преобразования имеющейся жидкости в любую другую известную обладателю Лика. Применение: локальное. Необходимо дотронуться до сосуда. Время перезарядки — 1 день.

Воскрешение

Возрождает Игрока через определенный промежуток времени. Время перезарядки: 30 дней.

Выберите время воскрешения.

Я посмотрел на полоску с отметкой. Она стояла на нуле. Забавно. Получается, изначально способность неактивна. Сдвинул ролик чуть правее. Первая отметка появилась на цифре 3 дня. Ничего себе! А почему так долго? Ладно, с другой стороны — главное, что воскресну, как бы бредово это не звучало. На том и остановимся.

Значит, хорул был прав. У меня действительно есть шанс выкарабкаться. Теперь, кстати, я понял и мотивы Двуликого. Лик Разрушителя дает какую-то имбовую способность на защиту, а Спаситель — помимо Праведного огня, еще и воскрешает. Да он бы стал одним из самых сильных богов. Если не самым.

Тут был еще один аргумент в копилку владения Ликом Спасителя. Просто нейтрализация Праведного огня, который игнорирует защиту Разрушителя. Наверное… В любом случае, надо попробовать по поводу последнего предположения.

Здоровье 13/60

Здоровье 12/60

А Темнейший не торопится меня добивать. Наслаждается моментом, что-то рассказывая. Тоже мне цаца. Похоже, не смотрел, как кончаются фильмы, где злодеи очень много болтают вместо того, чтобы заниматься делом. Что ж, придется как всегда все брать в свои руки. Повернулся голову к наставнику и заорал.

— Охотник, беги!

Крик вышел жутким, отчаянным, полным какого-то первобытного животного страха. Не знаю, что учитель увидел в моих глазах, но его проняло. Нет, бежать не побежал, но стал отступать, не поворачиваясь спиной к Темнейшему. Двуликому такой расклад явно не понравился. Потому что он замолчал и рванул ко мне. Я знал, что Янус не о здоровье моем хочет справиться. Ему нужен меч, который мне удавалось довольно ловко держать животом, быстро теряя кровь. На это и был расчет.

Едва его ладонь легла на рукоять, как я вцепился в них окровавленными пальцами. Каждое движение вызывало чудовищную боль. А от слишком прыткого рывка здоровье просело сразу на четыре пункта. Но главное — я схватил ловкача, чтобы у него даже не было попытки уклониться и применил Праведный огонь.

Выглядело жутко. Под напором огненного вихря кожа обуглилась словно бумага. Лицевые мышцы вспыхнули подобно сере, подброшенной в костер. Зашкворчал, вскипая и испаряясь, скудный подкожный жир. Все произошло быстро. Слишком быстро. В какое-то мгновение Двуликий превратился в пылающий огнем скелет, даже не успевший вскрикнуть.

Вы убили враждебно настроенного Игрока.

Доступна смена направления развития на Двуликий (необходимо в течение 24 часов оставить текущее направление или выбрать новое).

Захвачен Лик Разрушитель.

Захвачено умение Лабильность.

Захвачено заклинание Заморозка.

Ваша известность повышена до 4.

Ваша репутация изменена на Сорвиголова.

От бога, сверхчеловека, одного из величайших Игроков за короткий промежуток времени остался лишь обугленный остов. От него шел густой пар и тошнотворный прогорклый запах. Скелет постепенно стал разрушаться, превращаясь в прах и развеваясь на ветру. Вот только в полной мере насладиться этим отвратительной картиной не удалось.

Все произошло до смешного неживописно. Просто в один миг мир вокруг перестал существовать… Кто-то выключил свет, убрал запахи, звуки. Все вокруг исчезло, да и я тоже. Мое тело, мои мысли, мое сознание. Мир перестал существовать и я вместе с ним.

* * *

Еще не открыв глаза, я понял, что пахнет детством. Теплой шерстью, из которой вязали носки. Одновременно чем-то старым, вроде рассыпанного нафталина или средства от моли, но очень приятным. Раньше я так просыпался у бабушки, когда родители оставляли меня у нее на выходные. Проводил рукой по туркменскому шерстяному ковру на стене, потягивался и поднимался.

Пальцы машинально потянулись туда, где должен висеть этот азиатский красавец, и я скривился. Стена была — голая, холодная, а ковра нет. Значит, мне не восемь лет и проснуться довелось не в бабушкиной квартире. Тогда где? Открыл глаза и осмотрелся.

Небольшая комнатка с кроватью, столиком и стулом. Слабо освещена стеклянным фонарем, внутри трепыхается флуоресцентный человечек с крылышками. Хм, где-то я уже такого видел. На стуле знакомый зверолюд, от которого идет легкий сероватый дымок. Я мысленно убрал от лица маску Лика и посмотрел на Лиция обычным взглядом.

— С-с-сергей, нак-к-конец-то, Ох-х-хотник говорил, ч-ч-что ты проснеш-ш-шся, но не сказал когда.

— Лиций, успокойся, не части, как из пулемета. Испорченного заикающегося пулемета.

Я сел на кровати и провел рукой по шерстяному покрывалу. Так вот откуда этот сбивший меня с толку запах. Начал рассуждать логически. Последний раз мы были в Пургаторе, двигались к Вирхорту. Если верить полученным сообщениям, то Двуликий мертв. А моя команда жива. Охотник так вообще оставался немного помят и уязвлен, но оставался в сознании. Но раз говорил, что я проснусь, жив и сам. Следовательно, до Вирхорта мы добрались.

Едем дальше. Не знаю, что там с остальными, но у Рис тут только один хороший знакомый. Исходя из того, что она к нему поперлась, когда была ранена, то и в случае с мертвым телом рванула сюда. Получается, приютил нас алхимик.

— Мы у Тартра?

— Откуда ты знаешь? — от удивления Лиций даже заикаться перестал.

— Ты не один тут Пентиум на ножках. У меня голова тоже не для того, чтобы кушать. Значит, у него. Отлично.

Я воспользовался паузой и решил побыть наедине с собой. Точнее с тем, чем одарил меня Двуликий.

Лик Разрушитель.

Для активации ваша карма должна быть не выше -1000.

Ну кто бы сомневался. Нельзя одновременно усидеть на двух стульях. Нужно иметь либо большую попу, либо крепкую мебель. Не мой вариант. Кстати, вроде предлагали поменять направление развития. «Пошарил» куда только могла дотянуться интерфейсная рука, но ничего не нашел. Точно! Там говорилось, что можно провернуть фарш назад в течение суток. А я провалялся три дня. Значит, остаемся Временщиком.

Лабильность (Ловкость) — повышение функциональной подвижности организма и улучшении скорости протекания циклов возбуждения в нервной и мышечной ткани.

Пока непонятно, активное умение или пассивное. Визуально ничего не изменилось. А физически? Чувствую я себя явно хуже, чем до смерти. Если это действие лабильности, то возвращайте все назад!

Заморозка (Изменения) — уменьшение скорости оппонента на 10 % от исходной. Дальность: двадцать метров. Стоимость использования: 40 единиц маны. Время действия: 5 секунд. Нельзя применить на цель больше одного раза подряд.

Я откровенно расстроился. Думается мне, в арсенале Двуликого были заклинания намного покруче. А досталась полная фигня. Стоп! Я сам ответил на собственное замечание. Вот именно, что все заклинания слишком круты для меня. Я попросту не могу их использовать. Вот и подсунули шапку по Сеньке. Вывод один: надо прокачивать магию. Подвернется очередной такой смертничек, хоть заклинание хорошее получу. Я заметил открывающийся рот Лиция и вернулся в реальность.

— Так, прости, задумался, давай с самого начала. Где все наши?

— Арф умер, его убил Охот-т-тник, но еще раньше разумом мага завладел Двуликий. Так мне сказал Охотник.

— Это понятно, сам видел. Остальные где?

— А… Рис у правителя общины, а Троуг у командующего пятого легиона архалусов Вифеила.

— Нашли время по гостям ходить. У них тут товарищ между жизнью и смертью балансирует…

— Сергей, ты не понял, — замялся Лиций, — они не в гостях, а в плену.

— Так!

Я подскочил и тут же пожалел об этом. Во-первых, мышцы справедливо решили, что раз в морг, то в морг. И за время моего косплея на Ленина они сильно одеревенели. Во-вторых, потолки тут были не ахти. Поэтому я оказался в роли наших рослых соотечественников, вынужденных передвигаться на маршрутках корейского производства. В общем, ударился темечком о потолок и сел обратно.

На шум прибежал сначала Тартр, а следом за ним Брета. Алхимик деловито осмотрел меня, как ветеринар приблудившуюся собаку и покивал сам себе. Сказал, чтобы я посидел, а он сейчас вернется, после чего отправился куда-то вглубь своей берлоги. Брета пошаркала за ним, по дороге о чем-то переругиваясь с мужем. А я тем временем попросил рассказать Лиция, что же произошло.

Оказалось, что у местного царька к Рис были какие-то свои счеты. Сразу вспомнил прошлое наше посещение общины Вирхорта, когда пришлось убегать от двух бугаев. И самое плохое — из объяснений зверолюда я так и не понял, в чем была суть претензии. Вроде как Рис что-то задолжала правителю общины. Хотя мне она говорила, что просто понравилась этому князьку. Мутная история. Очень мутная.

С Троугом было не проще. За время нашего отсутствия архалусы таки притащили грифонов и выбили кабиридов из крепости. Теперь над всем Вирхортом, точнее его перговской частью, наместничал командующий пятого легиона Вифеил. Что за перец — непонятно. У него хватило духу не только войти в общину вместе со своими ребятами, но даже арестовать Троуга и вывести его наружу. По словам Лиция сейчас корл находился в крепостной темнице по обвинению в контрабанде ангельского праха. Про последнее, я, понятное дело, тоже слышал первый раз.

Но больше всего удивила реакция Охотника. Он попросту забил на моих друзей. Да, именно так. Наставник пожал плечами, мол, с кем не бывает и ушел вратами домой. Раз в день, обычно вечером, он возвращался, справлялся о моем состоянии, и опять уходил. Прям дрим-тим — один не за всех, а каждый сам за себя. А бедняга Лиций остался в роли сиделки при живом трупе.

— Да уж, — подытожил я услышанное, — ушли в Пургатор вшестером, одного убили, второй оказался предателем, еще парочку взяли в плен. Неважный я рейд-лидер.

— Кстати, об этом, — Лиций протянул мне горсть пыли.

— Это что?

— Осталось на месте Двуликого. Только это и выпало. Охотник говорит, что твой Огонь выжег весь инвентарь Януса со всем содержимым. Только пыль и не пострадала.

Я забрал двести шесть грамм пыли. Вместе с имеющимся у меня получалось триста тридцать шесть. Хватит, чтобы вернуться оставшейся команде домой. Осталась сущая безделица — освободить друзей. И судя по всему, заниматься этим придется мне и Лицию. На Охотника надежды никакой. Кстати…

— Слушай, Лиций. А где те двести граммов пыли, которые я отдавал Арфу? Получается, при смерти они выпали?

— Да. Все вещи и пыль с него забрал Охотник. Он ведь убил Арфа.

Вот теперь мне захотелось очень сильно увидеть наставника и поговорить с ним на языке пьяных матросов. Забрал лут, пыль, сказал, чтобы мы паслись сами, как хотели и отчалил. Нет, то, что он навещает меня и апельсины приносит, спасибо. Но вот за все остальное…

Я поднялся на ноги и застонал от боли. Живот словно резали раскаленным ножом. Задрал свой разодранный свитер и осторожно потрогал кожу. Мамочки мои, шрам! Нехилых таких размеров. Выглядит как кусок засохшей пюрехи на чистой тарелке. То есть, не очень. А как же там исцеления всякие, магия?

Испуганно посмотрел на полоску здоровья. Нет, с хитбаром полный порядок, а вот ощущения далеки от идеальных. Более того, Бодрость заполнена лишь наполовину и, судя по всему, повышаться не собирается. Забавно.

— А меч где? — поинтересовался, дабы хоть как-то отвлечься от боли.

— Какой?

Я был не в том состоянии, чтобы терпеть откровенную глупость. Ладно бы, если такое отмочил Троуг, но не Лиций. Поэтому не сдержался и съязвил.

— Экскалибур, который Артуру Владычица озера подарила. Лиций, не тупи, Грам где?

— Разрушен, — пожал плечами ментат, — Охотник говорит, что твоим огненным вихрем.

Не то, чтобы я был пессимист, однако настроение как-то упало на уровень пыльных плинтусов комнаты. Поднялся на ноги. Теперь уже не так решительно, опираясь на спинку кровати. Нет, вроде нормально. Живот неприятно тянет, но в целом терпимо.

— Ну куда, куда собрался? — появился Тартр. — Тебе полежать еще денек, держи.

— Что это? — повертел я в руках пузырек с фиолетовой жидкостью.

— Именно то, что тебе сейчас нужно. Пей.

Раньше этот старик не хотел причинить мне вреда. Да и если исходить из всего — приютил, оберегал. Короче, исключительно положительный персонаж… Я пожал плечами и залпом опустошил флакон. Не скажу, что сразу полегчало, но Бодрость медленно поползла вверх. И то неплохо.

— Спасибо за все, Тартр. Но мы пойдем.

— Да, конечно, воля твоя, — развел руками алхимик, — хотя я бы рекомендовал отлежаться еще пару деньков.

— Нет, нам правда пора.

Я улыбнулся и собрался выйти из комнаты, но не смог. Потому что коротышка-алхимик так и остался стоять на проходе, даже не подумав пропустить меня. Я недоуменно посмотрел на Тартра.

— Что-то еще?

— Сущие пустяки, — отмахнулся он с улыбкой старого знакомого, — лишь небольшая плата за услуги.

— Услуги?

— Девяносто грамм. Тридцать за эссенцию и шестьдесят за постой. По двадцать грамм за день.

Вот ведь старый хрыч. Я не нашелся сразу, что сказать. А чуть успокоившись даже восхитился Тартром. Нигде своей выгоды не упустит. Почти двадцать пять тысяч рублей за подкрашенную химией водичку и темный чулан по цене пятизвездочного отеля. Но ладно, мы тоже не лыком шиты.

— Двадцать грамм за день? Вот за этот топчан и крохотную комнатку без окон?

— Пятнадцать, — испуганно посмотрел на меня алхимик.

— Десять, — пригвоздил я его взглядом, — что до твоей эссенции, то не скажу, что полегчало. Сдается мне, она паленая.

— Я бы попросил! — так искренне возмутился Тартр, что я испугался, как бы его Кондратий не хватил. — Я один из самых лучших алхимиков…

— В Пургаторе?

— В Вирхорте, — подумав, честно ответил коротышка.

— Я к тому, что твоя эссенция не стоит тридцати грамм, — примирительно заметил ему, — двадцать еще куда ни шло.

— Хорошо, пятьдесят грамм за все.

Навык Торговли повышен до третьего уровня.

Я отдал деньги Тартру, который чуть ли не плясал возле меня (неужели так плохо здесь с коммерцией?) и кивнул стоящей рядом Брете. Поддерживаемый Лицием тихонько заковылял к выходу, со скоростью только что прооперированной черепахи. Зверолюд открыл дверь и помог выйти наружу. Уже здесь я с удовольствием вдохнул свежий воздух и посмотрел на светлое небо сквозь прореху горы.

— Что б-б-будем делать? Куда п-пойдем?

— Ребят наших спасать будем. А куда пойдем? Для начала нанесем визит вежливости местному правителю.

Глава 2

Есть такая шутка — проснулся и ничего не болит, значит, ты умер. И если у меня существовали подозрения относительно реальности существования после возрождения, теперь они развеялись окончательно. Я был жив. Потому что не может тело так болеть на том свете.

Конечности ломило как после долгой температуры. Живот с новым украшением противно тянуло. Единственное, что радовало — голова. Она стала светлая, легкая. Вообще всем советую для очистки сознания и перезагрузки своей жизни умереть. Если, конечно, у вас активирован Лик Спасителя. В противном случае, все может закончиться не так уж радужно.

Но, несмотря на различный дискомфорт, я все же ковылял. Сам. Без поддержки Лиция. И организм, понявший, что дальше халтурить не получится, постепенно включался. К примеру, я захотел жутко есть. Еще, как назло, по общине разносился чудесный запах чего-то жареного. То ли картошки на сале, то ли свинины. Но, стараясь не подавиться слюной, я прошел мимо забегаловки. Сначала надо разобраться, что там с Рис и Троугом.

Местный правитель жил в самом странном и гигантском доме в общине, сильно выделяющимся на фоне остальных строений. Во-первых, это был скорее небольшой дворец или крупный особняк. А во-вторых, обитель князька оказалось полностью высечена в скале, поэтому, собственно, и являлся продолжением горы. Деревянные рамы глухие, по все видимости, подогнанные «на века». Вместо стекла в них нечто похожее на слюду. Бьюсь об заклад, света внутри немного. Для украшения дворца нанимали каменотеса, но тот явно схалтурил. Вязь и узоры были на уровне старшей группы детского сада.

— Известняк, — подсказал мне Лиций, думая, что я размышляю над породой, — очень близкий с тем, что есть в Отстойнике. Пургатор вообще сильно похож на твой мир.

— Не считая огромных богомолов и козлотигров.

Зверолюд лишь пожал плечами. А я осмотрел еще раз чуть выступающий из горы двухэтажный дом. Свет наверху горит, значит, хозяин внутри. Снаружи охраны не было. Поэтому я подошел к деревянной двери, вытертой временем, и громко постучал.

Пришлось довольно долго ждать. Но я не проявлял нетерпение, потому что слышал возню внутри. Наконец дверь открылась и моему взору предстал старый знакомый — Скала. Нет, ник актер и бывший рестлер. Один из тех Игроков, что гнался за мной и Рис при последнем посещении Вирхорта. Меня он, к счастью, не узнал, потому что оценивающе оглядел и довольно недобро спросил.

— Чего надо?

— Правителя увидеть.

— Не принимает правитель. Завтра приходи. Или послезавтра.

— Не могу, дело срочное. Я за наградой за убитых рахнаидов.

— А… — несколько раздосадовано протянул Скала, — жди здесь.

И скрылся внутри. Пришлось подождать минуты две-три, после чего он появился опять. На этот раз дверь распахнул настежь, кивнул, приглашая войти. Очень недобро посмотрел на Лиция, но все же промолчал.

Жилище правителя было что-то с чем-то. Если в двух словах — дорого-богато. Причем «г» тут произносилась фрикативная, южнорусская, показывающая всю безвкусицу собранной коллекции. Засаленные кресла с бахромой и рюшами, грязные, вроде даже шелковые, шторы, полы из темного дерева, затертые в местах проходов, псевдозолотые свечные люстры и подсвечники с отлетевшим покрытием. И, как я предполагал, полумрак от из-за недостатка света. Хозяин явно пытался пустить пыль в глаза гостям. Вот только получилось это убого и вызывало лишь брезгливую усмешку.

Судя по шуму, основное веселье доносилось из дальней комнаты. Именно туда нас и повела жалкая пародия на Дуэйна Джонсона, Скала то есть. Картина, представшая мне по прибытии, напоминала что угодно, но только не зал приемов. Если абстрагироваться от псевдороскошной обстановки — то скорее дешевенький бар. Потому что контингент соответствовал.

Четверо людей, которым бы играть всяких бандюков на канале с зеленым шаром, сидели за вытянутым столом. Пили, ели… точнее жрали (прямо руками), шумели. Во главе, закинув ноги на стол, на высоком деревянном кресле то ли восседал, то ли возлежал хозяин.

???

Рубака

???

???

Наше появление можно было сравнить с прогулкой двух белых туристов в Гарлеме. Все разговоры стихли, а челюсти перестали тщательно работать. Причем, что интересно, Лиций приковал к себе даже больше внимания, чем я. Хорошо, что эту неловкую паузу нарушил сам хозяин.

— Говорят, ты разобрался с рахнаидами. Признаться, мы бы и сами справились, но уж очень много дел по управлению общиной.

Я сдержался, чтобы не ляпнуть чего лишнего. Видимо, попойки и были главным методом управления общиной. С другой стороны, в этом прослеживалась некая мудрость — если все работает, то не надо ничего трогать. Будет только хуже.

Вообще хозяин дома производил приятное впечатление. Крепкий, симпатичный, с внимательным умным взглядом. Если не брать во внимание его некоторую развязность, он мне понравился… бы. Именно тем «бы» стало пленение Рис, которое я простить не мог.

— Сколько вас было? — спросил правитель.

— Включая меня шестеро, сахем.

Что-то в моем ответе чрезвычайно рассмешило честную компанию, потому что все дружно загоготали. Да и сам хозяин улыбнулся и объяснил мою промашку.

— В Пургаторе нет сахемов. Редкие общины связаны между собой. Но обычно каждый сам за себя. Называй меня Пуль. Итак, давай не будем разводить пустые разговоры. У меня еще много дел. Где листок с поручениями?

— Я… Я его потерял.

— Или, скорее всего, у тебя его никогда не было. И ты лишь отнял мое время. Гай, проводи этого Игрока, он ошибся дверью.

Скала уже двинулся в нашу с Лицием сторону, поэтому пришлось говорить быстро.

— И тогда каждый узнает в общине, что с Пулем не надо иметь дело. Мелочь, но репутация будет подпорчена.

— У нас с тобой не было никакого договора.

— Но остальные не в курсе. Они знают, что ты дал поручение. Я его выполнил. За доказательствами дело не станет.

— Ты угрожаешь мне? Я могу сейчас же прихлопнуть тебя, как муху.

— Попробуй, — в одной руке мгновенно оказался кошкодер, а в другой нож, — только я тебе обещаю, что кто-то из твоих людей, а может и ты сам, погибнут. Я убил Царицу, а с парочкой из вас точно справлюсь.

Лиций, поняв, что дело пахнет керосином, изогнулся, сгруппировавшись для прыжка. Да и мордовороты Пуля вскочили, готовые к драке. Я смотрел на появившиеся мечи, длинный магический посох и арбалет, и уже начинал сомневаться. Особенно, когда правитель негромко произнес: «Взять».

Похоже, нас никто не собирался убивать. Сразу. Потому что арбалетный болт попал мне не в голову, а в ногу и вышел с обратной стороны. По ходу сломал кость, размолотив ее на множество осколков. Я чуть не ослеп от чудовищной боли, но все же самое главное сделать смог.

∞

Болт воткнулся в пол, потому что я успел увернуться. Почувствовал некоторое нарастающие жжение в ногах, от которого становилось неприятно. Стопы горели, словно я стоял на раскаленных углях. Повинуясь инстинктам, подпрыгнул на месте и весьма кстати. Потом что один из головорезов Пуля решил произвести ампутацию в полевых условиях рубящим ударом меча.

Думал даже выполнить контратаку, но тут получил эфесом сабли от другого мордоворота. Да что ж такое!

∞

Теперь я напоминал циркового акробата. Отскок, прыжок, вытянул руку кастанул Заморозку. И тот самый обидчик, что хотел начистить мне лицо немного замедлился.

Навык Изменений повышен до первого уровня.

Нет, до полного слоу-мо было далеко, но мне хватило, чтобы успеть не только переместиться, но даже зайти за спину первому негодяю. Тому самому недохирургу, что хотел лишить меня ног. Перехватил левой рукой шею, может и не профессионально, но как смог. Прижал к себе и поднес клинок к кадыку головореза.

— Пуль, останови своих парней, а то здесь будет много крови.

Не знаю, откуда во мне взялась эта безбашенная удаль. Но сейчас я и вправду был готов на все. Смерть Двуликого что-то во мне поменяла. Пусть я еще не в полной мере осознал это. Но Временщик, стоявший сейчас перед правителем общины, был совершенно другим человеком, чем Сережа-грузчик недельной давности.

Навык Убеждения повышен до шестого уровня.

Вы достигли седьмого уровня.

— Хватит, — поднял руку Пуль, — теперь отпусти Руфа.

— Сначала поклянись Игрой, что не причинишь мне и моему другу вреда.

Пуль усмехнулся, явно о чем-то размышляя, но произнес.

— Клянусь тебе, наглый незнакомец, убивший Царицу, что не причиню тебе и твоему грязному животному вред, если ты не нападешь первым. В этот раз.

Я хотел было поправить правителя, мол, Лиций никакое не животное. Хотя вел себя сейчас зверолюд не самым лучшим образом. Сидел на одном из телохранителей и скалил зубы в непосредственной близости от шеи. Да не успел. Сияние охватило Пуля — его клятва была принята. Я оттолкнул Руфа и сделал два шага назад к проходу. Одновременно приближаясь к зверолюду и собираясь в случае чего отступить.

— Я могу дать двести грамм, наглец, — произнес Пуль, — и ты уберешься отсюда навсегда. И не посмеешь даже вспоминать моего имени. А если вдруг начнешь болтать, то мои люди найдут тебя и убьют. Если вдруг решишь вернуться в Вирхорт, тебя убьют. Если вдруг…

— Я понял. Чихнул не так, меня убьют, — адреналин начинал уходить, а вместе с ним и смелость. Но я старался держать марку, — но мне не нужны деньги. У тебя моя знакомая. И я прощу твой долг взамен на нее.

Пуль не стал улыбаться или скромно хихикать, прикрыв рот рукой. Он натуральный образом заржал, как взрослый состоявшийся конь. А вместе с ним стали смеяться и мужики, еще минуту назад готовые растерзать меня, как приснопамятный тузик грелку.

— Всех денег Пургатора не хватит, чтобы заплатить за Рис, — вытирая слезы, ответил Пуль, — а через пару дней она навсегда станет моей.

— Что это значит?

— Понимаешь в чем дело, — к хозяину общины вновь вернулась его развязность, — мне была нужна одна вещица. И мы с красавицей Рис заключили сделку, чтобы она ее достала. И что же я вижу? Осталась всего два дня до первого цикла Синей луны, времени, когда договор должен быть исполнен, а ничего не изменилось!

— Как бы она тебе принесла эту вещицу, если ты держишь ее взаперти?

— Я бы с удовольствием отпустил Рис. Если, например, она бы поклялась, что вернется к концу срока. Но нет. Наша красавица горда… и глупа. Поэтому приходится ее держать рядом, чтобы потом не гадать, куда она сбежала.

— Имеет ли значение, кто должен достать эту вещь?

— Что ты имеешь в виду? — пристально посмотрел на меня Пуль.

— Если я принесу то, что тебе надо, ты отпустишь Рис?

— Хм… — задумался правитель общины, — почему бы и нет. Если ты приносишь мне до начала первого цикла Синей луны нужную безделицу, то я отпускаю Рис. Если нет, то я забираю твоего зверька, — указал он на Лиция, — это честная сделка.

У меня пересохло во рту. Я старался не смотреть на зверолюда, потому что тот действительно выглядел, как затравленное животное. Самое противное — выбора не было. Сказал «а», говори «б».

— Что надо принести?

— Эликсир Всесилия. Он у Прыгающего. Принесешь в течение двух дней, заберешь своих друзей, если решишь сбежать или не выполнить свой часть договора, — Пуль развел руками.

— Хорошо, Лиций, пошли.

— Э, нет, — поднял палец правитель, — зверушка останется у нас. Клянусь, что отнесусь к нему как к человеку, пока тебя не будет и не причиню никакого вреда.

Обещание Пуля подтвердилось вспышкой.

— А вот когда время кончится, то мои руки будут развязаны. Теперь ступай, нам не о чем больше говорить.

Он махнул Скале и тот подошел ко мне, вытесняя из комнаты. Пришлось подчиниться и топать на выход. Уже снаружи я присел и меня заколотило: от перенесенного волнения, злости, моральной усталости. Ну отлично, просто мастер переговоров. Пошел с единственным существом, которое могло помочь и оставил его в заложниках.

Сидеть на ступенях резиденции правителя было глупо. Я поднялся и таки дошел до местной забегаловки. Криво сбитые дощатые столы, грубые стулья, перг-официант и небольшая доска с поручениями у бара.

За три грамма пыли заказал порцию свинины, обжаренной с луком, и пиво. Когда принесли ароматно пахнущее мясо, набросился с такой скоростью, что смолотил полную тарелку минут за пять. И тут же поплатился за это острой болью в животе. Ну конечно, нельзя так насиловать свой организм… Решив, что хуже уже не будет, принялся пить небольшими глотками пиво и размышлять.

Внутреннее чутье мне подсказывает, что будь все так просто, Рис принесла бы этому козлу эликсир. Но она этого не сделала. Значит, существовали какие-то заморочки. Кстати, я не знал по поводу договоров — необходимо ли их соблюдать, как клятвы или можно нарушать? Если можно? То я, при оптимистических прогнозах, достану Пулю эликсир, а он отправит меня кормить антолопов. Нет, не с рук, а более классическим способом.

С другой стороны, я сам могу не выполнять договор. Только как при таком случае освободить Рис и Лиция? Вопрос дня. Лучше всего думать чем-то занимаясь, мимоходом, тогда нужные мысли сами приходят. Поэтому я полез в интерфейс.

Так, слава яйцам — они на месте. Я имею в виду кладку Царицы. Значит, потенциальный капитал есть. Осталось лишь его кому-нибудь продать. Еще, вроде, говорили про повышение уровня.

Доступно очков: 3

Сила 26 *

Интеллект 18 *

Стойкость 20 *(2)

Ловкость 24 *(2)

Выносливость 18 *(3)

Красноречие 15 *(3)

Скорость 16 *

Тут и думать нечего — Красноречие и Выносливость. Конечно, с одной стороны, это не совсем те атрибуты, которые мне нужны. Но что делать? Я каким-то образом качаю постоянно не те навыки. На счет последнего очка задумался. У меня и нож, и кошкодер относятся к коротким клинкам. Соответственно, так и так Ловкость подниматься будет. А со Стойкостью еще не все понятно. Ее и повысим.

Случилось, кстати, два важных события. Бодрость теперь остановилась на отметке 60 единиц — вдвое больше, чем у меня было изначально. Думается, можно и Атлетику покачать. Во-вторых, количество зарядов стало 36. Учитывая, что до десятого уровня рукой подать — там я уменьшу количество затрачиваемых единиц за откат. И смогу уходить назад во времени четыре раза.

Но не о том, не о том все думаю. Надо еще узнать по поводу Троуга. Только сменить поход в гости. Не вламываться в дом и диктовать свои условия, а прийти с полным смирением.

Мои размышления прервала знакомая крохотная фигура, мелькнувшая у входа. Тартр подошел к пергу за стойкой и стал вытаскивать разные склянки. Оранжевокожий придирчиво осмотрел принесенное и отсыпал моему знакомому пыли. Немного, кстати. Понятно, почему алхимик так радовался, когда обчистил меня.

— Тартр, — негромко позвал я.

Невысоклик обернулся и добродушно кивнул, как старому боевому товарищу. Ага, таких друзей за хобот и в Эрмитаж. Помирать буду, вкатит мне счет по какому-нибудь левому поводу. Но сейчас алхимик сел, как ни в чем не бывало, и покосился на кувшин. Пришлось просить второй стакан и угощать его.

— Где твой друг? — спросил он, отхлебывая.

— Да так, отошел, по делам. Слушай, Тартр. А ты не знаешь случайно Прыгающего?

Бедняга алхимик подавился пивом и начал кашлять. Пришлось стучать ему по спине. Когда Тартр отдышался, то посмотрел на меня неодобрительно. Мол, предупреждать нужно.

— Зачем он тебе?

— Найти надо. И забрать кое-что.

— Ха, — развеселился алхимик, — тогда я тебе не завидую. Многие пытались обнести Прыгающего. Да только с тех пор их не видели.

— А можно поподробнее. Кто это такой вообще?

— Прыгающий — самый известный алхимик, — сказал Тартр одновременно с завистью и восхищением, — да и маг он не последний. Раньше тут жил, при прошлом правителе.

— Алхимик? Не учитель твой случаем?

— Нет, — совсем посерел коротышка, — наставник моего учителя. Меня… — он сделал паузу, раздумывая, рассказывать или нет. Однако все же решился, — меня не взял. Сказал, что алхимической предрасположенности нет. Лавочником я стану, а вот гениальным экспериментатором никогда.

— Расскажи еще о Прыгающем? — решил я сменить тему разговора.

— Все думали, что он место прежнего правителя и займет. Все-таки уважаемый Игрок был…

— Но что-то случилось?

— Пуль со своей бандой случился. Тот сразу понял, что к чему. Стал Прыгающего выживать. Палки в колеса вставлять. Говорят, вроде даже убить пытался. Вот тогда Прыгающий и сбежал. Туда, к горам, — указал Тартр в куда-то в сторону, — перевез мебель, реагенты, колбы, алхимические столы, книги. Там и живет теперь. Только самоубийца может сунуться к нему в пещеру. Говорят, она вся в смертельных ловушках.

— То есть, выкрасть, скажем, какой-нибудь эликсир у Прыгающего не вариант?

— Ни хитростью, ни силой это не удастся, — покачал головой Тартр, — скорее пантерфен на горе после дождичка в полную Синюю луну спляшет.

Я не стал уточнять значение этой идиомы, интересовало другое.

— Получается, Пуль и Прыгающий недолюбливают друг друга?

— Это раньше они друг друга недолюбливали. Теперь вражда между ними такая, что и представить трудно.

— А это замечательно, — отодвинулся я от стола, — просто великолепно. Теперь, хотя бы, я примерно понимаю, что надо делать.

Глава 3

Один тотемный зверь с головой полной опилок искренне считал, что лучшим временем для похода в гости является утро. Следовать канону не получилось — на дворе была середина дня. Но отвертеться от посещения верхней крепости Вирхорта не представлялось возможным.

Бастион находился наверху, будто приклеенный сбоку к горе. Издалека маленький, почти игрушечный, вблизи он оказался более чем внушительным. Массивные выпуклые башни, высокие стены, приземистый крепкий донжон. Такую крепость лучше всего штурмовать с воздуха. Потому что с узкой дороги это делать было бессмысленно. С одной стороны идеально ровные отвесные скалы (здесь явно поработали мастера-каменщики), с другой обрыв.

И архалусы у главных ворот. Несмотря на то, что я, как антиклерикальный человек, относился к ним со скепсисом, не мог не признать до чего все-таки красивый биологический вид. Одухотворенные лица, рослые фигуры, а самое главное — крылья. Перышко к перышку, вот ведь голуби сизые. Стоят, красивые — девушка и парень. Инь и Янь. Единственное — характер только говнистый. Что один из архалусов сразу и продемонстрировал.

— День добрый, мне бы к командующему Вифеилу.

— Командующий пятого легиона святейшего воинства архалусов, несущий стяг Первосвятителя, иерарх Вифеил закончил прием граждан по личным вопросам, — с каменным лицом ответил ангел-юноша.

Я настолько запутался в его витиеватой речи, что не сразу понял про отказ в аудиенции. Вот это точно в мои планы не входило.

— Дело в том, что я не совсем гражданин и не совсем по личному делу. Вифеил арестовал моего друга и мне хотелось бы выяснить причину.

— Прием граждан по личным вопросам строго с…

— Да погоди ты, Ариил, — сказала девушка-ангел, — вы можете обратиться с этим вопросом к паладинам. Святые братья по оружию могут знать причину.

— Только внутрь мы вас не пропустим, — мне показалось, парень даже ухмыльнулся. — Если вы назовете имя, мы можем вызвать сюда одного из семи паладинов, присутствующих в воинстве командующего пятого легиона святейшего вои…

— Да, да, иерарха Вифеила, понял, — задумался я, вспоминая характеристики встреченной мною не так давно женщины-архалуса, — тогда, если не трудно, могу я поговорить с Илией, капитаном второй роты пятого легиона?

Сказать, что я уделал пацана — ничего не сказать. Он сник, как мальчик, которому по ошибке дали чужой подарок, а теперь забрали обратно. Зато девушка расцвела, чуть крыльями не захлопала.

— Вы знаете Илию? Я могу сбегать за ней. Как вас представить?

— Друг Рис. Она поймет.

И мы минут на десять остались вдвоем. Впрочем, не могу сказать, что это время прошло с пользой. Привратник с полной серьезностью косил под кремлевского часового, делая вид, что меня здесь нет. Подумаешь, тоже мне главнюк. Обычный рядовой боец, если Проницательность не врет. Даже не Игрок. Видимо, архалусы вполне себе тащат сюда все население. А что, если повезет, убьешь кабирида или свой рядом крылья откинет — и станешь Ищущим.

— Опять ты? — раздался голос Илии.

Я обернулся. Капитанша выглядела… божественно. Легкая полупрозрачная туника не делала из нее бесформенную тетку, а скорее напротив, подчеркивала все достоинства. Как оказалось, моя знакомая бюстгальтеры не носила, поэтому я даже не сразу вспомнил, что хотел сказать. Илия заметила мою невозможность вести конструктивный диалог и, сложив крылья, завернулась в алый атласный плащ.

— Я хотел поговорить по одному щекотливому делу, — негромко сказал я, чтобы архалус поняла, разговор должен происходить наедине.

Мы отошли немного от привратников. Девчонка-архалус, что бегала за Илией, вытягивала шею и шикала на своего коллегу. Бедняга пытался заговорить, а вот она явно хотела услышать совершенно другой диалог. На всякий случай отошел еще дальше.

— У вас оказался мой друг, Троуг.

— Этот контрабандист из корлов? Его отправят на рудники, как только прибудет комендант с гарнизоном.

— Я слышал, его взяли за какой-то ангельский прах.

— Не какой-то, а самый обычный. Когда умирают Игроки, от них ничего не остается. Но обыватели-архалусы после смерти постепенно разлагаются, источая то, что мы зовем прахом. Этот Троуг вламывался в наши крипты и осквернял их. Причем, не только в Пургаторе, но и в Эллизии.

Вот и выяснилось, почему у моего соотечественника светлая карма. Она больше для бизнеса.

— Я понимаю, это ужасно и все такое. Но разве будет смысл от одного не очень умного корла на рудниках? Может, есть какой-то способ вытащить его? А я в долгу не останусь.

Илия посмотрела на меня внимательно, оценивающе, пожевала зубами нижнюю губу, явно раздумывая.

— Со времени нашей последней встречи ты стал Светлым. Если бы не это, я тебя уже послала. Но так… Не знаю, если ли шанс спасти твоего друга. Обвинение не смертельное, однако достаточно серьезное. Надо говорить с командующим…

— Святейшего воинства архалусов, несущим стяг Первосвятителя, иерархом Вифеилом, — закончил я.

— Ну я называю его просто Виф, — пожала плечами Илия.

— Я только об этом и прошу. Мне сказали, мол, приходи завтра. Но время тут как раз и не терпит.

— Угу, — кивнула капитан, — ладно, иди за мной, Светлый.

Она развернулась и направилась к вратам. Подойдя, кивнула на меня, давая понять, что я более не персона нон-грата. Привратники остались позади, а моему вниманию предстал внутренний двор. Какие-то хозпостройки, огромная конюшня, внутри которой несколько тех самых грифонов. Гигантских существ, с мордой орлов, когтистыми передними лапами и задними лошадиными. Только в размерах они превосходили вьючных животных раза в полтора. Единственное, что выдавало родство — запах. Вполне такой лошадиный, благодаря которому не хотелось дышать полной грудью. А вот архалусы, снующие по земле и летающие, не кривили нос, делая вид, что пахнет, как минимум, ладаном.

— Игроков меньше половины, — заметил я Илии, рассматривая ангелов.

— Легион молодой, большинство новички. Потому не успели стать Ищущими. Многие даже еще ни одного кабирида не убили.

— Слушай, а что становится с обывателем, который убивает демона? Нет, про техническую составляющую я понимаю. Но он же захватывает направление кабирида. Возможно, одно из демонских заклинаний и умений.

— Даже зло может служить во благо, — пожала плечами Илия.

— А вы, значит, и есть то самое благо?

Взгляд, которым меня одарили, красноречиво давал понять — еще пара таких высказываний, и я отправлюсь в нижнюю часть города. Причем, самым быстрым и доступным способом. А так как крыльев у меня нет, окажусь там всего через несколько секунд. Поэтому я прикусил язык и больше не произнес ни слова.

Стража у донжона оказалась серьезнее парочки у врат. Сплошь игроки-ветераны, усеянные шрамами, с пристальным взглядом, что не сулил ничего хорошего. И как выяснилось, если бы не моя карма, разговор был более коротким.

— Кто этот Светлый? — спросил один из архалусов с плашкой Каратель над головой. Видимо, это его репутация. Так себе реноме.

— Проситель.

— Время посещения закончилось, — ответил другой.

— Это особый случай.

Вот тут я ожидал кучу возражений и вообще, был готов к крупному мордобою. Даже держал руку на пульсе. То есть, на откате времени. Но и слов Илии оказалось достаточно. Видимо, дело в ее капитанстве. Один из стражников, по всей вероятности, старший, попросил подождать и скрылся внутри. А спустя минуту вернулся и лишь кивнул Илии.

Донжон оказался крохотным. Лестницы с двух сторон у дверей уходили наверх. Но мы двинулись вперед и вышли к залу. Скромному, если честно, квадратов на шестьдесят всего. На стенах потрепанные гобелены, изображающие битвы архалусов с кабиридами. Как правило, демоны испуганно прижимались к земле, а жители Эллизия налетали на них с широко расправленными крыльями и мечом в руках. Лишь на самом дальнем безворсовом ковре все было относительно мирно. Полуголый архалус держал клинок в одной руке, а в другой младенца-ангелочка.

На каменных лавках (привет, геморрой) сидело несколько существ. Что меня удивило, тут находилось двое Игроков из людей, трое пергов и один аббас. Поодаль, на невысокой одноместной скамье расположился сам Вифеил.

Первое ощущение, которое я испытал, увидев командующего — страх. Здоровенный, на фоне остальных выглядящий, как молодой Шварцнеггер рядом с Александром Курицыным. Со свежим шрамом на щеке и опаленным правым крылом. Весь его вид говорил о том, что это не существо, а стихия. Пусть временно мирно дремлющая, но стоит ей проснуться — худо будет всем. И еще меня очень смущала плашка Огнеборец над командующим.

— Илия, что случилось? — его голос прогрохотал как сошедшая с гор лавина.

— Этот Игрок очень хотел поговорить с тобой. По поводу одного из пленников.

— Корл, — нахмурился Вифеил, — поэтому я не поверю, что ты пришел с выкупом за какого-нибудь оранжевокожего пособника хвостатых.

— Ты прав, я здесь, чтобы просить не за них, — мой голос на фоне баса командующего выглядел юношеским фальцетом. Я прочистил горло и продолжил, — у тебя мой друг, Троуг.

— Этот расхититель крипт и гробниц твой друг? — Вифеил нахмурился так, что теперь его бровями можно было раскалывать крупные камни, — у людей есть поговорка: «скажи, кто твой друг и я скажу, кто ты».

— Нет, нет, я ничем подобным не занимаюсь, — поспешил заверить сердитого гиганта я, — для меня было большой новостью, что Троуг промышлял… этим. Насколько знаю, он давно ведет мирный образ жизни в Отстойнике.

— Преступление перед архалусами не имеет сроков давности, — отрезал командующий, — осквернитель должен гнить на рудниках.

Ага, тоже мне нашелся Жеглов ангельского разлива. Но договариваться надо, иначе Троугу крышка.

— Может, я могу предложить вам пыль и мы забудем это досадное происшествие?

— Что? — подскочил на месте Вифеил. — Ты оскорбил меня дважды. Первый раз, когда назвал осквернение могил моих товарищей досадным происшествием. А второй, когда решил, что можно дать немного пыли и забыть об этом.

Ох, язык мой — враг мой. Формулировки, всегда все дело в формулировках. Можно сказать одно и то же разными словами. И вместо гнева получить одобрение. Ладно, попробуем.

∞

— …гнить на рудниках.

— Я скорблю вместе с вами по поводу осквернения могил ваших товарищей. Это неподобающее поведение для любого представителя моего вида. Именно поэтому я здесь. Если существует хоть малейший способ частично загладить вину Троуга, скажите, и я сделаю все возможное, чтобы вы не судили обо всех корлах по одному их представителю.

Навык Убеждения повышен до седьмого уровня.

Вифеил даже завис от моего спича. И непонятно, чего он там думает. С таким лицом бы только в покер играть.

— Грассем, что скажешь? — спросил наконец командующий.

— Иерарх, полукровка лукавит по поводу неподобающего поведения, — поднялся аббас, шевеля своими черными наростами на голове, — в его системе координат осквернение могил несомненно плохой поступок. Но в то же время полукровке плевать, что вы думаете по поводу его вида. Однако, он и действительно готов сделать все, чтобы спасти своего друга.

Черт, совсем забыл, что аббасы распознают правду и ложь. Но минутку — раз убеждение повысилось, значит, я все сделал правильно. Не успел подумать, как командующий подтвердил мою догадку.

— Что ж… — задумчиво сказал Вифеии. Его суровое лицо разгладилось и теперь архалус не выглядел сердитым, — ты и вправду Светлый. Пришел ко мне, чтобы вытащить своего дрянного друга. И я готов пойти на уступки. Есть кое-что, способное закрыть мне глаза на преступления этого…

— Троуга, — подсказал ближайший архалус.

— Что надо сделать? — обратился я в слух.

— Кабириды используют ангельский прах для создания зелий против нас. Но и архалусы не остались в долгу. Наши алхимики продвинулись далеко вперед в антидемонских зельях. Но нам нужна дьявольская сера. Граммов десять, думаю, будет достаточно для продолжение опытов. Принесешь ее, я отпущу твоего друга.

— Хорошо, я сделаю это.

На этом аудиенция была окончена. Илия молча вывела меня, заговорив лишь у самых ворот. Покидая донжон я буквально чувствовал прикованные любопытные взгляды.

— Видимо, этот корл и вправду дорог тебе. В противном случае, я не вижу причин идти на самоубийство.

— Самоубийство?

— Именно так. После хорошей битвы мы собираем не больше двадцати-тридцати грамм дьявольской серы с мертвых кабиридов. Как ты понимаешь, не у всех она есть. Но нас легион. А ты один.

— Не совсем, — улыбнулся я и пошел вниз.

Козырь у меня был. Очень крупный, умеющий уходить в тень. Суперрога-инвиз, если переводить на игровой сленг. И думалось, что с помощью Охотника можно сделать очень многое. Да что там — в конце концов мы бы ворвались к Пулю. Наставник покрошил всю охрану, а уж с тремя откатами я совладал с правителем. Всего и делов.

Однако Охотник неприятно удивил. Он пришел перед самым закатом. К тому моменту я небезрезультатно послонялся не только по городу, но и по общине. Нашел кузнеца и отдал ему кошкодер, заплатив всего двенадцать грамм пыли. Старался не переводить это в рубли, чтобы сердчишко ненароком не отказало. Зато кузнец обещал починить меч к завтрашнему обеду.

Последил немного за домом Пуля и заметил, что его подопечные изредка все же выполняют свои обязанности. Периодически нетрезвые мордовороты патрулировали общину — приставая к новичкам или докапываясь по всякой фигне к обитателям. Но стоило местным дать несколько грамм пыли, как доблестная охрана продолжала свой путь.

Что люди Пуля козлы — это ужасно. Но вот что на минут десять он остается всего лишь с тремя подопечными — замечательно. Четверо против двух расклад непростой, но со мной Охотник… Так я думал, пока не рассказал все пришедшему наставнику.

— Нет, — коротко ответил он.

— Что нет?

— Это не наше дело.

— Как это не наше дело? Там же Рис, Лиций, еще Троуга надо спасать!

— Их проблемы не твои! — так громко сказал Охотник, что даже ругающиеся в дальней комнате Тартр с Бретой примолкли. — Они влипли, пусть сами и выбираются.

— Но Лиций, он же из-за меня… И Рис! Ты бы видел ее, она чуть кипятком не писает, когда о тебе рассказывает. Как только ты ее попросил смотаться в Пургатор и вытащить меня из дерьма, то она ни минуты не сомневалась!

— Я ей заплатил, — отмахнулся Охотник, — вот и все наши отношения. Запомни, занимающиеся благотворительностью долго не живут. У тебя есть своя жизнь, вот ею и дорожи. Все остальное тебя не касается.

— Но…

— Никаких но! — рявкнул Охотник. — Не будь глупцом, проживешь дольше, чем…

— Чем кто?

— Чем… — голос наставника дрогнул, — мои сыновья. Собирайся, магистр Видящих очень беспокоится. И не только он один. Все эмпаты на взводе. Что-то вот-вот должно случиться. И вряд ли хорошее. Я сейчас забегу к заклинателю, и возвращаемся домой. Понял?

Я сильно сжал зубы, но кивнул. Охотник недоверчиво оглядел меня и вышел из дома. Я понимал его, беспокоится, все такое. Но бросить друзей на произвол судьбы? И даже если рассуждать логически и разумно. Он прав — Рис сама взялась за задание, которое провалила. Троуг понес заслуженное наказание за разграбление крипт. Тут не поспоришь. Но вот камнем преткновения был Лиций. Бедный зверолюд, который стал жертвой моего тугоумия и недоразвитой дипломатии. Вот его я точно не мог бросить.

Тем более, это если рассуждать рационально. Меня же воспитали на всяких пафосных книжках вроде «Как закалялась сталь» и «Флаги на башнях». Где дружба была намного больше, чем просто слово. У меня периодически появлялись знакомые и товарищи, но по прошествии времен они отклеивались и исчезали. Но именно теперь, с приходом Игры, появились те, кого можно было назвать друзьями. И я не мог их бросить.

— Тартр, можно тебя на секунду? — постучал я в комнату алхимика.

— Что такое?

— Держи, тут десять грамм, — протянул я ему пыль, — вернется Охотник, скажешь, что я ушел. И больше ни слова. Получишь еще столько же, когда вернусь. Понял?

Навык Подкуп повышен до первого уровня.

— Сделаю в лучшем виде, — проворно забрал пыль коротышка.

— И еще кое-что. Скажи, в какой стороне находится та самая пещера Прыгающего?..

Глава 4

Тиха пургаторская ночь. Прозрачно небо. Звезды блещут. И пусть совершенно другие — ни тебе Полярной, ни созвездий Малой и Большой Медведицы, ни Стрельца, Большого Пса и Весов. Все другое, совсем другое. Лишь набирающая силу Синяя луна пытается быть похожей на нашу, земную.

Я вспомнил, что у Сатурна есть пара забавных спутников, движущихся по двум орбитам. Они раз в несколько лет устраивали пляски, нагоняя друг друга и с помощью гравитации меняясь местами. Веселил еще интересный факт — один из спутников назывался Янус.

Может и тут нечто подобное? Спутники меняются местами, отражая свет местной звезды. И из-за своего состава каким-то образом влияют на живые организмы. Синяя — делает Игроков сильнее, красная — разную неразумную животину. Хотя, будь я создателем, то объяснил все гораздо проще — магия.

Сказать по правде, я не чувствовал действия спутника. Уже хорошо, что он освещает дорогу. И на том спасибо. Прыгающий жил чуть западнее от того места, где располагались заброшенные врата. Я боялся, что могу пропустить пещеру алхимика, но Тартр убедил меня в невозможности этого. Дескать, если все время двигаться в нужном направлении, то не будет другого выхода, кроме как наткнуться на нее.

Что ж, поверим на слово. Однако единственные, кого я пока повстречал, были анталопы. Группа козлотигров на ближайшем холме замерла, следя за каждым моим шагом. Что еще хуже, заметил я их не сразу, раздумывая о местных астрономических особенностях. А вот когда увидел, тут же остановился. Между нами было метров тридцать. Сущие пустяки для анталопов.

Я вытащил нож и пожалел о кошкодере, которого не было с собой. Пусть ржавый, с уменьшенным повреждением, но все же это лучше, чем ничего. Особенно когда против тебя девять голов крупного и очень рогатого скота. А нет, это я погорячился. Одиннадцать. Еще парочка вышла из-за холма, посмотреть за чем там выстроилась очередь.

Три отката, четыре заклинания, из которых еще непонятно, что может помочь. И анталопы, медленно, шаг за шагом, продвигающиеся ко мне. Нет, надо вносить в план умерщвления меня этими животными чуточку непредсказуемого сумасшествия. То есть, атаковать первым.

Дуга разрезала ночную полумглу на две части, безошибочно найдя цель. Ближайший ко мне анталоп, отличавшийся от других не умом и сообразительностью, а лишь храбростью отлетел назад. По пути он уронил еще парочку сородичей и заставил остальных обратиться в бегство. Отступающие козлотигры испугано мявкали, как дворовые кошаки, которым наступили на хвост. А я все стоял с вытянутой рукой, вчитывался в строчки и одновременно пытался соображать.

Навык Разрушения повышен до третьего уровня.

Я неуверенно переминался с ноги на ногу, думая, что делать дальше. Анталопы драпали, как французы в конце 1812 г. То есть, не оборачиваясь, желая лишь унести подальше свои ноги. Даже поваленные козлотигры достаточно быстро пришли в себя и рванули прочь. На земле осталось лишь одно бедное существо, выполнившее функцию громоотвода. Странно, Дуга дает всего сорок единиц урона. Как я мог убить козлотигра?

Я подошел к лежащему бедолаге. Вблизи тот оказался еще больше. Высотой с рослую корову, разве что в боках чуть поуже. Грудь тяжело вздымалась, значит, жив, курилка. С опаской потрогал рога. Не сказать, чтобы острые, сточены в многочисленных битвах. Но получишь один раз такими и больше не захочешь.

Приглядевшись, я рассмотрел крошечную красную полоску над анталопом. Ого, показывается хитбар. Раньше подобного не было. Хотя, до этого я никого и не оглушал. Если верить красной полоске, я сбил две трети жизней своим электрическим разрядом. Однако. Либо у анталопов, как и у меня, всего шестьдесят хитпоинтов, либо…

Я поднял голову и хлопнул себя по лбу. Ну конечно. Красная луна усиливает диких существ, а Синяя Игроков. Вот и мне перепало.

Анталоп тем временем открыл глаза, посмотрел на меня мутным взглядом и начал конвульсивно дергать ногами. Я отскочил в сторону, вытащив нож, но бедное животное и не думало нападать. Оно поднялось и неуверенно, шатаясь при каждом шаге, побежало прочь. По крайней мере попыталось. А я смотрел вслед и даже не собирался гнаться за ним.

Итак, получается, каждое мое действие усиливается луной. Вот когда надо с наставником тренироваться. Выйти ночью в поле с ко… с Охотником и спарринговаться. Однако сейчас учитель, наверное, рвет и мечет. Думаю, обучение мы отложим на неопределенный срок. Вот только некоторые размышления у меня появились.

Прокачку заклинаний никто не отменял. И чем более эффективны они при использовании, тем быстрее повышаются. Например, будь рядом какой-нибудь обыватель, я бы мог на нем потренировать Отвод глаз. На бедных зверушках вроде анталопов — Заморозку. Жаль, все убежали.

Но вот Свет и Электрическую дугу я могу повышать без чьей-либо помощи. Для первого заклинания у меня вообще все под рукой — темнота, которая друг молодежи. Но Иллюзии, как и Красноречие, меня не греют. А вот навык Разрушения — это очень хорошо. Осталось лишь найти подходящую цель. Не зря у Румиса стояли манекены. Вот и мне нужно обнаружить что-нибудь похожее.

Первая мишень подвернулась минуты через три и представляла собой широкий раскидистый кустарник. Я подошел шагов на десять, вытянул руку и кастанул Дугу.

Навык Разрушения повышен до четвертого уровня.

По-хорошему еще должны были сказать, что я сделал первый шаг к обретению умения Пироман. Куст полыхнул, развеивая ночную мглу. На автомате, еще не понимая, что делаю, стянул плащ и принялся тушить растительность. Не хватало стать причиной пожара. Накинул грязный, чуть вымазанный в саже плащ обратно и покачал головой сам себе. Нет, так дело на пойдет. Надо заниматься с меньшим уроном для окружающей среды.

Поэтому следующей целью стал рассохшийся пень в небольшой рощице. К ней, кстати, пришлось свернуть, потому что на моем пути попадалась лишь трава, да камни. Мана восстановилась до восьмидесяти двух пунктов, поэтому хватало на два каста. Раз!

Навык Разрушения повышен до пятого уровня.

По пню словно колуном ударили — посередине прошла кривая трещина. Ну-ка, теперь попробуем еще раз… И меня постигло самое горькое разочарование, потому что ничего не произошло. Нет, полетели щепки, но система не спешила наградить повышением уровня. И до меня дошло самое главное — навыки прокачиваются по мере усложнение задачи.

Помнится, за последние тренировки с Охотником короткие клинки повысились на один, край на два уровня. И это после пары часов плясок с бубном. Зато за пятиминутный бой с рахнаидами мне отсыпало порядочно плюшек. Получается, система вроде организма — если давать постоянно одни и те же нагрузки, то он привыкает. Мышцы знают, как именно им надо напрячься, чтобы выполнить задачу. Ни больше, ни меньше. И необходимо постоянно менять уровни тренировок, дабы достичь желаемого результата.

Самое главное — я понял принцип. Поэтому дальнейший путь для меня предстал не как некое тягостное событие, а скорее как интересное испытание. Сначала я подождал пока восстановится мана до минимального каста. Потом же стал искать подходящие цели для применения моих магическо-разрушительных способностей. Ветки, треснувшие камни, что можно было расколоть, наиболее крупные корневища. Попадались пару раз кусты, но я их благоразумно не трогал.

Периодически встречалась различная живность. Некоторые, как те же анталопы, убегали сразу, другие, например, громадные птицы с желтым оперением, внимательно следили за мной. Но я пошел тропой гуманизма, даже уже ждал письма от Гринписа для почетного вступления в организацию.

Как итог, я неплохо прокачался в Разрушении. Еще бы, ломать все-таки не строить. Поэтому когда после расщепления очередного крохотного камня система прислала сообщение, даже не удивился.

Навык Разрушения повышен до десятого уровня.

Вы достигли первого уровня мастерства в навыке Разрушения. Вы можете выбрать повышенный уровень воздействия заклинаниями.

Я покопался в списке и нашел Электричество. Выбрал.

Урон всех заклинаний, относящихся к ветке Электричество, повышен на 10 %

Вот это уже дело. Вместо сорока — сорок четыре единицы за Дугу. Не бог весть что, но существенная заявка на успех. Поглядел на раскрошившийся и поблескивающий кристалл. Так, именно об этом Тартр и говорил. Поискал вокруг и через двадцать шагов нашел еще крохотный кристалл. Ну погнали, Гензель, будем искать Гретель.

И муж Бретты оказался прав. Пещера не особо была замаскирована, лишь укрылась несколькими скалами от любопытных глаз. Но стоило их обойти и взору открывался вход в подземелье. Однако я не торопился оказаться внутри. По всему периметру разрисованы руны, о значении которых оставалось только догадываться. Так, что там было про «не только алхимик, но и заклинатель». Или как там было?

— Прыгающий! В смысле… Господин Прыгающий!

Ответом мне предстало лишь слабое эхо. Алхимик оказался очень негостеприимным. Или попросту дома никого. При последнем варианте все просто — заходи, кто хочет, бери, что хочешь. Если только будет потом чем брать. Я неторопливо приблизился ко входу и осмотрел руны. Вроде нормально.

Аккуратно по стеночке начал пробираться внутрь, не сводя глаз с размалеванных камней. Это и подвело. Поскользнулся на гладком голыше, нога угодила в небольшую расщелину, а там что-то щелкнуло. От внезапной боли я взвыл, как пес, который поехал на вязку, а очутился на столе ветеринара… В целом, ощущения были не из приятных. Судя по всему, там спрятан капкан или нечто подобное. Врешь, не возьмешь.

∞

Получается, огородами пробираться не вариант. Ладно, пойдем другим путем. Что называется, в лоб. Я уверенным шагом направился вглубь пещеры, без опаски и не таясь. Пожалел довольно быстро, не пройдя и пяти метров. Одна из рун подсветилась и меня придавило к земле. Как астронавта, который возвращается с космической станции домой. Только с каждой секундой давление усиливалось. Вот вздулись вены, стало тяжело дышать, захрустели сначала суставы, а потом и кости… Дожидаться логического исхода не захотел.

∞

Гора явно не шла к Магомету. И не очень реагировала, когда пророк пытался приблизиться к ней. Что оставалось? Брать крепость измором. Хотя, признаться, есть мне хотелось самому. Ужинал черт знает когда. Но отступать не вариант. Всего два дня, даже меньше, чтобы освободить друзей. И Прыгающий здесь единственный, кто может мне в этом поспособствовать.

Я сел неподалеку от пещеры, наблюдая за входом. Оперся спиной о скалу, закрывающую обитель отшельника, и даже немного задремал. Проснулся, когда небо стало светлее, отошел по физиологическим делам в сторону. И задумался, что хорошо бы помыться. Это мертвые не потеют. А я второй день был уже живой. Про то, что при переходе в Пургатор у меня пропали, прошу прощения за интимную подробность, трусы и носки, вообще молчу. Ноги уже все вспрели и покрылись мозолями, о которых я вспоминал при каждом шаге. Отсутствие нижнего белья тоже вызывало определенный дискомфорт.

Вернулся, размышляя, что как только отправлюсь обратно, сразу займусь покупкой предметов первой необходимости — носков и трусов. Хотя заметил, что для сапогов короткие чулочные изделия не совсем подходили. Ноги потели и уставали. Нужно поговорить с Охотником по этому поводу… когда он отойдет.

— Чего тебе надо, Ищущий?! — раздался зычный голос из пещеры.

Я поднялся, разминая затекшую спину, попытался присмотреться, но тщетно. Прыгающий не торопился выходить из своего подземелья. На минуту подумал, что сейчас как на ладони. И захоти он убить, то стоит лишь скастовать заклинание. У меня, конечно, есть откат, но что, к примеру, я смогу сделать против самострела? Вряд ли успею увернуться от арбалетного болта.

Поэтому то, что хозяин не стал нападать — хороший знак. Ну и я повел себя правильно. Не ломанулся внутрь, а «постучал» и сел дожидаться у двери. В этой, откаченной реальности.

— Я ищу Прыгающего.

— Ты его нашел. Что дальше?

— Я хотел поговорить…

— Говори, — перебил меня хозяин.

Да уж, конструктивный диалог. Но я понял главное — юлить и соревноваться в красноречии здесь не получится. Поэтому была выбрана совершенно другая тактика поведения.

— Меня послали достать Эликсир Всесилия.

— Ты хотел сказать украсть. В таком случае тут тебя тоже пошлют.

— Даже не спросите кто?

— Я и так знаю. Этот недоумок Пуль… Не знаю, парень, зачем ты это рассказываешь, но пока живой, бери ноги в руки и уматывай отсюда.

— Я убью Пуля. Если вы мне поможете.

Послышался негромкий стук палки, и я увидел Прыгающего. Таинственным алхимиком оказался одноногий, невысокий, по моим меркам, перг. Левая нога заканчивалась в районе колена, а из штанины торчала деревянная нога. В руке он держал грубую и толстую крепкую трость. Каждое движение было порывистым, резким. Создавалось ощущение, что оранжевокожий человек не идет, а именно прыгает. Плашка над головой гласила, что передо мной не кто иной, как Алхимастер.

— Ой… — вырвалось у меня.

— Что ты там говорил по поводу убийства Пуля? — не обратил внимание хозяин пещеры на мой конфуз.

— Пуль сказал, чтобы я принес эликсир. Тогда он отпустит моих друзей. Но я сомневаюсь, что правитель выполнит обещание.

— Не сомневайся, не выполнит, — уверенно сказал Прыгающий.

Я с любопытством рассматривал алхимика. Сухое жилистое тело, порывистые движения, умное живое лицо. Даже не скажешь, что ему куча лохматых лет. А Прыгающий не мальчик, если брать во внимание, что он учил смешивать реагенты еще наставника Тартра.

— Ну так что ты говорил об убийстве Пуля? Рассказывай!

И я изложил свой план. Не самый блестящий, но какой был. Прыгающий оказался внимательным слушателем. Не перебивал, не останавливал, а ловил каждое слово. После устроил допрос с пристрастием — кто такой, откуда и где взял подобное умение. И я рассказывал — более или менее подробно. А что, он не аббас — на лжи не поймает. Всего же знать необязательно. Я этого товарища в первый раз вижу и объединяет нас лишь наличие общего врага.

Поэтому поведал про свою инициацию (немного приврав), сбор команды для похода на Царицу, ранении, вследствии чего провалялся несколько дней. О Двуликом умолчал. Но все же Прыгающий узнал достаточно, чтобы решить — по пути ему со мной или нет.

— Поклянись, что не причинишь мне вреда в моей пещере, — сурово сказал он.

— Клянусь Прыгающему, алхимику из Пургатора, что не причиню ему какого-либо вреда в его пещере, — для убедительности я даже поднял руку.

Игра приняла мое заверение ослепительной вспышкой, а хозяин кивнул. Отвернулся от меня, взмахнул рукой и руны начали зажигаться одна за другой, а следом синхронно погасли.

— Пойдем, — сказал алхимик и запрыгал внутрь.

Я так и не понял, как образовалась эта пещера. По всей видимости, тут поработала природа. Но вот коридор, ведший в основную часть, оказался подозрительно длинен и извилист. Будто кто-то специально создал его таким. Несколько раз Прыгающий останавливался и предупреждал меня об очередной ловушке. И физических, и магических их было здесь огромное множество. Я начал понимать, почему никого из пытавшихся обокрасть алхимика Игроки больше никогда не видели.

Наконец проход расширился окончательно, выпустив нас в… лес. От неожиданности я замер у входа, пытаясь собрать в мозгу картинку. Вот расходящаяся в стороны и высоту каменная полость заканчивается, уступая место лианам и деревьям. С одного края шкафы с книгами, алхимический стол с ретортами и реагентами, а с другого густые джунгли. И больше всего сбивал с толку свет, пронизывающий все листья и восходящий наверх. Яркие точки были в постоянном движении, довольно шустро перемещаясь.

Только спустя некоторое время я различил в этих пятнышках света крохотных человечков с полупрозрачными крыльями. Как раз один из таких был в фонаре у Тартра.

— Флюорики. Чудесный народец. Сообразительный. Не такие, как перги, но всяко поумнее зверолюдов.

Я чуть заметно сморщился. Это ты, дружище, Лиция не видел. Не зверолюд, а Ленинская библиотека. Вслух, конечно, ничего не сказал. В любом случае, это не мои проблемы. Люди могут быть одновременно защитниками животных и самыми ярыми расистами. Что уж с перга брать?

— Откуда они здесь?

— Я нашел часть этого народа в сожженной рощице. Так делают, когда выкуривают гривов. Укрыл в своей пещере, потом появились другие. Для них посадил деревья. Не думал, что поднимутся, но флюорики положительно влияют на растения. И смотри…

Прыгающий обвел рукой пещеры и впервые за все время улыбнулся. Ого, кажется, мы нашли отдушину алхимастера. Повинуясь внутреннему желанию, я вытянул руку и кастанул Свет.

Навык Иллюзии повышен до восьмого уровня.

Мгновенно пальцы облепило с десяток крошечных человечков. Их крылья и ручки, задевающие мои пальцы, щекотили. А легкий щебет был похож на журчание ручья. Но как только заклинание закончилось, маленькие создания, попискивая, разлетелись в разные стороны.

Вы сделали первый шаг к обретению умения Интуиция.

— Так их и ловят, — помрачнел Прыгающий, — очень они падки на магический свет. Хорошо, не будем терять время. Идем.

Он подскакал к одной из конторок рядом с алхимических столом, раскрыл створки, пошарился и вытащил наружу черный мешочек. Аккуратно извлек из него пузатую склянку с тягучей жидкостью ядовито-оранжевого цвета.

— Вот, эликсир Всесилия, — сказал он.

— Больше на кисель, разбавленный красителями, похож, — признался я, — а что, так уж и прям всесилия?

— Да нет, просто название такое, — усмехнулся Прыгающий.

— А что делает?

— Повышает атрибут Силы. Навсегда.

— А на сколько единиц?

— Кто ж его знает? Пробовать надо. Всегда по-разному получается. Штука редкая и очень дорогая. Долго настаивается.

— Зачем она Пулю?

— Насколько я знаю, у него атрибут Силы поднят всеми имеющимися навыками. Выше просто некуда. Единственный шанс достигнуть потолка…

— Это эликсир, — догадался я.

— Правильно. Именно поэтому я тебе его не отдам. Все может пойти не так и я не хочу, чтобы Пуль заполучил его.

— Так и не надо, — довольный своей хитростью, улыбнулся я, — требуется лишь сделать нечто, отдаленно напоминающее эликсир. С таким же запахом, цветом и консистенцией, а остальное я беру на себя.

Глава 5

Подобное притягивает подобное. Если вы веселый, жизнерадостный человек, на все глядящий позитивно, то и на жизненном пути вам будут встречаться именно такие люди. Если законченный пессимист, каждую новую минуту ожидающий очередной пакости от Вселенной, то эта пакость обязательно притянется. Если последняя мразь, которая умеет лишь паразитировать на других, то и компания у тебя будет соответствующая. Потому что так легче.

Однако на каждое действие существует противодействие. Это я тоже давно понял. Нельзя путать его со справедливостью. Потому что, к сожалению, не всегда людям воздается по их заслугам. Но когда ты лезешь наверх по головам других, нужно быть готовым, что и на твою курчавую макушку встанет чья-то нога.

И я справедливо решил, что сегодня это будет моя конечность, обутая в Солофоновый сапог. Но для начала необходимо выждать нужный момент. Чем я и занялся.

У Прыгающего я провел всего часа два. Ждал, пока алхимик приготовит гомеопатическое средство, близкое по запаху и вкусу на Эликсир Всесилия. Проводил время, развлекаясь с флюориками с помощью своей ручной подсветки. Иллюзии не повысил, что неудивительно, зато узнал одну интересную особенность.

Когда ради шутки применил Дугу в сторону пустой стены, то сразу был атакован крошечными летающими человечками. Пришлось вмешаться Прыгающему, кастанув направленную вспышку, ушедшую в «лес». Маленькие существа были отвлечены, а я спасен. Только после этого алхимик в весьма резких выражениях высказался о моих умственных способностях, потому что «всем известно: флюорики любят свет, но ненавидят грозы и все, что с этим связано». Я промолчал, но на ус намотал.

Из положительного — Прыгающий купил у меня тридцать яиц. По двадцать грамм за каждое. Я бы больше продал, но спрос алхимика оказался не так высок. Вдобавок, обнаружилось, что у моего нового знакомого есть та самая дьявольская сера. Вот только радость была преждевременной. Потому что за один грамм Прыгающий заломил три сотни. Да и выяснилось, что у алхимика в пять раз меньше этого ингредиента, чем мне нужно. Поэтому я временно отказался от затеи с приобретением. Два грамма проблемы не решат, а деньги я солью. Смысл?

Зато по истечении нескольких часов я получил заветный пузатый флакон — один из самых больших, что были у Прыгающего — и чуть ли не побежал по направлению к Вирхорту. В общину прибыл уже к полудню. К Тартру не заглядывал, чтобы случайно не столкнуться с Охотником. Хотя думается мне, он плюнул и ушел вратами. А я остался.

И стоял в тени одного из домиков, следя через пустынную площадь за особняком Пуля. Живот выдавал скорбные трели, рискуя раскрыть незадачливого наблюдателя. Тело источало умопомрачительный запах, от которого, в первую очередь, умопомрачался я сам. И глаза слипались, хоть в них спички вставляй.

Добавим, что стоял я часа полтора, потому что мордовороты Пуля занимались чем угодно, кроме своих непосредственных обязанностей. Сидят, жрут, пьют, а тут местные бизнесмены не кошмаренные ходят. Но здешние боги, не приведи Господь с ними встретиться, меня услышали и дверь наконец скрипнула. Показались два головореза, среди которых я разглядел Скалу. Ну тем легче, не узнаем, что у него за направление… По крайней мере, сразу.

Подошел на негнущихся ногах к особняку. План, который я задумал, не скажу, что был наглым. Скорее сверхнаглым. Именно поэтому мог сработать. Проблема в том, что я не знал, как быстро отреагируют охранники Пуля. Да и реакция самого правителя оставалась загадкой. По словам Прыгающего, он чуть ли не карманный Чак Норрис. Один из самых сильных местных существ. Если все пойдет не так, я это точно узнаю.

— Привет, я к Пулю, — сказал я, как только открылась дверь. Помахал склянкой с оранжевой тягучей жидкостью перед головорезом и добавил, — по поводу эликсира.

Однако едва доблестный страж Вирхортской общины попытался забрать зелье, тут же убрал его в инвентарь. Вот уж фиг. На этот раз ожидать не пришлось. Меня пустили внутрь без согласования и маринования у двери. То ли примелькался, то ли было отдано соответствующее распоряжение. Мол, людей из Отстойника с эликсиром Всесилия запускать без очереди.

Все оказалось, как я и предполагал. Пуль, двое стражей за столом и один за моей спиной. Время обеда прошло, поэтому присутствующие резались карты. Я даже успел рассмотреть их — какие-то странные, с драконами, змеями, рыцарями. И мастей явно больше, чем четыре. Но думалось совершенно о другом.

— Итак, ты говоришь, что принес его?

Пуль пожирал меня глазами. Одновременно с любопытством и недоверием. И я его понимал. Дело, за которое не взялась даже Рис, смог выполнить какой-то незнакомый полукорл. Без должной репутации и известности… Тут главное — вести себя уверенно. Поэтому спокойными плавными движениями достал флакон и выбил пробку. По комнате не сразу, но пошел терпкий аромат эликсира. Точнее, его подделки.

— Давай сюда!

— Не так быстро. Сначала я хочу увидеть своих друзей.

— Труло, приведи их, живо, — не сводил глаз пузатой бутылочки Пуль, — Эрг, подай мне эликсир.

Громила, стоявший за моей спиной, только этого приказа и ждал. Одной рукой он схватил меня за плечо, а второй вырвал склянку из вспотевших пальцев. Секунду, одну секунду, только сделаю самое важное.

∞

— Труло, приведи…

Но я уже был в себе. Надел белую маску и поглядел на единственную оставшуюся способность — Трансформацию жидкостей. Здесь, как и при возрождении, был бегунок. То есть, подкрашенная водичка могла превратиться в любую известную мне жидкость. Остановился на десяти секундах. Меньше не было смысла, потому что Пуль может почуять подвох. Но и затягивать сильно нельзя — терпение у правителя короче, чем жизненный путь.

Теперь самое сложное — запустить способность. Я попытался максимально точно вспомнить курсы школьной химии. А вместе с тем и жидкость, без цвета и запаха. Тягучую, маслянистую. Не знаю, поможет ли формула, но ее я тоже запомнил — H2SO4. Вроде все, должно сработать.

Труло вырвал эликсир из моих рук, оттолкнув в сторону. Сделал несколько шагов вперед и отдал волшебный напиток Пулю. Вот и прошло секунды две. Я замер, перестав дышать, глядя на настороженное лицо правителя. Он понюхал зелье, еще раз поглядел на меня и отпил. Сначала сделал небольшой глоток, потом второй, третий. Поставил пустую склянку на стол и наморщил лоб.

— Когда должно подействовать?

— Еще четыре секунды, — сказал я не своим голосом, пытаясь унять дрожь.

Я только что убил человека. Намеренно. Не защищаясь в честном бою. Подло и коварно. Попытался оправдаться в собственных глазах — разве у меня был выбор? Именно в бою мне с Пулем не справиться. А другим способом друзей вызволить не получится.

— Что за… — Пуль выпучил глаза.

Он разодрал на себе рубашку, удивленно глядя на меня. Правитель принялся царапать ногтями кожу, оставляя на груди кровавые полосы. Жадно хватал ртом воздух, но я понимал, органы дыхания постепенно отказывают. У самого сильного человека в Вирхорте пошла носом кровь, он захрипел и свалился со своего «трона». Еще какое-то время конвульсивно дергался, а потом я понял, что все закончено.

Вы убили нейтрально настроенного к вам Игрока.

— 100 единиц кармы. Текущий уровень 980. Вы тяготеете к Свету.

Вы лишены характеристики Светлый.

Ваша известность повышена до 5.

Доступна смена направления развития на Силовик (необходимо в течение 24 часов оставить текущее направление или выбрать новое).

Захвачено умение Харизма.

Захвачено заклинание Беседа с простейшими животными.

Ваша репутация изменена на Головорез.

Вы помогли нейтрально настроенному Игроку.

+ 20 единиц Кармы. Текущий уровень 1000. Вы тяготеете к Свету.

Доступная характеристика Светлый.

Вы помогли нейтрально настроенному Игроку…

За пару секунду мне вывалился такой ворох сообщений, что я чуть не сошел с ума. Если вкратце — убив Пуля, я помог тридцати семи нейтрально настроенным Игрокам. Видимо, жителям общины, которые очень не любили своего царька. И поэтому моя карма остановилась на отметке 1720 единиц. Вполне неплохо.

Но на этом приятные новости заканчивались. В комнате по-прежнему находились мордовороты бывшего правителя, уже начавшие приходить в себя. Я отскочил в сторону, оказавшись спиной к стене и вытащил нож. Два отката — по одному на каждого. А на подходе Труло. Очень нехороший расклад, учитывая, что у бойцов тоже что-то может быть в закромах.

Однако именно сейчас я понял одну простую вещь. Положение было аховым, но я не боялся. Превратился в сжатую пружину, что может разогнуться, да вдарить так, что мало не покажется. Ожидал первого действия, чтобы ответить на него. Однако спокойно и ровно дышал, глядя на врагов. Я, которого раньше бродячая собака могла заставить перейти на другую сторону улицы, открыто глядел в глаза страху. И может быть эту ауру почувствовали противники. Потому что они меня очень сильно удивили.

— Я беру тридцать грамм в неделю, Кер двадцать пять, — сказал мордоворот, глядя на пустое место, куда еще совсем недавно упал босс. Там теперь валялась пыль, небольшой клинок в ножнах и тряпье, в которое был облачен Пуль.

— В смысле? — не опуская нож, спросил я.

— Нанять нас, — пояснил боец, — ты же теперь станешь новым правителем?

— Правителем? — протянул я.

А сам быстро шарился в ворохе промелькнувших сообщений. Вот, нашел.

Вы убили правителя общины Вирхорта. По праву сильного, действующему в восточной и южных областях Пургатора, вы можете узурпировать власть или провести выборы для избрания нового правителя.

Узурпация — 200 единиц Кармы. Желательный уровень известности 8 (при недостаточном уровне будет расти недовольство жителей и протестное движение)

Выборы + 200 единиц Кармы.

Нужен мне этот Вирхорт так же, как собаке пятая нога. Тем более, Карму минусуют, а я тут святошей заделаться собрался. Конечно, когда даешь народу власть в их собственные, неумытые руки, подобное редко доводит до добра. Но вот это уж точно не мои проблемы.

Торопиться я и не думал. Еще неизвестно, как отнесутся мои собеседники к внезапной демократии на отведенном им участке. Едва ли обрадуются. Поэтому стал тянуть время.

— А с остальными что? — смотрел я на дверь, за которой скрылся Труло. — Они согласятся?

— Конечно, ребята с пониманием.

— Только я сомневаюсь, не сольете ли вы меня при первой возможности?

— Обижаешь. Мы и клятву принести можем. С Пулем три земных года были вместе. С той поры, как из Отстойника выбрались.

— Земных?

— Ага, — расслабился мордоворот, уже думая, что дело идет по накатанной, — у этих пергов в году то ли шестьсот восемьдесят шесть, то ли шестьсот восемьдесят семь дней. Но обычно, когда существо говорит «год», стоит понимать, что оно имеет в виду счет, который ведется в его мире… Так что, заключаем договор? Полную безопасность мы гарантируем.

— Пулю, я смотрю, вы не очень помогли, — я прислушался, вроде шаги.

— Кто просил его пить твое варево? — пожал плечами собеседник. — Мог ведь тебе сначала дать попробовать. Вот если кто кинулся бы на него с оружием…

Он красноречиво впечатал кулак в ладонь, давая понять, что случается с такими недотепами. Но в целом я понял — уже пошел процесс торга. Товар показывают лицом, чтобы заинтересовать купца. А время не то, что идет, оно подобралось к тому моменту, ради которого все и затевалось.

Дверь отворилась тихо, без всякого шума. Сначала вперед толкнули Лиция со связанными руками. Следом появился Труло с пленницей. На Рис было больно смотреть. Я молчу о путах и синяках, которые они оставили на руках. Связали даже кисти, чтобы она не могла свободно пошевелить конечностями. Но, черт возьми, зачем девушке кляп в рот засовывать? Неужели так боялись?

Труло недоуменно уставился на нас, потом на пустое кресло Пуля. Снова попеременно стал смотреть то на подельников, то на меня. Было видно, что голова не самая сильная часть тела мордоворота. Но мы ждали, боясь нарушить установившееся хрупкое равновесие.

— Он чего… того? — указал Труло на кресло.

Переговорщик кивнул, мотнув головой в мою сторону. Теперь Труло не сводил с меня глаз, с сомнением осматривая, будто я экспонат в музее. Понятно, раздумывал, как так получилось, что его шеф мертв, а я жив. Но именно сейчас был стратегически важный момент, который можно использовать. Потому что противник растерян.

— Развяжи их.

Мой голос звучал спокойно, без повышенных тонов. Обычно таким просят передать за проезд или покупают хлеб. Наверное, поэтому он подействовал так мощно. Труло вздрогнул, точно на него наорали и заискивающе посмотрел на приятелей. Однако те отвели глаза. Просто замечательно.

— Развяжи, — с нажимом повторил я.

И тут Труло дрогнул. Торопливыми движениями он стал распутывать веревки Рис. Я думал, что она кинется с кулаками на конвоира, как только путы спадут. И, если честно, немного опасался этого. Равновесие настолько хрупкое, что его может нарушить любой чих. Но девушка повела себя мудрее. Сразу отстранилась от Труло, вытащила кляп из рта, размяла рукой челюсть и принялась развязывать Лиция.

Закончив, вынула из недр мешка меч и посох. Странно, почему они не отобрали у нее оружие? Задал вопрос, а следом сразу и ответил. Да потому что из инвентаря выпадает шмот только после смерти Игрока. В противном случае, Ищущий должен добровольно отдать его. Ну или под пытками. Заметил, что несмотря на оружие, в боевую стойку девушка не встала. Просто отошла поближе ко мне. Ох, сколько же тактического ума в этой прекрасной головке.

— Мы уходим, — сказал я, глядя в глаза переговорщику.

— А как же наш договор?

— Мы вернемся к нему позже. Сейчас друзьям нужно прийти в себя.

За драматическую паузу, наступившую после моих слов, могли бы подраться все театры Отстойника. Стояли мы, наверное, секунд пятнадцать. Я понимал, что чем дольше мы здесь находимся, тем меньше у нас шансов выбраться без кровопролития. Поэтому просто пошел вперед.

Только сейчас в моей голове мелькнула мысль, которая должна была появиться там лет десять назад. Уверенность — немаловажная часть успеха. Потому что начни я мяться и говорить дальше, все обернулось бы против меня. Поступок — порой лучшее решение. Тут все просто, он может быть правильным или неправильным. Но лучше сделать и узнать, что получилось, чем оставаться в неведении.

Мне повезло. Переговорщик отошел в сторону и потупил взор, как девушка на выданье, пропуская меня. Следом протиснулся Лиций и Рис.

— Не бежать, — негромко бросил я, как только мы оказались на улице, — и не оборачиваться.

Вы сделали следующий шаг к обретению умения Лидерство.

Время, которое мы шли по площади перед особняком, показалось мне самым долгим за всю жизнь. Куда там лечению зубов в стоматологии? Или пробке на вечностоящем в сторону центра мосту? Они просто пролетевший миг. Я чувствовал три пары глаз, направленные на нас. Ощущал кожей их ненависть и злобу. Но вот показался первый домик и мы свернули в проулок.

Уже там остановился и чуть не рухнул на мостовую. Колени дрожали, а от пережитого волнения кружилась голова. Адреналин хоть ведрами выкачивай. Мы смотрели друг на друга и в какой-то момент просто не сговариваясь обнялись. Длилось это недолго, всего несколько секунд, после чего мы смущенно отстранились. Но колоссальное напряжение постепенно проходило.

— Прости меня Лиций, пожалуйста, — смотреть в глаза зверолюду было стыдно, — глупо себя повел, тебя подставил.

— Это т-т-ты меня п-п-прости, С-с-сергей. Я позволил с-с-себе усом-м-мниться. Подумал, что ты н-н-не вернешься.

— Разве я мог так поступить?

Наш разговор прервала парочка стражников, возвращающихся с обхода. Заметив нас, они вдруг резко замолчали и напряглись. Буравя взглядом, прошли мимо. А когда повернули за угол, часто застучали каблуками сапогов — побежали справляться, что там такое произошло.

— Давайте в местную забегаловку, — предложил я, — народу там достаточно. Только минуту.

Я залез в интерфейс и активировал ветку Выборы.

+ 200 единиц Кармы. Текущий уровень 1920. Вы тяготеете к Свету.

— Вот теперь порядок, погнали.

Таверна встретила гомонящей толпой. На мгновение все затихло. Местные проводили нас взглядами, но стоило сесть, как они снова заспорили. Я заказал у слегка потерянного хозяина кувшин пива и поесть. С обслуживанием был швах. Пенный напиток принесли тут же, но с едой и даже кружками пока не торопились. Это явно не устроило Рис. Она взяла кувшин двумя руками и сделала несколько больших глотков.

— Рот сушит после кляпа, — объяснила она, — скажи, как ты это все провернул?

И я стал повествовать свой удивительный рассказ «Дементьев Сергей против всех». К моменту его завершения не только принесли еду, Лиций даже почти закончил трапезу. А я смотрел на ароматные и горячие колбаски с кислой капустой, исходил слюной, но не мог прерваться. Совесть не позволяла.

— Вот так, — закончил я и залпом выпил стакан пива.

В таверну ворвалось несколько пергов, что-то крикнули на непонятном мне языке и выбежали вновь. А вместе с ними большая часть находившихся в закусочной аборигенов.

— Они бегут г-г-громить особняк бывшего правителя, — объяснил Лиций, — кстати, ты почему-то не взял трофеи с убитого?

С этими словами зверолюд протянул мне ножны и высыпал на стол пыль. Сто тридцать четыре грамма.

— Ты когда успел? — удивился я.

— Ну вы там в гляделки играли, — улыбнулся Лиций и его морда стала довольной. Еще бы заурчал, — а мне пары секунд хватило. Т-т-тряпье только забрать не удалось.

Но я его не слушал, потому что вытащил отлутанный клинок и не мог вымолвить ни слова. Даже характеристики посмотрел.

Рассекатель плоти

Лунная сталь.

Зачарован на причинение вреда физическим существам.

Только для использования Игроками.

— Чтоб меня … — выругалась Рис, — он похож на твой.

— По характеристикам так вообще одинаковые.

— Это, конечно, р-р-редкость, но н-н-не нечто невообразимое, — заволновался Лиций, — б-б-ывало, что мастера с-с-специально создавали одинаковое оружие.

— Вот только для чего?

— Первый клинок тебе передал хорул? — спросила Рис.

— Да. То есть, нет. Отдал Охотнику, а тот мне.

— Как этот нож попал к Пулю остается только догадываться, — смахнула челку с лица Рис, — если представить, что хорул тоже…

— То он знал, что я встречусь с ним.

— И уб-б-бьешь.

Мы замолчали, обдумывая случившееся. Однако, чем дольше сидели, тем больше становилось понятно, что ничего хорошего сейчас не надумаем.

— Ладно, черт с этим ножом. Надо думать, как освобождать Троуга. Точнее, где найти эту самую дьявольскую серу.

— С этим к-к-как раз все п-п-просто.

— Ага, стоит лишь отправиться в Фиррол и разграбить кабиридское кладбище. Вот только я Светлый. Проход мне заказан.

— Нет — улыбнулся Лиций, — надо к-к-как раз возвращаться в Отстойник.

Глава 6

Не секрет, что на протяжении всей истории нашей страны понятливых и рассудительных людей не очень любили. Выражение «очкарик» или «интеллигент» щедро выданное лишь на основе высшего образования, всегда несло в себе негативный оттенок. А после слов «ты че, самый умный?» обычно били лицо. Причем, довольно сильно.

Забавно, что именно сейчас мне хотелось сделать то же самое. Влепить Лицию, чтобы наконец что-то объяснил. Начал, понимаете, играть в загадочность, уткнулся в монитор, читает, изучает.

Помимо нас в интернет-кафе рядом с общиной Отстойника народу было немного. Двое подростков, за дальним компьютером, постоянно краснеющих и хихикающих. Бабулька лет шестидесяти, которая после каждого нажатия на кнопку клавиатуры поднимала голову и справлялась, туда ли ткнула. Чуть полноватая девушка в деловом костюме моих лет. Ну и наша троица.

Самое противное — среди всех присутствующих именно я занимался какой-то фигней. Даже Рис, поняв, что мы здесь надолго, вытащила альбом и устроила почеркушки. А мне чем заняться? Можно, конечно, попробовать систематизировать всю информацию прошедшего дня. Для начала самое важное — деньги. Убийство Пуля обогатило меня на 124 грамма. На переход обратно пришлось затратить 96. В закромах осталось еще вдоволь — 839 грамм. Целое состояние для меня недельной давности. Но я уже понял, что это сущие копейки для путешествия по мирам.

Также в мешке лежал забранный кошкодер. Кузнец постарался на славу, выглядел меч абсолютно новым. Точно его только что выковали.

Черный императорский кацбальгер провинции Ройн

Ройнская сталь

Зачарован на причинение повышенного урона Игрокам со светлой кармой. Чем выше уровень светлой кармы противника, тем больше наносимое повреждение.

Доступен слот для улучшения. Работу может выполнить Мастер кузнечного дела.

Стоило его починить, как столько приписок. Прокачать кошкодер я, конечно, хотел. Вот только где найти Мастера? Вирхортский кузнец даже не предлагал улучшить меч. Может кто в Отстойнике найдется?

Но самое важное — то, что я захватил у Пуля. Понятно, Лика у него не было. Не такой богатый буратино, как я. Но вот умение и заклинание он подарил. Эх, какого щедрого человека потеряли.

Харизма (Красноречие) — способность нравиться Игрокам и обывателям (кроме случаев, когда репутация входит в жесткую конфронтацию между Ищущими).

Данный уровень Красноречия позволяет выбрать вам одну из рас, на которую в большей степени будет влиять ваша Харизма.

Расы, с которыми вы сталкивались: гуманоидные, полугуманоидные, зверолюды, полуживые.

Я даже растерялся. С гуманоидными все понятно. Со зверолюдами тоже. А вот что за полугуманоидные и полуживые?

Мудрить не стал. Ткнул в гуманоидные.

Харизма влияет положительным образом на людей, корлов и пергов, кроме тех случаев, когда репутация входит в жесткую конфронтацию между Ищущими или имеются другие раздражающие факторы.

Теперь заклинание.

Беседа с простейшими животными (Колдовство) — позволяет вам понимать или давать команды некоторым неразумным существам. Применение: на себя. Стоимость использования: 50 единиц маны. Время использования: 30 секунд.

Не знаю, правда, как это может мне пригодиться, но неплохо. Попрактикуюсь на кошках. Во всех смыслах.

— Ну что там долго еще, Лиций? Мне сказали, что Троуга отправят на рудники, как только прибудет комендант с кучей архаровцев.

— Архалусы не пришлют гарнизонные войска в нестабильное время. То есть, до конца первого цикла Синей луны, а это еще почти два дня, никакого перемещения не будет.

Голос Лиция звучал уверенно, без запинок и его постоянного заикания. Причем, все это он говорил быстро клацая мышкой и просматривая мелькавшие страницы на мониторе.

— Циклы эти ваши, луны: красные, синие, — проворчал я.

— Еще желтая, как ее называют, нейтральная, — Лиций отвлекся, поглядел на меня, вздохнул и открыл Paint, — смотри, вот три луны.

Он нарисовал приплюснутый черный шар и вокруг него три круга — красный, синий и желтый.

— Черный это Пургатор? — спросил я.

— Нет, черный это главный спутник планеты. Он поглощает весь свет звезды, не отражая его. Поэтому спутник не видно. Луны вращаются по орбитам вокруг него, а тот, в свою очередь, уже вокруг Пургатора. Как ты понимаешь, одновременно в небе видны две луны. Одна из которых находится в суперпозиции. Сейчас это Синяя.

— Ты это по-русски сказал? — спросил я его. — Ничего не понял.

— Да чего тут понимать, — не отрываясь от альбома, ответила Рис, — сейчас растущая фаза Синей луны и убывающая Красной. Когда уйдет она, появится Желтая. Она нейтральная. Не влияет на силу Игроков или монстров.

— Только на освобождение Троуга ваша занимательная астрономия никак не повлияет, — возразил я, — день, полтора и его отправят на рудники.

— Думаю, к тому времени мы успеем освободить нашего корла. Сергей, не мешай, пожалуйста, мне надо проработать много информации.

— И сколько тебе понадобится времени?

— Пару часов. Может чуть больше.

— У… Слушайте, я сгоняю домой? Помоюсь, все дела, лады?

Рис оторвала взгляд от альбома, внимательно посмотрела на меня и кивнула.

— Тебе не помешает.

Вот зараза. Хотя самое забавное, будто я взаперти сидел, а не она. Может Пуль там ее в ванной комнате держал, с горячей водой и джакузи? Если так, то зря я его убил.

Заказал такси и вышел на улицу, перечитывая смс. Чего тут только не было. Обиды, упреки, полудневный, судя по времени сообщений, игнор, и снова обиды. Глупо было надеяться, что мое трехдневное исчезновение останется для Юли незамеченным. Звонить? Не, тут сейчас такое начнется. Лучше почтового голубя запустить. За неимением птицы мира, воспользовался мессенджером. «Извини, уезжал в командировку, телефон оставил дома».

Это хорошо, что еще мама не звонила. Тогда бы меня уже искали пожарные, полиция и работники моргов. Нет, так выпадать из жизни нельзя. Придется переквалифицировать домового в секретаршу. А что делать, отчаянные времена требуют отчаянных мер. Кстати, стоило только вспомнить о маме, как на дисплее появилась ее фотография и следом раздалась трель телефона.

— Алло, — пришибленно сказал я, поражаясь экстрасенсорным способностям своей родительницы.

— Сережа, привет. Ты как?

— Хорошо. Кушаю четыре раза в день, делаю зарядку, работаю, — отрапортовал я, — даже курить бросил.

— Ой, какой молодец. Это правильно. Еще бы девушку себе нашел хорошую.

— Успеется.

Про Юлю рассказывать не торопился. Мне эти смотрины вообще не упали. Начнутся разговоры: «когда вы поженитесь», «внучков бы понянчить», «мне девятнадцать было, а я уже тебя родила». Сестры у меня оказались чересчур амбициозные и хотели сначала построить карьеру. Что одна, выпорхнувшая из гнезда, что вторая, в нем доживающая. Все надежды маман на продолжение рода легли на мои плечи. А я… я это дело любил, но вот с детьми торопиться не хотел. Тем более, теперь, после того, как стал Ищущим.

— У нас тут горе. Баба Света умерла.

Я поскреб затылок, мучительно вспоминая ху из баба Света. Родни у нас, хоть черпаками вычерпывай. Правда, с половиной общались редко. И то, либо на свадьбах, либо на похоронах. Выяснилось, что я зря не помнил родственницу. Та оказалась троюродной теткой отца, которую я в последний раз видел в девятилетнем возрасте. «Она тебе еще машинку подарила». Ага, запоминающееся событие на всю жизнь.

— Мам, а я тут причем?

— Как причем? Ты вообще-то Дементьев!..

Ох, опять истории про фамилию, род и все такое. И что забавнее всего, об этом всегда больше всего пеклась мама. Порой, создавалось ощущение, что она вышла замуж как минимум из-за фамилии. Потому что была Дементьевой больше, чем я с сестрами.

— Хватит с нас того, что Лиля не придет. У нее важная командировка по работе. Но ты быть обязан!

Блин, вот ведь. А Лилька молодец, бомбанула на опережение. Я только открыл рот, что не смогу из-за работы и сразу же его закрыл. Грустно смотрел, как у бордюра остановилось такси и все слушал мамино возмущение. Кивнул водителю, сел на заднее сиденье и мы тронулись.

— Хорошо, хорошо, от меня что требуется?

— На поминки прийти. Я Дашу попрошу, она тебе адрес и время скинет, — со смартфонами мама была на вы. Если входящие смс читала, то писать их не любила, — а может ты и на похороны придешь?

— Мам! — сказал я таким тоном, будто мы заключили шаткое перемирие и теперь одна из сторон его наглым образом нарушает.

— Ладно, пока.

Нажал на отбой и тяжело вздохнул. Будь ты хоть трижды крутым Игроком и убивай древних богов на завтрак — родители есть родители. От них даже в зрелом возрасте можно получить по шапке. Они не посмотрят на заслуги и регалии.

Водитель, выходец из Средней Азии, недобро смотрел в зеркало заднего вида. Чего это он? У меня же Харизма включена. Понятно, что соблазнять его и в мыслях не было, но на расположение рассчитывал. Между прочим, лучше бы за машиной следил. Воняет тут чем-то…

Я втянул носом воздух и покраснел. Потому что смердело от меня. Несколько дней без душа и дезодоранта не прошли даром. Тут никакая Харизма не поможет, только мыло и вода. Тихонечко открыл окошко. Хоть и не май месяц, но водитель слова не сказал. И как я его понимаю. Доехали в гробовом молчании. Да вдобавок отдал пятисотку вместо трехсот пятидесяти. За неудобства.

Но кто-то там наверху давно решил, что сегодня не мой день. У подъезда шумела шпана — четверо молодцов только вступивших в совершеннолетие. Но это полбеды. Они обступили со всех сторон профессора и издевались над ним. Я и раньше бы не прошел мимо. Только в то время просто получил на орехи и отправился зализывать раны. Но теперь…

— Эй, шантрапа, ничего не попутали?!

Один из оболтусов, бритый, низенький, с желтым синяком на скуле, повернулся ко мне. Пристально оглядел, попыхивая сигаретой и осклабился.

— Зубы жмут, дрыщ?

Ну да, обыватели же видят не красивого корла в расцвете сил, а ушастого доходягу. Чего, кстати, Юлька во мне нашла? Понятно, девушки любят ушами, но изначально что-то должно же было зацепить? Тьфу, не о том думаю.

— Смотри, как бы сам тут все не оставил, — я сделал шаг вперед.

Вот теперь я точно заинтересовал этот квартет хулиганов. Один даже выпустил воротник профессора из рук. Главарь набычился и двинулся ко мне. За ним сгрудились подпевалы.

— Молись, дурачок, — сказал заводила.

Молиться, как и разговаривать, я не собирался. Знал, что в беседе «по понятиям», используя всякие «кто сам по жизни» и «каким воздухом дышишь», этот любитель воровской романтики меня уделает. А вот в кулачном бою напротив, я его слегка подрихтую. Чем, собственно, и занялся.

Удар вышел средненьким. Вырубить я его не вырубил, но приложил крепко, отправив в нокдаун. Заметил, что главарь остался в сознании. Сейчас отойдет от шока и поднимется. А вот трое стоящих на ногах ждать не будут.

В какой-то момент я слишком понадеялся на себя. Подумал, что немногочисленные тренировки с Охотником сделали из меня бойца. И зря. Уклонился от прямого удара и сразу, не отходя от кассы, получил ногой по зубам. Аж эмаль зазвенела. С непривычки очень больно. Как бы не мои игровые особенности, пришлось идти к стоматологу.

∞

Присел и ударил нападающего в пах. А нечего тут ногами раскидываться. Система оценила мое изящное решение.

Навык Рукопашного боя повышен до восьмого уровня.

В последний момент увидел, как в скулу прилетает кулак и интуитивно выставил руку.

Навык Блокировки повышен до третьего уровня.

Тут же добавили в бок, в район печени. Пока я скрючивался от боли, получил в плечо. Прямо в кость.

Навык Бездоспешного боя повышен до третьего уровня.

Вот только меня данный факт совершенно не радовал. Удары сыпались градом. Думать было некогда. Сейчас бы откатить, но вместо этого я вытянул руку к ближайшему обидчику и кастанул Дугу.

Навык Разрушения повышен до одиннадцатого уровня.

Вышло здорово! Гопник отлетел метра на три, приложившись при падении головой. А остальные машинально сделали шаг назад.

— Чего стоите? Гасите, — приказал уже поднявшийся главарь.

— Миха, да ну в задницу, у него электрошокер, — отозвался ближайший ко мне хулиган.

— Миха, а давай один на один, — предложил я, унимая тяжело бьющееся сердце.

— Да пошел ты, еще связываться, — после недолгого колебания ответил тот и посмотрел на поверженного товарища, — чего мнетесь, Бурого поднимайте. А ты… с тобой мы еще не закончили.

Я хмуро глядел, как удаляется троица, тащя «заряженного» электричеством бойца. Нет, у нас гопников хватало. Но чтобы вот так, среди бела дня быковать? Что-то мне это все не нравится.

— Спасибо, Сергей, — подал голос профессор. Я вздрогнул, совсем уже позабыв про присутствие Петра Сергеевича, — странные ребята.

— А чего хотели?

— Поговорить видимо. Подошли, начали спрашивать русский ли я. Потом тыкать стали, хамить. Сказали, что из-за таких, как я нацию просрали. Дескать, русский не пьет.

— Ага, а ходит по дворам и колотит пожилых людей. Надо выяснить, откуда эти молодчики.

— Может с училища какого?

— Далековато. Хотя я в любом случае выясню, что это за сучилища такие. Всего хорошего, Петр Сергеевич.

Обессиленный поднялся к себе, надеясь, что Лапоть за несколько дней не разгромил квартиру и открыл дверь. Но сегодня явно был не мой день. Создалось ощущение, что внутри долгое время держали бешеную собаку. Стулья перевернуты, кухонный стол облит чем-то жирным, одежда разбросана, обои разодраны и висят кусками. Я, уже ничему не удивляясь, прошел в комнату и увидел всклокоченного домового с раскрасневшими, заплаканными глазами.

— Хозяин, ты что ли?

— Я что ли, — присел я на край дивана.

— Живой?! — схватился за голову Лапоть.

— А ты решил, что со мной что-то случилось и устроил тут последний день Помпеи?

— Так я же… Я же, — домовой выглядел потерянно, — почувствовал, как не стало тебя.

Теперь настал мой черед удивляться. Почувствовал, как не стало? Вот это очень интересно.

— Не понял, расскажи.

— Ну второго дня я щи готовил. Настоящие, жирные, наваристые. И вдруг раз, как отрезало. Пусто внутри стало. Вот я и понял, что тебя того…

Второго дня? Я посчитал — вторник. Как раз, видимо, когда я умер. Получается, у домового и хозяина не просто жилищно-материальные отношения. А некая сакральная связь. Раз уж Лапоть в чужом мире почувствовал, что я коньки отбросил.

— Ложная тревога, — ответил я ему, — умер чуть-чуть. Не по-настоящему. Поэтому оргии отменяются. Так что, Лапоть, придется тебе убираться.

— Хозяин, — кинулся домовой ко мне и прильнул к пахнущей одежде. Даже как-то неловко стало.

— Ну ладно, чего ты начинаешь. Нормально все. Дай я помыться схожу. А потом постираешь это тряпье.

— Я конечно. Я завсегда. И на скорую руку что-нибудь сготовлю. И приберусь. Быстро, сейчас.

Домовой засуетился со скоростью электровеника, летая по комнате, а я побрел в ванну. Скинул все тряпье и встал под душ. Намылился, натирая губкой кожу до красных полос, смыл пургаторскую грязь, снова намылился и смыл. Когда вышел, на кухне, напевая какую-то песенку, мельтешил Лапоть. Я прислушался к себе. Есть не хотелось, а вот спать…

Добрел до дивана, разложил, застелил постель. Лег, вытянулся и по телу пробежала дрожь. Господи, как хорошо-то. Все заботы и волнения нескольких последних дней превратились в нечто несуразное, спутанное, мутное. Я зевнул и провалился в сон.

Проснулся насильственно. То есть, не по своей воле. Где-то в ванной пиликал телефон. Судя по всему, уже довольно давно. Я продрал глаза — за окном темень, за стенами тихо. Похоже, ночь. Все еще в прострации поднялся на ноги и неуверенно побрел за смартфоном. Поглядел на дисплей — Лиций.

— Алло, — сел я на крышку унитаза и зевнул.

— Сергей, почему так долго н-н-не брал телефон? Я нашел и вс-с-се устроил. Я знаю, где достать дьявольскую серу.

— Где?

— В Париже!

— А поближе нигде нет? — все еще не вполне понимая, о чем он говорит, пытался я уйти в энергосберегающий режим.

— Дай сюда, — послышался приглушенный голос Рис. А спустя пару секунд из динамиков рявкнуло ее меццо-сопрано, — Сергей, если ты сейчас не приедешь, я твоего зверолюда на куски порежу. Весь мозг мне съел с этой серой.

— И как твой мозг в сере, съедобен?

— Сергей!

— Понял, понял, скоро буду. Мне в Париж сразу двигать или куда поближе?

Рис пару секунд гневно подышала в трубку, но потом все же ответила, что они в общине. Я нажал на отбой и поднялся на ноги. А есть тут какое-нибудь общество защиты Игроков? Где там молоко или хотя бы пиво за вредность дают. Лично я уже готов вступить.

— Лапоть, сообрази что-нибудь поесть. У меня опять тут нарисовалась… командировка.

Глава 7

Говорят, что человек проявляет свое истинное обличие в критических ситуациях. Это так. Но я бы еще добавил один важный комментарий. Часто люди (как и другие существа) проявляют себя именно когда делать ничего не надо. Ожидание — порой очень сложное испытание.

Выяснилось, что зверолюд ангельским терпением не обладал. Скорее, он напоминал того ослика из Шрека, который все время спрашивал: «Уже приехали, уже приехали?». Также оказалось, что и Рис не владела нордическим спокойствием. Поэтому на причитание Лиция, сказанное в тысячный раз, высказалась очень прямо и непечатно.

К моему приезду ментат и рисовальщица напоминали Чехословакию в девяносто третьем году. Сидели в Синдикате, хоть и за одним столом, но отвернувшись в разные стороны. Потребовалось неимоверных усилий, чтобы растолкать эту обиженную парочку. И только после заявления, что от них зависит жизнь Троуга, оба включили мозг.

— Нам надо в Лютум, — сказал зверолюд.

— Париж, — тут же объяснила Рис. Поглядела на мое недоуменное лицо и добавила, — не все игровые названия городов прижились у обывателей.

— И в Париже, то есть, Лютуме, можно раздобыть дьявольскую серу?

— Твой рыбоед говорит, что да, — хмыкнула девушка, но я понял, это скорее легкий укол. В умственных способностях Лиция она не сомневалась.

— Погоди минуту.

Я сходил к стойке, взял кувшин пива и три глиняные кружки. Вернулся к своим, присел, разлил пенный напиток и поставил перед каждым. Лиций по своей традиции немножко полакал и в два глотка опрокинул пиво в себя.

— Что такое дьявольская сера? — спросил с видом профессора, начинающего лекцию, спросил зверолюд.

— Надеюсь, ты мне расскажешь.

— Расскажу, — вероломно, без спроса, стал наливать себе ментат вторую кружку, — всем известен миф о Люцифере, прародителе кабиридов, их альфадемоне…

— Ну хоть какие-то обывательские мифы пересекаются с игровыми, — пробурчал я.

— …что в венах его текла ртуть, а тело было сделано из серы…

— Могу догадаться, что умер он не от проблем с экологией.

— Сергей, помолчи, пусть рассказывает, — неожиданно для меня, вступилась за Лиция Рис. Мне начало казаться, что не все знают этот миф. Я отхлебнул пива и пожал плечами.

— И потомки Люцифера по прямой линии хранили в своем теле его частицу. То, что и называют дьявольской серой. Ее нельзя уничтожить, поэтому после смерти кабирида она остается. Чем выше в иерархии демон, тем больше этой субстанции.

— Круто. Теперь самое главное. Расскажи, как частицы кабиридов из другого мира вдруг оказались в Па… Лютуме?

— Все довольно просто, если знать историю миров и уметь сопоставлять факты.

— И это ты знаешь и умеешь. Давай ближе к телу.

— Я задумался, когда было самое большое столкновение архалусов и кабиридов? Время, когда демонов погибло великое множество. И вспомнил о событии, которое называлось везде по-разному. В Эллизии — Низложение павших, в Фиролле — День вероломства, в Пургаторе — Смертный час кривых кинжалов, в Отстойнике — Варфоломеева ночь.

— Погоди, погоди, это когда гугеноты повырезали католиков?

— Только наоборот, — кивнул Лиций, — католики гугенотов. Это официальная версия. На самом деле архалусы подговорили Екатерину Медичи. Хотя в ряде Пургаторских документов того времени упоминались подозрения о смешении крови матери-королевы. Вроде бы она была с ангельским душком.

— Блин, Лиций, сложно! Давай тезисно.

— Тезисно — несколько столетий назад архалусы устроили охоту на кабиридов во всех мирах. В том числе оседлых демонов Отстойника, которых оказалось много именно во Франции. Нам нужно найти остатки кабиридов, какие сохранились. То есть Игроков, убитых обывателями.

— Сгоняем на кладбище, выкопаем могилы, соберем пыль? — передернуло меня.

— Нет, — обрадовал зверолюд, — с той поры не осталось ни одного кладбища. Трупы поместили в парижские катакомбы.

— Погоди, погоди, если я не ошибаюсь, то там дохреналиард захоронений.

— Около шести миллионов, — кивнула Рис, — а общая площадь одиннадцать квадратных километров.

— Многовато, не находите?

— Вот для этого Рис и нашла его, — искоса поглядел на девушку зверолюд, наливая очередную кружку. Зараза, я еще первую не допил.

— Кого ты нашла?

— Вон его, — указала девушка в сторону одного из столиков.

Архалус, увидев обращенные него взгляды, поднялся. На что Рис легонько покачала головой и юноша плюхнулся обратно.

— Это что еще за чудо в перьях? — угрюмо спросил я. Не ладились у меня в последнее время отношения с этой ангельской братией.

— Кафиил. Ну или Каф. Наемник.

— И как он нам поможет?

— Все просто, — вмешался Лиций, — архалусы чувствуют кабиридов, ровно как и наоборот. Тут не имеет значение, мертвый противник или живой. Я примерно рассчитал, где могут быть захоронены нужные нам существа. Остается лишь просканировать Кафом и найти серу.

— Гладко было на бумаге, да забыли про овраги, — не сводил я с архалуса взгляда.

Не могу объяснить почему, но тот мне не нравился. Смазливенький, впрочем, как и все пернатые. Длинные черные волосы делали лицо еще более женственным. Руки из-за своей худобы выглядят слабыми. А правое крыло неестественно торчит в сторону. Видно, что было перебито и срослось неправильно. Поглядел на него сквозь призму Проницательности.

Кафиил

???

Отступник

???

— Расскажи о нем, — попросил Рис, не сводя пристального взгляда с крылатого.

— Воевал на стороне архалусов. Но чем-то прогневал командира. Я так и не поняла, то ли сам сбежал, то ли его выгнали.

— Сам, — сопоставил я услышанное от девушки и увиденное благодаря умению.

— Так и оказался в Отстойнике. Берется за любую работу, не взирая на Карму. Кроме разве что убийств. Да и не убийца он, сам погляди.

Я поглядел. Надел Лик и рассмотрел слабый серый дымок, поднимающийся от Кафа. Темный, значит. Точнее, едва тяготеющий к Тьме. Убрал маску в сторону.

— Давно его знаешь?

— Я с ним не работала, — ответила Рис, — только слышала. Несколько знакомых о нем хорошо отзываются.

Вроде все складывалось ладно. Отступник из архалусов, бравшийся за любую работу ради горстки пыли. Еще эта жалостливая мордашка и перебитое крыло. Следовало бы проникнуться и пожалеть Кафа, но он почему-то меня очень сильно настораживал.

— Я так понимаю, выбора у нас все равно нет.

— Выбор есть всегда. — возразила Рис. — Но чтобы устроить смотрины среди архалусов у нас уйдет пара дней. А время…

— Отсутствует, — закончил я, — хорошо. Какие у него требования?

— Мы толком и не разговаривали. Стандартная такса сто грамм за один выход, но, думаю, можно сторговаться.

— Хорошо, зови его.

Рис лишь кивнула заморышу, и Каф поднялся на ноги. Мать моя, он еще и хромает. Даже как-то неловко стало из-за своих подозрений.

— Здравствуйте, — он слегка поклонился.

— Присаживайся, — с грустью смотрел я, как Лиций выливает себе в кружку остатки пива. Не то, чтобы я жлобился, но ведь так пить нельзя! — Ты знаешь, для чего мы тебя нанимаем?

— Ваш подруга, то есть друг, то есть она, — архалус неуверенно указал на Рис, — сказала, что надо будет отправиться в Лютум.

— И какие предположения?

— Вам нужно украсть зачарованный артефакт. Но первый, кто возьмет его, будет проклят. Поэтому я и нужен.

— Нет, нам… Погоди, ты на это согласен?

— Игрокам вроде меня не привыкать. Да и проклятие оно такое… ослабевает со временем.

— В общем, нет никакого проклятия. Нам надо кое-что найти. И для этого нужен архалус. Вы ведь чувствуете кабиридов?

— Сражаться с перепончатокрылыми я не буду, — испуганно сказал Каф.

— Не бойся. Тех, как ты выражаешься, перепончатокрылых, которых мы встретим, уже не будут волновать архалусы. Их ничего не будет волновать, кроме червей.

— Осквернение могил? — все еще настороженно спросил Кафиил. Но теперь животный страх в его глазах сменился простой тревогой. — Мы же обговорим это перед заключением сделки?

— Нет, — вдруг вмешалась Рис, — яйца нам не выкручивай, ангелок! Мы заключаем с тобой договор разведчика. Отрицательную карму за осквернение могил на нас не повесишь.

— Я просто спросил, зачем горячится? — миролюбиво вытянул ладони перед собой Каф. — Это, в принципе, не проблема. Меня одинаково ненавидят и архалусы, и кабириды. Так что могилой больше, могилой меньше. То есть, я нужен вам как разведчик.

— Скорее как сканер.

— Теперь к вопросу о деньгах, — пока крылатый говорил это, он успел заискивающе заглянуть в глаза каждому, — я бы хотел… сто пятьдесят грамм пыли за свои услуги. Сто — задаток и пятьдесят после сделки.

Я пересчитал в рубли и присвистнул. Хорошо живет на свете Винни-Пух. Или, по крайней мере, собрался жить. Пришла пора спустить ангелочка на грешную землю.

— Я слышал, что ты работаешь по другим расценкам. Мы заплатим сто грамм. Половину сейчас, половину после.

— Идет, — неожиданно быстро согласился Каф.

Лицо Рис выражало лишь одно слово — фейспалм. И тут я сам все понял. Торговля не поднялась. Значит, Каф меня попросту развел. Его предложение про полторы сотни оказалось блефом. Я постарался унять ненужные эмоции, хотя шея уже стала пунцово красной и даже вспотела. Не время, Серега, думай о Троуге, думай о Троуге.

— По рукам, держи…

Я высыпал пятьдесят грамм на стол, и архалус торопливо забрал их. Точно боялся, что мы можем передумать.

— Ладно, не будем рассиживаться. Нам надо поскорее добраться до Парижа. Увидеть его и постараться не умереть. Наши дальнейшие действия?

— Вратарем до Лондиния, — сказал Лиций, — потом на портах долетим до Лютума.

— А чего такие сложности? Нельзя сразу в Париж?

— Сейчас перерыв. Врата в Лютум откроются через четыре часа. Учитывая, что там час ночи, то получится прямо под утро. А нам еще проникнуть в катакомбы и найти серу.

— Погодите, некоторые врата закрываются?

— Ну да, — пожала плечами Рис, — ничего такого. Лет десять назад началось. Когда Вратарей меньше стало. Некоторые врата, что находятся близко друг от друга, перешли на попеременную работу. Вратари и закрывают их на время. Почему и зачем — не говорят. Что ты хочешь, Отстойник, — пожала плечами она, — в каком-нибудь Мехилосе или даже Уллуме такое и представить сложно.

— Хорошо, до Лондиния, так до Лондиния. Погнали.

Погода выдалась студеная, мороз кусал щеки и нос. Что и говорить, если даже я это чувствовал. Зверолюд поплотнее укутался в свою куртку и поджал хвост, а Рис помчалась вперед чуть ли не бегом. Замыкал нашу процессию хромающий Каф. Тоже мне, рванули, заразы, хоть бы этого калеку подождали.

В обители Вратаря было тихо, как в мечети на Пасху. Оно и понятно. Слух о смерти Темнейшего разлетелся довольно быстро. Причем, вроде и разбалтывать некому. Зверолюд с Рис сидели под замком, Охотник вряд ли стал чесать языком. А из прочих свидетелей оставались только анталопы. Скорее всего, опять Видящие пронюхали-прочувствовали. Как в том случае с хорулом. Твою ж за ногу, еще с этими хорулами что-то решать надо. Ладно, все по порядку. Пока задача номер один — освободить нашего незадачливого осквернителя могил.

— При перемещении вратами в своем мире вещи можно не выкладывать, — заметила Рис, что я вытаскиваю телефон и кошелек, — с ними ничего не будет. Работает только с другими мирами.

А вот это хорошее уточнение. Просто замечательное. Иначе с этими перемещениями я только на носках и трусах разорился бы. А так, получается, могу путешествовать по Земле в исподнем и не париться.

Я подошел к амбарной книге, пролистал раздел «Пургатор» и стал рассматривать города славного Отстойника. Если бы не приписки в скобках, в жизни не догадался. К примеру, Москва оказалась Вязью, Лиссабон — Олисипо, Афины — Эгидой. Нашел Лондиний и присвистнул — двадцать шесть грамм пыли за переход. Это сто четыре за всех. Глаза наполнились слезами жадности, но я все же вытащил из мешка нужную сумму. Все встали вокруг врат, взялись за руки, я произнес место назначение и легкий толчок в грудь возвестил об удачном перемещении.

В этот раз переход я заметил. Не визуально, обитель Вратаря была под копирку наша. А по запаху. Он был другим. Пахло каким-то странным соусом и вообще в воздухе чувствовалась влажность.

— Исходя из информации приобретенной мною карты, погонщики располагаются относительно недалеко. В Королевских конюшнях Букингемского дворца. Нам надо лишь пройти Сент-Джеймсс-Парк и… мне нужна минутка, чтобы разобраться.

— Или нам необходим человек, который здесь был, — ответила Рис, и, не дожидаясь, пошла к выходу. Обернулась лишь на мгновение, — пойдем или будем и дальше ждать, пока этот Сусанин разродится?

Ждать никто не собирался, даже зверолюд. Мы выбрались из общины в проулок, прошли несколько десятков метров и у меня глаза на лоб полезли. Впереди виднелась набережная с неспешно текущей Темзой. Неподалеку возвышалось гигантское синее колесо обозрения, в другой стороне сверкал огнями Биг Бен.

— Рот закрой, английская муха залетит, — сказала Рис, — хватит глазеть. Глядишь, не последний раз здесь. Пойдемте шустрее.

Я не шел, а скорее двигался на автопилоте, разглядывая достопримечательности. Нет, само перемещение вопросов не вызывало. Я ведь путешествовал в Пургатор. Но уж слишком резкий контраст произошел между нашим провинциальным городом и знаменитой столицей Англии. Как-то не готов я оказался к культурному разрыву.

Несмотря на поздний час встречались прохожие, говорящие на чистом русском. Не сразу понял, что это не они такие полиглоты, а я, благодаря Лингвистике. Заодно достал зеркало и осмотрел себя. Плащ из широкого и просторного преобразился в зауженный, с множеством пуговиц. Видно, как раз по последней нынешней моде. Штаны стали коричневыми твидовыми брюками с едва заметными полосками. А сапоги превратились в ботинки с перфорацией вокруг носа. Жалко, для обывателей лицо осталось то же, прежнее, лопоухое. Хотя, как раз с таким, может, за своего и сойду.

— Сергей, — нетерпеливо сказала Рис.

— Бегу, — вдруг обнаружил я, что троица оторвалась метров на двадцать. И это с хромающим Кафом.

Мы прошли по узкой улочке, мимо то ли сада, то ли парка — из-за темноты не разобрать, и перед нами неожиданно вырос Букингемский дворец. Что это именно он, я понял сразу — видел по телевизору. Его величие, которое проступало даже сквозь мглу ночи, прибило меня окончательно. Я старался не смотреть на могучее здание, длинное ограждение, разграниченное воротами, охрану.

А вот Рис по-свойски, точно обитала здесь несколько лет, подошла к стоявшему в сторонке человеку и перебросилась с ним парой фраз. Думал разглядеть, что за перец, однако Проницательность мне не сильно помогла.

???

Прислужник

???

— Пойдемте. Только от меня ни на шаг. Увидит вас кто во дворце, вход на эту летную площадку будет заказан. Все ясно?

Пришлось покивать головой в знак согласия. А я все оглядывал ближайшие ворота. Что, нам прям вот так возьмут и откроют их, чтобы ночные гости прошли на летную площадку? Все оказалось гораздо проще.

Прислужник поднял руку и вокруг нас образовался прозрачный купол. Я его чувствовал буквально кожей, но не видел. Ошарашенно вертел головой, пока Лиций, стоящий рядом, не пояснил шепотом.

— Заклинание массового исчезновения. Против Игроков бесполезно, а вот обыватели нас теперь не видят.

Прислужник махнул рукой, только теперь без всякой магии, призывая следовать за ним и шагнул прямо через… прутья. Но еще больше я удивился, когда сначала Рис сделал то же самое, а потом и наш хромой Каф. Зверолюд крепко схватил меня за руку и потащил вперед.

— На самом деле этих прутьев нет. Здесь поработал очень сильный мастер Иллюзий. Случайный обыватель сюда даже не сунется — место зачаровано. Максимум, пройдет мимо.

— Не отставайте, пожалуйста, — сказал Прислужник и пошел по направлению к небольшой башне с часами. Проследовал сквозь дорическую арку и помахал нам рукой, мол, быстрее. И это сколько мы так плутать будем?

Однако, мои подозрения оказались напрасными. Потому что мы пришли. Прислужник жестом пригласил нас внутрь конюшни, которую я уже определил по запаху, но сам заходить не стал, вернувшись на свой пост.

Что сказать, здесь все-было по королевски. Высокие, белые столбы подпирали крышу, с потолка свисали золотые, обнесенные со всех сторон стеклом, светильники, у дальнего конца виднелись переговаривающиеся Игроки в чем-то напоминающем ливреи. А в стойлах посапывали то ли драконы, то ли выросшие на комбикорме ящерицы с крыльями.

— Это что? — дрожащей рукой указал я на ближайшего.

— Порты, — даже слегка равнодушно ответила Рис.

— Что желаете? — подошел один из Игроков в ливрее. Распорядитель полетов — подсказывала Проницательность.

— Нам нужно быстро попасть в Лютум, — сказала девушка.

— Выберете небольших ездовых портов? Для них нужен залог, но они довольно прыткие.

— У одного нашего друга нет умения Наездничества, — обернулась ко мне Рис, — поэтому нам нужен каретный порт на четверых. С погонщиком.

— Что ж, выйдет немного дороже, двадцать восемь грамм, но мы все сделаем. Минут пятнадцать придется подождать, мы сейчас разбудим большого порта и запряжем его в карету.

— По рукам. Сереж, дай денег.

Я в прострации протянул пыль, а Распорядитель махнул рукой в сторону огромного, как мне показалось, валуна. Подбежавшие погонщики крайне неаккуратно стали расталкивать этот кусок горы и мне поплохело. Потому что он зашевелился и открыл глаза с вертикальным зрачками. И тут я понял, что мне очень страшно. Так не дрожали колени во время нападения рахнаидов, битвы с Доминантом и атаки Темнейшего. Там мне хоть как-то можно было контролировать ситуацию. А тут… Повернулся к своим и чуть дрогнувшим голосом произнес.

— Ребята, делайте со мной что хотите, но я на этом не полечу.

Глава 8

Есть простая мудрость, о которой мы не задумываемся: хочешь сделать человеку хорошо? Сделай ему плохо, а потом верни как было. О ней я вспомнил, когда меня в буквальном смысле затаскивали в карету, прикрепленную ремнями к спине порта. Да и как карету — деревянный застекленный ящик, видавший как минимум бабушку нынешней английской королевы.

Еще двадцать минут назад, когда думал, что план так себе, нанятый архалус не внушает доверия, а вся затея приведет лишь к истончению кошелька, все было в высшей степени отлично. Поэтому я больше всего хотел обратно, на землю, чтобы все стало как раньше.

Но меня держали крепкие руки Лиция, а Рис пыталась успокоить. Мол, волноваться не надо, это очень надежный способ перемещения. Ага, как же. Если ты самоубийца и решил не оставлять ни одного упоминания о своем бренном теле на этой земле. При каждом движении карета, находящаяся на горбу рептилии, покачивалась и мы вместе с ней. Я глядел сквозь зачарованное (по словам Рис) от повреждений стекло, с трехметровой высоты на землю, и к горлу подкатывала тошнота. Лучше бы на поезде поехали!

Погонщик устроился в седле на шее у порта. Маг снизу продолжал бафать его заклинаниями. Как объяснила девушка — чары делали невосприимчивым нашего проводника к погодным условиям. Это мы находились в непродуваемой кабинке, а вот погонщик так и останется снаружи.

Наконец с приготовлениями было покончено. Порт заворчал, мотая чешуйчатой головой, пошел вперед, набирая скорость, вдруг резко расправил крылья. Взмахнул раз, другой и меня вдавило в жесткое сиденье. Когда оправился от первого шока — посмотрел сквозь стекло. Мы летим, летим…

Внизу сверкал и переливался тысячами огней город, чернела посередине широкой полосой река, маленьким кругляшом казалось знаменитое колесо обозрения. Я только начал успокаиваться, как вдруг случилось странное. Тело твари едва заметно задрожало, точно по нему пропустили ток. Все вокруг замерло и раздался хлопок. Уши заложило, и я не сразу понял, что произошло. Пытался рассмотреть город, но тот вдруг исчез. А когда меня совсем отпустило, то понял, что вокруг лишь звезды, луна, а внизу вода.

— Это что щас было?..

— Порты — это телепортирующиеся драконы. Результат многовековой селекции, экспериментов с пылью и трудолюбия погонщиков, — с видом гида, увидевшего зазевавшегося туриста, вещал Лиций, — об этом пишут в энциклопедиях Отстойника. Но мне кажется, такими они были и раньше. Точнее, не все, а лишь часть из общей группы. Так сказать, новая ветвь в эволюции. В полете у них вырабатывается норадреналин. А с его помощью образуется некое вещество, благодаря которому и происходит процесс телепортации. Раньше считали, что природа перемещения через врата и портов схожа, но Орден Алхимиков опроверг эту теорию…

— Лиций, я понял, порты — телепортирующиеся драконы, — остановил его я, не в силах отвести взгляд от чернеющей водной глади, — магия и все дела.

— Но ведь есть более научное объяснение, — упавшим голосом сказал ментат.

— Лиций, для меня это магия. Все, — отрезал я.

Стекло вновь заметно завибрировало, потом по телу порта прошла короткая судорога и мы снова переместились. Теперь внизу была земля. Причудливо изгибающаяся полоска воды — явно какая-то речка, ровная, уходящая вдаль железная дорога, небольшой пролесок.

Нам навстречу пролетело такое же чудище, только скромнее в размерах. И карета на нем была вдвое меньше. Там ютился один Игрок, который пристально посмотрел на нас. Обычный парень, я бы даже сказал со славянской внешностью. Единственной его отличительной особенностью были белые, коротко стриженные волосы. Не просто светло-блондинистые, а цвета альпийского снега. Игрок промелькнул быстро, я даже не успел толком сфокусироваться на нем.

Однако я испытал непонятную тревогу, когда он мимолетом бросил на меня один единственный взгляд. Нечто подобное испытывает баран, увидев у хозяина за спиной огромный нож, которым ему будут резать горло. И рад был бы списать все на паранойю, вот только Система выдала мне весьма странный комментарий.

Вы сделали следующий шаг к обретению умения Интуиция.

— Теперь лететь будем чуть подольше, — заметила Рис, — следующее перемещение последнее, выйдем мы метров за четыреста до летной площадки.

В кабине-карете воцарилось молчание. Даже болтливый Лиций, желающий мне рассказать все тайны мира за пять минут, задумчиво взирал вниз. Под мерное покачивание я почти задремал, но встрепенулся от легкой дрожи. Чуть слышный хлопок и глаза резануло от обилия света. Внизу, словно раскаленные реки магмы, показались широкие улицы города. Вдалеке, совсем затерявшись на их фоне, виднелась знаменитая башня. Однако погонщик взял значительно левее и направил порта в наименее освещенную часть города. Навстречу мелькнуло несколько теней. Летуны телепортирующиеся, чтоб их.

— Семь минут, — взглянула на дисплей телефона Рис, — быстрее, чем на самолете.

Я ничего не ответил, тем более погонщик заложил вираж и стал снижаться. У меня перехватило дыхание. Нет, нафиг. Никаких драконов. Лучше пешком буду ходить. Мимо пронеслись здания, мелькнули фонари и меня резко вдавило в кресло. Мало того, что хрустнули позвонки, так еще язык умудрился прикусить. Зараза, до крови.

— Ну вот и на месте, — сказала Рис.

Я поглядел в окно — темно, хоть глаз выколи. Мы еще некоторое время мерно покачивались — порт неторопливо шел, сложив крылья, а потом лег на живот. Погонщик наконец слез со своего седла, поднялся к нам и открыл дверцу. Посмотрел задорно и изрек:

— Приехали!

Первое, что я сделал, оказавшись на земле, скрючился и проблевался. Вышло как-то само собой. Даже сказал бы, органично. Поднялся, отплевываясь, и виновато посмотрел на товарищей. Но те лишь улыбались. Даже скромный и забитый Каф.

— Ничего, мой друг, — сказал зверолюд, — первый раз всегда так. Вестибулярный аппарат начинает чудить. Потом привыкнешь.

— Не собираюсь я привыкать к этому… этому… вот к этому. Скажи лучше, что теперь?

— Нам нужно добраться до Авеню де Колонель Роль Тонги, четырнадцатый округ. Тут у них должны быть зевы.

— Еще животные? — замутило меня снова.

— Поедем на такси, — разрешила намечающийся конфликт Рис.

Спустя четверть часа мы рассматривали город из черного «Ситроена». Все, кроме меня. Быстрое, слишком быстрое путешествие между городами и странами не пошло на пользу. А может причиной был еще шок после полета на драконе, который телепортировался. Дракон! Телепортировался! Толкиен, хорошо, что ты не дожил до наших дней.

Поэтому уютные улочки, сменяемые широкими авеню, нетрезвые одинокие прохожие и редкие машины не привлекали внимания. Подумаешь, один из самых красивых городов Европы. Все равно с нашей набережной, кремлем, стрелкой и Печерским монастырем не сравнится.

Мы остановились у большого двухэтажного дома с аркой посередине. Рис очень кстати расплатилась с таксистом, потому что у меня в арсенале были только рубли и пыль, после чего мы вышли.

— Нам туда, — потянул меня в сторону Лиций.

Мы прошли мимо дома к крохотному на общем фоне железному павильончику темно-зеленого цвета. Зверолюд воровато осмотрелся, приблизился к висячему замку и стал с ним возиться, тихонечко чем-то позвякивая.

— Так ты у нас еще и взломщик, — заметил я.

— Ничего сложного, н-н-немного знания механики, — вдруг стал заикаться ментат.

— Лиций, не волнуйся, я сам боюсь.

— Все, — железная дверь скрипнула, и нашему вниманию предстал темный проход.

— Чего вы на меня смотрите? Я первый не пойду.

— Я тоже, — испуганно отступил архалус, — помочь найти мощи кабиридов, пожалуйста, но…

— Да заткнитесь вы уже, — шагнула вперед Рис.

Зверолюд осуждающе поглядел на нас и направился вслед за девушкой. Мы с Кафом чуть ли не бегом бросились догонять товарищей. Находиться снаружи вместе с трусливым архалусом мне не улыбалось. Пернатый, видимо, был настроен примерно так же на мой счет.

Я кастанул Свет и увидел черно-белые колонны. В висках сразу потяжелело. Ограниченное пространство словно надвинулось со всех сторон, а голову сдавил невидимый обруч. Атмосфера тут оказалась гнетущая. И вроде ничего такого, обычное подземелье. Но мне здесь было не по себе.

— Очень старое и сильное проклятие, — подал голос позади Каф, — но оно уже не причинит вреда.

Утешил, блин. Сам факт, что здесь притаилось нечто нехорошее, древнее, злое, напрягал. А тут еще мы спустились по каменной кишке и оказались в первой зале. Какой-то памятник, надписи и стена из сложенных костей и черепков. Проклятие, говоришь? Я теперь начинаю понимать его природу.

— Ну? — спросила Рис, которая достала из недр фонарик. — Чувствуешь что-нибудь кабиридное?

— Ничего, — покачал головой Каф, — только люди.

Мы продолжили свое путешествие по лабиринту поленниц, сложенных из человеческих черепов и костей. Нет, кое-где попадались экспонаты, памятники, даже рисунки. Но впечатление все окружающее производило гнетущее. Умершие люди, которые даже после смерти не обрели покой. Мне подумалось, убийство одним Игроком другого своего рода милость. Ведь после подобного остается лишь прах.

— И долго мы тут ходить будем? — примерно через полчаса спросила Рис.

Девушка была взвинчена, и я ее понимал. Во-первых, мы достаточно долго идем по плохо проветриваемому помещению. Во-вторых, дизайн и внутреннее убранство весьма однотипны — одни кости и черепки. В-третьих, если верить Кафу, никакого намека на кабиридов здесь нет. Вот и сейчас архалус покачал головой.

— Лиций, думаю, надо признать, что твой план провалился, — хмуро заметила Рис.

— И что ты предлагаешь? — завелся теперь и я. — Отправляться в Фиролл и начать крошить демонов направо и налево в поисках этой дурацкой серы?!

— Да я откуда знаю! И чего ты, в конце концов, кричишь на меня?!

— Погодите, что-то есть? — вдруг встрепенулся Каф. Он поводил головой, то ли прислушиваясь, то ли принюхиваясь. — Нет, ничего.

— Ты что, издеваешься над нами?! — чуть не с кулаками на него кинулась Рис.

— Вот, опять, вон там, — указал он прямо в стену.

— Кажется, я понял, — вмешался Лиций, — останки кабиридов чувствуют негативную энергию. Своего рода, откликаются на нее. Попробуйте поговорить друг другу что-нибудь плохое.

— О, это запросто, — ответил я ему.

В ближайшие две минуты мы с Рис высказали не только претензии другу к другу, но и прошлись по всем присутствующим. Что там, даже Троугу досталось. Сидит себе там, поди, в темнице, и икает. Зато архалус преобразился. От былого заискивающего труса не осталось и следа. Даже перебитое крыло пернатого теперь не бросалось в глаза. Каф неторопливо походил вдоль стены взад-вперед, наконец остановился в одном месте, пощупал руками кости и утвердительно кивнул.

— Останки трогать что ли? — спросил я.

— Каф, в сторону отошел! — Рис все еще находилось в возбужденном состоянии.

Архалус успел вовремя. Потому что задержись на мгновенье, и к его второму, здоровому крылу можно было бы подавать соус. Рис применила банальный файербол. Только немного усовершенствованный. На секунду стало так светло, что я разглядел вздувшиеся вены на лбу у девушки. А потом мы вновь погрузились во тьму.

— Свет, — чуть слышно произнес я.

Если честно, не был уверен, что заклинание нашей магички сработает. Но Рис оказалась на высоте. Мы немного исследовали образовавшийся проход диаметром около метра, который уходил дальше и соединялся с одним из коридоров. Всего пара метров и уже можно было подняться на ноги, хоть и немного сутулиться. А самое важное — тоннель, по всей видимости, оказался нетронутым ранее. Здесь точно не ступала нога туриста.

— Да, там, там, — закивал головой Каф, — не очень далеко.

Это «не очень далеко» оказалось пипец как не близко. Мы шли минут пятнадцать, постоянно пригибаясь, переругиваясь по приказу (что стало весьма непростым занятием) и останавливаясь, чтобы пернатый сканер сверился со своими ощущениями. И вот наконец…

— Ай, — отскочила прочь Рис, потирая руку.

— Что там тако… — зверолюд так ретиво отпрыгнул назад, что сбил меня с ног.

— Пришли, — с улыбкой дебила констатировал Каф.

— Чего там? — не понимал я, поднявшись на ноги.

Еле протиснулся вперед и увидел испуганно-удивленные лица товарищей. Архалус настороженно пялился в пустоту, а Рис, как маленькая девочка, сосала палец. Я неуверенно протянул руку и тут же отдернул. Словно горячую сковороду тронул. Подул на палец, понимая, что это бесполезно. Будет ожог.

— Нечто вроде магического полога, — задумчиво произнес Лиций, — это и плохо, и хорошо.

— Чего хорошего? — раздраженно спросил я. Палец противно пульсировал.

— Значит, мы нашли нужное место. И там действительно останки кабиридов. Огонь — это их стихия. И тот, кто занимался погребением демонов оставил некий защитный артефакт. А плохо то, что мы не сможем туда пройти. Будь с нами рядом кабирид, он смог бы игнорировать…

Но я уже не слушал Лиция. При словах «защитный артефакт» над моей головой зажглась мысленная лампочка. Разве что светлее не стало. Но лишь до того момента, пока я не достал из своих закромов Артхол. Лазоревый свет разогнал тьму и обнажил едва заметный защитный полог. Вновь протянул руку, но ничего не произошло. И тогда, ведомый каким-то внутренним предчувствием, я пошел вперед.

Вы сделали следующий шаг к обретению умения Интуиция.

— Сергей!

Я не разобрал, кто кричал. То ли Рис, то Лиций, то ли все сразу. Полог съежился вокруг меня, словно кусок старой пожелтевшей бумаги, что пытается убежать от жадных языков огня. Все же полностью Артхол не смог разрушить защитную сферу. Я двигался по широкому тоннелю, рассматривая искусно подогнанный друг к другу крупный камень. До потолка тут было теперь больше двух метров. Видимо, сюда имелся еще один путь, не тот, которым мы пришли. Иначе, как бы сюда пробрались демоны?

Как только я оказался в круглой зале, смог рассмотреть все получше. Склеп или нечто замещающее его, создавался кабиридами для кабиридов. Вроде, вдруг кто захочет поностальгировать и прийти сюда через много веков. Судя по толстому слою каменной пыли, любителей подобного не оказалось. Зато нашлось шестнадцать открытых саркофагов, расположенных вокруг центрального постамента со сверкающим артефактом.

Я подошел к ближайшему каменному гробу. Время оставило здесь отпечаток своей неумолимой длани. Одежда превратилась в труху, оголив могучий скелет. Шпага, лежащая сверху, будто окислилась и истончилась настолько, что тронь ее — развалится в руках. Да и сами кости не сохранились в первозданном виде. Единственное, оставшееся в целости — широкий череп с двумя массивными, словно бивни, рогами. Казалось, что сейчас внутри пустых глазниц вспыхнет свет и мертвец спросит, какого черта я здесь шляюсь.

По телу пробежала дрожь и я отпрянул в сторону от упокоенного кабирида. Обошел все саркофаги. Картина примерно одна и та же. Разве что в некоторых останках вообще трудно что-то разобрать. Видимо, несколько столетий назад им так досталось, что хоронить в принципе почти нечего было. Но меня волновал другой вопрос. Где та самая дьявольская сера? Я вот не увидел ни грамма. Может, конечно, не туда смотрю? Либо это тусовка рядовых кабиридов. Хотя, зачем тогда их так тщательно охранять? Непонятно.

В любом случае, необходимо, чтобы на данное непотребство взглянул Лиций. Хотя, может и ангелок чего подскажет. Одно но — надо вырубить этот глаз Саурона. Я приблизился к постаменту и словно окаменел, не в силах отвести взгляд от артефакта. Внутри шевельнулось нечто темное, замерло в нерешительности и снова отступило в самые глубины души. Но эмоций осталось куча.

Это не было похоже на воодушевление, скорее на ярость, которая внезапно накатывает после незаслуженной смертельной обиды. Хотелось рычать, рвать зубами плоть врагов, чувствовать на губах их кровь, кричать в исступлении. Я протянул дрожащую руку к артефакту и ладонь стало ласкать приятное тепло. Оно не обжигало и вообще не могло причинить мне вред. Камень ждал меня все это долгое время. Я всмотрелся в него и увидел короткие строки

Кархтол (камень богов)

Кажется, вы где-то его уже встречали.

Артефакт приятно завибрировал и погас, оставив меня в полной темноте с весьма запутанными мыслями.

Глава 9

Одна голова хороша, а две лучше. Если, конечно, вы не огр. И здесь оказалось так же. На мои сетования, что поход вышел неудачным (в разговорах про защитный артефакт я технично уходил от ответа), пернатый лишь усмехнулся одним уголком рта. Вытащил светящийся полуторный меч, подошел к ближайшему саркофагу и вонзил в череп мертвого кабирида. Повозился внутри и поднял ладонь с желто-горчичной взвесью.

— Ангельский клинок, — завистливо протянула Рис.

— Дьявольская сера, — вторил ей Лиций.

— Неразложившиеся мозги? — не понял я.

— Не совсем верно, — ответил зверолюд, — несмотря на то, что сера скапливается внутри черепной коробки, она не влияет на умственные способности демонов. Скорее на магические. Поэтому, когда кабирид умирает, то после разложения…

— Лиций, все понятно, сера внутри черепов. Чего нудеть-то? Каф, много там?

Архалус подошел ко мне и пересыпал взвесь в мою ладонь.

Дьявольская сера

Ингредиент

2 гр.

— Отлично, Каф, теперь надо пров…

— Ни слова больше, — заткнула мне рот ладонью Рис, — если не хочешь карму уронить.

— Ты нанял Кафа, поэтому все твои приказы будут отображаться не на его карме, — объяснил Лиций.

— А на моей, точно. Немного разволновался просто, вылетело из головы, — убрал я серу в мешок. — Ладно, тогда, каждый может заниматься тем, чем ему захочется.

— Понял, — кивнул архалус и раскроил как переспелый арбуз следующий череп.

Мои опасения не подтвердились. Похоже, тут и правда оказались погребены демонские шишки. Всего у пятерых кабиридов в голове не оказалось серы. Точнее, она была, но перемешанная с полуистлевшими костями, грязная и без возможности ее использовать. А вот у остальных, с кого по грамму, с кого по два, собрали шестнадцать единиц дьявольского ингредиента. Больше, чем требовалось.

— Что там с защитным артефактом? — негромко спросила Рис, подойдя вплотную.

— А что с ним?

Я вдруг почувствовал, как нечто во мне бунтует против этой беседы. Хотелось спрятать камни богов и никому не показывать. А уже тем более разговаривать по этому поводу.

— Ты забрал его?

— Это неважно, — ответил некий чужой человек внутри моим голосом, — нам пора! Больше мы тут ничего не найдем.

Я старался не встречаться взглядом с Рис. Было муторно и тошно. С одной стороны, это действительно мои друзья. Пусть с разными оговорками, но все же. С другой, я видел их глаза, когда первый раз показал Артхол. В них плескалась зависть. Они хотели обладать этим камнем, все, без исключения.

Рис не сводила с меня взгляда, но я делал вид, что не замечаю этого. К нам подошли Лиций и Каф, после чего мы направились тем же путем, которым и пришли. Если честно, я уже через полминуты потерялся бы в переплетении тоннелей, но у девушки и зверолюда было очень важное умение Картографа. Не знаю, как оно работало, но по словам товарищей, двигались мы в правильном направлении. Пока вдруг Лиций не остановился, водя ушами и поднял руку.

— В-в-выключите свет, в-в-весь, — зашептал он.

Погас фонарик Рис, а я деактивировал заклинание. Позади напряженно шелестел крыльями архалус. Зверолюд втянул воздух, возмущенно фыркнул и затих. Минуту молчал, после чего мрачно изрек.

— Люди, т-т-там, откуда мы пришли. Д-д-двое.

— Скорее всего жандармы, — скривилась Рис, — может сторож увидел открытую дверь и вызвал полицию. Плохо, что выход у нас только один, а у них пистолеты.

— Вот бы когда пригодился со своей разведкой Арф, — подумал вслух я.

— Крыса, — чуть не завопила девушка, но зверолюд вовремя закрыл ей рот рукой.

Вот ведь, опытный Игрок, боец каких поискать, на портах летает, а простейшего грызуна испугалась. И тут меня осенило. Вот именно, что простейшего. Поглядел на ману, фуф, хорошо, что часть восстановилась, а Свет я кастовал всего два раза. Хватает. Медленно, чтобы не спугнуть, протянул руку к крысе и применил Беседу. Ничего не изменилось. Единственное — с руки сорвался едва заметный зеленый дымок.

Навык Колдовства повышен до первого уровня.

Но тут же развеялся. Хорошо, попробуем.

— Ты понимаешь меня?

— Да, — голосок оказался тоненький, словно у маленькой девочки.

— Дальше по коридору есть лаз, он ведет в зал. Мы пришли оттуда. Там люди. — Я старался говорить простыми, рублеными предложениями. — Надо узнать где они находятся и что делают. Можешь устроить?

Вместо ответа крыса махнула хвостом (благо ничего не разбила, ни мне, ни Лицию) и проворно помчалась в указанную сторону. Сотоварищи смотрели на меня, как дикое племя тумба-юмба на высадившегося астронавта в скафандре. Наконец Рис убрала руку зверолюда от рта и спросила.

— Это чего сейчас было?

— Ничего. Приказал крысе сбегать на разведку.

— Как? — в глазах девушки виднелась крайняя степень офигевания.

— Один хороший человек подарил недавно по случаю Беседу с простейшими животными. Теперь могу понимать разных зверюшек. Вот и опробовал. Жалко, для понимания женщин такого заклинания нет.

— Ты должен меня научить, — глаза Рис загорелись, как две большие конфорки, — выберемся отсюда, купишь умение Обучения…

Договорить она не успела, потому что бодрым галопом вернулась моя подопечная. Встала на задние лапки, будто имитируя повадки человека и принялась рассказывать.

— Двое… стоят спиной… у высокого худого камня… свет из рук…смотрят…

— Худой камень, это, видимо, колонна. Спасибо, ты свободна, — сказал я и передал информацию своим.

— Ч-ч-чего они там рассматривают? — спросил зверолюд.

— Неважно. Главное, что спиной к пролому, — шепотом сказала Рис, — надо пользоваться. Будьте здесь, я позову.

И не дожидаясь ответа, бросилась вперед. Мы даже среагировать не успели. Конечно, можно было откатить время, вот только меня начало грызть сомнение. Надо ли? Если Рис знает, что делает, может так тому и быть?

Грохот впереди заставил меня задуматься правильности решения. Посыпалась сверху каменная крошка, и я даже испугался, как бы нас не завалило. Однако обошлось. А вскоре вдалеке послышался голос Рис.

— Идемте быстрее! Они в отключке!

Наша троица поспешила к девушке. Я попробовал кастануть Свет, но чертыхнулся. Мана совсем кончилась. Вместо этого Лиций призвал светящуюся сферу, которую повесил в воздухе. Теперь удалось разглядеть и лежащих на полу полицейских, и довольную Рис.

— Убила?

— Нет, живые, — махнула рукой девушка, — применила телекинез. Он у меня улучшенный.

— Научишь?

Рис отрицательно помотала головой

— Для моего заклинания нужен Мистицизм сорокового уровня. Легче взять базовый у лавочников.

— Может м-м-мы уже выберемся отсюда, а п-п-потом будем говорить о всяких пустяках?

— Вискосолюбивый друг прав, надо дергать. Погнали, — пошла к выходу Рис.

— Я не ем «Вискас». Что еще за оскорбления? — побежал за ней зверолюд, возмущаясь на ходу.

Мне и Кафу пришлось догонять этих болтунов. Признаться, я не без удовольствия вырвался из тесных застенок катакомб. Говорить о том, что снаружи дышать стало легче, даже не приходилось. Да и голова слегка закружилась, словно ее долго сжимали, а теперь отпустили.

— Не буже па. Ля полис арив бьенту.

Чуть полноватый мужчина лет сорока пяти, по всей видимости, сторож, стоял возле жандармской машины с включенной «люстрой». Это еще хорошо, что господа-полицейские сирены не врубили. Тогда бы тут вообще шоу было.

— Чего говорит? — не понял я. Французский в набор Лингвистики не входил.

— Чтобы не двигались. Скоро полиция приедет.

— И чего теперь?

— Ждать ее мы точно не будем, — ответила Рис. Соединила руки и вытянула их, разведя в разные стороны ладони.

Невольного свидетеля точно подхватил внезапный ветер. Его отбросило метров на восемь, несколько раз развернув в воздухе, словно безвольную тряпичную куклу. Приземлился сторож на бок, нелепо, даже как-то по-детски растопырив руки. Ударился головой о бордюр и обмяк.

Рис подбежала к нему, пощупала пульс и вытащила из мешка маслянистую склянку с жидкостью золотистого цвета. Аккуратно приоткрыла рот сторожу и влила эликсир внутрь.

— Это что? — подошел я.

— Судя по консистенции и цвету, «Проклятие старика», — вместо Рис ответил Лиций, — он забудет все происходившее за пять минут до того, как выпил эликсир.

— Отличная штука, когда наследил перед обывателями, — закончил девушка и убрала склянку.

— А у нас не будет проблем со Стражами?

— Полицейские меня не видели. Напала я со спины. Сторож обо всем забыл. Тем более, не убили никого. Так что Стражи нам не грозят… Все, теперь можем сваливать. Давайте пройдем пару кварталов и поймаем такси.

Лучше всего город знал Лиций. Стоило ему до этого долго и пристально посмотреть на интерактивную карту, так он теперь мог хоть экскурсии устраивать. Поэтому зверолюд возглавил наше шествие. Несмотря на хромоту, Каф держался возле него. Видимо, тоже хотел как можно скорее убраться отсюда. Рис пару раз обеспокоенно обернулась на сторожа, но и она на месте преступления задерживаться не собиралась.

А вот я зазевался. Точнее отвлекся на телефон. Хватило ума поставить его на вибро. Поэтому, когда тот зажужжал, машинально вытащил его из кармана. Сообщение от Юли: «Скоро увидимся»? Это куда она так рано собралась? На учебу, что ли? На ходу написал «Сегодня» и отправил. Однако в самый последний момент споткнулся и телефон вылетел из рук, ударившись об асфальт. К счастью, ничего страшного, упал на крышку, даже дисплей не треснул. Вот только, когда нагибался за ним, боковым зрением обратил внимание на фигуру позади, в тени одного из домов.

Выпрямился, окончательно повернулся и меня пробрала дрожь. Тот самый незнакомец, что летел на порте нам навстречу. Из Парижа в Лондон. Эти белые волосы и чуть презрительный взгляд нельзя было ни с чем спутать. Зачем он вернулся обратно, в этот город? Какого черта следит за мной или кем-то из моих друзей? Кто он, в конце концов?

Вопросов было масса. Однако я сомневался, что этот беловолосый тип с радостью на них ответит.

— Серег, чего застрял? — крикнула Рис, дошедшая уже до перекрестка.

— Иду, — ответил ей.

А когда обернулся обратно, то увидел лишь удаляющуюся спину. Беловолосый решил, что сегодня с меня довольно. Странный какой и неприятный мужик. Я вдруг испугался. Если он настучит Стражам? Нет, мне вряд ли что грозит. И Лицию. А вот Рис…

Плелся на ватных ногах и все размышлял, чем может вылиться для девушки нападение на обывателей. Черт его знает, есть ли у Стражей условные сроки? А то в один день появится знакомое имя в поручениях на доске с вердиктом «смерть». Тьфу ты, настращал себя, накрутил. Надо для начала поговорить с Рис.

Однако сделать это удалось лишь в парижской общине. Весьма непохожей, кстати, на нашу. Игроки выкупили большой старинный особняк в четыре этажа и все внутри обустроили. На первом и втором располагались лавки и различные магазинчики. На дверях в длинном коридоре висели таблички с изображением услуг. Третий занимала гостиница. А вот уже на четвертом, где убрали часть перегородок и дверей, во весь этаж находился ресторан тире Синдикат. Большая, не в пример нашей, глянцевая доска с кучей поручений, крохотные круглые столики, официанты во фраках с белыми бабочками. Игроки, само собой.

— Кафиил, ты честно выполнил свою часть сделки, вот твои пятьдесят грамм и еще двадцать пять на переход обратно.

— Спасибо, спасибо, — сгреб деньги архалус и зачем-то поклонился, — раз я больше не нужен, то пойду?

— Да, конечно.

Я смотрел вслед пернатому, размышляя, как ошибался на его счет. Парень оказался вполне себе ничего.

— Лиций, я с тобой чуть попозже рассчитаюсь, когда яйца продадим.

Зверолюд легонько кивнул.

— Ну а теперь слушайте, кого я видел возле катакомб.

Весь рассказ занял от силы минуты две. Собственно, именно потому, что о беловолосом я ровным счетом ничего не знал. Информация оказалось важной. Это можно было заключить по сосредоточенной внимательности, с которой меня слушали друзья.

— Может робер? — подумала вслух девушка.

— Все может быть. Только тогда почему он не напал? Момент был весьма подходящий.

— Что за роберы? — спросил я.

— Игроки, что занимаются инициацией обывателей, — ответила Рис, — за деньги, естественно. Ловят Игрока, отводят в конкретное место, где уже ждет обыватель. И дают последнего убить. Ну или сами кончают Ищущего. А обычный человек рядом становится сам знаешь кем.

— Я думал, что обыватели не знают об Игроках.

— Ну, как тебе сказать. — почесала лоб Рис. — Несмотря на запреты Стражей, это все же не шило в мешке. Многочисленные родственники Игроков, близкие. Не все соблюдают правила. Ряд роберов вовсе до инициации работает удаленно. Создают сайты, где обещает суперспособности за определенную плату. Клиенты переводят деньги, их иногда кидают, иногда действительно выполняют контракт.

— Это не робер, — отрицательно покачал головой зверолюд, — они выслеживают слабых игроков, часто новичков. К тому же всегда одиночек. А нас было трое.

— Да, очень странно, — заметила девушка.

Неловкое молчание нарушил гарсон, появившийся так же неожиданно, как для наших ЖЭУ снег в январе.

— Что-нибудь выбрали?

Действительно, мы здесь сидели уже минут пять и ничего не заказывали. Лиций сразу отрицательно замотал головой. Рис настолько задумалась, что даже не обратила внимания на официанта. А вот я оживился.

— Что у вас есть из алкогольных напитков?

— Если вы хотите освежиться, то рекомендую «Монтраше», слабое белое вино. Если желаете покрепче, можно выбрать «Пино де-Шарант». Для любителей сидра у нас имеется «Поммо де Норманди». Точнее это смесь сидра и кальвадоса. Из арманьяков рекомендую «Флок де Гасконь». Но если вы хотите совсем уж крепкий ликер, можем достать бутылочку «Гранд Шартрёз».

— Принесите, пожалуйста, все по рюмочке… Ну или фужеру, не знаю, как правильно.

Официант смерил меня весьма красноречивым взглядом, но кивнул и откланялся.

— Сергей, нашел время бухать, — укоризненно заметила Рис, выйдя из своего транса.

— Ничего ты не понимаешь. Быть во Франции и не попробовать знаменитые вина — преступление.

Вскоре вернулся гарсон и стал расставлять алкоголь передо мной. Помимо напитков, он принес немного шоколада, винограда, кускового сахара и какого-то крекера.

— После белого вина рекомендую съесть пару виноградин, — объяснил он, — после арманьяка кусочек шоколада. Нет, подождите, это крепкий алкоголь. Начните с «Монтраше».

Я попробовал каждый напиток, заискивающе глядя на гарсона, правильно ли все делаю. Тот периодически кивал или подсказывал. Я пригубил все по чуть-чуть, буквально ощущая вкус языком.

— Расскажите про ликер. Как и из чего делается?

— Мы называем его не ликер, а эликсир, месье. Оригинальный рецепт был придуман в тысяча шестьсот пятом году…

— И нужен тебе этот ликер был? — спросила Рис, когда мы оказались на улице.

— Нужен. Может я дома его гнать будут. Тем более, вышло за все какие-то копейки.

И это было правда. За дегустацию и консультацию я отдал всего семь грамм пыли. Сущая мелочь за приобщение к прекрасному. И не захмелел, кстати.

— Лучше скажи где Врата? — спросил я ее.

— Вон, — указала Рис на одноэтажное здание.

Действительно, как сам не заметил. Обитель Вратаря оказалась воткнута прямо между домов обывателей. Я достал зеркальце — старое здание, явно исторического наследия. Что интересно, для обычных людей оно было двухэтажным, хотя на самом деле крыша уже располагалась на высоте четырех метров.

— Вы не пойдете, — повернулся я к своим, — командующий вас не видел, поэтому подставляться лишний раз смысла нет. Ждите в нашей общине, в Синдикате. Я в Вирхорт и обратно. Надеюсь, что уже с Троугом. Рис, возьми телефон, кошелек и ключи. Потом отдашь.

Как ни странно, возражать мне не стали. Я давно заметил, что Игра отсекала все ненужное. К примеру, тут не существовало такого понятия, как «делать или говорить что-то из вежливости». Рис и Лиций не рвались в Вирхорт, потому что, во-первых, не хотели. Во-вторых, мои слова были вполне логичны. Я же не воевать отправляюсь, а лишь передать серу и вернуть Троуга… Если все пойдет по задуманному плану.

Я переложил вещи в руки девушки и перешел дорогу. Толкнул дверь и к удивлению обнаружил пожилую матрону в странных ожерельях перед Вратами. Та приветственно кивнула, поэтому мне пришлось ответить тем же.

— Пустошь, — сказала она. С рук Вратаря сорвалась пыль, закрутилась вихрем вокруг Ищущей и исчезла. В одно мгновение, точно ее тут и не было. Лишь оставила после себя оседающие на пол частички пыли.

Со мной никаких особых приключений не произошло. Переход в Пургатор вышел обычным, совсем рядовым. Лишь с неудовольствием поправил штаны, почувствовав, как в особо нежные места впились колючая шерсть. Нет, надо с этим делом срочно что-то решать. Так и до раздражения недалеко. Объясняй потом дерматологу, что у меня аллергия на путешествия между мирами.

Снаружи оказалось оживленно. Торопливо мелькали Игроки, некоторые даже переходили на бег, шумела в стороне кучка Ищущих, кричали что-то возле ворот в общину. Туда я и отправился.

К удивлению, обнаружил двух стражников. Человека и оранжевокожего в бедненькой одежде, но с одинаковыми нагрудниками и алебардами. Тоже мне, швейцарская гвардия. Именно эта парочка, вышедшая наружу, и голосила.

— Быстрее, быстрее, ворота скоро закроются.

Помимо Игроков сюда просачивались и обыватели — те самые забитые перги, которых я видел в свое первое посещение. Из-за встречной волны пришлось пробираться почти с боем, расталкивая всех локтями. Наконец я оказался возле одного из стражников.

— Уважаемый, а что, собственно, происходит?

— Кабириды происходят, — указал он вниз, — сейчас штурмовать будут.

Я выглянул наружу. В нескольких сотнях шагов от городской стены выстроились демоны. Облаченные в доспехи, с железными острыми вставками на концах крыльев. Перед ними нетерпеливо трясли цепями многоголовые псы, достигающие в холке, метров трех минимум. Их удерживало по несколько кабиридов. И это явно удавалось им с трудом.

— Сейчас начнут, — сказал стражник, — заваруха будет жаркая. Тут сотни две перепончатокрылых.

Последние слова я едва расслышал. Потому что во всю прыть бросился наверх, к замку. Действия архалусов с пленными, когда пернатые поймут, что проигрывают, весьма туманны. А, судя по всему, сегодня прольется много ангельской крови.

Глава 10

Лоуренс Питер еще в прошлом веке выдвинул принцип, благодаря которому и стал известен. Буквально он звучал так: «В иерархической системе каждый индивидуум имеет тенденцию подняться до уровня своей некомпетентности». Раньше я воспринимал это как шутеечку, а теперь понял, канадец был прав.

Если сказать очень мягко — командующий состав архалусов не блистал. Некоторые застыли с отпечатком страха на лице, другие с нотками истерики в голосе отдавали приказы, больше похожие на отмашки. Но это тут, на нижних стенах. Мне думалось, что вся верхушка пернатых собралась в замке. Где и планировалась оборона. И до которого я и добежал.

Навык Атлетики повышен до шестого уровня.

Подумаешь, всего лишь чуть легкие не выплюнул. Такой себе интервальный бег. Еле дополз, если честно. Несколько секунд пытался отдышаться, потому что не мог вымолвить ни слова. А уже потом сказал стражнику перед вратами.

— Мне надо к командующему.

— Сдурел, человек? Не видишь, что творится?

— Мне надо пройти! — сказал я таким голосом, что слышал бы себя со стороны, сам испугался.

Однако архалус лишь заколебался под моим напором. А у меня не было времени, чтобы ждать, пока он разродится. Я выхватил нож и рывком приблизился к пернатому. Слишком самонадеянно, потому что тот успел сделать шаг назад и выставить копье. И не такие крепости брали.

∞

Нырнул под древко, сближаясь с противником и прижал клинок к шее. Пернатый нервно сглотнул и я почувствовал, как его кадык коснулся лезвия. Второй стражник дернулся в нашу сторону, но мне хватило лишь одного движения, чтобы остановить его.

— Подойдешь, он труп. Теперь ты, повернись. Без глупостей, иначе перережу глотку… Хорошо, — я дождался, пока архалус окажется ко мне спиной. Взялся за основание крыла и поднес к нему нож, — будешь шалить, летать станешь только во сне. У меня лунная сталь, если ты вдруг не заметил.

— Да, заметил.

Голосом архалуса сейчас можно было забивать гвозди — двухсотки. Столько ненависти не испытывают друг к другу подружки, пришедшие на свадьбу в одинаковых платьях. Все это время второй стражник не сводил с нас глаз. Пришлось его немного шугануть.

— Пять шагов назад. Будешь играть в героя, сделаю твоего приятеля инвалидом по ангельской части. А ты, пошли.

Я уже понял, что натворил делов и обратного пути нет. Теперь, либо пан, либо пропал. Если честно, даже не представлял, как мы будем заходить в замок. Потому что там меня перехватить легче всего. И это еще надо пройти двор, который сейчас, наверное, кишит ангелами. Если накинутся все вместе, то три моих отката не помогут.

— Запрягай грифонов! — первое, что я услышал, пройдя через ворота. — Нельзя дать церберам разрушить стену.

Архалусы гомонили на все лады. Но стоило пройти несколько шагов, как на нашу странную парочку стали обращать внимание. И тут я понял, что не люблю популярность. Ужасно ощущать, как во время всеобщего гвалта все вдруг замолкают и начинают смотреть на тебя. Очень недобро так глядеть, готовые в любую минуту вытащить из невидимого инвентарного мешка метательное копье или применить заклинание.

Но судьба была ко мне благосклонна. Потому что я услышал громоподобный голос Вифеила, прокатившийся лавиной по всему двору.

— Это что здесь происходит?

Самого командующего я не видел. Стражник был здоровый, да еще крылья расправил, закрыв мне весь обзор. Пришлось тормознуть его и немного развернуть. Так сказать, поуправлять ангелом в ручном режиме.

— Командующий, я пришел по поводу нашего договора. Но меня не хотели пускать.

— И ты решил угрожать стражнику?

— Я бы не сделал ему ничего плохого.

В довершении своих слов я легонько толкнул взятого в плен архалуса. Тот прошел пару шагов, развернулся и достал из пустоты меч. Знакомый ангельский клинок, который я видел у Кафа. Оно и понятно, копье осталось у врат. Тут я заметил, что кольцо пернатых вокруг меня сжимается.

— У нас был договор! — выкрикнул я.

— Сейчас неподходящее время, человек, — отмахнулся Вифеил, — если ты не заметил, под нашими стенами кабириды.

— У нас был договор! — мой голос дрожал. — Ты сказал принести десять граммов дьявольской серы в обмен на моего друга. В нем не было отсрочек и переносов. Я принес. Или слово командующего теперь ничего не значит?!

Достал ингредиент, добытый в катакомбах, из мешка и раскрыл на ладони. На пургаторском солнце сера заиграла всеми оттенками желтого: от темно-грушевого до золотистого. Может именно этот блеск сделал свое дело, а может шепот знакомого аббаса, что прильнул сейчас к уху командующего.

Навык Убеждения повышен до восьмого уровня.

Ваша репутация изменена на Вигилант.

— Приведите этого корла.

Парочка архалусов метнулась в сторону замка. Сам Вифеил тяжелой поступью приблизился ко мне, бережно сгреб своей ручищей серу, зачем-то попробовал ее и кивнул.

— Где взял?

— Вы же не думаете, что я действительно отвечу на этот вопрос? Тем более, при таком большом количестве свидетелей.

— Надеюсь, ты не совершил ошибку своего друга, — командующий посмотрел будто и не в глаза мне, а в прямиком в душу.

Отвечать не стал. Зачем врать, когда рядом стоит аббас, да только и ждет моей лжи. К тому же со стороны крепости показались архалусы вместе с Троугом. В отличие от Рис и Лиция, соотечественник был связан по рукам и ногам. Поэтому передвигался неторопливо. Да и выглядел так себе. Грязные длинные волосы спутались, а вечно пьяный блеск в глазах утратил свою силу. Трезвый Троуг — зрелище малоприятное.

— С тобой все в порядке? — спросил я.

— Как же, — хрипло ответил корл, — эти сволочи не давали мне пить.

— Ложь! — проревел Вифеил. — У пленника всегда были вода и хлеб.

— Вот и пейте сами свою воду, святоши, — сплюнул корл.

В воздухе раздался шум крыльев и на площадку, вместе с несколькими архалусами, приземлилась Илия. Она сменила свое полупрозрачное одеяние на доспехи и несмотря на это выглядела весьма привлекательно. Я даже на секунду забыл зачем здесь нахожусь. Илия задержала на мне удивленный взгляд, но тут же подошла к Вифеилу, сказав лишь короткое: «Началось».

— Поднимайте, грифонов в воздух! Ни один кабирид не должен проникнуть в город!

— Командующий, мы можем идти? — подскочил я к пернатому великану.

— Катитесь, — отмахнулся Вифеил.

Я принялся разрезать путы на руках и ногах Троуга. Туго стянутые веревки оставили на коже кровоподтеки, которые корл стал растирать. Я сжал его плечо и посмотрел в глаза.

— Троуг, надо бежать так, словно за тобой гонится свора бродячих собак. Нам необходимо укрыться в общине.

— Сам не отстань.

Я кивнул. Больше слов не понадобилось, потому что мы припустили прочь из чертового замка — вниз, к единственному укрытию в горе. А между тем бой уже начался. Церберы, почуяв свободу, налетели на городские стены. Крошился камень под их твердыми лбами, лилась архалусная кровь зазевавшихся на выступах защитников, поднялась в воздух позади могучая орда демонов.

Но им наперерез уже мчался ангельский легион. Летел во главе Вифеил с мечом, что был объят синим пламенем. Расправили исполинские крылья грифоны, нетерпеливо щелкая острыми клювами. Устремились навстречу своей гибели или обретению игровой мощи новички-обыватели из архалусов.

Меньше минуты, пока мы бежали вниз, длилось строгое, четко спланированное наступление кабиридов. А потом все смешалось и превратилось в чудовищное светопреставление. Небо потемнело от множества крылатых тел, сплетенных боем в единое целое. Тут и там падали поверженные противники, кто молча, кто истошно крича. Небо над Вирхортом разразилось кровавым дождем, который и не думал прекращаться.

— Быстрее, Троуг, быстрее, — кричал я корлу, хотя сам выбивался из сил.

Полоска Бодрости давно была на нуле, но хуже другое. Теперь она еще и помигивала красным. Нам оставалось всего ничего. Вот последний поворот и… мы уперлись в закрытые ворота общины.

— Дьявол! — ударил я по дереву.

— Ну все, — каким-то не очень хорошим тоном сказал Троуг, облачаясь в тяжелую броню, — Серег, за моей спиной встань. Выжить мы вряд ли выживем, но просто так сдаваться точно не будем.

Его слова подтвердил рослый кабирид, что прорвался через защитное оцепление. Могучий демон приземлился на дорогу чуть ниже и наклонил рогатую голову, разглядывая нас. Он достал из небытия трезубец и сеть, после чего, с видом искушенного Посейдона, принялся наступать.

— Зараза, — выругался Троуг, прижимаясь к скале, — Серега, не дай ему накинуть это на себя.

Я и сам, впрочем, догадался. Сеть, к слову, была зачарованная. Она странно переливалась на солнце, будто разлитый бензин на воде и не располагала к хорошим прогнозам. Однако и мне скучать не приходилось. С другой стороны горной тропы, как раз сверху, приземлился еще один гость. Обыватель из жителей Фиролла. Видимо, у перепончатокрылых тоже наблюдался напряг с Игроками.

Короткий выпад и копье второго кабирида пробило плечо, насадив меня на древко. Демон равнодушно, точно занимался неинтересным монотонным делом, поднял меня и явно собирался сбросить вниз. Однако мне подобный план не понравился.

∞

Я присел, одновременно выхватывая нож. Копье промелькнуло надо головой и ударилось в ворота. А я уже в два шага оказался рядом с кабиридом. Ударил ножом по вытянутой руке и лунная сталь не подвела, пробив странную, словно сделанную из множества мельчайших кристаллов броню. Пальцы обожгла брызнувшая из раны жидкость. Чуть даже нож не выронил.

Кабирид закричал, как продавщица на рынке, обнаружив, что у нее украли товар. Потянул копье на себя, пытаясь вытащить его из дерева, чем только усугубил свое положение. Я не собирался становиться вдруг джентльменом и ждать, пока враг вновь обретет оружие и сможет сопротивляться. Ударил в сочленение доспехов между рукой и грудью, да еще провернул в ране.

Навык Короткие клинки повышен до двенадцатого уровня.

Демон наконец вытащил копье, но было уже поздно. Его взгляд из-под кристаллического шлема помутнел, движения потеряли прежнюю четкость и уверенность. Крови так вообще лилось как из жвачного парнокопытного, что любит желуди. К тому же, я уже оказался за его спиной. Обхватил рукой голову и быстро провел лунной сталью по горлу. Пока, дружище, встретимся в аду!

Вы убили враждебно настроенного Обывателя.

И все. Понятно, что карму не снизили, но ни заклинаний не отсыпали, ни умений. А все потому, что у проклятого кабирида их попросту не было. Чертов обыватель. Самое плохое другое — стянуть доспехи с мертвого демона довольно трудно. Потому что рассыпаться в пыль он и не собирался. Единственное, чем мне возможно было поживиться, копье.

Родовое копье семьи Крун

Повышенный урон против архалусов.

Пониженный урон против гуманоидных существ.

Максимально низкий урон против кабиридов.

Тело дрожало от переизбытка энергии. Кожа покрылась мурашками, по венам вместо крови будто бегал ток. Спокойно, спокойно. Когда-нибудь я привыкну к этому, обязательно. А теперь надо выручать непутевого расхитителя гробниц.

Сунул захваченное оружие в мешок и помчался на помощь Троугу. Она ему ох как не помешала бы. Корл вынужден был жаться к скале, чтобы кабирид не накинул на него сеть. Отсюда и общая скованность в движениях. А тем временем демон прощупывал трезубцем слабые места моего товарища. Мда, с ножом к нему не подобраться. Хорошо было бы поработать издалека копьем, но с низким уроном против кабиридов я тут ничего не навоюю. Надо узнать, а чьих этот холоп будет.

Надел Лик и удовлетворенно усмехнулся. Все не привыкну, что кабириды бывают светлыми. А судя по валившему вверх густому пару, передо мною была невинная овца в обличии волка. Моему кацбальгеру того только и надо. Хорошо, теперь вопрос за основным — куда бить.

Троугу приходилось непросто. Кабирид ранил его и корл теперь даже не помышлял о нападении. Но несмотря на это, я не бросился к нему, сломя голову. Проследил за парой выпадов и отметил возможные места для ударов. Во-первых, внутренняя поверхность бедра, которая очень хорошо открывалась при наклоне. Во-вторых, область подмышек. Для себя выбрал второе. Не знаю, что тут сработало. Но как подумал о ранении близ паха, пусть даже врага, невольно передернуло. Ладно, тогда будем бедолагу четвертовать.

Я сорвался с места, вильнув, как заяц, пару раз в влево-вправо, насколько позволяла дорога. Чудом увернулся от трезубца, на секунду потерял равновесие и вот уже мое нападение накрылось медным тазом. А я — наброшенной сеткой.

∞

Чуть наклонился, чтобы трезубец точно не попал. Резко остановился — пришлось даже пару раз взмахнуть руками. Пробежал по упавшей передо мной сетке, рубанул по сочленению… Однако противный кабирид оказался проворнее, чем я думал. Он отбросил трезубец, вытащил кинжал и им отвел удар. Сталь жалобно звякнула, давая понять, что не для того ее выковывали. А мерзкий кабирид откинул сеть и перешел в наступление.

Оказалось, что и с кинжалом он достаточно опасен. Вообще, этот здоровенный демон двигался слишком резво для своей комплекции. И не учи меня Охотник защищаться, все могло выйти совсем печально. Собственно, так оно и вышло. Пятясь, я споткнулся о камень и полетел на спину. Кабирид устремился вперед, желая покончить с одним из врагов. Его кинжал уже целился своим жадным клинком мне в грудь, однако я не очень любил, когда моему телу делают дополнительные, не предназначенные природой отверстия.

∞

Я и на спину в полной мере не упал. Выставил руку и уже ею оттолкнулся. Ударить мог только в одно место, одно единственное. Ну и не без содрогания полоснул куда-то в область паха. Кабирид орал так, как не вопит на своих концертах Эйч Пи Бакстер. Кровь брызгала тонким фонтаном, орошая сухой камень. А я продолжал сидеть в полуприседе и в оцепенении.

В себя меня привел меч, вырвавшийся из горла кабирида и довольный голос Троуга.

— Получил, засранец?!

Вопрос оказался риторическим. Потому что засранец развеялся по своим засранческим делам, обратившись в пыль. Я лишь с легкой завистью смотрел на многочисленный лут, что выпал с кабирида. А вот Троуг без зазрения совести принялся убирать все в мешок.

— Смотри-ка, Серега, сера дьявольская. Непростой был демон, люциферово семя.

— Что не простой, я на своей шкуре почувствовал.

— Надо убрать скорее, пока архалусы не заметили. А то у них нюх на такие вещи.

— А что будет?

— Слетятся, как мухи на… хотел бы сказать на мед, но…

— Вот именно, что слетятся, — перебил его, — Троуг, сколько там у тебя это серы?

— Да грамм всего. Больше ведь с них и не выпадает.

Я не стал разубеждать корла. Потом расскажу о жирных и нажористых местах в столице Франции. Вместо этого достал все запасы имеющегося у меня ингредиента, подождал, когда Троуг ссыпет мне свой драгоценный грамм. А потом я просто поднял сложенные лодочкой ладошки.

Бой постепенно перемещался в сторону замка. Ворота были пробиты, пара церберов уже хозяйничала в нижней части города. Я разглядел каких-то странных существ — сухопарых, похожих на собак, только больше в размерах и удивительно мерзких. С висящими клочьями кожей, красными глазами и колючими ошейниками.

— Гончие, — прошептал корл.

По всем прикидкам, здесь они будут самое больше через минуты полторы. Но сера уже блеснула на солнце и несколько отступающих архалусов зависли в воздухе. Пока остальные колебались, один из них, наиболее могучий, с множеством шрамов и сломанных перьев, камнем бросился к нам.

Я успел убрать серу в мешок до того, как Прецептор, а Проницательность говорила, что это именно он, приземлился рядом.

— Сера, — облизнув губы, только и вымолвил он.

— Будет твоей, если выполнишь одно условие, — скороговоркой произнес я.

— Какое?

— Нам нужно попасть в общину. Единственный возможный путь сейчас: сверху, — в подтверждение своих слов, я взмахнул рукой, — как только мы окажемся внутри, ты получишь свою серу.

Прецептор почти не колебался. Я уже понял, что куш невероятно огромен. Но лично для меня жизнь была дороже.

Навык Убеждения повышен до девятого уровня.

Архалус торопливо кивнул и повернулся к зависшим собратьям.

— Прикрывайте меня. Это приказ.

Редкий случай, когда я готов был поощрить злоупотребление служебным положением. Архалус обхватил нас двумя руками, точно не корлы перед ним стояли, а два не самых внушительным чурбана, оттолкнулся от земли и взмыл в воздух. Я в очередной раз понял, что таких, как я, в космонавты не берут. Потому что тут же вцепился в пернатого и с ужасом смотрел на удаляющуюся землю и напротив, приближающихся кабиридов.

Было бы глупо надеяться, что подобный вояж окажется незаметным. Преследовать нас бросилось целых шесть демонов. Вот только им наперерез ринулись подопечные прецептора. Бой вряд ли мог быть равным, однако мы не смогли в полной мере им насладиться. Благодаря могучим крыльям архалуса мы довольно быстро оказались возле узкого пролома, в котором угадывалась община. Пернатый шагнул вперед, мы камнем рухнули вниз, а меня замутило с новой силой. Сдается, что я теперь не скоро буду кататься на парковых аттракционах.

Приземлились неподалеку от центральной площади. Архалус повелительно вытянул руку, а я передал ему серу. Короткий взмах крыльев, и ангел поспешил обратно, наружу. Тем же способом, каким оказался здесь. На его месте, я бы не торопился. Сдается мне, кабириды скоро возьмут замок. Как бы не симпатична была мне Илия и возможно даже гигант Вифеил, шансов у них немного.

— Как у тебя ума хватило? — хлопнул по плечу Троуг так, что чуть его не выбил, — я бы в жизни не додумался. Думал, там и поляжем.

— Я просто не особо люблю лежать рядом с мужиками. Еще подумают что-нибудь не то.

— Теперь чего?

— Теперь валим отсюда. Быстро и не оглядываясь. Наелся я вашим Пургатором, что еще долго несварение будет.

Корл, улыбаясь, кивнул. Несмотря на недавний плен, он сейчас находился в прекрасном расположении духа. Троуг двинулся к обители Вратаря. А я уже почти пошел за ним, когда вдруг увидел старого знакомого. Шутка заключалась в том, что именно здесь его быть не должно. Однако факт, как говорится, налицо. Более того, он зашагал не куда-нибудь, а к дому правителя. Подошел, по-свойски открыл дверь и скрылся внутри.

— Троуг, погоди минутку.

— Чего там такое?

— У нас тут еще одно дело нарисовалось. Совсем коротенькое. Надо нанести визит вежливости новому правителю. Засвидетельствовать свое почтение. И дивиденды, если получится, стрясти.

Глава 11

Многие великие открытия совершались случайно. Флеминг по воле случая изобрел пенициллин, не помыв чашки с бактериальным культурами. Беккерель то же самое непреднамеренно проделал с радиоактивностью, занимаясь фосфоресценцией в солях урана. Я же открыл для себя, что нельзя без спроса лезть в чужой дом, а нужно дождаться хозяина.

В свое оправдание хочу сказать, что мы с Троугом стучали. Сначала я, как вежливый ботаник, отбил себе костяшки. Потом корл оставил на двери пару вмятин. Однако никто не спешил впускать дорогих гостей внутрь. Вот тогда мы и зашли. Благо, оказалось не заперто.

Только выяснился еще один неприятный момент. Мой знакомый оказался закоренелым интровертом, поэтому установил какую-то мощную магическую ловушку на пороге. В которую мы благополучно и попали. Сначала полыхнуло огнем. От дальней стены отделился огромный шар и понесся в нашу сторону. Тут никто бы не среагировал. Перед откатом я лишь почувствовал, как превращаются в теплую зимнюю шапку опаленные жаром волосы на голове. Да вместо кожи образовалась хрустящая, сочащаяся корка.

∞

Я постарался максимально быстро сориентироваться. Чертова дверь захлопнулась, значит, сейчас тут будет барбекю-шоу.

— Троуг, на пол!

Схватил непонятливого товарища и потянул вниз. Огненный шар распался наверху, но особого вреда не причинил. Уже неплохо. Не успели подняться на ноги, как прямо между нами появилось расходящееся в стороны морозное кольцо. Оно коснулась края плаща, потом кожи. Я даже почувствовал могильный холод, однако кроме дискомфорта ни в чем критическом заклинание не выразилось.

Навык Сопротивления повышен до первого уровня.

— Корла заклинаниями мороза, — усмехнулся Троуг, — еще бы водного мага сюда пригнали.

И ведь накаркал, зараза. Нет, не про мага, а про ту самую воду. На нас посыпались крохотные капли. Вот только они оказались необычные. Вытянутые, острые, словно иголки. Троуг стоял гордо, широко расставив ноги и надменно ухмыляясь. А вот мне было не до насмешек. Этот дождик снес треть жизни. И я помню, что у корлов повышенная сопротивляемость к заклинаниям Воды и Мороза. Однако полукровок, по всей видимости, это не касается.

Не успел оправиться от мокрого приключения, как передо мной появилась шаровая молния. Вот только этого не хватало. Мерзость заключалась в другом — закончились откаты. Поэтому я стиснул зубы и сжал кулаки. Да так сильно, что ногти впились в ладони. Замычал, как корова на бойне. А что хотите, когда через вас пропускают несколько сот вольт тока.

Навык Сопротивления повышен до второго уровня.

Вы достигли восьмого уровня.

Меньше всего хотелось сейчас раскидывать свободные очки или радоваться повышению. Да, замечательно, что снесенное здоровье восстановилось. Вот только грудь словно тисками сдавило. Каждый вдох давался с огромным трудом. Вдобавок зашумело в голове, словно в ней поселился рой бабочек. Или…

Я поднял глаза. Ни фига это не в голове. На нас неслось бесчисленное множество флюориков. Только в отличие от милых крохотных человечков, ко мне летели злые морды. Пусть маленькие, но все же морды. Да, помню, не очень хорошо реагируют на электричество, а тут такой праздник наметился. Еще припомнил, что Прыгающий разогнал их в прошлый раз светом. И подобное у меня в арсенале тоже имелось.

Скастовал заклинание, направив на ближайших малышек. Ослепленные флюорики смутились и повисли в воздухе, потирая глаза. Отлично. Теперь вот эти. Я вертел светящейся рукой, словно фонариком. И все шло хорошо, пока неуклюжий Троуг не опрокинул столик возле двери.

Флюорики, услышав шум, оживились. Больше того, их лица приобрели какой-то совсем нечеловеческий вид. Страшный, кровожадный. Застрекотали прозрачные крылья и рой бросился ко мне. Еще мгновение и острые крохотные зубы вонзились в плащ, прокусив его и заставляя меня вскрикнуть. Все бы ничего, но за какую-то долю секунды вашего покорного слугу цапнуло как минимум с десяток существ. Досталось, кстати, и Трогу. И можно было по-разному относиться к флюорикам, однако за их короткую атаку у меня срезалась одна пятая показателей жизни.

— Хватит! — голос моего знакомого перга подкрепился вспышкой. Не тем жалким фонариком, который пытался применить я. А светящейся волной, что буквально поплыла к нам, увлекая за собой флюориков.

— Прыгающий, кто так гостей встречает? — стал я оглядывать места укусов. Точно крошечные той-терьеры напали.

— Незванный гость хуже кабирида, — ответил алхимик, «допрыгивая» до нас, — корл, подними столик, который опрокинул.

— Я к тому, что прием мог быть гораздо теплее.

— Я не люблю гостей. Гуманоидных или похожих на них зверолюдов. Разве что механоиды не тратят времени понапрасну. Поэтому, как только эти идиоты избрали меня правителем, сразу обозначил часы приема. Кто захочет зайти в другое время, столкнется с небольшим испытанием.

— Ага, и откинет коньки, — заметил я.

— У вас было все, чтобы пройти его. Ты же не думаешь, что я требую невозможного?

Пришлось многозначительно промолчать, чтобы не сказать, что Сергей Михайлович думает по этому поводу. Прыгающий меж тем резюмировал мои действия.

— Стихийные испытания, которые умелый маг может нейтрализовать. И нападение флюориков, спровоцированное шаровой молнией. Ты молодец, правильно начал ослеплять их светом. Многие именитые Игроки, не говоря уже о богах, не знают этого. Считают, что понимание так называемых низших существ выше их. И все бы было хорошо, если бы твой не очень сообразительный корл, опрокинувший стол. Потому что помимо гроз и молний, флюорики не любят громкий шум. И нападут на любого, кто находится рядом с его источником.

— Легче сказать, что эти мелкие любят.

— Мало что, на самом деле, — согласился Прыгающий.

Мы замолчали и напряжение, повисшее в воздухе, можно было брать, упаковывать в ящик и отправлять на «Поле Чудес». У них какой только фигни нет.

— Я Пуля вот убил.

— Да, да. Признаться, я не ожидал. Не надеялся даже, что у тебя получится. Идем… Идемте, — добавил он, взглянув на Троуга.

Мы прошли знакомым маршрутом. Именно туда, где еще недавно сидел во главе стола Пуль. И где он провел последние секунды своей жизни. Весьма мучительные секунды.

Ничего тут по большому счету не изменилось. Впрочем, да и нечему было. Те же самые стулья и стол. Разве что на последнем теперь стоял канделябр с зажженными свечами, множество колб, мензурок, флаконов с различными жидкостями, ступки, пестики, реторты и небольшой перегонный куб. Я хотел пошутить по поводу освещения, мол, грех жечь воск, когда в доме столько флюориков. Но вовремя одумался. Не та тема для веселья с этим защитником девственной фауны Пургатора. Может и вломить.

— Вот, — он взял один из пузатых флаконов с знакомой тягучей жидкостью ядовито-оранжевого цвета, — теперь он твой.

— Эликсир Всесилия, — мне даже не пришлось вглядываться в переданную вещь. И так догадался.

— Не знаю, как у тебя получилось справиться с Пулем. Но факт остается фактом. Ты избавил жителей общины Вирхорта от деспота.

— И дал им другого, — повеселел я, убирая флакон. Надо еще подумать, что с ним делать. Самому пить — слишком рано. Сначала надо покачаться навыками, как все нормальные Игроки. Продавать? Возможно. Только в этом случае необходимо узнать реальную стоимость эликсира, чтобы не попасть впросак.

Оторвался от флакона, когда тот исчез в мешке и только сейчас заметил недобрый взгляд Прыгающего. Так обычно смотрят на судебного пристава, пришедшего описывать имущество за долги.

— Что-то не так?

— За Пуля, конечно, спасибо. Но вот место правителя я не просил.

— Так это бонус. От чистого сердца. Что называется, безвозмездно.

— Меня вытащили из моей любимой пещеры! Приволокли в этот шумный город! Постоянно отвлекают от опытов!

А вот об этом я совсем не подумал. Хочешь как лучше, а получается, как всегда. Я подозревал, что при свободном голосовании у Прыгающего есть риск стать правителем. И меня такой расклад вполне устраивал. Что называется: и анталопы сыты, и перги целы. Однако не учел самого важного. Хорошо в моем понимании не было равно комфортабельному проживанию алхимика. Для него ведь и вправду оказалось лучше в пещере, среди зачарованного леса и флюориков. До меня только сейчас это дошло.

— Так мог отказаться. Колхоз — дело добровольное.

— Ага, — устало махнул рукой Прыгающий, — я пытался. Пока эти идиоты не полезли в пещеру и не начали умирать как мухи.

— Что за идиоты?

— Выборщики. Те, кто пришел звать меня править. Никакого инстинкта самосохранения. Чтобы как-то снизить смертность среди них пришлось соглашаться.

Во вздохе Прыгающего я услышал скорбь всего пергского народа. Даже посочувствовал. Ибо он из-за меня теперь вынужден заниматься тем, чем не хочет. Хотелось подбодрить, что навскидку у половины российских мужиков так, но вряд ли алхимик проведет аналогию. Поэтому пришлось прощаться.

Прыгающий довел нас до двери. Напоследок не сказал, чтобы мы заходили к нему в гости по настроению или первой необходимости. Лишь проговорил в спину.

— Долгих лет странствий и надеюсь, мы не увидимся. А если увидимся, то от этого не будет зависеть ничья жизнь.

И что-то в его словах было такое простое, откровенное, что у меня даже ком в горле встал. Хотелось сесть с Прыгающим, наполнить до краев рюмки и поговорить о жизни. Только вряд ли этому суждено сбыться.

— Индюк надутый, — сбил меня с лирического настроя Троуг.

— С чего это?

— «Не очень сообразительный корл», — передразнил алхимика друг, — я ж не виноват, что ты рукой махать стал влево-вправо. Вот и ослепил меня. Ну ничего, я его наказал.

— Как? — внутренне напрягся я.

— Вот, на том столике лежал, — он продемонстрировал мне вещицу, украденную из дома нового правителя.

С виду это был обычный свисток. Разве что чуть больше привычных мне пластиковых, которыми пользуются физруки. И деревянный. Цвета венге с черными прожилками. Думаю, он явно не для того, чтобы гонять неуклюжих школьников по спортивному залу.

— Давай сюда.

— Вот еще, — убрал свисток корл, — отдам в Горечи. Иначе ты побежишь его возвращать. Ты слишком благородный для Игрока. Это не те качества, которыми должен обладать Ищущий.

— Троуг!

— В Горечи, — припустил по направлению к Вратарю друг.

И что с ним спрашивается делать? Пришлось догонять. На ходу я посмотрел информацию о повышении.

Доступно очков: 3

Сила 26 *

Интеллект 18 *

Стойкость 22 *(4)

Ловкость 24 *(2)

Выносливость 21 *

Красноречие 18 *(3)

Скорость 16 *

Ну понятно, я на одном только Разрушении взял девять навыков. А еще это Сопротивление, спасибо большое Прыгающему с его испытаниями. Как ни хотелось мне вложиться в Интеллект, но если дают бонусы к Стойкости, Ловкости и Красноречию, надо брать.

Вы достигли первого из четырех бонусных подуровней Стойкости.

Повышено сопротивление к ядам и чумным болезням, распространяемым проклятыми существами.

Вы достигли первого из четырех бонусных подуровней Ловкости.

Повышена скорость в обучении навыкам метательного и стрелкового оружия.

Вы можете улучшить умение, относящийся к параметру Ловкость.

Про стрелковое оружие это, конечно, весело. Равно как и про сопротивление ядам. У меня тут вроде Екатерины Медичи под боком нет. А вот про умение они явно неспроста речь завели.

Данный уровень Лабильности позволяет вам выбрать одно из улучшений организма, которое будет закреплено навсегда.

Спринтер — увеличение скорости передвижения на короткий промежуток времени.

Силач — увеличение переносимого веса на короткий промежуток времени.

Стайер — пониженный расход Бодрости при активных физических нагрузках на короткий промежуток времени.

Хм… С детства я знал две великие мудрости. Первая: если хочешь быть здоровым, ешь один и в темноте. Вторая: лучший способ победить в драке — избежать ее. Что называется, быстрые ноги кулаков не боятся. И вовремя сдриснуть тоже подвиг. Да, возможно, не совсем по-геройски. Про таких парней не снимают фильмов, им не дают государственных наград, но они точно возвращаются домой в целости. Поэтому я выбрал Спринтера.

Так увлекся, что чуть не врезался лбом в распахнутую дверь. Троуг уже поджидал внутри. Я обернулся, удивляясь жизни общины. Все мирно ходят по своим делам. О штурме города напоминали лишь изредка доносящиеся снаружи звуки боя, сидевшие у ворот перги из городских обывателей и встревоженные стражники. Конечно, нельзя судить мир по одному лишь поселению, как нельзя обобщать всю нацию по одному ее представителю, но Пургатор у меня вызывал негативные эмоции. Не будь он перевалочным пунктом, черт бы сюда еще вернулся. Ладно, пора отправляться домой. Я приготовил 64 грамма пыли и шагнул внутрь.

В своей общине мы выходили с разными эмоциями. Троуг напоминал дембеля, что вернулся в родные края и обнаружил множество девушек, достигших возраста согласия. Хотя, может так оно и было. Сдается мне, теперь он уйдет в загул. Чтобы, так сказать, стресс снять.

Я, помимо нечеловеческой усталости и очередной бессонной ночи, еще прикинул финансовое положение. И выходило не сказать, чтобы блестяще. Сейчас у меня осталось 476 грамм. Не хватает, чтобы даже отдать долг Лицию. Конечно, у всех сохранились яйца, но их требовалось еще сбыть.

Однако как только мы вошли в Синдикат, тревоги отодвинулись на второй план. Потому что меня чуть не сбил с ног зверолюд. Лиций бросился обнимать нас с Троугом, точно проверяя, не мираж ли мы. Позади него, за столиком, нервно кусая губы, улыбалась Рис.

— Наконец-то вы пришли, — заметила девушка, положив альбом на стол. Я ухмыльнулся, увидев, что она снова рисовала ручную гранату — схожу, возьму выпить.

— Давайте потом, без меня, — взмолился я, — с ног валюсь. Рис, отдай мои вещи и я пойду. Троуг вам все расскажет.

— Даже стопку не пропустишь?

— Пьют с утра или аристократы, или дегенераты, — посмотрел на дисплей телефона, который протянула мне девушка. Жесть какая. Десять часов утра всего. День только начался, — еще кое-что. Раз наша компашка наконец собралась в полном составе, назрел резонный вопрос — что делать с яйцами? Точнее, куда продавать?

— Можно что-то через обычных торговцев, только это надо смотаться в Вязь, — задумчиво проговорила Рис.

— В Москву то есть?

— Ага. Часть можно через черный рынок. Товар не запрещенный, поэтому не факт, что пойдет. Но попробовать стоит. Яиц слишком много. Если начнем реализовывать все в одном месте, то можем уронить цену.

— У меня дядя при дворе в Ногле, — почесал затылок корл, — могу через него узнать. Мы, конечно, не сильно ладим. Но ради хорошего куша, он закроет глаза на наши разногласия.

— Я проанализирую покупательскую потребность остальных общин этого мира, — подал голос Лиций.

— Ну вот и отлично. А я пока разгружусь. Держите яйца.

Стал выкладывать рахнаидский лут прямиком на стол. После коротких переговоров, Рис принялась убирать все к себе. У Троуга и так было порядком яиц. Он тоже должен был сгрузить часть девушке. Ибо она займется основными продажами. Только сделать это корл обещал в более укромном месте. По его маслянистому блеску глаз можно было догадаться, что под укромным местом он понимает свою холостяцкую берлогу. Только, сдается мне, Рис обломит этого горячего корла. Во всех смыслах. Девушка вполне могла за себя постоять.

— Еще кое-что, поглядите, выпало с одного кабирида, — я достал копье, — мне оно ни к чему. Может, тоже продать удастся?

— О, именное, — повертела оружие Рис, — для остальных не будет представлять никакой ценности, но вот для конкретной семьи… В общем, как разберусь с яйцами, займусь. Может удастся выйти на кого-то из этих Крунов.

— Отлично. Ну все, я побежал. Звоните, пишите. Лиций знает все явки и пароли.

— Сергей, стой. Держи.

Троуг протянул мне свисток, экспроприированный в новом доме Прыгающего. Как только я взял его в руки, сразу почувствовал скрытую силу артефакта.

Светящийся свисток.

Призывает ближайших флюориков, которые не могут причинить вреда в течение минуты призывателю.

Так вот, что имел в виду Прыгающий. Как там: «у вас было все, чтобы пройти испытание». Ну или как-то так. Штука интересная. Хотя…

— Почему не отдал ее в Пургаторе?

— Потому что ты сразу бы побежал возвращать ее тому напыщенному алхимику. А сейчас, специально для этого, туда не отправишься.

Аргумент, кстати, был достаточно резонным. Еще шестьдесят четыре грамма за проход туда и обратно всего лишь за возврат свистка. Сделаю это, когда подвернется удобный случай.

Я в очередной раз попрощался со всеми и вышел из Синдиката. Торопливо покинул пределы общины, всматриваясь в дисплей телефона. И чуть не подпрыгнул, когда появилось две полоски. Быстро набил смс Юле и тут же получил ответ.

«Во сколько сегодня сможем увидеться»?

«Я после четырех свободна».

«Отлично, я позвоню».

Настроение вдруг улучшилось. Я даже принялся что-то насвистывать, направляясь к остановке. Сейчас приеду домой, сполоснусь и завалюсь спать. Все мирские заботы подождут. А потом будем тихонечко жить и, по возможности, радоваться. Я так замечтался, что не сразу услышал трель телефонного звонка. Эй, это же мой аппарат надрывается. Увидев «Мама» я мучительно стал вспоминать, что же мог забыть. Ощущение было странное. Вроде, что-то действительно должен был сделать, а вот что, хоть убей, не помню.

— Сергей! — вместо приветствия тоном обергруппенфюрера сказала мама. — Почему я не могу до тебя дозвониться?!

— Я вне зоны был.

— Надеюсь, ты не забыл?

— Нет, конечно, — мучительно вспоминал я, о чем мог забыть.

— Отлично, просто решила проверить, — сменила гнев на милость мама, — тебе Даша сообщение прислала с адресом?

— Да.

Навык Вранья повышен до седьмого уровня.

— Хорошо, постарайся не опоздать на поминки. Пока.

Я чуть волком не взвыл, нажимая на отбой. Поминки! Как я мог забыть. Посмотрел в пропущенных смс и сразу нашел нужное от сестры. Да, место и время, сообщение прислано вчера. Мероприятие сегодня, через четыре часа. Ехать от моего дома минут двадцать, тридцать. Теоретически, пару часов поспать можно. Только как я потом выглядеть буду? Еще перепутают и положат в гроб вместо этой бабы… бабы… черт, теперь и имя забыл. Надо пораньше прийти и у мамы спросить, чтобы впросак не попасть. Там ведь все Дементьевы будут. Что ж, да поможет мне святой Януарий.

Глава 12

Отношения с соседями — отдельная история. Часто при переезде мы смотрим на множество факторов: район, подъезд, наличие магазинов или детских садов поблизости. Но про самое важное иногда забываем. Сколько было историй, когда «заклятые друзья» из соседей устраивали свистопляски и человеку приходилось съезжать? Начинали клеветать, с легкой руки награждая эпитетами «проститутка» или «наркоман», навсегда подмачивая реноме. Или шли дальше и вымазывали дверные ручки разными… так сказать, нечистотами.

Учитывая, что мне квартиру выбирать не приходилось, в целом, с соседями повезло. Добродушный пьяница Петр Сергеевич с супругой, дядя Коля, он же Охотник, Машка со своим семейством. Еще несколько человек, с которыми близкого общения не наблюдалось и все ограничивалось простым: «Здрасте». Но был в общей бочке меда черпачок дегтя.

Имени соседки я не знал. Жила она на третьем этаже. Не сказать, чтобы старая — лет ей было около сорока. Плюс-минус пятерка. Такой сильный разброс производили усталый вид, сутулая фигура и перманентное отсутствие макияжа. Создавалось ощущение, что в какой-то момент она устала жить в бодром ритме и притормозила. Соседка не вызывала бы у меня негативные эмоции. Каждый сходит с ума по-своему. Но было у нее одно НО. Точнее четыре мяукающих, не выходящих никогда из квартиры НО. По словам того же профессора, жили коты там давненько, и запах от неубранных лотков стоял соответствующий. Поэтому мимо третьего этажа старались проскочить как можно быстрее.

Вот только сегодня фортуна отвернулась от меня, спустила штаны и показала пятую точку. Потому что дверь в Ее квартиру была открыта, источая умопомрачительные запахи. Но это полбеды. Видимо, соседка караулила у окна и дожидалась меня. Ибо стоило появиться на лестнице, как женщина сделала шаг навстречу.

— Если вы завели собаку, то будьте добры, ее выгуливать…

— Здравствуйте.

— Она у вас там неделю с ума сходила Скреблась, выла, а мои коты все слышат. Забились под диван и носа не показывали.

— Три дня, — поправил я ее, — а если быть точнее, то четыре.

— Вы совсем меня не слушаете! Если вы будете мучить бедное животное, то я на вас участковому напишу.

Ну вот что ей сказать? Все в порядке, просто это домовой с ума сходил. Не беспокойтесь, я с ним поговорил, существо он вменяемое и впредь такого не повторится. Тогда участковым не отделаемся. Я вдруг заметил худого кота, что пугливо выглядывал из-за двери, обнюхивая подъезд. А что, если…

Руку я не вытягивал, просто сконцентрировался на мурлыке и чуть напряг пальцы.

Навык Колдовство повышен до второго уровня.

— Что твоя хозяйка не любит больше всего?

— Вы издеваетесь? — всплеснула руками соседка. — Прекратите мяукать!

— Когддда на столлл кухоный забираюссь, — честно ответил кот, растягивая согласные.

— Тогда бегом на стол и можешь ненароком что-нибудь смахнуть на пол.

— Прекратите паясничать! — сверкали молнии в глазах соседки. Она хотела сказать еще что-то: угрожающее, способное повергнуть меня в трепет и смущение. Но тут в квартире послышался звук бьющейся чашки. А может и сахарницы. Кто разберет?

— Граф! — метнулась в соседка внутрь.

Я гневить судьбу не стал и торопливо поднялся к себе. Посмотреть, как там самый непослушный в мире пес.

— О, хозяин! — радостно приветствовал меня Лапоть, набрасывая кухонное полотенце на лохматое плечо. Судя по волшебному запаху, кашеварит.

— Хозяин, хозяин, — чуть раздраженно сказал я, понимая, что отобедать мне не судьба. Как я потом буду объяснять на поминках почему ничего не ем? — Держи, это обои, это клей. Что подрал, заменишь.

Я вытащил из инвентарного мешка приобретенные меньше получаса назад вещи для косметического ремонта и передал домовому. А что, удобно! Руки свободные, ничего таскать не надо. При этом вес настолько небольшой, что я его даже не заметил. Теперь походы в супермаркеты за продуктами перестали выглядеть такими удручающими.

— Охотник не заходил?

— Заходил.

Сказал Лапоть так тихо и при этом опустил глаза, что я понял сразу — домовой в очередной раз накосорезил.

— Сохрани это виноватое лицо. Слепок с тебя гипсовый сделаю и на стене повешу. Потому что так твоя физиономия выглядит чаще всего. Ладно, не теряй мысль, я в душ, после поговорим.

Только стоя под струями горячей воды, намыливая себя мылом с фруктовой отдушкой, я вдруг понял, насколько сильно люблю цивилизацию. Все мальчишки мечтают оказаться в средневековье. Стать героями под стягами Ричарда Львиное Сердце или гнать ливонцев вместе Александром Невским близ Чудского озера. Правда, не учитывают тот факт, что попади они туда, то умерли в первую или вторую минуту своего пребывания. А в худшем случае их поверг бы более серьезный враг — антисанитария.

Привел себя в божеский вид, даже побрился. Взглянул на зеркало и не узнал мужика в нем. Нет, я стал привыкать к корлу в отражении. Но и с тем произошли некоторые метаморфозы. Светлые волосы с момента первого знакомство с настоящим «я» отросли, лицо чуть осунулось (вкусные обеды Лаптя нивелировались их непостоянством), а глаза приобрели незнакомый тяжелый отблеск. Да уж, изменился Сережка, причем очень сильно. И дело касалось не только внешности.

Перестав заниматься соревнованием в нарциссизме, в котором я был самым красивым, вытерся и вышел из ванны. С грустью отметил, что и так моих немногочисленных носков и трусов, спасибо путешествию в Пургатор, стало совсем мало. Таким образом я дойду до того, что буду сверкать голой задницей уже в Отстойнике. Одевшись, расчесав волосы и пытаясь унять бурчание живота, я сел на диван. Морально был готов ко всему: поломке компьютера, потопу соседей и даже нанесению ядерного удара по одной из сопредельных стран (с Лаптя станется). Но несущие стены квартиры были на месте, поэтому я находился в относительно спокойном состоянии.

— Рассказывай.

— В общем, вычислили меня, хозяин.

— Временное правительство? Надо срочно ехать в Сестрорецк? Давай я подготовлю шалаш.

— Да нет, — не понял моего подкола Лапоть, — сосед твой заходил, который сверху.

— Охотник?

— Ага.

— Ну и что?

— Я тобой обернулся. Открыл. А он и спросил, мол, до сих пор хозяина нет что ли?

— Ты был в моем обличье, но он все равно понял?

— Ага.

— Так не открывал бы.

— Я и не открывал. Он с замком возиться начал. Похоже, что взломщик, тудыть его растудыть.

Я поглядел на часы. Обычно в это время у нас с Охотником заканчивалась тренировка. Может, еще застану. Накинул плащ, обулся и потопал сдаваться. Ощущал себя, как студент, что идет неподготовленным на экзамен. Даже постоял с полминуты под дверью, не зная, с чего начать разговор. Путного ничего не придумал, поэтому просто нажал на звонок.

Охотник открыл не сразу. Оглядел меня, так же молча отошел в сторону и кивнул, приглашая войти. Я зашел, рассматривая святая святых. В квартире у него никогда не был. Ничего такого кстати, никаких невероятных богатств. Светленькие, явно недорогие обои, деревянные плинтуса, стенка из темного дерева, что виднелась из зала, шерстяной ковер на полу. Охотник повел меня на кухню, где я обратил внимание на нехитрую утварь. Относительно новый, но опять же бюджетный гарнитур, чайник со свистком, сахарница на столе, кружевная салфетка под вазой с искусственными цветами. И пахло какими-то знакомыми с детства травами. Почти что бэк ин юсса.

— Чай? — спросил Охотник.

Ни чая, ни кофе мне не хотелось. Но старую, как экскременты мамонта мысль, что за кружкой чего-нибудь горячего разговор идет лучше, я знал. Поэтому кивнул. Наставник просто поднял чайник и приложил руку ко дну. Не прошло и пяти секунд, как вода забурлила.

— Рассказывай, — разлил он чай по советским синим кружкам. На моей золотыми буквами было написано «30 лет великой Победы».

Пришлось восстанавливать всю хронологию события с момента нашего расставания. Охотник прихлебывал чай, но за все время меня ни разу не перебил. Только когда я закончил, он помолчал еще немного, а потом сказал.

— Детского сада больше не будет. Ты убил бога, захватил могущественный Темный Лик. Теперь многие захотят проверить, так ли ты хорош на самом деле. Думаю, этот светловолосый не первый и не последний.

— А есть предположение кто он?

— Нет, — честно ответил Охотник, — но ты говоришь, что вы встретились в небе?

— Ага.

— И он что-то увидел в тебе. То, что заставило его вернуться в Лютум. Не удивлюсь, если он вскоре появится и здесь.

— Делать-то что?

— Перестанем возиться в песочнице и перейдем к более серьезной части тренировок. Завтра, в десять, в котловане. Придется, правда, свиток Тумана прикупить, чтобы никто из обывателей нас не заметил. Все, иди, мне тоже пора.

Домой заходить не стал. Сразу спустился вниз. На третьем этаже услышал громкий голос соседки. Дермантиновая дверь не спасала, поэтому я узнал, что «Граф вконец охамел и, если не перестанет себя так вести, то останется без вкусного мокрого корма». Минутка сумасшествия: с котом могу разговаривать я, а занимается этим женщина без необходимого заклинания.

Но и на улице творилось нечто странное. Начнем с того, что у подъезда стоял Машкин муж и звал сына. Нет, для сорванца, который любил удрать куда подальше — ситуация обычная. Если бы не одно но — Васька сидел шагах в двадцати от отца, у гаража. Аккурат там, куда и смотрел Витя.

— Привет, сосед, — пожал он руку.

— Потерял кого?

— Да Ваську. Маша сказала в школу заехать, выяснить, что и как по успеваемости. А он второй день там, оказывается, не появляется. Жене не говорил еще, узнает, убьет его. Образно, конечно, — добавил он, увидев мой взгляд.

— Ладно, у меня есть минут пятнадцать. Давай так, ты к магазину, я до школы. Скорее всего, где-нибудь тут ошивается.

— Давай, — легко согласился Витя.

Мы разошлись. Вот только, сделав крюк, я вернулся к гаражу. Подошел к Васе и присел на корточки. Вид у пацана был одновременно удивленный и испуганный.

— А как… как вы, того… как меня увидели?

Значит, не показалось.

— Так я обладаю экстрасенсорными способностями. Ты лучше скажи, как ты это делаешь?

— Никак, — ответил Вася, убирая руку за спину.

Я усмехнулся и повелительно вытянул ладонь. Секундное колебание и на него лег камень неправильной формы. Самый обычный, если не считать зеленых прожилок на нем.

Камень Отторжения

Зарядов: 91/100

Зона действия: 20 м.

Время действия одного заряда — 1 час.

Делает всех, вошедших в зону действия артефакта, невидимыми для Обывателей.

Примечание: при функционировании вызывает непреодолимое желание у Обывателей обогнуть зону действия артефакта.

— Ты где его взял?

— Мне тот дядя, ну, которого вы побили, в карман сунул.

— Хору… То есть, дядя, значит. А как его отключить?

— Просто над ним ладонью проведите.

Я послушал Ваську и зеленые прожилки погасли, превращая артефакт в руках в обычный булыжник.

— Я его у тебя заберу. Эта вещь не должна быть у детей.

Васька откровенно поник, но протестовать не стал.

— Лучше скажи, чего в школу не ходишь?

— Да там, — он отмахнулся и закусил губу.

— Ну говори, говори. Я же не родители, ругать не стану.

— Пацан у нас есть один, Пашка Кабанов. Кабан. Задирается ко всем. Он Маринку с нашего класса обидел, а я вступился.

— Так это хорошо, ты рыцарь.

— Ага, рыцарь, — шмыгнул носом Васька, — он меня потом вместе со своими дружками поймал и побил. Потом снова и снова. Сказал, что теперь всегда будет бить, пока пятьсот рублей не принесу. А у меня их нет. Вот я и не хожу в школу.

— А родителям чего не сказал?

— Я же не стукач.

— Похоже, что у нас никогда по понятиям жить не перестанут, — подумал вслух я, — глупо, Вася, глупо. Но черт с ним, давай так поступим. Сегодня уже не успею, но завтра мы вместе пойдем в школу.

— Побьете его? — радостно спросил Васька.

— Нет конечно, еще я детей только не бил.

— Ничего он не ребенок. Ему тринадцать лет уже!

— Ладно, решили. Пойдем.

Мы зашагали по направлению к магазину. Витю встретили у самого входа. Увидев сына тот набрал воздуха в легкие и собрался уже спустить всех собак. Пришлось останавливать.

— Васька, держи десять рублей. Иди жвачку в автомате возьми. Витя, в общем, слушай…

Поделился с соседом тем, что узнал. Опустил только момент с артефактом — это часть другой тайны. Если честно, не совсем представлял, как будет реагировать Витя. Машка-то понятно, сразу бы побежала в школу, устраивать разборки и окончательно уронив репутацию сына в глазах остальных. Ее же муж, которого я всегда считал рохлей, проявил вдруг небывалую инициативу.

— Я схожу и по шапке всем там надаю.

— Ага. На себя посмотри. Приходит взрослый мужик и начинает мутузить несовершеннолетнего пацана? Нет, у меня вариант получше. Сам схожу. С виду я тяну максимум на старшего брата. Да и есть вещи убедительнее кулаков.

Навык Убеждения повышен до десятого уровня.

Вы достигли первого уровня мастерства в навыке Убеждения. Во время беседы с Обывателем, вы можете один раз использовать любой аргумент, который будет рассмотрен как весомый.

— Сергей, спасибо тебе. Не сочти за грубость, но зачем ты нам помогаешь?

— Ну вы же все-таки не чужие люди.

Навык Вранья повышен до седьмого уровня.

Если честно, я сам не знал ответа на этот вопрос. Конечно, Васька мне симпатичен. Да и Витя тоже мужик неплохой. Однако подобный приступ альтруизма меня самого удивил. Может, сказывается та самая светлая карма, которой у меня переизбыток? Ну и соответственно характеристика Светлого.

Вернулся к подъезду, на ходу вызывая через приложение такси. Думал доехать на маршрутке, тем более отсюда действительно рукой подать, но в планы вмешался Васька. Ну да ладно, двести рублей, когда в будущем тебе обломятся сотни тысяч с продажи яиц, не деньги.

Сел я специально позади таксиста. Тихонько достал недавно приобретенный булыжник. Камень как камень, ничего выдающегося. Я провел рукой, как учил Васька. Ага, вот появились зеленые прожилки. Не успел налюбоваться, как меня кинуло влево под громкую ругань таксиста.

— Куда прешь, идиот! Не видишь что ли?!

У меня аж во рту пересохло. Нашел время экспериментировать. В том-то и дело, что нас сейчас многие не видели. И рады были бы убраться подальше, как того требовал артефакт, да только куда денешься с дороги. Поспешно вырубил волшебную шарманку и с невозмутимым видом посмотрел на ошарашенного слева водителя «Лексуса» справа. Да, в его глазах мы, наверное, появились буквально из неоткуда.

Еще с камнями богов надо будет разобраться. Только не сейчас. Не дай бог кого-нибудь спалю или заморожу. Выберу место поукромнее и апробирую булыжники, которые «я где-то встречал». Ладно, хватит с меня игровой действительности, пора вернутся в человеческую. Поэтому оставшуюся часть пути я мирно провел в телефоне, общаясь с Юлей. Как самый рядовой обыватель без сверхспособностей. Договорились, кстати, покататься на коньках.

И все-таки я опоздал. Ненамного, минут на десять. Но судя по лицу маман, этого почти хватило, чтобы начать ядерную войну. Она повелительно кивнула мне на свободное место. Да уж, тут была ее вотчина, даже отец, на что авторитарный персонаж в нашей семье, молчал в тряпочку. Я незаметно, насколько это было возможно, прошел и сел.

Кафе оказалось средненьким. Не бог весть что. Явно нацелены на проведение недорогих свадеб и банкетов наподобие этого. Темно-красные скатерти, столы, расставленные буквой П, старенькие стулья, немного порванный тюль. Ну хотя бы света достаточно, уже хорошо. Я с интересом принялся разглядывать свою родню, несущую в себе разные отметки корловости.

Некоторые отличались могучим телосложением, прямыми чертами лица, густыми волосами. В основном старики. В ком корловой крови побольше. Обыватели помоложе выделялись лишь чуть более светлой кожей, чем у обычных людей, да повышенной блондинистостью. Эдакие скандинавы в средней полосе России. Но это все полбеды, потому что в другом конце зала я увидел старика-корла, и он меня очень сильно заинтересовал.

— Ты чего замер, будто привидение увидел? — спросила Дашка.

— Лучше бы привидение и увидел, — ответил я, не сводя глаз с Игрока.

Глава 13

Многие несколько пренебрежительно относятся к покеру. Мол, обычная карточная забава в веселой компании под алкоголь. А между тем именно покер учит сдерживать свои эмоции и не выдавать внешне внутренние переживания. Вспомнить хотя бы знаменитое, ушедшее в народ выражение «покерфейс». Его мне в данный момент очень не хватало.

— Ты всегда был на мозг укушенный, — негромко произнесла Дашка, — но сейчас ты даже меня пугаешь.

— Я просто задумался, — попытался отвести взгляд о старика, который меня точно заметил.

— Будь ты компом, я бы тебя сдала на запчасти. Так даже мой ноут не зависает.

— Не ссорьтесь, — шикнула мама, — Сережа, ты почему не ешь? Возьми кутью и блин…

Пришлось слушаться. Наложил ложку сладкой поминальной рисовой каши, обмакнул свернутый блин в мед и под «Царство небесное рабе божьей Светлане» начал набивать брюхо. Миролюбивый агностик от воинствующего атеиста отличается лишь одним — он не лезет в бутылку. Соблюсти определенные обряды мне было гораздо легче, чем доказывать, почему я этого делать не хочу. А совершать их еще проще, когда не воспринимаешь все всерьез. Ну вот надо маме, чтобы я поприсутствовал здесь, ей спокойнее. Лучше уж так, чем служить Ктулху и устраивать жертвоприношения.

Я не заметил, как принесли суп, как съел его и употребил пюре с котлетами, запив все компотом из сухофруктов. Рядом негромко переговаривались какие-то бабки, занимаясь именно тем, чем я не мог и не хотел — поминали.

— Ах, Светочка. Немножко до восьмидесяти не дожила.

— Так ей же семьдесят шесть было.

— Я и говорю, немного не дожила. Четыре года всего осталось…

— …не из-за этого все. Я ей говорила, что нельзя ель из леса выкапывать. Так она в прошлом году маленькое деревце и пересадила.

— Правда, правда, возле домика.

— Это где клубника?

— Да, рядышком. Это я ей четыре уса дала. Земля там хорошая, у меня, значит, пожухлая вся ягода, а у Светы видели? Раньше всех родится.

— Так она удобряла каждый год.

— Да, и накрывала.

Я вполуха слушал этот треп, в котором периодически даже участвовала маман, и изредка поглядывал на Игрока. К слову, тот не удивился и не смутился, увидев меня. Более того, делал вид, будто ничего не произошло. Сидел и общался с ближайшим дедком. Интересно о чем: клубнике, малине или путешествии меж миров?

Выкроил удачный момент, оценив ситуацию, и поднялся из-за стола. Многие уже заканчивали, отец, сидевший со стороны матери, уехал по делам, а некоторые мужики потянулись наружу. Травиться никотином.

— Я покурить, — сказал маме.

— Я же говорила, — протянула Дашка, не отрываясь от телефона, — что его на месяц не хватит. Мама, с тебя пятьсот рублей.

— Даша! — покраснела маман.

— Держи, — быстро вытащил я бумажку с цифрой пять и двумя нулями. Только конфликта мне сейчас не хватало.

Младшая сестра беззастенчиво забрала купюру и вновь уставилась в телефон. Я, на удивление, довольно ловко выбрался из-за стола и пошел наружу. Несколько раз посмотрел в сторону Игрока, и, бинго, таки встретился взглядом со стариком. Поиграл бы в гляделки, но уже дошел до выхода. Выскользнул наружу, подумывая, чем же в действительности заняться. Но судьба в очередной раз поиздевалась надо мной. Потому что мужики и вправду курили. А один из них даже заметил меня.

— О, Серега! Идем сюда.

В усатом полукорле, что окликнул меня, я чудом узнал дядю Мишу, троюродного брата отца. Или четвероюродного? Не важно. Главное — он увидел меня, поэтому теперь не отвертеться.

— Покурить вышел? — пожал он мне руку. Все стоящие рядом благодушно заулыбались и принялись здороваться.

— Подышать, — начал я по очереди ручкаться, сходу определяя, кто из них являлся ближайшим родственником. Не по памяти, по внешнему виду.

— Изменился смотрю. Окреп что ли. Там же все работаешь?

Следующие пять минут ознаменовались фразой «Штирлиц никогда не был так близок к провалу». Во-первых, потому что профессию я до сих пор не придумал. Пришлось выкручиваться на ходу, став региональным экспедитором оптоволокна (брякнул первое, что пришло на ум). Чуть не женился, секундой спустя поняв, что это может дойти до матери и она меня убьет. Поэтому следом тут же расстался с вымышленной девушкой. С себя перешел на тему дорог в России, а потом на выборы. Которую сами мужики подхватили и стали горячо обсуждать интересующую всех тему. На этой волне я и ретировался, заметив вышедшего из кафе субъекта.

Он поманил меня пальцем и зашел за угол. Вид здесь выходил на оживленную улицу, по которой бродило множество обывателей. Поэтому физической расправы я не боялся. Тем более, по моей внутренней, не в меру развитой интуиции, передо мной был прямой родственник.

— Ну давай будем знакомиться, Сергей, — протянул он руку, — родители называли меня Виттор. Хотя это имя давно утрачено.

Я пожал руку, хотя не преминул воспользоваться Проницательностью.

Виттор

Травник

???

???

???

— Давайте. Я смотрю, мое имя вам знакомо. Я же знаю лишь то, что вы Травник и мой прапрадед.

— Ого, — явно удивился старик, — это, кстати, не мало. Откуда узнал?

— Проницательность подсказала направление. Или это характеристика? Не важно, — собеседник усмехнулся, а я продолжил, — а с родством все просто. Я на одну шестнадцатую корл. Вы же, если судить по внешнему облику, полнокровный житель Ногла. Соответственно…

— Верно, — кивнул старик, — давай тогда я расскажу немного о себе. Родился в Ногле, в провинции Кор. Жил обычной жизнью крестьянского сына в этом темном и вечно холодном краю. Пока в один день не стал Игроком. Шел за дровами и вдруг все изменилось. Первое время я ничего не понимал, не осознавал. Думал, что схожу с ума. К слову, родители были того же мнения. Пока в нашу деревню случайно не забрел Игрок. Он мне все и рассказал. Но одно дело слова чужого корла, и совсем другое — возможность увидеть новый мир собственными глазами.

Старик замолчал, обдумывая сказанное. Он смотрел даже не на меня, а куда-то вдаль. Словно вспоминал не очень приятные моменты из своей жизни.

— Я путешествовал по Ноглу несколько лет. Видел многое — несправедливость, предательства, хладнокровные убийства ради десятка грамм пыли. То, что я выжил — большое везение и природная осторожность. А когда я вернулся в свою деревню…

Глаза корла заблестели. Он несколько раз прокашлялся, потер лоб и улыбнулся. Только улыбка вышла какой-то мученической.

— То понял, что в этом мире меня больше ничего не держит. Во время странствий я много слышал об Отстойнике. Месте с законами для Игроков, где покой Ищущих охраняют Стражи. И, недолго думая, отправился сюда. Стал Виктором, познакомился с девушкой, завел детей. Когда подошло время, согласно одному из правил, исчез. Но всегда приглядывал за своей семьей. Правда, каждый раз в новом обличье.

— Каким образом? — то ли я стал циником, то ли просто очерствел, но последнее замечание меня заинтересовало больше всего.

— Есть у меня одно умение. Сейчас покажу.

Он вытащил прямо из воздуха горсть пыли, которая мгновенно начала сворачиваться на ладони. Несколько секунд и я уже смотрел на фиолетовый крупный кристалл. Виттор-Виктор перевернул руку сотворенный предмет упал на асфальт, разлетевшись на мелкие осколки. Ну вот уж фигушки!

∞

— …сейчас покажу.

Но я не дал прапрадеду уронить кристал. Подставил ладонь, перехватил сотворенную из пыли вещь и посмотрел, как она разлагается в руках.

Маскировка (Красноречие) — способность менять для обывателей внешний облик Ищущего, а также фасон, цвет и размер одежды, надетой на Игрока, по его желанию.

Вот теперь передо мной и правда открылись поистине неограниченные возможности. В голову полезли дурные мысли про ограбление банков, но я их сразу отогнал. Это не наши методы. Тем более, Игрок всегда найдет шанс заработать и вряд ли останется без куска хлеба с черной икрой.

— Хм, интересно, — произнес старик, — повышенная реакция, интуитивное восприятие противника?

— Игроки не говорят о своих направлениях, — повторил я уже заученную фразу.

— Быстро ты нахватался, — улыбнулся Виктор, — и это правильно. Даже у меня через столько лет в Отстойнике нет друзей. Лишь те, с кем можно вести дела. Хорошо, что ты можешь за себя постоять. Но я дам тебе еще кое-что.

Он вытащил стянутые ниткой колосья острой травы зеленого цвета и сморщенный коричневый корень.

— Это непент. Для наших мест редкость, но я у себя сумел вырастить немного. Привез на продажу, да вот пучок оставил. Из него можно сварить хорошее зелье Забвения. Главное, не переборщить с консистенцией. А это корень Мандрагоры. Его используют прямо так, в сыром виде. Срезал ножом край и смочил соком рану. Затянется даже после лунной стали и орихалка.

— Спасибо, — убрал я подарки. Если честно, пока не очень понимал, каким образом их буду использовать, но, как известно, дареного коня к стоматологу не ведут.

— Только обо мне не надо никому рассказывать. Как и о том, что эти ингридиенты тебе просто отдали. Понимаешь ли, так уж принято среди Ищущих, что ничего не должно доставаться просто так, без усилий. В Игре все построено на «ты мне — я тебе». Ну ты еще не раз с этим столкнешься.

Ага, уже столкнулся. Рис, не моргнув глазом, состригла с меня лишних пять процентов. А когда спас ее и не подумала вернуть. Мол, вот тебе мое спасибо, а вот они мои проценты.

— Я периодически появляюсь в городе, хотя живу далеко, в глуши. Если что понадобится, можешь не стесняться и обращаться по первому требованию. Держи, — он протянул визитку, — телефон обычно недоступен, пиши на почту. Ее проверяю часто.

Я взял карточку. Голунов Виктор Арсеньевич, фермер. Номер мобильника и электронная почта. Представляю себе угодья этого фермера с припиской Травник. Не дай бог Наркоконтроль набредет на делянку. У них разрыв шаблонов будет. Корни мандрагоры, колосья непента и куча всего.

— И запомни, в тебе кровь великого народа. Пусть даже ее немного.

Он пожал руку и неторопливо пошел в сторону стоянки. Залихватски свистнул и я чуть не вскрикнул от испуга. В воздухе проступили очертания крупного существа. Внешне оно напоминало лошадь. С невероятно мощной спиной и шеей. Вот только лапы были больше похожи на кошачьи. Но не тонкие и изящные, как у гепарда. А такие же массивные, сплетенные жгутами мышц, под стать всему телу. Существо повернуло короткую морду к Виттору и лизнуло шею. То, что расстояние между неведомым зверем и хозяином было около метра, никого не смутило. Кроме меня.

Зев

Невидимость

???

Ага, так вот ты какой, северный олень. Прапрадед взобрался на зева, махнул на прощание мне рукой и резво рванул на проезжую часть. Я еле успел вытащить зеркало и глянуть на средство передвижения Виктора. Ха, для обывателей это новенький «Фольксваген»-купе, а за рулем моложавый ухоженный старик. В очередной раз подумал, что мир никогда не станет прежним.

Вернулся к своим. Гости постепенно расходились, говоря маме, что она хорошо все устроила. Ну что ж, я даже не удивился. Ей всегда надо было больше всех. Подождал своей очереди, выслушал короткую лекцию о вреде курения и попрощался с остатками семьи. Дашка с видом стоика оторвалась от дисплея, сделала мученические глаза (мол, везет, а мне тут еще куковать), и вернулась в свои соцсети. А я вырвался наружу.

Дышалось свободно и приятно. Наконец пришла настоящая зима. Сквозь редкий снег еще виднелись клумбы с высохшими цветами, но морозец был вполне ощутимый. Понятно, что я не замерз. Даже перчатки не взял, хотя воротник плаща поднял. Сдается мне, мы еще сто раз пожалеем, что решили покататься на коньках. С другой стороны, это не моя идея.

Приехал за пятнадцать минут до назначенного срока. Народу почти не было. В основном редкие школьники, пара конькобежцев-шумахеров, отец и сын с клюшками. Последние вяло перебрасывали друг другу шайбу. Взял напрокат коньки, чтобы хоть немного на них постоять. До этого я выходил выходил на лед года четыре или пять назад. А может и больше.

Крепко зашнуровался, поднялся, сделал несколько неуверенных шагов и поехал. Ну как поехал — вяло пошел, широко расставляя ноги. То ли лед был неровный, то ли коньки не заточены, а может все дело в ком-то еще, но я совершал неимоверные усилия, чтобы сохранить равновесие. Медленно сделал круг, пару раз даже ускорился, постепенно набираясь уверенности. Понял, что по сравнению с теми же школьниками, уровень моего мастерства минус ноль. Не упал и то хорошо.

Спустя еще пять кругов у меня появилось лишь одно желание — поскорее сесть куда-нибудь и скинуть ненавистные коньки. Лодыжки ныли при каждом движении, задняя поверхность бедра забилась, будто я приседал со штангой. И только одно сообщение от системы заставило меня держаться на ногах.

Навык Атлетики повышен до седьмого уровня.

— Привет, — раздалось у меня за спиной.

Я с волнением обернулся, увидев подъезжающую Юльку. Выглядела моя пассия великолепно. Розовые от мороза щеки, большие, словно чуть удивленные глаза, и насмешливое выражение лица. Мне даже как-то не по себе стало. Все подготовленное вранье вдруг показалось таким несостоятельным, что я покраснел. Лишь смог выдавить из себя: «Привет».

— Ну и где ты пропадал?

— По делам мотался, — не стал развивать я тему про оптоволокно. — Честно. Просто там, где я был, телефоны не ловят.

— Странная у тебя работа.

— Не то слово. Но это тот случай, когда не человек красит место, а наоборот. И это не совсем работа, скорее призвание.

— О как, — улыбнулась Юля, взяла меня за руку и мы медленно покатились по кругу.

Диалог постепенно перестал напоминать аритмию и успокоился. Мы неторопливо накручивали круги, болтая о разной фигне: современной фантастической прозе и ее неудачной экранизации, новом популярном приложении для телефонов, лучших пляжах нашего города. Я вновь заметил за собой, что рядом с Юлей чувствую себя совершенно спокойно. Забываю о всех треволнениях, тревогах, интригах и проблемах. Словно обычный человек, а не Игрок-корл.

Кстати, о последнем. Я довольно поздно заметил, как Юлька из Снегурочки превратилась в Снежную королеву. Лицо побелело, а зубы принялись отплясывать чечетку. Вот тогда и стал предпринимать скорейшие действия по приведению своей девушки в нормальное человеческое состояние. Зарулили в прокатный домик, я купил горячий чай и принялся растирать руки. У самого чуть покалывали кончики ушей и щеки. Это значит, на улице и правда было более чем прохладно.

— Может ко мне?

Я сдал коньки и подошел к Юле. Предложение прозвучало неожиданно даже для меня. Брякнул, не подумав, только потом поняв возможный подтекст.

— Нет, ты не подумай, ничего такого. Чай с малиновым вареньем попьем. А то, не дай Бог, ты заболеешь.

Варенье, кстати, у меня действительно благополучно стояло несколько месяцев у задней стенки холодильника. Маман передала, а я его и не трогал. Но вот ответ девушки меня удивил.

— Варенье — это хорошо. Особенно малиновое.

Заказ такси, перемещение в теплый салон и недолгая поездка пролетели в одно мгновение. Спасибо погоде, у подъезда никого не оказалось. Я дрожащими руками открыл домофонную дверь и пропустил Юлю внутрь. Почему-то покраснел за обшарпанный подъезд, благо, этого девушка не увидела. Два раза уронил ключ, но в итоге открыл дверь. Передо мной метнулась тень домового, а Юля тихонько вскрикнула.

— У тебя кот что ли?

— Ага. Но ты его вряд ли увидишь. Он пугливый.

Помог девушке снять верхнюю одежду, проводил в комнату, а сам побежал ставить чайник. Достал варенье, нашел красивую хрустальную пиалу — еще из арсенала бабушки, очень кстати обнаружил испеченное Лаптем печенье. Его так видно и не было. Забился, в какой-нибудь угол, бродяга.

Спустя еще десять минут я вошел в комнату с небольшим подносом. Мой свежезаваренный чай довольно сильно уступал божественному напитку домового. К слову о последнем. Тот и не думал прятаться, напротив, развалился на диване. А Юля сидела на корточках и чесала за ушами Лаптю. Судя по счастливой физиономии последнего, ему это явно нравилось. Увидев меня, домовой встрепенулся и со скоростью малого ракетного корабля, умчался на кухню.

— Такой хороший пушистик. Давно он у тебя?

— Нет, пару недель всего. Подобрал. Идем, чай пить, печенье макать.

— Может кино какое посмотрим?

Юля отхлебнула чай и отставила кружку в сторону.

— Да, конечно. Какое: комедию, боевик, триллер?

— Любое, — девушка поудобнее уселась на моем диване, поджав под себя ноги.

— Любое, — кивнул я, включая ноутбук.

Каким бы тормозом я не был, но некоторые намеки понимал с первого раза. Поэтому быстро выбрал «Двенадцатую ночь» со Стивеном Фраем. Вещь несомненно смешную, даже искрометную. Но ко всему прочему обладающую еще одним важным качеством — продолжительностью.

Глава 14

Мужское слово плохо тем, что его приходится держать. Нельзя ненароком бросить, мол, сделаю, а потом оправдываться. Дескать, ты имел в виду другое. Поэтому, как есть время разбрасывать камни, так и существует время их собирать. Мое пришло в это утро.

Вообще, вчерашний день закончился самым лучшим образом. Просмотр фильма перетек в более приятное занятие. Поэтому спустя несколько часов Стивен Фрай устал лицедействовать и покончил с актерским мастерством в одной отдельно взятой квартире. В моей, то бишь.

Юлю я провожал довольно поздно. Несмотря на отговорки из репертуара «на автобусе доеду» вызвал такси, убедив, что мне так будет спокойнее. Заплатил заранее, а спустя четверть часа получил смс: «доехала». Оставшийся вечер пребывал в состоянии приятной усталости. Вяло попереключал каналы, поэсэмесился с Юлей, поиграл в «Старкрафт» и лег спать.

Поэтому искренне недоумевал, почему мое утро началось так бурно. Какой-то негодяй с определенной периодичностью мучал дверной звонок, а в месте с ним и меня. Судя по времени, вряд ли Охотник. До тренировки пара часов. Тогда кто?

— Мальчишка там, — подсказал домовой, материализовавшийся рядом. За все время он не произнес ни слова о моей вчерашней гостье. Вроде ничего и не было, — который по соседству живет.

Черт! Точно, я же Ваське обещал разобраться с зарвавшимся школьником. Ох, язык мой — враг мой. Пришлось быстро напяливать штаны и натягивать свитер.

— Лапоть, найди носки, — негромко сказал я.

Домовой тут же материализовался рядом с кучей нательного белья.

— Лапоть, мне нужны чистые носки.

Мой помощник исчез и появился спустя несколько секунд. На этот раз улов был значительно меньше. Пять носков, пытающиеся отразить в себе различные оттенки черного. Выбрал два более менее похожих, надел и поспешил открыть дверь. На пороге действительно стоял Васька. Шапка стянута, куртка съехала на бок, глаза на мокром месте. Видимо, решил, что дядя Сережа его ненавязчиво кинул.

— Заходи. Две минуты и идем.

Сам заскочил на кухню, схватил бутерброд и с напором комбайна в белую страду смолотил его. Умылся, а вместо чистки зубов взял лежащий на кухне (пару месяцев точно) орбит. Тот самый, без сахара.

— Ну погнали!

— Только тихо выходите, чтобы мама не услышала, — негромко предупредил сосед.

— А то будет ата-та? — улыбнулся я.

Хотя сделали мы именно так, как сказал Васька. Прошмыгнули двумя полевыми мышками мимо двери великой и ужасной Машки. На улице поздоровались с озябшим профессором, поджидающим «коллег по симпозиуму» и направились к виднеющейся из-за соседнего дома школе.

— Ну давай, Вася, поведай мне о противнике. Все, что знаешь.

— А чего говорить… Козел он.

После короткого рассказа я согласился с малолетним соседом. Пашка Кабанов, то бишь Кабан, на поверку оказался самым настоящим козлом. Почти что парнокопытным. С такими же отморозками, как и сам, держал в страхе тех, кто помладше и послабее. Там сто рублей, здесь пятьдесят — вот и набрал сегодня на сигареты и бутылку пива.

— Жалко, что уроки у вас уже начались. Придется его до перемены ждать, — заметил я.

Мы как раз свернули с тротуара к воротам школы. Местные голуби, которых сердобольные бабушки здесь подкармливали, коршунами взвились в небо. Один даже ударил меня крылом по голове. Вот ведь сволочи, ничего не боятся.

— Не придется. Он обычно на первый урок и не ходит. Стоят за оградой, где два гаража, курят. Своих ждут. Кто просыпает, кто просто опаздывает.

— Замечательно. Где это?

— Вон там, — указал Васька, — надо школу обойти.

— А как Кабан этот выглядит?

— Толстый, невысокий. Волосы сивые такие.

— Ну что за сивые? Он же не конь.

— Ага, он хуже.

— Сам где будешь, на уроке?

— Неа, у меня литра, тут постою.

— У нас за такое пренебрежительное отношение к литературе томиком Мандельштама можно было получить, — пробурчал я уже под нос, направляясь к гаражам.

Вообще, их оказалось гораздо больше, чем два. Возникшие стихийно, по воле самих жителей, они были разбросаны без всякого порядка на любом свободном клочке. Их, конечно, когда-нибудь снесут. В нашу сторону уже двигалась планомерное облагораживание города. Уберут гаражи, поставят бордюры, сделают обычную парковку. Вот только местные вкопают две трубы и натянут между ними тросик. Чтобы пускать исключительно своих.

Но это было дело далекого будущего. Сейчас же предстояло заниматься не созданием сознательного гражданского общества, а более обыденными вещами. Я пролез через дырку в ограждении и направился к двум гаражам, что стояли обособленно от других.

Васька оказался прав. Укрывшись от любопытных глаз здесь дымили четверо подростков. И удача была на стороне Сережи. Спиной ко мне стоял коренастый коротышка со светлыми ежиком на голове.

— Кабан, — позвал я.

Подростки настороженно замолчали, спрятав сигареты, один даже выбросил, а Паша оглянулся. Испуганно смерил меня взглядом и повернулся полностью. Будь он один, так, наверное, припустил отсюда. Но перед своими пацанами лица терять не имел права.

— Чего?

— Отойдем на пару слов. Перетереть надо.

— Вы кто вообще. Я вас не знаю.

— А я тебя знаю. И разговор у меня к тебе есть. Или ты зассал?

Вот это был явно удар под дых. Чем хороши рудиментарные пацанские понятия — били они в обе стороны.

— Ниче я не зассал, — явно пытаясь бравировать, ответил собеседник. Даже повернулся к своим, — щас приду.

Отошли мы всего шагов на пятнадцать, к другим гаражам. По большому счету, Кабану можно было меня не очень бояться. Для обывателей мы находились примерно в одной весовой категории. Единственный момент — как бы молодо я не выглядел, но все же становилось понятно, что намного старше его.

— Ну, — набычился Паша.

— Ваську Елисеева знаешь? С шестого… — тут я чуть не чертыхнулся, потому что забыл спросить у соседа букву, — с шестого класса.

— Неа, в первый раз слышу.

При этих словах Кабан довольно улыбнулся. Вроде, понял, к чему я веду, но предпочел играть в дурачка. Ну хорошо, я предполагал такое развитие событий. Если пойдет в отказ, будем заходить с козырей. Надеюсь, поблизости нет стражей.

— Если в первый раз, тогда тебе и беспокоиться не о чем. Просто Вася мой дальний родственник. Вот он и попросил наложить проклятие на всех, кто его обижает.

— Ну да, — насмешливо кивнул Кабан.

— В ближайший час я буду возле школы. Так что, если захочешь поговорить, я там. А потом, уже ничем не смогу помочь. Проклятие войдет в свою силу.

— Ясно, — кивнул Паша, — это все? Я тогда пошел.

— Иди, иди.

Я тоже задерживаться не стал. Почапал обратно к Ваську. Судя по тому, что навык Вранья не поднялся и гоготу со стороны гаражей, Паша Кабан мне не поверил. Не помогла даже повышенная аргументация в убеждении Обывателей. Ладно, будем действовать методом устрашения и запугивания.

— Все в ажуре, — кивнул я волнующемуся Ваське. Прошел мимо и вернулся к воротам, где опять паслись голуби. Выбрал наиболее жирного, вытянул руку и применил Беседу.

Навык Колдовства повышен до третьего уровня.

— Иди сюда.

Птица послушно подлетела и села мне на руку.

— За этим зданием есть две железные коробки. Между ними дымят мальчишки. Такие маленькие люди.

— Люди, люди, люди, — проворковал собеседник.

— Среди них есть мальчишка с короткими волосами. Он ниже всех.

— Ниже, ниже, ниже.

— В общем, представь, что он статуя. Его нужно хорошенько загадить. Ну и можно слегка поцарапать когтями. Только не сильно. Понял?

— Понял, понял, понял.

— Ну давай.

Голубь сорвался с руки точно кречет. Я проводил его взглядом и спокойно прислонился к ограде.

— Вы как это? Вы чего ему щебетали? — сверлил меня взглядом сосед.

— Глупости всякие. Я же волшебник. Не знал?

Улыбнулся и достал телефон, отсчитывая минуту. Мимо брели заспанные школьники, кому не надо было к первому уроку. Ну или кто попросту не встал. Спустя секунд пятнадцать послышался истошный вопль. Который не то, что не затих, но и приближался. Жалко до нас не добрался, замолчав где-то по пути. Ага, закончилось время действия заклинания и голубь улетел восвояси. Бедняга, после всего пережитого, ему теперь хороший птичий психотерапевт нужен. Но это все не сейчас, потому что из-за школы послышались «милые детские голоса».

— Кабан, тебе проверится надо.

— Ага, а то вдруг этот голубь болеет каким-нибудь бешенством.

— Ты придурок что ли? Голуби бешенством не болеют.

— А каким-нибудь птичьим гриппом запросто.

Судя по всему, честная компания была уже совсем рядом. Значит, настала пора действовать. Подошел к клюющим крошки голубям и применил заклинание сразу к парочке.

— Ко мне.

Послушные птицы сели на руки, и я вернулся к Ваське.

— Главное, ничего не бойся. Хорошо?

— Хорошо.

Посадил голубей ему на плечи. Выглядело не так внушительно как я думал (до образа кровавого пирата мальчишке было далеко), но все же неплохо.

— Сидеть, — сказал пернатым. А после добавил Ваське, — пойдем поближе к входу в школу.

Мы подоспели как раз вовремя. Квартет балбесов во главе с Кабаном появился из-за угла. Вид у Павла был злой, а вот его товарищи выглядели напротив чересчур активными. Вот ведь, что может сделать всего лишь один голубь у отдельно взятого гаража.

Заметив Ваську, сначала Кабан, а потом и вся компания замедлилась. Перед крыльцом школы воцарилась мертвенная тишина. В этот момент я будто увидел все со стороны. Хулиганы явно не знали, как относиться к неадекватной парочке — мальчишке с уличными птицами на плечах и худощавого взрослого за ним. Тем более, когда последний стал что-то насвистывать, будто науськивая голубей.

А пернатые возьми и послушайся. Взлетели так одновременно, что наши синхронистки бы позавидовали и стали кружить вокруг Кабана. Причем, без какого-то умысла, а будто просто сопровождая. Признаться, выглядело жутковато, как в каком-нибудь фильме Хичкока. Тут и у взрослого могли нервы сдать, что уж говорить о впечатлительно подростке.

— Хорошо, хорошо, не подойду я к нему больше. Только уберите их!

Я отдал команду и голуби сели неподалеку, на ограду, не сводя взгляда с Кабана. Ну не птицы мира, а самые настоящие цепные псы. Я поманил Пашу пальцем, и он подошел.

— Ни Васю, ни кого из его класса трогать не будешь. Понял?

— Понял.

Навык Убеждения повышен до одиннадцатого уровня.

Вот сейчас я поверил в искренность Кабана. Отпустил его на все четыре стороны, после чего обратился к Ваське.

— Теперь ты. Не задирайся к нему и без всяких понтов перед одноклассниками. Ваши идеальные отношения — делать вид, что друг друга не существует. Усек?

Короткий кивок и передо мной всплыла короткая строчка.

Вы сделали первый шаг к обретению умения Дипломатия.

Вы помогли нейтрально настроенному Обывателю.

+ 20 единиц Кармы. Текущий уровень + 1940. Вы тяготеете к Свету.

— Дядя Сережа, а почему вы не заставили его вообще никого не трогать?

— Потому что нельзя заставить шакала быть кроликом. Не требуй от меня невозможного. Не волнуйся, этого Кабана жизнь рано или поздно все равно накажет. Так всегда бывает. Но это уже не наши проблемы. Еще что?

— Да… — Вася замялся. Глаза его лихорадочно блестели, а на щеках появился румянец. Он несколько секунд помолчал, но наконец произнес, смотря в сторону, — спасибо вам… большое.

— Мы же соседи. Давай краба, — я пожал его маленькую ручку, — ну ладно, я пошел. И это, Василий, литературу прогуливать последнее дело.

Легкой джазовой походкой я направился в сторону дома. Еще в подъезде почувствовал запах чего-то вкусного и не ошибся. Садюга-Лапоть в очередной раз готовил нечто умопомрачительное. Самое противное — есть мне сейчас было нельзя. Меньше чем через час мне надо отправиться на тренировку. Охотник обещал что-то необыкновенное. Мол, детский сад закончился. А приходить туда с набитым брюхом — весьма опрометчивое решение.

В назначенное время я слегка размялся и выскочил наружу. Сегодня было намного теплее, чем вчера, но этот приятный факт компенсировал сильный ветер. Запахнувшись в плащ, я двинулся вдоль пустого двора. И дело не в том, что в кармане сжимал камень Отторжения. Он даже не был активирован… Просто позднее утро, перетекающее в день. Все либо на работе, либо на учебе. Пенсионеров и «местную интеллигенцию», видимо, испугала погода.

В котловане тоже было немноголюдно. Единственное существо — рыжий пес, помесь овчарки и двортерьера — бросился наутек, как только меня увидел. От нечего делать спустился вниз, активировал камень и положил у ног. Все, теперь никакой Обыватель, если вдруг забредет сюда, не заметит стоящего человека. Единственный вопрос, который меня интересовал — где Охотник?

Я посмотрел на дисплей телефона — наставник опаздывал на две минуты. На него это не похоже. Может случилось что? А я тут стою, как дурак. Убрал смартфон и только сейчас краем взгляда заметил выросшую позади тень, а потом почувствовал сильнейший удар. Уже упав и здорово приложившись лицом, обратил внимание, что шкала Здоровья дрогнула и поползла вниз. Ненамного, но довольно ощутимо. Я с таким началом боя был категорически несогласен.

∞

Времени хватило лишь на то, чтобы немного отшатнуться. Поэтому удар прошел вскользь, по плечу. Ну хотя бы не упал и то хорошо. В правой руке сам собой появился нож, я даже не понял в какой момент его вытащил. А левой уже собрался скастовать Дугу.

— Без своего направления, ты легкая мишень, — произнес Охотник.

— Сказал Игрок, воспользовавшийся своим направлением, чтобы подкрасться, — огрызнулся я.

— Камень где взял? — спросил наставник, указав на артефакт у ног.

— Подарок от хорула. Правда, не мне.

— Получается, зря свиток покупал, — покачал головой Охотник, — но так будет даже лучше. Как ты понимаешь, теперь наши тренировки переходят на другой уровень. И чтобы у тебя было больше мотивации, ввожу новое правило. Каждый раз, когда ты победишь меня, получишь заклинание или умение. На мой выбор.

— Круто. Что я могу использовать?

— Все, что угодно. Включая твои игры со временем. Если правда считаешь, что они тебе помогут. Иди сюда и подай руку.

Я послушно выполнил указание наставника. Перед глазами поплыли строчки.

Ищущий предлагает вам вступить в состязание до Первой крови. В случае угрозы вашего существования жизненная энергия будет восполнена за счет Ищущего.

— Ну что, готов? — очень недобро улыбнулся Охотник. Казалось, именно сейчас в нем проснулось нечто опасное и хищное, что долгое время дремало, а теперь сбросило с себя оковы сна.

Охотник отошел, увеличивая расстояние и вытащил нечто вроде плети с тяжелыми кожаными бляшками на конце. Я даже представил, как они проходятся по ноге и содрогнулся.

— Полный контакт, поэтому доставай свое оружие, — подсказал Охотник.

Я вытащил кошкодер, несколько раз взмахнул им, разминая кисть и стал обходить наставника. Из магического арсенала у меня только Дуга и Заморозка. Сомнительно, чтобы Охотника можно было сразить простейшим заклинанием Разрушения. Но чем черт не шутит?

Вытянул руку и скастовал Дугу. Молния, изготовленная в домашних условиях, уткнулась в желтую полупрозрачную сферу вокруг наставника и пропала. Ну ясно-понятно, некий щит. Посмотрим, подействует ли школа Изменений. Заморозка, как ни странно, прошла. Силуэт Охотника покрылся едва заметным инеем. Значит, у меня пять секунд и время пошло.

Я кинулся вперед, не сводя глаз с противника. Был уверен, что у наставника есть пара козырей в рукаве. И оказался прав. Несмотря на заморозку, движения Охотника не выглядели медленно. Он выбросил вперед правую руку и меня швырнуло в сторону. Хруст позвонков и короткая проплывающая строка.

Ваше состязание окончено.

Как бы не так.

∞

За мгновение до заклинания я сделал кувырок вперед. Вышло премерзко. Дно котлована отличалось от матов в квартире учителя. И я ощутил на себе все прелести промерзлой земли. Но времени жалеть себя не было. Поднялся на ноги, уже в непосредственной близости от противника. Если раньше хотел лишь слегка коснуться Охотника, то появилось желание как следует засандалить ему.

Однако плетка оказалась быстрее. Кожаные полосы обвили ноги, заставив потерять равновесие.

∞

Стоило лишь в нужный момент поднять ногу и теперь наставник оказался в проигрышном положении. Наклонившийся, с вытянутой рукой. Вот только после падения на спину (которого, правда, в нынешней реальности не случилось) вся жалость во мне вымылась бушевавшем в крови адреналином. Я опустил клинок на наставника, целясь в плечо. И…

Мою руку отбросило, словно она наткнулась на неведомую преграду. Вокруг Охотника вновь вспыхнула сфера, только на этот раз голубого цвета. Именно на нее и уперся мой клинок. А дальше я получил в ответ самый мощный хук в моей жизни…

— Ты как? — раздался голос над головой.

— Как мясо, которое отбили, но забыли пожарить.

Ваше состязание окончено.

Навык Бездоспешного боя повышен до третьего уровня.

А то я не понял по рассеченной брови. Правый глаз заплыл и почти ничего не видел.

— Лежи смирно, — сказал Охотник и применил заклинание.

По всей видимости что-то из Восстановления. Потому что боль почти сразу ушла. Да и кровь течь перестала.

— Что это было?

— Прокачанный кулачный бой, вот что.

— Нет, я про защитное заклинание.

— А… Называется Покров. Единожды поглощает любой немагический урон. Выстрел из пистолета, удар ножа.

— Хочу такое заклинание.

— Победи меня, отдам.

Я кивнул и поднялся на ноги. Теперь в этом избиении появился хоть какой-то смысл.

Глава 15

Не верьте людям, которые говорят, будто можно добиться всего и сразу. Вроде, вот есть у тебя талант, данный свыше. Начал ты дело и с первого раза оно спорится. Однако достижение мастерства в любой деятельности — плод длительных усилий. Так необработанный алмаз со временем трансформируется в роскошный бриллиант.

Я, конечно, был до невозможности крепок задним умом. И решил за первую тренировку, точнее спарринг, во что бы то ни стало выбить у Охотника заклинание Покрова. В итоге чуть не лишился пары зубов (те заметно шатались) и заработал массу синяков и ушибов. И конечно же, не победил наставника. Вдобавок, тело, не привыкшее к таким нагрузкам, протестовало как могло. Любой шаг отдавался множеством вспышек боли, порой в самых неожиданных местах. Поэтому до дома я еле дополз.

Лапоть с порога заохал и побежал на кухню, ставить чайник. Я хотел заметить, что сейчас не время для горячих напитков. Но попросту не было сил. Плюхнулся на диван, разглядывая последние сообщения системы.

Навык Рукопашного боя повышен до девятого уровня.

Навык Атлетики повышен до девятого уровня.

Навык Акробатики повышен до шестого уровня.

Навык Блокировки повышен до четвертого уровня.

Навык Сопротивления повышен до третьего уровня.

Навык Бездоспешного боя повышен до шестого уровня.

Навык Средней брони повышен до второго уровня.

Навык Иллюзий повышен до девятого уровня.

Теперь всего каких-то четыре навыка и я подниму уровень. Вот только в гробу я видел такую ускоренную прокачку. Я не только выглядел, как окровавленный бифштекс, но и чувствовал себя соответственно. Система состязания бережно подкачивала меня хитпоинтами Охотника, а после он аккуратно долечивал. Вот только потом все начиналось снова.

Я покряхтел, перекатываясь на отбитый бок и увидел перед собой Лаптя. Точнее сначала почувствовал невероятную вонь. И источник этого экологического бедствия обнаружил почти сразу. От содержимого кружки, что держал в руках домовой, смердило похлеще, чем от помойки. Как искусный парфюмер Лапоть собрал всю возможную мерзость в одном букете. Маэстро, что и говорить. Но больше всего удивила неадекватная напористость моего иждивенца. Он вытянул кружку и тоном сиделки при безнадежном больном произнес.

— Пей.

— Еще чего! Решил себе нового хозяина найти, а от старого избавиться?

— Пей! Легче станет.

— Я за менее радикальные способы чистки организма.

— Пей!

Я осторожно взял кружку, стараясь лишний раз не нюхать, и торопливо сделал небольшой глоток. Горько и противно. Напоминало молоко, полученное от коровы, по недогляду объевшейся полыни. Хотел вернуть травяное варево обратно, но домовой чуть ли ненасильно заставил допить. После чего кружка все-таки перекочевала вновь к Лаптю.

Я откинулся назад и прикрыл веки. Состояние было так себе. Не вырвало и уже неплохо. Глаза слипались и сквозь дрему я услышал голос Лаптя.

— Из того, что было сделал. Чергоры, конечно, не нашлось. Тогда бы сразу подействовало…

Я не понял, сколько так провалялся. Проснулся внезапно, точно из воды вынырнул. Резко сел, огляделся, не сразу осознавая, где нахожусь. И только потом дошло, что чудовищная ломота в теле пропала. Хотя нет, совсем от ощущения полного избиения отделаться не удалось. Но теперь казалось, будто случилось оно несколько дней назад. Вытащил телефон — смел кучу уведомлений о пропущенных и непрочитанных — всего пара часов прошло.

— Лапоть! — позвал я, поднимаясь и разминая суставы.

— О, очнулся хозяин, — материализовался передо мной домовой.

— Ты что мне дал?

— Отварчик небольшой. Семейный рецепт, меня бабка научила. Не помогло разве?

— Да помогло. Просто… Сможешь еще такое сделать? Штук десять, — в моей голове родился коварный план по обогащению.

— Ежели тебе нужда будет, сделаю, конечно. Вот как сегодня.

— А про запас?

— Под монастырь меня подвести хочешь? Нельзя мне. Не дай бог Стражи прознают. Всех собак спустят. Это Ищущим можно алхимией заниматься, травничеством, торговлей. А домовым ни-ни.

— Ну вот ведь, — чуть не сплюнул на пол я, — в руках ядерное оружие, а воспользоваться им нельзя.

— Почему ж нельзя? Ты закупи травок всяких для зелья, а когда нужда застанет, я тебе отварчик сделаю. Погоди, напишу сейчас.

Он исчез и почти тут же появился, протягивая мне исписанный листок. Я перевернул — ну конечно, взял самую бесполезную из вещей, счет за газ. Пробежал глазами по списку ингредиентов: «воронецъ четырехлистный, песобой осеннiй или безвременный цвѣть, дурмань обыкновенный, чѣргора, ломоносъ прямой, жабникъ ѣдкiй, вехъ».

— Лапоть, прости великодушно, ломонос должен быть исключительно прямой или можно взять обычный?

— Прямой, конечно. Иначе эффект совершенно другой будет.

— Еще вопрос. А ты когда грамоте-то обучался?

— Как родители со своими хозяевами в город переехали с деревни, так и натаскали меня читать, писать. Те люди торговцами были, вот только ярмарка образовалась, так сразу сюда. У Макариева монастыря мы тогда жили, эх, времечко было.

Лапоть как-то сник и погрустнел. Не исчез, а самым обычным образом поплелся на кухню. Мне его даже жаль стало. Видимо, я случайно затронул именно ту тему, о которой говорят неохотно, да и то лишь с самыми близкими. Надо придумать, как поощрить домового.

Вернулся к устройству, в котором была жизнь любого современного человека — к мобильнику. Пропущенный от Юли и несколько сообщений от нее же. Пара от мамы и еще один номер не из списка моих контактов. Решил сделать, как дети — сначала съесть суп, а потом наслаждаться мороженым. То бишь, позвонить Юльке в последнюю очередь, когда уже никто не будет мешать. А сейчас заняться наименее важными звонками.

— Алло, Сергей, запиши номер. Это мой, — узнал я голос Рис, — ну один из номеров. Короче, мы ждем тебя в Синдикате. Вот вышла позвонить. Этот дуболом продал все яйца, что были у него.

— Какой дуболом?

— Соотечественник твой.

— Троуг?

— Ага. Так что поторопись, пока этот верзила не наклюкался окончательно.

— Понял, — повесил я трубку.

Вот тебе и наименее важное… Придется теперь срываться в общину. На ходу напялил плащ, надел новые носки, обулся и кинул домовому, что скоро приду. И точно принесу все травки. А может и еще чего прихвачу.

Спускаясь по лестнице, позвонил маме. К счастью, причиной ее треволнений был не я, а старшая сестра. Выяснилось, что Лильке предложили должность в хорошей компании за рубежом (не без папиной помощи, разумеется), а она: «Видите ли, решила отказаться. Любовь у нее, понимаете. Ты бы поговорил, отец рвет и мечет. Это неразумно, в конце концов».

И тут меня прорвало. За какую-то минуту я высказал все. Про талант родителей влезать не в свои дела. Про исключительную способность отца помогать, когда этого никто не просит. Про самостоятельность моей сестры. И что, если даже решение Лильки окажется ошибкой, то это будет Её ошибка. А ничья другая. В конце концов, все это и называется взрослой жизнью.

Было слышно, что мама смутилась. Она буркнула короткое: «Потом поговорим» и повесила трубку. А я остался стоять посреди своего двора с телефоном в руке и идиотской улыбкой. Как же хорошо иногда выговориться.

— Эй, мужик, ты живешь здесь?

Передо мной стоял молодой бритый крепыш со знакомым приценивающимся взглядом. Короткая, до задницы, кожанка распахнута. Под ней черный балахон с надписью: «Я русский». А за ним четверо молодцев, двое из которых по комплекции могли посоревноваться даже с Троугом. Я оцепенел, узнав за долю секунды и заводилу хулиганов, и его верных миньонов.

— Мужик, оглох что ли. В том подъезде живешь?

— Ага, — кивнул я.

Ты можешь стать трижды Игроком, убить кучу рахнаидов, победить бога и вытащить друга из-под носа кабиридов. Но вот обычный гопник, который внезапно вырастает перед глазами, заставляет «поплыть». Так бывает, когда тренированный мастер единоборств вдруг встречает на улице какого-нибудь индивидуума «под веществами». И попросту не успевает среагировать, собраться, сконцентрироваться. Нет, надо срочно брать себя в руки.

— Парнишка у вас в подъезде живет. Такой худой, среднего роста, с черными волосами. Лет двадцать на вид. Мы его ищем. Бывшие одноклассники. Друзья, в общем.

Один из недоумков позволил себе гоготнуть, но сразу же получил под дых от приятеля.

— Парнишка? Хм, нет тут таких.

— Точно?

— Точно.

— А дедок? Старый такой, подбухивает.

Я чуть не спросил — он тоже их бывший одноклассник? Страх постепенно ушел и осталось лишь раздражение. Легкая злость за то, что эти недоумки заставили меня испытать не лучшие эмоции.

— Этот живет. На последнем этаже. Ребят, я тороплюсь…

С трудом протиснулся между ними и пошел вдоль дома. Гопники переговаривались — допрос явно дал не ту информацию, на которую они рассчитывали. Я завернул за угол и достал зеркало. БлагословеннаяМаскировка — на меня смотрел побитый жизнью работяга лет сорока в соответствующей одежде: синие потертые джинсы, засаленная зимняя куртка, шапка, сдвинутая на затылок. Отражение дрогнуло и сменилось на мое — то, обывательское.

Надо дергать отсюда. И заодно решать, что делать с этими недоумками. Конечно, с Маскировкой они меня не узнают. Но сам факт нахождения рядом с моим домом этих неприятных личностей не радовал. Вдобавок, что будет, если они все же вычислят квартиру? Нет, этот вопрос нужно решать.

Позвонил Юле, поговорили немного, клятвенно уверил, что мы встретимся вечером. Зазноба застенчиво сказала, что к ней приехали родственники и она сегодня не сможет надолго. Понял, не дурак. Был бы дурак, не понял. Пусть и бушевали во мне сейчас гормоны, как у любого нормального мужчины в полном расцвете сил, надо оставаться джентльменом. Или хотя бы пытаться.

До общины ехал в тяжелых раздумьях. Игровая действительность приносила новые сюрпризы. Не успевал разобраться с одной проблемой, как появлялась следующая. С другой стороны, постоянное развитие ставит новые задачи, которые требуют решения. Так всегда и во всем. Можно всю жизнь оставаться в своей крохотной зоне комфорта. Но это путь в никуда. В конечном итоге ты поймешь, что жить так больше нельзя, но кардинально поменять уже ничего не сможешь. Нужно постоянно расширять свою зону комфорта. Не выходить из нее, как советуют горе-коучи. А именно расширять. Чтобы действие, которое еще год назад вызывало страх или дискомфорт, становилось обыденным и ничего не значащим.

Самое важное, что головой я это все понимал. Оставался сущий пустяк — материализовать свои мысли. Для начала слез совершенно на другой остановке. С момента обнаружения второго выхода из общины, я частенько думал о нем. Как с точки зрения банальнейшего варианта отхода, так и места, где могло быть нечто интересное. И не ошибся.

Крохотная бабулька, с разложенным на доске поверх табуретки вещами, сидела возле входа во двор. По моим расчетам, как раз там и находилась община. И все бы ничего, но вот эта старушка, точно сошедшая с советских открыток, была Игроком. О чем над головой гордо свидетельствовала плашка Ткачиха.

— Присмотрел что, сынок?

Я глядел на груду разного хлама, от которой многие без сожаления избавляются и размышлял. Разве может среди двух стареньких утюгов, нескольких детективов сомнительного качества, газовых ключей и прочей дребедени найтись что-нибудь полезное? Наверное да, раз передо мной Игрок, да еще с таким интересным направлением.

— А у вас есть нижнее белье? Носки там, трусы. Но не обычные, а «наши».

— «Наши» есть, — кивнула бабуля и из пустоты вытащила искомое. Светлые носки, цвета раннего замужества, и семейные трусы фасона «первый парень на деревне», — хлопковые, хорошие, сама делала. Вот эти льняные.

— Без характеристик, — пощупал я пару.

— Я этим баловством не занимаюсь. Трусы они и есть трусы, зачем их глупостями всякими напихивать?

— И то верно. Почем?

— Носки по шесть грамм за пару, семейники по девять.

— Ого, — присвистнул я, вспомнив, за какие копейки покупал одежду в секонде.

— Так это исподнее. Как его… хэнд мейд, вот! Такого не найдешь нигде.

Я чувствовал, что меня обирают. Причем нагло и беззастенчиво. Но вопрос с нательным бельем необходимо решать. И довольно скоро. Тем более, деньги были. А Троуг, судя по рассказам, еще и свою часть яиц продал.

— Давайте по четыре пары. И того, и другого. Все возьму за пятьдесят.

— Как же за пятьдесят? — удивилась бабулька. — Старушке хоть пару грамм подкинь.

— Пару грамм, — кивнул я, отдавая пятьдесят две единицы.

Навык Торговли повышен до четвертого уровня.

Думаю, бабулька тоже в накладе не осталась. Я глядел, как она зачем-то складывает проданное в пакет «Магнита» и размышлял. Вот живешь ты, живешь, на пенсию выходишь. Начинается, как принято говорить у нас казенным языком, «период дожития». А тут бац и словно снег на голову — Игра.

Убили какого-то Ищущего рядом с тобой и пришлось занять его место. И все. Нет возврата к прежней жизни. Учись, приспосабливайся. Может, она раньше и ткать не умела.

— Родной, ты чего замер-то? Бери!

Я спрятал пакетик с трусами себе в мешок. Поблагодарил, попрощался и зашагал к Синдикату. Встретил на пути несколько Стражей в их неизменных масках, парочку Игроков, Румиса, что курил на крыльце своей зачаровательной мастерской. Последнему кивнул и тот благосклонно ответил тем же. У самого Синдиката один из Ищущих подметал ступени от снега. Пришлось немного подождать, поэтому я сначала услышал Троуга, а потом увидел.

— Всем выпивки за мой счет… Ик… Только не того уллумского дерьма, что ты наливаешь, без обид Лиций. Ик… Бурток, неси архейтского эля!

Корл стоял в середине зала, размахивая руками, как сумасшедший дирижер. Рис тщетно пыталась успокоить его, а ментат невозмутимо сидел за столом, положив морду на руку.

— Что за шум, а драки нет, — поприветствовал я честную компанию.

— Щас будет, — сквозь зубы процедила девушка, — если этот придурок не успокоится, я его посохом угощу.

— Лучше бы угостила чем послаще, — Троуг прекратил мотыляться и потянул руки к Рис. Тут же получил коленом в пах и весь его пыл угас.

— Присаживайтесь, господа… и Рис, — усмехнулся я, — Троуг, ну не кряхти. Попрыгай на пятках. Итак, рассказывайте.

— Бурток, кувшин эля сюда! — крикнул корл, но все же приземлился рядом, держась за ушибленное место. — Здорово, Серег. Я тут такое дело провернул, а она мне слова доброго сказать не хочет.

— Сказала, если бы ты не стал орать о удачной сделке налево и направо. Только внимание привлек.

Это было правдой. В Синдикате сидело десятка полтора Игроков, не считая обслуживающего персонала, и все если не пялились, то изредка посматривали на нас. Тот самый Бурток, бармен-перг, поставил перед нами кувшин. Заискивающе поглядел на корла и спросил.

— Ваше предложение по поводу угощения гостей еще в силе?

— В силе. Троуг из Кералона держит свое слово. Это все знают.

— Тогда сейчас же исполню.

Он убежал, наконец оставив нас вчетвером. Лиций все так же спокойно сидел, облокотившись на руку, Рис гневно сверкала глазами, а мой соотечественник грустно смотрел на меня. Погоди, Троуг, погоди. Сейчас все решим и пойдешь пить.

— Ну рассказывайте.

— А че тут рассказывать, я продал почти все яйца. Конец.

— Ага, продавец от бога, — съязвила Рис.

— Давайте с подробностями, — предложил я.

— Есть у меня дядя, — выдохнул Троуг, — старый пройдоха, если честно. Но дела вести умеет. Ему недавно дали титул барона и чин стольника. Представляете, прошлому необходимо было добыть для пира яйца рахнаидов. Но тот не справился. Не сложилось. А ведь он даже собрал наемников под это дело. Знаете куда?

— В Пургатор, — у меня в голове будто что-то щелкнуло.

— А ты откуда знаешь? — удивился Троуг.

— Убийство Царицы в Пургаторе влияет на распределение придворных должностей в Ногле, — эта строчка точно въелась в подкорку, — так мне сказал хорул. В тот момент, когда я почти умер.

— Ты нам не рассказывал, — вмешалась Рис.

— Значит, это не просто бессмысленное предложение, — поднял я руку, останавливая ее, — убийство Царицы в Пургаторе влияет на распределение придворных должностей в Ногле, а исчезновение камня в Отстойнике может поменять торговый путь в Элизий. Так он сказал.

— Что это значит?

— Пока не знаю. Но раз первая часть из этого всего сбылась, то и вторая имеет смысл. Остается лишь узнать какой.

Глава 16

Молодое поколение не сдержано. Всегда. Нам трудно дослушать мысль до конца, если мы догадываемся, к чему она ведет. Мы не признаем авторитеты, считая себя самыми умными. И в эмоциональном порыве часто совершаем ошибки, о которых в будущем сожалеем.

Что мне стоило не гнать волну и дослушать хорула? «Исчезновение камня в Отстойнике может поменять торговый путь в Элизии, убийство Царицы в Пургаторе влияет на распределение придворных должностей в Ногле, а ржавчина на сочленении механоида…». К чему именно вела окись железа на теле киборга, оставалось неизвестным. Потому что я перебил собеседника.

В свое оправдание могу сказать, что тогда было не до тайн Мадридского двора. Из живота торчал меч, а сам я находился в странном месте между мирами, если можно так выразиться. Только легче от этого не становилось. Я ходил, словно загнанный зверь по крохотной комнатушке взад-вперед, размышляя над возникшей загадкой.

— Вот, — показался в двери Лиций с двумя кувшинами эля.

Троуг поспешил встретить своего собутыльника. Рис сидела на кровати, уткнувшись в альбом, неодобрительно поглядывая на выпивох. Мы благоразумно решили переместиться из Синдиката в более тихое место, чтобы перестать мозолить глаза Игрокам. Правда, оказалось что алкоголя с собой было взято мало. Пришлось зверолюду бежать за добавкой — отпустить корла одного мы не решились.

— Сергей, сядь, не мельтеши, — заметила Рис, — сейчас мы все равно ничего не придумаем.

— Тут и придумывать нечего, — вмешался в наш разговор Лиций, жадно глядя, как Троуг наполняет грязные стаканы, — для начала нужно выяснить о торговых потоках отсюда в Элизий и узнать, какие из них недавно менялись. Следом найти Ищущего, от которого этот путь зависел. И уже выяснить все о твоем загадочном камне. Довольно несложно.

— Ну и займись, раз умный такой, — хмыкнула девушка.

— Всего лишь вопрос времени, — пожал плечами зверолюд, — такая же обыденная вещь, как создание кристалла заклинаний или посещение Оракула при достижении определенной зрелости.

— Кстати, — встрепенулся я, — думаю, я этой самой зрелости набрался. Надо напроситься в гости к Оракулу.

— Ты до сих пор его не посетил? — изумленно приподняла бровь Рис.

Мои слова удивили не только ее. Троуг перестал наливать эль и уставился на меня, а Лиций задергал ушами.

— Ну это ты зря, Серег, — сделал большой глоток корл, — он очень помогает Игрокам. Жаль, что вопрос можно задать только один.

— Часто Ищущие после встречи с ним серьезно ускоряются в развитии, — поддакнула Рис.

— Ну чего вы на меня напали? Знаю, что нужно, просто как-то не до этого было. То одну из плена вытащи, то другого.

— Сергей по-своему прав, — вступился зверолюд, — необходимо сначала точно сформулировать вопрос, прежде чем ехать к такому сильному Ищущему.

— Ну вот. Хоть Лиций меня понимает. Ты тоже не был у Оракула?

— Нет, я посетил его во второй день пребывания в Отстойнике, — спокойно заметил человек-кот, — он ответил на один вопрос. И одновременно на множество. Как я и говорил, главное понимать, что ты спрашиваешь.

— Ладно, ладно, если у нас нет больше тем, кроме посещения Оракула и неразрешимой загадки про камень, то давайте уже вернемся к нашим яйцам.

— Давно пора, — Рис поднялась на ноги и на мгновение я увидел, что она рисует. Гранату!. Скорее всего, взамен прошлой. Хотя, судя по готовности изображения, им она занималась уже давно.

Троуг подошел к столу у крохотного окна, по-хозяйски смел с него все широким жестом и из пустоты на деревянную поверхность бухнулась гора пыли. Похожая на песок, только более мелкой фракции и одуванчикового цвета, она завораживала. Я жадно облизал губы и с трудом оторвал взгляд от такого богатства.

— Сколько здесь?

— Одиннадцать килограмм триста сорок грамм, — гордо ответил Троуг, — за оптовую поставку пришлось скинуть до тридцати грамм за яйцо. Но вышло и так неплохо.

— Идиот, — ударила его в грудь Рис.

Корл качнулся, недоуменно глядя на девушку, но потом посмотрел на меня, ища защиты.

— Серег, чего она опять?

— Да ничего, — не дала мне и слова вставить Рисовальщица, — когда такие деньги в мешке, к себе не привлекают внимания. А он начал угощать всех. Придурок!

— Ребята, давайте жить дружно, — вмешался я, — нет ничего лучше, чем делить шкуру уже убитого медведя. Точнее рахнаида. Так как из-за определенных обстоятельств Яна больше нет в нашей команде, то вся добыча делится на четверых.

— И про дополнительные пять процентов мне не забудь, — вставила Рис.

— Про такое забудешь, — мрачно посмотрел на нее я.

Лиций с первого раза легко разделил пыль на четыре почти равные кучки. Почти, потому что моя была самая маленькая. Я смел килограмм семьсот шестьдесят восемь грамм, оставив на столе пятьсот. И кивнул зверолюду.

— Лиций, это должок. Спасибо. И Троуг, у тебя тоже брал. Семнадцать вроде. Вот держи.

Корл кивнул и бросил мою жалкую щепотку к своей горке. Я поглядел на два с лишним килограмма в мешке и улыбнулся. Таких деньжищ на руках сроду не было. Да и вся остальная часть команды выглядела вполне довольной.

— Сколько у нас еще яиц?

— Двести три, — ответила Рис, — но с ними лучше не торопиться. И еще, по поводу того копья. Вышла на семью кабиридов, они готовы выкупить его. Скоро прибудут в Отстойник для торговли.

— Ну и замечательно. Какие дальнейшие планы?

— Пить! — радостно поднял кувшин Троуг и сделал из него несколько больших глотков.

— Сергей, я узнаю по поводу изменения торговых путей из Отстойника в Элизий, — серьезно сказал Лиций, не сводя взгляда со второго кувшина, — как будет информация, сразу сообщу.

— Можно тебя на минуту? — кивнула мне Рис.

Мы выбрались из домика, в котором тут же продолжился пьяный угар. Интересно, Троуг теперь не успокоится, пока все деньги не пропьет?

— Ты должен отправиться к Оракулу, — негромко сказала девушка.

— Это кому я должен?

— Не ерничай. Ты сам все понимаешь. У меня плохое предчувствие. Будто вот-вот что-то случится. А сейчас вроде затишья перед бурей.

Девушка и вправду выглядела встревоженной. Мне даже стало неудобно.

— Да надо, надо. Вот выкрою время.

— Завтра, — сказала Рис.

— Что завтра?

— Я отправлюсь на Крит завтра. Там живет Оракул. Можешь со мной, за компанию.

— Погоди, я в такую альтруистическую фигню не верю. Несколько минут назад ты стрясла с меня пять процентов, не вспомнив, кто вытащил тебя из плена. А теперь вдруг за здорово живешь решила стать проводником?

— Во-первых, я действительно тебе обязана. Во-вторых, я не говорила, что у меня нет там своего интереса.

— Вот с этого момента поподробнее.

— Помнишь поручение от Оракула на гарпий? Мне надо его выполнить.

— Ты хочешь, чтобы я поверил, что за какие-то двести грамм ты попрешься на Крит набивать гарпий?

Рис покраснела как маков цвет. Почесала пунцовые щеки, зачем-то вытерла вспотевший лоб — будто на улице стоял май-месяц, а не вступивший в свою силу декабрь, и ответила.

— Да не нужно никому это поручение. А вот когти гарпий — ценный ресурс. Его мне и заказали.

— Рис, только честно, скажи, зачем тебе столько денег? Мы сейчас подняли каждый по два килограмма, ты даже больше. Но сначала мутная история с Пулем, теперь снова лезешь в какие-то непонятные дела…

— Ты прав. Мне нужна пыль, много пыли. Точнее, даже не мне, а одному человеку… — она замолчала, размышляя над тем, говорить ли еще что-то или нет. Но итог оказался не в мою пользу, — короче, мне нужны деньги. И все. Позже, если все срастется, расскажу. Сейчас просто предлагаю взаимопомощь. Ты мне, я тебе. Если что случится, поможешь с гарпиями, я провожу до Оракула. А то будешь несколько дней по острову плутать.

— Я подумаю, — сказал ей уклончиво.

— Подумай, только ответ надо дать до сегодняшнего вечера.

— Договорились. Рис, если тебе нужны деньги. Может я могу чем помочь?

Девушка грустно посмотрела на меня. На мгновение даже показалось, что снисходительно.

— У тебя столько не будет.

И была такова. Я постоял в растерянности еще немного у двери Троуга, но все же поспешил убраться. Из лачуги раздавался чуть осипший голос моего товарища, распевающего пахабную песенку. Не дай бог кто из этих двух решит выбраться наружу и уткнется в меня. Пить сейчас не было никакого желания. Тем более, на вечер есть определенные планы.

Вместо этого пошел искать травника. Конечно, у меня был свой, близкородственный специалист. Но, во-первых, я еще сам не понял, как относиться к пра-пра. Во-вторых, он тут по делам и вряд ли привез всю оранжерею. А продавец растительных ингредиентов вот он, через дом от зачарователя.

Лавочника я встретил на крыльце, которое травник собственноручно подметал. Не магическим способом, а обыкновенно, метлой. Вообще, как я понял, каждый торговец был ответственен за прилежащую к магазинчику территорию. За остальными улицами, судя по порядку, тоже кто-то следил. Может Стражи, а может нанятые сахемом Игроки. Хотя не представляю сколько надо платить Ищущему, чтобы он занялся черновой работой.

— День добрый, вы травник?

Вопрос был риторическим, потому что Проницательность мне уже давно сказала, мол он это, он. Точнее умение выдало диковинное слово Натуралист, но я сложил одно с другим. Невысокий человек вытер свой сизый, с прожилками нос, запустил корявый палец в волосатое ухо, почесал и кивнул.

— Прикупить чего или на продажу что есть?

— Прикупить. А там и посмотрим.

Он махнул рукой, приглашая следовать за собой. Постучал валенкам, стряхивая снег, и сурово поглядел на мои сапоги. Пришлось и мне почистить обувь. А вот уже после мы оказались в царстве теней. Окна хозяин плотно занавешивал шторами, отчего даже сейчас мало что можно было разобрать. От пряного и пахучего разнотравья закружилась голова. Резко захотелось спать и вообще из дурной башки вылетело, зачем я сюда явился. На выручку пришел сам травник.

Он расшторил одно из окно и открыл форточку. Подошел ко мне, убрал какую-то связку, похожую на чеснок, но с лиловыми головками, нависающую сверху, и указал на колченогий табурет. Пришлось садиться.

— Ну, мил человек, звать тебя как?

— Сергей.

— Поликарп, — протянул кряжистую, как дуб в фэнтезийных романах, руку хозяин, — так что прикупить хотел?

— Да вот, по списку, — подал я огрызок Лаптя.

— Ну воронец это, допустим, несложно… Угу… Дурман тоже есть… А вот жабник надобно посмотреть. Где-то в закромах оставался. Жди здесь, я сейчас.

Травник подошел к дальнему концу пыльного шерстяного ковра и отбросил его, обнажив прямоугольную, грубо выкованную ручку. Откинул крышку погреба и, кряхтя, полез внутрь. Отсутствовал он недолго, всего несколько минут, за которые я раз двести чуть не заснул. Спас табурет — одна ножка у него была короче и стоило мне чуть задремать и расслабиться, как легкое покачивание сразу возвращало в реальность. Наконец Поликарп вернулся, сжимая в руке две сухие веточки.

— Нашел, вот. Жабника мало, всего на два эликсира. Поэтому и остальную траву могу собрать ровно на столько же. Или тебе на один?

— Можно на два, — недолго думал я, — что по деньгам выходит?

— Четырнадцать за все.

Умел бы хорошо свистеть — присвистнул. Не так уж дешевы восстановительные процедуры от Лаптя. С другой стороны, хозяин — барин. Хочешь пару дней корячиться после всех тычков, так пожалуйста. А желаешь быть как огурчик, изволь платить. Тем более, деньги имелись.

— Постоянным клиентам скидки есть?

— Постоянным есть. А с тебя четырнадцать грамм.

— Ну а за оптовую покупку?

— Самому не смешно, оптовик? — перестал складывать травы в небольшой мешочек хозяин.

— Несговорчивый ты торговец, Поликарп.

— Будешь с вами сговорчивым, по миру пойдешь. Брать станешь или нет?

— Стану.

Я расстался с четырнадцатью граммами пыли и закинул мешочек в свой инвентарь.

— Про продажу попусту балаболил или правда что интересное есть?

Мне вдруг стало обидно, что травник не воспринимает меня всерьез. Поглядел в закрома и увидел непент. Пра-пра говорил, что это ужасно редкая штука. Вот сейчас и посмотрим. Вытащил колосья и показал Поликарпу.

— Угу, непент, — только и кивнул тот, — трава особая, редко кому может пригодится. Да на твою беду, захаживал сегодня травник, продал три пучка. А больше мне и не надо.

Значит, был здесь Виттор до меня. Соответственно, и мандрагорий корень показывать смысла нет. Я нахмурился. А больше, кроме камней, и нет ничего. Разве что эликсир, подаренный Прыгающим. Вещь, конечно, нужная. Но за показ денег не берут. Заодно узнаю примерную стоимость. Поэтому я бережно достал пузатый флакон и показал Поликарпу.

Сначала яркий эликсир не вызвал у продавца интереса. Он равнодушно смотрел на него, но ровно до того момента, пока я не качнул склянку. Вязкая жидкость пришла в движение, а вместе с ней увеличились и глаза лавочника. Раза в два минимум.

— Неужто он? — недоверчиво спросил Поликарп, не сводя взгляда с флакона.

— Он, чарующий аромат настоящего эликсира Всесилия, — для верности я скрутил пробку, чтобы собеседник почувствовал запах.

— За сколько отдашь? — хозяин так заволновался, что даже дал петуха. Прокашлялся и уже нормальным голосом добавил. — Называй свою цену.

— Что, прям любую? Килограмма два, скажем.

— Полтора, — ответил Поликарп.

И вот тут настала моя пора удивляться. Нет, я, конечно, подозревал, что эта оранжевая хрень не дешевая. Но слово «не дешевая» в моем понятии укладывалось в более скромную сумму. Сотни в две, максимум три. А если лавочник готов прямо сейчас заплатить полтора килограмма, значит, в случае чего, можно вытрясти с него и больше.

— Подумаю пока, — убрал я флакон, — но как видишь, у меня бывают иногда интересные вещи.

— Покажи еще, — чуть ли не трясся Поликарп.

— Позже, позже. Ты дай мне время присмотреться к тебе, узнать, что за человек. Можно ли с тобой дела вести. Если честно, на первый взгляд, впечатление не очень хорошее. Скидку не дал, нахамил.

— Да я же не со зла, — растерялся травник, — просто всякие ходят, брешут почем зря, время тратят. Вот важного человека и не разглядел. Если могу того, ну компенсировать как-то…

Навык Убеждения повышен до двенадцатого уровня.

— Хочу подарок какой-нибудь домовому сделать. Может, посоветуешь чего?

— Конечно. Бутор возьми. Некоторые его так и называют — домовой травой. Он для помощников, как для кота валерьянка. Любят они бутор. Только сам знаешь, Стражи им запретили травы покупать или другим способом добывать.

— А давно запретили?

— Так лет сто двадцать уже по меркам Отстойника.

— Ну хорошо, возьму. Сколько?

— Да бог с тобой, трава копеечная. Так бери, в знак, как бы сказать, расположения, вот. Ты только обязательно приходи. Может еще что принесешь или все же эликсир свой продашь. Могу немного в цене и подвинуться.

Я пожал крепкую, как ковш экскаватора, руку Поликарпа и заверил, что «всенепременнейше». На улице поглядел на часы — время еще было, поэтому потопал к Румису. Во-первых, добрать умения, которые в прошлый раз не прикупил. Во-вторых, я преодолел десятый уровень Разрушения, следовательно, должны были обновиться новые заклинания.

Хмурый Модификатор оказался на месте. Если бы не грязь и подтеки талого снега у порога, подумал бы, что я у него единственный покупатель. Не оттягивая кота за причинное место, сразу перешел к делу. Румис сердито кивнул, он явно находился не в духе, прошел к кафедре, взял мои руки и мы оказались…

Нет, это была не знакомая поляна. Какая-то высокотехнологичная свалка с мельтешащими киборгами. Впрочем, на нас они не обращали никакого внимания. И только тут я понял, модификатор создает эти видения согласно своему настроению по памяти. В прошлый раз была пастораль, а теперь промышленная часть Детройта.

Однако поразмышлять об этом не успел — строчки поплыли перед глазами со стремительностью коррупционера, пытающегося съесть взятку при аресте.

Картография (Интеллект) — способность запоминать места, в которых был Игрок и фокусировать их в своем сознании в виде карт. С помощью пыли карты можно материализовать на пергаментах или передавать Ищущим.

Стоимость изучения: 100 гр.

Эхолокация (Интеллект) — способность распознавать и идентифицировать звуки, услышанные на большом расстоянии.

Стоимость изучения: 500 гр.

Уклонение (Ловкость) — способность избегать критических ударов, производимых колющим, рубящим и метательным оружием.

Стоимость изучения: 800 гр.

Вместимость (Сила) — способность увеличивать переносимый вес Игрока.

Стоимость изучения: 400 гр.

Наблюдательность (Интеллект) — способность различать детали, выдающие больше информации об объекте или предмете.

Стоимость изучения: 600 гр.

Имитация (Интеллект) — способность подделывать или копировать различные предметы (в том числе артефакты) с большой долей точности.

Стоимость изучения: 1500 гр.

Только я подумал, что теперь богат и могу жить на широкую ногу, как мне подложили толстого визжащего борова. Видимо, с увеличением моей покупательской способности расширились и предложения. Мда, полтора килограмма за умение подделывать артефакты. Нет, согласен, дело очень прибыльное, но блин…

Попытался унять дрожь и мыслить рационально. Итак, на кармане две тысячи сто шестьдесят семь грамм моей прелести. Пыли, то есть. Собственно, я могу выкупить почти все умения, кроме двух. А еще остаются заклинания, которые, тоже с большой долей вероятности поднялись в цене. Поэтому оставляем самое необходимое.

Прощай, Имитация. Потому что полтора килограмма это вообще ни в какие ворота. Гудбай, Вместимость. Хорошее умение, и, возможно, когда я стану побогаче, то вернусь за тобой, но сейчас у меня есть вьючный Троуг. Извини, Эхолокация. Дружить мы будем, но не сегодня.

Осталось всего три умения: Картография, Уклонение и Наблюдательность. Первое однозначно да — за такую-то цену. Рука дернулась в сторону Уклонения и замерла. В данное время все равно пользуюсь откатами. Восемьсот грамм на дороге не валяются. А Наблюдательность вкупе с Проницательностью, станут убойной штукой.

Распрощался с семью сотнями не сказать, чтобы легко, но с полным осознанием правильности поступка. Свалка померкла и мы вновь очутились перед кафедрой. Я поспешил осмотреть приобретения.

Картография (Интеллект). Данный уровень Интеллекта позволяет вам выбрать одну из особенностей умения: метку геолокации с последующей ориентацией в пространстве, моделирование объекта при имеющихся начальных данных, создание карт на пергаменте.

Я, недолго думая, выбрал метку. Порыскал в интерфейсе и таки нашел интерактивную карту города, на которой гордо красовалась красная точка. Отдалил ее, еще, еще. О, вон там я живу, сюда за пивом хожу, здесь летом купаюсь. Интересно. К своему стыду, заметил, что очень много мест в городе скрыты «туманом войны». Ну да ладно. Отдалил еще дальше — вот появилась Москва и тянущаяся к ней тонкая полоска вдоль железнодорожных путей. Вон точечно едва выделялись Лондон и Париж. Более широкие дороги в Крым и Турцию — это я еще с родителями на самолете летал. И все. Весь остальной мир темный.

Эх, в скольких местах предстоит побывать. Но не сейчас. Я вернулся к родному городу, нашел свой дом и поставил туда метку. Меня словно подхватил едва заметный, свежий ветерок. С единственным уточнением — он был вполне осязаем. Я видел его почти неуловимые потоки. И сейчас они направлялись в сторону двери Румиса. Ничего себе, получается, у меня есть своего рода навигатор? Правда, работает он только с той местностью, что изучена, но уже неплохо.

Воодушевленный, я убрал метку и нашел второе приобретенное умение.

Наблюдательность (Интеллект). Данный уровень Интеллекта позволяет выбрать вам одну из особенностей применения умения: к существам, к природным объектам, к предметам, созданными существами.

Пожал плечами и выбрал «к существам». Вроде ничего не произошло. Я на всякий случай всмотрелся в Румиса — все тот же перг. И как это работает?

— Ну хватит в гляделки играть, — заметил он мой пристальный взгляд, — заклинания брать будешь? Или улучшать?

— Я посмотрю. И то, и другое.

— Ну пойдем.

Модификатор заковылял в сторону второго этажа, а меня словно громом ударило. Именно что — заковылял. Я раньше не обращал внимания на походку Румиса. Это и хромотой назвать нельзя — он равномерно припадал на обе ноги, словно сделанный на шарнирах. Так обычно двигаются люди с больными суставами.

— Румис, а ты… точно перг?

— А что? — повернулся хозяин. И спросил с таким ленинским прищуром, что понял, правильно угадал.

— Без всяких, как бы сказать, модификаций?

— Так и знал, что догадаешься. Еще думал, продавать тебе Наблюдательность или нет. Я вроде как перг и одновременно не перг.

— Расскажешь?

— А чего тут рассказывать?

Румис пожал плечами и приспустил штаны. Я собрался закричать, что не такой и вообще жду трамвая, но слова застряли во рту. Таз у модификатора оказался из какого-то металла, с кучей мелких деталей и поршней.

— Бежал я от одних недоброжелателей. Хотел в центральные миры прорваться, да не получилось. Нагнали меня в Мехилосе, почти убили. Местные умельцы по кусочкам и собрали. Поэтому я вроде и перг, но зарегистрирован, как лавочник-механоид. Такие дела. Ну пойдем, времени у меня лишнего нет с тобой лясы точить до вечера.

И проворно стал подниматься по лестнице. Я стоял в некотором раздумье, наблюдая за ним и думал… Это же каких теперь дел могу наворотить с помощью нового умения?

Глава 17

К новым вещам мы всегда относимся с особым пиететом. При появлении нового пылесоса начинаешь пылесосить все подряд, включая картины и подоконники. После приобретения фирменных кроссовок каждый вечер протираешь боковую часть белой подошвы. Что уж говорить, когда у тебя появилась способность видеть в людях (и прочих существах) доселе незаметные особенности.

Именно поэтому, поднимаясь по лестнице, я завис у грязного крохотного окошка, разглядывая улицу. Внизу по мостовой, к примеру, идет Страж. Самый обычный — черная маска, туника, горделивая осанка. Будто и не живой человек, а скорее функция. Только на ходу он перекидывает, словно намагниченный шарик, с пальца на палец правой руки крохотный огонек. Движение машинальное, вроде постукивания по столу или отбивания такта ногой при прослушивания любимой песни. А я вывод сделал — маг, с заклинаниями направленными на огонь.

Или взять архалуса, что идет позади него. Ничем не отличимый от собратьев, особенной стати, с красивыми крыльями. Но лицо одутловато, землистого цвета, да на носу сеть фиолетовых звездочек. Нехило закладывает за воротник, бродяга. Интересно.

— Человек, хватит испытывать мое терпение! — раздался полный негодования голос Румиса.

Я оторвался от созерцания улицы и поспешил к киборгу. Модификатор уже стоял за кафедрой. За время моего отсутствия ее еще больше потрепало. Впрочем, дальняя стена так вообще была наполовину обуглена.

— Модификация имеющихся или новые? — только и спросил Румис.

— Сначала новые, — ответил я подавая руки.

И в следующее мгновение охнул, оказавшись на высокой отвесной скале. Внизу бесновался океан, взбивая сливки из белой пены. Носились ополоумевшие от страха птицы, истошно крича. А впереди, на крошечный участок суши, надвигалась штормовая туча. Что-то у киборга вообще нелады с настроением. Надо быстро брать, что есть и сваливать.

Огненный сполох — огненная отметина, игнорирующая физическую броню противника. Наносит 60 единиц единовременного урона. Стоимость использования: 70 единиц маны. Стоимость изучения: 120 гр.

Ледяной росчерк — линия льда, создающая резаную рану. Наносит 50 единиц единовременного урона и еще по 5 единиц урона следующие шесть секунд. Стоимость использования: 80 единиц маны. Стоимость изучения: 150 гр.

Электрическое поле — создает особую форму материи площадью три квадратных метра. Противники, попавшие в это поле, получают 10 единиц повреждения каждую секунду. Бонус: во время действия заклинания движения неприятеля замедляются. Стоимость использования: 100 единиц маны. Время действия: 12 секунд. Стоимость изучения: 500 гр.

Гниение — поражает цель, нанося ей 8 единиц урона каждую секунду. Стоимость использования: 80 единиц маны. Время действия: 20 секунд. Стоимость изучения: 300 гр.

Ну все, дружище, почувствовал себя богачом? Теперь закатывай губу обратно и пристегивай на пуговицу. Учитывая, насколько поднялись цены, представляю, что будет дальше. Нет, теоретически я могу взять все и остаться с голой задницей. Хотя пара сотен грамм пыли у меня уже начали ассоциироваться с бедностью. Нет, определенный запас должен быть. Поэтому нужно остановиться максимум на двух заклинаниях. Сказано — сделано. Добавил в свой арсенал Ледяной росчерк и Электрическое поле. Мы вернулись обратно и хозяин протянул мне два кристалла.

— Два раза? — спросил у Румиса, вобрав в себя новые заклинания и прицеливаясь.

— Ага, — кивнул он.

Ну что ж. Выбрал стоячую мишень и взмахнул рукой. Двигался плавно и спокойно, словно всегда знал, как необходимо себя вести при касте Росчерка. Раскрытая ладонь вверх, здесь она превращается в сжатый кулак, будто обхватывающий меч, и резкое падение-удар.

Мишень полыхнула голубым светом, послышался громкий треск и в воздухе запахло озоном. Или чем-то на него похожим. От размалеванного кругляша на подставке шел едва заметный пар. А сама мишень была располовинена и держалась лишь на тонком куске деревяшки. Ну круто, теперь посмотрим на Поле.

Отошел в сторону, начал делать круговые движения руками, внутренне ощущая какой-то дискомфорт. Вроде, все правильно и одновременно нет. Вытянул кисти вперед и ничего не произошло. Зато наверху, на уровне глаз, замигала синяя полоска. Как-то я не учел, что маны у меня кот наплакал.

— Э, Румис, тут казус небольшой. Нужно подождать немного, чтобы заклинание проверить.

— Эх, тоже мне волшебники, — усмехнулся перг, — и самое главное, каждый второй такой. Купят заклинания, а маны толком нет.

Он положил ладони мне на плечи и что-то произошло. Будто в кровь напрямую впрыснули энергетик. Сначала тряхануло, словно от удара током, а потом пришло легкое возбуждение. Я даже не сразу заметил, как восполнилась полоска маны.

— Колдуй давай.

Я кивнул и выполнил все то же самое, что и минуту раньше. Правая рука по кругу провожает левую, теперь они обе будто трогают шар, пальцы прижаты, ладони раскрыты. И раз!

Визуально оказалось похоже на катушку Теслы, разве что самого трансформатора не было. А вместо электромагнитных волн электрические разряды. Время от времени внутри вспыхивала очередная мини-молния, разрушая мишень. И секунде на пятой та развалилась окончательно.

— Круто, — выдохнул я.

— Ага, — мрачно посмотрел Румис на остатки дерева, — так что с улучшением заклинаний?

— Я готов, — протянул ему руки.

На этот раз ничего вокруг не было, лишь темнота. Ну ладно, так даже удобнее, не буду отвлекаться.

Возможности для улучшения:

Электрическая дуга.

Параметры после модификации: Единовременный урон 70 единиц. Стоимость использования: 80 единиц маны. Стоимость улучшения: 100 гр.

Если честно, Румис не удивил. Почти тот же Сполох, только разве что с чуть большим уроном. А последний, в свою очередь, компенсируется более высокими затратами маны. С другой стороны, не ходить же с той Дугой, что сбивает всего 40 единиц за раз. Надо брать.

— Надеюсь, это заклинание использовать не будешь? — спросил модификатор. — Те же яйца, только вид сбоку. Да урон выше.

Вообще, я хотел. Но слова киборга заставили смутиться. Поэтому попросту попрощался и поспешил выбраться наружу. С любопытством разглядывал Игроков, подмечая для себя новые детали и даже завис на площади в обители на четверть часа. Вовремя спохватился, посмотрел на дисплей телефона и побежал менять пыль на рубли. Сдал пятьдесят грамм, получил почти сорок пять тысяч — курс сегодня радовал — и помчался к выходу из общины.

Уже оттуда вызвал такси, которое появилось буквально через пару минут и плюхнулся на заднее сиденье. Конечно, «посмотрел» водителя, отметив у того красные глаза и двухдневную щетину — мужик явно недосыпал. Тут же, как бы невзначай, пристегнулся. Береженого бог бережет.

Написал Юле, что скоро приеду, но она не ответила. Повертел телефон с минуту, после чего убрал в карман. В конце концов, давно хотел навести порядок в интерфейсе. Тот представлял собой нечто вроде мешка с разными вкладками. Вот, к примеру, оружие. Высветился кошкодер и нож из лунной стали. Последний я по запаре все время убирал в мешок, а не держал в ножнах на руке. Так, минуту! А почему он один?

Ясно помню, что их было два. Первый мне дал Охотник, второй выпал с Пуля — так где он теперь? Обнесли? Попереключал вкладки — тогда почему все остальное на месте? Пыль, камни, эликсир, трава и коренья от пра-пра. Голова распухла от непонимания. Фигня какая-то.

Пытаясь отделаться от ощущения сюра, я принялся перебирать камни. Экспроприированный у Васька отличался от своих собратьев. Не только прожилками, но и размером. А вот Кархтол и Архтол были словно частичками одного целого. Пусть разные по форме, но одинакового гладкие, точно отполированные. Холодное спокойствие Архтола компенсировалось горячей необузданностью Кархтола. Но вместе с тем, мне подумалось, что они часть чего-то большего.

Вы сделали следующий шаг к обретению умения Интуиция.

Я взял оба камня в руки и вытащил наружу. Повертел, приблизил друг к другу и сердце неожиданно бешено забилось. Потому что за долю секунды случилось сразу несколько вещей. Во-первых, заглохла машина и, судя по мату, водителя, возвращаться к жизни она не собиралась. Во-вторых, камни стали притягиваться, точно два мощных магнита. В-третьих, меня на мгновение ослепило, а может и не только меня.

В общем, досматривать это представление я не стал. Быстро убрал камни в инвентарь и с видом школьника, разбившего только что окно, замер на сиденье. Мы останавливались. Причем, против воли таксиста. Вся его ругань сводилась к фразе: «Что будь проклят тот день, когда он сел за баранку этого пылесоса», однако ничего решительно изменить водитель был не в состоянии.

— Что там? — поинтересовался я самым невинным, как мне казалось, голосом.

— Да хрен его знает, — мрачно ответил водитель. Он попробовал завести снова, но ничего не произошло, — вот ведь не машина, а гулящая женщина, — чуть не заплакал он.

— В смысле?

— «Check» загорелся. Все, приехали. Стартер крутит, но двигатель не заводится. Может сдох, а может блок управления менять надо. Давай толкнем к обочине?

Я вылез и уперся руками в грязный багажник. Водила тоже выбрался и, держа руль одной рукой, а дверь другой, навалился на машину. Не знаю, справился бы прошлый я с такой задачей. Но оказалось, что толкнуть пару тонн металлолома на колесах для корла не проблема.

Вы помогли нейтрально настроенному Обывателю.

+ 20 единиц Кармы. Текущий уровень + 1960. Вы тяготеете к Свету.

— Спасибо, друг. Я тут надолго. Ты бы себе машину другую вызвал… Черт, и ведь как назло только вчера на последние страховку купил.

— Слушай, возьми, пожалуйста, — протянул я ему две пятитысячные бумажки.

— За что? — удивился таксист.

— Не за что, а просто так. Потому что у меня еще есть, а тебе нужнее. Бери, бери.

— Ты серьезно что ли? — недоумевал таксист. — Да ладно, так не бывает.

— Бывает, держи, — чуть ли ненасильно впихнул я ему деньги в руку, — ну давай, ни гвоздя, ни жезла.

Вы помогли нейтрально настроенному Обывателю.

+ 20 единиц Кармы. Текущий уровень + 1980. Вы тяготеете к Свету.

Выслушивать благодарности я не стал. Потому что попросту был не достоин их. По моей вине вышла из строя машина этого работяги. Точнее, из-за моих камней. Которые, как выяснилось, весьма интересно взаимодействуют вместе.

— Спасибо!

Я так крепко задумался, что не сразу понял, кто крикнул. Повернулся, махнул рукой таксисту и пошел дальше. Добрел до остановки и сел в подъехавшую маршрутку. Сначала пропавший клинок, потом какая-то странная реакция камней. Ощущал себя мальчиком, который таскает на собственном горбу переносной атомный реактор. Вот только не подозревает об этом. Множество вопросов, и ни одного внятного ответа. Хотя… есть один Ищущий, что знает об этом мире все. Может Рис права и время настало?

За тяжелыми думами доехал до нужной остановки. После чего прошел еще десять минут вытоптанными тропками, пока не увидел нужный дом. Позвонил заранее, потому моя пассия встретила уже около подъезда.

— Пойдем отсюда, погуляем. А то мои родственники у окна прилипли. Жениха рассматривают.

— Соболезную им. Если повернусь боком, могут никого и не увидеть.

— Да ладно, хватит тебе, — улыбнулась Юля, — приехали на нашу голову…

Она говорила о слишком большом количестве троюродных теток, плодовитости своего рода, неожиданных визитах, которые были вовсе не сюрпризом, а черт-те пойми чем. Я слушал, даже улыбался, но думал совершенно о другом.

— Сережа, я тебе надоела?

— Чего это вдруг?

— Ну ты весь в себе. На меня совсем не смотришь.

— Ничего не надоела, — поцеловал я ее, — и очень даже смотрю. Я вообще наблюдательный. К примеру…

Я оглядел ее с головы до ног, надеясь на свое новое умение. И нашел кое-что. Не совсем то, что ожидал, но все же.

— Ты на спицах вяжешь.

— Ну да, — удивилась Юля, — а откуда ты узнал?

— Кожа на указательном пальце немного грубее остальных. На подушечке чуть заметная мозоль. Вариантов, конечно, много. Например, ты можешь быть бухгалтером у мафии и с утра до вечера пересчитывать деньги… Одним пальцем. Но вариант с вязанием более реалистичный.

Меня несло почище, чем великого комбинатора. Причем, я сам не понимал, откуда что берется. Какое вязание? Какая мозоль на указательном пальце? Может, когда-то видел по телевизору программу или услышал разговор мамы с подружкой. Черт знает.

— Ну да, Шерлок Холмс, — улыбнулась Юля, — я вяжу, нервы успокаивает. Так все же ответь, у тебя что-то случилось?

— Да так, проблемы на работе.

— Уволить могут что ли?

— Я бы очень этого не хотел, — усмехнулся в ответ, — думаю, все образуется. Временные трудности.

— А я завтра уезжаю. Родители решили родственников в деревне навестить. А так, как мы образцово-показательная семья, ехать должны все вместе.

— Надолго?

— Надеюсь, что на день. Там интернета толком нет, поэтому смогу только эсемеситься.

— Велика Россия-матушка, но не везде есть wi-fi, — произнес я, а сам думал уже о другом. Если все так удачно складывается, то может действительно в очередной раз пойти на поводу у судьбы?

Спустя полчаса, проводив Юльку, я уже стоял на углу своего дома. Признаться, слегка нервничал. Не хотелось бы снова наткнуться на гоп-компанию. Это нельзя было назвать страхом. Тем более сейчас, с моим обновленным арсеналом. Скорее уж, с большей долей вероятности, я ненароком их убью. Хм, а смогу ли?

Вопрос меня заинтересовал. В случае с Яном или Пулем никаких мучительных терзаний не заметил. Были конкретные условия, в рамках которых я и действовал. И еще одна важная особенность. Убийство Игрока до сих пор воспринималось мной, как нечто нереальное. Существовал человек и раз, исчез, словно и не жил. А тут… будут трупы. Мертвые куски плоти, полиция, разборки. Если, конечно, до меня первыми не доберутся Стражи.

И тут пришло осознание. Что я опасаюсь не внутренних моральных терзаний, а всего лишь неотвратимости наказания. Выведи меня «раз на раз» с этим крепышом и скажи: «Отсюда выберется только один» — глазом бы не моргнул. Странно. Когда я стал таким циничным и жестоким? И действительно являюсь таким Светлым, как считает Система?

Философские мысли оказались пустыми и ненужным занятием, потому что ни во дворе, ни в подъезде никого не было. Я отпер дверь ключом, без удивления почуял аромат борща и краем глаза заметил припасенные на столе черный хлеб, сметану и несколько зубчиков чеснока возле чистой тарелки. Домовой меня ждал.

— Лапоть!

— Хозяин, ужинать будешь? — откликнулся откуда-то из кухни мой иждивенец.

— Буду, только ты иди сюда сначала.

— Ну тут я, — материализовался прямо перед носом Лапоть.

— Вот, держи, — протянул я, честно выклянченную траву.

— Неужто? — сначала у домового полезли глаза на лоб. Натуральным образом полезли, а потом рот расплылся в довольной улыбке. — Лет пятьдесят бутор в руках не держал. Уже и вкус забыл. Ох, чайка заварю! Это, хозяин, спасибо тебе. Уважил, так уважил.

— Да ладно, свои люди. То есть существа, сочтемся.

Я успел только разуться, когда прозвенел дверной звонок. Подумал чего недоброго и даже посмотрел в глазок. Всего лишь Виктор. Пришлось открывать.

— Привет, сосед, — как-то неуклюже кивнул Машкин муж, держа одну руку за спиной, — я к тебе.

— Ну проходи.

— Да я на минутку всего, — ответил он, но сделал шаг ко мне, — вот, держи.

Перед моим носом появилась пузатая бутылка коньяка с невероятно яркой, золотистой этикеткой. Три звезды, если не обманули производители. Я машинально взял подарок в руки и недоуменно посмотрел на соседа. Тот пояснил.

— Васька сегодня две пятерки принес. Сам радостный, давно его таким не видел. Сидит, стих какой-то учит. Говорит, оценки по литературе надо подтянуть. Спросил про обидчика его. Сказал, что дядя Сережа разобрался и больше тот его не тронет. Ну вот, я, собственно, чем смог.

— Да ладно, Вить, там пустяки, ей богу. Зайдешь, может тогда и по чуть-чуть бахнем? — указал я на коньяк.

— Нет, что ты. Мне еще с детьми сидеть. Маше надо к подружке сходить. Выпьешь сам или с девушкой.

— С какой девушкой?

— Маша тебя с ней видела. Вот и решила.

Да уж, жена Вити заменяла не только бабушек во дворе, но и личных фсбшников. Никакой сексуальной жизни.

— Ладно, спасибо за коньяк.

— Да что ты, говорю же, тебе спасибо. ...