Наталья Резанова На Масленой неделе, в воскресенье

Сюда, все дурни, – толстые, худые,

Седоволосые и молодые,

Премудрые и вовсе без мозгов,

Сюда, печальные и удалые,

Распутные и всякие иные

Из замков, деревень и городов!

Я обьявляю вам без лишних слов – На Масленой неделе в воскресенье

Ваш принц дает на рынке представленье.

Пьер Гренгор. «Клич принца дураков»

Нет христианского города, где не празднуют Масленицу – хоть и говорят, что празник этот противен истинному благочестию. И, может быть, нигде в империи масленицу не отмечали так истово, как в Лауде. Но в первый день праздника сохранялось подобие красоты и даже, некоторым образом, благообразия. По главным улицам города двигалась процессия, открываемая герольдами, разодетыми в нарядные одежды, дующими в длинные трубы, украшенные бахромой и мишурой, и восседавшими на лошадях, крытых длинными пестрыми попонами. Далее черти и дикари влекли огромный корабль на колесах, на палубе которого комедианты представляли различные аллегорические сцены. А в самом шествии принимали участие не только все корпорации, цехи и гильдии города – даже дворяне, в особенности молодые, не считали для себя зазорным к нему присоединиться.

Но так бывало только в первый день. А затем наступала пора всеобщего обжорства и разгула – в преддверии Великого Поста люди спешили налопаться до отвала и повеселиться до упаду. На каждом почти углу можно було обнаружить для себя новое развлечение – петушиные, собачьи и медвежьи бои, потешные турниры ( на воде и на суше ), пляски, представления жонглеров и акробатов. Шествия тоже были, но теперь в них ездили непотребные девки на хромых ослах задом наперед, или дурацкие епископы верхом на свиньях, окруженные кривляющимися шутами, кадящими вонючим дымом в старых башмаках, да заголяющими зады перед хихикающими горожанками. Исступление веселья набирало силу, чтобы перейти все границы в последний день в своем неистовстве. Однако на улицу в квартале святого Гольмунда доносились лишь отзвуки этого безумия. Лишь слабый свист флейт да перестук барабанов.

– Ты не ответила на мой вопрос.

Сестра Тринита перестала прислушиваться к отдаленной мелодии, передвинула пешку и спросила:

– Мы играем или разговариваем?

– Можно подумать, что тебе трудно делать и то, и другое.

Две женщины сидели за шахматной доской. Собеседница сестры Триниты явно не собиралась делать следующего хода, пока не услышит ответа бегинки. ...