Михаил Гречанников За гранью тьмы

Глава 1

– Кирилл Сергеевич, пятница же! – возмутился Олег.

– И что? – уточнил я. – Ты отчёт всю неделю сделать не можешь, какая тебе пятница?

– Но… короткий день ведь!

– Короткий он у тех, кто на неделе работал нормально. А тебе, Олежек, делать и переделывать.

«Олежек» был на восемь лет меня старше и, возможно, именно поэтому относился к моим распоряжениям легкомысленно, а работу делал спустя рукава. Ему явно не нравилось подчиняться молодому начальнику, и он ставил мой авторитет под сомнение каждый раз, когда ему выпадал такой шанс. А я, в свою очередь, каждый раз ставил его на место. Вот и сейчас сотрудники прислушивались к нашему разговору.

– А если я не буду ничего переделывать? – дерзко спросил Олежек, бросив свой кое-как сделанный отчёт на стол.

– Тогда ты здесь больше не работаешь, дружок. – Я улыбнулся ему тёплой и сочувственной улыбкой.

– Так уж ты меня и уволишь…

– Во-первых, не «ты», а «вы». Не забывай про субординацию, Олег. А во-вторых – да, уволю. Давно пора, а то количество косяков у тебя уже зашкаливает.

– Я тут работаю дольше те… вас. – В последнее слово он вложил столько презрения, сколько смог.

– Вот именно! – кивнул я. – Работаешь дольше, а всё ещё на той же должности. Пора бы и задуматься, почему.

Ухмылка сползла с его лица, он начал багроветь. Признаться, мне в этот момент стало немного не по себе – как-никак, Олег давно ходил в зал тягать железо, и под белой офисной рубашкой у него, в отличие от меня, бугрились мышцы. Но хоть он был и выше меня на полголовы, и сильнее, а главным тут всё ещё оставался я.

– Либо ты всё делаешь, как надо, причём сегодня же, – подытожил я уже максимально серьёзно, – либо я вспоминаю все твои косяки и увольняю с занесением в трудовую. Ты понял?

Он очень хотел послать меня. Далеко послать, судя по лицу. Но ипотека, как это ни прозаично, сама себя не выплатит, и кто знает, как долго придётся искать новое место. К тому же, Олег был не из тех, кого заваливают предложениями о работе. Он и с этой-то еле справлялся.

Поэтому после моей отповеди ему ничего не оставалось, кроме как вернуться за рабочий стол и заново начать работу над отчётом. Делал он всё максимально шумно, чтобы я точно понял, что он крайне недоволен – плюхнулся на стул так, что тот заскрипел, забрякал мышкой по столу, а бедная клавиатура жалобно трещала под его пальцами. Краем глаза я заметил, что остальные работники, поняв, что шоу окончено, стали собираться домой быстрее. Возражений не последовало, заступаться за Олега никто не спешил. Вот и прекрасно.

Возвращаясь в свой кабинет, я успел услышать за спиной тихое гневное бормотание Олежки. Ругал меня, бедолага – достаточно тихо, чтобы не услышал я, но достаточно громко, чтобы услышали коллеги. Ничего, пусть ругает, пусть жалуется. Я ему, в конце концов, не мама и не друг, а злой начальник. Молодой, наглый начальник.

А время действительно было уже нерабочее. Накинув куртку, я набросал в мессенджере Игорю, что выхожу, и покинул работу в предвкушении выпивки.

Первый бокал холодного нефильтрованного провалился в меня, словно его и не было. Голове стало хорошо, напряжение рабочей недели потихоньку отпускало.

– Так ты его при всех так опустил, что ли? – усмехнулся Игорь, когда нам принесли по второму бокалу.

– Не опустил. – Я назидательно поднял указательный палец. – Не опустил, а провёл дисциплинарную беседу.

– Ну да, точно! Извини, перепутал термины! Но да я же не такой серьёзный начальник, как ты.

– Ничего, прощаю. Да нет, серьёзно, зачем он попытался вот так при всех меня послать? Если бы он хоть в кабинет ко мне зашёл, отпросился, я бы ещё понял, но ведь он при всех прям заявил, что ничего он делать не будет. Вот не баран ли есть?

– Баран, – легко согласился Игорь. – Как есть баран. У меня на работе тоже такой был…

Игорь стал увлечённо рассказывать о своей работе, но я перестал его слышать. Почему-то в ушах запищало, и где-то в голове появилось неприятное ощущение. Словно кто-то засунул мне пальцы в мозг и шевелил ими, перебирая мои извилины. А ещё я почувствовал, что на меня кто-то смотрит. Скользнув взглядом по залу, освещённому тусклым жёлтым светом, мимо отполированной барной стойки и людей за ней, я вдруг встретился глазами с девушкой. Она стояла посреди зала и смотрела на меня. Невысокая, щуплая, с яркими синими волосами до плеч. Девушка была на порядок меня младше – ещё подросток, наверное, и что её так во мне заинтересовало, я не понял, но глядела она странно, пристально. На секунду мне стало немного жутко.

– …Вот прикинь, какой идиот!

Голос Игоря ворвался в мой мозг, и только тогда я осознал, что ничего не слышал, пока смотрел на девушку. От неожиданности я непонимающе уставился на друга. Оказывается, он что-то мне рассказывал, а я пропустил всю историю. Но это, почему-то, меня не волновало. Волновала меня, по непонятным причинам, та самая девушка с синими волосами.

– Эй, ты в порядке? – осторожно спросил Игорь.

Я повернулся, чтобы найти взглядом девушку в зале, но та словно под землю провалилась.

– Да, я… Извини, я прослушал, что ты мне говорил, – признался я.

– Охренеть ты собеседник!

– Не знаю, мне словно в голову что-то ударило.

Я посмотрел на бокал пива в своей руке. Может, с ним было что-то не так?

– Что, из-за пива? – спросил Игорь, наблюдая за мной.

– Не знаю. Не знаю, почему. Просто вдруг… Знаешь, как говорят: словно мешком пыльным огрели. Вот и у меня как-то так.

– У меня так нормальное пиво. Да и мы с тобой одинаковое пьём, из одного крана наливали. Я бы заметил, если бы с ним было что-то не то. Эй, а может, у тебя инсульт?

– Чего, блин?

– Инсульт! – оживился Игорь. – Я смотрел один видосик, там блогер про инсульты рассказывал. Что там лицо перекашивает, рука с ногой отнимаются, язык заплетается. Ну-ка, скажи что-нибудь.

– Я с тобой и так разговариваю, дебил.

– Сам дебил. Ну ладно, речь нормальная, и лицо, вроде, не перекошено. А руки и ноги работают?

– Кажется, да. – Я несколько раз сжал и разжал кулаки. – Да ну, хрень какая-то. Слушай, я схожу в туалет.

– Если ты там упадешь, зови на помощь, – дал напутствие Игорь. – Это если ноги откажут.

– Так у меня же и речь отнимется?

– А ты просто ори. В голосину так.

– Да пошёл ты…

Поднявшись, я направился в туалет. Меня не шатало, ощущения сильного опьянения не было. Да и с чего бы ему быть, после одного-то бокала? Впрочем, в туалет я пошёл отнюдь не потому, что чувствовал себя плохо. Мне хотелось пройти через бар и снова увидеть ту девушку. Зачем, я и сам толком не мог понять. Наверное, чтобы убедиться, что она мне не примерещилась.

Увы, как ни вертел я головой по сторонам, никого похожего на неё так и не увидел. Предположил, что она, возможно, ушла в туалет – он в этом месте был общим, возможно, был шанс столкнуться с ней там? Эта мысль удивила даже меня. Необъяснимое желание увидеть незнакомку не отпускало.

– Да что с тобой такое, – процедил я сквозь зубы.

Впрочем, все четыре кабинки в туалете были пусты, двери оставались приоткрытыми. Я вздохнул с облегчением.

– Ну всё, время сумасшествия окончено, – резюмировал я, глядя на себя в круглое зеркало над раковиной. – Кстати, и разговаривать с самим собой тоже совершенно не нужно.

Сходив в туалет, я вернулся к раковине вымыть руки, поднял на себя взгляд и завис. Себя в отражении я не увидел. Поверхность зеркала стала тёмно-зелёной. В центре забрезжило колеблющееся светлое пятно, и у меня возникла уверенность, что я смотрю сквозь толщу воды. Зеркало стало иллюминатором, за которым, в темноте, я видел какие-то движения. Нечто тёмное, даже чёрное, двигалось в воде. Оно заслонило собой свет, и на мгновение я разглядел копошащуюся массу щупалец…

– Мать твою! – выругался я, отшатнувшись.

Видение исчезло. Никакой воды, никаких щупалец, только я стою в туалете. Один.

– Да что это такое?!

Дверь в туалет открылась, и я подскочил на месте – но ничего страшного не произошло. Просто в туалет зашёл бородатый мужик в футболке с логотипом рок-группы и направился, пошатываясь, в сторону одной из кабинок.

Закрыв кран, я вышел из туалета и вернулся за столик. Ничего интересного я в баре больше не увидел – вокруг за столиками и стойкой сидели люди, ели, выпивали, общались, смеялись. Никто не смотрел на меня, и никаких чудищ я тоже не заметил. Всё было как обычно. Нормально.

– Ну как? – спросил Игорь, когда я сел на свой стул.

– Слушай, чего-то я… не очень себя чувствую, – ответил я. – Наверное, мне надо домой пойти.

– Чего? Домой? – возмутился друг. – Какое домой, пятница раз в неделю бывает. Ты вон ещё второй стакан не допил.

– И не буду. Что-то мне не очень хорошо от пива. Может, не стоит мне сегодня пить.

– Тошнит, что ли?

– Да нет! – поморщился я. – Стресс, наверное. Может, переработал. Или этот конфликт с Олежеком сказался, не знаю. Но что-то мне стало от алкоголя нехорошо.

– Да не может быть. От алкоголя нехорошо стать не может, это я тебе авторитетно заявляю, как бывалый алкоголик. Разве что наутро… Но от бокала пива – нет. Не верю. Думаю, тебе, напротив, надо побольше выпить. Только чего-нибудь покрепче. Выпить и расслабиться, как следует.

– Что-то я сомневаюсь, знаешь ли.

– О, знаю! – Лицо Игоря просветлело. – А пошли, в клубешник завалимся!

– Да чего там делать-то? – поморщился я, всем своим видом показывая, что я уже вырос из хождения по клубам.

На самом деле мне, признаться, идея даже понравилась.

– Ой, да хватит тебе! Какие мы важные! Выпьем там, познакомимся с кем-нибудь.

– Вот, началось! – я воздел очи горе. – Опять на блуд потянуло!

– А то тебя на блуд не тянет после пива.

Я усмехнулся. Напряжение отступало. Думать о том, что мне примерещилось, совсем не хотелось. Напротив, разум гнал эти мысли прочь, делал вид, что ничего подобного не было, а если и было, то не так уж это и важно…

– Возможно, ты и прав, – признал я. – Надо отвлечься как следует.

– Ну вот! Что я говорю! Рад, что ты очнулся!

– Ладно, выбирай клуб.

После нескольких шотов в клубе мне стало на порядок веселее. Грохочущая музыка обволакивала, настраивала на свой ритм и, как ни странно, успокаивала. Игорь, в отличие от меня, не обременённый тревогами о своём психическом здоровье, успел познакомиться с двумя девушками и пригласил их за наш столик на галерее второго этажа. Столик мы успели занять отличный – с одной стороны была барная стойка, с другой – перила, а внизу переливался красками танцпол. Людей на нём пока было немного, но они всё прибывали и прибывали. Девушки, которых успел заболтать Игорь, тоже, как и мы, были навеселе, и тоже отправились на поиски приключений. Мы заказали ещё два сета шотов, быстро выпили их вчетвером и разбились на пары. Мне по остаточному принципу досталась тонкая брюнетка с длинными чёрными волосами. Мы сидели рядом на диванчике и болтали о какой-то ерунде, и моя спутница громко смеялась над каждой моей идиотской шуткой.

– Как, говоришь, тебя зовут?

–..ня!

Чтобы слышать друг друга, приходилось наклоняться совсем близко к лицу собеседника.

– Как? – переспросил я, приближая своё лицо к ней.

– Аня! – сказала она мне на ухо, коснувшись губами мочки.

От этого прикосновения у меня мурашки побежали по коже. Аня, видя мою реакцию, улыбнулась, и эта улыбка показалась мне весьма многообещающей. Девушка не отводила взгляда, но я никак не мог разглядеть цвет её глаз – они сверкали то зелёным, то красным, то синим в огнях клуба.

– Пойдём танцевать? – позвала она.

Я согласился, и мы оставили Игоря с его девицей одних. Хоть я и не большой любитель клубных танцев, но после выпитого захотелось двигаться. Аня танцевала довольно откровенно, старательно показывая, какой она может быть гибкой. Не заметить её расположения ко мне я не мог даже в таком опьянении.

Заиграл медляк, и Аня завизжала:

– Моя любимая!

Мы обнялись и стали топтаться на месте, изображая танец. К этому моменту нам обоим уже было не до танцевальных навыков, близость тел усиливала тягу стократно. Я гладил её по спине, словно невзначай касаясь бёдер и запуская руку в волосы, а она смотрела мне прямо в глаза и улыбалась, как мне казалось, донельзя развратно. Не выдержав, я поцеловал её, и она ответила мне таким жарким поцелуем, что я понял о необходимости срочно ретироваться из клуба.

– Пойдём, – шепнула она мне, уводя за руку с танцпола.

Не веря своим глазам, я вдруг осознал, что она тянет меня в сторону туалета. Он тут, как и в баре, был общим с несколькими кабинками. В одном углу курили двое мужиков, в другом вхлам пьянющая девушка со слезами рассказывала двум подругам, что «любит его». Никто даже не обратил внимания на то, что мы с Аней зашли в кабинку вместе.

В клуб Аня пришла в платье. Это было удобно. Как и чулки вместо колготок. Ненадолго мы потерялись друг в друге. Не особо следя за звуками, которые издаём, забылись в тесной кабинке, превратившись из людей в набор чувств каждый. Остались только осязание, слух и зрение – но в основном осязание. Её тело было упругим и действительно гибким, а страсть неподдельной.

Когда мы закончили, отстранившись друг от друга, и прислонились каждый к своей кафельной стенке, на секунду мне стало неловко. Но Аня улыбнулась из-под гривы своих чёрных волос, и тихо рассмеялась. Мне захотелось сказать что-то вроде: «Тише, нас же услышат!», но я понял абсурдность этой мысли и тоже рассмеялся. Неловкость ушла, стало хорошо. Перед тем, как выйти из кабинки, Аня ещё раз прижалась к моей груди и поцеловала долгим, влажным поцелуем.

Когда мы вернулись на диван, Игоря и его спутницы уже не было.

– Будешь что-нибудь? – спросил я у Ани, указывая на бар.

– Виски с колой, – сказала она.

Взяв два виски с колой, я вернулся на диван, вручил один стакан девушке и развалился рядом с ней на диване. Диван был чертовски мягкий и удобный – или же мне так казалось из-за опьянения. Невольно я положил голову на подголовник и закрыл глаза. Музыка по-прежнему звучала в одном со мной ритме, и я даже задремал, несмотря на громкость царящей в клубе какофонии. Проснулся, когда меня кто-то тормошил за плечо. Открыв глаза, я увидел Игоря, который со смехом продолжал меня трясти. Его девушка сидела на диванчике напротив нашего и поправляла одежду. Оттолкнув смеющегося Игоря, я посмотрел на Аню – та задремала у меня на плече и теперь с непонимающим видом озиралась вокруг. Потом тоже улыбнулась и покачала головой.

– Надо ещё выпить! – перекричал музыку Игорь.

– Давай! – поддержала Аня, поднимая свой стакан.

Я отсалютовал стаканом, но пить не спешил. В моей крови было уже порядочно алкоголя, и продолжение грозило неприятными последствиями. Раздумывая над этим, я рассеянно скользнул взглядом по танцполу внизу…

И снова завис.

На секунду мне показалось, что на танцполе не люди, а какие-то твари, не похожие ни на что, сплетаются телами и движутся в каком-то диком, отвратительном ритме. Моргнул – и видение пропало. Танцевали по-прежнему люди. Просто их было очень много, их движения сливались в разноцветных огнях, вот это и вызвало иллюзию – монстров…

Наверное, алкоголь притупил тревогу, но отреагировал я вовсе не так, как в баре. Почему-то мне удалось легко выбросить мысль об ужасном видении из головы. Возможно, тревогу просто блокировал мой напуганный мозг, который, после пережитого недавно страха, попросту не давал страшным мыслям развернуться, подавляя панику в зародыше. Как бы то ни было, я всё же почувствовал, что сердце заколотилось слишком часто и сильно, а руки стали дрожать. Залпом осушив стакан виски с колой, я поставил его на стол и спросил у Ани:

– Будешь ещё что-то?

– Нет, – рассмеялась та, – я ещё и этот не допила. А может… ещё потанцуем?

После секса танцевать уже не хотелось. Гормоны схлынули, а вместе с ними стали уходить и силы. Тем не менее, я был рад отвлечься от невесёлых мыслей, поэтому сразу согласился.

Ступеньки лестницы теперь казались мне какими-то неудобными, когда мы спускались на танцпол. На мгновение мне показалось, что они отделаны мрамором, как в старых советских театрах и гостиницах, но я быстро понял, что ошибаюсь.

– Кажется, пора домой, – тихо сказал я сам себе.

То ли к счастью, то ли наоборот, но снова заиграл медляк. Это определённо было на руку мне в том смысле, что я уже устал и двигаться не хотелось, но Аня-то явно спать не собиралась. Она тесно прижалась ко мне, обхватив руками, положила голову на грудь и закрыла глаза. Так она выглядела уже не сексуальной, а просто милой. Я тоже обнял её, и мы снова стали топтаться на месте, раскачиваясь в такт музыке. Гитарные аккорды успокаивали, настраивали на романтичный, мечтательный лад, и я залюбовался девушкой. Её чёрные волосы, такие длинные и красивые, лежали на плечах, всё ещё слегка растрёпанные после нашего маленького приключения. А может, после нашего совместного сна на диванчике, кто знает? Возможно, из-за всего сразу.

Я пригладил один непослушный, выбивающийся локон, но тот не хотел укладываться. Пропустил её волосы сквозь свои пальцы, любуясь отблесками разноцветных огней на них. Это мне понравилось, и я сделал так ещё раз. Какие красивые чёрные волосы… Какие красивые…

…синие волосы…

Прядь в моих руках стала ярко-синей, и это был не отблеск огня. Все пережитые за день страхи вдруг вспомнились разом, и я, испугавшись, оттолкнул от себя девушку. Аня отшатнулась, оступилась и чуть не упала – поймал её кто-то из толпы.

– Ты чего? – возмутилась она.

– Ты охренел, что ли? – обратился ко мне пьяный парень, заметивший нас. – Ты чё, руки распускаешь?

– Не распускаю, – отмахнулся было я, но тот отставать не собирался.

– Эй, я с тобой разговариваю!

Он схватил меня за плечо и развернул к себе лицом. Драться я толком не умел, да и последнее участие в драке было ещё, кажется, в седьмом классе, но я очень хорошо понимал, что сейчас произойдёт.

– Всё нормально! – влетела между нами Аня.

Парень смутился, посмотрел на неё мутным взглядом, потом перевел глаза на меня, попытался отодвинуть девушку, однако Аня не хотела уходить. Она погладила парня по руке, что-то сказала ему на ухо, и тот, ухмыльнувшись, пошёл прочь, напоследок глянув на меня с намёком.

– Что это было? – спросила Аня, поворачиваясь ко мне.

Медляк закончился, снова по ушам стали долбить басы. Я жестом предложил девушке вернуться наверх, за столик, и она, сердито скрестив на груди руки, молча пошла вперёд меня. Когда мы вернулись, я проверил, на месте ли телефон, и стал прощаться.

– Ты что, домой? – удивилась Аня.

Но через секунду выражение удивления на её лице сменилось досадой, и она добавила уже тише:

– Ну понятно.

Наверное, в другой ситуации я позвал бы её с собой, но сейчас всё складывалось не очень хорошо. Единственное, чего мне хотелось – это добраться домой, принять горячий душ и завалиться спать. И чтобы никакой больше чертовщины. Только я, моя чудесная пустая квартира и крепкий сон.

– Ты всё же решил свалить пораньше, да? – возмутился Игорь.

– Да какое «пораньше», давно уже тусим, – вяло попытался отговориться я, но Игорь вдруг загорелся новой идеей:

– А поехали ко мне?

– К тебе? – с сомнением переспросил я. – Вчетвером?

– Да! – с энтузиазмом выкрикнул Игорь. – Девчонки, вы как?

– Давай, – улыбнулась его девушка.

Аня глянула на меня и равнодушно пожала плечами. Видно было, что она обижена. Ощутив укол вины, я сел рядом с ней на диван:

– Прости, что я толкнул тебя на танцполе. Это случайно вышло, правда, я просто…

– Просто хочешь смыться по-тихому? – усмехнулась Аня. – Ну да, я поняла.

– Да нет, не думаю. Просто сегодня такой день…

Пьяный мозг с трудом формулировал речь. Аня не перебивала меня больше, ожидая, что же я её скажу. А я не знал, что сказать. Чувствуя, что молчание затягивается, «смыться по-тихому» не удалось, а чувство вины подталкивает меня сделать или сказать какую-нибудь глупость, я выпалил:

– Поехали к Игорю!

– Да ну?

– Да правда, будет весело. Вот увидишь!

– Ну… Ладно, пошли, – неуверенно согласилась Аня.

– Вот это дело! – обрадовался Игорь. – Всё, я вызываю такси! Кир, молодец! А я уж было в тебе разочаровался. Идём! Кстати, дома у меня ещё осталась бутылка отличного вискарика, вам понравится…

Глава 2

Комната вертелась вокруг меня. Я чувствовал это, не открывая глаз.

– Чёртовы «вертолёты», – прохрипел я и разлепил веки.

Первым, что я увидел, были кружащиеся под потолком лопасти вентилятора. Двойное кружение – вентилятора под потолком и комнаты в моей голове – я выдержать не смог и отвернулся. Усилием воли подавил тошноту и только потом подумал: «Откуда у Игоря вентилятор на потолке?»

Не без труда я осмотрелся. Комната однозначно была незнакомой. Советского вида кровать стояла рядом пустая – я лежал на видавшем виды ковре на полу.

«Как будто в прошлое попал», – не без тревоги подумал я.

Бросил взгляд на другую стену и успокоился – современная розетка и небольшой, но всё же плазменный телевизор исключал путешествие во времени. И то славно, а то я всё равно в такое не верил.

«А всё же, где я? – пытался я заставить работать свой мозг. – Похоже на гостиницу. Неужто вчерашняя пьянка закончилась вселением в этот допотопный клоповник?»

Надо было встать и осмотреться. Сказать проще, чем сделать. Как бы осторожен я ни был, желудок омерзительно сжался внутри, когда я встал. Еле добежал до унитаза – благо, номер был маленький, и туалет долго искать не пришлось.

Унитаз, кстати, тоже был современным, как я отметил, вытирая рот и нажимая на слив. Открыв кран, я посмотрел на себя в зеркало… Господи, да что же это?! Что это за лицо на меня смотрит? Это ж надо было так опухнуть с пьянки?.. Глаза красные, на лице какие-то мелкие красные высыпания, волосы торчат во все стороны. Нет, надо однозначно бросать пить. В мои тридцать два это уже опасно.

Отыскав одноразовые зубную пасту и щётку, я осторожно почистил зубы, умылся и вышел из туалета. Подумал, вернулся, отлил и снова вышел.

Моя серая ветровка нашлась лежащей на полу под вешалкой. Отряхнув кое-как куртку, я натянул её и покинул номер. Даже не подумал о том, чтобы запереть дверь – возвращаться всё равно не собирался. Шагая по коридору, я осматривал карманы, и тут понял, что у меня при себе нет бумажника. В одном из карманов куртки я нашёл ключ от номера, в кармане джинсов был телефон с сорока процентами заряда, а вот бумажника не было.

Что ж поделать – вернулся. Обыскал все, что мог. Впрочем, в этом музее советской эпохи и обыскивать-то было особо нечего. Бумажника нигде не было. Либо я его где-то потерял, либо меня обокрали. Надо было идти на ресепшен.

Тошнота снова накатила, но я подавил её усилием воли. Не время для обнимашек с белым другом. Я решительно вышел в коридор и, почти не опираясь на стены, дошёл до лестницы. Оказывается, номер был на третьем этаже – ну надо же! На лестнице я встретил двух мужиков с зачехлёнными ружьями. Они глянули на меня и понимающе усмехнулись. Спустился на первый этаж и справа от лестницы увидел стойку администратора. За ней сидела женщина примерно моего возраста. Она читала книгу в мягкой обложке и даже не подняла голову при моём приближении.

– Доброе… утро, наверное, – просипел я.

– Доброе, – сонно улыбнулась мне женщина, откладывая книгу.

Никаких «Чем могу помочь» или чего-то в этом роде. Просто сонное внимание.

– Я, э-э-э… Хотел бы узнать, где я.

– В каком смысле?

– В самом прямом. Где я сейчас нахожусь?

Секунду женщина всматривалась в моё опухшее лицо, а потом на её лице проступило понимание:

– О, понятно. Вы в гостинице «Красная заря».

– «Красная заря»? – Я напряг свою память, но такой гостиницы не вспомнил. – Где… Где она находится, эта «Красная заря»?

– На улице Жукова… Простите, улица Жукова, дом шесть. – Женщина неловко засмеялась. – Это же единственная гостиница в городе.

– Единственная? С каких это пор в Ярославле только одна гостиница?

– В Ярославле? В Ярославле-то, наверное, гостиница не одна, но ведь мы не в Ярославле.

– То есть как это – «не в Ярославле»? А где?

– В Моряке-Рыболове.

– Где-где?!

– В Моряке-Рыболове. – Администратор неловко улыбнулась.

– Вы так шутите? – спросил я, повышая голос.

– Нет, не шучу. – Теперь женщина казалась напуганной.

Сбавив тон, я попытался казаться дружелюбнее:

– И далеко этот ваш… Моряк от Ярославля?

– К сожалению, очень далеко.

– Насколько далеко? Сколько часов ехать?

Женщина прыснула от смеха, но тут же взяла себя в руки и, кажется, ещё больше испугалась меня.

– Что смешного-то? – спросил я. – Мне надо обратно в Яр. Ну… Хорошо, вы ведь видите, что я вчера хорошо отдохнул, вот и не помню, как оказался в этом вашем Моряке. Мне бы теперь обратно уехать. А у меня, кстати, ещё и бумажник пропал.

– Простите, но вы вчера никак не могли быть в Ярославле, – робко поправила меня служащая.

– Почему это?

– Если вы только этой ночью заселились, то весь вчерашний день должны были быть в дороге. Из Моряка-Рыболова ведь самолётов не летает и поездов не ходит. Ближайший аэропорт – во Владивостоке. И вокзал, кстати, тоже. Не знаю, как из Ярославля, а из Москвы во Владивосток лететь – восемь часов. Я знаю, у меня сестра сейчас в Москве живёт, а раз в год прилетает… Ах, да, и разница во времени. Москва вот, например, в другом часовом поясе, при перелёте нужно семь часов прибавлять. А от Владивостока ещё пять или шесть часов на машине сюда добираться. Я точно знаю, у меня сестра раз в год из Москвы… Ой, я это уже говорила!

Консьержка нервно хихикнула. С минуту я молчал, переваривая услышанное.

– То есть как это? – спросил я наконец. – Мы недалеко от Владивостока?

– Да.

– Вы с ума сошли?!

Служащая молча помотала головой. Улыбка снова пропала с её лица.

Какого ж чёрта тут происходит? Я вытащил телефон из кармана. Может, уже много дней прошло?! Да нет, вот оно – пятнадцатое июня. Вчера, четырнадцатого, мы с Игорем отмечали пятницу. Как делаем это каждую пятницу. Может, я и правда во времени переместился? Как в кино? Да нет, год – восемнадцатый. Так какого хрена? Стоп. Надо позвонить Игорю.

«На вашем счёте недостаточно средств…» Какого?.. Проверил баланс – минус три тысячи девятьсот восемьдесят четыре рубля. Когда это я успел так наговорить?

– Тут хоть Вайфай есть? – грубовато спросил я.

– Д-да, но только для клиентов. У вас какой номер?

Я достал из кармана ключ от номера:

– Триста четвёртый.

– А зовут вас? – Женщина склонилась над стареньким компьютером.

– Кирилл Сергеевич.

– Да, всё верно. – Она достала откуда-то бумажку и подала её мне. На бумажке был пароль – «12341234».

– Очень оригинально, – пробурчал я, набирая пароль в телефоне.

Подключившись к местной раздаче, я первым делом открыл карты и пробил своё местонахождение. Не прошло и минуты, как телефон выдал карту города, в центре которого стояла синяя закорючка – то есть, я. Сверху, над картой, было написано: «Приморский край, г. Моряк-Рыболов, улица Жукова, д. 6».

Сердце забилось глухо и тяжело. Желудок сжался в тошнотворной судороге, помещение вокруг начало кружиться.

Шатаясь, я подошёл к высоким деревянным дверям, толкнул их, вышел на крыльцо…

Гостиница стояла на возвышении. Городок, состоявший сплошь из одно– и двухэтажных зданий, можно было окинуть взглядом от края и до края. А прямо, за городком, начиналась синяя гладь. Ограниченная рамками залива, за ним она разрасталась всё шире и шире, и ей не было края. Обернувшись, я увидел горы – гостиница стояла как раз на предгорье. Ветер налетел порывом, не давая вдохнуть, и тут же утих. А когда я снова смог дышать, то сырой и солёный воздух окончательно вытеснил сомнения из моей головы.

Я был не в Ярославле. Совсем не в Ярославле.

Желудок не выдержал и сжался в агонии. Меня рвало желчью, потому что больше было нечем. А потом я отключился.

Очнувшись, я увидел рядом с собой невысокого плотного доктора в красном костюме скорой. Эти костюмы по всей стране одинаковые.

– Ну, я хотя бы в России, – пробормотал я.

– Очнулся? – грубовато спросил доктор. – Ну, как самочувствие?

– Хреново. Где я теперь?

– Ну, а где вы? Вспоминайте.

– Это что, игра такая?

– Да нет. Мне просто интересно, насколько вы в адеквате.

– Ну, это мне и самому интересно. Последнее, что я узнал – что нахожусь в каком-то Моряке-Мать-Его-Рыболове, хотя ещё вчера, готов поклясться, пил с другом в Яре.

– Вы вчера не могли быть в…

– Да, мне консьержка уже объяснила. – Тут я увидел, что из моей руки торчит игла. Трубка от неё тянулась к мешку капельницы с прозрачной жидкостью, висевшему на гвозде в стене. – А это что?

– Капельница.

– Это я вижу. А что капаете-то?

– Не бойтесь, это глюкоза с витаминами и минералами. С похмелья отлично помогает вернуться в разум.

– Да, это мне не помешает.

Дверь в комнату приоткрылась, и на пороге появился невысокий щуплый полицейский в серой форме.

– Добрый день, – поздоровался он казённо-вежливо. – Сержант Андрей Крутов. Кхм-кхм. Кирилл Сергеевич?

– Он самый.

– Как вы себя чувствуете?

– Да хреново я себя чувствую, хреново. Хотя, добрый доктор уже почти привёл меня в чувство.

Врач усмехнулся и принялся заполнять какие-то документы.

– Кхм. Администратор сказала, – снова заговорил полицейский, – что вы, перед тем как потерять сознание, говорили, что не помните, как сюда попали.

– Было такое дело. С жуткого похмелья, ничего не помню. Пропал бумажник, кстати. Возможно, украли.

– Это, конечно, возможно. Номер свой вы хорошо осмотрели?

– Да, вроде бы… Ничего там нет. Можете проверить, я не против.

– Это лишнее. Кхм. Скажите, а вы и правда не помните, как оказались в гостинице?

– Нет. – В моей голове по-прежнему царил хаос, но я уже начинал вносить в него порядок. – Помню, как мы с Игорем пили вчера… Это друг мой, Игорь. Начали в баре, потом в клубе… Потом перекочевали к нему домой. Дальше – темнота.

– Сколько дней вы употребляли алкоголь?

– Один. Правда, только вчера. Я же работаю.

– А раньше с вами подобное бывало?

– Чтобы я напился и проснулся на другом конце России? Никогда, – попытался пошутить я. – Нет, я никогда не забывал себя пьяного.

– Может быть, возраст?

– Возраст не объясняет моего чудесного перемещения.

– Может быть, прошёл не один день?

– Да нет, я уже проверил. Сегодня ведь пятнадцатое июня? Восемнадцатого года?

– Всё верно.

– Ну вот, говорю же. Вчера был в Яре, а сегодня вот – тут… Постойте-ка! – Я вытащил из кармана телефон. – Я могу ведь позвонить Игорю по мессенджеру!

– А почему бы просто ему не позвонить?

– Деньги кончились. На телефоне почему-то приличный минус, а денег у меня нет. Зато в гостинице бесплатный Вайфай, так что какой-нибудь «вотсап» мне доступен. Сейчас наберём…

Пошли гудки. Пять, восемь, десять… Сержант внимательно следил за моими действиями, и даже доктор оставил заполнение своей бумаги. Все трое мы замерли и, кажется, затаили дыхание, слушая гудки.

И тут Игорь наконец ответил.

– Кир, ну твою мать, – сказал он заспанным голосом. Ты знаешь, сколько времени?

– Три часа, дружище!

– Какое три часа? Сейчас семь утра, дятел ты долбанутый! Чего ты звонишь-то?

– Игорь, у меня чэ-пэ!

– Да? И что случилось? Куда ты, кстати, вчера подевался?

– Я очень, очень далеко вчера подевался! Каким-то хреном меня закинуло аж в Приморский край!

– Погоди-погоди… Так ты не в Яре, что ли?

– Нет, говорю же! Я в Приморском крае, в городе… – Я глянул в строну полицейского и врача, всё ещё надеясь, что это розыгрыш. Но они были серьёзны и внимательны. – Моряк-Рыболов.

– Как-как?! Моряк чего?

– Моряк-Рыболов! Это город так называется.

Игорь расхохотался:

– Нифига себе название!.. Моряк-Рыболов, о боги… Где он, говоришь, этот чудесный город?

– В Приморском крае.

– В Приморском, в Приморском… А где этот, слушай, Приморский край? Я что-то туго с похмела соображаю.

– Это где Владивосток.

– Владивосток? Постой, тот самый Владивосток?

– Единственный Владивосток.

– Так это ж на Востоке России, чёрт его знает, как далеко.

– В тысячах километров, дружок. В том-то и штука.

– Это ж как ты нажрался вчера, что во Владивосток улетел? – Игорь захихикал. – Вот это эпическая была попойка!

– Так-то оно так. Вот только я не мог сюда улететь.

– В каком это смысле?

– До Владивостока восемь часов лёту. Плюс семь часовых поясов надо миновать, это ещё семь часов. То есть, только один перелёт – это пятнадцать часов. А до Моряка-Рыболова ещё пять часов ехать. А автобусы и поезда сюда не ездят, надо машину искать. Короче, больше суток на дорогу бы ушло. Я вот когда от тебя ушёл? Когда ты меня в последний раз видел?

– Тебя-то? Ну, да подумать… Часа в три ночи, что ли? Да, часа в три. Ты в туалет пошёл, а я отключился.

– Ну вот, а сейчас у тебя семь утра. А у меня – три часа дня. Как я сюда попал за это время – непонятно.

– И… И что же это получается?

– Получается, что я как-то оказался у чёрта на куличиках. Да ещё бумажник потерял. Документов с собой нет, даже паспорта. Как добраться домой – вообще не знаю. Короче… помощь мне твоя нужна.

– Это какая?

– Видимо, тебе придётся прилететь сюда, за мной. Далеко, конечно, но… Паспорт у меня в сумке остался, а сумка должна быть у тебя. Бери мой паспорт и прилетай – вместе улетим назад!..

– Погоди, погоди! – перебил меня Игорь. – То есть, ты хочешь, чтобы я сейчас взял твой паспорт и поехал в аэропорт, там сел на самолёт до Владивостока, восемь часов бы летел, потом бы взял машину до твоего этого… Моряка, и приехал к тебе?

– Да, да, именно так! Ты у меня всегда был мозговитый парень!

Игорь заулыбался и покачал головой:

– Обалдеть. Я в семь утра не знаю, как мне желудок не выблевать, а ты уже встал, протрезвел и анекдоты придумываешь!

– Какой, нахрен, анекдот?! Игорь, посмотри, где я! – Я обвёл телефоном помещение. – Видишь, тут полицейский стоит, врач рядом! Они тебе подтвердят, что я в Моряке-Рыболове!

– Нет, нет, спасибо! Это всё, конечно, очень круто. Я вон вижу, ты уже под капельницей лежишь. Небось, в какую-то клинику поехал откапываться. А может, тебя полиция силой отвезла, не знаю. Эй, а может, у тебя белая горячка? Вот тебя в наркологию и упёрли.

– Да нет же! Слушай…

– Брось, Кир! Если б ты ещё в Тутаеве был, или там в Рыбинске, то я бы подумал. Может, даже и поверил бы. Но Владивосток – это уже перебор.

– Да когда я вообще тебя разыгрывал? – оторопел я. – Подумай!

– Как же, полгода назад, на новогоднем корпоративе.

– Не разыгрывал я тебя на Новый Год! Что ты несёшь?

– Я с похмелья, ещё не протрезвел толком. Что хочу, то и несу. – Игорь посерьёзнел. – Саша мне сказал, что это ты меня пьяного с той жирной бухгалтершей запер.

– Чего-чего?! Какой ещё бухгалтершей? Саша этот твой…

– Ну, не знаю, может, он и соврал… Но одно дело – оказаться в кладовке с одинокой пьяной бабой, а другое – лететь во Владивосток. Нет, Кир, это даже не смешно. Это, прости, уже пошло.

– Да какая тут пошлость?! Ты понимаешь, что я…

– Нет, постой! Я не хочу больше слышать ни про моряков, ни про рыболовов. Я сейчас отключу телефон и лягу досыпать. Восстанавливаться после пятницы. Как я это обычно делаю.

– Игорь…

– Не перебивай, ради всего святого! Так вот, я лягу спать, а когда проснусь, буду готовиться к понедельнику. Мы не в отпуске, если ты не забыл. Послезавтра нам обоим на работу. Послезавтра так-то понедельник.

– Я знаю! – выпалил я. – Мне тоже надо будет быть на работе! Но я не смогу, потому что я, мать твою, в Моряке-Рыболове!

– Вот и расскажешь мне за обедом, как ты всего за одну ночь вернулся обратно. А теперь мне пора спать. Чао.

– Игорь, стой!..

Но он уже сбросил звонок. Я набрал его снова, но он снова сбросил.

Несколько секунд я отупело смотрел на экран своего телефона, а потом, не веря в свои слова, сказал:

– Он тоже думает, что я псих. – Я беспомощно посмотрел на полицейского и врача. – Он тоже думает, что я псих.

– Ну, по крайней мере, вы слышали, что вчера я был в Ярославле, – прервал я затянувшуюся паузу.

– Такого в моей практике ещё не случалось, – задумчиво проговорил сержант. – Что ж, кхм, будем разбираться. Пока что, за неимением иного плана действий, вам следует остаться в гостинице.

– На какие это шиши? Сказал же – у меня ни денег, ни карты. И что-то я сомневаюсь насчёт бесконтактной оплаты в этом… городе. Ни номер оплатить, ни еды купить.

– Номер у вас оплачен на пять дней вперёд.

– Чего? – Мне показалось, что я ослышался. – Чего-чего?

– Номер у вас уже…

– Да слышал я. С чего вы это взяли?

– Мне сказала служащая гостиницы. По прибытии вы оплатили номер на пять дней вперёд. Завтраки и ужины, кстати, включены.

– О как. Жаль, что я нихрена не помню… Но хотя бы с голоду я теперь не помру. Мне бы, конечно, не хотелось застревать тут ещё на пять дней, но это всё же лучше, чем ничего. Постойте-ка! – Меня вдруг осенило. – Ведь если я оплатил свой номер, стало быть, у меня был с собой бумажник! Он где-то в гостинице!

– Весьма вероятно. На вашем месте я бы вплотную занялся его поисками. Кхм. Что ж. Теперь нам нужно всё задокументировать.

Ещё минут с десять сержант описывал мои показания, а я поправлял его. Доктор тем временем вынул из моей руки катетер и удалился, не попрощавшись. Наконец, сержант дописал своё сочинение, и я расписался в низу листа.

– Итак. Кхм-кхм. – Сержант откашлялся. – Я пока навещу работницу, заселявшую вас ночью. Возможно, она что-то помнит, что поможет вам, как минимум, найти бумажник. Пока, к сожалению, это всё, что мы имеем. Постарайтесь отдохнуть.

Полицейский ушёл, и я, полежав ещё с полчасика, решил принять вертикальное положение. Не спеша, я сел на постели – всё было хорошо. Более или менее. Аккуратно, очень медленно встал. Комната всё ещё стояла на своём месте, желудок не вздрагивал в позывах рвоты. Напротив, мне захотелось есть.

Из комнатки я вышел в коридор, примыкающий к холлу. Уже знакомая консьержка тревожно посмотрела на меня, но постаралась улыбнуться и даже спросила:

– Как вы себя чувствуете?

– Хорошо, спасибо. Доктор буквально влил в меня жизнь.

– О, понимаю! Мой бывший муж постоянно с похмелья ходить не мог, – затараторила консьержка, – так я звала соседку – она работает медсестрой – и та ставила ему капельницы. Не бесплатно, конечно, но что уж…

– Скажите, – перебил я собеседницу, – это правда, что я оплатил номер на пять дней вперёд?

– Да! Это удивительно, потому что…

– А правда, что в стоимость входят также завтраки и ужины?

– Да, конечно…

– А нельзя ли мне сейчас чего-нибудь перекусить?

– Перекусить? – Консьержка бросила взгляд на часы на своём запястье. – Видите ли, завтрак уже давно закончился… Да и обед тоже… Впрочем, ситуация у вас необычная, так что я спрошу у повара.

Она быстрым шагом удалилась в направлении столовой, а через несколько минут уже вернулась, гордо улыбаясь:

– Пожалуйста, идите в ресторан, вам дадут борща!

– Борща?

– Ну да. Вы ведь едите борщ?

– Да, конечно…

Мимо нас прошли мужики в одежде цвета хаки и с зачехлёнными ружьями.

– А почему в гостинице так много людей с оружием?

– Кого-кого? А, вы про охотников? Так сезон ведь. Сезон охоты, – пояснила она, видя мою растерянность. – Каждый год в то время к нам съезжаются охотники со всего Приморского края! Пойдёмте в столовую.

В длинном пустом зале только на одном столике не было перевёрнутых стульев. Зато на нём стояли тарелки – одна с борщом, другая с макаронами и котлетой, а ещё блюдца с хлебом и пирожком и стакан компота.

– Вот, кушайте, пожалуйста! – гордо сказала консьержка. – Я пока вернусь за стойку. Как закончите – пожалуйста, отнесите тарелки вон в то окошко. Хорошо?

– Хорошо, – машинально ответил я, набрасываясь на еду.

В столовой работал телевизор. Где-то около метра в диагонали, далеко не новый плазменный экран висел на стене слева от меня. Звук был убавлен до минимума, и я слышал лишь неразборчивое бормотание. Уже доедая борщ, я поднял взгляд и увидел на экране журналиста, за спиной которого открывался знакомый вид. Вот репортёр медленно зашагал в сторону, и оператор изменил ракурс. Теперь на экране было видно здание, над высокими деревянными дверями которого была вывеска: «Гостиница «Красная заря». Машинально я отложил ложку, встал и подошёл к телевизору. Прибавил громкости.

– …заря». Сейчас в этой гостинице остановились сотни охотников со всего Приморского края, – говорил репортёр. – Но удовольствие от сезона уже омрачено поисками пропавшей девушки.

На экране появилась фотография девушки с голубыми волосами. Она широко и искренне улыбалась фотографу.

– Это Кристина Светлова, ей шестнадцать лет, – продолжал закадровый голос. – Каждый год она приезжает в Моряк-Рыболов, чтобы навестить своих тётю и бабушку. Обычно её приезд проходит без происшествий. Однако в этот раз, четырнадцатого июня, Кристина вышла из дома и не вернулась.

Фотография исчезла. Теперь на экране утирала слёзы какая-то бабулька:

– …Пошла в магазин за хлебушком. Час нету, два нету – пошла сама искать. Пока до магазина-то дошла, час прошёл. Ну, спрашиваю, значит, так и так – видел кто? Все руками разводят. А ведь её тут все помнят, знают. В общем, пошла я тогда в полицию, попросила поискать. Мне сначала отказать хотели – времени ещё мало прошло, мол. Но меня тоже тут все знают. Так что взялись искать сразу. Вот, ищут теперь.

На экране снова появился репортёр на фоне гостиницы. ...