Анна Федотова Злыдни против домового

Глава 1. Злыдни

Мороз ущипнул за кончик носа. Буча выбрался, смахнул снег с ушей, огляделся. Солнце садилось, заливая поле розовым светом. Вдали виднелись жёлтые окошки домов. Дверь в родное навье царство исчезла, как её и не было.

Рядом зашевелился сугроб. Из самой середины вылезли два дырявых сапога. Они стали дёргаться, будто бежали куда-то, потом замерли, рванулись, и из сугроба выскочил Насупа, весь белый от снега.

— А Коробейка где? — спросил он, осматриваясь. — Её же вместе с нами изгнали. У! Черти бесхребетные! — погрозил злыдень кулаком в пустоту. — Вот я вам задам, как ворочусь.

— Сперва воротись, смельчак, — ответил Буча.

— Ух-ух! — раздалось в лесу за спиной.

Буча вздрогнул от неожиданности, а Насупа нырнул в сугроб. Вскоре из-под снега показалась его голова.

— Что это было?

— Крылатое существо семейства пернатых, — сказал Буча. — Филином зовётся.

— Не нравится мне тут, домой хочу, — проворчал Насупа, разгребая снег вокруг себя длинными мохнатыми руками. — Ой, меня за ногу схватил кто-то! — заверещал он. — Не пускает! Помоги!

Буча взял его за руки, дёрнул. Не помогло. Дёрнул сильнее. Насупа вылетел из сугроба, а вслед за ним, держась за ногу, вылетела Коробейка и тут же с визгом угодила головой в соседний сугроб.

— Ох и холодно же здесь, ребята, — сказала она, выбираясь и отряхивая драный холщовый сарафан, а Насупа тем временем снимал сосульки с её покрытых шерстью ушей.

— Так вот слушай, моя компания по несчастью, — начал Буча. — Чтобы вернуться в милую сердцу тёплую, безветренную, пепельно-пахнущую навь должны мы с вами разрушить крепкую человеческую семью. Двигаем туда, — он указал когтистым пальцем в сторону сбившихся в кучу занесённых снегом крыш. — Ищем хороший дом и выполняем свою задачу согласно личным компетенциям, — Буча ткнул пальцем вверх. Насупа сел в сугроб. Коробейка дважды хлопнула зелёными глазами. — Ты, Коробейка, умыкаешь лучшее, подсовываешь опасное. Ты, Насупа, наводишь ужас. Ну а я, — он пригладил шерсть на подбородке, — сею раздор и плету интригу.

— И где ты только этакого понабрался? — спросил Насупа.

— Бывал, — ответил Буча, глядя на стремительно чернеющее небо. — Бывал я однажды в яви, ребятки.

Слева донёсся скрип.

Бурая лошадь везла сани с вязанкой дров. На санях сидел здоровенный мужик и держал поводья в огромных рукавицах, в которых Коробейка могла бы уместиться целиком. При этом он басовитым голосом напевал:

— Во саду ли, в огороде девица гуляла…

Насупа схватил Бучу за локоть.

— Не пойдём к нему. Такой одной левой зашибёт.

Буча хмыкнул.

— А ты не попадайся. Смотри, конь упитанный, тулуп богатый. Мужик едет, песни поёт. Видать, из хорошей семьи. Идеально!

— Не пойдём. Зашибёт, — заладил своё Насупа, прячась за плечом Бучи.

— Хватит спорить, холодно, — простонала Коробейка, постукивая друг об друга штопаными сапогами.

— За мной! — приказал Буча и первым бросился догонять сани.

Он запрыгнул на вязанку, протянул руку, подхватывая Коробейку, а Насупа уже летел следом, вцепившись когтями в полоз.

— Тпру! — рявкнул мужик, останавливая лошадь. Насупа юркнул под сани. Буча с Коробейкой спрыгнули с вязанки и следом за мужиком вбежали в дом.

В лицо повеяло теплом, уютом и ароматом сливочного масла.

— Пироги, — с наслаждением втянув воздух, сказал Буча.

Мужик скинул тулуп, шапку и валенки в сенях и вошёл в горницу. С лестницы навстречу ему вспорхнула, словно белая птица, женщина в чистом сарафане и с тугой косой, перекинутой через плечо.

— Ай! — взвизгнул Буча, когда Коробейка наступила ему на ногу. — Смотри куда идёшь!

— А ты чего глаза вылупил? Подумаешь! — фыркнула злыдня, но вот горница наполнилась звонким смехом. ...