Рагнар Йонассон Остров

© В. С. Грушевский, перевод, 2022

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2022

Издательство АЗБУКА®

* * *

Марии

Этот роман – вымысел, и ни одно действующее лицо не имеет реального прототипа.

Особую благодарность выражаю жителям Вестманских островов Сигурдуру Кристьяуну Сигурдссону и Саре Дёгг Аусгейрсдоуттир за наши совместные прогулки по острову Эдлидаэй и информацию о нем.

Также я признателен прокурору Хюльде Марии Стефаунсдоуттир за разъяснения относительно полицейского делопроизводства.

Кроме того, я благодарен моим родителям, Йоунасу Рагнарссону и Катрин Гвюдйоунсдоуттир, которые стали первыми читателями этого романа.

* * *

Одно лишь злое слово может разум сотрясти.

В присутствии души необходима осторожность.

Эйнар Бенедихтссон^[1]. Монологи Старкадура

Предисловие

Рейкьявик, 1988 год

Девушка, которая должна была присматривать за их дочерью, опаздывала.

Супруги редко выходили по вечерам и поэтому всегда старались договориться с ней заранее. Она жила на соседней улице и уже не первый год иногда подрабатывала у них бебиситтером, однако близко с ней супруги не общались. Что у нее за семья, им тоже не было доподлинно известно, правда они, бывало, перекидывались парой слов с ее матерью, когда случайно встречались с ней на улице. Девушке был двадцать один год, и их семилетняя дочь старалась ей во всем подражать, постоянно рассказывая, как с ней интересно, как она красиво одевается, какие увлекательные истории знает и все в таком роде. Девочка была ей всегда рада, что позволяло родителям с легким сердцем отправляться на вечеринки, будучи уверенными, что дочь в надежных руках и скучать ей не придется. На этот раз супруги собирались на ежегодный корпоратив и попросили девушку посидеть с ребенком с шести до полуночи. Стрелки часов приближались уже к половине седьмого, а застолье начиналось в семь. Отец собирался позвонить девушке и справиться, в чем дело, но жена остановила его, посчитав это излишним, мол, та вот-вот придет.

Был мартовский субботний вечер, и в доме царила атмосфера радостного ожидания. Супруги предвкушали приятное общение с коллегами жены из министерства, а их дочь уже представляла себе, как будет смотреть кино в компании своей любимицы. Видеомагнитофона в доме не было, но, поскольку вечер предстоял особенный, его взяли напрокат вместе с тремя видеокассетами. И девочке разрешили не ложиться допоздна – насколько сил хватит.

На часах было почти шесть тридцать пять, когда в дверь позвонили. Семья жила на третьем этаже небольшого многоквартирного дома в Коупавогюре^[2]. Мать девочки сняла трубку домофона и облегченно вздохнула, услышав знакомый голос. Несколько мгновений спустя промокшая до нитки девушка стояла на пороге. Она объяснила, что на улице льет как из ведра, а она добиралась до них пешком. Явно смущенная, она извинилась за опоздание.

Родители, чтобы не портить себе настроения, не стали заострять внимание на этой досадной задержке, а лишь поблагодарили девушку за то, что она пришла им на выручку, и напомнили ей, где что находится в доме. Они спросили, умеет ли она пользоваться видеомагнитофоном, но тут в разговор вмешалась их дочь, заявив, что с этим она и сама отлично справится. Она явно стремилась поскорее выпроводить родителей за дверь и усесться перед телевизором. В любом случае именно за этим занятием семья обычно и проводила субботние вечера.

Внизу супругов уже ждало такси, но они немного замешкались, поскольку не так часто оставляли дочь под чужим присмотром.

– Не волнуйтесь, – сказала девушка наконец. – Все будет в порядке.

Ее вид внушал доверие, да и претензий к ее работе у родителей никогда не было. Поэтому они вышли из подъезда под проливной дождь в прекрасном расположении духа.

Вечеринка была в самом разгаре, когда матери стало почему-то неспокойно за дочь.

– Ну что ты волнуешься? – сказал ей муж. – Она наверняка отлично проводит время. – Взглянув на часы, он добавил: – Держу пари, что сейчас она смотрит второй или даже третий фильм и уже слопала все мороженое.

– Как думаешь, мне здесь разрешат воспользоваться телефоном? – спросила жена.

– Куда ты собралась звонить? Уже поздно. Может, она заснула перед телевизором.

Тем не менее они решили вернуться домой пораньше – сразу после одиннадцати. Ужин из трех блюд к тому времени уже подошел к концу; надо признаться, удачным его было не назвать – поданный в качестве основного блюда ягненок оказался совершенно безвкусным. Управившись с едой, компания высыпала на танцпол. Сначала звучали старые шлягеры, а потом очередь дошла до современных поп-хитов, поклонниками которых супруги не являлись, хотя и считали себя довольно молодыми людьми.

В такси, по стеклам которого сбегали дождевые капли, они не проронили ни слова. За ужином супруги выпили всего по бокалу красного вина, однако вечеринка их утомила, и теперь им хотелось как можно скорее оказаться в своем уютном доме.

Выходя из такси, мать заметила, что было бы неплохо, если бы дочка уже спала, тогда они тоже смогли бы прямиком отправиться в постель.

Они не спеша поднялись по лестнице, но в дверь звонить не стали, а открыли ее ключом, чтобы не разбудить девочку, если она вдруг спит.

Но как оказалось, она не спала. Выбежав навстречу родителям, девочка обняла их крепче, чем обычно. К удивлению супругов, сна у нее не было ни в одном глазу.

– Сколько же в тебе энергии, – улыбнулся отец.

– Хорошо, что вы пришли, – отозвалась девочка.

В ее взгляде читалось какое-то странное, не поддающееся описанию выражение.

В прихожую вышла девушка. На ее губах играла мягкая улыбка.

– Ну, как у вас дела? – спросила мать.

– Все в полном порядке, – ответила девушка. – У вас такой послушный ребенок. Мы успели посмотреть два фильма.

– Спасибо, что пришли, вы нас очень выручили.

Отец достал из кармана пиджака бумажник, отсчитал несколько купюр и протянул их девушке.

– Все верно?

Она пересчитала деньги и кивнула:

– Да-да, абсолютно.

Когда она ушла, отец обратился к дочери:

– Ты не устала, радость моя?

– Ну, немножко. Давай еще вместе посмотрим видео!

Отец добродушно покачал головой:

– Уже очень поздно, к сожалению.

– Ну пожалуйста, я еще не хочу спать, – захныкала девочка.

– Ну хорошо, хорошо.

Они вошли в гостиную. Программа телепередач уже завершилась, но мужчина включил видеомагнитофон и вставил в него очередную кассету.

Потом он присел рядом с дочерью в ожидании начала фильма.

– Как время провели?.. Было весело? – спросил он осторожно.

– Ну… да, весело, – ответила девочка не совсем уверенно.

– А… няня с тобой хорошо обращалась?

– Да, – отозвалась дочка. – Да-да, они со мной хорошо обращались.

Ответ озадачил отца.

– Как это «они»? – спросил он.

– Ну, их было две.

Он взглянул в лицо дочери и ласково переспросил:

– Что значит «две»?

– Ну, две.

– Да? К ней что, подруга приходила?

Прошло несколько мгновений, прежде чем девочка ответила. Теперь отец заметил в ее глазах испуг, и у него самого по спине пробежал холодок.

– Нет. Но это так странно, папа…

Часть первая 1987

1

Решение прокатиться в Вестфирдир^[3] было спонтанным. Их путь лежал сквозь осеннюю мглу в небольшую безлюдную долину. Они выехали из Рейкьявика на старенькой «тойоте» Бенедикта с запасом времени, но дорога была неблизкой, а темнота между тем все сгущалась. Сидевший за рулем Бенедикт был в растерянности.

– Может, мы выехали слишком поздно? Вдруг не найдем дома в этих потемках?

– Не беспокойся. Я эту местность хорошо знаю – мы не раз приезжали сюда с девчонками летом, – отозвалась девушка.

– Так то было летом, – с ноткой иронии заметил Бенедикт, сосредоточившись на том, чтобы удерживать машину на извилистой и плохо освещенной дороге.

– Да ладно тебе, – сказала она беззаботно.

Как долго он этого ждал! Он давно уже восхищался этой изящной и веселой девушкой и в глубине души надеялся, что и она к нему неравнодушна. Но никто из них не решался на первый шаг, пока наконец пару недель назад что-то не сдвинулось с мертвой точки – и лед тронулся.

– Скоро будет развилка, – сообщила девушка.

– Ты в этих местах когда-то жила?

– Я? Нет. Но мой папа отсюда родом. Он вырос в Исафьордуре^[4], и этот дом принадлежал его семье. Мы часто приезжали сюда – здесь настоящий рай.

– Не сомневаюсь, хотя в этой темноте вряд ли что-то можно увидеть. Скорей бы оказаться на свету. – Потом он неуверенно добавил: – Там ведь есть электричество, верно?

– Холодная вода и свечи, – ответила она.

– Ты шутишь? – выдохнул Бенедикт.

– Ну конечно, я просто тебя дразню! И вода есть горячая, и электричество.

– А… ты сказала родителям, что мы сюда поедем?

– Нет, их это не касается. Мамы сейчас дома нет, и вообще, я делаю то, что хочу. Я сказала папе, что на выходных меня не будет. Брат тоже в отлучке и ничего не знает.

– О’кей. Я просто подумал, это же их дом, так? – Откровенно говоря, больше всего Бенедикту хотелось знать, в курсе ли ее родители, какой оборот приняли их отношения, ведь до сего момента они все держали в тайне.

– Ну разумеется. Это папин дом, но я знаю, что пользоваться им он не собирается, а у меня есть ключ. Ты только представь себе, Бенни, какое чудо: почти безоблачное небо – и много-много звезд!

Он кивнул, по-прежнему сомневаясь в правильности их решения.

– Вот, сворачивай здесь, – сказала она внезапно.

Бенедикту пришлось резко затормозить, и автомобиль чуть не потерял управление. Однако молодому человеку все же удалось вписаться в поворот, и они на черепашьей скорости двинулись дальше по узкой проселочной дороге.

– Можешь ехать быстрее, иначе мы только к утру доберемся.

– Так темно – не хотелось бы разбить машину.

Она рассмеялась заразительным звонким смехом, и у него на душе сразу полегчало. Именно искренностью своего смеха она и покорила Бенедикта. Теперь все преграды остались позади. Его охватило ощущение, что все случилось так, как и должно было случиться. И это лишь начало – преддверие будущего!

– Ты говорила, там есть бассейн с термальной водой? – спросил он. – Было бы здорово окунуться в него после долгой дороги.

– Хм, ну… да, верно, – протянула она.

– Что значит «ну да»? Так там есть бассейн или нет?

– Увидишь… – Тяга к недомолвкам была в ее характере – ей всегда удавалось окутать тайной даже самые обыденные вещи.

– Сгораю от нетерпения.

Десять минут спустя они оказались в долине, где должен был находиться дом, но Бенедикт его не увидел.

– Идем, тебе нужно учиться доверять людям, – засмеялась она и, нежно взяв его за руку, повела за собой. Бенедикту казалось, что все это – часть прекрасного черно-белого сна, события которого разворачиваются в окутанной мглой долине.

Девушка внезапно остановилась:

– Слышишь? Это море.

Он покачал головой:

– Ничего не слышу.

– Тсс! Погоди. Не двигайся и молчи. Прислушайся.

Бенедикт весь обратился в слух и уловил слабый шум прибоя. Это казалось чем-то нереальным, волшебным.

– Берег совсем близко. Можем туда завтра спуститься, если хочешь.

– Было бы просто замечательно.

Вскоре показался летний дом. Он был не особенно большим и довольно ветхим. Покопавшись в кармане пуховика, она извлекла ключ. Когда они вошли внутрь, их взору предстала уютная жилая комната, где была расставлена старомодная и по-своему привлекательная мебель. Бенедикт сразу же ощутил царившую тут благостную атмосферу.

Впереди восхитительный уик-энд вдали от городской суеты. В их распоряжении целая долина! И никому невдомек, что они здесь. Это и правда походило на сон.

Из комнаты можно было попасть в небольшую кухоньку и ванную, была тут и приставная лестница.

– А что на чердаке? – спросил он. – Спальня?

– Да! Давай быстро!

Несколько стремительных движений – и она оказалась на верху лестницы. Бенедикт последовал за ней. Под скошенным потолком и правда находилась спальня, где были разложены матрасы, одеяла и подушки.

– Иди сюда, – позвала она, устроившись на одном из матрасов. – Скорее.

Противостоять ее улыбке было выше его сил.

2

Бенедикт, стоя под звездным небом и поеживаясь от осеннего холода, жарил бургеры на старом угольном мангале. Поездка началась замечательно, и он с удовольствием думал о ее продолжении. Он был горожанином до мозга костей, и вылазки на природу никогда его особенно не привлекали, но здесь он чувствовал себя на удивление хорошо. Разумеется, лучшей компании он и желать не мог, но что-то было и в самой этой местности, в ее уединенности. Бенедикт вдохнул полной грудью свежий, прохладный воздух и, прикрыв глаза, снова вслушался в плеск морских волн. Запах осенней листвы смешивался с ароматом бургеров, поднимавшимся от мангала, который стоял позади дома. Внезапно у Бенедикта мелькнула мысль об обещанном ему термальном бассейне – где же он, интересно?

Когда они поели, он шутливым тоном спросил:

– Ну и где тот бассейн, о котором ты рассказывала? Я несколько раз обошел вокруг дома – нигде его не заметил.

Она залилась озорным смехом:

– Вряд ли это у тебя заняло много времени!

– Ты пытаешься уклониться от ответа!

– А вот и нет! Идем!

Не успел Бенедикт оглянуться, как она уже оказалась на улице. Он вышел вслед за ней в осеннюю тьму.

– Ты собираешься наколдовать бассейн с термальной водой?

– Иди за мной! Не холодно тебе?

Он замешкался с ответом – в легком джемпере ему, вообще-то, было довольно зябко, но признаваться в этом не хотелось. Она вернулась в дом, а потом снова вышла с толстым шерстяным свитером в руках.

– Можешь надеть этот. Он папин – я его потихоньку стащила. Мне он великоват, но в нем очень тепло.

– Ну уж свитер твоего папы я надевать не стану – это было бы несколько странно.

– Как хочешь. – Она швырнула свитер обратно в дом, и он приземлился посреди комнаты, потом захлопнула дверь.

– Это минут пять-десять отсюда – нужно пройти подальше в долину, – сказала она, махнув рукой в темноту.

– Ты о чем?

– О горячем источнике, – ответила она на ходу. – Там восхитительный природный бассейн – как раз для двоих.

Над землей поднялась полная луна. Она сияла в окружении звезд, наполняя долину своим холодным мерцанием. Бенедикт подумал, что ему не очень-то хочется идти в потемках, – кроме луны и звезд, других источников света не было. И ни одного человеческого жилища во всей округе, если не считать летнего домика, который уже исчез из виду. Ну да ладно – такие приключения выпадают в жизни нечасто, тем более с девушкой, в которую ты по уши влюблен!

Однако, как он ни вглядывался во тьму, никакого горячего источника не видел.

– Еще далеко? – спросил он. – Может, ты меня разыгрываешь?

Она расхохоталась:

– Нет, конечно! Погляди вон туда…

Она жестом указала в глубину долины. У подножия горы он разглядел очертания небольшой постройки.

– Да-да! Видишь ту хижину? Возле нее и есть источник. А хижину используют в качестве кабинки для переодевания.

Они направились дальше к покосившейся хижине, и тут Бенедикт заметил преграждавший им путь горный поток.

– А где же мост? Или нам придется идти в обход? – спросил он.

– Доверься мне. Я знаю эту местность как свои пять пальцев.

Когда они приблизились к берегу, она продолжила:

– Моста нет, но, чтобы перейти реку вброд, лучше места не найти. Видишь камни?

Бенедикт кивнул. Камни-то он видел, но они ему совершенно не понравились – особенно теперь, когда он понял, что ему предстоит.

– Это совсем не опасно. Просто переступаешь с камня на камень, и все.

Она сняла ботинки и носки и устремилась через реку с такой легкостью, будто никогда ничем другим в жизни не занималась. «Прямо как кошка», – подумал Бенедикт.

Ну что ж, придется и ему последовать ее примеру. Он снял ботинки, засунул в них носки и, держа обувь в руках, сделал первый шаг в реку. Не успел он коснуться ногой воды, как тут же резко отдернул ее и отступил назад: вода была ледяная.

– Давай-давай! Смелее! – крикнула она, уже стоя на противоположном берегу. Внезапно она показалась ему невероятно далекой.

Снова войдя в реку, он ступил на первый камень, а с него перескочил на следующий. Делая очередной прыжок, он поскользнулся, но все же успел найти точку опоры на третьем камне, едва избежав падения. Оказавшись наконец на другом берегу, Бенедикт с облегчением выдохнул.

Подняв глаза, он увидел, что она уже успела раздеться и теперь, обнаженная, стоит у бассейна.

– Присоединяйся, – сказала девушка, медленно опускаясь в горячую воду.

Бенедикт не заставил просить себя дважды. Погружаясь в бассейн, он чуть было не плюхнулся в воду лицом – таким скользким оказалось каменистое дно.

– Это просто фантастика, – любуясь рассыпанными на темном небосводе звездами, проговорил он и поближе придвинулся к девушке, нежась в горячей воде, от которой поднимался пар.

3

Когда после купания они вернулись в дом, у Бенедикта зуб на зуб не попадал от холода, и его спутница тоже наверняка продрогла. Он понятия не имел, сколько было времени, поскольку оставил свои часы в машине, а те, что висели на стене в комнате – единственные часы в доме, – остановились. Где, как не здесь, в этом живописном и глухом месте, меж приморских гор, было остановиться времени?

– Давай сразу наверх, – предложил Бенедикт. – Очень хочется забраться под одеяло – я прямо окоченел.

– О’кей, – согласилась она. – Ну, что стоишь? Поднимайся первый.

От ее мягкого голоса ему, казалось, тут же стало теплее. Бенедикт хотел было дождаться ее, но, поскольку она не двигалась, он поднялся наверх один. На чердаке было темно, и все его попытки нащупать выключатель оказались тщетными.

– А света здесь нет? – крикнул он с чердака.

– Нет, дурачок ты мой, – шутливо отозвалась девушка. – Это просто летний дом, а не вилла класса люкс.

Бенедикт двинулся вперед на ощупь – темноту нарушали лишь тусклые блики света снизу и мерцание звезд за малюсеньким окошком. Постельное белье они оставили в машине, но Бенедикт слишком замерз, чтобы снова спускаться вниз и тем более выходить на улицу. Да и машина стояла не прямо перед домом. Он развернул два матраса, вплотную сдвинул их и забрался под одеяло. Холод пробирал до костей, но в то же время Бенедикт ощущал радостное возбуждение. Как же долго он об этом грезил! Он наедине с девушкой своей мечты, вдали от всех и вся!

Вскоре он услышал, как она легкими шажками поднимается наверх, в прямом смысле неся с собой свет. В руках у нее был старинный подсвечник, и дрожащее пламя свечи отбрасывало на ее лицо загадочные тени. Бенедикт, кутаясь в одеяло, все еще не мог поверить в реальность происходящего.

Она осторожно поставила подсвечник на пол. Случись в этом деревянном домишке пожар, последствия – к гадалке не ходи – будут плачевными, забеспокоился Бенедикт, но его внимание тут же переключилось на ее полуобнаженное тело.

– Ух ты! – невольно произнес он – его подруга выглядела сногсшибательно. Потом он все же спросил: – А не опасно оставлять здесь свечу?

– А как ты думаешь, живут люди на хуторах, Бенни? Сразу видно, что ты городской.

Он усмехнулся:

– Ты не собираешься ложиться? Тебе разве не холодно?

– Знаешь, мне, вообще-то, не бывает холодно. Я даже сама не знаю почему.

В отблеске свечи он заметил на ее губах улыбку. Потом она развернулась и без всяких объяснений снова спустилась вниз.

– Куда ты?

Она не ответила. Бенедикт придвинулся поближе к свече, пытаясь хоть немного согреться. Ему на ум снова пришло слово «нереальный». Или, скорее, «призрачный» – да, это слово описывало ситуацию лучше. И в то же время его не покидало ощущение какой-то секретности происходящего, из-за чего приятное волнение в душе лишь нарастало.

Она почти сразу вернулась, на этот раз с бутылкой красного вина и двумя бокалами.

– Вот это да… – только и вымолвил он.

Девушка скользнула под одеяло и прижалась к нему.

– Так-то уютнее, правда, Бенни?

То, как прозвучало его имя в ее устах, вкупе со всей обстановкой, наполнило Бенедикта неописуемым восторгом.

– Да, – ответил он, не зная, что еще сказать.

– Один из моих предков жил здесь неподалеку, – сказала она, и, судя по интонации, Бенедикту предстояло услышать длинную историю. Его подруга была мастерицей рассказывать разные истории – он влюбился в нее и поэтому тоже. И вообще, влюбиться в нее было так просто – даже слишком просто, но он не сожалел, что это случилось. Уже не сожалел. – Люди говорят… – Она сделала паузу для пущего эффекта, а потом игриво продолжила: – Не знаю, хочешь ли ты слушать про это…

– Конечно хочу.

– Люди говорят, что его призрак до сих пор ходит по долине.

– Так я в это и поверил!

– Хочешь верь, хочешь нет, но именно так они и говорят. Поэтому я ни за что и никогда не согласилась бы оказаться здесь ночью одна. – Она еще плотнее прижалась к нему.

– А ты сама его видела? – спросил Бенедикт.

Он ждал, что она признается в своем розыгрыше, но внутренне надеялся на продолжение. Ему было интересно, хотя он и понимал, что не следует принимать все эти байки за чистую монету.

– Нет… – Она замолчала, и у Бенедикта возникло ощущение смутной тревоги. – Нет, но я чувствовала его присутствие… слышала какие-то странные звуки.

Ее голос прозвучал так серьезно, что у Бенедикта по спине пробежал холодок.

– Однажды в детстве я была здесь, наверху, с папой – только он и я. Когда я задремала, папа куда-то отлучился, а я сквозь сон почувствовала, что осталась одна. Стояла ранняя весна, поэтому ночи были еще темные. Окончательно проснувшись, я попыталась зажечь свечу, но фитиль все никак не хотел загораться… А потом я услышала этот звук – и знаешь, Бенни, такого страха я не испытывала больше никогда – ни до, ни после той ночи…

Бенедикт молчал, уже жалея о том, что согласился ее слушать. Он заглянул ей в лицо, и на мгновение ему показалось, что в ее глазах таится страх. Бенедикт зажмурился и постарался отогнать от себя ощущение тревоги. Ну как можно было купиться на подобную ерунду!..

– Я в это не верю, – сказал он наконец.

– Это потому, что ты не знаешь всей истории, Бенни, – отозвалась она полушепотом, давая понять, что самое жуткое еще впереди.

– Всей истории? – переспросил он.

– Его сожгли на костре. Представь себе – на костре!

– Что за чушь! Хватит меня разыгрывать.

– Неужели ты думаешь, что я стану шутить на такую тему? Разве ты не читал о том, как сжигали колдунов?

– Может, ты о ведьмах? Тех женщинах, которых сжигали на кострах за колдовство?

– Да нет! Женщин здесь на кострах почти не сжигали – это были в основном мужчины. И мой предок был одним из них. Представь себе, Бенни, представь хотя бы на миг, каково это – быть сожженным на костре.

От переизбытка чувств она резко взмахнула рукой и задела подсвечник. У Бенедикта перехватило дыхание.

Горящая свеча упала на деревянный пол…

4

Ее реакция была мгновенной – подхватив с пола свечу, она вернула ее на прежнее место.

Потом усмехнулась:

– Все могло закончиться гораздо хуже.

– Да уж! Бога ради, будь осторожнее, – сказал Бенедикт, еще не успев оправиться от испуга.

– И знаешь, – продолжила она, будто ничего не случилось, – мне кажется, он был виновен.

– Виновен?

– Да, в колдовстве. Ну, я не говорю, что его надо было сжигать на костре, но чем-то подобным он явно занимался. Я немного изучала эту тему – магические знаки и все такое. Меня это увлекло.

– Серьезно? Тебя увлекла дьявольщина?

– Понимаешь, я думаю, что это у меня в крови – в генах…

– Что? Колдовство у тебя в крови? – едва веря своим ушам, спросил Бенедикт.

– Ну да, колдовство.

– Скажи мне, что ты шутишь.

– Бенни, такими вещами не шутят. Я даже немного экспериментировала – это так захватывает! – Она легонько толкнула его локтем.

– С чем ты экспериментировала?

– С колдовством. – И она шутливо добавила: – Как, по-твоему, мне удалось заманить тебя в свои сети?

– Прекрати.

– Верить или нет – твое дело.

– Я с трудом верю, что нахожусь здесь, с тобой.

Она рассмеялась:

– Не выпить ли нам по глотку?

Бутылка красного вина все еще стояла нетронутой возле свечи, а рядом с ней – два бокала.

– Не хочу вылезать из-под одеяла – я до сих пор не согрелся.

– Не согрелся? – И она добавила, будто дразня Бенедикта: – А не испугался ли ты?

Он молчал.

– Значит, все-таки испугался?

– Разумеется, нет. – Он поближе придвинулся к ней, чувствуя исходящее от ее тела тепло.

– Бояться нечего – пока горит свеча, он не издаст ни звука. А вот в темноте, Бенни…

С этими словами она протянула руку к свече, потушила пламя пальцами, а потом снова повернулась к Бенедикту и нежно поцеловала его в губы.

5

Бенедикт проснулся рано. Вообще-то, он ожидал, что в летнем домике, вдали от городского шума и будильников, его сон будет крепче.

Однако спалось ему не слишком хорошо, – вероятно, причина была в рассказанной на ночь истории о колдовстве и сожжении на костре, а может, он просто разволновался оттого, что ему наконец предстояло провести с ней ночь.

Она все еще безмятежно спала. Бенедикт потихоньку спустился с чердака, надел джемпер, брюки и ботинки и выглянул за дверь. Судя по всему, их ожидал замечательный день – в прохладном воздухе была разлита абсолютная тишина. Выйдя из дома, Бенедикт неторопливо пошел в сторону моря. Он чувствовал полное умиротворение, любуясь живописными окрестностями; удаленность от цивилизации придавала им особое очарование. Бенедикт вырос в городе и не являлся большим ценителем дикой природы, но здесь он отдыхал душой. А может, дело было не в том, где он находится, а с кем.

Он спускался к берегу довольно долго. Очутившись у кромки воды, присел на камень и устремил взгляд в морскую даль.

Задерживаться тут надолго Бенедикту не хотелось – он опасался, что она проснется и станет его искать. Поэтому вскоре он поднялся с камня и энергично зашагал назад к дому – прогулка была прекрасной, но ему не терпелось снова оказаться в тепле.

Вернувшись, он заглянул на чердак – она по-прежнему крепко спала. Бенедикт даже удивился, что можно так долго спать.

Он решил воспользоваться возможностью и приготовить для них скромный завтрак – бутерброды с сыром и апельсиновый сок. Затем поднялся с едой на чердак.

Любуясь, как она прекрасна во сне, он легонько тронул ее за плечо. Никакой реакции не последовало. Тогда Бенедикт склонился к ее уху и прошептал, что завтрак готов. Это возымело эффект, и она шевельнулась.

– Завтрак? – переспросила она, приоткрыв глаза и зевнув. – Как ты сказал?

– Да, я ходил в магазин.

– В магазин?

– Шучу! Вот – сделал тебе бутерброды.

Она улыбнулась и едва слышно сказала:

– Спасибо, но я еще поспала бы. Поем попозже, ладно?

– Ну конечно.

Бенедикт подумал о местных красотах – эта долина просто околдовала его.

– Хорошо. Я тогда пойду прогуляюсь – и к источнику схожу.

– Отличная идея! Конечно иди, – сказала она и перевернулась на другой бок. – Гуляй сколько хочешь.

Бенедикт отправился в путь, понятия не имея, куда идет. Полная отрешенность от мира и величественная природа вокруг впечатлили его сверх ожиданий. Он был совершенно один, и впервые за долгое время никто не знал, где его можно найти. Благодаря джемперу особого холода он не испытывал. Скорее, наоборот, с каждым шагом ему становилось теплее. Бенедикт собирался добраться до природного бассейна и понежиться в горячей воде, но, оказавшись у реки, решил пройти немного дальше и осмотреться в долине. В свете дня он вряд ли заблудился бы, да и горы служили прекрасным ориентиром.

Иногда полезно побыть наедине с собой и поразмышлять. То, что он нашел идеальную женщину, не подлежало сомнению, хотя их сближение оказалось непростым. Вместе им было очень хорошо, и эти ее зловещие истории о призраках, скорее, даже нравились ему. Бенедикта по-прежнему одолевали сомнения относительно всего того, что он услышал прошлым вечером. Предок, сожженный на костре… Ну что ж, это вполне могло быть правдой. От этой мысли по коже у него побежали мурашки. Как же он струхнул вчера, когда она уронила на пол свечу! И у него даже закралось подозрение, что это произошло не случайно, она сделала это нарочно, чтобы усилить драматический эффект. Она совершенно непредсказуемая. И все же главное – это то, что он влюблен в нее со всеми ее странностями и теперь она наконец его девушка.

Но в чем Бенедикт нуждался сейчас больше всего, так это в тишине и покое, чтобы подумать о будущем. Его страстное желание изучать живопись разгорелось еще сильнее, когда летом один из его бывших одноклассников рассказал, что принял решение подать документы на поступление в одно из лучших художественных училищ в Нидерландах. Времени было еще достаточно – Бенедикт уже получил из училища бланки всех анкет для абитуриентов, и теперь они лежали на его письменном столе в качестве напоминания о решении, которое ему предстояло принять.

Он не спешил по нескольким причинам. Во-первых, он, конечно, был влюблен, но учеба начиналась лишь через год или чуть меньше, и к тому времени недолгая разлука вряд ли могла бы привести к завершению их отношений. Не говоря уже о том, что сценарий их совместного переезда в Нидерланды был вполне реален – в ней жил тот же дух авантюризма, что и в нем. Во-вторых, были некоторые финансовые трудности – Бенедикт происходил из небогатой семьи, так что рассчитывать на материальную поддержку со стороны родителей ему не приходилось. Однако его могла выручить студенческая ссуда, которой вполне хватило бы на скромное существование. Что было морально сложнее, так это оставить родителей – Бенедикт был их единственным сыном. Он появился на свет, когда они были уже в довольно зрелом возрасте, а теперь им обоим было к шестидесяти. Однако настоящая причина крылась в его элементарной боязни принимать решения – Бенедикт привык идти по проторенной дорожке. Он закончил школу, которую выбрали для него родители. Не обманывая ничьих ожиданий, участвовал в общественных и спортивных мероприятиях. А теперь поступил на инженерный факультет университета, поскольку ему хорошо давалась математика, так же как и его родителям. Тем не менее не проходило ни одной лекции без того, чтобы им не овладевала смертная скука, хотя учиться ему было легко.

В эти выходные Бенедикт решил не думать об учебе, в то время как другие первокурсники, несомненно, корпели над книгами, под гнетом стресса от свалившихся на них обязанностей. Но Бенедикт не видел себя в будущем инженером – внутри его зрел протест, и теперь ему нужно было лишь набраться смелости, чтобы одолеть противостояние родителей и свою собственную инертность и принять единственно правильное решение. Родители, конечно, испытали бы шок, если бы узнали, что он бросает инженерное дело и отправляется изучать живопись в Нидерланды… Бенедикт представил себе выражение их лиц и с трудом удержался от смеха. А ведь они отлично знали, что больше всего ему нравится проводить время в гараже, среди кистей, красок и холстов. Это продолжалось не первый год, и родители по-своему поддерживали и поощряли увлечение сына. Тем не менее они ничуть не сомневались в том, что он прежде всего должен овладеть профессией, приносящей стабильный доход. Живопись – это прекрасно, но исключительно в качестве хобби.

Бенедикт прекрасно помнил разговор своего преподавателя из художественной школы с родителями по окончании учебы. Выслушав лестные отзывы о способностях сына, родители подтвердили, что и сами в них не сомневаются. Но когда преподаватель заметил, что такому талантливому мальчику стоит задуматься о карьере профессионального художника, родители слегка опешили, тем не менее нашлись, как повежливее его осадить. С тех пор Бенедикт уверился в том, что должен сам выбирать свой жизненный путь. И что это за путь, ему тоже было очевидно. Теперь ему требовалось собраться с духом, чтобы осуществить свои мечты.

Да, может, сейчас все будет легче – ведь рядом с ним она… Полный надежд, он бросил взгляд на горы и в этот момент осознал, что ушел гораздо дальше, чем намеревался. Свежий воздух придал Бенедикту решимости, и ему почему-то показалось, что сегодняшнее утро окажется очень значимым и, возможно, станет поворотным пунктом в его жизни. Его вера в то, что он сам кузнец своего счастья, крепла в нем с каждой минутой – нужно лишь не растерять этот положительный настрой и, вернувшись домой, предпринять следующий шаг к выходу из «зоны комфорта». Наедине с природой будущее предстало перед Бенедиктом совершенно ясным – теперь он и помыслить не мог о том, чтобы снова пойти на опостылевшие лекции по инженерному делу. Пусть цифрами и уравнениями занимаются те, кому это действительно интересно! Бенедикт присел у подножия горы, чтобы немного передохнуть, но вскоре почувствовал, что его начинает пробирать холод. Все-таки лучше не останавливаться.

Спешить ему было некуда – пусть она вволю отоспится. На обратном пути он то и дело замедлял шаг, чтобы в полной мере насладиться природными красотами. Бенедикт уже предвкушал, как окунется в бассейн с горячей термальной водой, – не сделать этого было бы просто глупо. Да и потренироваться в переходе вброд горной речки ему не помешает, чтобы не выглядеть неуклюжим тюфяком, когда в следующий раз они пойдут к этому природному бассейну вместе.

В воображении Бенедикта рисовались радужные картины, как они вместе переезжают в Нидерланды и обустраиваются там. Ему представлялась небольшая и уютная студенческая квартира. А после учебы они, возможно, вернутся в Исландию, поселятся поближе к центру Рейкьявика и будут наслаждаться жизнью.

Искусство заставляло его сердце биться быстрее, а теперь еще и она… После долгой прогулки Бенедикт добрался наконец до горячего источника. Несмотря на то что камни в реке по-прежнему были скользкими и опасными, ему удалось перейти реку гораздо увереннее, чем предыдущим вечером, и, лишь оказавшись на другом берегу, он осознал, к чему мог привести только один неверный шаг – он вполне мог сломать себе ногу! Случись такое, до нее было бы не докричаться, да и бассейна от летнего дома было не видно. Хорошо хоть она знает, что он здесь, поблизости, и в случае чего отправится на его поиски… Бенедикту стало немного тревожно из-за того, что ему придется переходить реку и на обратном пути.

Он сбросил с себя одежду и погрузился в горячую воду, каждой клеточкой чувствуя, как тепло приятно разливается по всему телу. Какая удивительная долина! Было бы замечательно приезжать сюда вновь и вновь.

Этим утром Бенедикт потерял счет времени. Сколько, интересно, он уже отсутствует? Несомненно, долго. Он надеялся, что девушка все еще спит. Теплая вода будто не желала его отпускать. Бенедикт решил, что заслуживает еще немного понежиться в бассейне после такой долгой прогулки. Его подруга вряд ли начала беспокоиться о нем.

Наконец Бенедикт поднялся из бассейна, стараясь не оступиться на скользком дне и не порезаться об острые камни, – в этом бассейне не было ничего современного: ни поручней, ни термометра.

Поскольку полотенце он взять не догадался, ему пришлось вытираться собственной одеждой. Натягивая на себя влажную рубашку, Бенедикт забеспокоился, не закончится ли эта поездка тем, что он сляжет с простудой. Потом он снова вступил в схватку с камнями в реке. Побороть страх и выйти победителем ему помогло радостное предвкушение, что он скоро вновь окажется в летнем домике – рядом с любимой.

6

Услышав стук в дверь, Хюльда Херманнсдоуттир подняла взгляд от разложенных на столе бумаг. Как обычно в это время дня, она была погружена в работу с документами, несмотря на то что большинство ее коллег уже ушли домой. Хюльда всегда задерживалась на службе, хотя в финансовом плане подобное рвение не приносило ей никаких дивидендов, поскольку по согласованию с ней сумма за сверхурочные часы ей полагалась фиксированная. Однако в Хюльде жило стремление работать с максимальной отдачей и быть в профессии на голову выше своих коллег. Службу в полиции она очень ценила, несмотря на невысокие заработки. И она была полна решимости подняться на следующую ступень в иерархии следственного отдела, поскольку понимала, что это откроет для нее совершенно новые перспективы. ...