Все права на текст принадлежат автору: Брэнт Йенсен.
Это короткий фрагмент для ознакомления с книгой.
Пленники Камня 4. Фонтан ЖизниБрэнт Йенсен

Брэнт Йенсен Фонтан Жизни Цикл “Пленники Камня” – часть 4 Северо-Запад, 2006 г. Том 118 "Конан и Фонтан Жизни"

Глава 1. «О потаенных уголках души»


Ощущения были очень странные.

Монтейро вновь очутился в одном из видений грядущего, но на этот раз ему выпала не просто роль наблюдателя. Он оказался одним из главных героев своего сновидения, в то же время он не был собой. Уж в этом он не сомневался.

Его сознание переселилось в чужое тело, чей обладатель совершал ночное путешествие по Сартосу.

Монтейро раздражала незначительность собственной личности на фоне окружающих процессов. Для начала, он не мог оказать никакого влияния на человека, глазами которого видел мир. Тот был полностью самостоятелен в своих решениях и внушению не поддавался. Не то чтобы подобное было очень надо зингарцу, но просто хотелось знать, что всегда можно взять власть в свои руки. Но и это еще не всё. Видение не оставило ему даже элементарной возможности думать. Он лишь созерцал, будучи не в силах осмыслить увиденное. Конечно, у Монтейро происходили отдельные всплески сознания, но выносить сложные суждения он был не в состоянии.

Так Монтейро трясся в неведомо чьей голове, озирался по сторонам чужими глазами, испытывал чужой страх и чужое отчаяние и через пару мгновений забывал всё это. Оставался лишь неприятный осадок в душе, что то, что он чувствует сейчас, он ощущал и прошлом.

Но наконец наступил желанный момент перемен к лучшему. Зингарец погрузился чуть более глубоко в сознание любителя ночных прогулок, одновременно заполучив назад способность анализировать текущие события. Инстинкт самосохранения, недвусмысленно намекавший на важность видения, всё-таки поборол в Монтейро ненависть и злобу, одолевавшие душу зингарца, и заставил сосредоточиться на окружающей действительности, а не пытаться взять под контроль чужое тело.

Человек находился где-то в бедняцком районе. Двигался он медленно, то и дело останавливался и озирался по сторонам, ждал чего-то, потом продолжал путешествие. Объяснялось подобное поведение очень просто. Человек боялся, сильно, очень сильно. Но он боролся со своим страхом, побеждал его и использовал. Эмоции его Монтейро чувствовал очень глубоко, хотя к мыслительным процессам доступа так и не заполучил.

Но вот вроде бы прогулка приблизилась к своему завершению. Целью её было дряхлое двухэтажное здание, едва различимое в лунном свете. Человек долго смотрел на него, укрывшись в узком переулке. Наконец он решился и совершил быструю перебежку к избранному дому.

И только он очутился внутри, как Монтейро понял, куда именно пришел человек!

В тот же миг зингарец проснулся. Посылать проклятья небесам времени не оставалось. Монтейро бесшумно поднялся с дивана и прильнул к стене у двери. Стараясь не дышать, зингарец стал ждать, когда появится ночной визитер. В то, что после столь нетривиального предупреждения гость обойдет вниманием его комнату, бывший монах решительно не верил.

И действительно, вскорости раздались шаги. Похоже, достигнув пределов дома, человек растерял часть своей осторожности и позволил себе слегка расслабиться. Это было на руку Монтейро.

Человек поднялся по лестнице, замер перед дверным проемом, словно учуял что-то неладное. Но здесь могла сработать лишь его интуиция, Монтейро не выдал себя ни единым звуком. Однако сил на сомнения у ночного гостя, похоже, уже не осталось и он, нисколько не таясь, вошел в комнату.

Монтейро, не тратя время на приветствия, предложения или угрозы, схватил незнакомца за волосы и со всей силы приложил лбом об стену. Тот попытался вывернуться из объятий зингарца, но второй и третий удары охладили его жар. Добивать гостя Монтейро не стал, лишь удостоверился, что тот потерял сознание.

После этого бывший монах подобрал с пола чудом уцелевшую лампу, что изначально находилась в правой руке гостя. К счастью, в момент столкновения зингарца и ночного визитера она находилась в погашенном состоянии, иначе пожара было не миновать. На поясе у поверженного незнакомца обнаружилось и огниво.

— Зачем тебе здесь эти вещи? – спросил Монтейро у бессознательного тела.

Оно ему не ответило.

В голове у зингарца зародилось одно нехорошее подозрение. Гость с очень большой вероятностью мог оказаться «лиловым». Тогда, скорее всего, лампа предназначалась для отправки тайных сообщений. Монтейро читал о таком способе связи. Значит, зажигать свет в комнате не безопасно, но без него тоже не обойтись. Обязательно надо рассмотреть, кого это принесла сюда нелегкая в столь поздний час. Вряд ли, видение пришло бы к нему на помощь без веских на то оснований.

Монтейро схватил тело за ноги и оттащил его в коридор, подальше от дверного проема, чтобы отблески света лампы не проникли наружу. Огонек зингарец зажег совсем слабенький, на всякий случай. Но и его хватило, чтобы различить черты лица ночного гостя.

Им оказался сам Карфот. Глава «лиловых».

«Интересно», — подумал Монтейро. Страха или волнения он не испытывал, наоборот был собран и полон решимости. – «Что ему могло здесь понадобиться в такое время? Насколько безопасно и дальше оставаться в доме?»

Еще зингарца очень сильно смущало поведение Карфота, предшествовавшее его появлению в гостях у Монтейро. К монаху вернулись все воспоминания из видения, обретя при этом стройность, четкость и протяженность. Глава «лиловых» явно от кого-то прятался. Не вязался с обликом зеленоглазого мага и тот ужас, что переполнял его существо с головы до пят.

«Хватит с меня стигийцев», — решил Монтейро. – «Я ухожу».

Но что-то остановило его. Некое неясное чувство, порыв. Его руки уже сомкнулись на горле Карфота, готовые оборвать нить жизни Хозяина Побережья. Но лишь затем, чтобы спустя мгновенье, вцепиться в одежду Карфота, дабы порвать её на веревки, которыми можно было бы спеленать руки и ноги мага. Затем зингарец приспособил к процессу нож, найденный за пазухой у «лилового», и дело пошло быстрее.

— Сет, — раздалось шипение Карфота. Маг понемногу начал приходить в сознание.

Но к этому времени он уже был надежно связан, а неподалеку от его правого глаза находился нож, который Монтейро собирался погрузить в голову «лилового» при первых признаках волшбы.

Карфот, однако, быстро оценил обстановку и к колдовству прибегать не стал.

— Если не везет, — пробормотал он, — то не везет во всем.

— Что ты здесь делаешь? – спросил «лилового» Монтейро.

— То же, что и ты, — ответил Карфот. Окружающую обстановку он уже успел изучить и сейчас внимательно вглядывался в лицо зингарца. Еще изредка бросал взгляды на лампу. – Прячусь. Так что лучше убери свет. Надежней будет.

Зингарец ударил «лилового» по лицу тыльной стороной ладони. Не сильно, но ощутимо.

— Не дерзи мне, — приказал он. – И не пытайся обмануть. Для тебя это может плохо закончиться.

— Знаю, — усмехнулся стигиец. – Уже наслышан о твоих похождениях.

Теперь Монтейро нанес два удара.

— Больше предупреждений не будет, — сказал зингарец.

— Хорошо, — согласился зеленоглазый. – Я всё понял.

— От кого ты прятался? – спросил Монтейро.

— От своих же, — ответил Карфот и пояснил. – От «лиловых». Против меня выдвинули ложное обвинение в краже артефактов из сокровищницы поместья. Сфабриковано оно качественно. Большинство «лиловых» поверило в эту обманку, и сейчас они охотятся за мной.

— У тебя остались союзники? – поинтересовался Монтейро. Если зеленоглазый назовет имя Рашила, он не жилец. Лучше будет поскорее порвать ниточку, связывающую его с Хозяевами. Карфот и толстый офирец – это те два человека, которым большего всего известно о договоре с митрианцем по имени Монтейро. Остальные о нем если и вспомнят, то в третью очередь.

— Мало, — признался маг. – Все высшие чины наверняка уже переметнулись на сторону Арзареса. Лично мне верны от силы человек пятнадцать, но связаться с ними не получится. Благодаря тебе.

Монтейро занес руку для удара, но наносить его не стал. Дал зеленоглазому возможность объясниться.

— Так получилось, — сказал Карфот, — что это место, помимо прочего еще и та точка, в которой может назначить встречу своим товарищам человек, попавший в ситуацию, вроде моей. За окнами этого дома следили. Я должен был подать серию сигналов с помощью лампы и сделать это некоторое время назад.

— Ты так уверен, что не успел? — удивился Монтейро.

— Я и так опаздывал, — ответил маг. – Поспевал к самому концу означенного срока. Потому осторожность и утратил. Теперь с моими людьми мне до следующей ночи не связаться.

— Если я дам тебе такой шанс, — сказал зингарец.

— Думаю, мы сумеем договориться, — уверенно произнес Карфот. – Ты ведь хочешь жить? Лично я – хочу.

— Угрожаешь? – спросил Монтейро и приблизил лезвие ножа к глазу «лилового».

Тот и бровью не повел.

— Нет, — ответил он. – Просто желаю сообщить, что завтра на тебя устроят настоящую охоту. Митрианцы преодолеют робость и обратятся к Хозяевам с официальной просьбой о твоей поимке. Им не откажут. Но выдавать тебя монахам никто не будет. Ты умрешь, и вместе с тобой на Серые Равнины отправится тайна нашего маленького соглашения. Поиски начали бы уже сегодня, но Рашилу и другим посвященным нужен повод для выделения на это предприятие значительных сил.

— Звучит реалистично, — согласился Монтейро, — но может быть и выдумкой.

— Рискни и проверь, — посоветовал Карфот.

Наказания за дерзость не последовало. Зингарец успел убедиться в тщетности своих усилий в деле перевоспитания мага.

— Если сохранишь мне жизнь, — продолжал зеленоглазый, — я проведу тебя мимо патрулей и помогу покинуть город.

— Первая часть предложения меня заинтересовала, — сказал зингарец. – Вторая – нет. У меня есть еще дела в Сартосе, но проводник мне и впрямь может понадобиться. Я должен отыскать одного человека. После того, как я встречусь с ним, ты сможешь отправиться на все четыре стороны. Устраивает? Думаю, да. Выбора у тебя нет.

— Я согласен, — Карфот не стал спорить.

— Теперь подумаем, — сказал Монтейро, — как обеспечить твою преданность. Помню, ты читал мне лекции о служении богам. Думаю, если ты поклянешься Сетом, это даст мне некоторые гарантии.

— Даст, — ответил «лиловый».

— Клянись, что не причинишь мне вреда, — начал диктовать Монтейро, — и что будешь строго придерживать установленных договоренностей и оберегать мою жизнь.

Карфот повторил слова зингарца, присовокупив к ним имя Сета.

— И еще, — сказал Монтейро, — поклянись не прибегать в течение следующего дня к помощи магии. Так будет надежнее. Не хочу тебя недооценивать.

— Это заметно усложнит наше положение, — попытался оспорить предложение Карфот. – Я не смогу навести даже элементарных личин. Какой тебе вред от моей магии?

— Не спорь, — скрипнул зубами зингарец. – Условия здесь ставлю я.

— Хорошо, — сказал «лиловый». – Клянусь именем Сета не колдовать следующие двадцать четыре колокола! Теперь всё?

— Нет, — ответил Монтейро. – Теперь обязательство не сходить с этого места, пока я тебя об этом не попрошу. Мне непременно нужно поспать, и я не желаю, чтобы ты в это время сбежал.

Карфот выругался, но просьбу исполнил.

Больше для Монтейро он интереса не представлял. В данный конкретный момент. Куда важнее было посетить иллюзорный мир с осязаемой темнотой. И он отправился спать.

Воспоминаний о каких-либо сновидениях в голове зингарца на утро не обнаружилось. Однако он ощущал, что теперь способен преодолеть весь путь до незнакомца из синего огонька.

«Хорошо, что удалось заручиться поддержкой Карфота», — подумал Монтейро. – «Без него я бы, скорее всего, очень быстро попался в лапы «лиловых».

— Долго спишь, — попрекнул его зеленоглазый.

Этим утром он смотрелся более уверенным в своих силах.

— Привычка, — ответил Монтейро и лишь спустя мгновение понял, что сказал глупость. Служителям Митры надлежало вставать с рассветом.

Карфот улыбнулся уголком губ. Нехорошо так, с нескрываемой иронией. Похоже, он много успел переосмыслить за эту ночь.

— Ты не забыл о нашей договоренности? – поинтересовался у него Монтейро.

— Я поклялся, — напомнил Карфот. – Можешь не беспокоиться на свой счет. Твою жизнь сегодня я буду оберегать изо всех сил. К чему торопиться? Согласившись отречься от своего бога, ты вынес сам себе смертный приговор. Митра исполнит его, когда сочтет нужным, и я не буду вмешиваться в его промысел.

— Не боишься, что я убью тебя? – спросил Монтейро, положив ладонь на рукоятку ножа.

Бывший монах всерьез задумался, а не пустить ли его, и в самом деле, в ход.

— Я уже мертв, — усмехнулся зеленоглазый. – В этом отношении я ничем не лучше тебя. Мои шансы на спасение равны нулю. Рано или поздно «лиловые» поймают меня. Даже если Арзарес решится казнить всю верхушку тайной службы, всё равно даже среди второго эшелона отыщется немало толковых людей, способных правильно организовать мои поиски. В лучшем случае у меня в запасе два-три дня.

— Неужели не хватит сил, — спросил зингарец, — убедить Хозяев в своей невиновности?

— Арзарес не предоставит мне такой возможности, — ответил Карфот. – Он не позволит мне живым добраться до Карун-Ра или до Биреса. Нельзя его недооценивать, я уже допустил эту ошибку и теперь расплачиваюсь. Никогда бы не подумал, что он сумеет организовать это похищение да так, чтобы сомнений в моей виновности ни у кого не осталось.

— И что из всего этого следует? — руки с ножа Монтейро не убирал. Стигиец, каким он стал, мог быть для него опасен.

— Я собираюсь поквитаться, — сказал Карфот. – Начну с того, что уведу тебя из-под носа у «лиловых». Пусть Арзарес себе голову поломает, как не позволить правде о договоре с митрианцем выплыть на поверхность. Потом еще чего-нибудь придумаю. Узнаю, кто активней всех под меня копал, и отправлю их на Серые Равнины.

— Как всё-таки переменчива судьба! – озвучил зингарец мысль, возникшую во время рассказа стигийца. – Сначала кажется, что ты король мира, а через мгновение жизнь твоя не стоит и гроша.

— Полностью согласен! – расхохотался зеленоглазый маг. – Посмотреть хотя бы на тебя. От проклятья ты обрел спасенье, а вот от внутреннего безумия не уберегся.

— Я не сумасшедший, — произнес зингарец с громадной внутренней убежденностью. – Ты ошибаешься, «лиловый». Всё, что произошло со мной вчера, всего лишь недоразумение.

— Есть много видов помутнения рассудка, — продолжал Карфот. – Ты вовсе не обязан ходить по улицам и приставать ко всем с нелепыми предсказаниями о скором конце света или пускать слюни себе на рубаху. Главное это то, что гибнет твоя личность. Внешние проявления не столь важны, хоть и любопытны. Поверь мне, зингарец, ты стал совершенно другим человеком. Прежний Монтейро умер, его разум не выдержал переживаний. А быть может это Митра постарался, не исключаю такого варианта. И теперь…

— Заткнись! – бывший монах в два шага преодолел расстояние до стигийца и приставил кинжал тому к горлу. Зубы зингарца были сжаты в оскале, подобном звериному. В глазах читался страх.

Монтейро чувствовал, что маг говорит правду. На смену его старой личности приходила новая, и он ничего не мог с этим поделать.

«Чушь!» — мысленно воскликнул зингарец и в отчаянье замотал головой. – «Всё со мной в порядке. Просто переволновался».

— Кто тот человек, которого мы собираемся искать? — Карфот, казалось, не замечал кинжала. – Ты его знаешь?

Сам того не желая, зеленоглазый маг даровал зингарцу желанное успокоение. Монтейро вернулся воспоминаниями к огоньку, сиявшему во тьме. Этой ночью он преодолел весь путь. Так и днем он отыщет того человека, и тогда всё будет, как прежде. Нет, Карфот не прав – Монтейро жив! Ему тяжело, но он обязательно справится и обретет спасение.

— Не твоё дело, — мрачно ответил Монтейро. Кинжал он засунул за пояс. Больше нельзя позволять этому стигийцу выводить себя из равновесия.

— Где его искать, — сказал Карфот, — я так полагаю, ты мне тоже не скажешь?

— Оставь свои намеки, — в голосе зингарца явственно чувствовалась угроза. – Я не гоняюсь за фантомом, рожденным моим болезненным сознанием. Однако приводить доказательства и убеждать тебя в чем-либо я не намерен. Просто запомни: еще один такой выпад, и ты покойник.

Карфот ничего не ответил, лишь кивнул головой. Монтейро показалось, что сделал он это, чтобы скрыть свою извечную ехидную ухмылку.

— Достаточно бессмысленного словоблудства, — сказал зингарец. – Отправляемся в путь, я укажу направление.

— Не спеши, — попридержал его порыв зеленоглазый. – Выйти в город без подготовки значит передать себя в руки моих бывших подчиненных. Магией ты мне запретил пользоваться, но к счастью у меня кое-что припасено на случай вроде этого.

Монтейро ждал продолжения. По тону стигийца он понял, что время шуток и острот прошло. Карфот сейчас вполне серьезен.

— Одолжи мне ножичек, — сказал маг. Зингарец после небольшой паузы протянул ему кинжал. «Лиловый» подошел к дивану, на котором провел эту ночь Монтейро, и аккуратно вскрыл лезвием обшивку. Внутри под слоем соломы обнаружился целый ворох одежды. – Сейчас подберем пару вещичек понеприметней для меня и что-нибудь яркое для тебя.

— Зачем яркое? – не понял Монтейро.

— Ты свою рожу когда последний раз видел? – и вновь Карфоту не удалось скрыть иронии. – Со времени нашего знакомства она претерпела значительные изменения. Узнать тебя, конечно, можно, но с трудом. А словесным портретам ты вообще практически полностью соответствовать перестал.

— Отчего это? – со страхом спросил зингарец. Хоть он сердцем и чувствовал, что всё происходит так, как должно происходить, но головой понимал, что это ненормально.

— Причин много может быть, — холодно ответил Карфот. Монтейро показалось, что стигиец и впрямь воспринимает его как ходячего покойника. – Я думаю изменения во внешности связаны с тем же, что вызвало помутнение твоего рассудка. Впрочем, ты просил не затрагивать эту тему.

Тут стигиец как-то странно воззрился на Монтейро. Тот от удивления даже шаг назад сделал, но потом взял себя в руки и вернулся на оставленную позицию.

— А ведь ты мне кого-то напоминаешь, — объяснился «лиловый». – До боли знакомая рожа, но никак не могу вспомнить, где её видел. Обычно со мной такого не случается. Странно…

— Не думаю, что это сейчас так важно, — сказал Монтейро.

— Ты прав, — неожиданно быстро согласился Карфот. – Вернемся к теме одежды. Наряд тебе следует подбирать, исходя из того, что опознать теперь тебя можно, только если долго к тебе приглядываться. На блистающего модной рубахой щеголя внимание редкий «лиловый» обратит. Со мной же картина обратная. Я затеряться смогу, слившись с окружающим пейзажем.

— На моем фоне не получится, — резонно заметил Монтейро.

— Разумеется! – принял довод зеленоглазый. – Но нам и не обязательно всё время находиться вместе. Ты будешь двигаться чуть впереди, я сзади. Если тебе удастся миновать дозор, то и я спокойненько мимо него проскользну. В случае же опасности приду тебе на выручку. Либо словом, либо кинжалом. Надеюсь, ты мне его оставишь. Так пользы будет больше.

— Хорошо, — ответил зингарец. Клятве «лилового» он верил.

Примерно треть колокола Карфот занимался подбором надлежащей одежды. На себя четыре рубахи и две пары штанов успел примерить, а на зингарца так вообще в два раза больше. Тот держался из последних сил, но держался. Когда с нарядами было покончено, «лиловый» приступил к преобразованию собственного лица, посредством хранившихся по соседству с тряпками кремов, порошков и прочих красителей. Монтейро решили к наложению грима не привлекать. От добра — добра не ищут, тот и так на себя прежнего слабо походил.

— Всё-таки очень у тебя лицо знакомое, — вздыхал стигиец.

— Может, хватит? – попросил его Монтейро.

— Хорошо, — кивнул «лиловый». – С подготовкой покончено, пора приступать к активным действиям.

На улицу первым вышел Карфот. Убедившись, что всё в порядке и заслонов поблизости не наблюдается, подал знак зингарцу, чтобы тот к нему присоединялся.

Дальше двигались по согласованному в доме плану. Впереди шел Монтейро. Не скрываясь, важно, по середине улицы. Пытался соответствовать образу. Карфот предупреждал зингарца, чтобы тот не волновался, если его остановят «лиловые». Это даже к лучшему, говорил он, вступить в контакт всё равно придется и лучше раньше, чем позже.

Несколько раз Монтейро оборачивался, хоть Карфот и умолял его этого не делать. Стигийца позади видно не было. Мало того, зингарец не мог разглядеть даже следов, как-то указывающих на его присутствие. В душу Монтейро закрадывались сомнения, уж не дал ли «лиловый» деру, однако бывший монах неизменно себя одергивал, вспоминая о принесенной клятве и том, что его случайный товарищ истинный мастер своего дела. Он где-то здесь, просто прячется. Очень хорошо прячется.

Карфот напомнил о себе, когда Монтейро уже приближался к границе бедняцкого района

— Монтейро, — раздался шепот из окна полуразвалившегося дома. Голос принадлежал стигийцу. – Лезь сюда.

Зингарец не стал понимать совет буквально и вошел через дверь.

— Смотри, кого я заловил, — похвастался Карфот, указывая мыском на двух избитых бессознательных людей. – Молодчики эти тебя пропустили, а вот я от соблазна вызвать их на откровенный разговор не удержался. Тем более место подходящее, домов пустующих полно.

— Уже поговорили? – спросил Монтейро.

Сказать по правде, его захваченные «лиловые» не сильно интересовали. В сознании зингарца начал вырисовываться путь, открывшийся ему этой ночью. Он уже находился на грани перемещения в иллюзорный мир, чувствовал его соприкосновение с реальностью. Еще один шаг, и он уже там.

Но Монтейро помнил и об осторожности. Чудо, что вчера он не лишился жизни из-за своей нерассудительности. Повторять прошлые свои ошибки зингарец не собирался. Он будет держать себя в руках, сколь бы не был велик соблазн махнуть рукой на всё и устремиться навстречу иллюзии.

— Нет, — сказал Карфот и, прислонив одного из пленников к стене, стал отвешивать ему пощечины. Тот застонал и начал медленно приходить в себя. – Решил дождаться тебя. Послушай, что скажут. Лишним не будет.

— Пожалуй, — ответил Монтейро.

Зеленоглазый окатил пленника водой из отобранной у него же фляги. «Лиловый» фыркнул и очнулся окончательно.

— Признаешь, ублюдок? – поинтересовался у него Карфот.

Пленник попытался ответить, но вместо слов изо рта пошла кровавая слюна вперемешку с осколками зубов. Карфот протянул ему флягу и велел «промыть свою поганую пасть».

— Теперь говорить можешь? – спросил зеленоглазый по завершению процедуры.

— Да, — сказал пленный.

— Вот и отлично, — порадовался маг. – Сейчас и расскажешь нам с другом-митрианцем о последних полученных приказах. И, вообще, новостями поделишься.

— В живых оставишь? – с надеждой спросил «лиловый».

— Ишь ты, размечтался! – хмыкнул Карфот. – Что-то я не помню тебя среди моих ближайших сподвижников, а это, дружок, уже смертный приговор. Ты же сразу о случившемся докладываться побежишь. К чему мне свидетели? А вот легкую смерть я тебе пообещать могу. Это если всё честно расскажешь. Если нет, придется помучиться. Веришь, что я могу заставить тебя боль испытывать, или тебе пример нужен?

— Верю, — дрожащими губами произнес пленник. Страх его перед бывшим начальником, казалось, был столь велик, что парень готов был расплакаться.

— Значит, беседа состоится? – уточнил Карфот.

— Состоится, — вновь односложно ответил пленник.

— Что же ты так немногословен? – зеленоглазый маг тоже обратил внимание на этот момент. – Мне это очень не нравится. Ведь тебе предстоит подробно поведать мне обо всем. Ну-ка, соберись.

После этих слов Карфот улыбнулся и стал выжидающе смотреть на парня.

— Я буду говорить так, — сказал тот, отводя глаза, — как вы того пожелаете.

— Знаешь, — продолжал Карфот. – Еще мне не нравится нездоровое дрожание твоего голоска.

Пленник сжал зубы, попытался сконцентрироваться. Монтейро, однако, подозревал, что ему сейчас ни что не поможет избавиться от предательской дрожи.

— Ладно, — сказал зеленоглазый, — потерплю. Но на твоей участи это с положительной стороны не отразится.

— Я жить хочу, — взмолился парень.

В этот момент зашевелился второй пленник. Карфот схватил его за волосы и приложил головой об пол, не очень сильно, чтобы не прикончить ненароком.

— Давай, не будем терять время не глупости, — обратился он к допрашиваемому. – Не принуждай меня к излишней жестокости. Отвечай, какие перестановки произошли в руководстве!

— За главного теперь Арзарес, — ответил парень. Ему вроде бы удалось слегка успокоиться. – Приказы исходят непосредственно от него. Он завязал всю службу непосредственно на себя, устранил все промежуточные звенья, какие только мог.

Карфот нехорошо посмотрел на пленника, затем схватил его правую руку, прижал её к полу и коротким движением ножа отрубил мизинец и безымянный палец.

Несчастный парень заорал. Из глаз брызнули слезы.

— За преданность надо платить, — сказал ему зеленоглазый. – Но не надейся, это всего лишь предупреждение, напоминание о цене. Ты понял меня?

— Понял, — процедил сквозь зубы пленник. Ненависть ненадолго одолела в нем страх.

— Злишься, ублюдок? – спросил Карфот. – Считаешь себя невинно обиженным? А теперь представь каково мне. Я жизнь своему служению посвятил, а меня предали, с грязью смешали. Как я должен со своими врагами поступать? Или с их пособниками, вроде тебя?

Монтейро внезапно понял, что всё это зеленоглазый говорит для себя. Оправдаться перед собой пытается или ненависть распалить, а быть может и то, и другое. Жалко «лиловому» паренька, но обида всё ж сильнее. Или нет?

Вновь зингарца посетила мысль, что Карфот может быть для него опасен. Предать он не предаст, но в самый неподходящий момент может поддаться сомнениям и тем самым погубит и себя, и Монтейро.

И тут же поколебалось равновесие окружающего мира, исчезли ориентиры. Темнота, огонек, человек, иллюзорный мир — они долго ждали, и вот наконец получили свой шанс. Монтейро ощутил, как преображается реальность. Звуки, запахи, цвета – всё становилось иным.

«Нет!» — мысленно осек себя зингарец – «Рано, еще рано. Я должен держаться, иначе мне не дойти. Один, без Карфота, я не справлюсь, меня непременно схватят. А это конец».

Тогда иллюзорность отступила. Не исчезла, а просто отошла в тень и застыла там в ожидании.

Из-за этой внутренней борьбы Монтейро упустил часть разговора Карфота с его бывшим подчиненным. Но похоже, что ничего важного. Сейчас «лиловый» перечислял имена и посты.

— Что с Рашилом? – спросил Карфот, когда парень закончил со списком назначенцев. – Он перебежал к Арзаресу?

— На словах – да, — ответил пленный «лиловый». – Как на самом деле, никто не знает.

Монтейро думал, что зеленоглазый сейчас сотворит очередное членовредительство, но тот лишь расхохотался. Добродушно.

— С ним всегда так, — сказал он. – Загадочный человек, но работник хороший.

Тут Карфот запнулся. Видимо, хотел еще что-то сказать о своей службе, но поймал себя на мысли, что всё это в прошлом. И загрустил. И замолчал. ...




Все права на текст принадлежат автору: Брэнт Йенсен.
Это короткий фрагмент для ознакомления с книгой.
Пленники Камня 4. Фонтан ЖизниБрэнт Йенсен