Это короткий фрагмент для ознакомления с книгой.
Скачать или читать эту книгу на КулЛиб Александр Малиновский Под старыми клёнами
© Малиновский А.С., 2009 © Русское эхо, 2009* * *
Под старыми клёнами
Мои новые знакомые
Я жил спокойно в деревне у знакомых и писал в тишине книжку о взрослых. И вдруг приехали гости: Андрей Иванович – бывший лётчик, а теперь пенсионер и его внук – первоклассник Алёшка. Пятилетняя Настя, внучка хозяина дома Сергея Ивановича, в тот же день перебралась к ним жить и у нас получилась большая компания. …Самый весёлый и разноголосый в году месяц май уже прошёл. Наступил июнь, и стало меньше днём птичьих голосов и на затравевшей улице, и в подступившем к самому дому молоденьком леске. Зато у Чураевых во дворе под клёнами загомонили ребячьи голоса, по-птичьи звонкие и призывные: гости приехали – и с гостями больше стало во дворе ребятишек. Компания получилась у нас шумная и весёлая. Июнь – самый мой любимый летний месяц. Ворота в лето! Я всё меньше и меньше стал писать свою книгу о взрослых и начал ходить со всеми в лес, на рыбалку, и потихоньку записывать, что случалось с нами. Мне было интересно это делать. Мои дети давно выросли и разъехались кто куда. И стал я забывать, какие они были маленькими. …Так я и провёл целый месяц с ребятишками в деревне. А когда приехал в город и собрал свои листочки, на которых делал заметки, получилась книжечка с маленькими рассказами о моих новых знакомых Алёшке, Настеньке, Денисе и Ромке.Двор Чураевых
Двор у Чураевых большой. Когда два брата Сергей Иванович и Андрей Иванович жили здесь вместе и были ещё школьниками, они со своими одноклассниками посадили в один ряд вдоль улицы вперемежку карагачи и берёзы. Теперь берёз растёт в этом ряду всего пять, а карагачи сохранились все и стали большими деревьями. На них почему-то нравится больше чем где-либо шумным грачам сооружать свои гнёзда. Почти на каждом карагаче по два гнезда у них. Карагачи все годы разбрасывали вокруг себя семена. Теперь везде: во дворе Чураевых, вокруг дома – растут и взрослые деревья, и маленькие карагачата.
А клёны пришли во двор из леса. Семена клёнов и карагачей прибивает к забору, завалинке, к любой изгороди и они, укореняясь, тянутся на свет дружно и настойчиво. Три клёна – один перед окнами дома в палисаднике с почерневшим штакетником и два во дворе – стали такими старыми и огромными, что под ними всегда, в любой солнечный денёк, тень. Солнечные лучи не проникают через живую зелёную завесу – и под деревьями всегда прохлада. Эти три клёна росли, когда дед Сергей и дед Андрей были ещё маленькими, а речка Ветлянка, которая под боком, была намного шире и глубже. В этот прохладный уголок часто собираются ребятишки. Землица здесь вытоптана крепенько ногами не одного ребячьего поколения. В верхушках деревьев птичий гомон и щебетня, а под деревьями – детский смех. Такой двор у Чураевых! Даже речка Ветлянка к вечеру становится тише, будто прислушивается: что там, во дворе? А во дворе сегодня ребята уговорили деда Сергея поиграть с ними в школу. Они уже играли два дня назад и всем понравилось. Двор Чураевых теперь – школа. Поставили длинную скамеечку и на ней расселись ребята: Алёшка, Настя, соседский Денис и совсем маленький его брат, трёхлетний Ромка, которого я раньше не видел. Ромка, Денис и их дед приехали в деревню отдыхать на прошлой неделе. – У меня сегодня много дел, – начал свой урок дед Сергей, усевшись на огромный пень около стола, – поэтому я задам только несколько вопросов, потом получите домашнее задание, хорошо? – Хорошо! – сразу все ответили хором. – Что мы изучали прошлый раз, кто напомнит? – Мы говорили о том, какие животные живут у нас в доме и в лесу, – ответил Денис. – Молодец, – похвалил Сергей Иванович, – не забыл! – А теперь напомните мне, кто из них как кричит? Настя, как кричит петух? Настя встала, деловито поправила светленькое своё платьице, потом раскинула руки в стороны и тряхнула головкой: – Ку-ка-ре-ку! Ку-ка-ре-ку! Глаза её были в это время закрыты, а веснушки на лице смешно шевелились. – Молодец, – одобрил учитель, – а утка? Настенька села на скамейку, склонила на бочок головку: – Кря-кря-кря! – Отлично, Настя! Ставлю тебе пятёрку! Ты у нас, наверное, будешь артистка. Учитель оглядел всех задорно и спросил: – А кто скажет, как кричит волк? Все притихли и стали глядеть на Алёшку, он самый старший из ребят – должен знать! Но он почему-то молчал. Тогда встал радостный Дениска и сказал: – Я знаю! – Говори, – разрешил учитель. Дениска набрал побольше воздуха в лёгкие и прокричал, смешно погрозив кулаком: – Ну, заяц, погоди! Все разом засмеялись, а учитель, сделавшись тоже весёлым, спросил: – Ты где слышал, чтобы так волк кричал? – В телевизоре. Кино же было, мультики. Когда он догонял зайца, так и кричал. – Вот слушайте, как кричит волк, – Сергей Иванович сложил ладони рупором и поднёс к губам: – У…у…у… – раздалось протяжно и тревожно. – А теперь попробуйте вы сами. Ученики сложили ладони, как это сделал учитель, и во дворе стал раздаваться разноголосый вой: – У…у…у…у… У кого получилось страшно, а у кого – смешно. – Вы у меня голодные, что ли, все? Завыли хором. Сейчас я вам пирожков с картошкой напеку, – выглянув на крыльцо, смеясь, сказала бабушка Вера. Когда ученики навылись вдоволь, учитель объявил домашнее задание. Каждый должен был придумать стихотворение, о чём он сам захочет: «у кого к чему душа прилепилась», – так сказал Сергей Иванович.
Почему дед Андрей остался на земле
– Дедушка Андрей, почему ты летал-летал всю жизнь в небе на самолётах, а жить остался на Земле, в Москве? – спрашивает Настя. Дед Андрей возится с удочками в тенёчке у клёнов. Он посмотрел внимательно на Настю и сказал так: – Керосина не хватило. – Бензина, – поправил Алёшка. – Нет, самолёты летают на керосине. – Да…, – разочарованно произнёс Алёшка. – А что это такое – керосин? – Топливо, такое же, как бензин, из нефти. – Вон у бабушки Веры коптюшка в бане горит, она заправлена керосином. – Баня и самолёт? – засмеялся Алёшка. – Как-то не сходятся они вместе. А Настю не интересует керосин. – Деда, а если бы керосина хватило, ты бы улетел или остался? – Конечно, Настя, я полетал бы и потом вернулся. Вон, птицы летают, а гнёзда у них на земле. – Не у всех, – возражает Настя, – у некоторых птиц гнёзда на деревьях, ближе к небу. Вон, на том берегу, цапля живёт – птичище огромное. У неё гнездо на самом большом дереве, почти в небе. – Я тоже хотел остаться поближе к небу – год проработал после выхода на пенсию в диспетчерской аэропорта. Но… сократили… – как бы отвечая и на мой немой вопрос, сказал Андрей Иванович. Насте непонятно, о чём говорит дед Андрей, и она замолчала. Но ненадолго. Взглянула на всех, проговорила, как будто сама себе: – На небе места много и на земле много, всем места хватит – и птичкам, и человекам! Мы все заулыбались. – Верно же? – Верно-то верно, – сказал задумчиво Андрей Иванович, – но вот я люблю ландыши весной и бересклёт осенью. А они только на земле растут. – А кто такой бересклёт? – спросил Алёшка. – Не кто, а что! Это кустарник. Мы с тобой его видели. Я показывал, в овражке у речки. – Я его и не запомнил. – Это оттого, что он летом неприметный, – пояснил Андрей Иванович, – листья бледно-зелёные, цветочки махонькие. Но придёт осень и он преобразится: куст становится лиловым и пурпурным и идёт от него особый золотистый свет. А в листве – словно кто-то развесит оранжево-красные фонарики. Жалко, что вас не будет здесь осенью, удивились бы! – Я буду, – возразила Настя, – значит, увижу красоту! – Ну, вот, Настя, тебе больше повезло, чем нам, – порадовался за неё Андрей Иванович.«Ты, Витю видел?»
Последней прилетает из далёкой Индии в наше лесостепное Заволжье красногрудая чечевица. Прилетела в свой срок и вот с верхушки вяза печально так спрашивает: – Ты, Витю видел? – такая у неё песня. Мы идём с Настей по лесной дороге, взявшись за руки, и я отвечаю почти машинально: – Не видел, нет у нас таких. – Ты с кем разговариваешь? – спрашивает моя спутница. – А ты разве не слышишь, – говорю, – птаха уже в который раз спрашивает: – Ты, Витю видел? – Правда! – говорит Настя и повторяет вслед за птицей: – Ты, Витю видел? – Нет, – отвечаю теперь им обеим, – не видел. – И невольно смеюсь. Настя стоит серьёзная. Смотрит на меня в упор и говорит: – А вдруг у неё сыночек Витя и они потеряли друг друга? Что теперь нам делать? Как помочь? Когда подошли к затравевшему озеру, подала голос золотистая иволга. Печальный и нежный зов её, как дуновение, прошёл по тальнику и затих. Словно замолчала робкая флейта, пропав в дупле огромной старинной ветлы. Не знающий грусти бодрый дятел тут же заполнил наступившую паузу гулкими ударами клюва по сухому дереву. И грусть прошла. Деловитый дятел, не жалея себя, словно барабанщик, готов был построить под свою дробную музыку весь птичий окрестный мир.Чикалки-чирикалки
– Мой отец – молоковоз, – говорит важно Настя. Они сидят с Алёшей на кухне и бабушка Вера, пока не готов завтрак, угощает их молозивом – молоком от недавно отелившейся коровы. Бабушка его томит в печке и ставит на стол в большой плоской чашке. – Добавь «чик», – подсказывает бабушка. – Бабуль, мне непонятно! Бабушка Вера поясняет: – Молоковоз – это машина, которая перевозит молоко. Если добавить к этому слову «чик» – получится «молоковозчик», почти как у Алёшки дедушка: «лётчик». – Тогда самолёт, на котором летал мой дедушка, будет называться просто «лёт», да? – спрашивает внук. – Если без «чик», он же летает не сам, а дедушка рулит. Бабушка Вера молчит. Она не знает, что сказать. Чуть помолчав, произносит: – Ну, вас, чикалки-чирикалки вы мои. Голову сломаешь с вами. – Бабушка, – спрашивает Настя, – а почему у нашего дедушки Сергея такое большое тулбище. Он поэтому на самолёте не летал, а на машине ездил? Не умещается в самолётной кабинке? – Не тулбище, а туловище, – смеясь, поправляет бабушка, – чудишь ты нарочно, что ли? Алёшка тоже недоумевает: – Мой дед летал на самолётах и здоровый, не хромает. А дед Сергей работал шофёром, у него спина болит и он два раза попадал в аварию. Он мне говорил. Значит шофёром работать опаснее, чем лётчиком? Машинам на земле тесно. Чтобы не сталкиваться, надо летать? – Вот будет под клёнами ваш урок, там и спроси, – отвечает бабушка Вера.Козочка Мариша и поролон
У бабушки Веры две козы. Одна большая и одна маленькая такая, а похожа на взрослую. Бабушка Вера говорит, что коза Мариша хотя и маленькая, но старше своей сестры Ариши. А не выросла она оттого, что, когда была совсем молоденькой и глупой, съёла кусок поролона. Часть удалось у неё изо рта вынуть, а небольшой кусок она всё же проглотила. После этого козочка чуть не померла, но всё же её выходили. А рост прекратился. – Отпоили козьим молоком – очень оно оказалось полезным, – сказала бабушка Вера и как-то особенно посмотрела на Алёшку. Алёшка как услышал, что она сказала, сразу заволновался. Это все заметили, потому что он стал ходить около бабушки Веры и что-то думать так сильно, что лицо изменилось. – Что с тобой случилось? – спросила бабушка Вера и в её глазах засверкали искорки. – Я вчера нечаянно жвачку проглотил, – с досадой проговорил Алёша. – Жвачка не из поролона, – сказала Настя, – вырастишь, ты же не козлик. – Она с надеждой посмотрела на бабушку. Алёшка стоял молча. Лицо его покраснело. – Не беспокойся, вот сейчас принесу стакан козьего молока, выпьешь и ничего не будет, – обнадёжила бабушка Вера. Когда Алёшка выпил козье молоко, бабушка Вера и Сергей Иванович тихо друг другу незаметно улыбнулись: до этого Алёшка наотрез отказывался пить козье молоко. Все пили, а он не хотел: говорил, что оно чем-то пахнет непривычным.«Сплю в оркестре»
Короткие июньские ночи украшены своими певцами. Самым первым недалеко от дома в леске, где-то во втором часу ночи, просыпается соловей. Он, видимо, раньше всех чувствует зарождение утренней зари. Ночь-то в июне не больше воробьиного носа. Часто в это же время вслед за соловьём подают голоса и жаворонки. В четвёртом часу начинает греметь вёдрами во дворе бабушка Вера, готовясь доить корову и выгонять её в стадо.
К этому времени уже целый хор голосов: иволга, овсянка, зяблики и все остальные, кто только может подать голос, встречают песней новый летний день. Я рассказал Алёшке о ночных певцах. С первого дня ему определили спать в деревянных сенях, в отличие от Насти, которая спит в доме в спальне за лёгонькой занавеской с красивыми полевыми цветочками. Стены у сеней сделаны из широченных деревянных плах, но они не очень толстые. Потолка у сеней нет – сразу тесовая крыша, поэтому всё, что творится во дворе, все звуки легко долетают в сени. Но, оказывается, он многого не слышит. Устав за день от множества дел и впечатлений, сразу засыпает. И даже петуха не слышит. А сегодня заявил: – Я сплю в оркестре! – Как это? – спрашиваю. – Ну, когда засыпаю, то курочки кому-то жалуются в сарае: – Ко-ко-ко… Потом корова пыхтит. Свинья хрюкнет, а поросята всё повторяют за ней. Кот любит под крышей лазить. Он обязательно мяукнет, когда я уже почти уснул. А потом, во сне, что ли, Цыган гавкнет и замолчит: сам не знает, для чего. Цепью дёрнет, как будто проверяет её – цела или нет? А ещё воробей утром: чик-чирик! Как на скрипке. Воробей самый маленький, а как бы самый главный – прямо под ухом зачирикает – и уж никого не слышно. Воробей – солист?
Корова Жданка
Корова Жданка блудливая – так говорит и Вера Михайловна, и пастух Иларион. Со Жданкой часто что-нибудь случается. Прошлым летом она сломала себе правый рог. Засунула зачем-то голову в травокоску, которая стояла в дальнем углу двора. Железо оказалось крепче рога. Жданка почти никогда не приходит домой из стада сама. Её надо обязательно искать и пригонять кому-нибудь домой. Когда её обнаруживают за чьим-либо сараем или банькой, она торопится скрыться в высокой траве или кустах. И её не сразу выгонишь оттуда. Её никогда не дождёшься – поэтому, наверное, и назвали животину Жданкой. – Зачем её каждый вечер искать? – возмущается Алёшка, – мы уже знаем все её места, где она скрывается. Давайте капканы поставим и она сама попадётся!? В ответ на такое Алёшкино предложение бабушка Вера только укоризненно покачала головой. И непонятно: досадует она на свою шкодливую корову или на предложение внука. И пастух недоволен коровой: – Куда она – туда и всё стадо. Она всех заманивает за собой. Вожак! Бабушка Вера слушает его и соглашается, что корова с характером. Она вздыхает, но куда деваться – корову бабушка любит. Больше Жданки в стаде ни одна корова так много молока не даёт, хотя все о двух рогах – вот и приходится Чураевым терпеть её проказы. У коровы Жданки и сынок её – пёстрый телёнок Ветерок – тоже проказник. Вчера он изжевал висевшую на верёвке синюю Алёшкину майку и она теперь совсем стала негодной. – Яблоко от яблони недалеко падает, – сказала бабушка Вера, – какова мать таков и сыночек. – Сыночек и правда весь в яблоках, – согласился Алёшка, поглаживая пятнистый бок Ветерка. – Бабушка Вера, – говорит Алёшка, а если бы телёнок проглотил целиком мою майку, он бы, как Маришка, не вырос, маленьким остался? – Мог бы совсем подавиться и помереть, – отвечает бабушка Вера, – вовремя ты её у него отобрал. Телёнок Ветерок стоит на своих слабых ещё ногах и доверчиво смотрит прямо на Алёшку, будто знает, что он его спас. Спаситель гладит ему морду и глядит прямо в глаза. Они у Ветерка большие и красивые. Алёшка трогает пальцем толстые губы телёнка и обнимает за шею. – И ты любишь этого губошлёпа, – говорит бабушка Вера, – что же мне с вами, такими, делать-то?!Пескари клюют
В прохладной низине за подворьем Чураевых, где собрались в колок вперемежку берёзки, осинки и татарские клёны, ещё источают на смуглом песчаном теле овражка тонкий аромат светло-фарфоровые ожерелья ландышей. И рядом на полянке цветёт медуница. Нет теперь там уже сиреневых нежных колокольчиков. Ушла их пора. Незабудки отвоёвывают себе облюбованное местечко на полянке. А дикий клевер и жёлтые лютики, по праву и в свой срок, заявляя о приходе лета, соткали дивный ковёр перед самыми окнами весёлого дома с клёнами. Если пройти по этому большому летнему ковру совсем немного, не более пяти минут, то окажешься на берегу речки Ветлянки. А когда войдёшь в речку и пошевелишь ступнями в песке, пескари сразу подплывают стайкой и начинают щекотать пальцы. Их видно, этих бойких рыбёшек, они такие шустрые в воде. Алёшка стоит и смеётся, обе ноги его сразу атаковали быстрые стайки. – Пескари, как цыплята, клюют мои пальцы! – удивляется он. – Настя, попробуй и ты! – предлагает дед Сергей. – Страшно мне, деда. – Что ж страшного-то, – откликается дед Андрей, – вот раньше, рассказывают, на Волге нельзя было опустить ногу из лодки в воду— рыба хватала и отрывала её. Такая крупная водилась. Вот когда страшно было! – А теперь такая рыба куда подевалась, – спрашивает Алёшка, – какой её хищник съел? – Экология такая, – говорит дед Андрей. – Экология – страшней акулы, она проглотила большие рыбы? – удивляется Настя. – Она самая огромная, получается? – Экология – это не рыба, – поясняет Сергей Иванович. – А кто же тогда? – Давай я расскажу про это на уроке. Хорошо? – Я согласная, только скажи: пескари вырастают в огромных рыб? – Нет, конечно. Они маленькие на всю жизнь. – Тогда они скучные, потому что всегда одинаковые, – делает свой вывод Настя. И не торопится заходить в воду. Побаивается, наверное, вот и мудрит.Черепаха и муравей
Черепаху принёс Андрей Иванович. У неё был тёмно-оливковый панцирь с мелкими светло-жёлтыми пятнами. Нашёл он её у заросшего песчаного озера. – Я ещё, когда был маленьким, – по-детски улыбаясь, говорил бывалый лётчик, – находил двух черепах. Они там давно живут. И до сих пор не перевелись, удивительно! Черепаха была важная и спокойная. Она совсем не боялась людей и, когда Настя сбегала и принесла капустный лист, черепаха начала его есть. – А как она зиму переносит, она же любит жару? – думает вслух Алёшка. – Это болотная черепаха, – поясняет Сергей Иванович. – Она давно приспособилась жить в наших краях. Зиму она проводит под водой. – А как дышит? – С помощью специального мешка, или пузыря, который у неё в задней части тела. Это её лёгкие. Когда очень жарко или сильно холодно, черепахи впадают в оцепенение – спячку. Так они переживают плохую погоду. Она может несколько месяцев не есть, если нет пищи. – А детки у черепахи бывают? – спросила притихшая Настенька. – Я не видел, – ответил Сергей Иванович, – но мне рассказывали, что в мае она роет задними лапками на берегу ямку и откладывает яички. Их у неё бывает от пяти до десяти штук. А к осени из яичек вылупляются черепашки. Они вырывают себе в земле ходы и в них зимуют. – Знаете, что я придумал? – сказал Денис, – давайте черепаху положим на раму с колёсами от сломанной машины, она начнёт ногами отталкиваться от земли и быстро-быстро поедет. Вот ей радость будет – а то она от скуки такая зелёная. Ей скучно так медленно двигаться. Денис любит всё делать быстро. Он и на велосипеде гоняет быстрее всех, поэтому так и говорит. – Ей скучно медленно жить, – продолжает он. Ему стало самому смешно, как сказал, и он весело засмеялся. Около черепахи оказался коричневый большой муравей. Все сразу увидели его. Черепаха повернула вбок и накрыла муравья. Все замерли. – Как танк, наша черепаха, она его раздавит, – проговорил Алёшка. Но не успел он это сказать, как муравьишка выскочил с другой стороны черепахи и быстро помчался к траве. Мы начали смеяться над муравьём, а Алёшка задумчиво проговорил: – У нас на уроке в школе Ирина Владимировна читала нам стихотворение, я запомнил:
– Я наступил на муравья —
А вдруг у него семья?
Радуга над речкой
Когда речка под боком, сразу за огородами, жизнь намного интереснее. Ночью шёл дождь. Утром он ещё накрапывал, а к полудню появилось солнце. И всё вокруг ожило. Река стала блестеть, и появилось много пчёл и шмелей. Дед Андрей, Алёшка, Настя и я решили пойти порыбачить на речку. Всякий настоящий рыбак знает, что рыба после дождя клюёт лучше. Когда мы шли, песок на тропинке был ещё сырой и на траве блестели капли дождя, а в низинках стояли лужи. Наша компания добралась до речки быстро: огороды не такие уж и длинные, а кончаются они на берегу Ветлянки. Мы стояли на высоком берегу, а речка была внизу под нами. Она светлой лентой уходила слева направо от нас к горизонту и там пропадала из глаз. Мы не спешили спускаться к воде – больно уж красивое место. Стояли, любовались. И тут поднялась радуга – высокая и чистая. Радуга – как большая дуга – перекинулась с одного берега на другой. Все семь её цветов украшали теперь и речку Ветлянку, и дальний луг, и широкое, просторное небо. А над головами нашими зазвенели жаворонки. – Ребята, сказал я, – смотрите: река как большая бело-серебристая лошадь, а радуга – дуга с колокольчиками – жаворонками. И всё это мчится далеко-далеко в степь и ещё куда-то дальше… – А мы мчимся вместе с ними, так ведь! – воскликнул Алёшка. – В большой такой телеге из этой поляны! Нас мчит наша речка! Куда-то далеко-далеко! – Туда, где вы с Настей будете взрослыми, – сказал Андрей Иванович. – И где вы будете непременно счастливыми, – добавил я. Настя рассматривала, присев, белоголовую ромашку в медово-пахнущей траве. Она не согласилась: – Я не хочу уезжать, – спокойно возразила она. – Я счастливая уже здесь, где папа, мама, деда, баба, Алёшка, – она посмотрела на меня мельком и улыбнулась: – и все остальные – тоже… Мы все разом заулыбались. И Настя добавила: – Вот видите, как нам всем здесь хорошо! И весело! И, правда: было так хорошо! Летний день был замечательный. И впереди у нас была ещё рыбалка!..Настино стихотворение
Под старыми тенистыми клёнами у Чураевых опять идут школьные уроки. – Кто готов рассказать своё стихотворение – таково у нас было дамашнее задание, – говорит дед Сергей и смотрит на своих слушателей. Все молчат, а Дениска начинает толкать Алёшку: давай ты! Алёшка молчит. Тогда встаёт Настя. – Стихотворение про маму, – говорит она. Я смотрю на неё и тоже волнуюсь. Настя отнеслась серьёзно к домашнему заданию. Пришла ко мне и всё допытывалась, как я пишу свою книгу, откуда в голове берутся мысли такие? Где я беру слова, из которых можно делать настоящую книжку. – Стихотворение про маму, – повторила она. Ребята ещё больше притихли. И во дворе зазвучал голос Насти:Я у мамы в глазах,
Мама у меня в глазах,
Я у Алёшки в глазах,
Алёшка у меня в глазах,
Мама у нас в глазах,
А мы все у мамы в глазах.
Меткий промах и кувалда
Настя, Алёшка, Денис, Ромка и я только что вернулись из леса. В молодом сосняке смотрели, не появились ли белые грибы, подосиновики, а на лугу – шампиньоны. Мы ничего не нашли. Очевидно, рано ещё, хотя три дня назад была шумная гроза и сплошной стеной хлынула на знойную землю живительная, несущая рост влага. Стоит, очевидно, ещё подождать денёчка два и повторить свой поход. Мы, приморившись, сидим в тени наших друзей-клёнов. ...Все права на текст принадлежат автору: .
Это короткий фрагмент для ознакомления с книгой.